Текст книги "Маленькие ошибки больших девочек"
Автор книги: Хизер Макэлхаттон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 49 страниц)
217
Продолжение глав 117, 140 и 141
Ты открываешь маленькую гостиницу и нанимаешь человека по имени Йенс управляющим. Он будет следить за домом, косить траву, чинить противомоскитные сетки, рубить дрова для очага и складывать в поленницы. Еще ты нанимаешь маленькую вьетнамку по имени Дан. У нее крошечные руки и ноги, но голову курице она может отрубить одним ударом.
Довольно рано выясняется, что Дан умеет готовить только вьетнамские блюда. Это становится очевидным, когда две посетительницы Маргарет и Морин (забредшие в эти леса вслед за своими мужьями-охотниками) по собственному желанию соглашаются отложить свою карточную игру и научить ее готовить американскую еду. Они втроем устраивают на кухне настоящий бал, готовят тушеную зеленую фасоль, семислойное горячее блюдо, макароны с сыром и разноцветное желе (Дан пыталась сделать красное желе квадратной формы с золотой звездочкой внутри, смешивая малиновое и лимонное желе, но как-то не получилось). В конце их двухнедельного пребывания Дан приготовила им прощальный ужин. Ужин, как в День благодарения. Только индейка консервированная.
Звонит твой бухгалтер и сообщает, что на рынке спад и ты некоторое время не будешь получать дивидендов, потому что не будет прибыли. Ну у тебя есть кое-какие отложенные средства от расходов на гостиницу, и если затянуть пояс потуже и, может быть, поднять плату за номера, ты справишься. Зимой, по окончании сезона охоты, посетителей немного, поэтому ты закрываешь домик для гостей и сама перебираешься в основное здание.
Йенс может разжечь огонь почти в одну минуту (ты засекала – шестьдесят две секунды), а Дан начала подпевать вьетнамским песням во время готовки, отчего дом наполняется запинающимися, рычащими вскриками, чем-то похожими на призывы. Она подбирает где-то белого попугая, называет его мистером Зефиром, и птица учится петь вместе с ней.
В конце концов наступает весна, лед на замерзшем озере вскрывается и затапливается водой. Младшая сестра Дан, Бих, переезжает к вам вместе со своими сыновьями, Кеану и Гари Купером (Бих – фанатка кино), после того как их выселяют из квартиры в Дулуте. Ее сыновья играют на берегу, особенно это нравится пятилетнему Гари Куперу, у которого развитое воображение. Он верит, что в озере живет огромный морской дракон, и каждый камень, который попадет ему в руки, это, возможно, драконья какашка.
Потом ты однажды начинаешь по-новому смотреть на Йенса. Тебе удается по-настоящему понять, что он за человек. В этот момент он зажигал спичку. Ты будто никогда не видела его раньше. Этот мужчина – симпатичный. Он высокий, как трехлетний дуб, у него широкие плечи и искорки в глазах. Год спустя ты выходишь за него замуж, церемония проходит на яхте друзей посреди озера.
Вы живете в гостинице до конца жизни, глядя, как замерзает и оттаивает озеро, как начинается и проходит дождь, как канадские гуси улетают на юг и возвращаются на север. Дан заводит огород, где выращивает лекарственные растения, которые продает местным жителям, Бих находит себе богатого поклонника, но отказывается переезжать к нему, Кеану становится наркоманом, а Гари Купер учится в колледже на стоматолога.
Йенс умирает во сне в возрасте восьмидесяти трех лет, в одну из самых холодных зим, какую ты помнишь. Ты умираешь десять месяцев спустя, видишь резкий белый свет и опускаешься на колени. Твой муж ждет тебя, и ты не собираешься смотреть, как озеро покрывается льдом, без него.
218
Продолжение глав 117, 140, 141 и 189
Ты открываешь художественную колонию. Называешь ее «Авалон», связываешься с Университетом Миннесоты и сообщаешь им, что готова принять шестерых лучших студентов факультета искусств на две недели бесплатно. Ну, ты вообще-то собиралась переманить этих студентов, а не принять их погостить на две недели. Но страховка, согласования с пожарной инспекцией, со здравоохранительными учреждениями, проверки их представителей и головная боль, сопровождающая работу администратора, вынуждают тебя отказаться от исходного предложения – быть щедрой в таких условиях становится слишком сложно.
Ты помещаешь в газете рекламное объявление об организованном тобой конкурсе: «Разыскиваются: художники. Необходимо прислать свои работы для престижной награды „Авалон“. Победители получают две недели отпуска в пансионате у озера».
Ты была не готова к лавине плохого искусства, которая обрушивается на тебя. Совы из папье-маше, «кирпич», согнутый пополам, фотографии разлагающегося мяса, скульптуры огромных голов – все это до того плохо, что тебе как художнице хочется себе глаза выколоть. Из этой кучи мусора ты выбираешь восемь более или менее приличных художников. Скульптора по дереву, двух художниц, резчика по металлу, керамиста и художника, которого нельзя отнести ни к какой категории, потому что он «высоко-художественно» мочится на растянутые простыни (тебя же авангардом не напугаешь). Ты сообщаешь им всем, чтобы они приехали третьего июня, а об остальном ты позаботишься. Еда, размещение – все будет организовано, только приезжайте и не привозите домашних животных.
Подготовка. Ты нанимаешь шведа по имени Йенс в управляющие. Он будет следить за домом, косить траву на подъезде, чинить противомоскитные сетки, рубить дрова для очага и складывать его в поленницы. Еще ты нанимаешь маленькую вьетнамку по имени Дан, чтобы она готовила. У нее крошечные руки и ноги, но курицу она может убить одним ударом.
Ты снабжаешь все спальни новыми матрасами, свежим постельным бельем, столами, настольными лампами, пепельницами. Потом уносишь пепельницы. Здесь не будут курить. Основное пространство превращается в огромную студию с чистыми холстами на полу и удобными рабочими столами. Вокруг расставлены мольберты и несколько удобных стульев. В кладовке найдется, что пожевать (хрустящие колечки, луковые чипсы, батончики из орехов и фруктов), а в холодильнике – свежая лаймовая газировка.
Приезжают художники, и начинаются проблемы. Кому-то слишком жарко, кому-то слишком холодно, а у кого-то вообще аллергия. Одна из женщин оказывается христианкой-фундаменталисткой и старается изо всех сил обратить всех вас в свою веру, а один одинокий парнишка уже приезжает пьяным и остается в этом состоянии все время.
Жалобы начинаются за ужином. Дан приготовила впечатляющих размеров поднос с роллами с омлетом, но их никто не хочет есть. Кто-то просто вегетарианец, а кто-то строгий вегетарианец. Ты сидишь во главе стола и ждешь, что художники прямо сейчас заведут увлекательный разговор об эффекте отсутствия у Ротко или о сексуальных предпочтениях Кунинга, но вместо этого они начинают спорить о том, каким шоссе удобнее было сюда добираться.
Жалобы продолжаются. В доме чересчур жарко днем и слишком холодно по ночам. Они хотят, чтобы им давали художественные принадлежности. Им нужны холсты, масляные краски и глина. Они шлепают по дому, расплескивая краску, роняют резцы, бьют по скульптурам молотками и все превращают в бардак. Вся группа подвергла христианку остракизму, еще двое куда-то пропали, и из спальни доносится странный шум.
Один парень в гараже с грохотом обрабатывает молотком огромную металлическую скульптуру. Она сделана из крышек, закрывающих центральную часть автомобильного колеса, и решеток для гриля, разорванных листов железа и бамперов от машин. Ты спрашиваешь его, что это такое. «Пенис», – отвечает он, запихивая молоток с круглым бойком в свой ящик для инструментов. И действительно это пенис восьми футов длиной, сделанный из крышек, закрывающих центральную часть автомобильного колеса, и решеток для гриля. Он работает над ним еще какое-то время, отделывая мошонку из крышек и натыкав толстых проводов, которые изображают волосы.
Ты собиралась в день их отъезда подарить каждому из них по бутылке шампанского и произнести трогательную речь о том, что они должны приносить дух творчества с собой везде, куда бы их не занесло, но к этому моменту в тебе уже живет дикая ненависть к ним всем, и они уезжают, даже не попрощавшись. Ты идешь в гараж, и, разумеется, восьмифутовый пенис все еще там. К нему приделана прощальная записка: «Не мог вытащить „Пенис“ отсюда. Слишком большой. Вернусь за ним позже».
Разумеется, за пенисом никто так и не пришел. Он поселился у тебя в гараже. Две недели у вас с Йенсом и Дан уходит на то, чтобы прийти в себя после нашествия художников. Вам так и не удается отскрести всю краску с деревянных полов и собрать с берега все пустые бутылки из-под водки (пока их четырнадцать). Позже, в сентябре, звонит твой бухгалтер и сообщает, что на рынке спад и ты некоторое время не будешь получать дивидендов, потому что не будет прибыли.
Но тебе нужно заплатить по закладной и расплатиться с Йенсом и Дан (даже удивительно, до чего терпимо ты можешь относиться к острой пище), поэтому ты распоряжаешься продать некоторые основные акции. Так продолжается всю зиму, ты не получаешь дивидендов и запускаешь руки в акции, пока однажды бухгалтер не говорит тебе: «Увольняй управляющего, увольняй повариху и продавай этот дом. Ты в этом бизнесе не выживешь». У тебя не остается другого выбора, кроме как поступить именно так, как он говорит. Весной ты продаешь землю паре, которая хочет открыть здесь маленькую гостиницу. Йенса ты больше не увидишь.
Проходит время. Ты покупаешь небольшой кондоминиум в здании для пожилых пенсионеров. Это опрятное, чистое, продуманное пространство. В соседней квартире живет симпатичный джентльмен Ляйнфельдер. Он приглашает тебя в кафе-мороженое и в кино, но потом выясняется, что у него уже есть девушка, вот уж и впрямь красавица – толстозадая девица по имени Хэйзел, живущая дальше по коридору. Из-за этого по зданию начинают ползти слухи: ты – шлюха кондоминиума в комплексе для престарелых.
Твой портфолио работает и приносит тебе небольшой доход ежемесячно – достаточно, чтобы раз в месяц приглашать подружек поужинать и раз в год ездить на флоридский курорт Ки Уэст. Это неплохая жизнь, но все равно ты каждый день вспоминаешь свой дом у озера и милого порядочного Йенса. Ты смотришь на фотографию дома, стоящую у тебя на полке. Единственным утешением тебе служит (уж будь уверена, это большое утешение) то, что изящная маленькая пара купила дом таким, какой он есть. Ты продала дом с пятнами масляной краски на выложенном камнями камине и восьмифутовым пенисом, застрявшим в гараже.
Ты умираешь в кондоминиуме во время пожара, который уносит жизни восьми обитателей комплекса. По пути наверх ты смотришь на город и видишь, как сверкают застекленные окна, как река огибает город, будто рука, протянутая, чтобы защитить его. В следующий раз ты вернешься сюда пожарным. Это только начало.
219
Продолжение глав 198 и 199
Ты оставляешь ребенка. Нормальная беременность, нормальные роды, но ненормальный ребенок (медсестры в родовой палате притихли). Один из восьмисот детей рождается с синдромом Дауна – генетической аномалией, вызванной наличием лишней хромосомы (остальные люди справляются с двадцатью хромосомами, а у этих детей их двадцать одна). Неизвестно, почему именно это происходит – какой-то случайный сбой, предшествующий зачатию. Разумеется, это не мешает необразованным людям на улице останавливать тебя со словами: «Как это произошло? Ваш муж что, в вас пописал?»
Существует теория, что дети с синдромом Дауна – блаженные, что они ближе к Богу. Они живут в своем мире, наклоняют головы и разражаются смехом по непонятным причинам. Они не понимают, что такое религия и что такое деньги. Им неведома расовая ненависть. Как будто их забирают из нашего общества и помещают в другое, находящееся вне зоны нашего влияния. Будто на них благословение небес.
Вы с Йоханом женитесь. Он пересмотрел свои взгляды на гены. Его теории о том, что вся личность заключена в коде ДНК, что существует высшая раса (по чистоте крови) и у совершенства есть математически вычисляемая вероятность, ушли. Ари такой красивый, совершенный, незамутненный, что ты каждый день смотришь на него с восхищением. Он задумчивый малыш с желтыми, как масло, волосами и небесно-голубыми глазами. У него маленькое личико со смещенными чертами, он не задает вопросов и не сомневается. Он ясный. В детском саду он начинает рисовать. Ему нравятся квадратные большие листы бумаги, которые он закрашивает крупными мазками цвета.
У детей с синдромом Дауна проблемы с дыханием – для их выживания необходимо, чтобы развились легкие, поэтому ты начинаешь заниматься с Ари физическими упражнениями, которые включают в себя бег с маленькой пластмассовой маской на лице (она вынуждает ребенка дышать глубже, а это развивает легкие) и ходьбу по брусу (для координации), и разглядыванием тысяч картинок (для развития речевых навыков).
Твои друзья из города вызываются помогать с Ари. Они бегают с ним, ходят с ним по брусу, крутят его на трапеции, показывают ему карточки с рисунками (картины экспрессионистов, архитектурные детали, глаголы, блюда французской кухни, итальянское искусство). Разговаривают, играют, присматривают за ним, любят его. Они крутятся вокруг вас, как будто Ари – редкая археологическая находка. Ты предвидела, что будет много работы, но не могла ожидать, что будет столько любви. Что вокруг тебя создастся такая сеть. Ты не справилась бы без них. Бывали дни, когда ты была до того уставшей, что казалось, будто сама кожа устала и больше не может держаться на твоем скелете. Ты бросила работу, чтобы заниматься с Ари. Ты полностью зависишь от Йохана, и кажется, что он все больше отдаляется от тебя, но в то же время все больше и больше привязывается к вам.
У Йохана вышло несколько споров с начальством в лаборатории. Похоже, почти все его взгляды изменились. Теперь он протестует против действий правительства Исландии, которое приняло закон о создании национальной генной базы данных. Он бросает свою работу в лаборатории. С деньгами плохо. Вы продаете дом и переезжаете за город в непрезентабельное жилище.
Ари ходит в обычный детский сад, пока ему не исполняется пять лет. К этому возрасту он уже настолько отстает от других детей, что ты решаешь забрать его домой и учить самостоятельно – так он сможет получать необходимое ему внимание. Он действительно старается, но ему так и не удается освоить буквы и цифры, они его просто забавляют, кажутся чем-то вроде бабочек – необычные и бессвязные.
В возрасте пятнадцати лет Ари принимает участие в Олимпийских играх для инвалидов в Рейкьявике, занимает четырнадцатое место в беге на короткие дистанции (для Олимпийских игр для инвалидов это просто звездный статус) и знакомится с девушкой по имени Оса, стройной робкой девчушкой, тоже с синдромом Дауна. Она становится его девушкой, его настоящей любовью. Он пишет ей стихи, звонит ей и поет: «Ты – мое солнышко» – своим мычащим голосом. Она дарит ему свои рисунки на коробках из-под хлопьев, которые он выстраивает на полу у кровати на манер башенки. По субботам у них вечером свидания, а по средам они играют в одной лиге по боулингу. Вы с Йоханом шутите, что вам очень повезло вести такую активную общественную жизнь.
Когда родители Осы разводятся и разъезжаются по разным домам, они хотят поместить ее в интернат, где твоему сыну будет гораздо труднее с ней видеться. Поэтому ты подаешь документы на то, чтобы получить над ней опеку, чтобы официально ее удочерить и поселить в студии Йохана (она прекрасно чувствует цвет – ей нравятся розовые и лавандовые оттенки, в своей комнате она все стены разрисовала цветами).
Ари умирает раньше тебя, и о твоей жизни после его смерти мало что можно рассказать. Оса переехала к своей бабушке, и какое-то время ты проводишь рядом с ними, потом возвращаешься на некоторое время в Америку, где тебя грабят в Нью-Йорке. Парень стукнул тебя по голове чем-то тяжелым, а потом все кончилось. Ты по-прежнему видишь белую картину с единственным совершенным изъяном.
220
Продолжение глав 198 и 199
Вы принимаете решение прервать беременность. Ты записываешься на прием к врачу, чтобы сделать это, но начиная с этого момента вы с Йоханом ссоритесь без перерыва. Тебя раздражает все, что он делает. То, как он говорит, как спит, как пережевывает еду. Приступы паники у тебя чередуются с сонливостью. Город кажется чужим. Пустым. Ты потихоньку перестаешь рисовать и в конце концов решаешь вернуться в Нью-Йорк. Ты даже не утруждаешь себя оформлением документов или подачей заявления на развод. Ты просто уезжаешь.
В самолете ты сидишь рядом с привлекательным мужчиной. Его зовут Алекс ван дер Берг. У него глубоко посаженные голубые глаза за стеклами очков в металлической оправе и прямой орлиный нос, а лицо обрамлено длинными светлыми волосами, которые он закладывает за большие уши. На нем голубой спортивный пиджак и рубашка с монограммой на манжетах. Он представитель старинного рода, голубая кровь. Бенджамин ван дер Берг и ряд его других предков были основателями одной из первых открытых для публики художественных галерей в Голландии, в которой продавались картины на религиозные темы старых голландских мастеров: Блемэрта, Брэмера, Брюггена, Экута, Хонтхорста, Ластмана, Рембрандта и Вермеера.
Очевидно, дела у семьи шли очень хорошо за счет продаж предметов искусства состоятельным голландским аристократам. Их клиенты жили и далеко за пределами Голландии, частные коллекционеры, покупавшие у них картины, находились повсюду, от Лондона до Рима. Репутация ван дер Бергов была непогрешима. Они славились непревзойденным мастерством в выявлении подделок, кристальной честностью и порядочностью.
Однако в городе была конкурирующая с ними галерея, принадлежавшая семье Янссен (ходили слухи, что они состояли в родстве с Наполеоном, разорение чьих запасов ускорило рост их карьеры в сфере торговли предметами искусства). Семьи конкурировали жестко, поскольку состоятельных аристократов, коллекционировавших дорогое голландское искусство, и тогда по естественным причинам было немного. Они существовали в относительной гармонии до тех пор, пока галерею ван дер Бергов однажды ночью не взломали и не разорили. Воры вырезали полотна прямо из рам, сорвали со стен гобелены и опустошили стойку с хрупкими набросками и эскизами. Они забрали все, включая несколько картин, которые находились на комиссии.
Это стало началом конца семьи ван дер Бергов. Они едва смогли возместить убытки от нанесенного ущерба и задолжали деньги клиентам и коллекционерам, чьи картины были украдены, по всей Европе. Из-за долгов и подмоченной репутации семья начала постепенно распадаться, что происходило весьма болезненно. Алекс говорит, что, по общему мнению, ограбление было заказано семьей Янссен; подозрения подтвердились, когда двое его двоюродных прапрадедушек вломились в частный дом Янссенов и нашли там две из украденных работ. Вскоре после этого семья официально переквалифицировалась из торговцев предметами искусства в «художников по спасению». Они охотились за похищенными предметами искусства по всей Европе, от Парижа до Сицилии, пытаясь вернуть утраченное и пускаясь во все более отчаянные предприятия.
Похоже, что теперь мистер Алекс ван дер Берг, прапраправнук Бенджамина ван дер Берга, является продолжателем семейной традиции. «Я современный „художник по спасению“ и активный гражданин», – говорит он, пожимая тебе руку. Он международный вор предметов искусства.
– Не хотите ли освободить несколько ценностей, попавших в чужие руки? – спрашивает он, приподняв одну бровь.
– «Ценностей, попавшиих в чужие руки»?
Он подмигивает тебе и улыбается:
– Хотите украсть кое-какие принадлежащие народу вещицы, хранящиеся у толстопузых банкиров, не способных оценить их по достоинству?
Алекс придерживается одной стратегии. Сперва он находит украденный предмет искусства, который выпал из поля зрения общественности. Обычно такие работы невелики по размеру, например карандашные наброски Ренуара или масляные эскизы Вермеера. Потом определяет, как часто нынешний владелец картины ходит на работу, – у него есть база данных всех художественных галерей и брокеров, работающих в этой сфере. После того как он более или менее убедится в том, что нынешний владелец картины ее не крал, это означает, что ее украл ее предыдущий владелец или тот, кто продал ее ему. Это происходит чаще, чем может показаться, – существует постоянный круговорот неизвестных общественности шедевров, о которых никто даже не знает, потому что они переходят от одного владельца к другому в одних и тех же подпольных кругах. Алекс считает своей задачей вырвать картины из этого порочного круга и вернуть их в государственные галереи и музеи, одновременно получив с этого прибыль, разумеется.
Теперь для одного предприятия в Нью-Йорке ему нужен помощник. Кто-то сильный, новый и «свежий». А что тебе еще делать? Ты принимаешь его предложение. Разве у тебя хоть что-нибудь в жизни идет как надо? Или, может быть, в тебе нуждается кто-то еще? Работа простая. Он рассказывает тебе о президенте фонда, созданного в качестве прикрытия, который завладел Пикассо, и есть сомнения в законности этого действия. Рассказывает о системах безопасности и об их нехватке. О том, что семья в отпуске, и о том, как ты можешь быть полезна. К тому времени, когда самолет приземляется и родители встречают тебя в аэропорту, вы с мистером ван дер Бергом начинаете совместную криминальную карьеру.
Ты занимаешься прибыльной программой международной кражи объектов искусства и в конце концов выходишь замуж за мистера ван дер Берга. Все идет хорошо, но когда на свет появляется мистер ван дер Берг второй, вы решаете обменять свою жизнь, посвященную поискам предметов искусства, на небольшую галерею и коттедж типа «солонка с крышкой» в Кеннебункпорте, в штате Мэн. Ты живешь там до семидесяти двух лет, когда тебя сбивает разогнавшийся фургон доставки.
