Текст книги "Маленькие ошибки больших девочек"
Автор книги: Хизер Макэлхаттон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 49 страниц)
192
Продолжение главы 119
Ты дожидаешься их. Это недолго. Звук сирен становится невыносимо громким, а потом на тебя со всех сторон начинают карабкаться полицейские. Твои руки и ноги тебе больше не принадлежат. Они колют, пихают тебя, сковывают тебе руки наручниками, толкают тебя. В какой-то момент ты оказываешься лежащей лицом на мокром, залитом кровью цементе, в следующий уже стоишь с расставленными руками и ногами у патрульной машины, они хватают тебя и дергают туда-сюда.
Заключение. Зал суда. Приговор. Десять лет за убийство (присяжным было немного жаль, что он изнасиловал тебя). Тюрьма. Тюрьма – это просто убийство времени. Центр пожизненного заключения похож на цепочку соединенных друг с другом спортивных залов, все покрашены бежевой краской, окон нет. Высокие потолки, и взгляду совершенно не за что зацепиться, кроме бежевых стен. Ты читаешь, пишешь письма и стараешься держаться в стороне от банд, наркоторговок и женщин, которые дерутся друг с другом из-за денег.
В конце концов ты начинаешь вести уроки рисования. Сперва ничего особенного, просто ремесленничество, пока ты не связываешься со своим бывшим колледжем, тем, куда ты ходила очень давно. Ты пишешь им длинное письмо, в котором говоришь, что сожалеешь о том, что тебе не удалось все в жизни сделать иначе, но иногда просто так выходит, что все оборачивается каким-то дерьмом; ты пишешь, что ничего уже не можешь сделать, кроме как заниматься искусством и ждать, когда тебя выпустят ко всем чертям, не могли бы они выслать хоть сколько-нибудь денег на принадлежности, потому что с картоном, рулоном туалетной бумаги и клеем не особенно разгуляешься.
Оказывается, колледж считает политически корректным поддерживать бывшую студентку, оказавшуюся в тюрьме, поэтому они соглашаются ежемесячно присылать чек на покупку красок, кистей, холста и книг по истории искусства. (Но никаких острых предметов. Лепить можно только из мыла или глины; дерево и металл запрещены). Они хотят провести экспозицию твоих работ и работ других отбывающих свой срок женщин, которую ты называешь «Искусство заключенных». Выставка имеет успех, поэтому за ней следует еще одна, а потом еще. Ты художественный агент, координирующий работу из тюрьмы.
По окончании семи лет (досрочное освобождение за хорошее поведение) к тебе присылают съемочные группы, чтобы сделать ретроспективу художественных работ заключенных и рассказать о них самих. Правда, полотна других женщин не слишком хороши, они все слабые и грубые и в большинстве своем без оттенков цвета. (Ты никого из них не можешь научить делать переход от одного цвета к другому или накладывать мазки другого цвета, а одна картина представляет собой просто черный холст с надписью, сделанной белыми буквами: «У меня уже есть одна дырка в жопе, зачем мне две?») Но на самом деле это и не важно – картины покупают торговцы, коллекционеры и знаменитости по всему миру: их написали преступницы, и поэтому люди хотят их видеть. Оказывается, картины, написанные агрессивными женщинами, пользуются большим спросом, причем чем более жестоки женщины, тем лучше. (Нам всем нужны герои. Даже придуманные.)
Ты выходишь из тюрьмы и отправляешься в Вашингтон работать по программе художественной реабилитации. Каждый вечер в течение месяца ты ужинаешь стейками и красным вином, потому что можешь себе это позволить. Ты не выходишь замуж, ты никогда больше не хочешь подписывать документы, обязывающие тебя к чему-либо. Вместо этого ты создаешь крепкую общину реабилитированных женщин и заканчиваешь серию собственных работ, которые удивляют и вдохновляют тебя саму.
Ты умираешь от удара в возрасте девяноста трех лет. Твои похороны показывают по Си-эн-эн. В этой передаче твои подруги рассказывают о тебе и читают отрывки из твоего дневника (который потом будет продан на Интернет-аукционе «И-бэй» за двести тысяч долларов). Похоже, всем интересно понять, что творится в голове плохой женщины. Женщины, у которой не было ни мужа, ни детей, ни карьеры, которая взяла пистолет и застрелила насильника. Женщины, которая прошла путь от мокрой панельной мойки для машин до картин, висящих в галереях, похожей на редкую статую из плоти, кости и крови.
193
Продолжение главы 119
Ты убегаешь. Ты не знаешь, сколько времени ты бежишь и далеко ли тебе удалось убежать, но к тому моменту, когда до тебя доходит, что можно замедлить бег, твое сердце трещит, как пулемет, а дыхание до того короткое, что его почти нет. Ты далеко. Когда ты останавливаешься, на тебя волной обрушивается боль: в коленях и ногах, груди и горле – все саднит, и тебе холодно. Ты словно теряешь сознание. В городском автобусе, в который ты садишься, тепло и светло.
Дома ты занята. Нет времени на панику или даже тревогу, слишком много нужно сделать. Ты бросаешь свою одежду в чемодан, одалживаешь со счета своего отца две тысячи долларов и едешь строго на запад. Куда угодно, только подальше отсюда. Утром ты проверяешь, нет ли в газетах или по телевидению сообщений о случившемся, но в новостях об этом не упоминают. В газетах тоже ничего. Как будто ничего и не было.
И все равно тебе страшно. Куда отправиться, чтобы тебя не нашли? В Нью-Йорк. Туда, куда уезжают преступники, чтобы затеряться. Ты прыгаешь в автобус и через три дня приезжаешь туда, помятая, потная и мерзкая. Ты идешь по Одиннадцатой авеню, когда кто-то хватает тебя сзади и затаскивает в подъезд старого многоквартирного дома. Они забирают все, что у тебя есть. Чеки, кошелек, деньги, чемодан, туфли. Все.
Ты не можешь обратиться в полицию – как раз с полицейскими тебе хочется встретиться меньше всего. Заметив, что ты босая, люди стараются избегать твоего взгляда. Они просто быстро отводят взгляд в сторону и ускоряют шаг. Ты заходишь в телефонную будку и ищешь адрес приюта для женщин, но к тому времени, когда ты добираешься туда, там уже нет мест и они больше никого не принимают на ночлег. Что делать?
Ты садишься на обочину, чтобы подумать. К тебе подходит низенькая старушка, похожая на маленького рака-отшельника в дамской шляпке. Она одета в потрепанный тренчкот, из карманов которого торчат полиэтиленовые пакеты. За ней на привязи плетется шелудивая такса. «Тебе нужно безопасное место для ночлега, маленькая мисс?» – спрашивает она. Ты оглядываешься по сторонам. Ты голодна, тебе холодно и одиноко. «Ага», – отвечаешь ты и следуешь за ней.
Ее зовут Минерва, а кличка ее собаки – Златовласка. Ты проходишь с ними тринадцать кварталов или около того (ты до того устала, что сбиваешься со счета), а потом они спускаются к высоким перилам у железнодорожных путей. «Сюда», – показывает Минерва на маленький белый сарай у края рельсов. «Туда? – спрашиваешь ты. – Но он слишком маленький».
«Нет, – она показывает на дыру в полу в сарае. – Туда, вниз, маленькая мисс».
Ты рассеянно следуешь за ней (она на удивление подвижна для своего возраста), она осторожно прижимает к себе Златовласку. Вы спускаетесь в какой-то коридор. Темно. Минерва включает мигающий фонарик – кажется, что он в любую минуту может выключиться. Ты, должно быть, с ума сошла, раз делаешь это. Ну кто станет спускаться в темный туннель под Нью-Йорком вместе с совершенно незнакомой старухой? Тем не менее она не выглядит опасной, в конце концов, она всего лишь старуха, да и куда тебе еще идти?
Ты следуешь за ней по кружащему лабиринту, по мере вашего продвижения коридор становится все больше и шире, а потолок все выше. Повсюду разбросан мусор, бумажные пакеты и использованные подгузники, шныряют крысы. Запах кошмарный. Потом она доходит до тяжелой железной двери, тянет за ручку, и та открывается, за ней оказывается огромный зал размером с собор. Должно быть, вы на глубине мили под землей, вернее, под железнодорожными путями. Она сажает Златовласку в одну из множества припаркованных у двери тележек из супермаркета и начинает петь, увозя свою маленькую собачку все дальше под землю.
Впереди появляются кельи – похожие на курятники хижины, сделанные из фанеры, листов жести и картонных коробок. Перед одним из домиков горит костер, вокруг которого стоят и курят несколько стариков. «Приветик, Минерва! – кричат они. – У тебя новая подруга?»
«Это маленькая мисс! – отвечает она. Златовласка лает. – Она остановится у меня, а вы, мальчики, оставьте ее в покое». Один из мужчин говорит что-то неразборчивое, и остальные принимаются хихикать. «Не обращай на них внимания, – говорит Минерва. – Они все старые развалины, слишком бедные, чтобы дальше развлекаться наркотиками, а причиндалы у них высохшие, как куски вяленой говядины».
Ты следуешь за ней по этому стихийно возникшему поселению до ее дома, неуклюжей груды старых деревяшек, сколоченных вместе наподобие домика. Она включает свет. «У меня тут есть электричество, – говорит она. – И проточная вода тоже. Все идет из города, но никто за это не платит. Никто не знает, что мы тут живем». Само собой, у Минервы есть раковина и старый холодильник, полный китайской еды в коробочках, какие дают на вынос. «У меня сделка с хо ши минами там наверху, – объясняет она. – Я каждый вечер мою им туалеты, а они меня кормят бесплатно. Златовласке больше всего нравится суп с яйцами, верно, девочка?» Но Златовласка уже спит в своей маленькой корзинке прямо перед обогревателем.
Твоя кровать в дальнем конце комнаты, довольно удобная койка. По крайней мере ты в безопасности, тебе тепло и сухо. Утром ты встаешь вместе с Минервой и идешь помогать ей мыть туалеты. В тот же вечер ты возвращаешься с ней в туннель. Оказывается, там, под землей, живут около трех сотен людей, и у них свои дома с электричеством и проточной водой. Основная проблема состоит в том, чтобы никто из чужих не прознал об этом месте, и крысы, которые там достигают размеров собак. Минерва не выпускает Златовласку из виду, потому что боится, что какая-нибудь из них ее сожрет.
Это не такая плохая жизнь. Ни арендной платы, ни счетов, ни работы. Днем вы спите, а ночью выходите на поверхность, чтобы заработать на еду. Ты читаешь газеты со стендов, разыскивая информацию о своем деле, ничего не находишь, но знаешь, что тебя ищут. От этого туннель кажется еще более заманчивым местом – никто в здравом уме туда не полезет. Там тебя никто не будет искать, потому что никто даже не знает о его существовании.
Прожив там год, ты приобретаешь характерный внешний вид бездомной. Мешковатая разнородная одежда, заляпанные туфли, спутанные волосы. Как бы ты ни пыталась оттереться и отмыться, люди все равно это чувствуют, и ты становишься невидимкой. Это даже успокаивает: ты можешь свободно гулять по улицам, и, до тех пор пока тебе не вздумается зайти в ресторан или в магазин, никто к тебе не пристанет. Когда Минерва умирает, ты наследуешь ее дом и собаку, хотя Златовласка проживает после ее смерти всего полгода.
Всего ты проживаешь в туннеле двенадцать лет и умираешь однажды ночью во время ужасного пожара, когда загорается домик, соседний с твоим, который принадлежал старому шотландцу (в его электроплите произошло короткое замыкание, и его матрас загорелся). Его дом сгорел, и твой тоже, с тобой вместе. Ты спала, тебе снились сны о лагере, где ты была маленькой девочкой, и зеленых лугах Висконсина.
В твою честь в туннеле устраивают поминальную службу. Они произносят молитвы и рассеивают твой прах (вернее, они думают, что рассеивают твой прах, потому что это пепел, который лежал на твой кровати) по железнодорожным путям, как раз перед прибытием пятичасового. Грохочущие колеса подхватывают тебя и уносят прочь, увозя тебя в город. Когда ты попадаешь на небеса, Минерва уже там, они со Златовлаской едят у фонтана китайскую еду.
194
Продолжение главы 120
Ты даешь показания в темно-сером платье (женственность, грусть, скорбь). Ни макияжа, ни лака на ногтях. В начале твоей речи тебя оборвали, так что дальше ты только отвечаешь на задаваемые вопросы, выдавая сжатые внятные предложения. Предполагалось, что ты заплачешь, ты готовилась заплакать, но потом в нужный момент почему-то не заплакала. На самом деле все это казалось тебе довольно забавным.
В зале суда жарко. У тебя горит лицо, стучит в висках. Пот накапливается у тебя в подмышках, в надключичных ямках. Комната кренится. Пол приближается к тебе, как будто все, что есть в помещении, высыпается куда-то, как утекает песок из песочных часов. Ты ударяешься лбом о массивные деревянные перила перед собой. У тебя обширный сердечный приступ.
Ты умираешь прямо там. Ты отправляешься на небеса сквозь серебристый поток света и входишь в небольшой, залитый солнцем зал суда, полный ответов. Высокие стены заставлены кожаными переплетами, которые только тебя и ждут, а дворецкий регулярно приносит тебе кофе со сливками в маленьких фарфоровых чашечках. Остаток вечности ты проводишь, выясняя, почему некоторые дети рождаются со злокачественными опухолями и куда пропали индейцы майя. Они все перед тобой, один том за другим. Ответы.
195
Продолжение главы 120
С тебя хватит. Ни допросов, ни показаний, ни новостей на первых полосах газет, ни постоянного доступа к твоей персоне через Интернет. Ты встаешь лицом к лицу с чудовищами, которых породили эти события, и хоронишь их. Все воспоминания, образы упакованы в маленькую черную металлическую коробочку, спрятанную глубоко внутри тебя, в левой пятке. Теперь ты себя чувствуешь дном озера – будто поверх тебя толща воды, а вокруг тишь да гладь. Ты устлана листьями и окутана тьмой, вода давит на тебя своей тяжестью.
Всем, кто спрашивает, ты говоришь, что тебе гораздо лучше, ведь тебе и правда гораздо лучше, и никто не винит тебя за то, что ты не даешь показаний, разве с тебя не достаточно? Но эта маленькая черная коробочка в твоей левой ступне гремит, в основном по ночам, когда ты пытаешься заснуть. Год спустя на годовщину события, о котором мы не упоминаем, ты весишь на пятьдесят фунтов больше. Никто об этом не говорит. Разве мало на ее долю выпало горестей? Пусть ест, если ей хочется. Невежливо говорить об этом. Голод всегда с тобой. Он неутолим.
Тебе снятся дурные сны. Сны об убийствах. О том, что ты охотишься на людей с винтовками и пилами. Крошишь мужчин на кусочки, расстреливаешь каждого члена твоей семьи. Кошмарные сны! Доходит до того, что ты больше не хочешь засыпать, не можешь больше уничтожать во сне своих друзей. Твоя психолог считает, что тебе нужны перемены, она вдохновляет твоих родителей помочь тебе влезть в новую авантюру – но что предпринять? Что-то большое. Что-то, способное изменить всю жизнь.
Ты могла бы отправиться в кругосветное путешествие, купив в компании «Вирджин атлантик» билет на самолет, который провезет тебя по всему миру. Смысл в том, что ты оплачиваешь мили, а где ими воспользоваться, решать тебе, нужно только придерживаться одного направления. Кругосветное путешествие – это предмет целой культовой субкультуры. Ты находишь веб-сайты, посвященные этому, чаты, колонки советов. В общих словах, это такая игра, которая состоит в том, чтобы совершить кругосветное путешествие и при этом как можно меньше пользоваться системой воздушных сообщений (воспользоваться ею все же придется, разумеется, хотя бы для перелетов через океаны). Предпочтительнее путешествовать на поездах, кораблях, машинах, мопедах, велосипедах. На мир нужно смотреть с земли.
Другое правило состоит в том, чтобы двигаться вслед за временем, то есть на восток (это сильно упрощает задачу). Понятно, что перемещаться строго на восток не получится, скорее траектория твоих передвижений будет похожа на направленные на восток стежки. Один из популярных маршрутов таков: США, Гавайи, Фиджи, острова Кука, Таити, Новая Зеландия, Австралия, Индонезия, Гонконг, Сингапур, Малайзия, Таиланд, Непал, Индия, Африка и Европа. Многие путешественники заявляют, что можно совершить такое турне меньше чем за два года, то есть проезжать меньше пятнадцати тысяч километров в год, – в основном из-за того, что многие пункты назначения находятся в странах третьего мира.
Другой твоей возможностью является открытие собственного дела. Твой отец мог бы помочь тебе развивать его, это было бы подспорьем тебе еще долго после того, как волнующее путешествие подойдет к концу. Ты неплохо считаешь и можешь заняться чем угодно. Таким образом, за два года ты, возможно, заработаешь денег, а не потратишь их – шагнешь вверх, а не назад. В любом случае ты не станешь сидеть сложа руки. Ты не позволишь «событию, о котором мы не упоминаем», сломать тебе жизнь.
Если ты отправляешься в кругосветное путешествие, перейди к главе 162.
Если ты открываешь собственное дело, перейди к главе 163.
196
Продолжение главы 121
Возвращаться сейчас в Америку еще рано. Это неправильно. Просто еще не время. У тебя слишком много незаконченных дел. Перед тем как забрать Сигги, тебе нужно еще повидать Йохана, что сделать нетрудно. Когда ты появляешься у него на работе, он смущенно улыбается. Провожает тебя в коридор, где вежливо объясняет, что он встречается кое с кем, что ты – отличная девчонка, но сейчас не самый подходящий момент, может, вам стоит как-нибудь встретиться, выпить кофе, но он уезжает, так что, может, в следующем месяце, хотя в следующем месяце он уезжает в Германию на конференцию, так что тоже не получится… Ты выбегаешь из офиса, не дослушав его и крича через плечо, что больше никогда не хочешь его видеть.
Ты начинаешь жалеть, что не поехала домой. После того как ты звонишь Хальдуре и она сообщает тебе, что Сигги сбила машина на следующий день после твоего отъезда, ты определенно решаешь ехать домой. Ты идешь в телефонную будку и рыдаешь там целый час. В окно проезжающей машины ты видишь свое красное опухшее лицо, ты выглядишь уродливой, одинокой и разбитой.
В авиакомпании говорят, что билет, который у тебя был, теперь просто бумажка. Ты не хочешь звонить родителям и признаваться им, что ты идиотка. Много недель уйдет на то, чтобы заработать денег на билет. Ты ищешь работу в Рейкьявике, а это то же самое, что искать свободное складное кресло на «Титанике». Бессмысленно. Теперь, когда твой билет просрочен, тебе придется работать, чтобы купить новый. Ты не хочешь, чтобы твои родители знали, что происходит. Единственная работа, которую тебе удается найти, – это работа стриптизерши в маленьком стрип-клубе «У мистера Бинса», который построен из двух алюминиевых двойных трейлеров, где никудышный круглосуточный буфет, в котором пахнет мочой и выдохшимся пивом. Этот стрип-клуб даже лицензии не имеет – в Исландии слишком строгие законы. Тебе придется носить фольгу на сосках и обязательно что-то прикрывающее промежность – типа трусиков-танга, перьев или отрезка черного электрического шнура.
Танцовщиц зовут Эссекс, Большая Конфетка и Маленькая Конфетка, Фьордер и Лунт. Мужчин, которые смотрят на них, сидя на сломанных стульях, почти что нет. У них отвисшие челюсти и рассеянный взгляд. Они всегда очень вежливы, но только не друг с другом. Иногда они швыряются в соседа пивной кружкой или обливают его пуншем. Здоровенные вышибалы-исландцы их успокаивают, это громилы, которые не умеют читать, но беспрекословно подчиняются владелице заведения, мадам Анике. Мадам Аника – русская эмигрантка, которую совратил исландский рыбак. Она говорит, что у нее не было выбора. Его хозяйство было похоже на кусок говяжьей вырезки.
Во время танца ты забываешь, о чем думала до этого. Сцена всего в футе над полом, а из верхних софитов горит всегда только половина. Ты делаешь неверный шаг и соскальзываешь со сцены прямо на жесткий липкий пол. У тебя проломлен череп и сломана нога. Тебя тут же отправляют в больницу, где ты лежишь на вытяжке в течение двух недель, а такие счета за лечение не снились тебе даже в самых страшных снах.
Когда тебя наконец выписывают, ты ковыляешь в клуб и просишь снова взять тебя на работу, но с одной стороны лица у тебя черные швы, а вывернутая нога выглядит так, будто ее пропустили через мясорубку. Если хочешь, можешь работать у них уборщицей.
Какое-то время так и продолжается. Потом однажды ты встречаешь в продуктовом магазине парня из Калифорнии, который теперь живет в Рейкьявике. Его зовут Янни. На нем черный кашемировый свитер, а на мизинце кольцо с лунным камнем. Он говорит, что поселился в Исландии по настоянию матери его единственного ребенка, но теперь она «застряла на ферме, принадлежащей их семье, – объясняет он, – и ее охраняют ее братья-головорезы. Альбиносы. Я полгода не видел дочку». Ты начинаешь готовить ему и ночь за ночью остаешься у него. Он просит тебя бросить работу в клубе и переехать к нему. Ты не любишь его… но ты и клуб не любишь.
Если ты переезжаешь к Янни, перейди к эпизоду 152.
Если ты не переезжаешь к Янни, перейди к эпизоду 153.
