Текст книги "Маленькие ошибки больших девочек"
Автор книги: Хизер Макэлхаттон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 49 страниц)
23
Продолжение главы 11
Ты отправляешься на ярмарку вакансий в отель «Хайатт». Жалкое зрелище: страховые компании, финансовые пирамиды и однотипные предприятия. Тебе это абсолютно ничего не дает, кроме подписки на «Эмплои таймс» и бесплатного пластикового свистка. Тебе одиноко, ты звонишь нескольким старым друзьям из школы, но они тебе не перезванивают. Ночью ты приходишь на расположенный по соседству крытый каток, где есть большой бар, заказываешь пиво и неторопливо потягиваешь его, наблюдая за катающимися людьми. Они так элегантны – легко объезжают друг друга и кружатся, никого не задевая, не падая, двигаясь только вперед.
Хотя довольно часто происходят случайные столкновения. При этом люди краснеют и извиняются. Они напоминают тебе о жизни в целом – вот так ты легко катишься и вдруг врезаешься в кого-то, с грохотом летишь на лед, где оцепенело сидишь, пока не начинаешь подниматься, медленно и неуклюже. Это заставляет тебя вспомнить о своем парне, о том, как вы терпели провалы – эффектные и не очень, и в этот слезливо-пивной момент ты размякаешь и звонишь ему.
У него на автоответчике записано новое приветствие. «Нас нет дома. Если вы хотите поговорить с Эмми, попробуйте позвонить ей на мобильный». Ты просто вне себя – кто такая эта Эмми, черт ее дери? Как он может жить с кем-то еще? А как же настоящая любовь и колечко с крошечным бриллиантом? Почему же все в конце концов превращается в ничто?
Ты снова звонишь своему парню, стоя в вестибюле и накручивая телефонный провод на запястье, словно тугой браслет. На этот раз он снимает трубку. «Это я! – ты почти кричишь. – Я!» Ты спрашиваешь его, не могли бы вы как-нибудь встретиться и поговорить. Он интересуется, о чем. «Я скучаю по тебе, – говоришь ты. Может быть, я поторопилась с разрывом. А эта Эмми теперь твоя девушка? Я хочу сказать, это же несерьезно, правда?»
Он вздыхает. «Может и серьезно, – отвечает он. – Скорее всего серьезно».
Ты убеждаешь его встретиться с тобой в кофейне под предлогом того, что хочешь вернуть ему его зимнюю куртку. Ты готовишься к этой встрече так, как будто идешь на премьеру «Богемы» в «Метрополитен-опера». И вот ты заходишь в «Мадди Уотерз», кофейню на углу; твой макияж безупречен, ты одета неформально, но сексуально. Когда он наконец приходит и садится за столик напротив тебя, ты испытываешь к нему такой прилив чувств, что кажется, будто твоя грудная клетка сжимается вокруг сердца.
Ты говоришь, что скучаешь по нему. Говоришь, что совершила ошибку. Жизнь без него безрадостна. Он ничего не отвечает. Запихивает свою зимнюю куртку к себе в рюкзак и встает. Все кончено. Он просто собирается уйти, навсегда покинуть кофейню и твою жизнь. У тебя на глаза наворачиваются слезы, отчего он беспокойно оглядывается по сторонам. «Перестань, – говорит он. – Это было в школе. Живи своей жизнью».
Вернувшись на каток, где холодно, темно и мрачно, ты замечаешь яркое желтое объявление, приколотое позади бара. «Требуется помощник на неполный рабочий день». Ты и так проводишь тут все свободное время, тебе ничего в жизни не хочется, кроме как сидеть здесь и выпивать, так почему бы не получать за это деньги? Но тем же вечером тебе звонит кадровый агент с ярмарки вакансий. Она работает с фирмой по организации особых торжеств, и у них открывается вакансия организатора вечеринок.
Если ты идешь работать на каток, перейди к главе 46.
Если ты хочешь работать в фирме по организации особых торжеств, перейди к главе 47.
24
Продолжение главы 12
Сандро забирает тебя на серебристом, как акула, БМВ седьмой серии – светло-желтая кожаная обивка, хромированный рычаг коробки передач, приборная доска из полированного дерева. Когда ты садишься в машину, люди оборачиваются, чтобы посмотреть на тебя. В своих серебристых босоножках и с красивой прической ты, должно быть, кажешься им сказочной принцессой. Яркой, хорошенькой, ухоженной и сексуальной. Они, разумеется, не знают, что ты на самом деле измученная здешней жизнью американка, у которой парень – типичный альфонс, и что садиться в эту сверкающую машину, может быть, и не стоило бы. Сандро наклоняется и быстро тебя целует, его губы солоноватые и теплые, как нагретая солнцем речная галька.
Вы отправляетесь ужинать в «Гроздь винограда», модный винный бар с приглушенным освещением, находящийся на площади Росси. Его хозяйка – тощая старая дева с мрачным лицом – нанимает в качестве официантов исключительно красавцев. Во время ужина (креветки на углях и феттучини с чернилами кальмара) Сандро говорит, что ты его очаровала. «Сам воздух вокруг тебя приходит в движение, – говорит он, беря тебя за руку и целуя кончики твоих пальцев. – Этот город создан для прекрасного. Для страсти. Ты должна жить здесь. Это – твое».
Ты и сама чувствуешь себя очень уютно в этом красивом месте. Изысканная еда, свечи – все кажется простым, знакомым и приятным. Однако в течение всего ужина ты невольно думаешь о Филиппо. Вдруг он пройдет мимо ресторана и увидит тебя с другим мужчиной? Вдруг он узнает, что ты была здесь?
Сандро отвлекает тебя от размышлений и рассказывает о своем импортно-экспортном бизнесе и четверых взрослых детях, которые являются соответственно хирургом-ортопедом, профессором физики в колледже, архитектором, специализирующимся на реставрации исторических достопримечательностей, и наркоманом. «Массимо, – вздыхает он и смотрит на свои золотые часы. – В каждой семье есть заблудшая овца».
После ужина вы катаетесь по городу, луна сияет прямо над головой, мимо вас проплывают освещенные изнутри витрины магазинов. Когда вы переезжаете Арно, темную болотистую реку, текущую на юг, Сандро кладет руку тебе на бедро. Ты не отстраняешься. Тебе это нравится, как будто Сандро уже много раз клал тебе руку на бедро и как будто маршрут этой поездки ты знаешь наизусть.
Ты просишь, чтобы он высадил тебя у колледжа, надеясь, что он не попросит разрешения зайти к тебе домой (где Филиппо наверняка смотрит футбол в одних трусах). Затем до тебя доходит – Сандро нет дела до того, есть у тебя парень или нет, – у него самого наверняка есть жена. Он не носит обручального кольца, но в Италии это ничего не значит. Как глупо! Ты должна была догадаться, что он женат. Здесь вполне приемлемо, когда мужчина, занимающий определенное положение в обществе, заводит себе любовницу или двух, не разводясь с терпеливой, все сносящей пассивно-агрессивной женой.
Возле колледжа он целует тебя в щеку, спрашивает, сможет ли снова тебя увидеть и протягивает тебе маленький голубой конверт. Когда ты прижимаешь его к губам, то чувствуешь запах сандалового дерева. Ты машешь на прощание его добрым глазам и его красивой машине. Когда он уезжает, ты открываешь конверт и читаешь вложенное в него аккуратно напечатанное стихотворение:
Свет, что поднимается от ступней к волосам,
сила, что прячется в твоем нежном теле,
это – не перламутр и не лед серебра:
ты создана из хлеба, из хлеба,
которому поклоняется огонь…
Пабло Неруда
Если ты соглашаешься снова встретиться с Сандро, перейди к главе 48.
Если ты не соглашаешься снова встретиться с Сандро, перейди к главе 49.
25
Продолжение главы 12
Сандро слишком лощеный и проявляет к тебе слишком настойчивый интерес, в общем какой-то странный. Он высаживает тебя из машины, и ты быстро идешь по пустой улице, довольная своим решением, – смеющаяся, улыбающаяся, влюбленная во Флоренцию. Ты останавливаешься и заглядываешь в окно пекарни, где усердно трудится Болли, краснолицый глухой пекарь. Он приветливо машет тебе, и ты чувствуешь себя Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани» – живой, обожаемой, влюбленной. Ты спешишь домой. Филиппо наверняка смотрит свой ненаглядный футбольный матч, а ты сейчас ворвешься в дверь, обхватишь его и поцелуешь…
В квартире темно. Пока твои глаза привыкают к темноте, ты чувствуешь в воздухе запах жареного чеснока. Он что, готовил? Тут что-то не так. Из спальни доносятся какие-то звуки, а затем твои глаза замечают туфлю. Черную туфлю на высоком каблуке, которая притаилась на полу, словно черная барракуда. На пороге спальни, прикрываясь простыней, появляется Филиппо (ты будешь потом вспоминать это трогательное проявление скромности: он всегда ходил по квартире голым, его яички болтались как розовые перезрелые сливы, а теперь он внезапно сделался скромником). «Cosa fai?[3]3
Что случилось?
[Закрыть] – кричит он. – Ты сказала, что тебя не будет дольше!» Как будто это ты виновата, что не придерживаешься своего расписания. На кровати позади него появляется длинная загорелая женская нога. Ступня с ярко-красным лаком на ногтях.
Ты разворачиваешься и убегаешь.
«Подожди! – кричит он. – Я люблю тебя!» Но ты не отвечаешь и не оглядываешься. Неужели ты такое заслужила? У тебя съеживается желудок – чем все обернется? Означает ли это, что ты съезжаешь? Если ты с ним расстанешься, то станешь бездомной. Останешься одна в чужом городе за много миль от дома. Если вдруг тебя укусит оса и ты умрешь, никто не сообщит твоей маме. Филиппо – это все, что у тебя есть. Многие люди говорят, что измена не ставит точку в отношениях, что еще возможно все исправить, ты и сама раньше изменяла. На самом деле, если ты сумеешь это уладить, у тебя появится возможность добиться больших изменений.
Если ты расстаешься с Филиппо, перейди к главе 50.
Если ты прощаешь Филиппо, перейди к главе 51.
26
Продолжение главы 13
Иногда нужно уходить, даже если некуда пойти. На самом деле ты не сможешь «вписаться» в мир Алюэтты, да и, возможно, тебе не следует в него вписываться, к тому же ты хочешь посмотреть мир. Почему бы не поехать вместе с австралийцами? Они такие веселые, и ты уверена, что хорошо проведешь время. Поэтому ты садишься с австралийцами на паром до Франции, а затем на поезд до пригородов Парижа, где вас ждет арендованный дом на колесах.
Когда они сказали «дом на колесах», ты представляла ладную машину с цветным полосатым тентом и с позвякивающими медными горшочками. На практике «дом на колесах» оказался страшным старым ядовито-зеленым школьным автобусом, словно сбежавшим из ада. Внутри у него все проржавело. Австралийцы говорят, что когда-то это действительно был школьный автобус, но тебе страшно представить несчастных детей, которые в нем ездили. Теперь в автобусе только три ряда сидений. Задние скамьи выдраны и заменены двухъярусными койками и маленькой кухней. Там есть газовая плита, работающая на пропане, и пластиковый барабан вместо раковины. Там нет туалета. От всего этого тебе становится смешно.
Веселье сменяется страхом, когда Аади, самый громкий из всех и, можно сказать, «старший» в группе, говорит тебе, что школьный автобус наполнен «дурью». То есть перевозит наркоту. «В основном тину», – говорит он, а когда ты спрашиваешь его, что такое тина, он отвечает, что это – «спид». Под сиденьями есть потайные отделения, где белые кирпичики «спида» лежат уже упакованные и готовые к употреблению. Это не просто любящие повеселиться австралийцы, это – наркоторговцы.
Ты пытаешься успокоиться с помощью выпивки и убеждаешь себя в том, что они тебе нравятся. Аади любит посмеяться, а его жена Кьяра неплохо поет. Еще есть Уивил, кудрявый парень небольшого роста со сломанным носом и шрамом на лбу, и Дош, у которого один глаз зеленый, а другой голубой.
Все идет хорошо. Продажа наркотиков осуществляется очень осторожно, пакет за пакетом, в основном ребятам, которые слушают рейв. В течение нескольких месяцев вы путешествуете на зеленом автобусе, останавливаясь в крупных европейских городах. Париж, Амстердам, Люксембург, Цюрих, Берн, Женева, Берлин, Рим, Флоренция. Пьете, курите, спите. Зеленый автобус останавливается на всех таможенных постах, и везде вам в паспорта ставят печати. Иногда по пути вы подбираете других путешественников (однажды была целая футбольная команда, опаздывавшая на матч), временных попутчиков, которые остаются на ночь или две, хотя иногда могут остаться в автобусе и на неделю.
Потом однажды теплой ночью на выезде из Сиены среди вас появляется молодая девушка по имени Элен или Эллен, тебе не удалось толком расслышать (после того, как она промчалась по твоей жизни, ты запомнила только аромат дешевого клубничного шампуня). Ты ее толком и не видела, она была с группой подростков-итальянцев, которые все на одно лицо, с яркими рюкзаками, большими кроссовками, в мешковатых джинсах. Все, что ты о ней помнишь, это то, что у нее были очень длинные черные волосы.
Ничего особенно примечательного в таких подростках нет, они просто хотят купить немного «дури». Кьяра заводит нескольких из них в автобус, они там остаются какое-то время, пока все остальные сидят вокруг костра и курят. Костер в конце концов догорает, и подростки отправляются домой. Вы с австралийцами забираетесь в автобус и отправляетесь по своим спальным местам; все, кроме Доша, который спит снаружи.
Утром вы просыпаетесь от громкого голоса Аади. «Вот сука! – кричит он. – Чтоб тебя!» Он расшвыривает вещи по всему автобусу и пинает все, что валяется у него на пути. Уивил трет глаза.
– Что случилось? – спрашивает Кьяра.
– Вот что! – Аади указывает на спальный мешок на постели Доша. В нем кто-то есть, и это не Дош. Это девчонка-подросток, и лицо у нее бледно-голубого цвета.
«Господи Иисусе, – говорит Кьяра, держась рукой за лоб, словно меряя у себя температуру. – О, Господи Иисусе! (Как будто ему есть до этого дело!) Ее звали Элен или Эллен, я не помню точно. Она никогда раньше не вмазывалась. О, Господи Иисусе…»
Хлопья пены застыли в уголках рта Элен-Эллен, ее глаза приоткрыты (по мере приближения утра глаза высыхают, из блестящих они становятся серыми и матовыми). Аади бьет девушку по лицу. Ты вздрагиваешь, тебе хочется подбежать к ней и защитить ее.
– Просыпайся! – кричит он и снова бьет ее. Это кошмарный сон. Это происходит не наяву. Ее рука падает с кровати, и вы все смотрите на нее.
– Нужно убрать ее отсюда, – говорит Аади.
– Она правда мертва? – спрашивает кто-то.
Да, Элен-Эллен определенно мертва. В воздухе повисает тишина, а потом все вываливаются из автобуса.
Аади говорит, что остается только одно. «И мы сделаем это сейчас же, – заявляет он. – Выкопаем яму и похороним ее, пока никто не появился». Он подходит к тебе и начинает размахивать своим толстым красным пальцем перед твоим лицом. «Ты тоже, американская сучка. Твой паспорт штамповали вместе с нашими в каждом городе, отсюда и до форта Чарли. Если поймают нас, поймают и тебя. Хотел бы я посмотреть на твою сладкую задницу в итальянской тюрьме».
Если ты помогаешь копать, перейди к главе 52.
Если ты уходишь, перейди к главе 53.
27
Продолжение главы 13
Ты не хочешь оставлять Алюэтту, чувствуя, что это неправильно. Ты спешишь вернуться к ее дому, и когда она открывает тебе дверь в своем вышитом кимоно, ты видишь, что она неважно выглядит. «Ты пришла», – шепчет Алюэтта. Глаза у нее темные, ресницы мокрые и слипшиеся. Она плакала. Ты вносишь свои вещи в уже знакомую квартиру, согреваешься внутри розовых стен, потускневших от времени, среди сломанной барочной мебели, антиквариата, укутанного восточными покрывалами, у пустого камина, забитого пыльными засохшими розами.
Тем же вечером ты проходишь мимо ванной и через приоткрытую дверь замечаешь Алюэтту. Из приемника льется голос Билли Холидей, поющей «Грустное воскресенье». На раковине стоят всевозможные косметические средства – воски, кремы, спреи и пудры. Алюэтта бреет волосы на бедре, поставив длинную ногу на край ванны. Она водит розовой пластиковой бритвой прямо до пучка черных волос на лобке, которые едва прикрывают маленький темный сморщенный пенис.
Ты подстраиваешься под распорядок дня Алюэтты. Никогда не встаешь с постели раньше одиннадцати, никогда не ложишься раньше двух. Выкуриваешь пачку ментоловых сигарет в день; очень мало ешь, в основном хрустящие тосты с питательной белковой пастой «Мармайт», пьешь крепкий черный чай. Алюэтта родом из Дели, но не переваривает индийскую еду. Ненавидит карри, тандури и все, что содержит корицу. Она говорит, что покончила со всем этим, равно как со своим полом и семьей. Она стала совершенно новым человеком, работает барменшей в баре для транссексуалов под названием «Суитч», который представляет собой узкую длинную комнату с медленно вращающимся вентилятором и маленькой деревянной сценой в дальнем углу, где посетители иногда поют.
Потом однажды, когда ее нет дома, а ты моешь в раковине чайные чашки, раздается звонок в дверь. Появляется низенькая пухленькая индианка с красной бинди на лбу. (Позже она расскажет тебе, что эта бинди сделана из красной пасты сандалового дерева и золы от горелой камфары. Сандаловое дерево нужно, чтобы унять ее гнев, то есть злость на бывшего мужа, а камфара – чтобы помочь справиться с желанием «убить его, заставив гореть под палящим светом тысячи раскаленных добела солнц».) У нее зеленые глаза, а на шее, на золотой цепочке, висит агат цвета мха.
«Рашид дома?» – спрашивает она.
У нее сильный акцент, она неуклюже переминается с ноги на ногу и все время смотрит вниз. Ты не можешь оторвать взгляда от ее ожерелья (оно вращается, завораживает, оно будто гипнотизирует тебя).
– Здесь нет никакого Рашида, – отвечаешь ты.
– Рашид, – повторяет она, глядя вниз. – Может быть, Алюэтта? Он иногда называет себя Алюэтта. Я его жена, Амиль.
Амиль.
Ты провожаешь ее наверх, а что тебе еще остается? Завариваешь чай. Амиль рассказывает тебе, что живет в Лондоне вместе с двумя детьми Алюэтты. Очевидно Алюэтта, вернее Рашид, раньше жил совершенно другой жизнью, в которой он был гетеросексуалом, мужем и уважаемым банковским служащим.
Время идет, и ты жалеешь, что Рашида нет дома. Тебе и самой есть что спросить. Например, видится ли он со своими сыновьями? Когда он женился? Амиль пьет чай и смотрит на свои сандалии. «Я бы не пришла сюда, – говорит она, – но там похороны, и Рашид должен ехать». Женщина искоса поглядывает на тебя, и ты осознаешь, что она думает, будто вы с Алюэттой живете вместе как пара. «Нет!» – говоришь ты вслух, и Амиль чуть не роняет чашку.
Наконец хлопает дверь. Алюэтта-Рашид дома. Ты встаешь, когда он заходит на кухню и застывает при виде Амиль. Он ставит на пол продукты. Никто не говорит ни слова. Теперь он кажется тебе слишком мужественным. Впервые ты не можешь понять, что в нем есть от женщины. Он очень угловатый, поросший щетиной и потный.
«Давно ты здесь?» – спрашивает он Амиль, и в его голосе нет ни малейшей симпатии. (Позже Алюэтта расскажет тебе, что у него с женой секс был всего трижды, и все три раза он был пьян. Первый раз во время их медового месяца, тогда они зачали своего первого сына. «Во второй раз она меня практически изнасиловала», – скажет он. Тогда они зачали своего второго ребенка. На третий раз он дал ей отпор, от удара у нее отслоилась сетчатка и выпал передний зуб. Тогда он и ушел от нее.)
Амиль говорит что-то на хинди, глаза у нее влажные и яркие. Алюэтта ничего не отвечает. Ты выходишь из комнаты и слушаешь, стоя у двери своей спальни. Через час Амиль уходит, и Алюэтта стучит в дверь твоей комнаты. Теперь она снова стала собой, лишь под глазами легкий след от потекшей туши. Рашид исчез. «Хочу попросить тебя, – говорит она. – Не могла бы ты… Я знаю, что не должна просить об этом, но не могла бы ты поехать со мной в Индию на похороны? Я не могу встретиться с ними лицом к лицу в одиночку. Это займет всего несколько дней, за все платит Амиль, она богата, тебе это ничего не будет стоить».
Если ты едешь в Индию на похороны, перейди к главе 54.
Если ты отказываешься ехать в Индию, перейди к главе 55.
28
Продолжение главы 14
Ты говоришь: «Да» – и идешь с Дэвидом в маленький японский ресторанчик, где он показывает тебе, как правильно есть угря. Он учит тебя держать палочки и заставляет попробовать рыбью икру, которая тебе нравится. Ты встречаешься с ним снова и снова. Он открывает для тебя богатый мир дегустации вин, радости игры в лакросс и заражает хламидиями, которые, как он утверждает, достались ему от бывшей подружки, которая изменяла ему со студентом-медиком.
После встречи с ним твоя жизнь меняется. О любой вещи ты начинаешь думать: «А Дэвиду это понравится? Что скажет об этом Дэвид? А что сделает Дэвид?» Он влияет на каждое принимаемое тобой решение, начиная с того, что ты наденешь, и заканчивая тем, куда ты пойдешь. Он проникает всюду, занимая все свободное пространство, это многое в тебе меняет и ты в восторге от этих изменений. Рядом с Дэвидом ты чувствуешь себя более красивой, более яркой, более сексуальной.
Он совершенен, симпатичен и очарователен. Над верхней губой справа у него маленькая, не больше спичечной головки, коричневая родинка, крошечный изъян, из-за которого он кажется еще более совершенным. Он – сбывшаяся мечта. Лакомый кусочек. Мужчина, ради которого любая женщина будет на коленях ползать и в грязи валяться, лишь бы быть с ним. Ты обожаешь представлять Дэвида окружающим как своего парня и с важным видом ходишь по студенческому городку, буксируя его за собой, чтобы все могли видеть вас вместе. Ты прижимаешься к нему поближе и с многозначительной ухмылкой задираешь нос перед остальными девушками из городка, которые носят лифчики от бикини и облегающие шорты в пустой надежде подцепить такого парня, как твой. Что тут сказать? Иногда просто везет и удается заполучить того мужчину, которого хочешь. В данном случае повезло не всем – только тебе.
Ты изучаешь его. Следишь за любыми признаками грозовых облаков, за любыми проблесками света. Когда он строг и неулыбчив, ты несчастна, поскольку боишься, что он может уйти, – но вот он снова улыбается, и в твоей душе словно встает долгожданное солнце. Когда его лицо светлеет, у тебя внутри все переворачивается, дыхание перехватывает, ты хочешь его и ничего не можешь с собой поделать. Ты жаждешь его, нуждаешься в том, чтобы он называл тебя своей.
Помимо всего прочего, Дэвид – настоящий тигр в постели, хотя и со странностями. Ничего такого необычного, но ему нравится подчинение и послушание, нравится завязывать тебе глаза и связывать тебя. Ему нравится, когда ты ведешь себя так, будто тебе страшно. Он все время говорит, что любит тебя, от чего у тебя по позвоночнику пробегает дрожь – то ли страха, то ли восторга.
В день своего выпускного Дэвид встает на одно колено прямо посреди зала (все еще в мантии и шапочке) и делает тебе предложение. Он протягивает тебе в голубой коробочке от «Тиффани» кольцо с огромным бриллиантом «маркиз», которое принадлежало его матери.
Если ты выходишь замуж за Дэвида, перейди к главе 40.
Если ты не выходишь замуж за Дэвида перейди к главе 41.
