Текст книги "Тени тянутся из прошлого (СИ)"

Автор книги: Гульнара Черепашка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 41 страниц)

Глава 39

– Издержки экспериментов, – Кэтери развела руками. – Я могу сейчас обследовать тебя, но, боюсь, чтобы сказать что-то точно, понадобится время для наблюдений.

– То есть – я здесь застрял?

– Нужен ты мне здесь! – фыркнула она пренебрежительно. – Данные я сниму, тебя с ними ознакомлю, и отправляйся восвояси. А если у тебя имеется желание возмущаться – так я напомню, что опыты на себе ты решил ставить сам! Никто тебя в шею к той фабрике не гнал. Наоборот – отговаривали всеми силами и средствами. А ты еще брыкался.

– О. Так это ты меня отговаривала, когда шокером приложила?

– Ну прости. По-хорошему ты не понимал.

– Кэт. Что это за вспышки ярости? Я чуть нормального работника – одного из немногих, кому доверяю! – чуть не пришиб. Парень, кажется, не понял, чего избежал чудом.

– Ну, ему же лучше, – она пожала плечами. – Представь, как он был бы рад! Понимаешь. Кристаллическая пыль вызывает галлюцинации. Я провела несколько процедур, чтобы вывести ее излишки из тканей мозга. Пока ты был в отключке. Для этого я тебя, собственно, и отключила. Но, похоже, ускоренное выведение пыли имеет некоторые побочные эффекты. Ты мне расскажи подробнее –что тебя так разозлило? О чем ты думал. Может, что-то показалось или мысль какая-то пришла.

Задница пещерной таксы! И все это с таким сочувственным видом – у коллег из госпиталя милосердной Пэвэти, что ли, нахваталась?!

– О. Ты, кажется, и меня уже готов пристукнуть, – заметила она. – Глаза так и мечут молнии – истинное божество-громовержец!

– Тебе все шуточки.

– Да я серьезна. Извини, но сведений-то у нас катастрофически мало. Так что рассказывай все, что помнишь об этом разговоре. Возможно, удастся составить мало-мальски вразумительную картину.

Спорить бесполезно. Он тяжело вздохнул и принялся пересказывать.

– Ну, ты в своем духе, – заключила она, дослушав. – Сам упустил из вида деталь. А когда твой работник уже забыл об этом, вдруг опомнился. Да и впадать в ярость тебе свойственно.

– То есть – по-твоему, ничего особенного не произошло.

– Ну, настроение у тебя стало неустойчивым. Более неустойчивым, чем обычно. Но ничего такого, что не было бы для тебя свойственно. Впадать в ярость из-за того, что другие считают несущественной мелочью, для тебя нормально.

– Мне это не нравится, – Охитека нахмурился.

– Знаешь что. Если не уверен в себе и собственных реакциях – исчезни куда-нибудь из Уру на время. Подальше от семьи, от штаб-квартиры и от своих сотрудников. Предупреди охрану и храмовников, чтобы не выполняли твои приказы, касающиеся резкой расправы. Сам побудешь в тихой, спокойной обстановке.

Точно! Дом на побережье. Он ведь, после того, как был там в начале лета, больше не возвращался. Не до того было.

– И сколько мне торчать вдали от всего?

– Ну, посиди в тишине четыре-пять долей суток, – Кэтери пожала плечами. – Понаблюдай за своим состоянием. Прямо записывай все мысли и ощущения, которые будут возникать.

– И тебе все присылать.

– Будет больше информации – будет больше шансов тебе помочь. Одно могу сказать точно: галлюцинаций больше быть не должно. Разве что редко и случайно. Эти случаи тоже фиксируй и мне записи присылай. Будем разбираться.

Он кивнул. Не забыть скинуть храмовникам распоряжение, чтоб передали материалы по Кестеджу стражам мира. Два оборота из трех миновали. С тем, что ниточка оборвется, придется смириться. Зато появился повод отдохнуть.

Спустя пару часов он вылетел с полигона.

Сидеть на заднем сиденье флайера было непривычно. Когда он в последний-то раз так летал? Кажется, в самом начале лета. В компании Вэл.

Ей он, к слову, не дозвонился. Хотел позвонить с полигона Лэнсе – но передумал. Тот может предложить встретиться. А в нынешнем неустойчивом состоянии Охитека не рискнул бы видеться с ним. Вон, он даже за руль не рискнул садиться! Лучше и правда пересидеть с треть суток на побережье. И, если все будет благополучно, можно будет возвращаться к привычной жизни.

*** ***

Охитека зажег свет и замер.

С дивана поднимался сонный Роутэг. Нэси таращился, не веря глазам. Тот самый Роутэг, за которым гонялась которые сутки его охрана! Которого искали стражи мира.

Здесь, в его доме! В его тайном убежище. Не скрываясь, нагло.

– Ты? – выдавил он и смолк.

Изумление, ярость… нет, только звенящая пустота внутри.

Он успел уж позабыть про уголовника и его поиски! Нежданное появление заставило разом забыть обо всех треволнениях последних оборотов.

– Добро пожаловать домой, – тот криво ухмыльнулся, хлопнул по дивану рядом с собой. – Извини, что без приглашения. Не ожидал, что ты заглянешь сюда до конца лета – полагал, у тебя найдутся дела поважнее.

– Значит, ты все это время скрывался здесь? – тупо переспросил Охитека. – Здесь, когда тебя ищут по всем трем континентам!

Ищут, сбиваясь с ног, – хотелось ему прибавить. Рыщут, роют землю носами! Ну, по крайней мере, рыли, пока он не отвлекся на другие проблемы.

– Я подумал – мало у кого хватит наглости вломиться в твой дом, – парень пожал плечами. – В том числе – и у твоей охраны. Да и что им здесь делать? Проект свой подводный ты свернул – сам рассказывал. Так что я гостей не ждал, – он поднялся. – Но чаем угостить могу! – направился, как ни в чем не бывало, на кухню. – Ты прямо сейчас поскачешь за своей охраной, чтобы меня прямо здесь повязали, или так-таки поговорим? – донесся оттуда его голос.

Нет, в поведении как раз ничего удивительного нет. Роутэгу всегда было свойственно неподражаемое нахальство. Этим парень располагал к себе.

И означать его поведение могло все, что угодно. И то, что на деле тот невиновен – и потому не пытается рыпаться или оправдываться. И то, что он нагло блефует, потому как загнан в угол.

Охитека отлично слышал, как засвистел чуть слышно подогреваемый чайник. И правда решил угостить его чаем? Или это – хитрый ход. На кухне – ножи, молотки для мяса. Да и оружие можно было там припрятать. Да просто чайник с кипятком тоже может послужить оружием, когда нет выхода!

Правда, Роутэг прекрасно знал, что он, Охитека, собой представляет. И едва ли рассчитывал справиться с ним при помощи вульгарного ножа или другой кухонной утвари. Да и оружие – не гарантия, что удастся с ним сладить.

– Как ты сюда попал? – осведомился нэси, заходя следом.

Роутэг мирно сидел возле кухонного стола, пустые руки демонстративно лежали на столешнице. Да, манера этого парня определенно подкупала! Даже при том, что он был предателем.

– Ты забываешь, кем я был, – он поднял на Охитеку усталый взгляд. – Я ведь начинал как щипач! Потрошил карманы жирненьких горожан, выворачивал их банковские карты. Позже и по сейфам лазил, и по квартирам. Так что вскрыть замок для меня – не задача.

– У меня же здесь, – Охитека растерялся.

– Да-да, прекрасная система, – парень покивал. – Я бы даже назвал ее надежной. Правда, имеются слабые места – недурно бы на них обратить внимание.

– И ты мне даже на них укажешь.

– Укажу. Ты ведь построил этот дом не просто для отдыха. Это – твое тайное убежище. И для такой цели обычного надежного замка – маловато.

– И с чего такая любезность?

Роутэг развел руками. Потом сложил их снова на столе перед собой, облокотился, ссутулившись.

– Ну, посуди сам. Я здесь торчу один, и ни одна живая душа не знает, что я здесь. Не знала, пока ты не заявился, – поправил он сам себя. – С чего ты вздумал прохлаждаться, хотел бы я знать, – прибавил ворчливо. – Тебе сейчас следует находиться в Уру! Так вот – найти меня никто не может. А искать в твоем доме никто бы и не стал. И никто не найдет, если ты сам не растрезвонишь, что обнаружил меня здесь. Так с чего бы мне не помочь тебе сделать дом безопаснее?

– Ага, – Охитека кивнул. – И от кого прячешься, если не секрет? Мне-то казалось, ты скрываешься от меня.

– Прости, ты себя переоцениваешь, – хмыкнул Роутэг.

– Вот это любопытно, чтоб меня генетики лысые на хромосомы разобрали! Поведаешь эту удивительную историю?

– Если не торопишься – могу поведать.

– Не тороплюсь, – кивнул Охитека, доставая кружку и наливая чай. – Я приехал-то, потому что устал. Решил немного отдохнуть.

– Главное, чтобы в этот раз твой отдых не закончился так же, как и в прошлый.

– А я в этот раз с охраной.

И с водителем, – хотел он прибавить. Но промолчал. Мысленно отметил, что нежданный гость даже не представляет, чем рискует.

– Ну, хоть чему-то тебя жизнь научила, – проворчал Роутэг. – Охрана твоя у себя – так что никто меня не увидит, – он покивал. – Не беспокойся, никуда я отсюда не денусь. Мне идти некуда – меня не ты один ищешь. Я бы даже сказал так: если бы меня искал ты один – я бы и прятаться не стал. Хотя, – прибавил он задумчиво, – если бы меня искал ты один – у тебя и повода искать меня не было бы.

– Какие фигуры речи пошли, – фыркнул нэси. – Ты меня запутать пытаешься?

– Будешь наливать чай – налей и мне, – попросил тот. – Не то, чтобы я резко разучился обращаться с чайником – но ты парень нервный. Мало ли, какое движение тебе не понравится? А как ты нервничаешь – я не единожды имел удовольствие наблюдать.

О как. Даже не зная о его нынешнем состоянии – решил остеречься. А он и не подозревал о своей репутации завзятого психа. Точнее – подозревал, конечно. Но не придавал этому значения.

– Считай, что уговорил, – Охитека стянул две кружки с сушилки, вытянул из шкафа заварной чайник.

Принялся накрывать на стол. Роутэг сидел, демонстративно сложив руки на столешнице. В конце концов это возмутило нэси.

– Знаешь что, – вскинулся он. – Живо взял в руки нож и нарезал мясо! Я знаю, что с ножом ты на меня не кинешься – не самоубийца. Так что нечего бездельничать.

– Ага, понимаю, – парень фыркнул, но брошенный ему нож взял, придвинул к себе разделочную доску. – Пернатый аристократ, почтенный толстосум, подает на стол какому-то уголовнику – виданное ли дело?! Не приходилось работать официантом, а, почтенный господин Охитека?

– Можно подумать – тебе приходилось, – фыркнул тот.

– И мне не приходилось, – согласился Роутэг. – Ну, а скрываюсь я – ты и сам мог бы догадаться – от ребятишек, которые организовали тебе купание в проливе… точнее – не само купание, а веселые карусели непосредственно перед ним.

– Ты знал, что за мной следят! – Охитека резко развернулся, забыв о заварке. – Ты знал, кто. Знал, зачем. И знал, какие у них планы. Знал все, потому что был заодно!

– Был, – не стал спорить парень. – Знал. Все знал, тебе ничего не сказал – кроме того, чтобы не катался по дорогам без охраны. Но ты же, как обычно, никого не слушаешь.

– То есть, я еще и виноват! – возмутился Охитека.

– А кто? Кто, я тебя спрашиваю, сорвался из дома, никому ни слова не сказав? Хотя это было умное решение – не поспоришь. Но как тебя угораздило помчаться в сторону Уру без охраны?! Еще и засветился – включил телефон, и первым делом позвонил мне.

– Ну, извини, – процедил сквозь зубы нэси. – Не догадался, что ты окажешься в сговоре с теми, кто устроил на меня покушение!

– А мог и сообразить, – проворчал Роутэг.

– Скажи еще, что ты ради меня туда влез, – зло фыркнул нэси.

– Ну, не ради тебя, положим, – тот пожал плечами. – Точнее – не только ради тебя, – помолчал немного. – Я вообще случайно узнал о том, что на тебя готовят покушение. И понял, что ты каким-то хитрым образом избежал его, только потому что тела сразу не обнаружили. Макки решил, что тебя качественно завалило обломками – вот и не могут раскопать. Но я-то знаю, какой ты удачливый отморозок! Не учел только, что ты засветишься.

– И как это Макки тебя не пришил на месте? – ехидно протянул Охитека.

«И кто такой, загрызи его пещерная такса, этот Макки?»

– А чего ему меня пришивать? – удивился Роутэг. – Взрыв в твоем особняке организовывал не я.

– И на том спасибо, – пробормотал нэси.

– Макки – можно сказать, самородок, – поведал парень, понимающе хмыкнув. – Деловой из трущоб.

– В трущобах в кого ни плюнь – в делового попадешь, – проворчал Охитека.

– Не говори, чего не знаешь. Я вот из простых – многого достиг, пока с тобой не столкнулся? Если ты вышел из низов – скорее всего, далеко от них не уйдешь. Там и останешься. А нет – так тебе напомнят, кто ты есть и откуда. И на место вернут. У деловых своя иерархия и своя наследная аристократия.

– Угум. Того гляди – нас, хозяев трех континентов, подвинут.

– Уже двигают! Пока втихую. Ты же сам сетовал, что тебя – да и не только тебя – пытаются сковырнуть. А кому оно надо? Подумай. Открытая война пока что никому не выгодна. Пока что, – выразительно прибавил Роутэг.

– Ладно, я понял. Теневая аристократия уже не один год пытается затесаться в Совет трех континентов. Пока что – негласно, – Охитека покивал. – И что, этот Макки…

– Макки – хоть и самородок, но уж точно не самая крупная медуза в аквариуме. Он выполнял чей-то приказ. А вот чей – я не успел заработать такого доверия, чтобы мне об этом поведали.

– Значит, некий Макки, – понимающе протянул Охитека.

– Ничего не скажу, – вскинулся Роутэг. – Ни явок, ни паролей!

– А сам я его не найду, считаешь.

– Может, и найдешь. Только не сразу.

– Темнишь ты что-то, почтенный господин Роутэг, – нэси сощурился, разглядывая парня. – Ты же сам назвал имя. Хотя знал, что я не упущу этого из виду. И уж точно заинтересуюсь этим человеком.

– Заинтересуешься, само собой. Только проку? Макки тоже исполнял чей-то приказ. У тебя, конечно, куда больше возможностей надавить на него, чем у меня, – задумчиво прибавил Роутэг.

– К слову. А ты твердо уверен, что никто не отследил твой путь сюда?

– Если б отследили – меня бы здесь уже не было, – отмахнулся парень. – Ты же не делал тайны – где находится твой летний домик! Так что не было бы здесь ни меня, ни самого домика.

Не поспоришь. Уж если особняк в Старом городе подорвали – то сровнять с галькой дом на отшибе, на диком берегу вовсе ничего не стоит.

Спящий, какая все это чушь!

Охитека поставил локти на стол, сцепил пальцы на затылке. Зажмурился, от души надеясь, что упавшие на лицо волосы закроют его лицо от Роутэга.

Ответа на самый главный вопрос он не получил: бывший уголовник – по-прежнему его союзник? Кой ветродуй дернул его связаться с этой теневой аристократией? Хотя – он с самого начала был с ней повязан.

И проблема в том, что Роутэг – никакой не бывший уголовник.

– Скажи, ты можешь не темнить? – нэси поднял голову, уставился на него в упор. – Что за дела у тебя резко образовались с деловыми, что ты надумал меня кинуть?

– Я тебя не кидал! – вскинулся Роутэг. – Я рисковал, когда предупреждал тебя, чтобы не мотался в одиночестве по дорогам!

– Но выполнял ты при этом поручения какого-то Макки.

– Выполнял, – он сжал зубы так, что вздулись желваки. – Но к тебе это отношения не имеет! Да если б не та история, задницы пещерной таксы я бы вообще что-то знал о готовящемся покушении, – вскинулся он. – И плавал бы ты сейчас по дну залива. Если не что похуже!

– Но раз уж я не плаваю. Перескажи мне эту историю. Любопытно!

– А я слышал – ты не угомонился. И тебя снова чуть не утопили.

– То, что я неисправим, я уже слышал от нескольких людей.

– Угум. От жены и тестя, вероятно – хотя их голоса ты, как обычно, едва ли засчитываешь. От почтенного Токэлы… от кого еще?

– От Кэт, – Охитека вздохнул. – Она тут меня подлечить пыталась экстремальными способами.

– А ты заболел?

– По ее версии – практически неизлечимо. Но эту душераздирающую историю я тебе поведаю позже. Если настроение будет. Не заговаривай мне зубы! Что у тебя за дела с деловыми? И кто такой – Макки. А еще, – он с минуту разглядывал пристально Роутэга. – Еще – не связан ли этот самый Макки с неким Повой?

Не многовато вывалил? Хотя деваться Роутэгу и правда некуда – иначе он не торчал бы здесь безвылазно. А значит, передать ничего никому не сможет. Даже если узнает об экспериментах с пылью.

– Что за Пова? – парень нарушил молчание, прервав мельтешение мыслей.

– После расскажу. Ты снова переводишь тему. Ты мне собирался рассказать про Макки.

– Я не собирался, – Роутэг тяжко вздохнул. – Но ведь придется же…

Глава 40

– Ты же понимаешь, что знакомство с тобой не влияет на мое положение внутри нашего сообщества? – Роутэг пристально взглянул на него.

– Внутри вашей криминальной иерархии? Допустим, меня это не удивляет.

Парень кивнул, задумчиво смолк. Охитека не торопился нарушать тишину – наблюдал за его лицом. Роутэг крутил какие-то мысли в голове, глядя невидяще перед собой. Торопить его не хотелось. Так что нэси просто ждал, неторопливо отпивая чай.

Любопытно, конечно – к чему это предисловие. Наверное, сейчас объяснит.

– Словом, я как был мелкой сошкой – так и остался, – заговорил парень снова. – Нет, я подрос, конечно, за эти годы. Вон, даже верховожу сравнительно независимой группировкой. Но я по-прежнему мелкая сошка.

– Хочешь сказать, что с тобой не считаются, – уточнил Охитека, видя, что собеседник снова смолк. – Или что всякая сошка рангом повыше может помыкать тобой?

– Ну, наверное, и то, и другое, – задумчиво протянул Роутэг. – Но в данном случае – второе. У меня есть свое место в системе. И я должен соблюдать условности, с этим связанные. Иначе я ставлю себя вне закона. Нашего, внутреннего закона, – пояснил он, когда Охитека тихо хрюкнул от сдерживаемого смеха. – А чтобы плевать на законы – пусть и неписаные – нужно сидеть очень высоко.

– А ты – мелкая сошка. Это я уже понял.

– Понятливый ты – аж пристукнуть хочется, – пробурчал собеседник. – Макки вышел на меня в начале лета. Сначала он просто интересовался тобой. Расспрашивал, что у тебя за терки с радикалами и социалистами, что ты отслеживаешь их деятельность. Я, понятно, отмазывался как мог – мол, исполняю иногда особые поручения господина толстосума, не в свое дело не лезу, потому как дорожу жизнью.

– Он тебе поверил?

– Это здраво, – Роутэг пожал плечами. – Или ты считаешь, что в нашу трепетную дружбу поверить проще? Едва ли кто-то знает, что восемь лет назад мы с тобой оказались в одной передряге. Точнее – кое-кто из моих знает. Но по официальной версии мы просто оказались в одно время в одном месте. И неплохо сработали в тандеме. Там и познакомились – так что у тебя появилась шестерка из деловых, а у меня – источник дохода.

– Ну да, вполне разумная версия, – пробормотал нэси.

– Вполне. И нет смысла заострять на этом внимание. Мне приплатили кругленькую сумму за слежку за тобой.

– Что?!

– Наиболее частые маршруты, привычки. Где ешь, с кем спишь. Ты в этом плане на удивление удобный парень. Резкий, непредсказуемый – так что я мог с чистой совестью заявить, что устойчивых привычек ты не имеешь, резкий, как понос и порой сам не знаешь, куда тебя понесет в следующую минуту. Планы меняешь на ходу несколько раз в секунду. К слову, это – чистейшая правда, так что подловить меня не могли.

– Но информация этому самому Макки не понравилась – потому как ничего толкового из нее не извлечешь. И с пользой не применишь.

– Ну, применить-то можно. Зная, как легко ты отвлекаешься и меняешь планы, можно попытаться отвлечь тебя и заставить поменять планы в нужном направлении самостоятельно.

– Так, – протянул Охитека.

– Нет, не так, – отрезал Роутэг. – Использовать эту информацию Макки не успел. Ну, точнее – он как-то отследил, что ты отправился домой. Но заминировали твой особняк заранее. Воспользовались тем, что штат слуг минимален. И что ты ими совершенно не интересуешься. Там через твою жену ухитрились подсунуть двоих или троих, которые и заложили взрывчатку.

– Гнида! – выругался нэси.

Он тут ломает голову, раздумывая, кому в охране и руководстве отделов можно доверять. А о слугах в доме даже не подумал! Кстати, о мелких служащих в офисе он тоже не думает. А следовало бы.

Кажется, ему предстоит большая чистка кадров. При мысли о масштабах работы сделалось дурно.

– Словом. Я был одним из тех, кто находился наиболее близко к тебе. Будучи при этом управляемым для Макки. Ему это было удобно – поэтому он не выпускал меня из виду. И особенно поводок не отпускал. Ну, а мне это тоже было удобно – потому как я мог из первых рук узнать, когда тебе что-то угрожает. Правда, с особняком твоим я прошляпил – дело провернули без моего участия. Ты тогда заставил меня понервничать. Пока я не услышал, что тела не нашли – ходил весь на нервах.

– Переживал за меня, ага, – пробурчал нэси.

– Переживал за тебя, отморозка, – разозлился Роутэг. – И еще ждал, что ты позвонишь. Ты и позвонил! Как назло, в тот момент рядом терся кто-то из ребятишек Макки. Разговор услышали. Нескольких послали на перехват. А я решил дернуть прочь, пока не пришили. Уж наверняка Макки доложили бы, как я орал на тебя, чтоб вызвал охрану!

– Иными словами, Макки сообразил, что ты – ненадежный осведомитель, – пробормотал Охитека. – А значит, можешь и его сдать. К слову, что тебе мешает? Ты же здесь в безопасности!

– В безопасности, – задумчиво протянул парень. – Но ничего не скажу!

– Почему? – вот это уже любопытно, ветродуй его раздери! – И не говори, что этот Макки запугал тебя. Ты здесь сидишь и не чешешься, что тебя по всем трем континентам разыскивают.

Роутэг несколько секунд с жалостью глядел на него.

– Ну, не нужен тебе Макки, – сообщил он наконец проникновенно. – Понимаешь? Не нужен!

– А его хозяева?! – ухватился нэси. – Макки ведь сдаст их?

– Никого он не сдаст. Не сможет, даже если и захочет.

– Почему?

– Ты просто не понимаешь, как устроено наше общество изнутри. Ты считаешь, что криминал организовал что-то вроде своей теневой аристократии и теневой власти, связанной со стражами мира, какими-то религиозными общинами – да помилует нас Спящий. С кем-то еще – возможно, с кем-то из дельцов и даже высшей аристократии. Но это не совсем так. Точнее – это не вся картина.

– И что я упускаю из виду? – Охитека тяжело вздохнул.

– Ты упускаешь из виду то, что все это – теневые образования. И много десятков лет все это строилось на том, что никто никого не знает. Полная закрытость и непрозрачность любых цепочек и связей. Даже находясь там, внутри, ты не можешь по определению знать всего и всех. Даже те, кто стоит существенно выше меня в этой системе, знают далеко не все.

– А вышестоящие не знают низовых цепочек, – саркастически пробормотал нэси.

– Если бы не это – вас всех давно бы скинули и заменили, – мрачно отозвался Роутэг. – Совет трех континентов… а простолюдины даже не заметили бы разницы! Ну, кое-что в законах поменялось бы по мелочи. Для простолюдинов, опять же, мало что поменялось бы. Они, как были бесправным стадом, так и остались бы.

– И что заставляет сохранять эту муть? Верность традициям?

– А ты ведь не думаешь, что всё в теневой структуре сходится к единственной вершине?

– Ах вон что, – протянул Охитека. – Сидят, значит, несколько бугров – или как их у вас там называют – в разных концах трех континентов. Друг друга не знают – и каждый старается не светиться.

– Но не прочь подсветить остальных, – ввернул Роутэг. – Но кто ж такой дурак – выдать себя?

– Ага, ага. Никто ничего не знает, все действуют вслепую, стараясь не подставиться. Низы ничего не знают о верхах, верхи тоже подслеповаты. И кто-то в этой красивой структуре пытается двигать нас, законную власть трех континентов, – губы сами собой расползлись в ухмылке.

– Жуткое зрелище, – поделился парень. – Нет, почтенный господин толстосум. Начать резню с низов, вырезая всех подряд, подчистую – паршивая тактика. И тебя никто не поддержит. Даже почтенный Токэла. Он, к слову, первым поймет, в чем дело, и прикажет своим подстрелить тебя, как бешеного койота, – он помолчал. – Хотя ты ему нужен. Так что он прикажет подстрелить тебя капсулой с хорошим снотворным. А потом доставить в безопасное место, чтобы дождаться, когда нервишки у тебя придут в норму. Ну, или когда замнут это дело в СМИ и у стражей мира. Здесь трудно сказать, на что потребуется больше времени.

Охитека с минуту таращился в лоб уголовнику. Вообще, Токэла мог. Тут Роутэг отлично описал, что тот мог бы сделать.

Представил картину: его, бессознательного, под снотворным, грузят в машину с номерами и знаками общины Великого столпа и везут в одно из тайных укрытий общины. И там держат в какой-нибудь клетке под замком, а может, и вовсе на цепи. Изредка приезжает Кэтери, взять пробы на анализ…

Не сдержавшись, заржал. От хохота на глазах выступили слезы, свело скулы и живот.

– Э, друг, – протянул сочувственно Роутэг. – Ты спал-то давно?

– Да не особенно, – отозвался Охитека, понявший, что как-то чересчур нервно отреагировал на ничего особенного, в общем, не содержащее в себе замечание.

– Ну, значит, усталость накопилась. Ты б того, – он кивнул на панорамное окно. Выйди, поплавай. Вода хорошая. Для меня потом, кстати, окошко оставь открытым. Я б тоже окунулся – тошно сидеть все время в четырех стенах. Лето мимо проходит! А сам ложись спать.

– Сам – спать ложись, а тебе выход наружу организуй? – Охитека прищурился.

– Ты охране своей можешь отмашку дать, – тот вздохнул. – У них же вся бухта под колпаком – разве нет? А сигнал на радиочастотах, магических волнах или световой они перехватят. Да и в принципе, никому и ничему не позволят приблизиться.

Здраво. Не поспоришь. Тогда откуда это желание спорить? К слову, предупредить охрану проследить – чтоб он не пришил в какой-то момент Роутэга собственноручно. А то ведь с него станется! Роутэг, к слову, об этом не знает – решил, что у него просто нервы съехали на почве стресса…

– Ты-то откуда знаешь, что вода хорошая, если сидишь здесь безвылазно?

– Третьи сутки лета, – хмыкнул парень. – Она давно обязана была прогреться! Слушай, я в курсе, что ты параноик. Но это, по-моему, даже для тебя чересчур.

– Ветродуй с тобой, – Охитека выдохнул.

Чтоб их всех! До чего все-таки скверно, когда не можешь доверять самому себе. Он связался с охраной, выдал распоряжения и отправился купаться. В самом деле, за все лето ни разу не поплавал как следует! Дом у него на побережье, чтоб спокойно отдыхать, без лишних людей.

К делам можно вернуться после отдыха. К любым делам.

Он поднялся, потянулся. И правда – ощущение, словно последние несколько суток бегал по горам без сна и отдыха. Тело ломит, в голове – противный шум и туман, да и мысли разбредаются. Даром, что он только что услышал от Роутэга немало любопытных вещей, над которыми не мешало бы поразмыслить.

Плитка пола на веранде ощутимо нагрелась. Были бы обычные камни – ходить босиком было бы невозможно.

Нэси неторопливо спустился по ступенькам прямо в воду. Та оказалась теплой – нагрелась за двое с лишним суток, что солнце болталось в зените. Нет, здесь, на внешнем побережье, оно время от времени спускалось немного к горизонту, описывая круги вокруг точки зенита. Только жару это не уменьшало.

Оттолкнулся ногами от последней ступеньки и поплыл по едва рябящей глади, отражающей чистую небесную лазурь.

Вперед и вперед, к далекой линии горизонта, где водная синева переходит в яркое небо.

Обернувшись в какой-то момент, обнаружил – дом совсем крохотный, и виднеется далеко-далеко. А над обрывом, идущим вдоль нескольких полукруглых пряжей, видна равнина, местами заросшая пыльным кустарником.

Кажется, пора поворачивать обратно. Он и не заметил, как отмахал от берега! И спать нынче он будет крепко. После такого-то заплыва.

*** ***

Охитека открыл глаза.

Тихо. Странная, давящая тишина в доме. Словно никого здесь, кроме него, нет. Рывком подскочил на диване.

Заснул на кухне! А Роутэг ему, не иначе, приснился. А чему удивляться – кажется, он окончательно съехал с катушек.

– Ты чего прыгаешь? – тот поднял голову со стола.

Нэси глядел в заспанные глаза и гадал – видит уголовника наяву или это галлюцинация.

– Опять предчувствие, что ли? – хрипло вопросил тот. – Вроде тихо все было…

– Я, – Охитека откашлялся. – Почему я не слышал, как ты дышишь?!

– Чего? – тот уставился на него сумрачно. – Ты чего несешь? Тебя что, по голове часто били этим летом? Вообще, странно, что ты вспомнил про это. Ты обычно не то, что не слышишь, как кто-то дышит – ты не замечаешь, что возле тебя кто-то есть.

– Ага, – нэси уставился тупо перед собой.

Уж чего-чего, а такого упрека от Роутэга он не ожидал. Тот намекает на его эгоизм и нежелание считаться с другими? Вот кто бы говорил!

Или это некстати воскресшая совесть говорит с ним голосом давнего друга… к слову, и разговоры о некоем Макки вполне могли быть галлюцинацией. А он попросту принял желаемое за действительное.

– Роутэг, скажи честно. Ты – плод моего воображения?

– Я, пожалуй, сделаю вид, что этого не слышал, – мрачно сообщил тот. – Что-то ты заговариваешься. С тобой точно все в порядке?

– Прости. В последнее время галлюцинации часто посещают. Вот и подумал, что, кажется, перестаю отличать их от реальности. Я ведь искал тебя – вот и подумал: может, ты в этом доме мне привиделся?

Роутэг с минуту молчал.

– Знаешь. Я вот даже в толк не возьму, что на такое можно ответить. Ты чего, умом подвинулся от переутомления?

– Да я, – Охитека мысленно махнул рукой и принялся пересказывать историю своих экспериментов с пылью у здания заброшенной фабрики.

И о том, как Кэт услала его отдыхать, чтоб никому не навредил. Роутэг слушал, хмурился.

– Знаешь, я всегда знал, что ты псих, – сообщил он, дослушав. – И что нормальные люди не способны на то, что творишь ты. В принципе, я потому до сих пор с тобой и веду дела – ни один нормальный не сможет сделать то, на что способен ты. Но вот это – перебор.

– Ты тоже будешь читать мне нотации? – Охитека устало откинулся на диван. – Наверное, я это заслужил…

– Перебьешься, – отрубил Роутэг.

Повисло молчание. Охитеку терзало стремление подойти к нему и пощупать – а вдруг тот растает, как утренний туман над заливом?

Вот только поверит ли он сам себе, если не растает? Может, это осязаемая галлюцинация! До сих пор он как-то не задумывался – бывают ли такие. Во время видений он видел лица и картины, слышал звуки и разговоры. Но не обращал внимания на то, как действует, и что ощущает.

– Не нравишься ты мне, друг, – Роутэг хлопнул по столешнице ладонью. – По-моему, тебе надо поесть, – он хитро прищурился.

– И что – отравить меня собираешься?

– Тоже перебьешься, – фыркнул он. – Ты ж, как приехал, только чаю выпил и спать завалился. Приготовлю-ка я нормальный ужин. А чтоб у тебя не возникало сомнений – я ли это готовил, или ты сам, пока перед твоим внутренним взором маячила галлюцинация в виде меня, я приготовлю то, чего ты никогда не пробовал.

– Звучит зловеще, – пробормотал нэси.

Роутэг с довольным видом рассмеялся.

– Правильно делаешь, что опасаешься. Небось, крестьянской еды пробовать не доводилось?

– Не приверженец экзотики…

– Сноб пернатый! – прихлопнул уголовник. – Нынче попробуешь.