Текст книги "Тени тянутся из прошлого (СИ)"

Автор книги: Гульнара Черепашка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)

Глава 17

Лэнса глядел открыто, дружелюбно. От этого Охитеке поневоле делалось не по себе.

Медузы! Какие-то восемь лет назад они находились в одной лодке. Были товарищами по несчастью и сообщниками. Теперь с трудом верилось.

А самое скверное, что разобщенность между ними – полностью его заслуга.

– Я на нынешних сутках беседовал со своим тестем, почтенным господином Ширики, – он с трудом заставил себя нарушить молчание. – И он, как ни странно, высказался резко против дальнейшей свертки ядерных программ. Хотя помнится, восемь лет назад ему эта идея казалась здравой. По его словам, во всяком случае.

– И ты хотел узнать – не изменилось ли мое отношение к проблеме, – понятливо закончил Лэнса.

– Именно, – Охитека кивнул.

– Скажи честно: это единственное, ради чего ты назначил встречу? – он откинулся на спинку дивана, сложил на груди руки.

Охитека открыл рот и захлопнул его. Медузы! Мнется, как школьница на первом свидании. Но что сказать? Давай дружить – звучит-то нелепо!

– Я слышал, Кэтери передала тебе свои предприятия, – Лэнса встряхнулся, оживился. – Довольно любопытно, что ты по-прежнему хочешь начать свертку. Доля ядерных предприятий у тебя в руках увеличилась!

Перевел тему. Охитека ощутил смесь стыда и благодарности за такт.

– И это обнадеживает, – он энергично кивнул. – В конце концов, чем больше доля рынка в руках – тем больший вес имеет твой голос касательно этой отрасли.

– Но ты ведь не только ради этого перекупил ее долю?

– Разумеется, нет, – Охитка помолчал. – Я тут взялся за разработку нового направления, – задумчиво проговорил он. – И считаю, что мощности ядерных предприятий окажутся кстати. В конце концов, свертка – не одномоментный процесс. Разом демонтировать все невозможно – и никто на такое не пойдет. За то время, что уйдет на нее, я успею выжать из заводов, которые мне продала Кэт, все возможное.

– Реактор нового поколения, – протянул Лэнса. – Слышал, правда, краем уха.

– Видимо, то, о чем я ухитрился проболтаться почтенному Ширики, – Охитека криво усмехнулся. – А он – от возмущения разболтал, прибавив от себя подробностей.

– Да, я слыхал – твоего тестя идея до крайности возмущает.

– До крайности, – согласился Охитека. – Не понимаю! – сознался он. – Это – прибыль, это – перспективы. За этим направлением – будущее! А они все вцепились в эти ядерные проекты, точно ничего другого в мире нет. А их время уходит.

– Мало кто это видит. И еще меньше тех, кто готов с этим согласиться.

– Согласиться им придется – хотят они этого или нет!

Лэнса покивал. Охитека хмыкнул. Эк завернул – придется толстосумам согласиться с ходом времени и новыми направлениями. Чтобы заставить общество согласиться с переменами, ему не хватает веса. За восемь лет, что он управлял корпорацией, достичь ему удалось не так-то много. И большую часть достигнутого он тратил на разработки.

– Я слышал о происшествии у тебя, – заметил Лэнса отрешенно.

Любопытно, которое из последних происшествий он имеет в виду? Наверное, все-таки гибель Тииса. Остальное – мелковато в сравнении с этим. Даже взрыв в его особняке в Старом городе.

– Да, мне кажется, это – лучшее подтверждение моей правоты. Часть документов похищена – а это значит, не я один считаю направление перспективным. Никто не стал бы тратить силы на кражу бессмысленной технологии.

– Теперь вопрос – кто эту технологию запустит первым.

– Ничего они не запустят! – вспылил Охитека, который и сам последние обороты думал об этом. – Данных недостаточно. Хотя этот идиот Тиис потащил зачем-то домой чертежи центрального узла, – он скривился.

– Считаешь, хотел перепродать? А покупатели решили, что дешевле не платить…

– Да теперь уж не узнаешь. Точнее – узнаешь, только Спящий ведает, когда! Не так-то оно и важно, – прибавил Охитека.

– Верно, – Лэнса покивал. – Важно – кто первым запустит технологию.

Охитека моргнул недоуменно. Второй раз повторяет одно и то же.

– Что-то я скверно нынче соображаю, – посетовал он. – Ты знаешь, кто первым ее запустит? – и впился взглядом в лицо собеседника.

– А мне-то откуда знать?! – поразился в ответ Лэнса.

На лице отразилось искреннее недоумение. Он нахмурился, разглядывая Охитеку, словно впервые его увидел.

– Извини, – тот понял, что пора на попятный. – У меня правда скверно нынче с сообразительностью. Слишком много всего свалилось в последнее время. Что ты имел в виду?

– Да только то, что сказал, – тот фыркнул. – Если часть технических документов ушла – значит, кто-то еще получил возможность запустить на рынок ту же технологию.

– Ты дважды повторил одно и то же, вот я и подумал, – пояснил Охитека.

– Просто мысль засела, – Лэнса пожал плечами. – Уж больно она очевидна. Никто до сих пор не глядел в сторону синтеза магических кристаллов. Эта отрасль считалась глухой и бесперспективной. И тут за нее берешься ты, – он выразительно примолк. – Понятно, что это сразу привлекло внимание, – продолжил мысль, видя недоумевающий взгляд Охитеки. – О том, что в нашей судьбе восемь лет назад принял участие сам глава общины Великого столпа, на трех континентах знает распоследняя пещерная такса.

– И эти два факта связали?!

– Скажи, что тебя это удивляет. Разумеется, их связали! Как и твое живое участие в продвижении программы свертки ядерных программ.

– Н-да, – Охитека хмыкнул. – Самое смешное – что эти факты на деле никак между собой не связаны.

– Ой ли? Ты так уверен, что не связаны?

– Ты о чем?!

– Ну, подумай сам. Вот не подвернулась бы тебе эта ниша. Стал бы ты так упорствовать в вопросе свертки, если бы не это? Тебе пришлось бы думать, чем заменить дело, которое приносило доход поколениям твоих предков!

– Не поверишь: именно над этим я и ломал голову, – Охитека вздохнул. – Что касается кристаллов – парень, который предложил ноу-хау в этой отрасли, попался мне на глаза совершенно случайно. Я решил, что случайности не напрасны. Если бы не он – я бы ухватился за что-нибудь другое. Ну, а что касается господина Токэлы, – он помолчал немного. – Да, мои усилия по свертке ядерных программ полностью совпадают с целями общины Великого столпа. Но он никак на меня не влиял в этом вопросе! А уж к разработке технологии синтеза кристаллов он и вовсе не имеет отношения.

– Охотно верю, – Лэнса пожал плечами. – Да только логическая цепочка больно стройная получается. Пусть она и ошибочна – но ведет к верному выводу: новая технология вовсе не так бесперспективна, как можно было бы подумать!

– Свою перспективность она уже показала, – задумчиво проговорил Охитека.

– Считаешь, магические кристаллы сумеют заменить ядерную энергетику? – Лэнса вновь перескочил с одной темы на другую.

– А что им помешает? Если производство станет простым, доступным и массовым. А мы перестанем зависеть от темпов добычи. Если мы сможем штамповать кристаллы в промышленных масштабах – причем не примитивные, как прежде, а ничем не отличающиеся от природных! Мало того – избавленные от недостатков природных.

– А у природных кристаллов есть недостатки? – Лэнса хохотнул недоверчиво.

– Структура потоков в природных образцах случайна, – пояснил Охитека. – А в реакторе ее можно будет задать заранее. В зависимости от цели, для которой кристалл предназначен.

– И за какой срок ты планируешь свернуть ядерную отрасль? – друг проницательно взглянул на него. – Ты ведь намерен свернуть ее полностью, не так ли?

– Я о сроках пока не думаю, – Охитека хмыкнул в растерянности.

– Следовало подумать, – припечатал Лэнса. – Уж если взялся – планировать все стоит до конца. Скажем, лет шесть-семь, – он помолчал. – Ну, для полной свертки это слишком самонадеянно, я понимаю. Но урезание сектора на три четверти. Что скажешь?

Охитека поперхнулся.

– Скажу, что это смело! – откашлявшись, заметил он.

– В случае с ядерной энергетикой любой срок будет слишком смелым.

Некоторое время сидели в молчании.

– Знаешь, хорошо, что встретились сейчас, – задумчиво протянул Лэнса. – И удачно, что заседание Совета перенесли на середину лета! Есть мысль.

– Излагай, – Охитка кивнул.

– Словом – от нас будут ждать, что мы станем усиленно протаскивать свертку, вербовать себе сторонников всеми правдами и не правдами.

– А мы расслабимся и сделаем вид, что нам все равно.

– А мы поступим не так, как от нас ожидают, – поправил Лэнса. – Сыграем на жадности некоторых наших сородичей. Кое-кто вложил крупные деньги в ядерные проекты, и ждет, когда те окупятся и начнут приносить ожидаемую прибыль. Проголосуем за расширение!

– За расширение, – хмыкнул Охитека. – Знаешь, я за твоей мыслью никогда не поспевал, – посетовал он.

– За максимальное расширение и снятие ограничений, – Лэнса, явно не сдержавшись, злорадно улыбнулся.

– Ага, – протянул Охитека. – Кажется, начинаю понимать… они кинутся, как стервятники, да, – он задумчиво покивал. – Немногочисленных поборников здравого смысла никто не станет слушать.

– Их сметут, – припечатал собеседник. – Уж если мы откажемся от первоначальной линии, которую гнем который год, – он выразительно примолк.

– Угум. И надолго эта платиновая полоса?

– Хочешь под шумок поправить дела? – понимающе хмыкнул Лэнса и покачал головой. – Я бы на твоем месте не особенно рассчитывал на крупный куш. Во-первых, у меня есть интересная разработка в области ядерных технологий. Боюсь, она перекроет прибыль от старых проектов. Но кое-что из оборудования, возможно, ты распродать сумеешь, – он помолчал, глядя отрешенно в окно на пламенеющий закат.

– Значит, музыка будет играть недолго. А потом? Авария, взрыв? Рост недовольства?

– Однозначный рост недовольства! Аварий я не планирую – не настолько кровожаден. Но экология вполне может пострадать – частично. Не исключено, что пострадают и люди.

Охитека покивал. Ожидаемо, генетик лысый побери!

– А тебе требуются финансовые вливания? – Лэнса проницательно взглянул на него.

– Мое детище жрет невообразимое количество ресурсов, – посетовал он. – Даром, что находится еще на стадии разработки!

И не оно одно. Впрочем, об этом сообщать не обязательно. В конце концов, Лэнса вообще никогда не поминает о своих проблемах – хоть их наверняка ничуть не меньше, чем у него. А то и больше.

– Знаешь, – протянул Лэнса. – Я, пожалуй, могу немного придержать выход своей разработки. Скажем, на полсуток. Распродавай оборудование! Сможешь даже пустить ненадолго заводы по его производству.

– Заводы-то работают, – протянул Охитека.

И смолк. Полсуток. Потом Лэнса запускает какую-то новую технологию. И, видимо, с запуском любая прибыль с продаж оборудования и других ядерных проектов прекратится. Что ж, полсуток – это немало. Восьмая часть сезона. Пожалуй, достаточно, чтобы очистить склады от оставшегося оборудования, что не распродал.

– То-то пойдет волна, – протянул он задумчиво.

Н-да. Двое воротил, ратовавших за свертку ядерных программ, внезапно сменили курс. И все ради быстрой наживы. Гвалт подымется невообразимый. Особенно – со стороны мелких дельцов.

– Я потому и не хотел с тобой лично пересекаться, – заметил Лэнса. – Решил, что ты очень удачно завяз в делах.

– Ерунда! – махнул рукой Охитека. – В любом случае, наши имена свяжут. Ну, и моей репутации уже ничего не страшно. Хотя ты своей наверняка дорожишь. Ты всегда был ответственнее меня, – посетовал он.

– Мне дорожить особенно нечем, – Лэнса мотнул головой.

– Значит, продолжим мы свертку уже на волне общественного недовольства, – заключил Охитека. – Вроде как – вынужденный ход.

– Ага, два вынужденных хода один за другим, – собеседник хмыкнул. – Сначала – якобы под давлением экономических соображений мы возобновляем программы, затем – под давлением недовольных людей закрываем снова. К слову, на волне недовольства закрытие пройдет легко! Без этого любой самый крохотный шаг придется продавливать неимоверными усилиями.

Да, в этом он совершенно прав. Вот только непременно кто-то спустя время припомнит, как двое дельцов сначала несколько лет продавливали свертку, а потом неожиданно легко проголосовали за максимальное восстановление.

Это непременно свяжут и с последующими прибылями, и с дальнейшим ростом недовольства, и с новыми мерами по свертке.

Впрочем, велика ли важность? Он, Охитека, и так – одиозная фигура в деловом мире трех континентов. Лэнса… да, о нем редко вспоминают. Но и особенных сторонников и союзников у него нет. Если не история со сверткой – так их двоих станут ненавидеть за что-нибудь другое. Его, как минимум.

А что ему до чьей-то ненависти? Главное – цель будет достигнута.

Он еще восемь лет назад обещал почтенному Токэле приложить все усилия для максимального сокращения ядерной промышленности на трех континентах. И восемь лет безуспешно бьется с задачей.

– Сколько, говоришь, времени еще займет разработка реактора? – нарушил молчание Лэнса.

– До конца года – минимум, – мрачновато отозвался Охитека. – Проектирование и сборка узлов, обкатка процессов, – он примолк.

С чего Лэнса вдруг заинтересовался сроками? И не связан ли он с гибелью Тииса и похищением части документации? А что, вполне здраво – если исключить соображения их дружбы в прошлом и нынешних общих целей. Лэнса сам сказал – выбранное Охитекой направление выглядит перспективным. Так почему у него самого не могло возникнуть желания заполучить в руки многообещающую технологию?

Нет, что за нелепость. Это же Лэнса – бывший товарищ по несчастью! Они столько прошли вместе.

Хотя именно, что все это в прошлом. А теперь…

Нет, у Лэнсы ведь имеется какая-то своя разработка. По его словам. Охитека стиснул зубы, опустил голову, чтобы не выдать себя взглядом.

– Тебе нужна помощь? – сочувственно осведомился Лэнса.

– Что?

– Работа над твоим проектом продлится до конца года в лучшем случае, – повторил тот то, что сам только что услышал. – Я ведь знаю, как это бывает. До середины следующего года о прибыли можно не поминать. А то и до конца. Отладка процессов и выход на расчетную мощность займет и того больше времени. Если тебе понадобится помощь – ты можешь сказать об этом мне. Я сумею помочь – у меня сейчас нет особенных проблем с финансами.

Охитека моргнул. Кажется, друг понял его зубовный скрип по-своему.

Лэнса даже не заподозрил, что собеседнику закралась мысль о его причастности к свалившимся несчастьям.

Сделалось невыносимо стыдно. Пусть на миг, но он допустил мысль, что Лэнса мог позариться на его проект. И оказаться одним из тех стервятников, что готовы разорвать на куски его корпорацию, самого его убрав с дороги.

Он откашлялся, скрывая смущение.

– У меня пока тоже нет особенных проблем с финансами, – выдавил он. – Во всяком случае, до банкротства мне далеко. Но в любом случае, я благодарен.

– Не стоит, – отрубил Лэнса. – Я помню, что ты для нас с Чероки сделал в свое время. И думаю, нам стоит держаться вместе.

– Ты тоже всегда можешь на меня рассчитывать, – Охитека кивнул.

– Что ж, основное мы выяснили, – весело заметил собеседник, откидываясь на спинку диванчика и оглядываясь по сторонам. – Мы по-прежнему придерживаемся одинаковых взглядов на свертку ядерной промышленности. И действовать намерены в одном и том же направлении, – помолчал с полминуты. – Интересно, – прибавил он после паузы. – Нашу встречу примутся мусолить в СМИ еще на этих сутках, после обнародования итогов собрания Совета, или когда начнутся волнения?

Охитека недоуменно уставился на него.

– Я тут посчитал установленные по периметру камеры, – пояснил Лэнса. – Обычный ресторан средней руки. А система наблюдения – как в банке, – он усмехнулся.

– Вон что, – протянул Охитека. – Мне кажется, сейчас мы никому не сдались. Максимум – поднимут риторический вопрос: что мы такого замыслили, чтобы заставить общественность согласиться на ужасную меру – сокращение ядерного рынка. Упомянут нашу встречу после обнародования итогов сбора Совета. А вот когда пойдет сокращение – да, нам припомнят все. Причем не только эту встречу, но и многое другое – даже то, что вообще никак не связано со сверткой.

Он смолк, задумавшись. Не исключено, что и его вылазку к бывшей фабрике приплетут – если эта информация как-то просочится.

Интересно, а Лэнса слышал что-нибудь про те фабрики? Хотя на кой они ему. Он-то не занимался магическими кристаллами!

– К слову, – заговорил тот. – У Чероки на конец нынешних суток запланировано открытие комплекса на побережье – аккурат незадолго до собрания Совета. Ты ведь наверняка слышал – она всерьез взялась за гостиницы, которые унаследовала от матери. Хотел пригласить тебя с семьей.

– Хорошая идея! – Охитека оживился. – А то в последнее время я увяз в работе и проблемах. Нам всем будет не лишним развеяться. Особенно – Вэл с Алитой.

– Вот и отлично! Значит, к концу оборота пришлю тебе приглашения, – Лэнса кивнул.

А Охитека вдруг подумал, что вдвоем с Ловеллой ни разу не пересекался с давним другом и его женой. Словно… стыдился?

Когда они в последний раз выбирались развеяться – он был с Кэтери. Не с нынешней женой. Встряхнул головой, отгоняя несуразные мысли.

Что было – то прошло. И нечего вспоминать. Людские дороги порой расходятся – так бывает. И Лэнса ни словом, ни взглядом не дал понять, что видит что-то неправильное в существующем положении дел. Скорее уж, он сам – Охитека – никак не может смириться с тем, как устроил свою же жизнь.

Распрощались тепло, уговорившись совсем скоро снова встретиться.

Место встречи Охитека покидал, ощущая, как с души свалилась тяжесть. Эти несколько часов он потратил не зря. И теперь ощущал, что одна из оборванных им самим ниточек, связывавших с прошлым, восстановилась. Пусть пока еще тонкая – но прочная.

И, странным образом, эта нитка оказалась мостом, который соединил куски его души. А он и не замечал до сих пор невыносимой разобщенности внутри самого себя.

Глава 18

– В смысле? – растерялся Охитека. – Через мою голову?!

Телатки понимающе хмыкнул.

– Господин Яс предсказывал такую реакцию, – заметил он. – Так и сказал – вы будете в гневе!

– А я должен радоваться вашему самоуправству?! – возмутился нэси. – Вы, в обход меня, сформировали группу и отправили ее к старой фабрике! Не предупредили, не согласовали.

– То есть – вы высказали намерение разобраться, на деле не собираясь этого делать?

– То есть – я собирался отправиться с исследовательской группой.

– А вот это лишнее! – припечатал техник. – И не нужно прожигать меня взглядом – вы сами знаете, что я прав. Господин Яс придерживается того же мнения. И не он один. Вы – владелец корпорации! Вам не по чину самому влезать во все авантюры.

Охитека поперхнулся от такой наглости. Телатки – простой техник – вздумал указывать ему, что делать. Мало того – взялся читать ему нотации.

– Группа уже улетела, – мягко прибавил техник. – Мы с господином Ясом решили, что те, кто окопался в окрестностях фабрики, не будут ждать повторного визита так скоро. А значит – есть шанс застать их врасплох.

– На эффект неожиданности, значит, рассчитываете.

– Да, – техник замялся. – Мы не только группу отправили, – он помолчал. – Мы отправили одного из драконов. Что выбрались из небоскреба, – он кивнул на здание, оплетенное сеткой хвостов черного дыма. Все-таки магические кристаллы в основании черепа дают им возможность видеть несколько больше, чем видеокамере.

– Драконов, – медленно повторил нэси, словно перекатывая слово на языке. – Телатки. Вы насмехаетесь надо мной?

– Да почему же насмехаюсь? – вроде как обиделся тот. – Господин Охитека, драконы – разумные существа!

– Драконы – может, и разумные. А вы, как я погляжу – не слишком! – зарычал разъяренный пернатый аристократ.

– Постойте, – тот поднял руки ладонями вверх. – Позвольте рассказать до конца! – и после паузы, видя, что работодатель молчит, продолжил. – Драконы – разумные существа. И с ними можно договориться – они прекрасно понимают свою выгоду. Там, над заповедником, их ошейники будут работать как положено. А сами драконы прекрасно знают – их продали из-за их ущербности. Предыдущие владельцы, скорее всего, попросту утилизировали бы бедолаг!

– Ага. То есть – работать будут не за страх, а за совесть. Чтоб не утилизировали!

– А что им терять? – удивился Телатки. – Здесь их будут кормить, держать в хороших условиях. Вот, и возможность автономного полета предоставили. Ну, почти автономного. Формально – они сопровождают наши флайеры. С них – всего-навсего разведка.

– Ну, а когда они вернутся? – вкрадчиво осведомился нэси.

– Но вы ведь не собираетесь их непременно пускать в утиль или перепродавать?

«А если собираюсь?»

Охитека глубоко вздохнул. Плевать ему было на драконов и их судьбу. Он бы и не вспомнил о них, если бы Телатки не напомнил. Только что в связи с итогами исследований внутренних помещений здания. Однако подавить искушение съехидничать стоило ему труда.

– Словом, вы своим произволом вздумали оставить меня дома, – заметил наконец он.

И удивился, когда лицо Телатки разгладилось. Похоже, тот понял, что гроза миновала – и мысленно уже поздравлял себя.

– Отправить группу стоило сразу, как мы вернулись, – мягко проговорил техник. – Пока там не ждут возвращения. Они ведь могли и подготовиться к новому посещению. Не помчались бы ведь вы сразу обратно, не увидев семью, бросив дочь на руки случайных людей – чтобы доставили ее домой?

– А так – вы считаете, на фабрике к новому визиту не подготовились?

– Мы подготовились лучше, – убежденно заявил Телатки. – Самые быстрые из наших улучшенных флайеров, лучшие водители. Оборудование.

– И драконы, – проворчал нэси.

Медузы! Хотел бы он увидеть лица тех, кто окопался внутри старой фабрики, когда они увидят, что за посетители к ним явились.

Ребячество, – одернул себя Охитека. По-прежнему свербит влезть в любое рискованное предприятие, какое подвернется. И досадует он не потому, что подчиненные проявили самоуправство. А потому, что придется сидеть в скучном кабинете, пока другие заняты по-настоящему интересными вещами: рискуют своими шеями, высматривают и вынюхивают чужие секреты, носится над бездорожьем на предельной скорости…

А он никак не смирится с тем, что давно вырос из таких развлечений.

Накатила волна острой досады. И нэси даже не мог бы сказать – было ли причиной неприятное открытие о собственных стремлениях, или невозможность эти самые стремления осуществить.

– Вы уверены, что дракон этот ничего не выкинет? – осведомился он ворчливо.

– Ну, – Телатки замялся. – Дракон – живое существо. Так что быть в чем-либо уверенным на сто процентов, – протянул он. – Нет, вообще не должен, – спохватился тут же, увидев, как вытягивается лицо работодателя. – Ему больше десятка лет, и он – из третьего поколения. Так что – должен быть морально устойчив и понимать свою выгоду.

– Лишь бы его представления о выгоде совпали с вашими.

– В любом случае, остаточная пыль в окрестностях фабрики не должна повлиять на ошейник, – техник пожал плечами.

А повлияет – так это уж будет головная боль тех, кто окопался в здании фабрики. Хотя в этом случае головная боль появится еще и у юристов корпорации.

Охитека подавил вздох. Даже дракону можно отправиться туда под минимальным надзором – а ему нет!

Ладно, все равно сейчас не до того. Да и сдалась ему та фабрика! Только и всего, что любопытные спецэффекты с пылью магических кристаллов. Как следовало из пояснений Яса – основная часть этих спецэффектов имела оптический характер.

– А что там с драконьими ошейниками? – он припомнил, что за проблемы повисли на полигоне перед его отлетом в компании дочери.

– С ошейниками все оказалось просто до смешного, – с живостью отозвался Телатки. – Они не отключались! Служба отлова с величайшим изумлением поведала, что ошейник, снятый ими с дракона, оказался полностью исправным. Мы пошли чуть дальше и влезли в настройки. Ошейник и правда оказался исправным, но сигналы, что мы отправляли, пока драконы находились внутри, система не зафиксировала. Иными словами – они не дошли.

– Постойте. А привязь? Ведь шнуры, по которым они должны были выбраться наружу, рассыпались в пыль!

– Над этим сейчас работают эксперты, – бодро отрапортовал техник.

– Ладно, – сдался Охитека. – Медузы бурые с вами! Материалы по нашему вылету тоже у вас?

– Все у нас, и над всем работает технический отдел, – он запнулся.

– Что-то не так? – нэси мгновенно уловил перемену в интонациях.

– Нет, все в порядке, – торопливо отозвался техник. – Работа идет в штатном порядке.

Охитека нахмурился. Что еще за увертки? Докладывать о проблемах следует сразу, как они появляются. Однако техник отчего-то решил смолчать. Что еще за новости? И с чем он столкнулся, хотелось бы знать?

– К слову о привязях, – он решил сделать вид, что не заметил заминки. – Как вы решили проблему безопасности людей?

– О, – Телатки помялся пару секунд. – Словом – мы решили эту проблему вручную! В экспериментальном порядке. Я лично взял на себя всю ответственность за возможные проблемы. Однако мое предположение оправдалось – эффект наблюдателя нивелирует пространственные искажения!

– Эффект наблюдателя, – повторил Охитека. Смысл услышанного ускользал.

– Я приказал им держаться за руки! И цепью заходить в черноту. Не отходить далеко друг от друга.

– И что?

– Привязь рвется из-за пространственных искажений. А они появляются, когда наблюдатель теряет из виду границу черноты и обычного пространства. А так – они ощущают друг друга. И пространство не искажается. Правда, и обследовать достаточно большое пространство таким образом не получается, – прибавил он задумчиво.

– Люди-то как?

Охитека увидел ошарашенный взгляд подчиненного и едва не заржал. Впрочем, тут же накатило возмущение. Оказывается, он за истекшие годы успел зарекомендовать себя знатным людоедом!

А он всего-навсего вспомнил о несчастном страже мира, который решил обследовать заполненное пылью магических кристаллов пространство.

Охитека успел выяснить, что тот по-прежнему остается в госпитале. И его душевное состояние оставляет желать много лучшего. По сути, от него так и не удалось добиться сколько-нибудь вразумительных ответов даже на самые простые вопросы. И врачи сомневались – удастся ли вернуть беднягу к нормальной жизни. Или же он до конца дней своих останется в стенах дома скорби.

– Ну, люди возвращаются несколько притихшие, – заявил наконец Телатки. – Не знаю, как сказать. Вроде бы – обреченные, что ли.

– Ну, для рабов это обычное состояние, – Охитека хмыкнул. – Но признаков помешательства не видно, верно?

– Признаков-то не видно, – техник покивал. – Но у рабов с этим сложно, вы ведь знаете. Они скрытные, забитые. Никогда не поймешь толком, что у такого на уме, и насколько его задело что-то.

Охитека хмыкнул. Парень рассуждал со знанием дела!

– У меня старший брат держит плантацию, – поведал Телатки, словно прочел мысли работодателя. – Так что на рабов я насмотрелся. Действительно темные ребята! Потому я и отказался, когда брат позвал к себе в дело. Не хочу иметь дел с рабами – никогда не знаешь, чего ждать от таких. Он смотрит на тебя и кланяется, а через минуту ты обнаруживаешь нож у себя в брюхе. Или отраву в питье, – он поморщился.

– Даже такое? – удивился нэси. – Давненько подобных историй не слышно!

– Да кто ж такое афиширует? – удивился техник. – Правоохранителям и Совету шумиха не нужна – да и никому не нужна новая кутерьма вокруг вопроса рабов. И самим рабам – в том числе! А убитым горем семьям уже неважно. На что людям гвалт вокруг их несчастья? Помочь-то уже ничем нельзя!

Да, тут не поспоришь. Тот, с кем приключилось несчастье, безразличен к возможным последствиям для других.

И ведь самое поразительное: чаще всего с катушек слетали более благополучные, казалось бы, рабы. Те, кого держали не в таких уж суровых условиях. Даже некоторые привилегии давали. Выводы напрашивались сами собой.

– Что ж. Значит, наблюдаем, – заключил Охитека.

– Только и остается. Потому что рассказывать – они ничего толком не рассказывают. Да, некоторые, идя вторично, просят бумагу или планшеты для записей. Но разбираться в их каракулях – та еще задачка! Пришлось усадить за это полдесятка человек. Они пытаются зарисовывать, где проходили – только каждый видит что-то свое. Видимо, внутреннее пространство нестабильно.

– Оно меняет само пространство и расстояния. Ломает геометрию. Почему? Возле фабрики мы видели только оптические искажения!

– Во-первых, не только оптические. Во-вторых – разница в концентрации!

– Понимаю, – нэси покивал. – Уже ясно, что испытания гранаты с треском провалились. Использовать такое оружие нельзя!

– Да, результаты практических испытаний сильно отличаются от расчетов, – согласился техник. – И от итогов лабораторных испытаний. Там-то мы испытывали уменьшенные образцы в закрытых ящиках с внутренним наблюдением.

– Вот что, – начал Охитека и смолк.

То, что следовало произнести, вызывало у него сильнейший внутренний протест.

– Хотя сначала скажите. Сколько времени понадобится теперь этой пыли, чтобы развеяться? – он кивнул в сторону небоскреба. – Минимум!

– Минимум – двадцать-тридцать суток, – с сомнением протянул тот. – Хотя и в этом я не уверен.

– Больше года, – протянул в задумчивости нэси. – А то и два! В таком случае подготовьте мне два отчета. Первый – что потребуется для дальнейших полноценных исследований. Деньги, оборудование, людские ресурсы. И второе – что потребуется для заморозки объекта. С минимальным наблюдением и обеспечением безопасности.

– Вы хотите… заморозить этот проект?

– Выпустить гранату в продажу мы не можем. Это означает – проект убыточен, – прозвучало суше, чем хотелось.

Телатки понуро кивнул. У Охитеки и самого на душе выли горные койоты. Своими руками фактически убить проект!

Да, это заморозка. Вот только можно сколько угодно убеждать себя – это временная мера. Остановка строительства подводного тоннеля от приморского домика с выходом в убежище на дне моря тоже была временной мерой. До лучших времен.

Лучшие времена так и не наступили. Зато наступили худшие.

Несколько лет назад казалось – нужно лишь подождать. Привести в порядок дела. Заставить корпорацию приносить доход. Однако те проекты, на которые он возлагал больше всего надежд, оказывались в итоге самыми затратными.

Доходы же приносило то, на что делали упор отец, дед и остальные его предки.

Старое, доброе, проверенное десятилетиями.

– Господин Охитека! – голос Телатки выдернул из раздумий. – Получается, я вернусь в свой отдел? Мой непосредственный начальник уже интересовался.

Нэси встряхнулся, взглянул на подчиненного пристально. Вот она – причина недавней заминки. И правда – Телатки-то, получается, во многом действует через голову непосредственного руководителя! Само собой, тот недоволен. Но говорить об этом вслух техник не захотел. Застыдился? Решил, что это может быть расценено как жалоба?