Текст книги "Вызов (СИ)"

Автор книги: Гайя Антонин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

   Позвонил Мана – собирался ехать домой. Спрашивал, нужно ли мне что-то. Я долго размышляла на эту тему, дала ему несколько путаных поручений... Слава Богу, Костя вернулся раньше вампира. Мне и впрямь было страшно. А вдруг что?.. Мана меня убьет, если узнает.

   Я спустила Косте бечевку, найденную мной в шкафу в кабинете Маны. Мой бывший привязал к ней ключи. Я втянула их, поспешила вернуть исходный в карман брюк вампира, после чего спешно отмазалась от Кости, пообещав вскоре встретиться с ним.

   Мана приехал в приподнятом настроении, вручил мне пакеты из супермаркета.

   – Я не нашел свежих кумкватов, прости, – с ехидцей сказал вампир, скидывая ботинки, – арахис в соленой корочке тоже.

   – Ничего страшного, – успокоила его я. – А розовый брют?..

   – Купил.

   Мана, напевая что-то, неспеша разделся, сменил все на джинсы и футболку с капюшоном. Потом в ванной я увидела, что в машинке плавно перекатываются вещи Маны. Слава Богу... Синяя Борода уже дома, но цветок в моих волосах не был опален пламенем из запретной комнаты... Не спалил меня вампир, короче.

   Синяя Борода, напевая какое-то "трололо", в джинсах и футболочке, с рассыпающимися блестящими волосами цвета черного шоколада, мирно колол лед в ритм своей песенке.

   – Хочешь, посмотрим сегодня какой-нибудь фильм, валяясь на диване в обнимку? – предложил он, высыпая лед в блестящее ведерко.

   Я рассовывала по полкам холодильника Маны продукты. Мясо для Мурзы – десять кило свинины. Вампир балует волка, я смотрю.

   – Ты балуешь волка, – не преминула озвучить я свою мысль. Главное, не выдать себя никак, не спалиться... Нести нужно всякую чушь.

   – Ага. Балую.

   – Почему?

   Мана покатал по рту виски, который отхлебнул прямо из бутылки, поднял глаза к потолку.

   – Ну, не знаю... Всегда мечтал иметь домашнего зверька.

   – Мана.

   – Нравится мне твой волк, – спокойно ответил вампир, добавляя в стакан с виски лед.

   Я опешила.

   – Как это понимать?

   – Как хочешь, – пожал плечами вампир. – Открыть тебе шампанское или пусть охладится?

   – Мана, поясни мне, пожалуйста, значение своих слов.

   – По поводу волка? Нравится он мне. Что непонятного?

   – Каким образом?..

   – А ты как думаешь?

   – От тебя все время ждешь подвоха! Вот стою и гадаю – трахнуть он его хочет или пожать лапу?.. То есть, руку!..

   Мана расхохотался:

   – Цирк!.. Ни то, ни другое. Он смертник, – Мана вдруг стал серьезен, – он давно готов к смерти. А я еще жить хочу. Поэтому таким, как мы с тобой, с этим волком лучше не связываться. Будем любоваться на расстоянии. Обреченность – она, знаешь ли, затягивает...

   Я привыкла к тому, что Мана любитель напустить туману даже на самое очевидное, но на сей раз я призадумалась крепко. Вампир отказался обсуждать это дальше.

   Когда я устроилась на диване подле Маны с большим стаканом шампанского (недовольный взгляд зеленых глаз, видно, нарушение этикета ему не по вкусу) и жареными колечками из кальмара, вампир накинул на меня плед:

   – Не холодно?

   – Немного. А что смотреть будем?

   – Эээ... Есть "Форрест Гамп" и "Бенджамин Баттон". В принципе, одно и то же. Люблю пересматривать. Вот еще подборка классики, – Мана с усмешкой перечислил, – четыре части "Очень страшного кино", три части "Заряженного оружия" – или "С пистолетом наголо", "Не грози Южному Централу", "Месть придурков"...

   Классика глупейших комедий и пародий. Я тоже их любила. Честно говоря, я слегка опасалась, что Мана предложит какого-нибудь "Экс-ударника" или "На самом дне" – артхаус, короче, поэтому и запаслась шампанским в избытке. Выпью, думала я, и прикорну на плече вампира, а он пусть наслаждается тонкостью смысла... Или, цитируя русского сатирика: "Я, батюшка, тонкий режиссер, но такой тонины не видывал!"

   К счастью, мы выбрали "классику" – "Очень страшное кино". Мы неприлично хохотали над старыми приколами, глушили спиртное, ходили курить вдвоем – после первых двух сигарет уже не хотелось, но ради этого чувства единения с Маной я курила еще. В конце концов я все же уснула на руках у вампира.

   Досмотрев кино, Мана решил отнести меня в спальню, но я проснулась по пути свежей и отдохнувшей...

   Засыпая ближе к утру, я впервые за долгое время вспомнила, что значит чувствовать себя затраханной в буквальном значении этого слова.

   На следующий день мы с Маной играли в карты, глазели на снегопад, дурачились, смотрели фильм "Крутой парень" со Стивом Мартином и Эдди Мерфи, занимались любовью (ну, так и быть, сменю свое излюбленное "трахаться" на более приличное выражение Маны). Я, наконец, спела Мане "Лане мойе".

   – У тебя красивый голос, – похвалил он с улыбкой, – и песню ты на удивление выбрала. Такую... сербскую.

   Как и вчера, когда я подарила Мане краски, так и сейчас он ободряюще улыбался. Будто он видел, что я стараюсь, и пусть пока не все гладко, но он видит и ценит мои усилия. Мне и правда хотелось тянуться за вампиром – и повыше, повыше...

   Мана дорисовал меня. Нежный ангел на холсте был похож на меня процентов на тридцать. Во второй раз задаюсь вопросом – неужели вампир меня такою видит?..

   Вечером мы напились, особенно он. Мана вел себя прескверно, от смеха я один раз упала с дивана. А когда вампир решил игриво усесться мне на колени, я почувствовала, что от смеха болит плечо.

   Мне было так хорошо с Маной, так уютно и безоблачно, что я забыла о мире вокруг, об узнике в этой квартире, обо всем и обо всех.

   И все же главное... Наверное, эти день и две ночи, что я провела с Маной, куда сильнее сквозили горечью и дурными предчувствиями, нежели безмятежной радостью и дурашливостью влюбленных. Я отчего-то знала, что такое вряд ли повторится. Я слушала тревожную предгрозовую тишину – и понимала, что ничего изменить или сделать не могу.

   Когда мы лежали на исходе второй ночи, лицом к лицу, слушали вой метели за окном, Мана смотрел на меня так, словно хотел что-то сказать или рассказать... И тогда я поняла – он тоже чувствует и понимает, что скоро тревожному, но привычному нам течению жизни придет конец. Грядет буря, знали мы, и были не властны над силой рока, вращающего колесо нашей общей судьбы.

   Глава 12

 
  Я помню, давно, учили меня отец мой и мать:
  Лечить – так лечить! Любить – так любить!
  Гулять – так гулять! Стрелять – так стрелять...
   А. Розенбаум
 

 
  Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
  Окаянной души не коснусь,
  Но клянусь тебе ангельским садом,
  Чудотворной иконой клянусь,
  И ночей наших пламенным чадом -
  Я к тебе никогда не вернусь.
  А. Ахматова
 

 
  И вновь парит, и вновь танцует
  Мой нежный ангел, боль моя,
  Но я свободу отвоюю,
  – Прощай! – ей крикну, уходя.
  Она смеялась, горько плача,
  Всё так непросто, ведь она
  Принцесса Хаоса и, значит,
  С ней рядом только пустота.
   М. Колесникова
 

   Когда Жанна и Жози везли меня домой, я смотрела в окно на проносящиеся вереницей мимо магазины, дома, автосервисы и остановки. Все, о чем я могла думать... о ком я могла думать, был Мана. Из головы не шел образ его. Вспоминала его объятия – и дрожь шла по телу. Вспоминала, как дурачились мы, отрабатывая какие-то броски через бедро, и он подхватывал меня на лету, не давая упасть ни на пол, ни куда бы то ни было еще. Вспоминала, как плясали под какую-то сербскую песню, хихикая и подпевая незатейливому припеву: «Джинджи-ринджи, бубамара, циквие жужие...» Что-то цыганское, кажется.

   И я не могла понять, почему уже так тоскую по этому всего лишь очередному мужчине в моей жизни. Или нет – не просто очередному?..

   – Гайя, ты чего такая скисшая? – услышала я голос Жозефины.

   – Папочка тебя обидел? – это уже Жанна.

   Я взглянула на них. Старшая за рулем, пялится на меня в зеркало, Жози с переднего сидения обернулась ко мне.

   – Нет, ему уже нет смысла меня обижать... – довольно рассеянно отозвалась я.

   – А раньше что, был? Ой, Мана из ничего может тысячи причин найти, можешь не рассказывать, – Жози отмахнулась, – не представляю, за что тебя можно обижать...

   Я не ответила на это довольно забавное предположение о том, что я девочка с сомнительными способностями выводить из себя.

   Дома на меня напала дикая тоска. Я ушла от сестер подальше, чтобы они не видели моего состояния. Я плакала, сидя на кровати, не понимая, что это со мной. Плохие предчувствия теснили мою душу, хотелось взвыть. Ну, или кому-то от души нажаловаться, и чтоб меня пожалели. Гай Марций Цезоний Антонин Фабий, когда же ты собираешься появиться в моей жизни?.. Ты так мне нужен. Может, ты смог бы помочь. Или хотя бы отвести беды или эту беспричинную грусть, этот страх. Хотя с чего я взяла, что он захочет это делать? С чего я взяла, что он не опасен?..

   Я включила плеер, сунула в уши ракушки наушников. Есть у меня совершенно потрясающая песня, к тому же подходящая к моим чаяниям обрести, наконец, понимание того, кто же мой отец. Называется она – "Молитва", певицы Миласы. Под слова: "Только позволь узнать его одного, только прошу – храни его одного" так хорошо плакалось...

   На следующий день, 26-ого января, я совершенно раскисла, невзирая на то, что сестренки изо всех сил старались меня поразвлечь. Мне было неинтересно смотреть кино, играть в карты. Я налила себе вина, чтобы алкогольным туманом накрыть свое беспокойство. Может, так будет лучше. Я чувствовала себя загнанной в угол, попавшей в ловушку, обреченной на что-то страшное и непонятное.

   – Ты ужасно выглядишь, – сказала мне Жанна, – что тебя терзает, Гайя?

   – Все в порядке, – неубедительно соврала я.

   – Да ладно тебе, колись, что стряслось.

   – Не знаю... Наверное, я боюсь. Наверное, я устала жить в постоянной тревоге. Наверное, мне надо почаще выходить из дома, иначе совсем свихнусь.

   – Хм... Ты же дампир. Тебе стоит тренироваться, чтобы быть увереннее в себе, пожалуй. Ты сможешь хоть как-то защищаться.

   – А как это тренировать? Я долгое время занималась спортом, но не заметила, чтоб у меня какие-то особые резервы открывались.

   – Может, и открывались, да ты не обращала внимания. Тренировать – в этом тебе может помочь патернал...

   – Кимура мало знал дампиров...

   – Он должен знать, что делать. Да и Мана знает. Тристан когда-то основательно подсел на дампиров...

   – Соленна? – я вспомнила имя самоубийцы, вздрогнула.

   – Ага, и она тоже.

   Так вот чьих это рук дело?.. Все как-то стало на свои места. Хорош же патернал Маны.

   – Тебе нечего бояться, Трисс не тронет тебя, он давно перестал забивать себе голову мифами о дампире в квадрате.

   – Я не боюсь его, – угрюмо сказала я, и снова соврала.

   Боюсь, еще как боюсь. Всех боюсь – Ингемара, Трисса, Траяна – этого вообще до дрожи, ведь он ищет меня, а я не знаю его. Неизвестность страшит. Может, мне стоит, как Соленне – просто оборвать это?.. Нет, ужасная мысль, самоубийство – грех... Мне вдруг отчаянно захотелось в церковь. Помолиться и очистить душу от грязи и страхов. Попросить Бога помочь – ведь он понимает, что я не по своей воле во все это ввязалась? Я сплю с вампиром... Не думаю, что то, что есть там, выше, одобряет связи с нечистью... Хотя почем мне знать.

   Кажется, процесс умопомешательства пошел. Я хочу замолить страхи и горечь, подозрения о том, что Бог меня наказывает за то, что я – нечистой крови, что сплю с вампиром... Думаю, мне надо отвлечься.

   Вечером, когда я только собралась поужинать с сестрами у телевизора, зазвонил телефон Жанны. После короткого разговора с Маной (я так поняла, это был он), озабоченная девушка сообщила нам:

   – Папочка сказал, что нашли логово еще одного дикого. И еще сказал, что Траян у Кимуры, где и другие наши, и хочет, чтобы мы приехали.

   Я насторожилась, не зная, как реагировать.

   – Это плохо?

   Жози, со вздохом вставая с дивана, сказала:

   – Да как бы не слишком хорошо. Надо дикого ловить, а не Мастера Европы развлекать.

   – Почему бы вместе с ним не отправиться на ловлю?..

   – Ты что, нельзя, чтоб Траян знал, что у Ингемара проблемы с дикими.

   – Ах да, совсем не подумала. Значит, пока вам надо ехать и развлекать Мастера Европы.

   – Что поделаешь... – девушки спешно собирались.

   – Мы постараемся как можно быстрее улизнуть от этого... Мастера, – Жанна с усилием сдержалась от того, чтобы обозвать Траяна нехорошим словом.

   – Мне казалось, он тебе по вкусу, – подначила я слегка вампиршу.

   – Во время войны нужно воевать, а не о мужиках грезить, – ответила Жанна.

   Я хохотнула. Что ж, справедливо. Неплохо бы и мне проникнуться точкой зрения француженки...

   – Пожалуйста, за время нашего отсутствия не вляпайся ни в какие приключения, Гаечка, – сказала Жозефина, тычась носом и дыша мне в лицо и тиская хрупкими ладошками мои локти.

   – Да, Гайя, пожалуйста... – Жанна просительно на меня поглядела.

   – Максимум, что мне грозит – помереть от переедания, – проворчала я.

   – Вот-вот, посиди и покушай, посмотри что-нибудь, а мы постараемся сбежать от Траяна как можно быстрее.

   Когда девушки ушли, я осталась у закрытой двери в глупом непонимании, что делать. Потом вспомнила, что к апрелю надо закончить книжку, с омерзением села к монитору и клавиатуре. Не отрываясь от печатания, съела свой ужин. Повествование подходило к окончанию, надо было как-то посимпатичнее закончить его. Сцена с почти гибелью одного из героев подойдет...

   Часов в восемь вечера в мою дверь позвонили. Поскольку у сестер и Маны были ключи, а никого я не ждала, то сразу же выхватила из ящика стола заряженный серебром пистолет, подаренный зеленоглазым. Ох, нехорошо это... Стоило моим охранницам уехать, как в дверь уже ломятся неприятности. Хотя чего это я, может, там всего лишь соседка или... Неважно.

   Это была не соседка, за дверью тихо ждали, пока я спрошу "Кто там?" Ваня, Саша и Ксюша. Итак, это и впрямь неприятности пожаловали.

   Я открыла им.

   – Вы же наказаны, – вместо приветствия сказала я.

   Молодежь выглядела шикарно – особенно Ксюша, как ни странно. Смерть явно пошла ей на пользу – девочка прямо светилась.

   – Можно войти? – спросила Ксеня.

   – Входите все, рада видеть тебя живой и здоровой, Ксюша, – я посторонилась, впуская детей. Выглянула в подъезд. Все чисто, вроде бы.

   – Мы-то наказаны, но пока Траян привлек всеобщее внимание к своей персоне, мы под шумок смотались из дома, – сказала Саша, сбрасывая ботинки.

   – Ты разве не рада меня видеть? – Ваня, подлиза этакий, с улыбкой вплыл в мои объятия.

   – Рада, конечно, но в прошлый ваш визит ко мне случилось ЧП...

   – Ой, ну сегодня мы трезвы и послушны, – Саша улыбалась как-то очень уж покорно, – так что все будет хорошо.

   – Я надеюсь... Как у вас обстоят дела?

   Мы прошли в зал, где я предложила ребятам размещаться с максимальным удобством. Ксюша, кажется, не была слишком рада тому, что они пришли сюда. Саша странно улыбалась, Ваня был подозрительно мил.

   – Дела? Неплохо. Если мы быстро погуляем и вернемся домой, то вообще здорово будет, – сказала Саша.

   – Скорее всего, ваше отсутствие заметят, – разрушила я их надежды.

   – После того, как Траян свалит или пойдет развлекаться со своими куда-то, все поедут ловить дикого вампира, – заметила Саша, – так что им сейчас не до нас.

   – Давно Траян вернулся?

   – Сегодня, – сказал Иван, – но меня уже успел достать.

   – Каким образом?

   – Своим присутствием на планете Земля, – буркнул Ваня.

   Ксюша метнула в него гневный взор и сказала:

   – Конечно, ведь Траян владеет тем, чем Ване так хотелось бы...

   – Заткнись, дура, – огрызнулся мальчик. Кажется, он смутился.

   Я изумилась, глядя то на него, то на нее. Ясность внесла Саша. Она уже не улыбалась, но в ее голосе была ирония:

   – Ксюша ревнует Ваню к Эстелле, понимаешь...

   – Ничего я не ревную.

   – Ревнуешь.

   Я прервала решительно их содержательный диалог:

   – А как там Эстелла, кстати?

   Иван мрачно сказал:

   – Плохо, очень плохо.

   – В то время, что они отсутствовали, – печально заметила Саша, – Эстелла как-то ухитрилась предпринять попытку самоубийства...

   Я вцепилась в стул, на котором сидела, обратясь к рассевшимся на диване ребятам.

   – Как?..

   – У нее перемотаны запястья, я сегодня застукала ее на кухне, когда она меняла себе бинты под надзором Пьетро...

   – Пьетро?

   – Он телохранитель Траяна, один из близнецов, – пояснила Ксеня.

   – Или это был Примо?.. – задумалась Саша. – Короче, один из близнецов Амандо.

   – У Примо родинка у глаза, – сказала Ксюша. – У меня просто зрение было плохое, – тут же принялась оправдываться девочка, – а теперь – идеальное, вот я и замечаю всякие мелочи...

   – Ага, или потому, что у близнецов красивые глаза и крепкие задницы? – развеселился Ваня. – Мне по херу, с кем ты заигрываешь, поверь, можешь жить в свое удовольствие, – со взрослыми интонациями в голосе уверил девочку он.

   Ксюша насупилась. М-да, нездоровая обстановка ныне в доме у Кимуры...

   – Так вот, – прервала приятелей Саша, – у нее были исчерканы запястья. Ей было неудобно бинтовать, но близнец мне запретил помогать, мол, сама натворила – сама пусть и бинтуется теперь...

   – Это ужасно, – у меня сжалось сердце. – Бедняжка, до чего ее довели.

   – Это все эта сука Траян, – со злостью сказал Иван, – если бы я мог – я обратил бы ее или спрятал.

   – И был бы убит на месте, – заметила Ксюша. Похоже, она боялась Траяна так же, как и эти двое. – "Эта сука" никогда не отпустит свою моль бледную, – теперь в ее голосе сквозила легкая зависть.

   – Эсте красива, – с укором сказала Саша, – сосали б из тебя так кровь и нервы, поглядела бы я на тебя.

   – Гайя, тебе котенок не нужен? – вдруг спросил Иван.

   – А?

   – Я котенка подобрал у ворот недавно...

   – А как он относится к тому, что живет в доме, битком набитом вампирами?

   – Нормально, – Ваня пожал плечом, – в отличие от Эстеллы, его кормить не забывают...

   Мне было очень жаль итальяночку, очень, очень. Похоже, пришла пора поговорить с Маной всерьез. Не знаю, что и как, но я хоть какие-то усилия должна приложить к тому, чтобы облегчить участь бедняжки. Иначе она умрет – как пить дать, умрет, а меня будут терзать совесть и вина.

   – Н-не знаю... Я о себе позаботиться не могу, не говоря уже о котенке.

   – Эх... Значит, поищу другого хозяина...

   – Ну так что, – прервала нас Ксеня, – мы идем на охоту или как?

   Я уставилась на нее.

   – На какую еще охоту?

   – Мы хотели позвать тебя с нами повеселиться, если хочешь, – Иван выставил руки вперед, – мы только поедим в каком-нибудь клубе и потанцуем немного – и все!

   – Нет! Я никуда вас не отпущу, вы с ума сошли, ведь вы нарушаете приказ Кима и куратора, а если что-то произойдет, то вам за это еще больше влетит...

   – Ничего не произойдет, мы будем вести себя ниже травы, тише воды! Все равно никто не узнает. И ничего не случится, обещаем, – Саша молитвенно сложила руки.

   – Нет, – я встала с телефоном в руках, – нет, нет и нет. Я звоню Кимуре...

   Я не успела даже отыскать его номер – Ксюша быстрее ветра подлетела и схватила меня за запястья. Ее глаза мстительно и весело сверкали.

   – Не надо, – мило сказала она.

   – Руки убери от меня.

   – Ксеня, – с укоризной сказала Саша, – оставь ее. Мы просто уйдем, и все.

   – Но она позвонит Киму.

   – Я еще и Мане позвоню, и сообщу, кто тут меня хватал ручонками...

   Она сжала мои запястья так, что я застонала.

   – Позво... – Ксюша не закончила.

   Саша схватила ее за волосы и рванула на себя с такой силой, что у той что-то хрустнуло в позвоночнике, и девочка закричала, выпуская меня и плюхаясь на копчик.

   – Ксения, позволь напомнить тебе, что я сплю с патерналом, а, значит, имею некоторые привилегии, – сообщила она спокойным голосом, – значит, я могу тебя наказать за нападение на дампира. Так что держи себя в руках, хорошо? И помни, что я намного сильнее тебя.

   Саша оттолкнула Ксеню так, что та едва не влетела лицом в пол. Я выдохнула. Нет, мелкую я не боялась. А вот если у возлюбленной Кимуры сорвет крышу...

   – Все в порядке, Саша, – я наблюдала, как Ксеня встает с пола. Вряд ли она станет любить меня сильнее после такого.

   – Мы уходим, – приказала Саша.

   Я набрала номер Кима, но его телефон был выключен. И Мана не отвечал. Ингемар был вне зоны досягаемости.

   – Погодите! – завопила я, пряча пистолет в сумочку и выбегая в коридор. – Я с вами!

   – С чего такая перемена? – поинтересовался Ваня.

   – С того, что за вами нужен глаз да глаз...

   Иван обрадовался, Ксеня нет, Саша улыбалась.

   – Конечно, присмотри за нами, – ласково сказала девушка, на раз ломающая хребты вампирам. Я поежилась, застегивая пальто.

   Хорошо, что мне не нужно долго марафетиться, накрашена я была с полудня, когда мы с девочками ходили за покупками в ближайший маркет. Выряжаться я тоже не собиралась – не развлекаться еду.

   За рулем была Саша – я не решилась с ней спорить по поводу того, кто водит аккуратнее. Вообще я хотела ехать на своей машине, но Иван выразил желание ехать со мной, а Ксеня быстро сказала, что тоже с нами поедет. Я уже начинаю эту девочку бояться с ее страстью к Ване и чем-то непонятным в голове. Посему я просто села в "Мерседес", который уже завела Саша.

   – Ким пообещал купить мне "Альфа-Ромео", – похвасталась она, наблюдая, как я пристегиваюсь.

   – О, класс... – рассеянно восхитилась я, потому как, опять же, я с ними не для того, чтобы разговоры разговаривать. – Слушайте, давайте договоримся заранее. Не надо никого похищать. Много не пить. И не убивать никого, ладно?

   Боже, Боже, что за дикость... Уговариваю их никого не убивать.

   – Ладно, ладно, не ссы в компот, – весело отозвался Ванечка. – Все будет пучком. Я никого загрызать не собираюсь, к примеру. А то Ким в тот раз из-за Би Уэнтворт беседовал со мной часа три, даже надоело...

   Я едва сдержалась, чтобы не выругаться злобно. Ему, видите ли, чтение нотаций надоело. А то, что меня едва ли кондрашка не хватила раза три...

   – Вот, заодно Ксеню на охоту выведем, – сказала Саша, – а то она все только фаст-фудом питается.

   – Теми, кого Ким приводит?

   – Ага...

   – Не могли бы вы хотя бы в моем присутствии не называть живых людей фаст-фудом?

   – Не обижайся, ты же к ним не относишься.

   – А я бы попробовала крови дампира, – заметила Ксеня.

   От тона ее голоса по моей спине побежали мурашки.

   – Обойдешься и человеческой кровью.

   – Интересно, а какова на вкус кровь оборотня? – продолжила гастрономические размышления девочка, не обратив на мои слова никакого внимания.

   – Ты уже и об оборотнях, и о дампирах знаешь?

   – Она вообще как хвостик за Кимом ходит, – Ваня хихикнул, – даже записывает его слова. Если бы вампиры в туалет ходили, она бы и под дверью сральника сидела, наверное, записывая лекции Кимуры...

   Я невольно улыбнулась.

   – Конечно, ведь лучше жить так, как ты – бухать и обжиматься с Джейми и всеми подряд смертными, страдать по Эстелле и дрочить на Гайю...

   Раздался звук удара, я дернулась, оборачиваясь.

   – Заткнись, дура!

   – Сам заткнись, урод!

   Ксеня дала сдачи. Теперь уже Иван врезался в дверцу авто. Машину резко увело в сторону.

   – Осторожнее! – прикрикнула на них Саша.

   Я улыбалась, стараясь не показать этого вампирам. Справившись с эмоциями, спросила:

   – Так ты, Ксюш, обстоятельно подошла к своей новой жизни? Учишься?

   – Я в школе лучше всех училась, – неожиданно созналась она. – На Олимпиадах побеждала. Даже на республиканской по математике однажды.

   – Ого!

   – У вампиров нет олимпиад, но наш возраст говорит сам за себя. И я собираюсь прожить очень долго.

   Ксеня не добавила: "И еще сплясать на ваших могилах", но это и так было ясно. Очень правильный подход, я тоже сторонница принципа "Все умрут, а я останусь".

   – Наверное, родители тяжело переносят твою смерть...

   – Не-а, – легко сказала девочка, – у них своя жизнь, им не до меня.

   Я не стала уточнять ничего. В том числе, не стала спрашивать, что имела в виду Ксюша под словами "дрочить на Гайю". И под словами "обжиматься с Джейми". Хотя вот это последнее как раз стоило бы уточнить...

   Саша привезла нас в один из модных, относительно новых клубов чуть ниже среднего уровня. Вряд ли тут можно встретить сына миллиардера или дочку депутата, не найдется и идейного любителя клубняка или транса – честно говоря, я плохо разбираюсь в этих музыкальных стилях. Вот мой брат Лука – другое дело...

   Зато здесь я увидела массу вполне обеспеченных студентов, среди которых было мало моих ровесников или людей постарше.

   – Много не пить! – зашипела я на ухо Ивану, хватая его, устремившегося к бару, за локоть.

   – Ага, а тебе бы не помешало, идем, – и он увлек меня за собой.

   Мы выпили по горящему коктейлю-шоту, причем я сделала это столь неуклюже, что трубочка оплавилась в напиток. Ваня справился лихо и с этим, и с последующим шотом.

   – Где Саша и Ксеня? – обеспокоилась я, разыскивая их взглядом.

   – В туалете, наверное, носы пудрят.

   Иван жадно рыскал глазами по залу. Я также рассматривала всех этих милых мальчиков и девочек, пляшущих под какой-то ремикс какого-то ремикса.

   – Девочка-блондинка в черном платье, – вдруг сказал Иван, склонясь к моему уху.

   – А?..

   – Возле здоровой такой девки жопастой танцует, чуть правее нас...

   Я увидела хрупкую блондиночку в черном платье классического покроя. Она отличалась от всех, даже от подруг, с которыми рядом выглядела как тонкая этрусская статуэтка подле кособоких кричаще-ярких ваз китайского производства 90-ых годов прошлого века.

   – Она похожа на Эстеллу. Слегка. Я пошел.

   – Погоди!.. – я удержала его за руку, не зная, правда, что сказать.

   Мне хотелось дать ему понять, что эта девочка – хорошая, и трогать ее не стоит. Мне казалось, она из тех девочек, что читают о чайке Джонатане и даже цитируют эту книгу, слушают Синатру, пьют лишь мартини, любят фотографировать голубей и позабытые памятники, а также пишут трогательные и мудреные стихи на философские темы. Я не слишком-то жалую таких, но я тоже какого-то рода хорошая девочка, поэтому...

   Вот только как до Ваньки-дурачка безбашенного это донести?

   – Вань, может, попроще кого-то подыщешь?..

   Невыносимо б...дские и веселые глаза мальчика смотрели на меня довольно отстраненно уже. Он взял мое лицо в руки и наградил смачным поцелуем прямо в губы. Я опешила, едва не свалившись с высокого барного стула.

   – Я обещаю быть очень нежным... – сообщил он и ринулся к своей жертве.

   Я повернулась к бармену и жестом попросила подойти.

   – Текилы.

   Нет, я с ними свихнусь. Выпив текилу и расплатившись (Иван не платил принципиально), я побежала на поиски Саши и Ксюши. В туалете я их не обнаружила.

   Позвонила еще раз Мане и Киму. Мои звонки игнорировались. Что ж, обозлилась я, сами виноваты...

   Вернувшись к бару, я попросила бокал вина, чтобы не выглядеть совсем уж неуместно среди этой хмельной веселой толпы. Простая серая туника и черные джинсы – не самый лучший выбор, когда вокруг даже парни в белом и ярком. Я отпила вина, наблюдая за Ваней, который полутанцуя, полукачаясь беседовал с блондинкой. Она тоже уже забыла о танце, хотя какие-то пятнадцать минут назад весьма лихо и красиво извивалась под музыку. Девушка хихикала, прикрывая рот ладошкой, а Иван с улыбкой что-то говорил ей на ухо. Длинноволосый блондин в черном – он тоже выделялся из толпы. Он поправил прядь волос, заправляя ее за ухо – на руке у Ивана был почти такой же перстень, что и на моей. Хм, видимо, Ким предпринял кое-какие меры для идентификации местонахождения своих детишек. Правильно сделал.

   И все же, где девочки? Не нравится мне их отсутствие, что-то они затевают. Или я просто стала параноиком.

   Наверное, параноиком, потому что вздрогнула от голоса, раздавшегося над моим ухом:

   – Привет.

   Парень. Симпатичный. Даже красивый, хотя на мой вкус слишком смазлив. Вдруг вампир?.. Наверное, вампир, потому что нормальный симпатичный смертный в клубе вряд ли подойдет к девице, сидящей с напряженной и перекошенной мордой, постоянно стреляющей по залу глазами. Хотя, может, поэтому и подошел – решил, что дурочка какая-то забитая. Лицо у парня было почти такое, как у Ивана – явно собирался позабавиться с хорошей девочкой.

   – Привет, – я удостоила его взглядом и вернулась к своему дозору.

   – Можно составить тебе компанию?

   – Я жду кое-кого, прости.

   – Вот! Как раз составлю компанию.

   Я покосилась на парня как можно более угрюмым взором и ничего не ответила.

   – Ты что пьешь? Вино? – он уселся рядом со мной на свободный стул, картинно откинул стильно остриженные каштановые волосы со лба и кликнул бармена.

   Следующие полчаса он пытался привлечь мое внимание, чем довел меня почти до стадии белого каления. Один лишь раз я отвлеклась на его довольно смешную шутку – как Иван с блондинкой в мгновение ока исчезли из зала.

   – Слушай, мне идти надо, – я постаралась сдержать раздражение, рвущееся наружу. – Спасибо за вино и все такое...

   – Постой, – он явно был изумлен, – куда ты?..

   Что, редко динамили тебя, братишка? Я дежурно улыбнулась ему:

   – Мне надо идти, понимаешь? Срочно.

   Тут к нам подплыла солнце-Саша с горящими глазами. Она была пьяна вдрызг – это можно было определить с расстояния трех метров.

   Я всплеснула руками. Ну да что же это такое, господа присяжные заседатели?! Опять проблемы на мою несчастную голову?!

   – Саша! – услышала я изумленный вскрик моего недавнего докучливого собеседника. – Ты же... умерла!

   О нет... Только этого еще и не хватало.

   – Ее зовут по-другому, ты ошибся, – я попыталась было перехватить Сашу на полпути к барной стойке, но она застыла, пошатываясь и пялясь на парня.

   – Леша, – сказала она. И тон голоса не предвещал ничего хорошего.

   – Твою!.. – я бросилась к ней и зашептала на ухо:

   – Немедленно внуши ему, что он ошибся, слышишь?!

   Вместо этого девушка совершила нечто совершенно необъяснимое. Она прижала ладонь тыльной стороной к губам, пьяно всхлипнула и бросилась со стоном прочь.

   Я в ужасе, не зная, что делать, накинулась на парня по имени Леша:

   – Ну вот, расстроил бедную девочку, у нее сестра по имени Саша умерла недавно!..

   Он стоял бледный, с расширенными глазами.

   – У Саши не было сестры, – проговорил он, – и это точно была она, я узнаю ее из тысяч...

   Твою же мать, час от часу не легче! Я отбежала к туалету, где было потише, начала набирать номер Саши. Она не брала трубку.

   Тут, когда я в отчаянии уже хотела просто сесть и напиться, предоставив детишек самим себе, из-за угла – из мужского туалета – вырулила Ксеня.