Текст книги "За мгновение до мечты (СИ)"

Автор книги: Галина Мишарина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Я знаю, – резко произнес Бьёрн. – Ибо читал его досье. К тому же я своими глазами видел, как он бил Таю! И не думайте, что я, словно пай-мальчик, исполню ваши указания! Детство кончилось, мне тридцать шесть лет. Я благодарен лишь за то, что привезли Майли – он должен остаться со своей семьей.

Я, внимательно следившая за мальчиком, заметила, как он напрягся.

– Он должен расти на Терре! – неожиданно повысил голос свекор.

– А вот это решать ему. Майли, поди сюда, не бойся. Я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.

Бледного и дрожащего, едва-едва освоившегося с игрушками и снова замкнувшегося, Бьёрн увел сына в нашу комнату. Взоры «родственников» обратились на меня и Любиму.

– Значит, вас это полностью устраивает? – с нажимом спросила свекровь.

– Что «это»? Ваш сын, наша дочка, этот дом? В любом случае, всё вместе и по отдельности – да, устраивает.

– Жизнь в глуши – не для Бьёрна, – сказал свекор. – Вскоре он устанет валяться в гамаке и снова захочет в космос.

– И я отпущу его.

Они поглядели на меня пронзительно, а я спокойно улыбнулась.

– Мама, а ктё это? – спросила Любима. Она долго рассматривала чудных незнакомцев, и, внимательно изучив их, решила провести стандартный опрос.

– Бабушка и дедушка, родители папы.

– А, баба и деда… А пачиму они такие злие?

Свекровь даже рот открыла, глаза ее вспыхнули, но я подняла ладонь, давая понять, что, если она сейчас что-то грубое скажет малышке, я выставлю их из дому, наплевав на вежливость. К тому же девочка не сказала ничего страшного, лишь правду.

– Устали с дороги. Ты поможешь мне нарезать и разложить пирог?

– Дя!

Я делала это неспешно, ожидая, когда вернется Бьёрн. Любима всё поглядывала в коридор, и роняла куски как попало. Майли ей понравился.

– Пойду к папе! – не выдержала она.

– Нет, милая. Не надо его отвлекать. Они разговаривают.

– Мальчик здесь не останется, – сказал свекор. Удивительно, но они даже не представились, полагая, видимо, что их имена я должна знать. И тут на кухню вошел Халли – в своем обычном домашнем виде, лохматый и веселый.

– И ты здесь! – воскликнула свекровь. – Халлиус Сквирэ!

– Собственной персоной, цвету и пахну. Очень рад вас видеть в добром здравии, госпожа Ален, господин Ален.

– Никогда не одобряла вашу дружбу, – с расстановкой произнесла женщина. – Ты на моего сына оказывал дурное влияние.

– А я всегда одобрял выбор Бьёрна, – отозвался мужчина. – И обожаю Таису. В отличие от Анни, она своего ребенка по-настоящему любит, и не пользовалась им, словно вещью. Видел я пацана мельком – это же зверек затравленный!

– Он должен знать границы дозволенного.

– Значит, дрессировать его намерены?

– Ты не смеешь! – поднялся со своего стула свекор.

– В этом доме в присутствии детей не ругаются и уж тем более не затевают драку! – сказала я. – Халли, присядь.

Со стуком поставила всем троим чашки, и перехватила Любиму, которая тихонько двигалась в направлении спальни.

– На Терре в порядке вещей, приходя в гости, оскорблять хозяев? – спросила я, разливая чай. – Назовите цель вашего визита, и не будем ходить вокруг да около, метая друг на друга неприязненные взгляды.

«Гости» не успели ответить.

– Мама, баба и деда какии-то стъянные, – сказал Любима. – Они тяй ни пиют, и пилог ни едять… папа!

Бьёрн вел Майли за руку, и мальчик уже не был таким бледным. Мне даже почудилась в его глазах улыбка, вспыхнувшая вместе с искоркой надежды.

– Мы приехали предложить сыну вернуться на родину и дать второй шанс Аннабэль де Варай, – ответила свекровь. – Что ты скажешь, мальчик?

– Я говорю «нет», – тотчас отозвался Бьёрн. Он взял Любиму на руки, и погладил по голове сына. – Никаких вторых или десятых шансов. И Майли остается.

– Он наш внук!

– И наш сын! – вырвалось у меня, и Бьёрн улыбнулся. Мальчик же поглядел на меня серьезно и внимательно, потом перевел взгляд на бабушку.

– Это – моя настоящая мама, – произнес он тихо. – Так папа сказал.

– Твоя мать на Терре, дорогой мой, а не в этом курятнике! – поморщилась свекровь.

Халли подавился чаем, а Любима неожиданно громко заявила:

– Здесь ни куятник! Воть у тёти Даны куятник, так куйи, а у нас куй неть. – Она отдышалась и продолжила, глядя бабушке прямо в глаза: – У нас тока ёзики бегають и Алги. А ищо волобьи, калинки, майиновки и кесты. Нету у нас куй!

– Это бабуля так шутит, – с язвительной улыбочкой заметил Халли. – Конечно, у нас нету кур, милая, только коровы и козлы.

И снова господин Ален вскочил со стула. Ни Бьёрн, ни я не успели издать ни звука – из своего угла утробно зарычал пес.

– Вам лучше уйти. Надеюсь, транспорт ждет где-то неподалеку, – сказал Бьёрн. – Дай бог, чтобы вы были здоровы и счастливы. Я вот, например, свое счастье обрел. Хотите – радуйтесь, хотите – злитесь. Мое место здесь, рядом с теми, кто мне дороже любых терронских «элит». Не кровь решает за человека его судьбу, все определяет свободный выбор сердца. Вы сделали его, когда пытались отнять у меня детство, превратить в послушного робота, внушить увлечения и интересы. С Майли я этого не позволю, он сам решит, что ему больше по душе – стать капитаном корабля, как я, или агрономом.

– Почему-то мне кажется, что он выберет первое, – улыбнулся Халли.

– И сестру с собой возьмет, – кивнула я. – Если таково будет ее желание.

Свекор и свекровь демонстративно отодвинули чашки и двинулись к двери.

– Что же, – сказал господин Ален, обернувшись на пороге, – тогда больше вы нас никогда не увидите.

– Прощайте, – отозвался Бьёрн.

И остались от них только грязные следы на полу, да и те я быстро подтерла. Так была поставлена жирная точка в книге прошлого, и настало мгновение для того, чтобы начать писать будущее, чем мы и занялись радостно и с удовольствием, внимая друг другу, ценя друг друга, любя и мечтая вместе.

Эпилог

Майли как зачарованный смотрел на горы и реку, удивленно наблюдал за нами, купающимися, с берега. А в июле, спустя месяц после прибытия, впервые искупался сам, и с этих пор плавал везде, где было можно. Особенно здорово было на лагунах, где могла порезвиться на мелководье и Любимка. Брат и сестра не сразу подружились, но благодаря терпению и уравновешенности Майли и добродушию и открытости Любимы к концу лета их было не разлить водой. Конечно, разница в возрасте давала о себе знать: малышка быстро уставала от сложных игр, и Майли порой скрывался от нее в саду, чтобы в уединении соорудить что-то из конструктора. Жадным он не был, да и не привык получать что-то в личное пользование, поэтому всегда просил разрешения воспользоваться любой самой простой вещью, включая мыло... Отбывшие бабушка и дедушка даже зубной щетки внуку не оставили, и я видела, как огорчает подобное отношение Бьёрна.

Поначалу мне казалось, что у меня в общении с новым сыном возникнут сложности, но мальчик так изголодался по ласке и вниманию, что готов был довериться и открыть сердце. Он даже называл меня порой мамой, хотя чаще просто Таей, как Бьёрн. Его не пришлось учить вежливости или обходительности, он все делал сам – одевался, причесывался, застилал постель. А еще он первое время был в постоянном напряжении, словно ждал, когда мы начнем ругаться и, найдя в нем изъяны – бросим…

К осени Аврора и Маррог купили участок земли в горах, и, едва закончив строительство дома, покинули нас. Потом улетел Халли, и мне было немного грустно без его утренних дурачеств. Хорошо, что Ариэль и Мун с сынишкой никуда переезжать не планировали. Однако вскоре снова принесло родню, но я восприняла очередные испытания спокойно, хотя и не без легкого раздражения. Уж от брата я такого точно не ожидала – чтобы приехать и заявить, что он останется всем семейством на неопределенное время! Без предупреждения, без объяснений! Мила, моя невестка, смущенно извинялась и была сильно взволнована, но и она не желала отвечать на закономерные вопросы. В итоге Любима стала нервной, вынужденная всем делиться с тремя наглыми мальчишками, в Майли пробудился воинственный дух – он пытался защитить имущество сестры, а Луни-Люк орал теперь постоянно.

Вечером третьего дня Бьёрн вызвал меня на разговор.

– Мы не уместимся в этом доме даже с заселенной мансардой. Не обижайся, но здесь стало тесно из-за твоего брата. Он на нас с Муном смотрит как на врагов, хотя и безукоризненно вежлив.

– Меня это больше злит, чем печалит… или наоборот. Не знаю, что и придумать.

– Я сделаю твоему брату предложение.

– Какое?

– Оплачу его долю в доме вдвойне. Если им некуда идти – они запросто купят землю и новый дом построят сами. А могут и здесь неподалеку поселиться, кстати. Хороших мест хватает.

– Ой, лучше бы подальше. Не знаю, может, и наши дети со временем такие же станут, но чтобы драться постоянно…

– А Тилли еще и кусается, – усмехнулся Бьёрн.

– И Арги теперь постоянно закрыт и воет. Давай поговорим с ними за ужином.

Что мы и сделали, и это был не последний раз, когда пришлось защищать дом от непрошенных гостей. Кровный или нет, брат не хотел понять простую истину – будь честен и добр с людьми, и они ответят тем же. А в нас он определенно сомневался, и, как выяснилось, виноват в этом был злополучный Фроуди… Хорошо, что все разрешилось без проблем. Они взяли ровно половину без надбавок, купили участок с большим коттеджем в другой области за горами и редко когда навещали нас, упорно продолжая верить, что Бьёрн и Муни – отъявленные негодяи. Вот уж никогда бы не подумала, что родной брат поверит какому-то чокнутому терронцу больше, чем мне.

Впрочем, с тех пор я ни разу Кэда Фроуди не встречала, хотя на нашу с Бьёрном долю выпало еще немало приключений. Но самое главное мгновение – то, когда мы обрели друг друга навсегда – надежно укрепилось в общей мечте, связало наши судьбы в одну, чтобы научить ценить каждый проведенный вместе час и, глядя в бескрайние звездные небеса, угадывать в созвездиях следы чьих-то свершений, так похожие на наши собственные…