Текст книги "За мгновение до мечты (СИ)"

Автор книги: Галина Мишарина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11

– Ну вот, так уже лучше! Ты молодец.

Мне лучше не было, но я признавала, что состояние оставалось терпимым, а потому не жаловалась.

– Живот и должен постоянно вибрировать?

Аврора рассмеялась. Она учила меня правильно дышать, и теперь делала массаж. Чуткая, внимательная, решительная. О лучшем враче и мечтать было нельзя! Я радовалась, что не осталась на корабле. Элиас уж точно не стал бы разминать мне плечи и поясницу…

Место, где находился городок, называли «коржом». Дома выстроились ровными рядами на плоской песчаной равнине, чуть в стороне было хилое озерцо, вокруг росли корявые серые деревья с бледной зеленой листвой. Унылый пейзаж, но город был чистым и уютным. Здесь все друг друга знали, и Аврора представила меня как свою давнюю подругу.

– Они первое время пялиться будут, но ты не обращай внимания.

– Станут думать, что у меня репутация подпорчена, – подсказала я.

– С чего бы?

– Заявилась беременная, но без мужа.

– А он есть? – лукаво сощурилась женщина.

– Нет. То есть официально мы не зарегистрированы. Всё непросто. – Я перехватила её взгляд. – Он – терронец.

Я приготовилась выслушивать обычные рассуждения о том, какой Бьёрн говнюк, но Аврора была спокойна.

– Надежный, значит, – уверенно произнесла она. – Наверное, на корабле работает?

– Он капитан.

– Полагаю, вы редко видитесь, – вздохнула женщина и сочувственно сжала мою ладонь: – Готовься к тому, что малышка будет целиком на тебе. Разве что родители помогут. К тому же неизвестно, какой дочка окажется. Поговаривают, что у терронцев все детки лет до десяти спокойные, зато вырастают из них хулиганы.

– И девочки тоже?

– Да. Но ты же знаешь, что девчонки у них редкость. Так что обрадуешь своего Бьёрна!

– Да уж… – отозвалась я хмуро. – Обрадую.

Какое-то время мы молчали. Аврора смотрела на меня, обжигая взглядом, но к ее привычке вытягивать все до единой подробности я уже привыкла. Придется рассказать – не сейчас, так скоро.

– В чем дело, Таиса? – спросила она.

Я утерлась и поглядела женщине в глаза.

– Все убеждены, что Бьёрн – негодяй, и, едва узнает про ребенка, сразу же его у меня отнимет. А я не верю!

– И правильно, – кивнула она. – Болтать все горазды, а детку вы с ним сделали вдвоем, тебе и судить, каков он. Я в будущих мамах разбираюсь хорошо, ты не из тех, кто бежит от ответственности. Сильные мужчины таких женщин не обижают. Он оставит и тебя, и девчонку, будь уверена. Еще и на родину с собой заберет!

– Спасибо, – пробормотала я. – Не сожалею нисколько, но боюсь потерять его навсегда. Ты же понимаешь, меня не зря сюда привезли…

– Ох уж этот Элиас! – воскликнула она. – Всё за всех решает! Ну, ничего, если он вздумал тебя и дальше контролировать, мы уж как-нибудь выкрутимся. У меня во флоте много друзей, помогут тебе домой вернуться. С новорожденной, конечно, трудновато будет, но нет ничего невозможного.

Она умела убеждать. За эти дни я набралась уверенности, что непременно рожу самостоятельно, и научилась всему, чему должна была – от правильного дыхания до ухода за новорождённым.

– Можно положиться на природу, но я считаю, что лучше подготовиться. Так всем спокойнее – и тебе, и мне. Ты сильная, справишься, а я чуточку помогу.

Она постоянно повторяла это, и в конце концов я в себя поверила. Правда, каждый день мое настроение менялось – то радость от предстоящего, то всепоглощающий ужас. Это было какое-то дикое раздвоение личности: одна я была уверена, что мы горы свернём, другая рыдала и просила сразу сдаться, чтобы не страдать…

Я много гуляла, осматриваясь. Иногда сталкивалась с местными, и даже перекидывалась парой слов. Владелец единственного продуктового магазина сообщил, что к востоку лежат серые чащи, в которых приятно прогуляться. Это место он называл прекрасным, говоря, что лес является местной достопримечательностью. Однако, узнав, как далеко они находятся, я отказалась от затеи там побывать, тем более что добираться до леса предстояло по пустынной дороге. Солнце здесь было безжалостное, а жару в отсутствие влаги я переносила плохо.

Аврора принимала пациенток с утра до обеда, но кроме меня беременных не было. К ней приходили женщины для плановых обследований, а, если на месте не оказывалось педиатра, она осматривала еще и детей. Окружающая природа не производила впечатления, зато я могла вдоволь налюбоваться звездным небом долгими бессонными ночами. И, будь он неладен, мне продолжал сниться Бьёрн! Я дошла до того, что начала злиться на собственную твердокаменную привязанность. В самом деле, он сбежал, а я должна страдать? Нет уж! Аврора активно поддерживала во мне воинственный дух.

Последние недели были самыми трудными. Казалось, тяжесть и ломота меня доконают. Я хотела поскорее родить и начать примерять на малышку милые вещички, что купила или получила в подарок от Авроры. А еще мне очень хотелось, чтобы Бьёрн первым взял кроху на руки и взглянул на меня с нежностью… Я ждала его, надеясь на чудо. Следует сказать, что город находился в отдалении от основных летных путей планеты, и прочной связи с внешним миром здесь не было.

В среду утром у меня сильно ломило поясницу, и Аврора предрекала скорые схватки. Я поела, погуляла и к наступлению темноты готова была уснуть. Удивительная была ночь: мне удалось удобно задремать, подложив под колени подушку и подперев валиком живот. А проснулась я от какого-то подозрительного шума. Ну вот, кому-то весело орать, а мне теперь ещё часа два не заснуть будет! Злоба была столь острой, что я тотчас поднялась с кровати и пошла в соседнюю комнату, где спала Аврора. Хотелось пожаловаться на громкоголосых соседей, непременно обозвав их самыми нехорошими словами.

– Что за дела такие, Арора! Эти болваны…

Я не успела закончить: женщина схватила меня в охапку.

– Одевайся, быстро! Бери рюкзак. Давай же, поторапливайся!

– Что?..

Она легонько меня встряхнула.

– Это работорговцы. Приземлились только что. Мы успеем спрятаться в бункере.

У меня подкосились ноги.

– Не может быть… Это ведь безопасное место! Нас…

– Таиса, не болтай! – она накинула мне на плечи куртку, сунула в руки штаны, помогла натянуть их. – Давай за мной!

Мы стали спускаться, что было весьма непросто, учитывая, что я передвигалась со скоростью улитки, а уж лестницу одолевала со стонами и кряхтением.

Едва мы достигли задней двери, как послышались выстрелы. Меня начало тошнить, и, если бы не реакции тела, я бы посчитала происходящее сном. Аврора тащила меня по переулкам, оглядываясь и подбадривая взглядом. Однако в ее глазах я видела страх, и от этого готова была заплакать.

Бьёрн спасет нас. Он прилетит. Все это невзаправду. Не с нами. Не может быть, чтобы так не везло!

Мы миновали здание больницы, прошмыгнули мимо магазина, и добрались до непримечательного дома с серой крышей. Однако зайти внутрь не успели, и резкий окрик едва не лишил меня сознания:

– Стоять!

Аврора крепко взяла меня за плечо и заставила повернуться.

– Ну-ка руку от двери убрала! – приказал мужчина в черном. – Идите обе сюда. Да, и ты, беременная, тоже.

– Позвольте ей остаться, – сказала Аврора. – Девушке со дня на день рожать.

– Мне насрать! – Мужчина выругался. – Сюда. Быстро!

– Не-е-ет… – просипела я. – Пожалуйста, не надо!

Мужчина шагнул к нам и вдруг ткнул Аврору в живот, отчего та согнулась пополам, подавившись дыханием.

– Еще одно слово – и получишь по лицу, – прошипел он. – Бери свою пациентку и тащи в корабль. Или мне заняться ее животом?

От ужаса закололо где-то в пояснице, и Аврора, ничего не говоря, повела меня прочь от дома. Дальнейшее я видела словно в тумане: посадка, клетка, бледное лицо врача… Корабль поднялся в воздух, неловко приземлился, меня оттуда вытащили и куда-то поволокли… И снова темное помещение, песок, худая жесткая кровать… Прежде чем я смогла сообразить, где нахожусь, сознание надолго померкло. И это было только началом кошмара.

Рано утром у меня начались боли, и Аврора принесла стакан воды с толстым куском мяса на белой тарелке.

– Сегодня будем рожать, – со спокойной улыбкой сказала она после осмотра. – Выпей, покушай. Наберись сил.

– Я не смогу здесь… Я не хочу, Аврора. Давай еще подождем!

Хуже места для появления на свет нельзя было и придумать. Темное помещение как будто никто никогда не убирал, стены почернели, единственное окно было заколочено, на столе стояла лампа, дающая унылый голубой свет. Я ощутила такую злобу, какой никогда прежде не испытывала! Во всем был виноват Бэрд! Нет, Бьёрн. Или я сама? Мне было совершенно ясно, что Аврора сдерживает собственный страх ради меня, но такое настойчивое мужество не сработало.

– Ты все сможешь. Все готово, ты готова. Думай о малышке! – сказала женщина, а я расплакалась. Мне хотелось домой. Я хотела, чтобы рядом был кто-то из близких. Я не могла думать о ребенке, как ни стыдила себя за слабость…

Аврора продолжала говорить со мной, и мы дотянули до обеда. Но когда выяснилось, что так предстоит мучиться еще несколько часов, я совсем сдалась. Наверное, тогда она решила применить последнее средство.

– Если кто-то услышит нас, Таиса, и решит, что ты не справляешься, они заставят меня сделать операцию!

Меня затрясло.

– Боже, Аврора… только не так!

– Ребенок нужен здоровым. Ты будешь сама кормить его. Здесь нет условий… – она сжала губы. – Ты должна. Хватит канючить! Соберись! Нельзя сейчас сдаваться! Ты поняла? Ты услышала меня?

– Да, – пробормотала я покорно.

– Хорошо. Тогда постарайся расслабиться. Я помассирую тебе спину.

Эта вынужденная грубость меня отрезвила. Я старалась из всех сил взять себя в руки, хрипела на каждой схватке. О каком расслаблении шла речь? Кто вообще мог расслабиться, чувствуя подобную боль? Аврора посоветовала мне походить, но это не помогло. В итоге я висела на ней, обхватив за шею, и тихо завывала.

– Еще час, Таиса. Ты молодец.

– Я не могу час… Я больше не хочу! Пожалуйста, дай мне что-нибудь от боли…

Я плохо соображала, что творю. Мне казалось, что прошло уже несколько дней. Я перестала чувствовать шевеления малышки и хотела орать, ругаться, только бы не чувствовать эту муку. Почему она была такой долгой? Почему время стало тёмным и вязким, как смола?

– Таиса, давай-ка садись сюда, – донесся до меня голос Авроры. – Сейчас попробуешь потужиться…

Я не понимала, что она со мной делает, но на очередной адской схватке отошли воды, и началось самое сложное. Все мои тренировки забылись, я только знала, что нужно стараться изо всех сил. Дышать… тужиться… снова дышать… Вопила ли я – не знаю, но уж точно ничего вокруг не замечала, и была готова поклясться, что слышу треск своих костей…

А потом крошечный темноволосый комочек жалобно закричал на моем животе, и я наконец-то пришла в себя.

– Моя хорошая… родная… моё чудо!

Всё прочее проплыло мимо. Я запомнила только, как Аврора перенесла меня на постель, а потом помогла дать детке грудь.

– Как назовешь? – устало улыбаясь, спросила она.

– Любимой. Так звали мою бабушку.

Я не спускала Любу с рук, потому что боялась каждого мгновения нашего будущего. Пока что на нас не обращали внимания, но было неимоверно тяжело с новорожденной: она много плакала, не хватало воды, чтобы каждый раз дочку подмывать, да и кормили нас скудно, отчего Люба висела на груди круглые сутки. К тому же днем в комнате было жарко, а ночью холодно, и я боялась застудиться. Что уж говорить о прочих неудобствах, которые знакомы всем родившим…

Аврора теперь говорила куда меньше, все больше отдаляясь. Она как будто выполнила условия договора и не хотела привязаться к девочке. Хорошо еще, она немного помогала мне с Любой, учила, как правильно с дочкой обращаться, и порой брала ее на руки, чтобы я могла заняться собой. В основном малышка спала, но уж если была чем-то недовольна – об этом узнавали все. Голос у нее был сильный и пронзительный. Мне казалось, что Аврору это сильно раздражает, и, в конце концов, в комнате я осталась одна. Правда, Аврора оставила свое одеяло, когда ее увели, и ночами мне удавалось согревать Любиму собственным телом.

Периодически ко мне заходил один из «хозяев», окидывал тяжелым внимательным взглядом нас обеих, (причем Люба непременно начинала орать как резаная), и удалялся, не произнеся ни слова. Нас кормили трижды в день, но скудно, и я постоянно хотела есть. К тому же меня не выпускали из комнаты, и вскоре мы обе стали отвратительно пахнуть. Хорошо, что хотя бы туалет был поблизости, но это не спасало.

Так прошел месяц, за который я сбросила не только набранное во время беременности, но и все, что было у меня до встречи с Бьёрном. Недосып отбирал последние силы, и я не могла нормально размышлять о грядущем. Я сражалась с усталостью, пытаясь что-то решить, но ситуация казалась безвыходной.

Меня все бросили. Помощи ждать было неоткуда. Никто не придет, а даже если Элиас или Бьёрн заявятся, меня на прежнем месте не найдут. Это конец, и впереди ждало мрачное будущее. Я была так расстроена, что желала вернуться в прошлое и изменить его. Не знать Бьёрна, не знать своей любви. Но ведь тогда не было бы и Любимы – темноглазой, с милым маленьким носиком и цепкими пальчиками на маленьких ручках…

Нет, во всем был виноват Бэрд, будь он проклят! Я убедила себя, что это его эгоизм привел меня в рабство. Ведь даже если Бьёрн бы не вернулся, я была бы дома. Пусть одна, но свободная, и моей жизни ничего бы не угрожало! Но страшнее всего было узнать, что нам с малышкой уготовано.

Вечером ко мне пришел тот самый мужчина, который постоянно нас с Любой проверял.

– Как чувствуешь себя? – спросил он холодно.

– Нормально, – тихо сказала я и принялась покачивать дочку – она как всегда начала хныкать. – Вы так и будете нас здесь держать?

– Вставай, – приказал он. – Пойдешь мыться.

Я было обрадовалась, но внутренний голос подсказал, что нечему. И точно: меня и дочку собирались прихорашивать только затем, чтобы потом продать. Так мне нашептала одна из девушек.

– Ее продадут гораздо дороже, чем нас, – сказала она.

– Я не отдам ее, – прошипела я, намыливая довольную малышку. – Никому.

– У тебя нет выбора, – вздохнула девушка, тщательно промывая свои редкие темные волосы. – Советую не перечить им. Лучше уж пресмыкаться, чем быть избитой. Я вот даже рада оказаться подальше отсюда.

Мне хотелось сказать, что это стало бы и для меня огромной радостью, но я понимала, что мы имеем в виду разное.

– Ты бы отдала своего ребенка?

– Чтобы спасти себя – да, – уверенно кивнула она.

Я ахнула, а она пожала плечами. Ей едва ли исполнилось больше шестнадцати, что она понимала в этом? Нужно было сменить тему.

– Ты знаешь Аврору?

– Конечно. Она вроде сдружилась с хозяевами. Повезет, так станет одной из них или достанется какому-нибудь зажиточному торговцу.

Ошарашенная новостью, я постаралась домыться как можно скорее и, попрощавшись, побежала в свой угол. А в комнате меня уже ждала давняя знакомая, и я инстинктивно прижала Любиму к себе: мало ли?

– Что происходит?

– Не болтай! – приказала женщина. – Заставь ребенка кричать.

– Что? – выговорила я, пытаясь разглядеть в акушерке признаки безумия. Люди в городке говорили о пустынном сумасшествии, которому подвержены многие работорговцы, вдруг Аврору оно уже затронуло?

– Пусть кричит, это необходимо.

Я открыла рот выругаться, но Аврора резко хлопнула в ладоши возле уха малышки, и Люба, опустив уголки губ, разразилась отчаянным плачем.

– Сдурела?!

– Ты убежишь, – крепко сжав мое плечо, зашептала женщина. – Пойдешь на восток, там спрячешься в руинах старого города. Я принесу, что смогу… – Она склонилась к самому моему уху: – Через три дня. Изображай бессилие и апатию. В воскресенье утром, Таиса. Рано.

Она отпустила меня и быстро покинула комнату, и мне пришлось долго укачивать детку, чтобы она замолчала. По правде говоря, подобные пронзительные крики выжимали из меня остатки выдержки, но после слов Авроры я как будто очнулась.

Я верила ей по-прежнему. Возможно, доктор потому и отдалилась, чтобы потом мне посодействовать? Если она решила, что я справлюсь, значит, это правда. И побег был необходим, ведь кто знает, когда Любу у меня отнимут?

Последующие дни я изо всех сил изображала измотанную, больную женщину. Когда мужчина заходил нас проведать, я поднимала на него печальные глаза, устало вздыхала и отворачивалась. Надо было поплакать, но сил на слезы не осталось.

Вечером перед побегом нервы мои были на пределе. Усталость била по затылку кочергой, превращая каждый стук сердца в колющую боль. Голова раздулась и отяжелела от этих ударов, плечи ныли, в горле было сухо. Когда открылась дверь, и мужчина занес ужин, я едва не уронила тарелку.

– Девчонка твоя вес не набирает, – сказал он. – Хилая совсем. Ты ее кормишь достаточно?

– А ты что, педиатр?

– Отвечай на вопрос, – процедил он. – А не то схлопочешь по морде.

Я знала, что он и правда ударит меня, и покачала головой.

– Она не хилая, а нормальная. Дальше больше наберет. Мне еды не хватает, и пью я мало, потому и молоко едва идет.

Я повторяла слова Авроры, не веря в них. По правде говоря, было страшно за дочку, она казалась такой крошечной!

– Ты хочешь, чтобы тебе отдельное меню составили? – сморщился он. – Вот же наглая!

– Я такого не говорила…

– Заткнись! – Люба проснулась от его крика и захныкала. – И козявку свою заткни, а не то это сделаю я.

Я принялась покачивать малышку, про себя умоляя помолчать, и она, слава богу, затихла.

– У нас уже есть на нее покупатель, так что советую привести ребенка в порядок. Воды найдем, жрачку будешь получать как все.

– Я не…

– Что? – зловещим шепотом переспросил он.

– Не собираюсь отдавать ее.

– А придется, – мерзко ухмыльнулся мужик, и дверь за ним захлопнулась.

Я едва сдержала рыдания, уговаривая себя верить в лучшее. Аврора обещала. Она сделает. Мы убежим прежде, чем нас разлучат.

Я проглотила все, что принесли, выпила стакан воды и задремала, прижимая к себе Любиму. А проснулась оттого, что рядом что-то глухо стукнуло. Открыв глаза, я увидела большой темный рюкзак. Схватила его, спрятала за спиной, не проверяя, что внутри, но от себя добавила несколько тряпок и бутылку с водой.

У меня не было часов, и я не знала, сколько сейчас времени. Слушала шаги, надеясь, что Аврора скоро появится, но ее все не было. Я не смогла себя сдержать и снова уснула.

– Таиса, – разбудил меня шепот.

Я открыла глаза и в полумраке увидела Аврору. На ней был черный комбинезон и крепкие сапоги – вся одежда новая и вполне удобная. А что, если она уже одна из хозяев? Или ее продали? У меня похолодело внутри.

Женщина поднесла палец к губам.

– Вставай и иди за мной.

Кроме нее у меня не осталось никого, и я продолжала женщине верить, хотя внутренний голос уговаривал быть настороже. Возможно ли, что она вела меня в ловушку? А если так, то зачем?

– На восток, – повторила женщина. – Охрана спит, я сама подсыпала им снотворное.

– Далеко ли я уйду по пустыне, да еще в темноте и холоде? – пробормотала я, начиная понимать, во что ввязываюсь. – Они увидят следы, услышат...

– Только до границы дюн. Там дальше – соляные пустоши, и ноги не будут увязать. Вот компас, умеешь пользоваться? Отлично.

– И все равно найдут.

– Если тебя поймают – убьют, Таиса, – свистящим шепотом сказала она. – Сделай так, чтобы они не нашли! Продержись пару месяцев, веди себя тихо.

– А что потом? Куда мне идти через два месяца?

– Вернись в город.

– Через пустыню? Да ты с ума сошла!

– Или так, или никогда больше не увидишь дочку. – Она больно сжала мою руку. – Поняла? Сдаешься?

С трудом сдерживая слезы, я отрицательно покачала головой. Аврора накинула мне на плечи куртку, а Любу укутала в одеяло поверх моих рук. Хорошо, что девочка крепко спала.

– Вдоль реки до леса на восток, а потом на юг, – сказала женщина, ведя меня длинными темными коридорами. – Ты доберешься и спрячешься в бункере. Код на двери – единица три восьмерки. Если закроешься изнутри – никто без твоего ведома туда не войдет. Там камеры, ты увидишь всякого, кто попробует попасть внутрь. И запасов много. Уверена, вы продержитесь до прихода Элиаса!

– А как же ты? – хрипло пробормотала я.

– Я справлюсь, – был категоричный ответ. – Главное, будь сильной!

– Я не хочу! У меня нет сил, Аврора!

– Есть. Найди их. И никогда не сдавайся, слышишь? Даже если боль твоя ужасна, сердце отчаялось, а душа пуста. Знаю, это сложно, но мы живем ради трудностей. Если бы жизнь была проста, как бы мы поняли, что она прекрасна? Тем более, что теперь тебе есть, ради кого бороться!

Мы медленно и осторожно вышли на открытый простор, и ледяной воздух опьянил. Огромное звездное небо мерцало, и Аврора натянуто улыбнулась.

– Ты все запомнила, брошенка?

– Да.

– Ты не подведешь меня? Хочу быть уверена, что малышка в надежных руках.

– Не подведу. Сделаю все, что в моих силах! Спасибо тебе… за всё. Береги себя!

– Обязательно. – Она коротко обняла меня. – Иди быстро и легко, и ничего не бойся. Сейчас ты – единственная, кто может защитить Любиму от гадостей этого мира!

– Единственная, – прошептала я, и женщина подтолкнула меня в нужную сторону. – До встречи!

– Прощай, – сказала она мне в спину, и я быстрым шагом пошла прочь.