Текст книги "Хроники ключников. Бунт теней (СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Кому и чем, если никого больше не осталось?

Выходит, он перекинулся, раз теперь сидит в пещере, среди выживших. Да, да он перекинулся, его принесли сюда, он это точно помнил.

Придерживая правую руку, он поднялся. Лиа встала следом. Покачиваясь, Женя вскинул голову и огляделся.

– Ничего ещё не потеряно, – прошептал он, и громче, так громко, как мог себе позволить, прокричал. – Ничего не потеряно. Клан жив, пока есть мы! Мы живы, пока есть лава и ветер! Мы будем бороться, мы докажем, что те, кто навеки остался в обители, погибли не зря! Мы исцелим крылья и души, мы отобьем наши гнезда. Мы отомстим! Мы отвоюем свет у тьмы!

По пещере пронесся рокот голосов. Сначала тихо, потом все громче выжившие выражали свое одобрение. Женя чувствовал их силу, он и сам верил в свои слова, да и боль отступала. Побежденные, но не сломленные, его люди вскидывали руки к потолку, потрясали кулаками, угрожая тем, кто отобрал у них дом. А потом вдруг все разом замолчали, и тишина отозвалась звенящим ужасом. Неужели, за ним они не пойдут? Лиа, склонив голову на бок, прислушивалась к одному ей ведомому голосу. Слуги и крылатые оборачивались, перешептывались, расступались.

– Черный Дракон здесь, – тихо сказала рубиновая, и воины, стоявшие подле неё, почтительно расступились.

Максим замер перед ним, и Женя явственно ощутил, что это уже не Рэй из ямы, не гуляка-финансист из мира сильных денег и слабой магии, а тот самый бог, изображение которого украшало своды их родной обители. Его сила была оглушающей, тяжелой, осязаемой. Максу даже не стоило говорить, чтобы дочери лавы и сыны ветра шли за ним. Власть Черного Дракона была неоспорима.

За его плечами замерли члены свиты Это, молчаливые и угрюмые, но Женя смотрел только на Макса.

– Где она? – одними губами прошептал страж ключницы шестого мира.

– Я не знаю, – также тихо ответил Женя.

Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, а потом Макс отвернулся.

– Собирай свой клан, поведем их к золотым, – процедил Черный Дракон. – Перемирие объявлено. Война началась.

– К золотым?

– Хочешь потерять остальных? – Макс бросил на него взгляд, полный презрения. – Отлично ты её защитил, не находишь? Собирай клан.

Прежде, чем Женя успел хоть что-нибудь ответить, Максим резко развернулся и едва не столкнулся с одним из воинов серебряного клана. Тот, отступив, почтительно склонил голову.

– Мне нужно найти её, – прошептал Женя, сжимая здоровую руку в кулак. – Мне нужно...

– Защитить свой клан, – твердо закончила за него Лиа. Сын ветра, нахмурившись, посмотрел на рубиновую. Та медленно повернула голову в его сторону и произнесла. – Спасай серебряных, князь. Я найду твою сестру.

– Как?

– Один раз я нашла её, полетев на свет, – Лиа передернула плечами. Только сейчас Женя заметил, что она облачена в платье серебряной. – Теперь пора искать её подле тьмы.

– Поясни, – он попытался поймать её за руку, но Лиа, покачав головой, прошла мимо воинов.

– Задержать? – спросил один.

– Нет, – Женя смотрел ей вслед. – Как она оказалась с вами?

– Маги, что её караулили, бросились защищать кладки, – воин отвернулся. – А она вылетела наружу, и шкура у неё была красная, как закат. Мы хотели её убить, но она боролась с мертвыми и спасала слуг. Не отказываться же от помощи. А потом нашла тебя... Мы... Мы должны были убить её?

Женя молчал, воины выжидающе смотрели на него.

– Сейчас это неважно, – он попытался расправить плечи, и, едва не упав, оперся на услужливо подставленную руку. – Нужно собрать клан. Черный Дракон поведет нас к золотым.

Неважно? Это его ли слова?! Он потерял деда, не смог защитить сестру. С каких пор долг стал важнее семьи? Тэй! Его брат, пожранный тенями! Неужели он привел орды тварей в обитель?

Во рту появился металлический привкус. Женя сплюнул кровь на камни.

– Керих, Терах, соберите тех, кто может летать. Найдите Рехта.

– Он мертв.

– Ихира.

– Тоже. Из клана следящих за слугами остались только Верха и Берхат. Остальные слишком молоды, чтобы...

– Молоды? Летают?

– Да.

– Отлично. Пусть Верха собирает выживших своего рода. Им помогут разведчики и добытчики руды. Раненых слуг понесут на спинах.

– Но...

Женя оскалился, показав окровавленные зубы.

– Тебе недостаточно моего приказа?

– Прости, князь...

– Отведи меня к главному из слуг.

Настало время собирать кости.

***

Тэй перекинулся в воздухе, расправил отливающие серебром крылья и, взмыв над разломом, замер, ожидая меня. От окружавшей его крылатое тело дымчатой тени не осталось и следа – передо мной был истинный сын ветра. Скрепя сердце, я последовала за ним. Пугала его беспечность и неосторожность – внизу, да и вокруг, могли быть мертвые, Тэй же не пытался затаиться или хотя бы, укрыться от затянутых серой пеленой глаз. "Обреченная уверенность", – промелькнуло в мыслях, и мне стало больно. Перекинувшись и выскочив из пещеры, я бросилась к нему.

– Уйдем, – попросила я, закладывая вираж и разворачиваясь к горам. Тэй фыркнул и, изогнув шею, посмотрел вниз. Черная точка, Пусть, маячил перед левым глазом и мешал обзору. Я оскалилась, выказывая недовольство, и проводник, поднявшись выше, уселся между рогов, вцепившись коготками в костяные наросты.

– Уйдем, – снова повторила я, но Тэй оставался недвижим.

– Посмотри вниз, – произнес он, и я нехотя опустила голову. Пусть изумленно присвистнул.

Подлетая к горам на рассвете, я ничего не заметила, потому что двигалась со стороны степей. Сейчас же, когда мы висели аккурат над Великим разломом, под нами открылась потрясающая по своей нереальности картина. В пропасти, широкой настолько, что в ней могли уместиться в ряд пять серебряных драконов, начиная от возвышающихся над границами разлома скалистых пик и скрывая от наших взглядов далекое дно, тёк черный дым. По крайней мере, по виду это вещество напоминало именно дым. Его клубы, вздымающиеся то и дело над основной массой, как протуберанцы на солнце, опутывали белесые, похожие на седые пряди, полосы. Дым двигался, будто покачиваясь в своей каменной чаше, волнами ударяясь об изрезанные трещинами стены, и оседал, оставляя в воздухе неясные очертания. И в этой тьме, что плыла меж скал, в самом её нутре, сияли, подобно звездам, искры – горячие красные, холодные синие, яркие желтые. Я словно вглядывалась в отражение ночного неба.

– Умница! – взвизгнул Пусть. Я вскинула голову и только и успела разглядеть серебряный высверк справа от себя. Тэй, сложив крылья, нырнул во тьму.

– Стой, – заревела я, с ужасом наблюдая, как дым, расступившись под напором мощного тела, плотной пеленой сомкнулся над ним. Тэй, не сбавляя скорости, полетел вниз, и только мне подумалось, что дым – всего лишь иллюзия, как силуэт удаляющегося серебряного дракона начал таять, исчезая в тревожно всколыхнувшейся мути.

– Придется нырнуть, – процедила я. К моему удивлению, Пусть согласился.

– Пожалуй. Нам следует изучить это явление, ключница.

Недолго думая, я ринулась вниз, лишь на секунду закрыв глаза. Поначалу никаких новых ощущений погружение в дым не принесло. Разве что воздух здесь был чуть холоднее, чем снаружи, да солнечный свет из золотого стал грязно-серым. Право слово, будто нырнула в стоячий пруд. Но чем ниже я спускалась, тем труднее становилось махать крыльями. Воздух густел, а количество звезд, кружащих в дымчатой пелене, заметно прибавилось. Порой мимо пролетели целые скопления.

– Что это? – спросила я, и рычание мое прозвучало глухо, словно я говорила в трубу.

– Излияние ореола, – ответил Пусть. – Что-то размыло границы между физическим и магическим. Наблюдай, ключница. Примерно так выглядит весь первый мир, первооснова которого – магия.

– Трудновато дышать.

– Давление ореола.

Я тяжело опустилась на уступ и сложила крылья. У самого носа пронеслась миниатюрная, закрученная спиралью, галактика. Проследив за ней взглядом и вскинув голову, я увидела Тэя. Он висел в дыме близ уступа, который я облюбовала для отдыха. Крылья сына ветра сияли здесь неестественно ярко. Звезды, ударяясь о его шкуру, вспыхивали и рассыпались, оставляя после себя сияющие сплетения едва видимых глазу нитей.

Тэй оскалился и, тягуче медленно развернувшись, продолжил спуск вниз. Я последовала за ним. Кажется, мы снижались целую вечность. Мои лапы коснулись дна так внезапно, что будь это полет на привычной скорости, я бы непременно разбилась.

– Куда мы идем? – глухо прозвучал мой рык. Тэй двигался рядом, как в замедленно съемке. Он вытянул шею и кивнул.

– Дальше.

Я огляделась. Внизу царил сумрак, освещаемый лишь голубоватым сиянием звездных скоплений. Над нашими головами тянулась тяжелая темная пелена, в которой вяз болезненно-серый свет далекого солнца.

– Держись подле меня, – попросил Тэй. Я едва смогла разобрать его невнятное бормотание. – Они всюду.

– Кто?

– Тени, конечно, – недовольно проворчал Пусть.

– Они опасны?

– Для нас – нет, – твердо ответил Тэй. – Они слушаются его. И меня.

– Проще говоря, – вывернул Пусть. – Для нас опасен только Проклятый.

– Пока нет, – сын ветра отвернулся. – Я справлюсь с его спесью.

– Надолго ли, – вздохнул проводник, но Тэй не обратил внимания на эти его слова.

– Идемте, – поторопил сын ветра. – Я чувствую, мы у цели.

Прерывисто вздохнув, я поплелась за ним. С каждым шагом дышать становилось все труднее. Тело тяжелело, я не могла поднять и хвоста, а лапы попросту подволакивала, оставляя на дне неглубокие бороздки. Мерцание звезд отдавалось в глазах острой болью.

А потом я услышала шепот.

– Нашел тело... Тело... Сила... Сила есть... В них... Их сила... Наша сила... Наша вечность...

– Он будет с нами... Их двое теперь?

– Будешь с нами... Сила... Вечная... Сильнейший будет с нами?

– Будешь с нами... Над ними... Над телами...

– О чем они? – с трудом выдавила я.

– О Проклятом, – кисло ответил Пусть. – И обо мне.

Справа от нас замаячил огонек. По мере приближения его сияние охватывало все большее пространство. Сначала показалось, что это очередная, готовая взорваться, звезда, но вскоре я поняла, что ошиблась. Свет струился из трещины в скале. Казалось, он пульсировал, с каждым ударом становясь всё чище, ярче. Или, возможно, тьма вокруг него была более густой и однородной, чем на остальной площади разлома.

– Сюда, – скомандовал Тэй и, внезапно перекинувшись, нырнул в проход между скалами. Я последовала его примеру, но не смогла сделать и шага, как голова закружилась, и я упала на землю.

– Ореол давит, – голос Пусть звучал где-то впереди, и я, вытянув руку, попыталась поймать проводника. Фыркнув, он нырнул под ладонь и распушился. – Давай-ка, попробуй встать. Ой...

Тэй рывком поднял меня, подхватив под мышки. Я закинула руку ему на плечи и, не без труда удержавшись на ногах, обернулась, ловя его взгляд. Глаза сына ветра пылали ярче "сверхновых", взрывающихся поблизости от нас.

– Справишься? – спросил он, отворачиваясь.

– Да, – едва слышно ответила я. – А ты?

– Обязан. Там, – он мотнул головой в сторону света. – Ответ. Он знает это. И, наверное, я тоже знаю.

– Используем силу Здесь против него же, – Пусть приземлился мне на плечо. – Излияние ореола – тяжелый катаклизм. Тут столько духов, и темных, и светлых, что голова идет кругом.

Мы прошли (я протащилась) через трещину и оказались в залитой светом пещере. Я хотела прикрыть ладонью глаза, но не смогла поднять руку. Тэй внезапно отстранился и сделал шаг вперед, загораживая источник света от меня и от Пусть. Я, покачнувшись, прислонилась спиной к стене и едва слышно прошептала.

– Мы у цели?

Пусть и Тэй молчали, зато тени загомонили все разом.

– Повелитель привел сильнейшего... Дай ему тело... Её тело... Дай нам... Сильнейший будет вторым... А тело ему... Нам...

Теперь и я могла различать их – темные порождения ореола не походили на обычные тени. Они были тем самым дымом, что клубился вокруг, а белые нити меж ними представляли собой видимые потоками энергии, по которым носились "звезды" – светлые порождения ореола. Духи двигались, то приближаясь к источнику света, то удаляясь от него, но, возможно, они выходили откуда-то... из-под земли или из противоположной входу стены. Я прикрыла глаза, но, почувствовав, что вот-вот потеряю сознание, распахнула их и едва не ослепла от нестерпимо яркого всполоха, залившего белым светом узкую пещерку.

Сын ветра снова сделал шаг вперед. Тени перед ним расступились, образуя полукруг, и свет внезапно померк. Теперь я могла разглядеть его источник. Из небольшого углубления в стене, похожего на чашу питьевого фонтана, вырывался целый сноп искр-звезд, которые, влекомые потоками энергии, уносились прочь из пещеры. Черными кляксами расползались из выбоины темные духи. Они хоронились среди трещин, уступов, щелей, под каждым камнем, под каждой тенью. И было их не меньше, чем светлых, легких искорок света.

Тэй протянул руку и провел пальцами по выбоине. Звезды полетели во все стороны, но теперь они сияли слабо и тускло.

– Дай нам её тело... Двое сильных... Ты пойдешь с нами, Сильнейший?

– Не пойду, – проскрипел Пусть. – Дикари.

– Она держит тебя? Возьмем её тело...

– Саша, – Тэй вскинул голову. Его голос грянул громом, перекрыв шелест теней. – Саша, это телепорт. Статичный телепорт. Здесь, в разломе. Кто-то... Кто? Превосходно.

Что-то пошло не так. Голос сына ветра вдруг зазвучал гораздо четче и громче, чем мгновение назад, но стал низким и сухим.

– Доигрались, – пискнул Пусть. – Лучше бы оставила меня в камне!

– Тэй, – позвала я. – Тэй...

Он обернулся, и тени ринулись к нему. Огонь в его глазах стремительно тух, оставляя лишь пепел.

– Далеко зашли, дети, – он усмехнулся, ядовито и по-чужому. – Пусть и ключница в моей обители, какое удивительное совпадение. Ну же, Пусть, теперь-то узнал меня? – Проклятый сделал шаг вперед. – Чую, узнал. Забирай её тело, если хочешь. Пойдем вместе против Это, ведь вы никогда не ладили. Слышишь меня?

Он вскинул руки, и тени змеями закрутились вокруг них.

– Они величают тебя Сильнейшим. Ты же знаешь, Пусть. Ты – не ключ, не слуга слабому разуму. Идем по мирам, Пусть, ведь сила твоя неисчерпаема. Идем по мирам, Сильнейший, ты и я, рука об руку, распахивая двери, даря свободу духам.

– Тэй, – слабо позвала я. – Ты должен...

– Послушай, Здесь, – перебил меня Пусть. – Ты, конечно, верные вещи говоришь – и Это я терпеть не могу, и во всех шести мирах нет духа, сильнее меня. Очень лестно слышать такие заключения от Повелителя теней, честное слово. Но вот очевидного ты не понимаешь...

– Чего же? Просвети меня, о, Сильнейший.

– Не сдалась мне эта власть, Здесь, – Пусть вздохнул. – И война твоя мне совсем не к чему.

– Ты ошибаешься, Пусть, – Проклятый перевел взгляд на меня, скривив губы в подобие улыбки. – Моя война будет твоей, когда отдам ключницу тени и буду поддерживать в этом славном тельце жизнь всю вечность. Вечно, Пусть, слышишь? Что значит вечно для тебя, Сильнейший?

– Тэй, – по пальцам пробежали искры. – Тэй, – позвала я громче. – Ты же слышишь меня! Вернись!

– Не слышит, – Проклятый шагнул ко мне. – Зачем полезли сюда, глупые. Я думал, Пусть идет по доброй воле. По старой памяти, по долгой дружбе.

– Стой! – взвизгнул Пусть, но я протянула руку к Проклятому и коснулась его щеки. Голубоватые искры, бегавшие по пальцам, озарили бледное лицо и темные глаза, внутри которых ещё пульсировала искорка света.

– Ключница, уходим!!!

– Вернись ко мне, Тэй, ты же можешь. Ты слышишь...

Но Проклятый улыбался все так же гадко и снисходительно.

– Будешь моей, правда? – спросил он, облизывая губы. – И Пусть будет моим. Куда он уйдет от своей прекрасной ключницы. Привязанный к тебе до скончания времен, пока в теле твоем будет теплиться хоть толика жизни.

– Саша, – пропищал Пусть. – Сашаааа!

Теперь я видела только тьму в глазах Проклятого. И эта тьма была всюду – в голосах, в дыхании, во времени, в мыслях. На пальцах, поглаживающих скулу Тэя, мерцали бледно-голубые искры, но и они постепенно тлели, превращаясь в дым.

– Я дам тебе сильную тень, ключница, такую, что забудешь о прошлом. И мы будем вместе, верно?

– Да.

Пусть впился когтями в мое плечо, но я лишь чуть дернула рукой, не реагируя на боль. Ведь так и должно быть. У всего есть тень.

– Наглец! – рявкнул Пусть и, вскинув крылья, попытался было наброситься на Проклятого, но тот вдруг шагнул назад.

– Беги, – прохрипел Тэй, возвращаясь. Огнем полыхнули глаза сына ветра. – Беги!

Один взмах его руки – и меня как пушинку выбросило из пещеры. Тени расступились, давая дорогу звездам. Я упала на спину, широко раскрыв глаза, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

– Беги!!!

Пусть, вылетев следом, вцепился в мои короткие волосы и потянул вверх, силясь поднять меня.

– Дочь лавы, черти тебя дери!!! Чего разлеглась?!

Острые коготки скользнули по лицу, оцарапав щеку и лоб. Сознание, затуманенное влиянием тени, теперь отозвалось на боль. И в этот же миг, почувствовав прилив сил, я перекинулась и взмыла вверх. Крылья разгоняли темных духов, а со мной наперегонки летели звезды-блики. Пусть, визжа, вцепился в надбровную дугу, едва не выцарапав глаз.

"Быстрее. Быстрее. Быстрее!!!"

Я словно опять очутилась в плену лавы. Вокруг тьма и нечем дышать. Но теперь я точно знала, что успею, что смогу пробиться к небу и свободе.

"Я вернусь, Тэй. И верну тебя".

Мир встретил меня светом, жаром и всполохом красных, как закат, крыльев.

Рубиновая стрелой пролетела мимо. Я, растерянная, сбитая с толку, резко развернулась и замерла, с ужасом наблюдая, как черная гигантская рука, выросшая из разлома, потянулась к нам. Рубиновая, не сбавляя скорости, нырнула во тьму.

– Прочь!!! – визжал Пусть прямо в ухо.– Уносим ноги!!!

Но я, не в силах пошевелиться, наблюдала, как ладонь из дыма, сжавшись в кулак, медленно опускается вниз, в пропасть, унося с собой пришедшую мне на помощь дочь лавы. Тьма будто бы успокоилась, потеряв ко мне всякий интерес, как вдруг из-под черных пальцев вырвались языки пламени, словно гигантская ладонь поймала огненный всполох. Миг – и кулак разлетелся на лоскуты дыма и белесые нити, выпуская из своего плена краснокрылую. Она взмыла вверх, закрутилась, раскинув крылья, и, издав торжествующую трель, ринулась ко мне. Пролетев мимо, она глянула глазами, полными огня и, мотнув в сторону увенчанной костяной короной головой, заложила вираж, уходя к горам. Тени, между тем, снова собирались с силами. Я не стала ждать очередного удара и устремилась, влекомая страстью полета, за своей неожиданной союзницей.

– Это ещё кто?! – верещал Пусть. – Тени ей нипочем?!

– Лиа! – рубиновая быстро повернула голову. – Меня зовут Лиа, и тени мне больше не страшны!

"Лиа", – про себя повторила я, что есть мочи работая крыльями.

– Быстрее, – подгоняла рубиновая. – Дальше... Дальше!

Мы пронеслись над горами, над заросшим тропическим лесом плоскогорьем, которое внезапно оборвалось, открыв нашим взорам простор ярко-голубого, как небо зимою, моря. Лиа замерла над одним из водопадов, которые, выныривая из сельвы, низвергались с огромной высоты и, не успев достичь рифов, разлетались в воздухе миллиардами брызг.

– Радуга, – прошептала Лиа, опуская голову. – Я помню... радугу.

Сложив крылья, она камнем упала вниз.

– Улетай, умница, – посоветовал Пусть, наблюдая за метавшейся среди водопадов рубиновой. – Она одержима тенью... Возможно, одержима.

Этой оговорки мне было достаточно, чтобы остаться.

– Она что-то ищет, – я обернулась, оглядывая неприступную зеленую стену. Ветви деревьев были сплошь увешаны полотнами какого-то растения-паразита, похожего на сине-зеленую, густую и длинную бороду. С виду лес, покрывавший плоскогорье, напоминал земные джунгли – непроходимый, застывший во влажной духоте, таинственный, природный грот. Дракон не смог бы здесь не то, что пролететь, даже пройти. Я опустилась на пятнисто-желтый валун и, изогнув шею, настороженно оглядывала тенистые заросли. Кто-то наблюдал за мной оттуда.

– Тэй? – позвала я так тихо, как было возможно.

Среди сплетений листьев, веток и лиан сверкнули два огненных глаза. Пусть коготками поскреб меня по макушке.

– Тэй, – повторила я, и дракон, не желая отвечать мне, просто сделал шаг вперед, выходя на свет. В мгновение ока я вскинула крылья и, ударив хвостом по скале, зашипела. Окрас шкуры чернорогого, коренастого сына ветра поражал плавностью перехода – от терракотового на спине до светло-оранжевого на брюхе. Но мне некогда было восхищаться красотой врага.

– Даже мы слышали о перемирии, – скептически заметил дракон, но голову опустил, показав длинные, начинающиеся у надбровных дуг, толстые рога. – Хотя нам на него плевать. Мы не живем войнами.

– Да неужели? – прорычала я. – Кто "вы"?

– Отщепенцы, – ответил Пусть. – Перед тобой редчайший представитель вымершего клана агатовых, если говорить на языке шестого мира.

Похоже, агатовый не видел Пусть. Сын ветра все также настороженно оглядывал меня, и вдруг, отпрянув во тьму, исчез. Я обернулась, заслышав шелест крыльев. Лиа легко приземлилась подле меня на все четыре лапы и обвела растерянным взглядом громаду сельвы.

– Ничего не помню, – едва слышно произнесла дочь лавы. – В пещерах за водопадами кто-то был. Давно...

Она смешалась, опустила голову, утонув в воспоминаниях, а я пристально всматривалась в полумрак леса.

– Не помню, – цедила рубиновая. – Не помню...

Среди зелени кто-то закопошился. Мы услышали шепотки, топот босых ног и восторженные вздохи. Лиа обернулась на шум, слишком потерянная, чтобы опасаться.

– Княжна вернулась, – внезапно пропищал кто-то совсем близко. – Княжна...

Из-под зеленого покрова сельвы на свет осторожно выбирались рыжеволосые дети. Были среди них и блеклоглазые, и получившие поцелуй лавы, но все они казались не старше двенадцати-тринадцати лет.

– Теперь княгиня, – серьезно, по-взрослому, произнес вышедший первым долговязый мальчишка и замер, во все глаза глядя на рубиновую. – Ты вернулась за нами!

– Вернулась... Вернулась, – закивали дети.

Одни были одеты в платья из сине-зеленого полотна, другие – в перепачканные наряды, оставшиеся, верно, со времен трагедии в Великом разломе, но все выглядели такими измученными, что от жалости защемило сердце. Но, мать лава, отец ветер, как сияли их лица! Сколько радости было в их улыбках, сколько безудержного счастья! Лиа вмиг перекинулась. Серебряное платье, которое не испортилось при обороте, высверком молнии отразило лучи солнца. Лиа рухнула на колени и раскинула руки.

– Я помню... Теперь я всё помню! – закричала она, и дети бросились к ней, вопя на все лады, как будто голос её послужил им сигналом.

– Княгиня! Лиа вернулась! Лиа вернулась к нам! За нами!!!

Я посторонилась, чтобы не задеть толпу маленьких рубиновых, которые, обнимая свою княгиню, плакали и смеялись вместе с ней. А из сумрака леса за ними наблюдали отщепенцы, сохранившие все, что осталось от клана рубиновых драконов – их детей.

Их будущее.

Их вечность.

***

Меня волновало слишком многое. И вряд ли я сама могла чем-то помочь тем, за кого болело сердце. Тэй затерялся среди теней, Женя мог быть ранен, мама... похоже, сейчас она находилась в большей безопасности, чем мы. Для того чтобы понять, что делать дальше, мне следовало найти Макса и как можно скорее обо всем ему рассказать. Но я так устала, что не было сил даже для оборота. Когда отщепенцы провели нас вниз, через ходы, к пещерам, которых на стене обрыва, под водопадами, скрывалось великое множество, я просто упала на лежанку и уснула, кажется, за один вздох. Пусть спрятался под руку и замолк. Поэтому проснулась я не из-за проводника. Кто-то тихо разговаривал у входа в пещеру, такую маленькую, что об обороте внутри неё не могло быть и речи. Я не стала открывать глаза, посчитав, что в ночной темноте, которая по ощущениям уже опустилась на мир, мое пробуждение выйдет чересчур заметным.

– ... считать нас обреченными? – долетели до меня обрывки фразы. Беседовали трое мужчин, причем один был значительно моложе двух других – он то и дело срывался и повышал голос. Именно он меня и разбудил. Я прислушалась, пытаясь различить голоса, которые порой сливались в невнятное бормотание, перекрываемое шумом водопадов и моря.

– Есть ли у нас другой выход? – вздохнул первый.

– Убегать и прятаться, – презрительно заметил молодой. – Разве не это мы умеем лучше всего? Только тени нас найдут все равно!

– Тени! Видели мы тени! – захрипел третий. – Идти в Ров? Но никто не разубедит меня в том, что тени – не их рук дело!

– Это в тебе говорит ненависть к жрецам! – осадил его молодой.

– Это во мне говорит здравый смысл!

– А он молчит, по поводу того варианта, который по душе тебе? Посмотрю я, как ты дашь бой теням, когда они ворвутся сюда.

К разговору снова подключился первый.

– Черный Дракон объявил перемирие. Мы можем присоединиться к любому клану или отравиться в Ров.

– А что, если это ловушка жрецов? – не унимался третий. – Решили вернуть себе былую силу, а? Ненужных перебьют. Лишних.

– Пойдем к другому клану, – вставил молодой.

– Только не к золотым! Они и так захватили Ров, когда ключником стал один из них.

– Тени – вот главная опасность, как ты не понимаешь! – едва не сорвался на крик молодой. – Ты что, забыл, как погиб рубиновый клан?

– Помню, Диар, – сдержанно ответил третий. – Помню. И мы им помогли, укрыли их детенышей, но знаешь что, Диар? Нам вот так никто бы не помог. И не поможет.

Мужчины помолчали, а потом первый едва слышно произнес.

– Идемте. Пора на охоту, пока не рассвело.

– Мы должны убедить их выйти из пещер, – прозвучал рядом со мной тихий женский голос.

Я вздрогнула и открыла глаза. Наше укрытие находилось в стороне от водопадов, поэтому ничто не мешало проникать внутрь слабому свечению, исходившему от поверхности голубого моря. Лиа, окруженная спящими детьми, которые, видимо, не желали ни на мгновение оставлять свою вновь обретенную княгиню одну, смотрела на меня, не мигая. Её глаза в темноте пещеры казались красными.

Пусть завозился и, скинув мою руку, выполз на край койки.

– Они правы, – продолжала Лиа. Она приподнялась и, осторожно переложив ребенка, спавшего у нее под боком, опустила ноги на покрытый желтым мхом пол. – Мой клан никогда бы не пришел им на помощь. Мы гнали их с наших скудных угодий, считая ворами, лентяями, изгоями. Мне очень жаль, – она отвернулась и посмотрела на небо. Сейчас, в мягком сиянии моря, оно казалось беззвездным. – Тьма – это не только тени.

– Ты сказала, что вспомнила, – осторожно спросила я. – Вспомнила о детях?

– Вспомнила обо всем, – Лиа спустилась на пол и, прижавшись спиной к койке, откинула голову назад и посмотрела на каменный свод. – Угодья моего клана оскудели. Давно. Из-за засух, падежа скота. Неудачи преследовали рубиновых. Нам было не до войн. Сухие земли наши не были нужны никому. Из-за голода нас становилось все меньше. Но последние десять лет оказались самыми тяжелыми. Из года в год рождалось все меньше крылатых. Всё чаще яйца, отложенные дочерьми лавы, были пусты, или же детеныши выходили настолько слабыми, что не могли лечь на крыло. Жрецы говорили, что на всё воля богов.

Она сморгнула, шумно втянула воздух.

– У нас было очень много слуг. Их невозможно было прокормить фруктами и овощами. Земля молчала. И они охотились. Мы возили их на охоту в степи и джунгли. Наши слуги ели мясо. Мы прогневили богов. Расплата была близка.

Пусть едва слышно фыркнул.

– Я, княжна умирающего клана, всё время проводила в гнезде, – продолжала Лиа. – Рядом с молодняком. Учила их, следила за ними. Мы ждали шествия к священному вулкану. Но однажды я проснулась, а вокруг плыл черный туман, в котором запутались звезды. Мир вдруг стал тяжелым, я едва смогла поднять крылья. Все недоумевали, что же произошло. Я слышала тревожные переклики стражи, приказы, которые отдавал отец, испуганные возгласы детей, что просыпались рядом со мной, кто в человечьем, кто в драконьем обличии. Детеныши не могли поднять крылья, и я посоветовала им стать людьми. А дальше отец отдал приказ уходить из разлома. Нужно было, чтобы кто-то помог мне поднять детей. Конечно, клан бы их не бросил. Хватали даже слуг, сжали их на спины. Но... тяжело было вылететь из разлома. Тьма тянула вниз, ломая крылья. Я видела, как падали на дно мои братья, как кричали слуги, придавленные ими, как дочери лавы и сыны ветра умирали, затихая, среди камней, усыпающих пропасть. Черный день. Маги пытались помочь. Те, кто умел, обратились к теням. С них-то все и началось. Но нам некогда было предаваться страху. Мы должны были спасти детей. Кому-то удалось вырваться из тьмы, в том числе и мне. Я до последнего не прибегала к силе теней, перенося детей к Радужным скалам, где, как рассчитывала, они смогут укрыться. Я обещала, что вернусь. Мы все обещали, что вернемся. Но те, кто умер на дне, стали подниматься, и крылья их держала тьма.

Лиа замолчала. Надолго. Пусть подал голос.

– А что случилось потом?

– Потом? – Лиа передернула плечами. – Потом я умерла.

Сев на кровати, я посмотрела на рубиновую. Она не сводила глаз с потолка. Девочка положила голову ей на колени, а мальчик, спавший на койке, на плечо.

– Их спасли отщепенцы, – произнесла Лиа, гладя девочку по голове. – Теперь я должна помочь свободным. Тени доберутся и до них. До всех, пока у темных духов есть предводитель.

– Ты говоришь о Проклятом? Ты чувствовала его? – спросила я.

– Проклятый? У него даже есть имя..., – Лиа сокрушенно покачала головой. – Не знаю. Он терял тела очень быстро. За ним сложно было уследить. Свет ярок и един, тьма же тогда растекалась и мутнела. Но теперь она непроницаема, как скала. Он нашел тело по силе. Твой друг?

Я кивнула.

– Ты же смогла перебороть тень. Как?

– Я словно могла думать иначе, чем того требовала тень, – задумчиво отозвалась Лиа. – Я искала выход и нашла свет. Тень... Она не исчезла... Но она стала частью меня, а не я – её.

– Значит, он должен бороться, – едва слышно прошептала я и вдруг спохватилась, забыв спросить о главном. – Ты была с кланом, когда напали тени? С серебряными?

– Да. Эхтен жив. Черный Дракон поведет серебряных к золотым. Объединение началось.

Я облегченно вздохнула.

– Макс и брат помогут мне спасти Тэя. Он и женин друг.

Лиа ничего не ответила, зато влез Пусть.

– Хитрый Здесь не просто тень, умница. Он давно познал живой разум и сумеет удержать его в своих цепких когтях.

– Хочешь сказать, у Тэя нет шансов? – против воли в голосе зазвенела злоба.

– Не берусь ничего утверждать, – уклончиво ответил Пусть. – У мальчика хватило силы оградить нас от теней в разломе, дать тебе уйти, очистить путь.

Ни проводник, ни я не упомянули при Лиа про телепорт.

– Ты была в самом низу? – рубиновая посмотрела на меня. – Ты долетела до дна и вернулась?