Текст книги "Хроники ключников. Бунт теней (СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

– Нападай!!! – вторили ему зрители.

Слава выругался и выстроил вокруг себя защитный купол. Я сложила крылья и, перекинувшись, выпрямилась, гордо вскинув голову. Вокруг воцарилась тишина, драконы недоуменно переглядывались и ждали.

– Пуууусть, – шепотом позвала я.

– О, ты замешалась в подвиге? – пропищал дух, цепляясь за плечо. – Ох, какая ты сильная! Приятно. Очень приятно.

– Саша, ты какого лешего творишь? – Слава держался от меня на порядочном расстоянии, поэтому ему приходилось кричать. Яма была действительно огромной, но я гнала прочь ощущение собственного ничтожества.

– Я..., – начала было орать, но вышло скверно. – Твою мать...

– Привратник, усиль магией звук её голоса, – пришел на помощь Пусть. – Она для тебя старается.

Бородач, будто придя в себя, кивнул, и уже в следующий миг меня услышали все кхелет хатра, собравшиеся посмотреть на унижение человека.

– Этот юноша – не ваш слуга! – я ткнула пальцем в бочком приближающегося ко мне Славу. – Он – маг из моей свиты!

Гешет, скрестив руки на груди, молчал. Молчали и его подопечные. У края котлована столпились слуги, во все глаза глядевшие на нас.

– Как ключнице шестого мира, мне нужна его помощь! – продолжала я.

– Твой слуга пошел против правил, – грохнул Гешет. – И он ответит по законам кхелет хатра.

– Он – мой слуга, а не ваш! – неужели проявление драконьей ипостаси сделало меня такой смелой и наглой? – Мне и наказывать его!

– Ты, дочь лавы, дитя моего клана. Ты подчиняешься мне. Твой слуга – мой слуга.

Женя хотел что-то сказать деду, но тот махнул рукой, едва не ударив внука по лицу.

– Я прощаю тебя на первый раз, княжна, – великодушно прогремел Гешет. – Ты лишь день, как из лавы, и ярость преображения ещё будоражит твою кровь. Выходи из ямы и лети в свое гнездо. Пока твое место там.

– Мое место в шестом мире, потому что я – его ключница! – от моих ног по дну ямы во все стороны побежали тонкие, сверкающие, голубоватые нити. Достигнув стен, они вспыхнули и погасли, искрами рассыпавшись в пыли. – А место привратника – подле меня!

– Ца-ца-ца-ца, – заелозил Пусть. – Я же говорил! Ой...

Я перекинулась, и проводник спикировал в песок, едва увернувшись от тяжелой лапы, которая потянулась за Славой. Тот завопил, кинулся в сторону, но удрать не успел – я поймала его и, сцепив когти, с силой тряхнула.

– Чокнутааааааяяя-я-я!!! – заорал он, когда мы оторвались от земли и под вой драконов и крики людей взмыли в небо.

– Пусть, – рявкнула я. – Покажи мне путь ко Рву.

– Будет сделано! – пискнул дух, мелькая у правого глаза. – За мной!

Проводник увеличился раз в пять, словно решил соответствовать ключнице. Издав победный визг, он перекувыркнулся в воздухе и пулей дунул мимо княжеской вершины к столовым горам.

Позади во всю глотку затрубил дракон. И в реве его была угроза.

Кажется, я перегнула палку.

В этот раз мне не удалось удрать так просто – передо мной вынырнули сразу семеро сынов ветра, преграждая путь. Я ринулась вверх, уходя от столкновения, но там напоролась на разъяренного деда. Он погнал меня к земле, рыча, выбрасывая когтистые лапы, как будто готовился ударить. Пусть крутился рядом, но он ничем не мог мне помочь. Я огрызалась, пыталась вырваться, но ни одна попытка не увенчалась успехом – драконов было слишком много, и среди них я не видела Жени. Серебряные тела слились в единый поток, словно крылатые водили хоровод. Солнце мерцало на их крутых боках. Голова пошла кругом. Тяжело опустившись на землю, я разжала лапу, и отпустила Славу, который, встав на четвереньки, покачнулся и упал мне под ноги, где и остался лежать, постанывая и бормоча ругательства.

Мы оказались на широком ромбовидном утесе, нависавшим над расщелиной, тянущейся до самых столовых гор, на которых, как ни в чем не бывало, нежились сотни драконов. Оглядевшись, я вытянула шею и пригнула голову к земле, исподлобья глядя на деда, опустившегося передо мной. Моя ярость против его гнева не выстаивала – удрать не вышло, оставалось ждать наказания.

– В пещеру, – грозно прозвучал приказ. Недовольно ворча, я только ниже опустила голову. Вокруг парили драконы, и их неодобрение было настолько велико, что казалось осязаемым. Я была неправа. Не гостям нарушать устоявшийся порядок.

Я посмотрела на лежащего чуть поодаль Славу. И ведь даже не подумала поинтересоваться, что он натворил. Что ж, выбора мне опять не оставили.

Хотя, нет, не так. Я сама себя его лишила.

– Не надо! – завопил Слава, приподнимаясь на локтях и с ужасом наблюдая за моей лапой. – Нет, чтоб тебя!!! Чудовище!!!

В пещеру меня никто не сопровождал, но я даже не намеревалась нарушить приказ деда. Сначала зашвырнула внутрь Славу, которого сразу же вывернуло наизнанку, а потом влетела сама, ловко перекинувшись у самого края. Пусть уменьшился в размерах и, опустившись на кровать, нахохлился.

– Что, стала частью клана? – сварливо спросил он. – Вот оно, стадное чувство в действии.

– И что мне теперь делать? – я села рядом с ним и, поставив локти в колени, схватилась за голову. – Это ужасно... Надо было попытаться удрать! Ничего бы они мне не сделали. Трусиха! Раз-маз-ня! Что, если улететь сейчас?

– Не старайся, – произнес Пусть. – Перекинешься и решишь, что лучше остаться. Если хочешь уйти, уходи в обличии человека.

– Почему? – я обернулась.

– И сомнений меньше, и искать будут дольше.

– Не в чем тут сомневаться. Я струсила!

– Не кори себя, умница, – мягко произнес Пусть. – Послушай... Тебя не смущает, что кхелет хатра почти не дерутся внутри клана, что им всего хватает, что у них нет тюрем, а наказания распространяются только на слуг? Что они строго чтят традиции и не пытаются пойти против них? Неужели не видишь разницы в том, как думаешь сейчас, и в том, как думаешь, будучи крылатой?

– Вижу, но...

– Они – не люди, усвой это, пожалуйста, – Пусть говорил так, словно я не понимала чего-то очевидного. – Чем сложнее разум, тем больше кичится он своей индивидуальностью. Примитивная драконья речь, состоящая из набора звуков, не предназначена для долгой болтовни. Это стая, Саша, стая! Здесь каждый на своем месте, и каждый знает, что это правильно. Они могут спорить между собой, но всегда найдут выход. Не потому что у них нет воли, а потому что они связаны.

– Коллективный разум?

– Нет, что ты, – Пусть замахал крыльями. – Это не улей и не муравейник. Здесь каждый осознает себя как личность, но личность, неотделимую от клана. И связующее звено здесь – род венценосных. Вожаки.

Я обвела пещеру взглядом.

– Ну... Вот сейчас я человек. И мне тут находиться совсем не хочется.

– Ты просто начинаешь больше думать. О себе, в том числе. Кхелет хатра всегда разрываются между острым умом человеческой ипостаси, который дарует разноцветную палитру чувств и эмоций, но делает огнеглазых одинокими и мечущимися, и разумом крылатого стайного хищника, четко знающего свое место в жизни и не задающегося вопросом "А в чем смысл?".

– Похоже на раздвоение личности.

– Опять судишь по меркам шестого мира!

– Меня тошнит от вашей болтовни, – Слава вытер губы и злобно уставился на меня. – Ты, что человек – тупая, что дракон! Ребра мне чуть не поломала, психопатка конченая.

– Прости, – машинально ответила я. – Хотела помочь.

– Нет! Хотела что-то кому-то доказать! А меня тупо использовала... Все вы, бабы, одинаковы!

– Зу! – крикнула я. – Принеси корыто с водой.

Через некоторое время Слава, отфыркиваясь, умывался, Зу, морщась, собирал испачканную траву, а я, вырвав тряпку из рук ребенка, протирала пол. Порядок мы навели быстро, и, когда мальчишка удалился, я снова пристала к духу.

– А слуги? Они-то не бывают драконами.

– Они зависят от огнеглазых, – Пусть уселся на край корыта, в котором Зу после умывания Славы, сменил воду, и, едва не свалившись за борт, принялся лакать. – Фу. Холодная.

– Для слуг наказания есть, – размышляла я. – Но оружия нет.

– За оружие может сойти любой камень, – Пусть облизнулся. – Но слуги сами себя защитить не могут. Они слишком малы для опасностей этого мира.

Я вспомнила о вчерашней охоте. Ведь на пастухов тоже может напасть озлобленное животное, и кто тогда его защитит, как не дракон?

Слава, умывшись, нагло завалился на мою кровать. Хотелось спросить его, в чем он, собственно, провинился, но бородач злился и на каждый мой вопрос отвечал язвительно, колко и оскорбительно, а через какое-то время и вовсе захрапел.

Я сползла вниз и села на пол, спиной прижавшись к кровати. Полог трепетал на ветру и лез в лицо, и я раздраженно одернула ткань. Пусть забрался ко мне на колени и потребовал его почесать.

– И что мне теперь делать? – недовольно поинтересовалась я, пальцем гладя макушку проводника. – Ждать, когда дед прикажет подняться в небо с каким-нибудь дальним родственником? Не замечу, как начну нести яйца.

Дух фыркнул.

– Мозги у тебя никто отнимать не собирается.

– А промывать?

– Ндааа...

– Вот видишь!

– Вспомни свою мать.

– Я не знаю, как она ушла.

– Спросишь у Макса, когда он вернется.

– Черт, – выругалась я. – А Женя тоже проникся этим стадным чувством?

– Фух, – вздохнул Пусть. – Наверное, отчасти. Он маг, как и ты. И ему, как я понял, случалось применять магию, будучи в облике крылатого. Подобные манипуляции требуют сильного разума.

Я вспоминала светящиеся нити на дне ямы, паутиной раскинувшиеся у моих ног.

– Значит, провидица, оказалась права.

Дух закатил единственный глаз.

– Я оказался прав. Я первым тебя нашел. Теперь главное – научиться контролировать себя.

– А как..., – но договорить я не успела. Полог вздулся, трава полетела в разные стороны, и я отвернулась, прикрыв глаза рукой. Пусть вцепился мне в ногу, пытаясь удержаться.

– Ай! – вскричала я, спихивая его на пол. – Больно же!

Тэй, сложив крылья, перекинулся и направился ко мне.

– Княжна заявила о себе? – как всегда, насмешливо улыбаясь, поинтересовался он, приглаживая ладонью темные волосы. – Куда собиралась лететь?

– Тебе какая разница? – зло бросила я, поднимаясь на ноги. – У меня есть свита. С ними и буду делиться своими планами.

– Легче, дочь лавы, легче – Тэй примирительно вскинул руки. – Не забывай, что стража сейчас рядом нет, а привратник засветил в лицо сыну ветра.

– Что сделал?!

– Да девчонку они не поделили! Та вечером была со Славой, а на рассвете – с Туром. Слава пришел к ней признаваться в любви, а в постели дамы сердца другой мужчина, – Тэй пожал плечами. – Бывает.

– Тихо, – я кивнула на кровать. – Он тут.

– Ему все равно придется отыграть в яме, – маг обернулся, оглядел небо. – Кстати, нам пора. Перекидывайся и полетели.

– Куда?

– За поля. Учиться владеть крыльями, пока не началась гроза. Самое подходящее время.

– Дед приказал сидеть в пещере.

– Нет, он просто приказал тебе сюда возвращаться, – сын ветра снисходительно посмотрел на меня. – Урок третий. Приспосабливаясь, не исчезни.

Мне совсем не понравился его надменный тон.

– Ты серьезно решил стать моим учителем? – я скрестила руки на груди. – Тогда проясним один вопрос. Я не собираюсь становиться кхелет хатра, и думать и жить, как вы, не желаю.

– Пха, – Тэй усмехнулся. – Я учу тебя быть не драконом, а магом.

И где здесь магия? Я таращилась в стену, припоминая все его слова, услышанные мной за вчерашний день, и соображая, как три странных урока помогут мне освоить колдовство. Тэй помахал передо мной ладонью.

– Прекрати, – зло бросила я и откинула его руку от своего лица. И вот тут что-то пошло не так. Я не просто отпихнула его ладонь – дракона буквально сдуло и швырнуло об стену. Удар был такой силы, что с потолка отвалился кусок мха. Слабо вскрикнув, я взглянула на ладонь. Руку прострелило от плеча до кончиков пальцев, словно я ударилась локтем. Линии на коже, по которым обычно предсказывают судьбу, сияли слабым голубоватым светом. Испугавшись, я принялась трясти рукой, словно по ней бегал паук.

– Что это?!

Сзади всхрапнул Слава. Пусть выбрался из травы, таращась на меня единственным глазом.

– Вот так да! – присвистнул дух. – Опасна, как оголенный провод.

– Тэй? – я присела перед магом, который, встав на четвереньки, мотал головой. – Извини, это вышло случайно!

– Знаю, – он, пошатываясь, сел, одной рукой упершись в пол.

– Тэй, – настороженно позвала я. – Ты как?

Сын ветра щурился и никак не мог сфокусироваться.

– Норм... л..., – он поморщился и, закусив губу, закрыл глаза. Я поймала его свободную руку, которой он только что провел по затылку, и с ужасом уставилась на пальцы – все они были в крови. Кажется, сердце пропустило удар.

– Зу! – заорала я, как завороженная глядя на алые капли. – Зу!

Тишина. Мальчишка удрал обедать.

– Пусть, что мне делать?!

Тэй промычал что-то нечленораздельное и начал заваливаться на бок.

– Найти лекаря! – Пусть не на шутку перепугался. – Ещё не хватало, чтобы ты убила кхелет хатра.

– Не могла я его убить!!! – я кое-как помогла Тэю подняться. Его вело, как пьяного.

– Вон там, на камне, кровь, – дух сощурился. – Ты его приложила об стену.

– Заткнись! – усадив мага на кровать, я попыталась привести его в чувства, похлопав по щекам, но Тэй попросту упал на подушку. – Господи, у него вся голова в крови.

– Видишь, и дракона можно грохнуть без лишних усилий.

– Вали в кувшин! – перескочив через Пусть, я пулей бросилась к выходу. – Зу! Зу!

– Дайте поспать, – сонно проворчал Слава.

Я пробежала по коридору в одну сторону, потом в другую, свернула к жилью слуг и, поймав шедшую навстречу блеклоглазую девушку, схватила её за плечи и принялась трясти.

– Мне нужен лекарь! Немедленно! Сейчас же! Сию минуту!

– О, Кхелет! – та всплеснула руками, заметив кровь на моих пальцах. – Я мигом за ним, госпожа!

– Быстрее! В мою пещеру! – я развернулась и, побежав обратно, пропустила нужный поворот. Когда я, наконец, добралась до своей комнаты, меня там поджидал ещё один гость.

– Я, конечно, многое могу понять, – произнес Женя, хмуро глядя на меня. – Но сразу двое... В разнос пошла?

– Ты рехнулся?! – и, вспомнив, что натворила, замерла на пороге, сжимая руки в кулаки. – Женя, я опасна. Я только что чуть не убила Тэя.

– Ты и меня чуть не убила, – из-под полога выбрался Слава, протирая глаза. – Она ему голову разбила.

Женя, подавшись вперед, тронул друга за плечо.

– Тэй?

– В норме, – хрипло отозвался тот. – Но лекарь бы не помешал. Твоя сестра слила силу за один удар.

– О, – Женя поднял руку и поманил меня к себе. – Саша, иди сюда.

– Я лучше здесь постою.

– Да-да, лучше к нам не подходи, психопатка.

– Слава, закрой рот! – огрызнулась я. – Женя, ничего смешного тут нет! Ну чего ты ржешь?!

– Сестренка, ты великолепна, – брат, хохоча, ударил себя ладонью по лбу. – Мало того, что налетела на деда и не дала ему насладиться игрой, так ещё и чуть не укокошила лучшего мага клана.

– Ты бы мог мне помочь, а не стоять и смотреть, как Славу валяют в пыли!

– Саша, тише, – Женя, успокоившись, протянул руку и помог другу подняться. Тэй, шатаясь, встал на ноги и, прислонившись к кроватному столбику, осоловело уставился на меня. – Гешет считал тебя слабой, а ты не побоялась вступиться за своего человека. Да, дед зол на твою наглость, но ты бы слышала его слова! "Она – истинная дочь венценосных"!

– Мне нужно радоваться? Хорош комплимент!!!

Трое мужчин одновременно усмехнулись, каждый по-своему, но так предсказуемо надменно, будто все они поняли то, что я своим женским умом осознать ну никак не могла. От греха подальше я завела руки за спину и сцепила пальцы в замок.

– Княжна, – раздался нежный голосок за моей спиной. – Я привела лекаря.

***

На обитель серебряных надвигалась гроза.

Тяжелые тучи заволокли горизонт. Казалось, что там, вдали, рушатся горы – стоило сияющему разлому появиться на теле стального монолита, как влажный плотный воздух вздрагивал от могучего громового раската. Мир затих, внимая голосу неба.

Перекинувшись, мы отдыхали после долгого полета на вершине проросшего травой холма. Далеко позади остались и обитель серебряных, и мрачный, каменный лабиринт, куда солнце заглядывало лишь будучи в зените, и пастбища, где отъедали бока на благо кхелет хатра раггы – огромные непарнокопытные, свирепые гиганты с мощными ногами-столбами, очень похожие на носорогов из шестого мира. За нашими крыльями остались и озера, впитавшие синеву бездонного неба, и соединяющие их узкие речушки, сокрытые в густых травах.

Чем дальше мы летели, тем горячее становился воздух. Махровая зелень озерных долин сменилась белесой степной порослью. Последняя на пути гряда высоких холмов отделяла владения золотых от угодий серебряных.

 – Эти холмы, Горбы дождя, идут далеко на восток, до самого плоскогорья Черного Пепла, – рассказывал Тэй. – За плоскогорьем тянется цепь священных вулканов.

Я кивнула. Жерло одного из них ещё долго будет сниться мне в кошмарах.

– Серебряным принадлежит большая территория?

– Внушительная даже по меркам третьего мира, – кивнул Тэй. – Почти весь запад единственного континента. Горная цепь, где живет клан, обширные заливные луга, озерные долины, на севере – скалистый берег океана, лес кристальных пик и плато живых лоз.

– Красивые названия.

– Там мы добываем руду для зачарованных нарядов, игл, спиц, режущих пластин. Можем слетать к мастерским, если тебе будет интересно. Они находятся в западной части заселенного хребта.

– Не знаю, – я пожала плечами, обводя взглядом раскинувшуюся перед нами седую степь. Небо над ней затягивали черные тучи. – Не планирую задерживаться здесь надолго.

– Значит, тем более тебе многое нужно успеть увидеть.

Я, усмехнувшись, посмотрела на Тэя, но тот не сводил глаз с грозового вала.

– Почему ты не остался в шестом мире? Не понравилось?

– Я здесь родился и вырос. Если бы не отец, никогда бы не решился выйти за двери, – Тэй провел рукой по траве, собрал пучок, отпустил, наблюдая, как стебельки выпрямляются и отдаляются друг от друга. – В шестом мире ощущаешь себя беспомощным ребенком. Собственная слабость сводит с ума. Ореол приходится тормошить, чтобы выжать хоть каплю силы, а в стабильное заклинание отправляешь столько сил, что можно потерять сознание. Никогда не понимал, как там живет отец.

– Он же родился и вырос там, – я пожала плечами. – Кстати, Женя сказал, что ты -лучший маг клана.

– Ерунда, – немного резко выдал Тэй. – Нет лучших и худших. Кто-то сильнее, кто-то слабее. Сильные уходят за двери и часто не возвращаются, а слабые плохо ладят с тенями, и проку в бою от них мало.

– Тени очень важны для вас?

Маг только кивнул, ничего не ответив.

– А ты не боишься...

– А что изменит мой страх? – просто спросил он. – Я могу помочь клану – я помогаю.

– И никто не срывался?

– Очень давно, когда я ещё был ребенком, один маг не справился.

Тэю явно не хотелось говорить о тенях. Я не стала настаивать.

– А Женю ты давно знаешь?

– С его первого появления в клане. Нас познакомил мой отец. Папашу здесь очень уважают – он дал нашему клану магию теней.

 – Жрецы бы с вами не согласились.

Тэй серьезно посмотрел на меня.

– На войне все средства хороши.

– Четвертый урок?

– Что? – он недоуменно посмотрел на меня. – А... Нет. Это принцип первого.

Я улеглась на землю и, закинув руки за голову, уставилась в пока ещё голубое небо. В душном предгрозовом мареве витали пряные запахи трав. Клонило в сон.

"Совсем, как дома", – мелькнула мысль.

– Летим обратно, – Тэй, проведя рукой по затылку, пощупал шишку. – Иначе не обгоним грозу и получим молнию под хвост.

– Как голова? – вежливо поинтересовалась я.

Не прошло и нескольких часов после моего жесткого выпада, как маг уже был готов вести меня в полет. Он отчего-то торопился, а мне было так стыдно, что я не стала спорить.

– Гудит. Запомнила, как кружить?

– Да, – я резво вскочила на ноги и огляделась. Над степью стеной шел дождь. Молнии разрывали стальную громаду, ударяя прямо в землю. Гром рокотал все ближе и ближе, и в его раскатах мне чудился драконий рев.

– Тэй, – я обернулась. – Почему Женя остался здесь? Почему решил не возвращаться?

Маг потянулся, разминаясь.

– Может, нашел свое место? – бросил он. – Хотя, тебе лучше спросить это у него.

Перекинувшись, мы во всю прыть понеслись обратно. Внизу мелькали озера, речушки, луга, стада кеззи и раггов, одинокие пастухи и помогающие им драконы. Гром гремел все ближе, молнии сверкали всё ярче, а мы мчались, обгоняя грозу, к обители серебряных, неприступной грядой возвышающейся на горизонте.

– Не поднимайся высоко! – предупредил Тэй, обгоняя меня. – Ниже!

В вышине свирепствовал ураганный ветер. У каменного лабиринта нас швырнуло в разные стороны, а у первого склона мы едва не столкнулись. Мне не было страшно – я купалась в громе, обгоняла молнии и сражалась с ветром. Чувство полета и осознание собственной силы пьянило. Вытянув шею, я издала торжествующую трель, и в этот же миг хлынул дождь. Меня дернуло в сторону, Тэй упал сверху, и мы влетели в пещеру, сметая все на своем пути. Кровать разлетелась в щепки, каменная колонна откатилась к стене, упавшее блюдо треснуло и разбилось, а фрукты разноцветными мячиками поскакали за край пещеры и исчезли в пелене дождя. В мгновение ока мы перекинулись и, вытянувшись на полу, захохотали, как сумасшедшие.

– Куда ты неслась? – сквозь смех спросил Тэй. – Как будто за тобой гнались золотые!

– Заигралась с грозой, – я провела ладонями по лицу, смахивая дождинки. – Это вообще моя пещера? Мне кажется, мы кровать сломали.

Тэй перевернулся на бок, приподнялся и, упершись рукой в пол, навис надо мной.

– Дракону везде мягко...

Его глаза полыхали, как пламя, а на лбу и щеках блестели дождевые капли. Поддавшись мимолетному порыву, я вскинула руку и пальцами коснулась его лица. Сын ветра улыбнулся и склонился ещё ниже – теперь я губами ловила его дыхание. Сердце бешено застучало, кровь прилила к лицу. Я прикрыла глаза, растворяясь в раскатах грома.

Внезапно совсем рядом гневно зарычал дракон. Я мигом пришла в себя и растерянно посмотрела на Тэя, который, поджав губы, хмурился, прислушиваясь.

– О, боги! – ворчание сменилось женским воплем. – Вы разнесли мое жилище, яйца вы бестолковые!!! А ну-ка живо привели всё в порядок!

– Бежим, – прошептал маг и, рывком поднявшись, протянул мне руку.

– Стойте, проходимцы! – оранжевый фрукт пролетел мимо нас и, шлепнувшись о стену у моего плеча, разлетелся на куски. – Я вам хвосты пооткручиваю!!! Зэй! Зээээй! Силы Кхелет! Какой хаос!

Мы бросились в коридор, едва не сшибли с ног спешащего на зов госпожи слугу и, не оглядываясь и едва сдерживая смех, ринулись вниз по длинной лестнице. Путь оказался долгим – когда мы, наконец, добрались до моей пещеры, дождь поутих. Полог слабо колыхался на ветру и походил на парящее над кроватью привидение. Тэй пропустил меня вперед.

– Не думала, что в этом мире может быть так весело, – бросила я, не оборачиваясь, ногами расшвыривая сбившуюся в кучи сухую траву.

– Я тоже.

Тон его голоса напомнил о моменте, на котором нас прервали. Я почувствовала, что краснею, и не решилась обернуться. Дождь стих, гром укатил вдаль, но ещё слышалось его недовольное бормотание. На фоне освежающей послегрозовой тишины резко и неприятно прозвучал сигнальный рев.

– Род собирают, – тихо произнес Тэй. – Мне пора.

Он прошел мимо, замер на мгновение у края и, не оборачиваясь, прыгнул вниз. Глубоко вздохнув, я приложила ледяную ладонь к разгоряченному лбу. Пальцы едва ощутимо покалывало.

Гром затих, но сердце всё не желало униматься.

***

Сквозь зеленый полупрозрачный купол в зал проникал солнечный свет. Слуги брали фрукты с огромных подносов, плошками черпали из пузатых котлов густую кашу, разливали из бочек, стоявших у стен, черный тягучий отвар. Только истинно черный и выигрывал в схватке с зеленым светом, озарявшим всё вокруг. Зал собраний изумрудных походил на грот сказочного морского царя. Лица людей были зелеными, столы были зелеными, каша была зеленой, собственные руки были зелеными. Максим вытянул их и положил на стол перед собой. Кое-что ещё здесь оставалось черным – его новый наряд, который вчера вечером принесли в Изумрудное гнездо расторопные жрецы. Они, похоже, до сих пор не могли поверить, что перед ними Черный Дракон. Ключник, а по совместительству глава культа, Зарго Штег, сын ветра золотого клана, покинувший этот самый клан ради вечного служения Воину тысячелетия, не переставал хмуриться, сверху вниз глядя на Максима.

"Он – Черный Дракон?! Он – тот, в кого мы верим?! Он – тот, кому мы клялись служить?", – подобные вопросы открыто читались во взглядах недоумевающих жрецов. Боги подшутили над ними. Кхелет обделила Воина тысячелетия своим поцелуем, Хатра одарил слугу черными крыльями.

Туника оказалась великовата, ведь ни физических, ни магических мерок с Макса не снимали. Подарок был красив, но непрактичен, однако выглядел куда лучше зеленых нарядов лесных драконов.

Венценосные изумрудных, в отличие от серебряных, завтракали в Зале собраний вместе со слугами. Максима, как и прилетевших днем ранее жрецов, усадили за стоявший на возвышении стол господ, чтобы все слуги могли воочию увидеть великого Воина тысячелетия. Бескрылые же задавались единственным вопросом – когда тощий блеклоглазый станет, наконец, черным драконом? Момент его прилета в Изумрудное гнездо застали не все, и теперь Ттлет, князь клана, намекал ему, что следовало бы показать крылья подданным, которые шарахались от слуги серебряных, как от пожранного тенью колдуна. Княгиня Ддера так вообще не вышла к завтраку, оставшись в гнезде с маленьким детенышами.

– Она сейчас не в силах никому доверять, – оправдывался Ттлет перед жрецами. – Вчера на нас напали мертвые, и Черный Дракон привел серебряную так некстати.

Макс старательно молчал, давая жрецам возможность послужить на благо своего бога, пока они в него ещё верили.

– Великое везение, что Черный Дракон попал к вам, князь Ттлет, – попытался поддержать разговор Зарго. Тишина за столом казалась ему неучтивой. – Ваша мудрая мать многое сделала, будучи ключницей и хозяйкой Рва.

– Появление Воина тысячелетия было... очень неожиданным, – князь улыбнулся и склонил голову, жестом смягчая резкость своих слов. – За ним пришли мертвые крылья, а после серебряные вздумали накрыть наш милый лес.

"Одна и та же песня", – подумал Максим, запихивая в рот пучок безвкусной зелени.

– Вы же сами из серебряного клана? – князь обратился к гостю. Максим сглотнул и уставился на собеседника, который не переставал улыбаться.

Изумрудных в человеческой ипостаси отличали большие, выразительные глаза, огненные у крылатых и зеленые у слуг, светлые, почти белые волосы и молочного цвета кожа. Жители леса были невысоки и худы, да и в драконьем обличии по размерам заметно уступали серебряным и значительно – золотым.

Их оружием оставалась численность – изумрудные плодились, как мухи. Дочери лавы были легки на подъем и нередко приносили за кладку по пять яиц. Именно из-за высокой численности клан не имел общей обители – несколько родов, объединенных в гнезда, жили внутри зеленых гротов – скальных образований, разбросанных по всему лесу. В Изумрудном гнезде обитали венценосные, род воинов, отвечающих за безопасность правителей, род разведчиков, род хранителей леса, занимающихся исследованием территорий, и несколько десятков пар из рода, следящего за слугами. Всё это Максу рассказал спутник Зарго Штега, изумрудный Ррем, маленький, сухой старик с россыпью коричневых пятен на лысине и лице.

– Ты сделал великое дело, Черный Дракон! – без конца повторял он. – Ты сразился с тенями и предотвратил битву между двумя кланами в первый же день после своего рождения. Возвращайся в Ров, Рэй, там тебе самое место.

Вспомнив эти слова, Максим просто ответил.

– Я изо Рва.

А про себя подумал: " Я из шестого мира".

Штег шумно выдохнул, старикашка задрал нос до небес, а князь, смиренно прикрыв глаза, покивал.

– Мои племянники помогли вам избежать гнева княгини, – как бы между прочим напомнил он. – Молодые сыны ветра не утомили вас своей болтовней?

– Нет, – Максим скрестил руки на груди и, откинувшись на спинку скамьи, обвел взглядом зеленый зал. Ему осточертело улыбающееся лицо князя. – Юноши чтят память венценосной Лленги и помнят её пророчество о возвращении Воина тысячелетия.

– Как и весь наш клан, – прошелестел Ттлет. – Иначе бы вы не сидели здесь, с нами.

– Стараниями вашей жены, надо думать? – в этот раз ответ прозвучал чересчур резко, и Макс усмехнулся. Он любил выводить огнеглазых из себя, так стоило ли что-то менять сейчас?

– И моих воинов, разумеется, – и снова Ттлет, решив, что перегнул палку, мягко добавил. – Вы хотите мяса?

Макс провел языком по зубам. Князь подловил его. Завтрак из травы и листьев не мог утолить голод новорожденного крылатого. Черный Дракон желал охоты.

– С удовольствием, князь.

– Тогда летим к озеру, – Ттлет резво выскочил из-за стола, будто только этого и ждал, и, вскинув руки, объявил. – Воин тысячелетия изъявил желание охотиться в наших угодьях.

На мгновение в зале повисла тишина, а потом слуги, побросав свои плошки и кружки, гурьбой бросились на веранду, откуда можно было наблюдать за взлетающими драконами. Макс задумчиво следил взглядом за спешащими на воздух мужчинами и женщинами. Подумать только, все они хотят посмотреть на его – Черного .Дракона, Воина тысячелетия, живого бога!

Как переменчив ореол...

Будучи ребенком, Рэй яростно молил Кхелет и Хатра одарить его крыльями, и каждый день бегал к белому монолиту-святилищу, выпрашивая огонь в глаза и ветер в крылья. В десять лет он вместе с группой юных детей кхелет хатра одолел подъем к жерлу Хатто Раг, а потом, когда прошедшие обряд перерождения разлетелись ловить ветер, потащился обратно, отчего-то довольный и расстроенный одновременно. До пятнадцати лет он старательно поднимался к жерлу и с замиранием сердца следил за чудом перерождения. У него не было друзей среди огнеглазых, и в пути до вулкана никто не подавал ему руку, когда он падал.

– Зачем ты ходишь за нами? – спрашивал юные сыны ветра и дочери лавы. – Прыгай в жерло, раз пришел.

Рэй упрямо молчал. Он верил в богов, но те распорядились по-своему. Первый раз коснувшись ореола и ощутив его мощь, Рэй решил, что магия – их утешительный подарок. Когда его способности проверил учитель бескрылых магов, надменный Лей, юный блеклоглазый, грезящий о великой судьбе, узнал, что ему уготовил клан – после обучения его решено было отправить на пастбища раггов. Пастухам для контроля над мощными животными и защиты их от не менее мощных хищников требовались способные маги. Рэй почувствовал себя обманутым. Подарок оказался плевком. Те, с кем он поднимался на жерло, уже принимали участие в сражениях, стойко защищали земли клана, а он учился усмирять раггов. Магия давалась ему легко, сила ореола, светлая и бескрайняя, приносила обманчивое ощущение могущества. Поэтому Рэй старательно учился, лез туда, куда не следовало, применял магию везде, где только мог и... не переставал мечтать о боях с золотыми, о подвигах, которые, как он верил, ждали его впереди, о бескрайних просторах родного мира, что могли видеть лишь истинные дети ветра и лавы.