Текст книги "Остров Эллис"

Автор книги: Фред Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Марко собирался уходить из здания своей новой штаб-квартиры на Томпсон-стрит на встречу в Итало-американском обществе, когда зазвонил телефон. Звонила Мод.

– Случилось нечто ужасное, – быстро проговорила она. – Тебе надо быть здесь, как можно скорее.

– Что?

– Фиппс только что звонил из Провинстауна. Ванесса, похоже, сошла с ума. Она застрелила Уну, а затем покончила с собой.

– Боже…

– Фиппс окаменел, и я не знаю, как сказать об этом Фрэнку. Думаю, лучше это сделать тебе.

Марко взглянул на часы.

– Я приеду следующим поездом, – сказал он.

Он повесил трубку, думая о Ванессе.

«Сумасшедшая Ванесса, пьяная Ванесса, измученная Ванесса, патетическая Ванесса – мертвая Ванесса».

Фрэнк был в комнате для занятий на втором этаже в Гарден Корт со своим учителем, когда в комнату вошел Марко.

– Папа! – воскликнул Фрэнк, довольный, что он может избавиться от спряжения французского глагола «rompre», которое он забыл. – Что ты здесь делаешь?

Он подбежал поцеловать отца.

– Мистер Симмонс, – сказал Марко, сжимая сына в объятиях, – я бы хотел немного поговорить с Фрэнком. Вы не возражаете?

– Нет, нет.

Учитель вышел из комнаты. Фрэнк глядел на своего отца, чувствуя, что что-то случилось.

– Что случилось? – наконец, спросил он.

– Фрэнк, я знаю, ты мужественный мальчик. Правда?

Фрэнк был умным мальчиком.

– Что-то с мамой? – спросил он. – Что-то случилось с ней?

Марко глубоко вздохнул.

– Она умерла.

Фрэнк вздрогнул, и у Марко упало сердце. Он сел на корточки, чтобы быть с Фрэнком на одном уровне и открыл ему свои объятия. Мальчик подошел, и Марко крепко обнял его.

– А как она умерла? – прошептал Фрэнк.

– Это был несчастный случай, – солгал Марко.

«Правду он может узнать и позже, —подумал он. – Намного позже».

– Это был несчастный случай с пистолетом, – закончил он.

«Я найду ему новую мать, —подумал Марко. – Лучшую мать. Мне очень жаль Ван. Но она освободила меня. О Боже, Джорджи, наконец!»

* * *

Поскольку дела у Кейзи О'Доннелла шли хорошо, дело расширялось, он решил, что может уже жить за городом, и в 1914 году купил дом викторианского стиля в отличном состоянии, выходивший прямо на Гудзон в Ирвингтоне. Дом имел участок земли в четыре акра, был окружен зеленой изгородью и имел широкую террасу, на которой Кейзи представлял самого себя любующимся закатом и потягивающим виски. Кетлин, вкусы которой с течением времени и обретением состояния не изменились, настояла на сохранении старой мебели. Но, так как новый дом был в четыре раза больше старого, она вынуждена была купить еще и новую мебель, которая очень скоро стала выглядеть так же уродливо, как и старая. Вокруг дома располагались лужайки с тенистыми деревьями. И именно в Ирвингтоне Джорджи проводила выходные дни.

В субботу, ближайшую после похорон Ванессы, она прогуливалась по лужайке, когда услышала шум подъехавшей машины. Дверца машины отворилась, а затем захлопнулась. Она услышала, как голос Марко произнес:

– Подождите меня.

Она повернулась на голос.

– Джорджи!

Она услышала, что он бежит по дорожке, потом все стихло, потому что он уже бежал по траве на лужайке прямо к ней. Он сжал ее в объятиях и стал целовать.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Я любил тебя все время, все время этого кошмара. Ты выйдешь за меня замуж, Джорджи?

Она скользила пальцами по его лицу, как бы заново узнавая его. В ее глазах стояли слезы.

– О, Марко! О, мой дорогой! Да!

Он издал радостный возглас и начал кружить ее по лужайке почти так же, как тогда, когда они танцевали на палубе «Кронпринца Фридриха». Кейзи О'Доннелл, увидев, что они смеются, вышел на крыльцо. Минутой спустя к нему присоединилась Кетлин.

– В чем дело? – спросила она.

– Что-то подсказывает мне, что Санторелли вернулся в нашу жизнь навечно, —скорбно проговорил Кейзи.

Его жена бросила на него недоуменный взгляд.

– Ты думаешь..? – спросила она и, сложив на груди руки, запричитала. – О, пресвятая дева Мария, неужели бедная девочка, наконец, будет иметь мужа?

– Похоже. Хотя он проиграет выборы.

– Почему?

– Скандал. Все эти статьи в газетах – его жена убивает ту женщину, а затем стреляет в себя… Билл Райан сказал, что даже итальяшки в Гринвич Виллидж не проглотят такого.

– Итальянцы,Кейзи. Если один из них станет членом нашей семьи, то с сегодняшнего дня мы будем называть их итальянцы, – сказала она.

– Хорошо, итальянцы, – проворчал ее муж.

Тут у Кетлин созрела идея.

– А ты бы не мог помочь Марко? Я имею в виду теперь, когда он женится на Джорджи..?

– Я уже подумал об этом, – прервал ее Кейзи, облокотившись на одну из колонн террасы. – Это будет нашим ему свадебным подарком.

– Подумал о чем?

– Отдать округ Марко. Билл Райан ноет, что он устал от Вашингтона. А Нью-Йорку нужен новый глава комитета по водоснабжению и канализации. Можно этот пост предложить Райану, а Марко и Джорджи отправить в Вашингтон.

Кетлин поцеловала его.

– Ты хорошийчеловек, Кейзи О'Доннелл.

Она улыбнулась ему.

– Конечно, и таким образом мы сохраним бразды правления в семье.

Он подмигнул Кетлин.

Марко и Джорджи продолжали танцевать.

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

Бриджит О'Доннелл Траверс скучала.

Оживление, которое вызывали толпы иммигрантов, проходивших через Эллис Айленд, замерло с началом войны в Европе. Молодежь, в большинстве своем стремившаяся в Америку, была призвана в огромные армии кайзеров и королей и шагала по полям сражений. В результате бушевавший поток иммигрантов превратился в медленно текущую струйку, а Эллис Айленд остался почти без работы.

Она стояла на балконе над Главным залом, опершись на металлическое ограждение и разглядывая иммигрантов, проходивших обычную процедуру проверки, как вдруг почувствовала, что один из них неотрывно глядит на нее.

– Марианна! – крикнул он, помахав ей рукой. – Марианна Флаерти!

Узнав его, Бриджит отшатнулась, как от гремучей змеи, и постаралась сразу же отойти от ограждения.

– Марианна, это же я.Денни Флинн. Ты разве не помнишь меня?

Она уже бежала по балкону в кабинет мужа.

– Марианна!

Она вбежала в кабинет Карла и захлопнула дверь. Бросив на нее взгляд, он увидел на ее лице ужас.

– Что случилось? – спросил он, поднявшись и поспешив к ней навстречу.

– Это он! – выдохнула она. – Там, внизу, проходит проверку иммиграционных служб.

– Кто?

– Денни Флинн! О, Боже! И он узналменя.

В тот же вечер Бриджит с Карлом сели на поезд до Ирвингтона. Со станции они на такси добрались до выходившего на Гудзон викторианского дома Кейзи. Они позвонили Кейзи, так что он ждал их и сам открыл дверь, когда они подъехали. Бриджит поцеловала его в щеку, Карл пожал ему руку, после чего Кейзи пригласил их:

– Давайте пройдем подальше в библиотеку.

– Ты ничего не говорил тете Кетлин? – нервным шепотом спросила Бриджит.

– Я сказал, что вы хотите повидаться со мной в связи с какими-то денежными проблемами.

– Очень хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы она узнала об этом… Или Джорджи.

Кейзи, не имевший представления, зачем он понадобился племяннице, провел Бриджит и Карла в библиотеку, а затем закрыл и запер дверь.

– Чего-нибудь выпить? – предложил он Карлу, который помогал Бриджит снять пальто с меховым воротником.

– Нет, спасибо.

– Хорошо. Но вы так разожгли мое любопытство, что я, пожалуй, выпью немного виски. Ну, а теперь, из-за чего весь этот шум?

Он подошел к одной из полок, нажал кнопку, и плотно прижатые друг к другу корешки двенадцатитомника «Избранные сочинения лорда Литтона» поднялись вверх, за которыми оказался бар. Пока он наливал себе ирландский виски, Бриджит, обменявшись взглядами с Карлом, сказала:

– Дядя Кейзи, я никогда даже не допускала мысли, что ты когда-нибудь об этом узнаешь. Но мы с Джорджи уехали из Ирландии совсем не вдруг и не случайно.Понимаешь, я участвовала в заговоре фениев.

Кейзи чуть не выронил бутылку с виски.

– Ты – что?!…

– Был такой очень известный английский землевладелец по имени Джейми Барримор. Ну, я звала его Джейми. А титул у него был – граф Уэксфорд.

Глаза Кейзи чуть не выскочили из орбит.

– Тот, которого они убили? – спросил он, понизив голос.

Бриджит бросила на мужа полный отчаяния взгляд.

– Именно. – Она посмотрела на своего дядю. – Но только, я клянусь, я не знала, что они собираются убить его. Я бы никогда не впуталась в это дело, если бы представляла, что с Джейми могут расправиться таким образом. Все, что я сделала – я согласилась помочь им похитить его.

– Да у тебя просто не было головы на плечах, – с горячностью заметил Кейзи. – Фении играют в крутые игры.

– Знаю, – простонала Бриджит, как-то сразу поникнув в кресле. – Это было непростительной глупостью с моей стороны. С тех пор я миллион раз прошла через все муки ада, вспоминая о Джейми.

Кейзи залпом выпил сразу полстакана виски.

– Бог мой, – сказал он, – моя племянница, и вдруг она с проклятыми фениями! Я даже не знаю, выпороть тебя или поздравить?

– Поздравлять не с чем, поверь мне. Во всяком случае, мы приехали в Америку, как и собирались. И вдруг я узнаю, что они убили Джейми, и еще, что англичане назначили за мою поимку вознаграждение. Но я думала, что здесья в безопасности. И вот сегодня утром, кого, ты думаешь, я встретила среди ирландских иммигрантов на Эллис Айленде? Не кого иного, как Денни Флинна!

– Кто это, Денни Флинн? – спросил Кейзи.

– Он был одним из многочисленных слуг в Уэксфорд Холле, который совсем потерял из-за меня голову, и он меня узнал! – сказала она.

– Бриджит боится, – пояснил ее муж, – что этот Флинн выдаст ее британским властям, чтобы получить право на вознаграждение в две тысячи фунтов стерлингов. Я ей говорил, что ее не могут депортировать, потому что она сейчас является американской гражданкой…

– Но, Карл, сейчас все иначе, – перебила его Бриджит. – Сейчас военное время, и англичане вешают ирландцев, как белье на веревку, по обвинению в шпионаже в пользу немцев. Смотри, что они сделали с сэром Роджером Кейзментом! Англичане играют там не в детские игры, а Джейми Барримор был для них весьма значительной личностью. Что может заставить их отказаться от давления на Вашингтон, чтобы депортировать меня?

– Ну, мы же нейтральная страна, – заметил Карл.

– Да, но как долго это еще протянется, – сказал Кейзи. – Бриджит права. Если англичане захотят заполучить ее, то рано или поздно они скорее всего ее получат.

– Понятно? – почти крикнула она Карлу. – Моя жизньпод угрозой! Дядя Кейзи, можешь ты что-нибудь сделать? Я имею в виду все твои обширные политические связи…

– Но все мои связи в Нью-Йорке, а нам нужен кто-то в Госдепартаменте, или имеющий подступы к Белому дому… О, Господи, Бриджит, угораздило же тебя «засветиться» именно сейчас. Я, наконец, определил Джорджи, решил ее проблемы, а тут ты…

Он осекся:

– Минуточку! Подождите… Марко! Точно, Марко.Этот чертов итальяшка – тьфу! итальянец – доставил мне немало головной боли. Сегодня он смог бы вернуть мне должок.

– Каким образом? – спросила Бриджит.

– Его бывший тесть, сенатор Огден – близкий друг госсекретаря и английского посла.И он же возглавляет профсоюзническую фракцию в Сенате, так что англичане вряд ли откажут емув подобной услуге… Вот так, Бриджит. Можешь больше не волноваться. Марко все это нам устроит.

Он допил свой виски, подумав, что дела в общем-то обернулись не так уж плохо, как могли бы.

Ребекка Вейлер любила выпить вина за обедом – и могла это позволить себе, учитывая отличные винные погреба ее мужа, – но она совершенно не одобряла нынешнюю моду, которая, по ее мнению, вела к «эксцессам» и «невоздержанности». Она предпочитала чай. Днем, как обычно, она пила с мужем чай в гостиной своего городского дома на Пятой авеню, когда вошел дворецкий и доложил:

– Там мистер Рубин, мадам, желает вас видеть, а я не знаю, как…

– Нет, нет, Джервис, проводи его сюда, – сказала миссис Вейлер. – С этого момента и впредь мы всегда дома для мистера Рубина.

– Да, мадам.

Минутой позже Джейк уже входил в комнату, одетый в свой лучший деловой костюм.

– Дорогой мистер Рубин, – широко улыбнулась миссис Вейлер. – Какой приятный сюрприз. Выпейте с нами чаю.

– Нет, нет, миссис Вейлер, благодарю вас. Добрый вечер, сэр.

Саймон Вейлер поднялся, чтобы пожать руку Джейку.

– Очень приятно вас видеть, – улыбнулся он, предлагая ему сесть.

Джейк сел. Вейлеры оба смотрели на него.

– Мы с женой, – произнес Джейк твердым голосом, – разводимся.

– Разводитесь, – с трудом выговорила миссис Вейлер. – Это же очень серьезныйшаг.

– Понимаю, – сказал Джейк. – Я хотел, чтобы вы знали об этом, потому что…

Он сделал глубокий вдох.

– …после развода я хочу жениться на вашей дочери.

Миссис Вейлер отпила немного чая.

– Понятно, – сказала она. – Ну, я, разумеется, не совсем слепая и не была в полном неведении относительно вашего интереса к Виолет. Но за разведенного…

Она взглянула на своего мужа.

– Конечно, разводы теперь не такая уж редкость… В семье Соломонов, – продолжила она, – разводились в прошлом месяце. Я допускаю, что развод не станет таким уж непреодолимым препятствием…

– Не станет? – повторил Джейк, который ожидал, как самое малое, хоть небольшого взрыва эмоций.

– Нет. Мы должны учиться жить в ногу со временем. Он не мог поверить своему счастью.

– Значит, все в порядке?! – почти закричал он. – Выодобряете?

– А почему бы нам не одобрить? – ответил Саймон.

– Но… я же не отвечаю классическим требованиям, – пробормотал он, помня запавшее ему в душу заявление миссис Вейлер о его низком происхождении.

– Дорогой мистер Рубин, – начала миссис Вейлер, поставив свою чашку чая. – Вы – выдающийся молодой человек, который доставляет радость и удовольствие миллионам людей и чей успех будет радовать всех нас. Мы говорили о Васс мужем, ставшим вашим горячим поклонником. Несправедливо было с моей стороны осуждать ваше иммигрантское прошлое. И уж, чтобы быть искренней до конца, скажу, что мой дедбыл иммигрантом.

Это поразило Джейка.

– Былиммигрантом?

– Да. Он торговал с тележки, когда приехал из Германии в 1847 году, и нажил приличный капитал. Так что, если вы завоевали сердце Виолет, ни один из нас не будет стоять на вашем пути. Бракосочетание, разумеется, состоится в нашем храме.

– А который храм – ваш, миссис Вейлер?

– Храм Эммануэля, конечно.

Джейк улыбнулся.

– Согласен, – ответил он.

Мистер и миссис Вейлер обменялись одобрительными взглядами.

– Так, может, мистер Рубин, – сказала с улыбкой миссис Вейлер, – пришло время для нас называть вас просто Джейком?

Клуб был назван «Роско», и вечер его открытия 14 декабря 1916 года стал памятным событием в истории ночной жизни Нью-Йорка. Благодаря Джейку Рубину, пригласившему всех, с кем он был знаком в шоу-бизнесе, лимузин за лимузином, заполненные театральными знаменитостями, впервые «атаковали» Гарлем. Под рукой были десятки фотографов, готовых запечатлеть, как «звезды» высаживаются у отремонтированного здания. На небольшой вывеске на входной двери белыми буквами было написано название клуба, остальные же деньги Флора и Роско потратили на интерьер.

Ресторан занимал первый этаж. Помещение было украшено шарами и лентами. У задней стены находилась сцена, перед которой стояли столики с белыми скатертями. Зал быстро заполнялся блестящей публикой, и ровно в десять оркестр из трех человек (барабаны, кларнет и бас-гитара) взял первые аккорды. Прожекторы осветили занавес, из-за которого появился Роско, одетый в великолепный смокинг.

– Леди и джентльмены, – обратился он к публике. – Я приветствую вас в клубе «Роско». И, поверьте мне, это для меня – великий вечер!

Ему ответили аплодисментами.

– …Потому что сегодня начинаются праздники. Один мой старый друг создал для нас нечто особенное. А затем он стал создавать нечто особенное постоянство, потому что он особенный человек. Вы все его хорошо знаете – это знаменитый автор песен на Бродвее, Джейк Рубин!

Прожектора высветили столик в центре зала, и Джейк поднялся, чтобы поклониться. За столиком вместе с ним сидели сиявшая Виолет и непременные мистер и миссис Вейлеры. Миссис Вейлер выглядела так, будто она еще не совсем верила, что она здесь находится, хотя представление ей явно было по душе.

– Очень давно, – продолжал Роско, – Джейк написал песню под названием «Мой музыкант в стиле регтайм», которая, я уверен, всем вам хорошо известна и которую моя жена имела честь исполнить первой. И вот Джейк написал новую песню, специально для Флоры под названием «Голод любви», которую она исполнит сегодня. Но сначала, в память о старых временах, она ознаменует открытие этого клуба, исполнив песню «Мой музыкант в стиле регтайм». Встречайте – Флора Митчум!

Он соскочил со сцены, чтобы присоединиться с роялем к оркестру. Занавес раздвинулся, и вышла Флора, которая была в том же одеянии, которое было на ней в ту ночь много лет назад во второразрядном водевильном театре. После аплодисментов публики оркестр сыграл вступление, и Флора запела…

Когда Флора уступила сцену оркестру, Виолет наклонилась и поцеловала Джейка в щеку.

– Моймузыкант – великий талант, – прошептала она. – И я от него без ума.

Джейк поблагодарил ее ответным поцелуем. Он был счастлив, как никогда в жизни.

Они поженились в храме Эммануэль на Пятой авеню и Сорок третьей улице 3 марта 1917 года. Миссис Вейлер пригласила весь высший свет, а шафером был конгрессмен Марко Санторелли – первый человек, избранный в Конгресс, который прошел через Эллис Айленд. Марко и Джорджи поженились на следующей неделе в Сан Патрик, и шафером на свадьбе Марко во второй раз был Джейк.

Обе свадьбы получили подробное отражение в светской хронике.

В мае 1917 года Марко ушел из Конгресса и пошел добровольцем в армию в звании лейтенанта. Под Белью Вуд он подвергся газовой атаке и на некоторое время потерял зрение. Но в отличие от своей жены к нему зрение вернулось. После войны он снова был избран в Конгресс, где проработал двенадцать лет. У них с Джорджи было трое детей. Умер он в 1937 году.

Его сын Фрэнк унаследовал колоссальное состояние деда в 1924 году. Преследуемый воспоминаниями о трагической смерти матери, он стал сначала врачом, а затем психоаналитиком. В 1940 году он передал Музею современного искусства пять миллионов долларов, чтобы обеспечить доходы Галереи скульптур Ванессы Огден-Санторелли. Умер он в 1967 году, оставив двух сыновей и четверых внуков, которые все до одного были исключительно красивы. Мод, после смерти Фиппса, вернулась в Англию, где вышла замуж за лорда Сэксмундхэма, «виконта виски». Живя в роскоши, она активно занималась благотворительностью и время от времени покровительствовала актерам. Лорд и леди Сэксмундхэм оба были убиты в 1944 году, когда в их дом на Белгревиа попала бомба.

Нелли Байфилд еще дважды выходила замуж, потеряла свою красоту, стала пить и умерла в 1956 году в доме для престарелых в Гринвич Виллидж. Ее театральная карьера была забыта всеми, кроме театра-буфф, где помнили ее как первую жену Джейка Рубина.

У Джейка с Виолет было четверо детей. Он продолжал писать музыку, и его сорок шесть шоу на Бродвее имели ошеломляющий успех. Он умер в 1970 году от сердечного приступа. Все театры на Бродвее почтили его память, притушив на минуту огни.

В 1926 году Делла Беничек установила мемориальную доску на поляне рядом с фермой тетушки Эдны. Доска увековечила память тридцати двух мужчин, женщин и детей, убитых на этом поле восемь лет тому назад. Когда в 1938 году Угольная компания Стэнтона была охвачена профсоюзом, он был назван по имени Тома Беничека. Делла умерла в 1944 году, через год после смерти ее сына, Стена, погибшего в Тихоокеанской войне. Другой ее сын стал процветающим владельцем аптеки в Питтсбурге.

Эллис Айленд теперь опустел, если не считать любопытных туристов. Поговаривают, чтобы превратить его в своего рода национальный памятник или музей, или, может быть, в центр по восстановлению здоровья. Но пока стены рушатся, крыша течет, причалы, к которым когда-то подходили пароходы с иммигрантами, подгнивают. Остров, бывший в свое время мечтой миллионов бедных иностранцев, превратился теперь в обиталище крыс и морских чаек.

Но тени и воспоминания все еще бродят там.

Самый посещаемый дом Америки выглядит сейчас заброшенным, но величественным.