Текст книги "На прицеле (СИ)"

Автор книги: Фина Ола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

Глава 68

Черный внедорожник медленно катился по гравийной дороге, ведущей к загородному дому. Это была уже третья их машина, Северский, как и предупреждал, все инструкции оставил в бардачке каждого автомобиля. За рулем сидел Михаил, периодически бросая встревоженные взгляды в зеркало заднего вида. После ввода препарата Настя вроде бы очнулась, но спустя пару часов ей внезапно стало хуже. И сейчас Настя лежала заднем сиденье, бледная и измученная, её голова покоилась на коленях Александра.

Дом Северского, встретил их тишиной и прохладой. Михаил бережно перенес Настю на широкую кровать в спальне второго этажа. Её кожа была болезненно бледной, а дыхание – поверхностным и частым. Последствия препаратов, которыми её пичкали в психиатрической клинике, давали о себе знать.

– Нужно начинать детоксикацию немедленно, – произнес Саша, доставая из своего чемоданчика необходимые лекарства. – Её организм серьезно истощен. Будем действовать постепенно, чтобы не вызвать шок.

Первые сутки прошли относительно спокойно. Настя большую часть времени спала, лишь изредка приходя в сознание. В такие моменты она бормотала что-то несвязное, звала отца и Диму. Михаил не отходил от её постели, периодически меняя холодные компрессы на лбу.

На второй день ситуация резко ухудшилась. Настю начало лихорадить, её тело сотрясала крупная дрожь. Температура подскочила до опасных значений, а привезенные Александром лекарства не давали нужного эффекта.

– Черт возьми, у неё серьезная интоксикация, – Саша нервно мерил шагами комнату. – Здесь мы не справимся. Нужна полноценная реанимация.

Михаил достал конверт, оставленный Северским. Внутри лежали документы и банковские карты на разные имена.

– У нас есть запасной вариант. Дмитрий все предусмотрел. Есть частная клиника, где нас примут без лишних вопросов.

Они действовали быстро. Завернув Настю в теплое одеяло, погрузили её обратно в машину. Михаил сел за руль, пока Саша пытался стабилизировать состояние девушки на заднем сиденье. Дорога до клиники казалась бесконечной. Каждый стон Насти отзывался болью в сердце Михаила – он дал слово Северскому сохранить ей жизнь, и он не мог подвести друга.

В приемном отделении частной клиники их уже ждал знакомый Александра – опытный реаниматолог Андрей Викторович. Один взгляд на состояние пациентки – и Настю немедленно увезли в реанимацию. Начались долгие часы ожидания.

– Ты же понимаешь, что это может вызвать вопросы? – тихо спросил Саша, глядя на друга. – Официально она мертва. Если информация просочится…

Михаил устало потер лицо:

– Северский все продумал. Документы идеальные, легенда убедительная. Главное сейчас – вытащить её.

Первые дни в клинике превратились в настоящий кошмар. Настя металась в бреду, её сознание затуманивали остатки психотропных препаратов. Врачи боролись не только с интоксикацией, но и с серьезными осложнениями, вызванными длительным приемом транквилизаторов.

Старостин, используя деньги, которые предусмотрительно оставил им Север, оплатил лучшую палату и специалистов. Отдельная комната с видом на больничный сад, индивидуальный врач, круглосуточное наблюдение – всё было организовано на высшем уровне.

Михаил практически жил в больнице, отлучаясь только по самой острой необходимости. Он помнил взгляд Северского, когда тот просил позаботиться о Насте. В этом взгляде была такая боль и такая любовь, что Михаил поклялся себе – он сделает все возможное, чтобы спасти эту девушку.

На пятый день кризис миновал. Температура начала спадать, показатели постепенно приходили в норму. Но Настя все еще оставалась в измененном состоянии сознания – последствия насильственной медикаментозной терапии в психиатрической клинике давали о себе знать.

Только через две недели она начала приходить в себя. Её взгляд постепенно прояснялся, возвращалась способность адекватно воспринимать реальность. Врачи говорили об удивительной силе воли пациентки – другой бы не выдержал такого количества препаратов в организме.

Михаил помнил первый день, когда Настя по-настоящему пришла в сознание. Её глаза были все еще затуманены, но в них уже появился проблеск осознанности. Она медленно осмотрела палату, задержала взгляд на капельнице, потом перевела его на Михаила. И первое, что она спросила, было о нем – о Северском.

Это был момент, которого Михаил одновременно ждал и боялся. Как объяснить ей, почему человек, ради которого она готова была пойти на смерть, не рядом с ней? Как рассказать о том, что Северский остался в Вольске, чтобы завершить начатое – уничтожить Наума и его империю?

Но главное – Настя была жива. Она выкарабкалась, преодолела кризис. И теперь начинался самый сложный этап – возвращение к нормальной жизни.

Настя сидела в больничной палате, рассеянно глядя в окно. Её пальцы нервно теребили край больничной рубашки, когда она наконец решилась задать главный вопрос:

– Где Дима?

Михаил тяжело вздохнул, присаживаясь на край кровати. Он знал, что этот разговор неизбежен, но от этого легче не становилось.

– Настя, он остался в Вольске. Это было необходимо, чтобы за тобой не было слежки. Наум не должен был понять, что его обманули.

– Обманули? – её голос дрогнул, в глазах появилось замешательство.

– Да. Для всех ты мертва. Мы с Северским и еще несколькими людьми инсценировали твою смерть в психиатрической клинике доктора Верховского. Пришлось использовать специальный препарат, который замедлил твои жизненные показатели настолько, чтобы зафиксировать смерть. Другого выхода не было.

Настя прикрыла глаза, переваривая информацию.

– В противном случае…

– Наум бы оставил тебя доживать свои дни в психушке, чтобы использовать твое наследство, – закончил за неё Михаил.

– Как он? – этот вопрос прозвучал тихо, почти шепотом, но Михаил сразу понял, что она спрашивает не о Науме. Её интересовало, как Дмитрий отреагировал на правду о том, что она была тем самым киллером – «Призраком», за которым он охотился столько времени.

– Настя, он знает все: о твоем отце, о попытке самоубийства, о Науме, о Призраке… Он знает абсолютно все.

– И ненавидит, – горько усмехнулась она. – Поэтому его сейчас нет здесь.

– Если бы ненавидел – не стал бы такой ценой вытаскивать тебя, – твердо возразил Михаил. – Ты же понимаешь, чем он рискует?

Первый месяц был самым тяжёлым. Детоксикация организма сопровождалась мучительными симптомами: головные боли, тремор, бессонница. Настя часами лежала, уставившись в потолок, пытаясь собрать осколки своей разрушенной жизни в единое целое. Медсёстры говорили, что по ночам она кричала во сне, звала кого-то, плакала. Но утром она ничего не помнила – или не хотела помнить.

Постепенно к ней возвращались силы. Она начала ходить – сначала по палате, потом по коридору, держась за стену. Каждый шаг давался с трудом, но упрямство и желание вернуться к нормальной жизни толкали её вперёд. Физиотерапевт хвалил её упорство, говорил, что редко видел таких целеустремлённых пациентов.

Глава 69

Душный летний вечер окутал Вольск тяжелым маревом. Подполковник Следственного комитета Дмитрий Северский уже третью неделю вел негласное наблюдение за Владимиром Наумом – теневым хозяином города. Каждое движение, каждый контакт, каждая встреча – всё фиксировалось с педантичной точностью. Северский знал – рано или поздно Наум совершит ошибку, и эта ошибка станет его падением.

В тот роковой день Наум находился в своем клубе «Нау» – излюбленном месте городской элиты. Его новая пассия, Карина, извивалась на его коленях, шепча что-то на ухо. Их уединение прервал звонок телефона. Наум небрежно взял трубку, продолжая поглаживать бедро любовницы.

– Владимир Сергеевич, срочные новости из клиники… Швец Анастасия… Она мертва, – голос Верховского дрожал от напряжения.

Рука Наума замерла. Карина, заметив изменение в его поведении, напряглась, но не отстранилась.

– Что за хрень ты несешь? – процедил Наум сквозь зубы. – Я же ясно сказал – она должна быть под контролем!

Карина прислушивалась к каждому слову, она отчетливо слышала имя и фамилию Насти, интерес возрос кратно.

– Произошел несчастный случай… Мы уже распорядились о кремации тела…

– Твою мать! – Наум отшвырнул телефон. Карина соскользнула с его колен, в её глазах мелькнуло что-то похожее на торжество.

– Едем в клинику. Немедленно! – рявкнул Наум, вскакивая с места. Карина поспешно схватила сумочку, радуясь, что может сопровождать его в этот момент.

Черный «Мерседес» Наума на бешеной скорости мчался по ночным улицам Вольска. Карина украдкой поглядывала на его профиль, наслаждаясь моментом. Наконец-то эта выскочка Настя исчезла из их жизни! Теперь никто не помешает ей стать единственной женщиной рядом с Наумом.

В приемном покое психиатрической клиники их встретил бледный Верховский. Его холеные руки мелко подрагивали, когда он протягивал Науму документы о смерти.

– Где тело? – голос Наума звучал обманчиво спокойно.

– Как я уже сказал по телефону… Мы были вынуждены… В интересах клиники…

– Ты кремировал её без моего разрешения? – каждое слово падало как удар молота.

Василий Степанович сглотнул, пытаясь сохранить остатки достоинства.

– Это было необходимо. Любая экспертиза могла выявить… определенные нюансы лечения.

Наум схватил врача за лацканы халата.

– Ты хоть понимаешь, что натворил, тварь?

– Владимир Сергеевич, прошу вас… – прохрипел Верховский, пытаясь освободиться из железной хватки.

Карина положила руку на плечо Наума.

– Милый, поехали в морг. Там должны быть документы.

Наум отпустил врача, тот судорожно поправил халат.

– Все документы в порядке. Можете проверить.

В морге их встретила такая же стерильная тишина и равнодушие персонала. Сотрудник молча показал им урну с прахом, на которой значилось: «Швец Анастасия Станиславовна».

Наум смотрел на урну остекленевшим взглядом. Его пальцы сжимались и разжимались, словно пытаясь удержать что-то ускользающее. Карина стояла рядом, её губы едва заметно дрожали – не от горя, от плохо скрываемого торжества.

– Черт! – Наум с размаху ударил кулаком по стене. Сотрудник морга вздрогнул, но промолчал – привык к разным реакциям родственников.

– Поехали отсюда, – процедил Наум сквозь зубы. Карина послушно засеменила за ним на выход, цокая каблуками по кафельному полу.

В машине мужчина молчал, вцепившись в руль побелевшими пальцами. Карина украдкой разглядывала его профиль. Она знала – сейчас лучше не лезть с разговорами. Пусть переварит новость. А потом она будет рядом, утешит, поможет забыть… И станет единственной.

Мысли Карины прервал резкий визг тормозов – они подъехали к клубу «Нау». Наум выскочил из машины, хлопнув дверью так, что она содрогнулась. Карина поспешила за ним, но застыла на полпути.

У входа в клуб стоял Дмитрий Северский. Его лицо исказила гримаса ярости, когда он увидел Наума. Не говоря ни слова, он бросился на него с кулаками.

– Ты убил её, сука! – первый удар пришелся Науму в челюсть. – Ты её уничтожил!"

Наум пошатнулся, но устоял на ногах. Кровь из разбитой губы окрасила воротник белоснежной рубашки.

– Не лезь не в свое дело, мент! – прорычал он, уклоняясь от следующего удара. – Это ты её посадил, это благодаря твоим документам она там оказалась.

Охранники клуба бросились разнимать дерущихся мужчин. Северский продолжал рваться из их рук, осыпая Наума проклятиями.

– Я тебя уничтожу! Слышишь? Уничтожу!

– Уведите его отсюда, – процедил Наум охранникам, кивая на Северского.

Но Северский, даже удерживаемый двумя крепкими парнями, не собирался молчать. Его голос, полный яда и торжества, разносился по пустынной улице:

– Думаешь, ты выкрутишься, Наум? Думаешь, смерть Насти всё спишет? А вот хрен тебе! Знаешь, что будет теперь?

Наум замер. Что-то в интонациях Северского заставило его насторожиться.

– Завещание Швеца, – продолжал Северский с мрачным удовлетворением. – Помнишь его? Или думал, что все забыто?

Лицо Наума побледнело. Он резко развернулся к Северскому:

– Заткнись, легавый! Не лезь, куда не просят!

– А там интересная приписка есть, – словно не слыша его, продолжал Северский. – В случае смерти Насти всё наследство уходит в благотворительный фонд. И не только наследство Швеца – половина всего, что ты нажил за время опекунства. Красиво придумано, а?

Наум рванулся к нему, но охранники встали между ними.

– Врешь, сука!

– Проверь, – усмехнулся Северский. – И готовься к тому, что твои конкуренты узнают об этом. Все узнают, как ты облажался.

Развернувшись, Наум вошел в помещение клуба и как только дверь его кабинета закрылась за ним, он схватился за телефон, набирая номер своего «прикормленного» мента – подполковника МВД Рощина.

– Виктор, срочно ко мне! Да, прямо сейчас!

Через полчаса в кабинете Наума сидел Рощин, внимательно слушая описанную Наумом ситуацию, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

– Северского нужно нейтрализовать, – заключил он. – Я с ним поговорю.

– Поговори так, чтобы заткнулся навсегда, – процедил Наум.

Рощин поморщился:

– Не горячись. Он не рядовой опер – подполковник СК. Такие дела нужно решать аккуратно.

На следующий день Рощин встретился с Северским в неприметном кафе на окраине города:

– Дмитрий Александрович, вы же умный человек. Зачем вам эти проблемы? Наум готов компенсировать ваше… беспокойство.

Северский усмехнулся:

– Компенсировать? То есть, купить?

– Называйте, как хотите. Сумма будет достойной.

– А если я откажусь?

Рощин помрачнел:

– Вы играете с огнем, Дмитрий Александрович.

– Нет, – Северский встал из-за стола. – Это вы играете с огнем. И скоро обожжетесь.

Он сдержал слово. Через неделю копии завещания Швеца оказались у всех крупных бизнесменов города, которые могли «подвинуть» Наума. Северский лично встречался с каждым, объясняя ситуацию. И механизм был запущен.

Криминальный мир Вольска пришел в движение. Годами выстроенная система связей и договоренностей начала рушиться. Партнеры Наума один за другим отворачивались от него, опасаясь потерять свою долю в бизнесе. Контракты расторгались, договоры аннулировались.

Рощин больше не мог помочь – полиция предпочитала не вмешиваться в передел сфер влияния. Да и сам подполковник чувствовал, что земля горит под ногами – слишком много глаз следило теперь за каждым его шагом.

Наум метался по своему кабинету в клубе «Нау», как раненый зверь. Телефон разрывался от звонков – партнеры, поставщики, покровители… Все хотели объяснений, все требовали гарантий. А он не мог дать ни того, ни другого.

– Суки, какие же все суки! – рычал он, опрокидывая бокал коньяка.

В дверь постучали. На пороге появился его финансовый директор – бледный, с трясущимися руками.

– Владимир Сергеевич, Китайцы разорвали контракт. Все поставки остановлены.

– Как разорвали? Какого хрена⁈

– Сказали, что не могут рисковать… В свете последних событий…

Наум швырнул стакан в стену. Осколки брызнули во все стороны, как капли крови.

– Вон отсюда!

Криминальный мир Вольска пришел в движение. Старые договоренности рушились, новые альянсы формировались на глазах. Наум пытался удержать контроль, но почва уходила из-под ног. Банки начали требовать досрочного погашения кредитов. Партнеры разрывали договоры. Даже верные прежде люди стали перебегать к конкурентам.

Рощин больше не отвечал на звонки. Когда Наум приехал к нему домой, подполковник встретил его с каменным лицом:

– Извини, Володя, но я написал рапорт. Ухожу на пенсию.

– Ты что, крысятничаешь?

– Нет. Спасаю свою задницу. И тебе советую подумать о запасном аэродроме.

Но было поздно. Слишком поздно. Криминальный мир не прощает слабости. Когда главный авторитет теряет хватку, его место тут же занимают другие.

Новые хозяева города действовали быстро и жестко. Сначала горели склады. Потом начали пропадать люди. Верные Науму бригадиры исчезали один за другим.

– Босс, надо уходить, – советовал начальник охраны. – Они не остановятся.

Но Наум словно оглох и ослеп. Он продолжал цепляться за остатки своей империи, не желая признавать поражение.

А Северский наблюдал за этим крахом со смешанным чувством торжества и горечи. Месть свершилась, но легче не стало.

А в это время в частной клинике Настя медленно возвращалась к жизни. Михаил регулярно отправлял отчеты о её состоянии, и каждое сообщение заставляло сердце Северского сжиматься от боли и тоски.

«Сегодня впервые встала с постели.»

«Начала есть самостоятельно.»

«Спрашивала о тебе снова.»

Он хранил каждое сообщение, перечитывал их по ночам, представляя, как она борется за жизнь там, вдали от него. Но он не мог позволить себе быть рядом – пока не закончит начатое, пока не убедится, что Наум больше никогда не сможет причинить ей вред.

Каждый день промедления давался ему все тяжелее. Особенно после того, как Михаил написал: «Она плакала сегодня. Думает, что ты её ненавидишь за правду о Призраке.»

Эти слова причиняли почти физическую боль. Как она могла думать, что он способен её возненавидеть? После всего, через что они прошли? После того, как он готов был рискнуть всем, чтобы спасти её?

Но он не мог позволить себе слабость. Не сейчас, когда дело шло к развязке. В криминальном мире Вольска назревала развязка. Старые союзы рушились, новые формировались на их обломках. И в центре этого хаоса стоял Наум – человек, который еще недавно считал себя хозяином города, а теперь превратился в загнанного зверя, готового на все, чтобы выжить.

Однажды вечером он столкнулся с Кариной возле супермаркета. Она выглядела жалко – потрепанная, с синяками под глазами.

– Доволен? – спросила она хрипло. – Всё разрушил?

– Ты сама всё разрушила, – ответил он. – Когда решила играть в большие игры.

– Я любила его, – прошептала она.

– Нет. Ты любила деньги и власть. А теперь расплачиваешься за это.

Он ушел, оставив её рыдать на парковке. Впереди было еще много работы. Империя Наума рушилась, но её обломки могли придавить многих. Нужно было проследить, чтобы все виновные получили по заслугам.

Северский понимал – загнанный в угол зверь особенно опасен. Он усилил охрану, менял маршруты, не появлялся в одних и тех же местах дважды. Он знал – рано или поздно Наум попытается его убрать.

Первое покушение случилось через неделю после того, как крупнейший партнер Наума разорвал с ним все связи. Северский возвращался домой поздно вечером, когда заметил блеск оптического прицела в окне соседнего дома. Он успел нырнуть за машину за секунду до того, как пуля пробила лобовое стекло.

Второе покушение было более изощренным – кто-то подложил взрывное устройство в его служебную машину. Только чудо и профессионализм сапера спасли жизни нескольких человек.

– Ты играешь с огнем, – предупреждал его начальник. – Наум не остановится, пока не уберет тебя.

Но Северский только усмехался в ответ. Он знал – каждая попытка убрать его только усиливает подозрения криминального мира. Каждое покушение – еще один гвоздь в крышку гроба империи Наума.

А в городе уже шептались о новом хозяине – жестком и беспощадном бизнесмене, который методично подбирал под себя осколки империи Наума. Старые правила менялись, новые еще не устоялись. Вольск замер в ожидании перемен. Новые авторитеты собирались на стрелки, решая, как делить город. Старые обиды всплывали на поверхность, древние счеты требовали уплаты.

Три месяца спустя тело Владимира Наума нашли в его собственном клубе «Нау». Четыре пули из разных стволов – почерк профессионалов. Никаких следов, никаких свидетелей. Просто еще одно нераскрытое убийство в криминальной хронике Вольска.

Северский стоял у оцепленного здания клуба, наблюдая, как оперативники выносят тело. Он не испытывал ни радости, ни удовлетворения – только опустошение. Месть свершилась, но легче не стало. Настя не вернется, как бы много крови ни пролилось.

В тот же день Рощин официально подал в отставку. Его рапорт приняли без лишних вопросов – все понимали, что это лучший выход. Через неделю он уехал из города, прихватив только самое необходимое. Загородный дом и счета арестовали в рамках расследования.

Карина пыталась зацепиться за новых хозяев города, но её время прошло. Никто не хотел связываться с бывшей любовницей Наума. Новый теневой владелец Вольска, жестокий и расчетливый человек по кличке Хирург, распорядился её судьбой просто:

– Отдайте Бурому. Пусть девка отработает долги Наума.

Бурый был известен как самый беспощадный сутенер в городе. Его «девочки» долго не задерживались – ломались физически и морально. Карина продержалась дольше других, но и её сломали. Побои, унижения, бесконечная череда клиентов… От былой роскошной красотки не осталось и следа.

Она пыталась сбежать дважды. Первый раз её поймали почти сразу – избили и вернули «на работу». После второй попытки Бурый лично занялся её воспитанием. Когда он закончил, Карина уже не помышляла о побеге.

Теперь она стояла на углу с другими «ночными бабочками», дрожа от холода в коротком платье. Косметика не могла скрыть синяков и следов побоев. Глаза, когда-то сиявшие амбициями, потухли.

– Эй, красотка, сколько? – притормозила очередная машина.

Карина назвала цену – все деньги забирал Бурый, ей оставалось только на еду. Но выбора не было – либо так, либо смерть в подворотне.

Северский наблюдал за этими изменениями со стороны. Его работа была закончена – справедливость восторжествовала, пусть и такой кровавой ценой. Он подал рапорт о переводе в другой город. Слишком много призраков осталось в Вольске.

Новый рассвет окрасил небо над Вольском в кровавые тона. Город просыпался, не подозревая, что совсем скоро его ждут новые потрясения. Ведь в мире криминала нет вечных правителей – есть только вечная борьба за власть.

Но Северского уже не интересовали эти игры. Главное препятствие было устранено – Наум больше не представлял угрозы для Насти. Теперь можно было заняться заметанием следов их операции по её спасению.