Текст книги "Последнее оружие"

Автор книги: Филипп Ле Руа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 37 страниц)

5

– Ну как? – спросила Сильви по телефону.

– У меня две плохие новости, – сказал Тайандье.

– Начни с худшей.

– На поиски Аннабель Доманж дали сорок восемь часов.

– А плохая?

– У нее связь с президентом.

– Он сам тебе сказал?

– Почти.

– Его жена в курсе?

– В эту тему я не рискнул углубляться.

– Слушай, я расширила крут поисков, залезла в банк данных Интерпола. Четыре дня назад была объявлена в розыск некая Галан Райлер, выпускница Гарварда, проходившая практику в Белом доме. Представь, она тоже близка к главе государства. И, держись крепче, согласно полицейскому отчету, испарилась прямо посреди улицы.

– Как это?

– Один французский студент, который познакомился с ней в Вашингтонской Национальной галерее, засвидетельствовал, что видел, как она садилась в такси. Но обратно так и не вышла!

– Слепой свидетель, как и в Париже… Если я правильно сосчитал, эти исчезновения разделяет шесть дней.

– Вашингтонская полиция не сочла это похищением, поскольку нет достоверных свидетельств.

– Сильви, нам нужна помощь. Тяжелая артиллерия.

– У меня есть друг в ФБР. Я ему позвоню. Может, он узнает больше.

6

Кенджи опустил забрало и двинул на своем мотоцикле прямо через лужу. Из галереи «Цубаки» в Гиндзе, самом дорогом квартале мира, только что вышла шикарная молодая дама, явно местная. Она семенила под проливным дождем, зажав сумочку «Луи Вюиттон» под мышкой и раскрыв зонтик от Гуччи. Изящество гейши, столь выигрышное на светских вечеринках, немного портила ее торопливая походка.

Кенджи удостоверился, что Хиноширо следует за ней на своем «кавасаки», а сам сделал круг, чтобы перехватить ее на другом конце проулка, в который японочка наверняка свернула. Во время дождя эта щель меж двух бетонных стен – кратчайший путь для пешеходов, которые хотят поскорее добраться до станции метро. Деться там некуда, разве что пройти сквозь бронированную дверь аварийного выхода из банка или протиснуться через решетку какого-то пустующего торгового помещения.

Как он и предполагал, молодая женщина воспользовалась именно этим маршрутом. Хиноширо углубился в проулок и вдруг резко затормозил, чуть не столкнувшись лоб в лоб с «кавасаки» приятеля.

– А девчонка куда подевалась?

– Понятия не имею.

– Ты за ней следом ехал?

– Ну да.

– Так где же она тогда?

Кенджи слез с мотоцикла и подергал висячий замок, закрывавший решетку торгового помещения. Прижался к прутьям, но увидел только отражение своего грязного мокрого шлема. Девица не успела бы юркнуть внутрь, даже если бы у нее был ключ. Приятели повернулись к бронированной двери с камерой видеонаблюдения.

– Сваливаем отсюда, а то как-то не по себе! – сказал Кенджи.

7

Сорок восемь часов, отпущенных Тайандье, истекли пять минут назад, когда зазвонил его мобильный телефон. Президент осведомился, что нового. Несмотря на ультиматум, полицейскому нечего было ему сказать. Разве что в приемнике для бродячих собак побывал ветеринар, чтобы осмотреть пса Аннабель, найденного забившимся под какой-то скамейкой. Во Франции была горстка специалистов по составлению психологического портрета, все они побывали в квартире Аннабель. Снова были допрошены свидетели, а также родители жертвы, ее соседи и коллеги по работе. У Аннабель Доманж была репутация милой, сдержанной, скрытной девушки. Ни врагов, ни близких друзей, ни любовников. Единственным следом, которым располагал Тайандье, оказалась пропавшая в Вашингтоне девушка-стажер. Тем не менее он полагал, что сообщать об этом президенту преждевременно. Тот пригрозил перевести его туда, где от него будет больше проку.

– И как я объясню коллегам причины моего перевода?

– Это что, угроза?

– Того же калибра, что и ваша.

– Вы хоть соображаете, с кем говорите?

– В том-то и беда. Дело принимает непомерный размах. Вы мне ставите ультиматумы, теряете хладнокровие. Кем была для вас эта девушка, что вы довели себя до такого состояния?

Тайандье показалось, что он слышит тиканье настенных часов. Он задал вопрос иначе:

– Что поставлено на карту, господин президент?

– Отыщите Аннабель. Потратьте столько времени, сколько потребуется. Я вам больше звонить не стану. Позвоните сами, когда у вас будет что сообщить. В любое время дня или ночи.

Тайандье набрал номер Сильви и оставил ей голосовое сообщение: «Перезвони мне как можно скорее», потом двинулся по улице Ламарк к дому Аннабель. Та жила в великолепной трехкомнатной квартире на последнем этаже, с видом на парк Тюильри и базилику Сакре-Кёр. Мимо консьержки, мывшей пол в вестибюле, комиссар прошел на цыпочках, чтобы она его не заметила, и поднялся наверх. Еще раз осмотрел помещение. Ни фото в рамках, ни безделушек, ни сувениров, привезенных из поездок. Похоже, Аннабель была домоседкой. И тут он заметил отражение в зеркале. Не свое. Кто-то крался по коридору. Сердце Тайандье подскочило, тело тоже. Он бросился вдогонку за непрошеным гостем, уже сбегавшим по лестнице. Комиссар наудачу заскочил в кабину лифта и нажал на кнопку «О». Обогнал таинственного визитера на уровне четвертого этажа, но не сумел рассмотреть скрытое капюшоном лицо. Оказавшись внизу первым, тут же метнулся к лестнице и рванул вверх как угорелый, вынуждая беглеца повернуть обратно. Пыхтя и спотыкаясь, увидел, как незнакомец юркнул в квартиру. Комиссар выхватил пистолет и с воплем «стой!» ворвался следом за ним в гостиную. Окно было открыто, прозрачная штора раздувалась облаком. Комнаты опоясывал узкий балкон. Беглец выскочил туда и, обойдя преследователя, вернулся в квартиру у него за спиной. Полицейский опять кинулся на лестницу, сбил какого-то старика, тащившего продукты, сам покатился кубарем среди каскада яблок и вылетел на тротуар. Инстинктивно бросился в сторону Сакре-Кёр и добежал до площади Тертр. Человек в капюшоне протискивался между столиками на террасе ресторана. Тайандье срезал путь прямо к улице Кальвэр, которая была для беглеца наилучшей лазейкой. Затаился в подворотне и стал поджидать добычу. А беглец, по-прежнему пряча лицо под нависающим капюшоном, тем временем замедлил ход, чтобы слиться с толпой. Тайандье напряг мышцы, готовясь к броску.

И тут зазвонил его телефон.

Незнакомец рванул в обратную сторону с быстротой бумеранга, зашмыгнув на улицу Сент-Элетер. Тайандье устремился вдогонку, но потерял его из виду, поколебавшись какую-то долю секунды между улицей Шап и улицей Фуайатье, выбрал вторую и вскоре признался самому себе, что сделал неверный выбор. Держась за сердце, рухнул на скамейку. Тут его сотовый снова зазвонил. Сильви. Она только что говорила по телефону со своим знакомым из ФБР. И, по его словам, Белый дом вовсю давит на Бюро, а также на ЦРУ, чтобы те как можно скорее нашли пропавшую девушку.

– Непохоже, чтобы тебя это живо заинтересовало.

– Я только что упустил похитителя. Был от него в двух шагах.

– Кого? Где?

– В квартире Аннабель. Я едва не сцапал его, но он услышал звонок моего мобильника.

– Проклятье, это из-за меня…

– Я сам виноват, надо было отключить.

– Какого черта он там делал?

– Понятия не имею. Вернусь сейчас, проверю, не трогал ли он что-нибудь.

– Как он туда вошел?

– Открыл ключом. Ееключом.

– Так ты выводишь отсюда, что это все-таки похищение?

– Ну если Аннабель решила уйти, не оставив адреса, кто тогда этот тип?

– Тот от кого она хочет сбежать. Или же тот, кто хочет сбежать вместе с ней.

– У тебя на все есть ответ, – буркнул Тайандье.

– Пока есть приемлемые ответы, надо разрабатывать любой след.

– Думаешь, это как-то связано с исчезновением Галан Райлер?

– Понятия не имею. Но если не пытаться что-то сделать, надо менять работу.

– Хоть какая-то зацепка.

– Твои сорок восемь часов истекли, ты знаешь?

– Дали отсрочку.

– Вроде есть одна возможность. Я тут потолковала с приятелем федералом.

– Слушаю.

– Ради этого дела в Париж вызывали целую толпу психологов-аналитиков, в том числе меня, и мы ничего не добились, признаю. Тут нужен специалист иного масштаба, способный воссоздать битву при Ватерлоо по щепотке земли с поля.

– А такие ребята существуют?

– Одного я знаю. Впрочем, он единственный. Натан Лав. Слышал о нем?

– Нет. Но готов хоть в Супермена поверить, если это выведет нас на след пропавших женщин.

– Проблема в том, что Натан Лав тоже исчез.

8

Заря. Солнце скользило по океану, лаская кожу и вспыхивая всеми цветами радуги в полузакрытых глазах. Стройный неподвижный силуэт в позе лотоса. Колени вдавлены в песок, голова упирается в небо. Неспешный прибой. Краб, ковыляющий по пустым ракушкам. Легкий океанский бриз, проникающий в ноздри. Естественный вдох, надувающий живот. Долгий выдох, давящий на внутренности, втягивая живот. Взгляд на горизонт, отсутствие мысли, отсутствие «я» – просто горстка молекул в сердце космоса.

Гармония, хиширио.

Он уже и сам не знал, сколько дней, а может, и лет прошло с тех пор, как он вернулся в изначальное состояние, предшествовавшее цивилизации, которая раздавила человечество под наслоениями иллюзий. В то состояние к которому ближе всего австралийские аборигены. Он жил на острове к северу от Земли Арнхем. Один. Потому а заметил довольно быстро крохотное черное пятнышко на белом фоне, мало-помалу принимавшее человеческие очертания. Он узнал Ами Джангкавул из клана Лийягалаву-мирри. Она была последним человеком, которого он видел, прежде чем уединиться здесь. И первым, кого увидел с тех пор.

– Как дела, Натан? – спросила Ами.

Натан. Так его звали.

– Как и каждый год.

– Странный ответ.

– Как там мир?

– Мир снова интересуется тобой, Натан.

9

Сильви Бач кашлянула и, прежде чем открыть глаза, попыталась сбросить тяжесть с груди. Ее рука наткнулась на что-то бугорчатое, колючее, холодное, живое. Она вынырнула из своего сна, тяжкого, как свинец, – девять с половиной часов разницы во времени и тридцать часов авиаперелета, плюс куча пересадок, удушающая жара и несколько стаканов кавы.В Дарвине она встретилась с Крисом Уэлсом, начальником местного отделения Интерпола. который подготовил для нее почву и уладил административные формальности, препятствовавшие доступу посторонних на Землю Арнхем, территорию австралийских аборигенов. Она села в двухмоторный самолет и приземлилась в Нангалале, у которой певучим оказалось только название. Там ее ждал проводник по имени Нгулмармар, или попросту Мармар. Усевшись за руль раздолбанного внедорожника, он отвез ее дальше на восток, огибая биллабонги,болота и мангровые заросли, до outstation [1]1
  Изолированная и малонаселенная деревня.


[Закрыть]с непроизносимым названием.

Кроме фантастических пейзажей, созданных Радужной Змеей, и идиллических пляжей, которые избрали своим лежбищем крокодилы, им встретились по дороге только двое раскрашенных мужчин, три женщины, тащившие черепах, да еще старик, рисовавший на коре какой-то сон. Остаток путешествия был лишь пустыней и светом. Путешествия, конечной целью которого был человек по имени Натан Лав.

Раскрыв глаза, Сильви осознала, что тяжесть на ее груди – большущая игуана. Паника охватила обеих, и ее, и рептилию. Сильви взвизгнула, игуана встопорщила свой воротник. Мармар, спровадив непрошеную гостью, ухмыльнулся:

– Прирученных животных защищают духи Мими. Если вы их обидите, они придут ночью и накажут вас.

– И таких зверюг можно приручить?

– Всех можно приручить, даже человека.

– Не знаю, как там насчет Мими, но я здорово струхнула, – призналась Сильви.

Она снова закашлялась. На сей раз от дыма, поднимавшегося с пола хижины.

– Горим! – взвизгнула она.

– Это всего лишь дым, комаров отгонять. Очень помогает.

Мармар засмеялся и вышел. Сильви с трудом встала с тюфяка, на который рухнула несколько часов назад. В углу полуголый мальчуган играл с «Game Boy». Она опасливо ступила ногой наружу, стараясь не раздавить какую-нибудь тварь. Стоявшее в зените солнце нещадно палило. Ее майка липла к телу, джинсы плавились от зноя. Деревня насчитывала всего восемь хижин из коры, построенных на невысоких помостах. Вместо крыш – пластины солнечных батарей. Современные технологии добрались и сюда, в вотчину Нгалнода и Мириньюнгу, сотворивших, соответственно, землю и океаны. Это была приятная сторона глобализации. В тени дерева женщина месила тесто для хлеба. Другая чему-то учила двоих ребятишек. Трое подростков, размалеванных глиной и углем, слушали хит AC/DC, звучащий из пыльного кассетника, аккомпанируя ему с помощью палок и диджериду. [2]2
  Диджериду– духовой музыкальный инструмент австралийских аборигенов.


[Закрыть]

Прошло уже два дня со времени разговора Сильви с Ами Джангкавул, единственным человеком, знавшим, где искать Натана Лава. Молодая аборигенка одна отправилась на поиски «полу йолнгу,полу баланда», как они его называли. Получерного, полубелого.

Сильви присоединилась к Мармару и Олд Биллу, старейшине деревни, сидевшим за легким завтраком из мангровых крабов с орехами акажу.Олд Билл был марр-киджбу– колдун-целитель. Мармар жаловался на неприятности, которые доставлял его драндулет, готовый отдать богу душу.

– Слишком много забот сегодня. Машины, работа, деньги, религия… – покачал головой Олд Билл.

– Надо же мне на чем-то обратно ехать, – вздохнул Мармар.

– «Надо» – только это и слышишь со всех сторон.

– Долго еще ждать? – спросила Сильви.

– Только Ами знает.

– Натана Лава тут хорошо берегут, – заметила она.

– Мы оберегаем только эту землю, – возразил Олд Билл.

– Ами ведь уже давно уплыла.

– Зачем вы приехали к этому человеку? Чтобы взвалить на него свои заботы?

– Он нам нужен.

– Кому это – «нам»?

– Президентам Соединенных Штатов и Франции.

– Значит, большие заботы.

– Он живет на той же планете, что и мы, значит, не может полностью от них отстраниться.

– Белый человек в своей непомерной гордыне мнит себя и причиной, и целителем недугов Земли. Думает, будто он – ее хозяин, а остальные существа живут тут лишь по его милости.

– А разве это не так отчасти?

– Давным-давно Земля уже показала, что сильнее динозавров.

Тут Сильви, сунув в рот горстку орехов акажу, увидела появившуюся Ами Джангкавул. Одну.

10

Плавание в лодке длилось весь день. Сильви уже была готова повернуть назад. Она стравила за борт и свой вчерашний ужин, и сегодняшний завтрак, и всю свою желчь. И стискивала зубы изо всех сил, пытаясь удержать хотя бы внутренности. Сидевший у руля Джордж, бесстрашный рыбак, неотрывно смотрел на горизонт. Третьей в лодке была Ами, явно огорченная муками чужестранки. На море Аруфара спустилась ночь, когда суденышко ткнулось в берег маленького островка. Сильви ступила ногой на песок. Мир вокруг нее продолжал раскачиваться. Ами ушла в лес и вернулась с охапкой хвороста. Австралийцы разожгли костер и запекли краба. Сильвии легла и стала смотреть в звездное небо. Потратив долгие часы на то, чтобы опустошить свой желудок, она не имела никакого желания наполнять его вновь. Зато все желаннее становился Лав. Ами и Джордж заснули как ни в чем не бывало, убаюканные прибоем, странными звуками леса, потрескиванием костра, краснеющего в темноте, словно сигнальный огонь Сильви вытянулась, расслабилась, вспомнив наставления дзен и будо, которые изучила, чтобы лучше понять Натана Лава. Это называлось сутеми:отрешение от собственного тела, от привязанностей, желаний, страха, беспокойства ради растворения в космосе и сосредоточенности на «здесь и сейчас».

– Как вы меня налили?

Сильви открыла глаза и смутно увидела в полумраке неподвижный силуэт. Она вскочила на ноги и поправила волосы.

Наряд Натана Лава сводился к джинсовым лохмотьям. Он похудел с их встречи год назад, во время его последнего расследования. Тело было поджарым и мускулистым лицо покрыто многодневной щетиной, занавешено длинными черными волосами. Но красота его осталась нетронутой. Какая-то неземная красота, не заключавшая в себе никакого «я». Что и поразило ее, когда она с ним познакомилась. Лав сотворил в себе Пустоту. Внутреннее очищение превратило его в несравненного мастера своего дела, избавленного от любых ограничений. Несмотря на свою невероятную привлекательность, он оставлял у тех, кто к нему приближался, лишь смутное воспоминание. Был способен натянуть на себя любое обличье, потому что сам не имел индивидуальности. До Сильви дошло наконец, что он задал ей вопрос.

– Благодаря «Майкрософту».

Он сел лицом к морю. Она сделала то же самое.

– Что вы взяли с собой на этот остров?

– Череп и компьютер.

– Череп?

– Моей жены.

– Вы таскаете с собой череп?

– Она была индонезийкой.

– И что?

– Ее предки принадлежали к одной народности Новой Гвинеи, которая хранит черепа умерших. Я чту ее через этот культ.

– Не слишком-то по-дзенски.

– Смерть Мелани тоже не была дзенской.

– Я знаю. Она погибла от рук Слая Берга, самого опасного из серийных убийц, которого вы в конце концов настигли и уничтожили.

– И забыл.

– Сожалею, что напомнила.

– Так что вы там сказали о «Майкрософте»?

– ФБР запустило «жучка» в ваш портативный компьютер. Это своего рода радиомаяк, связанный со спутником, активирован во время вашего последнего выхода на связь в Маниле. Он до сих пор продолжает посылать сигналы, даже когда ваш компьютер выключен. Локализовать вас на земном шаре оказалось легче, чем добраться сюда.

– Радиомаяк?

– «Майкрософт» тесно сотрудничает с американскими спецслужбами.

– С какой целью?

– Чтобы контролировать людей. Эта тенденция усиливается год от года: генетическое манипулирование, имплантаты, метки для слежки, электронные деньги, автоматические радары и так далее.

– Я не об этом вас спрашиваю. Зачем было метить мой компьютер?

– Чтобы не терять вас из виду. У вас ведь нет привычки сообщать об изменении адреса, вот они и сыграли на опережение.

– Что вы здесь делаете?

– Я знаю, у вас нет никакого желания возвращаться на службу или спасать мир, ни деньги, ни власть, ни мораль не могут вас к этому побудить.

– Ну так…

Сильви сняла майку, стянула джинсы, трусики и, нагая, вошла в море. У нее было аппетитное тело. Натан смотрел, как она сделала несколько взмахов в лунной дорожке, потом вернулась и легла рядом. Ее кожа, обожженная австралийским солнцем, была усеяна капельками воды. Она повернула к нему свое лицо, перечеркнутое слипшимися прядями, и докончила:

– Остается секс.

11

Химия сыграла свою роль. Первое соитие на девственном острове завершилось обильным выбросом эндорфинов з их мозгу. С мощным расслабляющим эффектом. Сильви искупалась в волнах, потом легла подле Натана.

– Ты ни о чем не спрашиваешь?

– Мир – это сон?

– У меня нет ответа.

– Тогда ответь на те вопросы, которые хотела бы от меня услышать.

– Половой акт удовлетворяет жизненно важную потребность. Стольже важную, как питьевая вода, здоровая пиша, воздух, солнце, физические упражнения. Это было единственным, чего тебе не хватало. Так что вряд ли бы ты меня оттолкнул.

– Солнце садится в море.

– Как я должна это понять?

– Подумай, торопиться некуда.

– Все иллюзия, так?

– У тебя задание.

– Я приехала, потому что не смогла забыть волшебное мгновение нашей первой встречи.

– И что дальше?

– Нет никакого «дальше». Только настоящий миг.

Он пристально всмотрелся в освещенное луной лицо Сильви, пытаясь уловить фальшь.

– Не буду скрывать, я долго тебя изучала, Натан. Для такой, как я, помешанной на своей работе, ты очень привлекателен. Просто завораживаешь. А поскольку теории и книг оказалось недостаточно, пришлось заняться практикой. Я следовала наставлениям одного учителя. Достаточно долго, чтобы понять, что мы не просто смотрим на море перед нами, на песок под нашими ногами или на ракушки, которые собираем, но сами становимся всем этим. На родине твоей матери монаха называют инсуи.Облако и текучая вода. Свободный, как воздух и вода. За время интенсивных занятий дза-дзен мое лицо прояснилось. Я научилась управлять собой и перестала зависеть от бесконечного множества личностей. Умение забывать обо всем, действовать без цели, расслабляться, сидя в тишине, позволило мне лучше понять тебя.

Пока она говорила, он водил пальцем по ее коже, соединяя в ожерелье капли соленой воды. Она обняла его. Но у Натана вдруг возникли сложности с эрекцией. Из-за долгого воздержания он как-то забыл, что эрекция – рефлекс и по заказу не вызывается. Отключить мозг от паха взялась Сильви. Она долго ласкала его, играя с чувствительными точками, льнула, принимала акцентированно эротичные позы и ловила момент, когда ее сладострастные движения, влекущие к телесной близости, заронят в партнера искорку возбуждения.

Согласно пирамиде потребностей Эбрахама Маслоу, человек предназначен для свободного развития. Его мотивации подчинены желанию как можно полнее удовлетворять свои потребности, идущие друг за другом по возрастающей шкале приоритетов, – прежде чем озаботиться каждой следующей потребностью, надо сначала удовлетворить предыдущие. За исключением телесного контакта и сексуального акта, основные жизненные потребности Натана были удовлетворены; он достиг стоящей выше ступени, где главное – безопасность. Стабильный образ жизни, гармония с окружающей средой, подчинение себе природных сил собственного организма, жизнь на пустынном острове, вдали от опасностей, обеспечивали ему безмятежность, о которой мечтает большинство людей, живущих в вечном страхе перед войнами, безработицей, преступностью, болезнями, несчастными случаями, неустроенностью быта, семейными драмами…

Но, поскольку неудовлетворенной оставалась его потребность в любви, Натан пропустил также третий уровень. Пускай ему было безразлично, как его воспринимают другие, принадлежит ли он к какой-нибудь группе, интегрирован ли в общество, скрывать от себя недостаток эмоциональных уз он не мог. Со своей семьей он не виделся, его жена трагически погибла. В этом плане фрустрация была велика, хотя дзен и помогал ему отрешиться от этого.

Несмотря на шаткость пирамиды, где не хватало двух точек опоры, Натан достиг четвертого уровня, уровня потребности в самоуважении. Его занятия боевыми искусствами выдавали желание силы, мастерства, уверенности в себе. Но чтобы этот уровень был освоен полностью, ему не хватало чувства собственной полезности. Его самооценка повисала в пустоте.

Из-за этих трех пробелов он не достиг пятого уровня, где решают проблемы других людей, где заботятся о порядке в мире, где приобретают новый опыт и новые знания. Того уровня, на который хотела вывести его Сильви Бач.

Следуя этой теории, она предоставила Натану возможность заполнить все три пробела, чтобы склонить его к выполнению миссии, которую надеялась ему поручить.

Но в первую очередь сейчас требовалось оживить его член.