Текст книги "Пленительная страсть"
Автор книги: Ферн Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)
– Я думаю, что мы должны искать Сирену. Ты обещал мне, – с укором заметил мальчик.
– Послушай меня, сынок. Нельзя отправляться в плавание без подготовки, вслепую. Не нужно тешить себя надеждой, что, последовав за Сиреной, мы тут же ее настигнем. Может случиться, что путешествие продлится намного дольше, чем нам хотелось бы. Нужно быть готовыми ко всему. И еще: вдруг ты ошибаешься и Сирена сейчас не в море, а ждет нас дома? Что тогда? Посмотри на небо! Вулканы могут начать извергаться в любой момент!
– Сирена всегда делает то, что говорит, – упрямо заявил Калеб. – Она отправится на фрегате одна. Она нуждается в помощи, в твоей помощи.
Не успел мальчик произнести эти слова, как Риган вскрикнул:
– Посмотри!
На горизонте всколыхнулось пламя, и гром прокатился по небу.
– Будем молиться, чтобы все успели покинуть остров! – жалобно произнес Калеб. – А если Сирена только что вышла в море? Ведь скоро образуется приливная волна! Она сказала мне, что отправится в плавание одна!
Риган укоризненно взглянул на сына.
– А кто совсем недавно утверждал, что более опытного мореплавателя нигде не сыскать? Разве не ты говорил мне, что Сирена лучше всякого мужчины управляется с кораблем?
– Да, но...
– Никаких «но», малыш. То, что ты говорил про нее, действительно правда?
– Да! – уверенно ответил Калеб. – Сирена может все!
– Тогда нечего волноваться, не так ли?
—Но на этот раз она будет совсем одна. А если она попадет под приливную волну? Ее может смыть за борт. Или судно опрокинется...
– Сомневаюсь, что будет приливная волна. Доверься мне, сынок. Я поступаю так, как считаю нужным. До порта осталось всего каких-то шесть часов ходу. Во-первых, мы должны убедиться, что Сирены в Батавии нет. Во-вторых, возможно, там есть люди, нуждающиеся в нашей помощи. И в-третьих, необходимо запастись провизией. А потом мы сразу же отправимся вслед за Сиреной.
– Ты обещал мне! Ты обещал мне! – с отчаянием в голосе восклицал Калеб. – Сирена всегда выполняла свои обещания. Она говорила, что честь важнее всего. Как можешь ты, мой отец и ее муж, нарушать данное слово? Если ты не выполнишь своего обещания, я никогда, до самой смерти, не прощу тебя! Я сам найду ее!
– Должно быть, ты очень любишь ее, – тихо произнес Риган, с сочувствием глядя в глаза сына.
– Благодаря Сирене я стою сейчас рядом с тобой на этой палубе, называю тебя отцом, а ты называешь меня сыном. Я не смогу жить в твоем доме без Сирены, несмотря на то, что ты мой отец. Я должен найти ее! Я должен увидеть ее! Мне необходимо знать, что она жива, что с ней ничего не случилось!
В глазах Ригана промелькнул испуг. Тон мальчика насторожил его. Конечно же, во что бы то ни стало нужно найти ее. Он отправится за ней куда угодно: на край света, а не то что в Испанию! В этом нет никакого сомнения! Он не переживет, если опять потеряет своего сына. Нет, он должен выполнить обещание, данное сыну. Он разыщет Сирену и привезет ее домой, даже если ребенок, которого она ждет, от ненавистного Цезаря...
– Итак, каково твое решение, отец? – угрюмо спросил Калеб.
– Не сомневайся, сынок: я сдержу свое слово. Как только мы убедимся, что ее в Батавии нет, сразу же отправимся в Испанию. Договорились?
– Договорились! – твердо произнес мальчик.
* * *
Низенькая и полная Хельга Клосс, держа зонтик над головой, защищавший ее от горячего пепла, весело шагала по дороге, ведя за собой группу поющих темнокожих малышей. Мефрау Клосс первая затягивала своим дребезжащим голоском веселые детские песенки, увлекая за собой ребятишек, а у самой внутри все было сковано страхом. «Господи! – горячо молилась она про себя. – Смилуйся, Господи! Помоги мне посадить детей на корабль!»
Все малыши, семенящие за нею, были не старше шести лет и являлись подопечными христианской миссионерской организации в Батавии, которой Хельга добровольно отдавала все свое свободное время.
Дети, шагая по дороге, весело пели, а сердце женщины продолжало сжиматься от боли и страха. Ветхое здание детского приюта миссии, воспламенившись, рухнуло, похоронив под обломками нескольких детей и самого отца Мигеля, присланного в Батавию заботиться о сиротах и обращать их души к Богу.
Как только в миссии стало известно, что в порту организована эвакуация людей, Хельга с помощью нескольких старших девочек подготовила младших детишек в дорогу. Тростниковая крыша миссионерского приюта уже дымилась, когда мефрау Клосс построила детей во дворе.
– Отправляйтесь потихоньку с малышами на пристань, мефрау Клосс. А я вместе с остальными быстро догоню вас, – распорядился отец Мигель. – Нам еще нужно кое-что подготовить к отправке: матрацы, белье для маленьких... – уважаемый миссионер старался говорить веселым, спокойным голосом. – И, пожалуйста, ведите себя так, чтобы не испугать детей, так как с плачущими малышами потом будет очень трудно справиться.
Итак, получив распоряжение строгого наставника, Хельга запела одну из самых веселых детских песенок и повела малышей по лесной дорожке к порту. Через полчаса, взобравшись на холм, она взглянула в сторону миссионерских построек, оставшихся позади, и сквозь сетку летящего пепла увидела там, внизу, охваченные огнем здания. Тростниковая крыша главного строения рухнула, и стены частично обвалились.
Она поспешила отвлечь от этого печального зрелища внимание ребятишек.
– Дети! – воскликнула Хельга. – Смотрите вот в эту сторону! Быстрее!
Она захлопала в ладоши и громко запела, хотя сердце ее в этот миг разрывалось от горя.
Мефрау Клосс старалась увести своих подопечных подальше от горящих зданий миссии. Конечно, ей хотелось вернуться, как-то помочь, но, взглянув на доверчивые лица ребятишек, она поняла, что не сможет оставить их. Во что бы то ни стало она должна доставить их на пристань. И поэтому она вела детей вперед, распевая песни, в то время как ей хотелось кричать и плакать.
Позади отряда малышей шли более старшие мальчики и девочки, несшие на руках совсем маленьких, не умевших самостоятельно ходить. Оглянувшись на старших детей, Хельга заметила, что, несмотря на дрожащие губы и мокрые от слез щеки, они изо всех сил сдерживали рыдания и, следуя ее примеру, пели.
Воздух был пропитан серой и дымящейся золой, обжигавшей нежную детскую кожу. Некоторые из малышей громко плакали. Земля под ногами затряслась, но процессия детишек, возглавляемая Хельгой, продолжала шагать и петь. Уже была видна стена, окружавшая Батавию. Мефрау Клосс молила Бога, чтобы ее муж Антон ждал их на своем корабле.
Земля снова задрожала, и одна из маленьких девочек, не удержавшись на ногах, упала. Подхватив ее, Хельга поцеловала, погладила малышку по головке, чтобы предотвратить ее плач, и громко сказала:
– Дети, посмотрите: совсем немного уже осталось идти! Делайте, как я! – и она снова громко запела своим дребезжащим голоском.
Небо было темным и грозным. Дышать стало почти невозможно. Отдаленные громоподобные раскаты раздавались в пропитанном серой воздухе. Решимость Хельги граничила с паникой. Городские ворота были всего в нескольких ярдах.
– Быстрее, дети! Быстрее! Сейчас мы сядем на корабль!
Измученная, спотыкающаяся, хнычущая вереница ребятишек тащилась по городской улице. Вдруг Хельга увидела, как один мальчик упал на колени, а из головы его потекла кровь. Он испуганно озирался вокруг. В ребенка угодил свалившийся откуда-то сверху большой серый камень.
– Боже мой! – закричала женщина. – Не допусти этого! Они всего лишь дети!
Подхватив раненого малыша на руки, она вместе со старшими детьми торопливо увлекала маленьких к пристани, где их должен был ждать Антон Клосс. Откуда только в ней нашлись силы бежать с ребенком на руках!
Вот уже совсем близка была пристань. Уже скоро дети будут в безопасности. К ним навстречу бежали люди, они спешили спасти детей. Европейцы и яванцы – все мчались на помощь маленьким сиротам.
– Боже, благослови их! – плакала Хельга. – Боже, благослови их!
Едва лишь подоспевшие люди схватили на руки малышей, как раздался сильный грохот. Вулканы извергли горячие камни, которые тут же сбили с ног нескольких человек. Кругом раздавались стоны, испуганные крики и детский плач. Несколько камней угодило в спину мефрау Клосс, но едва ли она заметила это, так как все ее внимание было сосредоточено на спасении детей.
Взрослые быстро, из рук в руки, передавали малышей в шлюпки, которые должны были доставить их к стоящим в гавани кораблям. От летящих сверху камней детей укрыли толстой парусиной. Когда в шлюпку был передан последний ребенок, сердце Хельги наполнилось счастьем.
Следом за детьми в шлюпки стали спускаться взрослые. Уже собралась было сесть и мефрау Клосс, как в этот миг она услышала полный ужаса детский плач. Обернувшись в ту сторону, женщина увидела за упаковочной клетью маленькую, не старше пяти лет, девочку. Малышка была босая, в изорванном платье, из прорех которого виднелось худенькое, в ожогах и ссадинах, тельце. Сердце Хельги защемило от жалости. Бросившись к ребенку, она обнаружила, что человек, несший девочку, упал, сваленный летящими с неба камнями. Подхватив плачущего ребенка, женщина бросилась назад к шлюпке.
В воздухе раздался новый взрыв. Мгновенно поток падающих сверху раскаленных камней уплотнился; они беспрерывно, один за другим, били по спине и по голове, не давая продвигаться вперед. Хельга упала, прикрыв собой ребенка.
Несколько матросов, увидев, что произошло, выскочили из шлюпок и бросились на помощь. Проклиная больно бьющие камни и защищая головы руками, они подбежали к лежащей женщине. Одному из матросов камень попал прямо в глаз. Ослепленный и окровавленный мужчина упал на колени. Второй матрос бросился на помощь товарищу, а третий подбежал к ребенку.
Однако маленькая девочка с широко раскрытыми от ужаса глазами прильнула к телу Хельги. Она обвила шею женщины ручонками и крепко держалась за нее, не желая идти к матросу.
– Тише, малышка, не плачь, – ласково сказал моряк. – Ей уже не поможешь. Она ушла к ангелам.
Ребенок, казалось, все понял. Девочка обернулась к мертвой Хельге и с благодарностью поцеловала бледную щеку женщины.
* * *
Капитан Антон Клосс наблюдал за разрушением Батавии с борта своего корабля, ожидая, когда его жена Хельга присоединится к нему. Находясь на верхней палубе, он был свидетелем того, как горели и рушились дома, как с неба сыпался град раскаленных камней. Деревья также были охвачены пламенем. Огонь жадно пожирал все, что попадалось ему на пути. И даже сюда долетали отдельные горячие камни, с шипением падая в подогревшиеся воды залива.
– Хельга! Хельга! – в отчаянии кричало сердце старого моряка.
Он видел, как содрогалась земля, слышал, что рокот становился все громче. Пенистые волны с силой раскачивали корабль. И хотя он находился от берега на безопасном расстоянии, огненный жар доходил и сюда, обжигая лицо, не давая дышать.
Угрожающий рокот перешел в жуткое грохотание. На западном горизонте были видны дымящиеся и изрыгающие пламя Сестры Огня. Небо на западе озарялось красными, оранжевыми, желтыми всполохами, а затем делалось белым от жара и дыма. Грохот вулканов становился все сильнее и сильнее.
Последнее, что увидел капитан Антон Клосс, – это взорвавшиеся вершины Сестер. Последнее, что он ощутил, было огромной волной, которая сбила его с ног и смыла в неестественно теплые воды гавани порта Батавии.
* * *
Корабль ван дер Риса, разрезая желтовато-зеленые воды, приближался к Батавии. Горячий ветер трепал паруса. Близились сумерки, и последние розовые лучи солнца пробивались сквозь слабую желтоватую дымку.
Риган стоял на носу судна и смотрел в подзорную трубу. Остров выглядел мертвым, не было видно ни единой души. А если Сирена погибла? От этой мысли у него все похолодело внутри. Захочет ли он после этого жить? А если она жива, то, вернув ее домой, сможет ли он жить под одной крышей с ребенком от другого мужчины? Крик мальчика прервал его мысли.
– Вижу землю!
Бриг легко скользил по глади моря, входя в гавань.
– Приготовить шлюпку! – приказал Риган.
– Там все разрушено! – воскликнул Калеб, оглядывая сгоревшие доки, пирсы и руины, оставшиеся от былых зданий.
– Посмотри, сынок: часть офисов уцелела!
Риган приказал своим людям осмотреть город (может, кому-то нужна помощь), а сам вместе с Калебом направился к уцелевшему офису голландской Ост-Индской компании.
Первым, что увидел Риган, войдя в свой офис, был большой ворох бумаг, сваленных на поломанном столе. С облегчением он понял, что капитаны были здесь и забрали самые необходимые документы.
– Смотри, отец! Твоя коробка для сигар! – Калеб поднял с пола коричневую коробку и обернулся, чтобы передать ее Ригану, как вдруг взгляд его упал на валявшуюся в стороне, сорванную с петель доску объявлений. – Отец, посмотри! – закричал мальчик обрадованно. – Ты только посмотри сюда!
Риган удивленно обернулся и уставился туда, куда указывал ему Калеб. Он увидел грубый лист бумаги, приколотый ножом поверх остальных объявлений.
Мальчик, стоя рядом с отцом, начал тихо читать наспех нацарапанные строчки:
«Я, Морская Сирена, покидаю море. Моя миссия завершена. Я нашла то, что искала, и оставляю в покое как испанские, так и голландские корабли. Можете спокойно заниматься своей торговлей».
Внизу стояла размашистая буква «С».
– Видишь, отец, я был прав. Это последнее, что она должна была сделать перед отъездом. Этого объявления не было здесь, когда мы отправлялись на дальние острова. Я говорил тебе, что Сирена никогда не нарушает данного слова!
Глаза Ригана сощурились.
– Ты прав, малыш. Я прикажу сейчас своим людям осмотреть продовольственные склады и подвалы. Мы запасемся продуктами и немедленно отправимся вслед за ней!
Произнося это, он не сводил взгляда с обрывка его собственного объявления, в котором была обещана награда за поимку Морской Сирены.
—Спасибо, отец! – произнес мальчик, радостно улыбаясь.
* * *
Риган стоял на палубе, погрузившись в тревожное раздумье. Он никак не мог до конца разобраться в себе и своих чувствах. Почему он поступает именно так, а не иначе? Ради сына или все-таки ради себя тоже? Но ведь он уже признался не только перед собой, но и перед своим малышом, что любит эту женщину! И не сказать, чтобы так уж легко далось ему это признание. Да, как ни крути, она основательно завладела его сердцем. Когда это случилось, как он мог это допустить? Боже, да зачем ему все эти переживания?!
Вздохнув, он прошелся по палубе. Взгляд его был холоден и суров. Что же теперь мучить себя мрачными думами? В какой-то мере он сам повинен во всем, что случилось. Его самонадеянность, душевные слепота и глухота сыграли свою роль. Даже то положение, в котором сейчас оказалась Сирена, тоже на его совести. Нельзя было и близко подпускать к ней этого ублюдка Цезаря! Уж он ли не знает этого чертова испанца?! Его коварство, льстивость, сладкоречие... Конечно же, Альварес не мог оставаться равнодушным к такой необыкновенной женщине, как Сирена! А в том, что она не похожа ни на одну из тех женщин, которых Ригану довелось немало повидать за свою жизнь, не было никаких сомнений. Если бы только он был внимательнее к ней, то все было бы иначе. Она не стала бы жертвой слащавого испанца. Скорее всего, Сирена потому и задумала покинуть мужа, что Альварес овладел ею, а она не захотела ничего рассказывать Ригану, зная, каким он бывает в ярости...
– Да поможет мне Бог! Господи, помоги нам всем! – тихо прошептал он.
– Погрузка закончена, отец! – крикнул Калеб.
– Тогда отдай команду поднять якорь, – хмуро произнес Риган.
ГЛАВА 31
Сирена лежала в своей каюте на жесткой узкой койке и думала о минувших событиях дня. Вспомнилось, как Ян и Виллем тащили на корабль упирающуюся и отбивающуюся фрау Хольц. Никакие заверения, что это ради ее же блага, не были для старой женщины убедительными. Суровая экономика сопротивлялась, как дикое животное, которое собирались поместить в клетку для того, чтобы глупые люди тыкали в него палками. Только после нескольких капель настойки опия она постепенно успокоилась и крепко заснула. Но что будет, когда она проснется? Сирена подумала, что не удивится, если фрау Хольц по пробуждении прыгнет за борт и попытается плыть назад в Батавию. Она поморщилась, представив себе старую женщину, барахтающуюся в воде, кишмя кишащей акулами, и грозящую Сирене пальцем, приговаривая:
– Да, я поплыву домой! И не вздумайте меня останавливать! Оставьте меня в покое!
Дыша с трудом, как будто у нее на груди лежал тяжелый груз, Сирена заворочалась на узкой койке, пытаясь устроиться поудобнее. И в этот момент раздался оглушительный грохот. Охваченная страхом, она выскочила из постели и поднялась по узкому трапу наверх.
– Господи, что случилось? – воскликнула она, подойдя к Яну, который, кашляя и отплевываясь, стоял у штурвала.
– Вулканы, – коротко ответил он. – Они слишком часто угрожали и предостерегали, а теперь решили выплеснуть свой гнев вместе со своими внутренностями на деревни и порт. Боже, помоги тем, кто сейчас на острове! Я часто слышал рассказы об извержениях вулканов, но никогда не думал, что когда-нибудь сам увижу это.
– И что... Кто там?
– Капитана,летят раскаленные камни и бушует огонь. Вслед за камнями потечет лава, уничтожая все на своем пути. Полагаю, что извергнутая лава застынет прежде, чем достигнет города, но плантации будут погублены, – мрачно заметил он.
– А дети, старики... что будет с ними?! – тревожно воскликнула Сирена. «А Калеб и Риган? В безопасности ли они? Боже праведный, мне нужно было остаться там и ждать!»
– Оглянитесь вокруг, капитана!Насколько видит глаз – повсюду корабли. Вы сами наблюдали, как моряки помогали эвакуировать жителей острова.
– Да, но в их распоряжении было так мало времени! – возразила Сирена.
– Это правда. Однако все самое страшное уже позади. Извержение закончилось. Когда лава остынет, люди вернутся на остров и постараются все восстановить. Они начнут жизнь сначала.
– Но для этого потребуются годы! – произнесла она сдавленным голосом.
– Да, годы. Много лет. А еще больше понадобится времени, чтобы снова выросли деревья, если они вообще станут расти, – мрачно заметил он. – Это будет зависеть от того, какой урон нанесла лава природе, каким слоем она покрыла почву.
Сирена горестно вздохнула и покачала головой, приходя в уныние от безрадостной картины, представшей ее воображению. Слава Богу, что она приказала силой затащить на корабль старую упрямицу фрау Хольц, иначе бы лежать ей сейчас на пристани под горящими обломками...
– Как ты думаешь, Ян, сколько еще времени воздух будет таким ужасным? Дышать совершенно невозможно.
– Пока ветер не переменит направление. Дай Бог, чтобы это поскорее случилось, иначе таким смрадом придется дышать еще несколько дней. Спускайтесь вниз, капитана, —сказал он мягко, – там все-таки полегче дышать. Я постою у штурвала.
– Хорошо, – согласилась она. – Пойду только взгляну на экономку. Как она там себя чувствует после битвы с вами?
Сирена тихонько отворила дверь каюты, которую прежде занимал Калеб и где теперь спала фрау Хольц. Лицо старой женщины даже во сне было нахмуренным. Пряди седых волос, выбившиеся из прически, падали на высокий лоб, а бледные щеки были перепачканы сажей. Все это делало ее не похожей на знакомую чопорную фрау Хольц. У этой женщины был вид измученной, усталой старушки. Сирена вглядывалась в лицо спящей женщины, и непонятно по какой причине на глазах у нее выступили слезы. Осторожно она убрала волосы с лица экономки и стерла сажу с ее щек. Фрау Хольц сердито пробормотала себе что-то под нос, зашевелилась, взмахнула рукой, а затем вяло опустила ее. И только Сирена собралась повернуться к выходу, чтобы уйти, как экономка проснулась и испуганно открыла свои бледно-голубые глаза.
– Фрау Хольц, не пугайтесь: это я, Сирена. Я просто зашла посмотреть, как вы себя чувствуете. Постарайтесь опять уснуть. Вам необходимо хорошенько отдохнуть, вы выглядите измученной.
– Да, – сухо ответила женщина, – я устала, мне трудно дышать. Из-за чего это вдруг?
– Совсем недавно произошло извержение вулканов. Воздух снаружи ужасен. Вам лучше не выходить на палубу. Оставайтесь внизу и отдыхайте. Я собираюсь поступить точно так же. Не бойтесь, фрау Хольц, – тихо произнесла Сирена, – мы высадим вас на берег, как только выяснится, что там уже безопасно.
– Да уж, пожалуйста, сделайте милость. Мне не нравятся корабли и морские волны. Я желаю чувствовать под ногами твердую землю, а не качающуюся палубу и хочу, чтобы вокруг были дома и деревья, а не бесконечная вода.
– Я понимаю вас, фрау Хольц. Вы уж простите, что мужчины силой доставили вас на корабль. Видите ли, я не могла допустить, чтобы вы оставались там... умирать. И хотя вы там, на пристани, чего-то ждали... Но кругом царил такой хаос... Я была вынуждена что-то предпринять!
Экономка покачала головой:
– Я ждала менеера.
– Значит, его не было на острове?! – радостно воскликнула Сирена и почувствовала облегчение.
– Нет, мефрау. Они с мальчиком не вернулись! – строго ответила фрау Хольц и, внимательным взглядом окинув странный костюм собеседницы, сурово поджала губы.
Сирена подавила улыбку, заметив ее неодобрительный взгляд.
– Я понимаю, что мой костюм несколько необычен, но... зато он дает мне свободу в движениях. Пожалуй, если бы вы захотели, можно было бы придумать нечто подобное и для вас, – пошутила она.
Выцветшие глаза старой женщины неожиданно озорно сверкнули.
– Да, мефрау, это было бы грандиозное зрелище! Будь я помоложе, возможно, я бы и согласилась нарядиться подобным образом. Но поскольку я несколько старше, чем хотелось бы, то мне лучше остаться в своей одежде, – ответила она, осматривая свое прожженное и порванное платье из серого шелка.
Сирена весело рассмеялась:
– А признайтесь мне, фрау Хольц, что вы давно догадались о моей двойной игре!
Экономка снисходительно улыбнулась.
– С того самого момента, как я впервые увидела следы высохших морских брызг на вашем лице и волосах. Ну и заболевание вы себе придумали, мефрау! Возможно, вам удавалось дурачить вашего мужа, но не меня!
– Вы знали и не сказали Ригану? – недоверчиво спросила Сирена.
– Да, не сказала. И не только я одна догадывалась о вашей тайне. Вы когда-нибудь задумывались о крепости решетки и виноградной лозы, по которым вы спускались и поднимались? По ночам, в ваше отсутствие, мы с Джулией не раз подвязывали лозу к решетке. Видите ли, Калеб не такой ловкий, как вы. А сколько раз я ночами стояла во дворе, ожидая вашего возвращения! Один раз даже посылала Джулию подняться на гору, чтобы посмотреть, не возвращаетесь ли вы. Я очень беспокоилась, когда вы как-то отсутствовали несколько недель!
– И все же вы не выдали моей тайны Ригану? Я не могу в это поверить, фрау Хольц. Почему?
– Возможно, в это трудно поверить, но в душе я гордилась вашей отвагой и радовалась вашим победам, как и большинство женщин Ост-Индии.
– Что вы такое говорите, фрау Хольц?! Я была уверена, что большинство женщин солидарны со своими мужьями, возмущаются моими «подвигами» и молят Бога, чтобы меня поскорее схватили и четвертовали. А вы говорите, что гордились мной! Почему? Что не позволило вам рассказать о своих догадках Ригану?
– Видите ли, дорогая мефрау... Это правда, что в семье ван дер Рисов ко мне относились хорошо всегда. Но прежде чем я начала работать у них, мне довелось натерпеться от мужчин, – глаза ее гневно вспыхнули. Казалось, она заглянула в свое далекое прошлое, и память оживила в ней пережитое. После небольшой паузы, словно бы вернувшись в настоящее, фрау Хольц продолжила: – Каждая женщина в какой-то момент своей жизни мечтает отомстить мужчинам за допущенную по отношению к ней несправедливость, каждая что-нибудь да испытала от произвола мужчин. Много нам, женщинам, пришлось натерпеться от них. Вы уж поверьте мне, мефрау. Но я верю, что когда-нибудь все изменится в этой жизни! – искренне воскликнула старая женщина. – И вы, Морская Сирена, – предшественница женщины будущего. Теперь вам понятно, почему я гордилась вами? Почему я не раскрыла менееру вашей тайны?
– Я... Думаю, что да! – Сирена вдруг рассмеялась и наклонилась, чтобы обнять пожилую женщину. – Вы давно все знали! – с восхищением добавила она.
– Да, – фрау Хольц горделиво приосанилась и улыбнулась.
– Тогда мы с вами являемся единомышленницами, не так ли?
Экономка согласно кивнула, а затем спросила:
– Скажите мне, мефрау, куда вы направитесь после того, как высадите меня на одном из островов?
– Я возвращаюсь в Ипанию. Мне нет смысла здесь оставаться.
– А ребенок, которого вы ждете?
– И это вам известно?
– Я довольно долго живу на этом свете, мефрау, и кое в чем разбираюсь. А кроме того, – она многозначительно улыбнулась, – у вас даже выражение глаз стало особенным. Судя по всему, вы на пятом месяце. Вы уже чувствуете, как шевелится ребенок?
– Да. Я намереваюсь успеть добраться до Испании прежде, чем подойдет срок родить. Мне жаль, что вас не будет со мной, – искренне произнесла Сирена.
Фрау Хольц поднялась с постели, попыталась разгладить свое перепачканное, порванное платье и, ласково положив руку на плечи Сирене, произнесла негромко:
– В это время рядом с вами должен быть ваш муж.
Слезы выступили на глазах молодой женщины.
– Это невозможно! – прошептала она.
Экономка с унылым видом кивнула и забормотала проклятия в адрес глупых мужчин.
– Ну ладно, фрау Хольц, мне надо немного отдохнуть. Пожалуйста, не выходите на палубу, пока Виллем не скажет, что воздух очистился от ядовитого дыма.
– Хорошо, мефрау. Я пока как-нибудь попробую привести себя в порядок. Приятного вам отдыха.
* * *
Борясь со смертельной усталостью, Ян тяжело навалился на штурвал. Глаза моряка воспалились от густого серного тумана, а грудь невыносимо саднило. Дышать становилось все труднее и труднее. Когда Виллем придет сменить его? Ох, скорее бы, а то еще немного – и менять будет некого: придется им выбросить за борт тело покойного Ферхоока! Из последних сил он открыл глаза и попытался выпрямиться, но вдруг медленно стал соскальзывать на палубу, теряя сознание. Штурвальное колесо сделало полный оборот и замерло, так как осевшее тело кормчего препятствовало его движению.
Сирена спала в своей каюте. Фрау Хольц, приведя себя в порядок, тоже прилегла отдохнуть.
Остальные немногочисленные члены команды, усталые и сморенные удушливым воздухом, не заметили, что корабль внезапно качнуло и понесло в сторону.
Фрегат дрейфовал несколько часов, сбившись с курса и на много миль оторвавшись от группы кораблей с эвакуированными жителями.
А тем временем, пока команда фрегата мирно предавалась сну, густой желтоватый туман начал постепенно рассеиваться, на западном горизонте замаячили паруса красивого новенького галеона, эскортируемого двумя бригантинами.
* * *
Альварес посмотрел в подзорную трубу, и сатанинская улыбка расплылась по его лицу. Он твердо верил, что долгожданный фрегат обязательно встретится ему на пути. Великая вещь – терпение! Оно всегда приносит свои плоды. Первое впечатление было такое, что на фрегате совершенно никого нет и за штурвалом никто не стоит: судно болталось в каком-то бессмысленном дрейфе. Но нет, это просто сама судьба дает ему, дону Цезарю Альваресу, очередной шанс. Ничто не помешало ему приблизиться к фрегату, зацепиться на палубу крюками и притянуть его корму к носу своего галеона.
И теперь, когда победа была практически у него в руках, можно было позволить себе немного расслабиться.
Итак, пора подвести итоги!
Риган ван дер Рис разорен. Порт Батавия сгорел дотла; уцелела лишь толстая крепостная стена, окружавшая город. Плантации мускатного ореха погибли без всякой надежды на возрождение в ближайшем будущем. Он, и только он один, дон Цезарь Альварес, будет стоять во главе мировой торговли мускатным орехом. Он чувствовал себя так, как будто был царем природы, как будто лично повелел Сестрам Огня начать извержение, чтобы способствовать осуществлению его планов.
С дьявольской улыбкой смотрел он на корму фрегата. Ни единой души не было видно на палубе! Это ли не везение?! Через несколько минут Морская Сирена будет принадлежать ему, дону Цезарю Альваресу! Ему одному и никому больше! Он заберет ее с собой в свое «королевство», которое он создал для себя в Африке. Он будет править там как король, а Морская Сирена станет его королевой.
С самого начала ему было известно, кто скрывался под маской морской разбойницы. Дик Блэкхарт, который был капитаном бригантины, настигшей корабль Кордесов, рассказал ему необыкновенную историю о том, как смелая испанская девушка обвела вокруг пальца его, морского волка, бывалого пирата, вместе со всею командой: всех усыпила и на шлюпке отправила в море. Все это перекликалось с историей, рассказанной Сиреной и этим отродьем, которого она называет братом, о шторме, разбившем их корабль, и о счастливом спасении рыбаками. Цезарь тогда сделал вид, что, как и все остальные на Яве, поверил их россказням. Если бы он хоть как-то выразил сомнение, то девушка могла бы заподозрить его, Цезаря, в причастности к совершенному преступлению – пиратскому захвату корабля и убийству Кордесов.
Однако после первого нападения Морской Сирены у него не было достаточных оснований подозревать Сирену в двойной игре. Это могло быть простым совпадением. Но когда он, желая развлечь гостей, собравшихся к нему на бал, а также позлить ван дер Риса, выкрал у мастера, вырезавшего носовое украшение для корабля Ригана, готовую скульптуру и рассмотрел ее, все сомнения отпали сами собой: схожесть двух Сирен была бесспорной. Но этот голландский болван, придумавший пиратке имя Морская Сирена,так перекликающееся с именем его жены, казалось, не замечал явного, бьющего по глазам сходства скульптуры и женщины, живущей с ним под одной крышей. Но Цезарь, истинный ценитель красоты, человек с острым глазом и тонким вкусом, сразу уловил, как они похожи, и понял тайную игру своей прекрасной соотечественницы.
Став свидетелем ее ссоры с Гретхен, увидев, как пылали гневом глаза Сирены, он понял ее характер, который был под стать легендарной морской разбойнице. Как часто ему хотелось признаться ей в своей догадке! Как часто ему казалось, что она сама находилась на грани признания! Эта неукротимая Морская Сирена! Она пошатнула его служебное положение на острове, она погубила почти весь испанский торговый флот, а лично его, дона Цезаря Альвареса, она чуть ли не разорила! И все же он ничего не предпринимал против нее. И хотя он участвовал во всех дурацких затеях Ригана, направленных на поимку Морской Сирены, но наперед знал, что у них ничего не получится.
