Текст книги "Пленительная страсть"
Автор книги: Ферн Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)
– Ну... да, – заикаясь ответила Сирена, не понимая, куда он клонит. Чего добивается этот человек?
– Мне нужна ваша помощь как... союзницы... Мне кажется, что мы могли бы заключить своего рода сделку, выгодную нам обоим.
– Продолжайте, дон Цезарь.
– Прежде чем я продолжу, позвольте мне сказать вам, что я никогда не пригласил бы вас сюда и не предложил бы этого союза, если бы не был знаком с ситуацией, сложившейся в вашем доме. Я имею в виду, – поторопился объяснить он, – то, что ваш брак устроен не по вашей воле, а по родительской. Риган не хотел его, как, должно быть, не хотели и вы. Мне рассказали, что у каждого из вас отдельные апартаменты, а ваш муж продолжает свои любовные связи... Так говорят слуги, – объяснил он. – Как я понимаю – и надеюсь, что не ошибаюсь, – вы не испытываете любви к этому человеку. Если бы это было не так, он бы не волочился за каждой проституткой от Явы до Суматры.
– Боже мой! – пробормотала Сирена.
«Понимает ли этот человек, о чем он говорит? Может, он хочет предложить свои услуги и избавить меня от девственности?» Эта мысль была так нелепа, что вызвала у нее невольную улыбку, которую Цезарь воспринял за благосклонное отношение к его словам и продолжил:
– Именно сейчас, дорогая, я нахожусь в затруднительном положении. Как вам известно, я отвечаю за судоходство на островах и представляю интересы Испании – так же, как Риган представляет интересы Голландии. За последние несколько лет голландцы достигли больших успехов в торговле. Мне необходимо превзойти их, тогда я с честью вернусь в Испанию. Мне так хотелось бы вернуться героем! Тем более, что я намерен вернуться на родину в ближайшее время: эта жизнь на острове начинает утомлять меня, я мечтаю о жизни при мадридском дворе. Но, к сожалению, моя деятельность здесь оказалась не достаточно успешной, и если бы вы... Риган и я... мы немного соперники. Хотя мы и общаемся, но порой я ставлю подножку ему, иногда – он мне. Я хочу сказать, – он расправил плечи, – если бы вы смогли время от времени информировать меня кое о чем, например, о времени отправления кораблей, их маршрутах...
Сирена откинулась в кресле поудобнее и слушала мягкий, певучий голос испанца. Что-то не нравилось ей в услышанном. И дело не в том, что Альварес и Риган были конкурентами (это ее совсем не удивило), и не в том, что они старались обойти один другого. Что-то другое рассердило ее... и она едва сдерживала себя.
* * *
По возвращении домой, переодевшись в халат, Сирена поспешила в комнату Калеба. Минуту она наблюдала, как мальчик писал что-то на грифельной доске; он так был поглощен своим занятием, что не слышал, как она вошла в комнату. Пришлось дважды окликнуть его, прежде чем он поднял голову.
– Братишка, я хочу, чтобы ты пошел на пристань и разузнал, когда отправляется следующий корабль сеньора Альвареса. Запоминай любую информацию, которая может оказаться ценной для нас. Я решила, – холодно сказала она, – что мы выйдем в море и уничтожим его корабль так же, как и судно голландца.
– Но почему вдруг ты так решила? – недоуменно спросил он.
– Имеются кое-какие причины. Но пока тебя это не касается, братишка. Возможно, от рыбаков или от детей ты узнаешь то, что мы не сможем узнать нигде. Скоро ужин, поэтому поторопись.
Калеб посмотрел в ее зеленые глаза, и холодок пробежал по его спине. Он не видел такого выражения на лице Сирены с тех пор, как произошло нападение пиратов на «Рану». Она запрещала ему вспоминать о тех днях. Однако мальчику хотелось знать, что могло ее так взволновать.
– Хорошо, Сирена. А что если я встречу менеера ван дер Риса? Что я скажу ему, если он услышит, как я интересуюсь испанцем?
– Ты скажешь, что, заметив мою заинтересованность Цезарем, ты решил побольше узнать о нем самом и его кораблях. Пусть менеер верит, что ты на его стороне и хочешь помешать дружбе между испанцем и мною, – засмеялась она.
Недавний разговор с Цезарем и смутил, и разозлил ее. Неужели Риган действительно всем говорит, что не доволен их браком? Но даже если и так, все равно Цезарь слишком уж самоуверен, чтобы повторять ей все сплетни и домыслы! А все его разговоры о преданности родине, о необходимости организовать союз... Все это он говорил для того, чтобы сделать из нее тайного шпиона! Он хочет просто использовать ее! А Сирена поклялась, что такого никогда больше не будет. Она никогда больше не отдаст себя в руки мужчины, пожелавшего эксплуатировать ее тело ли, ум ли – неважно что! Цезарь хотел сделать ее своим орудием, орудием для достижения собственных целей. Ну что ж, когда-нибудь он узнает, что ее сладкая улыбка и вежливое обхождение были сплошным обманом.
– Это имеет какое-нибудь отношение к... «коварным женщинам»?
Глаза Сирены сверкнули, и она, утвердительно кивнув, бросила Калебу небольшой кошелек с монетами.
– Если понадобится, используй это, чтобы развязать языки. Я сейчас заберу у тебя карты, а завтра мы поработаем над ними вместе. Калеб, ты разговаривал с Риганом сегодня, после того как он вернулся?
– Я встретил его в коридоре, и он был в таком мрачном настроении, что только кивнул мне. Я много времени провел в библиотеке, надеясь подслушать что-нибудь интересное, но в дом никто не приходил. Я слышал, как недавно он позвал фрау Хольц. Кажется, она рассказала ему что-то не совсем приятное. Слов я не смог разобрать, но понял, что он был очень сердит.
Глаза Сирены потемнели и задумчиво уставились куда-то вдаль. Ей было хорошо известно, что именно рассердило Ригана. Внезапно она улыбнулась, но мальчику от этого стало еще больше не по себе. Ему не понравились ни выражение ее глаз, ни улыбка. Вдруг он подумал об испанце: что заставило Сирену так изменить отношение к нему? Что бы там ни было, но она, как видно, не собиралась довериться своему братишке. Но и без этого уже столько вещей озадачивало Калеба, что голова его была подобна улью. Ему было трудно запомнить, что он должен говорить и чего не должен. Если бы можно было уйти в море и не думать обо всем этом! Что это за слово, которое он услышал от Сирены? «Интрига»! «Интрига» и «коварные женщины»...
– Поспеши, Калеб. Когда вернешься, сразу же приходи ко мне, и мы поужинаем вместе. Я намерена объявить фрау Хольц, что у меня ужасная головная боль и потому я не смогу ужинать внизу с Риганом. Как только вернешься – сразу ко мне.
Войдя к себе в комнату, Сирена позвонила в колокольчик и, вызвав Джулию, приказала накрыть ужин у нее в комнате.
– Я чувствую, что заболеваю, – объяснила она, заметив удивление на лице Джулии. – Мы, испанцы, так этому подвержены. Мне не хотелось бы никого заразить. Если выяснится, что я действительно заболела, то это довольно серьезно. Возможно, будет лучше, если ты будешь стучать и оставлять еду за дверью, как делала это в последние дни. Если пища так и останется нетронутой, то на следующий день забирай тарелки на кухню, чтобы они не скапливались. Ты поняла, Джулия?
Девушка кивнула. Сирена прижала руку к виску и, приняв страдальческое выражение, сказала:
– Я чувствую себя очень больной. Лучше будет, если ты поторопишься.
* * *
Калеб вернулся в комнату Сирены как раз перед ужином.
– В чем дело? Что произошло? – взволнованно спросила она.
Мальчик не находил слов.
– В порту ни о чем другом не говорят, как только о женщине, потопившей «Странника». Всем известно, что Риган хотел заполучить этот корабль. Люди говорят, что ведьму с черного фрегата вряд ли интересовал груз, она хотела только потопить корабль. Ван дер Рис в гневе. А испанец улыбается и говорит, что у голландцев началась полоса невезения. Старые рыбаки считают, что черный корабль с черными парусами – какая-то дьявольщина! Моряки Ригана рассказывают всем, что после того, как они подобрали команду затопленного «Странника», сразу бросились в погоню за черным кораблем. И как будто бы уже нагоняли: заметили верхушку паруса. Но вдруг преследуемый фрегат как сквозь толщу моря провалился. Они говорят, что женщина на черном корабле – мстящий ангел.
– Провалился сквозь толщу моря? Вот как? – весело воскликнула Сирена. – Должно быть, в тот момент мы вошли в устье реки!
– Капитан Клосс похваляется, что Риган мог бы потопить и разоружить нас в считанные минуты, но он не захотел. Говорят, что он пребывал в благодушном настроении и был сражен твоей красотой.
– Неправда! – возмутилась Сирена. – Ван дер Рис говорит так, чтобы спасти свою репутацию. О чем еще слышно?
– Испанец отправил два корабля в море. Они вышли из порта менее часа назад и направляются в Кейптаун. Оба судна – с полными трюмами. Второй корабль идет в сопровождении охраняющего его эскорта.
– Что он везет?
– Шелк и гвоздику. Дорогой товар, особенно в это время года.
– А Риган? О нем ты ничего не слышал?
– «Ява Куин» уходит завтра утром, на рассвете, и тоже будет полностью загружена корицей, мускатным орехом и гвоздикой.
– Куда направляется?
– Прямо на Амстердам, с остановкой на острове Энгано, недалеко от Суматры, где Риган оставит судно и вернется домой на рыбацкой шлюпке. Он хочет вывести «Яву Куин» из вод, в которых хозяйничает женщина-пират. И я слышал, как Риган говорил, что назад этот корабль пойдет пустым.
Сирена быстро достала из чулана карты и схемы.
– Если прилив будет хорошим, то мы сможем выйти из бухты через два часа. «Рана» легка и быстроходна. Мы догоним корабли испанца: с тяжелым грузом они далеко не уйдут от Зондского пролива. На этот раз мы пойдем на запад, братишка. А после того, как атакуем и разоружим испанские корабли, мы повернем назад и по пути домой нападем на голландца. У нас очень плотное расписание, но если ветер будет благоприятствовать нам, то мы все успеем.
Раздался стук в дверь. Сирена быстро спрятала карты под кровать.
– Кто там? – спросила она.
– Ваш ужин, – ответила за дверью фрау Хольц.
– Очень хорошо. Оставьте его. Если я захочу есть, то сама возьму. А сейчас оставьте меня, так как я чувствую себя больной.
– Хорошо, мефрау.
За дверью послышался громкий стук подноса и бормотание. Сирена улыбнулась Калебу, который едва сдерживал смех. Одна только мысль о том, что они скоро выйдут в море, делала его счастливым.
Неожиданно девушка подошла к двери и отомкнула ее.
– Фрау Хольц, – оказала она, поднеся руку ко лбу, с болезненным выражением на лице.
– Да, мефрау, – экономка выпрямилась, поставив на пол тяжелый поднос с ужином.
– Я сейчас переговорила со своим братом, и мы решили, что опять уйдем в добровольное заточение. Мы будем поститься, поэтому нет необходимости приносить еду. Я думаю, пост поможет мне справиться с болезнью, обрушившейся на меня. Мой брат позаботится обо мне. Не волнуйтесь о моем здоровье. Это и раньше случалось со мной, но несколько дней поста излечивали меня. А еще я хочу вас поблагодарить за эту прекрасную задвижку, которую установили на моей двери. Помните, что если вы будете стучать, то ответа не получите. Уходя в уединение, мы не разговариваем. Мы только молимся. Вы меня поняли, фрау Хольц?
– Да, мефррау, – ответила экономка, но выражение ее лица говорило о том, что она не поняла и никогда этого не поймет.
– Сейчас мы поужинаем. Эта еда подкрепит нас до конца поста. Да благословит вас Бог! – Сирена томно вздохнула.
Фрау Хольц вскинула голову, повернулась и быстро удалилась.
– Какие-то языческие обычаи! – бормотала она, направляясь на кухню. – А почему, собственно, меня должно это волновать? Что касается меня, то пусть мефрау уединяется хоть на месяц, а вся комната ее пусть пропылится и покроется плесенью! Если менееру все равно, то почему это должно волновать меня? Какой странный брак! Никогда в жизни не доводилось даже слышать о подобном!
Когда экономка вошла на кухню, то язык у нее так и чесался – хотелось обо всем рассказать поварихе. Но фрау Хольц сдержалась, так как никогда не сплетничала о хозяевах. «Я должна рассказать обо всем менееру!» – подумала она, не в силах носить это все в себе. Только Богу известно, что он скажет, когда услышит!
Экономка вошла в апартаменты на первом этаже, занимаемые Риганом, и неуверенно заговорила:
– Мефрау... опять ушла... в уединение. Она не будет есть и закрыла дверь на задвижку. Мефрау сказала, что не будет отвечать на стук. Ей позволено так делать?
– Позволено ли ей так делать? – повторил Риган. – Конечно, позволено! У испанцев все не так, как у нас. Если мефрау хочется оставаться в своей комнате и молиться, пусть так и делает. В чем тут проблема, фрау Хольц?
– Ну... я... я... только думала, что вы должны...
– Знать, что происходит? – холодно заметил он. – Дорогая фрау Хольц, все это будет означать только то, что у слуг будет меньше работы. Вы должны считаться с желаниями моей жены и оставить ее с братом в покое. Если мы с вами не верим в Бога так же, как они, это не значит, что мы не должны уважать их религиозные обряды. Я больше не желаю слышать об этом ни слова!
– Но, менеер, для чего эта задвижка на двери?
– Возможно, мефрау боится вас, фрау Хольц. И это ее способ держаться от вас подальше. Вам такая мысль не приходила в голову? – решил он поддразнить экономку.
– Ну... я...
– Вас не должны волновать поступки моей жены. Вам это ясно? – произнес Риган невозмутимым тоном.
– Да, я прекрасно все поняла. Благодарю вас, менеер.
Он смотрел вслед экономке, и на лице его блуждала улыбка. По всему было видно, что фрау Хольц рассердилась. Пожалуй, это ей пойдет только на пользу. Эта дама слишком долго полновластно управляла его домом и потому ведет себя словно вдовствующая королева.
Но затем ему в голову пришла другая мысль. От кого Сирена закрывает дверь: от фрау Хольц или от него самого? Если от него, то ей нет нужды опасаться: его в океане ждет другая рыбка. Он будет благодушен и позволит мефрау ван дер Рис посвятить себя молитвам. Пусть заодно помолится и о его душе и попросит у Бога удачи для мужа в море.
Сердце его учащенно забилось. Увидит ли он вновь морскую ведьму? Что он будет делать, если она атакует его корабль? Ему никогда в жизни не приходилось видеть более прекрасной женщины. С тех пор как он увидел ее, образ пиратки преследовал Ригана. У него перехватило дыхание, когда он представил эту красотку в своей постели. А он не сомневался, что когда-нибудь она там будет!
ГЛАВА 12
Калеб внимательно наблюдал за тем, как Сирена вела фрегат по реке.
– Через несколько минут прилив закончится и начнется отлив. Ты успеешь? – взволнованно спросил он.
– Не бойся, братишка, «Рана» благополучно достигнет открытых вод. Однако меня беспокоит «красная сестра», как это называют здесь. Ты заметил, как потеплела вдруг вода вокруг корабля... а этот красный туман, наползающий с востока и поднимающийся до самого верхнего паруса! Видишь, он расстелился по всему устью реки?
– Да, я слышал, как матросы говорили, что это сделает проход по реке вдвойне опасным.
Сирена засмеялась. Смех ее долетел до зубчатых скал и красных холмиков вулканов и откликнулся эхом.
– Я все предусмотрела, не бойся. Туман скоро рассеется.
Мальчик сжимал и разжимал кулаки, наблюдая, как она медленно, но уверенно вела корабль. Команда на палубе выражала опасение так же, как и он сам. Но, глядя в лицо сестры, Калеб вновь становился спокойным и уверенным. Если она сказала, что они благополучно достигнут открытых вод, значит, так и будет. Она еще ни разу не ошиблась.
Сирена взглянула в расширившиеся от волнения глаза мальчика, и в ней опять возникло такое чувство, что она уже видела Калеба раньше, в прошлом, задолго до того, как он попал юнгой на ее корабль. Даже его походка казалась ей знакомой. И эти выразительные глаза казались до жути знакомыми.
– Калеб, ты когда-нибудь раньше был в Испании? – спросила она, поддавшись порыву.
– Я был только в Кадисе, Сирена. А что?
– Просто ты кажешься мне таким знакомым, как будто ты похож на кого-то... Как будто я видела тебя раньше, но не в Кадисе, потому что дом моего отца был в Севилье.
– Я только раз был в Испании. Мы стояли в Кадисе, когда твой дядя забрал меня с «Лорда Рейли», увидев, как меня там били плетьми. Он убедил меня уйти с английского корабля и поступить юнгой к вам во флот. До этого я никогда не был в Испании, хотя научился неплохо говорить по-испански от Карлоса, кока на «Рейли».
Калеб улыбнулся своим воспоминаниям, а затем откинул голову и засмеялся, но тут же, вдруг спохватившись, озабочено спросил:
– Ты чем-то обеспокоена, Сирена? Я никогда не видел тебя раньше в таком настроении. Во мне есть что-то не понятное для тебя?
Она вздрогнула. Смех! Она прежде не слышала, чтобы Калеб смеялся именно так. Эта манера откидывать голову и само звучание смеха напоминали ей кого-то... Захотелось протянуть руку и дотронуться до мальчика, словно таким образом можно было найти разгадку, но она заставила себя отвести взгляд от ребенка и стала смотреть на медленно оседающий туман.
– Впереди открытое море! – закричала Сирена команде, стоявшей на палубе. – Не теряем ни минуты! Поднять паруса!
Калеб облегченно вздохнул. Миновав узкий проход между порогов в устье реки, Сирена тоже облегченно вздохнула.
Команда закричала в восторге и восхищении, а Ян поднялся к ней на мостик, чтобы поговорить.
– Команда довольна? – спросила Сирена.
– Да, капитана.Добыча в прошлом рейсе была более чем достаточной. Этого им хватит надолго: матросы ведут простую жизнь, и им нужна только пища да немного эля время от времени. Этим людям хотелось почувствовать себя снова моряками, за исключением... Вуутера, – тихо произнес он. – Этот человек беспокоит меня. Он словно бы лишний на корабле. Хотя вроде бы такой же, как все мы: тоже голландец, и тоже был уволен, и ходил с нами на одном корабле... Я бы уволил его, но боюсь, что он начнет болтать языком.
– Он не доволен поделенной добычей?
– Да, так он говорит, но Мартин считает, что под словом «добыча» он имеет в виду совсем не товар... Он хочет тебя, капитана, —прямо высказался Ян. – Вся команда следит за ним, но он с каждым днем становится все агрессивнее.
– Я это заметила, Ян. У меня внутри все переворачивается, когда он попадается мне на глаза. В один прекрасный день...
Калеб побледнел, когда представил, что может произойти «в один прекрасный день».
– Ну ладно! Я уже говорила с командой вполне откровенно и не потерплю между нами каких-либо недоразумений!
– Да, капитана.Этого не произойдет. Матросы говорят, что вы лучший из всех известных им капитанов. То, что вы провели корабль мимо порогов, сделало вас в их глазах всемогущей!
Сирена, молча и напряженно глядя вперед, выслушала комплимент, а затем обернулась к Калебу.
– Иди отдохни, братишка. Скоро тебе пригодятся твои силы.
Она сжала штурвал. Ян с мальчиком ушли. Руки Сирены были влажными и липкими. Всегда, когда она вела корабль мимо порогов, ее охватывал страх, а сегодня особенно. Больше никогда она не станет выводить корабль так поздно. Никакого ее опыта не хватило бы, если бы начался отлив. Когда-нибудь, уходя от погони Ригана или Цезаря, она может столкнуться с тем, что устье реки окажется вдруг слишком мелким... Сирена отогнала от себя эту мысль. Сейчас ей необходимо решить задачу: сможет ли она атаковать и уничтожить оба испанских корабля? Ее беспокоило судно, идущее под охраной. Оставалось лишь молиться, чтобы поскорее наступила ночь.
* * *
Облака заволокли ночное небо.
«Прекрасно! – подумала Сирена. – Черный корабль в непроглядной ночной темноте. Если бы мы вышли немного раньше!.. Где сейчас испанские корабли?»
– Виден парус! – раздался приглушенный возглас сверху.
Сирена взяла подзорную трубу и посмотрела вперед. При тусклом свете луны, неожиданно выглянувшей сквозь разрыв в облаках, она разглядела эти паруса и быстро прикинула расстояние: хороших пять узлов! Опустив трубу, она увидела, что на мостике появился Калеб.
– Тише, братишка. Помни, что звук человеческого голоса над водой звучит как колокол. Бриг следует за вторым кораблем, а первый я что-то не вижу. Но это неважно. Мы нанесем удар по этим двум – и престиж Альвареса упадет так же, как паруса его кораблей! Но мы должны обстрелять оба судна одновременно. По одному выстрелу в борт каждого – и они сразу выйдут из строя. У нас будет время только на один выстрел, поэтому нам важно быть точными. Второго шанса у нас уже не будет. Моли Бога, чтобы луна не засветила ярче, пока мы не выстрелим. А теперь... ни единого слова, братишка!
Калеб кивнул и побежал стремглав передать команде распоряжения Сирены. Через минуту он опять был рядом с ней.
– По твоему счету «пять» мы стреляем, – тихо сообщил мальчик. – Не бойся, выстрелы будут точны. Все сейчас на юте.
Через несколько минут она шепотом отдала приказ Калебу, он передал Яну, а тот, в свою очередь, – канонирам. При счете «пять» ночной воздух сотрясли два взрыва, вызванные попаданием ядер точно в цель. Сирена приставила трубу к глазам и наблюдала, как люди с обстрелянных кораблей метались по палубе и падали в море. Отчаянные крики разносились в ночи над водной гладью.
Когда «Рана» приблизилась к подбитому кораблю, на небе выглянула луна. Охранявший это торговое судно бриг стоял рядом, кренясь на правый бок. Моряки цеплялись за реи, все еще не понимая, что произошло.
– Возьми штурвал, Калеб. Старайся не менять его положения.
Сирена пошла на нос корабля, держа в руке абордажную саблю.
—Сдавайтесь! – крикнула она высоким и чистым голосом. – И тогда не будет никакого кровопролития. Отвечайте, что сдаетесь! В таком случае вы сможете сесть в шлюпки!
– Это ведьма-пират! – крикнул кто-то. – Мы не будем сдаваться! Мы везем шелк в Испанию, на нашу родину!
– Вашей родине нужны продукты, а не шелк! – воскликнула Сирена. – Шелк обогащает только купцов! Я считаю до трех, и если вы не попросите пощады, то пойдете ко дну. Мы стреляем на счет «три»!
Тяжелая пушка выстрелила на счет «три».
– Дураки! – закричала пиратка. – Почему не послушались меня? Разве я вам не предлагала спастись? У вас был шанс сохранить жизни!
Подбитый корабль быстро шел ко дну. Сирена приказала канонирам дать залп еще и по шлюпкам. Теперь гордые купцы будут кормить акул! Моряки на бриге, посланном охранять только что затопленное торговое судно, закричали:
– Сдаемся! Сдаемся!
– Тогда быстрее! У вас в запасе всего несколько минут! – крикнула Сирена команде брига. Перегнувшись через борт, она громко спросила:
– Есть среди вас человек, у которого вместо руки крюк? Подумайте, прежде чем ответить. Иначе мы разнесем в щепки ваши шлюпки, а вы все пойдете ко дну на корм акулам.
– Человека с крюком вместо руки нет на борту нашего корабля, и, насколько нам известно, такого крюкастого не было и на затонувшем! – последовал несколько испуганный ответ капитана.
– Ты лжешь! – прошипела Сирена. – Показывайте все руки! Если я обнаружу, что вы солгали, всем обрежу языки!
– Такого человека нет среди нас! – храбро ответил капитан. – Даю вам слово, что человека с крюком нет на борту!
– Скажите, вы когда-нибудь слышали о таком человеке? Отвечайте, но помните о языке!
– Я слышал о таком человеке. Говорят, он убил жену голландца и, возможно, украл его сына. Это было несколько лет назад. С тех пор я лично ничего о нем не слышал, – ответил капитан брига и, уверенный теперь, что его язык останется на месте, храбро поинтересовался, почему она ищет этого человека.
– Это касается только меня, моряк! Если вам повезет и вы доберетесь до порта, расскажите там всем, что я, как и ван дер Рис, ищу человека с крюком и буду топить все корабли, пока не найду негодяя! Сколько бы он ни прятался, как корабельный червь, я доберусь до него. Или пусть его товарищи пришлют мне труп этого Крюка!
– А что если голландец найдет его первым? окончательно осмелев, спросил капитан.
Сирена засмеялась – и словно звон колокольчика разлился над водой.
– Тогда я убью голландца и заберу у него его добычу. Человек с крюком принадлежит мне!
Приглушенные возгласы моряков говорили о том, что они верили каждому слову этой женщины.
– Я в хорошем настроении, поэтому отплывайте, пока я не передумала, как это часто бывает у женщин!
Дважды повторять не потребовалось. Матросы быстро спустили шлюпки на воду, поспешно сели в них и отплыли, не оглядываясь.
– Поднять паруса! Ложимся в дрейф! – отдал приказ Калеб, стоя у штурвала.
Улыбка заиграла на губах Сирены, а глаза весело сверкали.
– Думаю, эти шлюпки доберутся до порта. Представляю, какие рассказы матросы напридумывают. Несомненно, будут распространяться о том, как отважно они сражались, но судьба изначально уготовила победу морской ведьме!
Когда она вернулась к штурвалу, Калеб вопросительно взглянул на нее.
– Я не сомневаюсь, что их рассказ достигнет ушей Ригана, и тогда он узнает о моем намерении прочесывать эти воды, затопляя все корабли, пока не найду Крюка! А сеньор Альварес, – Сирена скривилась, – когда узнает, что потоплен его ценный груз вместе с охраной... Представляю, как он будет выдирать свою очаровательную ухоженную бородку!
Вообразив себе лицо Цезаря без бороды, со слабым трясущимся подбородком, Калеб смеялся до слез. Через несколько минут он осторожно спросил:
– А менеер?.. Ты собираешься атаковать и его?
– Конечно! – она заметила, как мальчик грустно улыбнулся и вспомнила, что он очень привязался к Ригану. – Голландец ждет нас, не так ли? Разве мы можем разочаровать его?! Но, возможно, мы уже проскочили Энгано. В такую темную ночь ничего не видно! Поэтому нам необходимо изменить курс и встретить менеера прежде, чем он достигнет острова. Я хочу атаковать «Яву Куин», пока главный представитель голландской Ост-Индской компании, ван дер Рис, находится на борту. И к тому же это его собственное судно, что особенно важно, а не обычный корабль, принадлежащий компании и снаряженный на родину. Так что, потопив «Яву Куин», мы испытаем двойное удовольствие!
Сирена обернулась, ища глазами первого помощника.
– Ян! – позвала она. – Стань у штурвала!
Затем она обратилась к Калебу:
– Если мы вдруг наткнемся на «Яву Куин», тебя не должны заметить. Что касается меня, то я немного отдохну здесь, на палубе. В каюте слишком душно!
Заметив проходившего мимо старого кока, Сирена спросила: – Как дела, Якоб?
– Хорошо, капитана.Примите мои комплименты по поводу вашего мастерства.
Сирена засмеялась:
– А ты прими мои комплименты по поводу твоей стряпни!
Беззубый нидерландец расхохотался от удовольствия, а затем заговорил серьезно:
– Капитана,несколько лет назад, я ходил на одном корабле с человеком, у которого был крюк вместо руки. Это негодяй и головорез, каких мало! Но кое-что тебе неизвестно, капитана. У него потом появилась «рука», изготовленная специально – на заказ – китайским мастером. Крюк находится в ножнах, в середине этой «руки». Когда он надевает перчатки, как это делают большинство моряков, защищая руки от жестких тросов и канатов, то никак не догадаться, что у него деревянная рука. Я знаю это, капитана,я видел это собственными глазами и решил рассказать, чтобы помочь в ваших поисках. Когда будете искать человека с крюком, убедитесь, что все без перчаток.
Сирена удивленно смотрела на беззубого старика.
– Спасибо тебе, Якоб, за то, что рассказал мне все это. Когда-нибудь я отблагодарю тебя!
– В этом нет необходимости. Вы уже исполнили самое заветное мое желание: я в море. Мне больше ничего не надо.
– Ты случайно... не знаешь, известно ли ван дер Рису об этой искусственной руке?
– Менеер ван дер Рис, возможно, не знает о «руке». Нападение на «Титу» произошло восемь лет назад, до того, как этот негодяй сделал себе фальшивую руку. Он редко показывает свой крюк. Если только он не начал ходить на пиратских кораблях, как раньше на торговых.
– Я рада, что ты рассказал мне это, Якоб.
– Пожалуйста, капитана.
Небо на востоке начало светлеть.
– Приготовь для команды легкий завтрак, а то с полными животами матросам трудно будет справиться с предстоящей задачей.
Сирена прилегла на палубе и задремала. Восходящее солнце ласково пригревало ее, а легкий ветерок приятно овевал. Чувство покоя и умиротворения охватили ее, такого состояния она давно не испытывала.
* * *
– Уже день, – произнес Калеб, легонько тряся ее за плечо. – Я приказал натянуть паруса и увеличить скорость. Если твои расчеты верны, мы скоро должны встретиться с «Явой Куин».
Сирена мгновенно проснулась и вскочила на ноги.
– Если нам повезет, то весь груз голландцев пойдет на дно. Сейчас я подменю Яна у штурвала и буду там, пока мы не увидим их паруса. Спускайся вниз, Калеб. Это приказ.
– Хорошо, капитана.
Чувство жалости к ничего не подозревающему ван дер Рису охватило мальчика. Конечно, Сирена не будет убивать, однако... Калебу вдруг стало очень важно, чтобы она не причинила вреда Ригану. Хотелось бежать к ней и просить проявить милосердие к менееру. Но вместо этого он остался сидеть на месте, превозмогая боль, сдавившую детское сердце. Фрегат, уверенно управляемый женской рукой, шел вперед по зыбучему морю. Раздался крик: «Виден корабль!» Мальчик от неожиданности вздрогнул.
Сирена посмотрела в подзорную трубу. Да, это была «Ява Куин». Девушка не отрывала от корабля холодного взгляда.
– Они заметили нас. Стреляйте по корме и носу! Быстрее!
Оглушающий грохот сотряс воздух. «Рана» вздрогнула, и Сирена потеряла равновесие.
– Стреляйте немедленно! – приказала она.
– Мы уже выстрелили. Смотрите: «Ява Куин» потеряла управление. Однако они тоже успели выстрелить и повредили нам носовую часть.
– Велики ли повреждения? – вскричала Сирена вне себя от гнева, потому что ван дер Рис попал в цель.
– Мы сможем добраться до берега. Но вода, медленно поступающая в трюм, снизит нашу скорость.
– Мы не можем дольше задерживаться здесь и срочно направляемся в обратный путь. Нельзя терять времени, иначе начнется отлив и мы не сумеем войти в устье реки. Тогда на нас может напасть любой корабль.
Сирена снова посмотрела в подзорную трубу. Ярко-оранжевые языки пламени охватили голландское судно от носа до кормы.
– «Ява Куин» уже не спасется, капитана! —засмеялся Ян, подойдя к штурвалу. – Она пойдет на дно вместе с грузом. Посмотрите! Команда садится в шлюпки!
– Вижу... – тихо ответила Сирена.
Где же ван дер Рис? Ага, вот и он: последним покидает корабль, вместе с капитаном. Как только они спрыгнули во вторую шлюпку, раздался оглушительный взрыв. Огромный огненный столб, взметнувшийся ввысь, заставил Ригана оглянуться. Один из пушечных выстрелов угодил в пороховой склад! Менеер стоял в маленькой шлюпке, приложив руку к глазам. Можно представить, какой у него был взгляд в этот момент. «Ява Куин» – его совершенно новый корабль, отправившийся в свое первое плавание в Амстердам. Какая горькая злоба, должно быть, охватила голландца. Ему придется признать, что его потопила морская ведьма!
