Текст книги "Пленительная страсть"
Автор книги: Ферн Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)
Он нежно опустил ее на постель и сразу же, оказавшись сверху, стал ласкать ее тело – сначала медленно и осторожно, а затем все более настойчиво. Эти ласки были лишь прелюдией К бурной и страстной симфонии. Влажное женское тело, жаждавшее любви, извивалось на постели...
* * *
Сирена проснулась от яркого солнечного света, проникавшего в окна, и, блаженно потянувшись, обвела глазами комнату. Где она? В недоумении она села, уронив тонкое покрывало. Она абсолютно нагая! Но где? Снова осмотрев комнату и внезапно все вспомнив, она быстро укрылась снова.
– Матерь Божия! – в ужасе вскрикнула женщина и спрятала лицо в подушку. Неужели она... Да, теперь она все вспомнила. Риган... Нет, не Риган, а испанец... Как он посмел?! Как она могла?! Вино... После выпитого вина она почувствовала... Должно быть, в питье было что-то подмешано...
Слезы выступили на ее глазах, когда она вспомнила, как собственноручно пыталась снять с себя платье. «Боже милостивый, как ты мог допустить, чтобы такое произошло со мной?!» – мысленно вскричала Сирена. Медленно она сбросила покрывало и посмотрела на свое нагое тело, предавшее ее. Зеленые глаза женщины потемнели, сделавшись чуть ли не черными.
– Похоть, будь она неладна! – воскликнула она. – Все мужчины – двуногие животные!
Вне себя от гнева, она поднялась с постели и оделась. Что подумают слуги? Что скажет фрау Хольц? Сколько времени пробыла она здесь? Где этот испанский подонок? Как он теперь сможет смотреть ей в глаза? Ушел, чтобы не видеть ее унижение, когда она проснется?
Сирену передернуло, когда она вспомнила прикосновения его рук к ее телу. Нужно побыстрее уйти отсюда! Нужно немедленно вернуться домой! Домой! Где ее дом?
Второпях она повернула не в ту сторону и оказалась вдруг в большой, залитой солнцем комнате, уставленной шкафами с открытыми полками. Свет струился сквозь зарешеченные окна, падая на различные предметы, расставленные по полкам. Сокровища Цезаря! Представшее ее глазам зрелище было таким необычным, что, несмотря на спешку, Сирена остановилась. Зная страсть Альвареса к роскоши, она не удивилась, увидев ряды ценных хрустальных бокалов, китайские нефритовые фигурки искусной работы, золотые предметы обихода из Индии, изразцы из Северной Африки, украшенные полудрагоценными камнями. В глубине души она подозревала, что вряд ли хозяин дома будет собою доволен, обнаружив потом эту тяжелую дверь незапертой.
Она уже собиралась покинуть комнату, когда взгляд ее упал на вещицу, лежавшую на одной из нижних полок. Не веря своим глазам и задыхаясь от волнения, Сирена медленно пересекла комнату. Словно загипнотизированная, смотрела она на большой католический крест, скромно лежавший на полке. Не может быть! Отказываясь верить самой себе, она взяла его в руки и перевернула. Так и есть! Это крест Исабель, с которым она проходила конфирмацию! На обратной его стороне были выгравированы инициалы: И.Т.К. (Исабель Тереса Кордес).
Мысли Сирены завихрились в голове. Она содрогнулась, когда все поняла. Не могло быть никаких сомнений в том, что ее догадка верна. Риган сказал, что выиграл четки из натурального жемчуга на пари. Пари с кем? С Цезарем – вот с кем! Альварес – убийца Исабель, а вовсе не Риган.
Ее муж ни в чем не виноват, а она чуть было не убила его! Все это время она хотела убить его! А оказывается, что на «Рану» напали головорезы Цезаря, выполняя его приказ. Вот почему Риган был удивлен, когда она убила Дика Блэкхарта! Ее муж не знал, что этот англичанин был капитаном пиратского корабля, напавшего на «Рану».
Слава Богу, что она не убила Ригана ван дер Риса! А ведь он уже был на волосок от смерти! Неужели она могла убить его? Неужели она была способна проткнуть его тело саблей, а потом наблюдать, как жизнь покидает его? Нет! Она знала, что никогда не смогла бы сделать этого. Смерть Ригана означала бы ее собственную смерть. Это открытие поразило Сирену, но не было никаких сомнений, что это действительно так. Она любила его! Любила безнадежно, отчаянно, но искренне, всем сердцем... и продолжает любить, несмотря ни на что!
Итак, в этой темной истории теперь все прояснялось. Цезарь прогнал Блэкхарта за то, что он упустил «Рану». Ведь немного краски да новые паруса – и флот сеньора Альвареса пополнился бы новым кораблем. Вероятно, так произошло и с «Титой» ван дер Риса. За ее захватом стоял не кто-нибудь, а именно Цезарь! Он переоборудовал «Титу» и дал ей новое название – «Странник». И, пожалуйста, без особых затрат в арсенале испанца появилось еще одно неплохое судно. Правда, Альваресу не было известно, что на верхней палубе остались вырезанные Риганом инициалы его маленького сына. Если бы не Сирена, то, возможно, коварный Цезарь давно бы уже был разоблачен. Неудивительно, что Риган так ненавидел главного представителя испанской короны на островах: он давно кое о чем догадывался и кое-что подозревал...
Все эти мысли промелькнули в голове Сирены, когда она смотрела на тяжелый, украшенный жемчугом золотой крест. Хотелось забрать его с собой, так как была отвратительна сама мысль о том, что эта вещь останется лежать на одной из полок Цезаря как пиратский трофей. Но тем не менее она вернула крест на прежнее место. Нельзя, чтобы у Альвареса возникли какие-либо подозрения, прежде чем она решит, как отомстить презренному испанцу.
* * *
Не успела Сирена прийти домой, как сразу же столкнулась лицом к лицу с фрау Хольц. Для старой экономки не оставались незамеченными лихорадочный блеск в глазах мефрау и решительно вздернутый подбородок. Молодая женщина была похожа на удовлетворенную... Целых четыре часа она отсутствовала, тогда как подобные обеды редко длятся долее общепринятых двух часов.
Сирена сразу заметила подозрительный взгляд экономки и холодно обронила:
– Такой прекрасный день! Я решила поехать на пристань, чтобы посмотреть новый корабль менеера. Вы что-то хотели сказать мне, фрау Хольц? Нет? Тогда можете заняться своими делами.
Как же, как же... Кто поверит этому вранью! Фрау Хольц готова была держать пари на последний гульден, что мефрау и близко не появлялась на пристани ни сегодня, ни в любой другой день. Интересно, что за религию она исповедует? Сначала без конца молится над четками, а затем отправляется одна, без сопровождения, в дом испанца и остается там целых четыре часа! А теперь, наверное, она заявит, что снова желает добровольного заточения! Кому она молится и о чем? Что скажет менеер, когда ему сообщат о ее долгом отсутствии? Сдержанная улыбка озарила суровое лицо старой женщины, когда она представила, какой гнев обрушит хозяин на свою непокорную жену.
Сирена сердито сорвала с себя платье и зашвырнула его в угол комнаты. Нужно кому-нибудь отдать этот наряд, чтобы он не напоминал об испытанном унижении. Чувство, похожее на ненависть, охватило ее, когда она вспомнила выражение лица экономки. Создавалось впечатление, будто та видела хозяйку насквозь и читала все ее мысли.
Как могла она, Сирена, допустить, чтобы испанец так поступил с ней? То, что все случилось под влиянием наркотика, а не по ее доброй воле, вряд ли кого-то интересует и не может служить оправданием для нее. А если Цезарь постарается, чтобы события этого дня стали известны Ригану? Теперь она знала наверняка, что коварный и завистливым испанец спит и видит, как бы разорить ван дер Риса! А она сама? Хороша, нечего сказать! Какой же глупой она до сих пор была!
Сирена смотрела в сад, на роскошную тропическую растительность, и ее зеленые глаза наполнялись ненавистью и желанием мстить. Цезарь заплатит ей за все! Неважно, что он ее соотечественник! Надо послать Калеба в порт, чтобы он наблюдал и слушал: необходимо узнать все что можно о кораблях испанца. Возможность отомстить предоставится обязательно, в этом она была уверена!
И все-таки что она за человек? Почему с ней все так происходит? Сначала Риган врывается к ней в комнату и, привязывая ремнем к кровати, добивается ее. А затем Цезарь подсыпает ей в вино наркотик с той же самой целью? Боже праведный! Неужели она только для того и живет на свете, чтобы быть объектом мужской похоти?!
Что ж, коварный испанец овладел ею, но зато она обнаружила, что именно он в ответе за смерть дяди Хуана и Исабель! Желание убить Цезаря было так велико, что руки Сирены задрожали. Она представила, как душит его, как он, задыхаясь, трясет своей козлиной бородкой, как он синеет... Она немного ослабляет давление, позволяя ему глотнуть воздуха, а затем с новой силой сжимает его горло. И так продолжается до тех пор, пока легкие его не разорвутся от напряжения!
Слезы выступили на глазах женщины. Воображаемое удушение ненавистного Цезаря не принесло облегчения, и осознание несправедливости всего произошедшего с нею тяжестью легло на сердце. Бросившись на постель, Сирена разразилась надрывающими душу рыданиями.
* * *
– Где был Риган все это время? – спросила она встревоженного Калеба.
– Он отправился на дальние острова по какому-то своему делу и будет отсутствовать десять дней.
– Десять дней! И ты не сказал мне об этом! Почему?
– Он только сегодня утром уехал. Пожалуйста, Сирена, не надо, оставь его в покое! Ты и так уже разорила его. Хватит.
Она сочувственно смотрела на мальчика.
– Я понимаю твои чувства и давно догадываюсь, что ты уже не сообщаешь мне многое из того, что узнаешь из разговоров с Риганом. Я не осуждаю тебя за это. Наоборот, хочу тебе сообщить, братишка, что менеера мы оставим в покое. На этот раз наступила очередь сеньора Альвареса. Мы займемся испанским флотом. Насколько мне известно, Цезарь отправился в плавание два дня тому назад в сопровождении эскорта из трех кораблей. Мы скажем фрау Хольц, что хотим навестить друга моего отца на одном из островов. Сходи, сообщи ей это, братишка, а если она спросит, когда мы вернемся, скажи, что вернемся, когда нам надоест гостить. Ни больше, ни меньше. Экипаж мы оставим на пристани, позаботившись, чтобы он там стоял до нашего возвращения, а сами отправимся из порта к бухте с «Морской Сиреной» и выйдем в море под покровом темноты. Обещаю тебе, братишка, что я больше не буду нападать на голландские корабли.
* * *
Дни были похожими один на другой. «Морская Сирена» укрывалась то в какой-нибудь бухточке, то в заливе, подстерегая проходившие мимо суда. Если корабль оказывался испанским, то его мгновенно атаковали, а команда высаживалась в шлюпки. И снова «Морская Сирена» укрывалась в гавани, поджидая очередную жертву.
Под вечер восемнадцатого дня Сирена отдала приказ крепить паруса и взять курс на Зондский пролив: фрегат направлялся домой.
– Шестнадцать испанских кораблей покоятся на дне моря! Неплохо, братишка, не так ли? Почти по кораблю в день!
– Но человек с Крюком вместо руки так и не найден, Сирена.
– Найду. Это вопрос времени.
– Десять узлов – и мы будем в устье реки.
– Виден корабль!
Сирена обернулась и заметила вдали парус – яркое пятнышко в лучах вечернего солнца.
– Какой на нем флаг?
– Голландский! – последовал ответ.
—Не волнуйся, братишка, я же дала тебе слово, что оставлю в покое Ригана. У меня больше нет к нему претензий. Теперь я точно знаю, что это испанец виноват в нападении на «Рану» и в смерти Исабель. Паруса ставить! Марсовые к вантам! Живо! – отдала она команду.
– А если они начнут стрелять в нас? – обеспокоенно спросил Калеб.
– Обещание обещанием, ну а все же что в таком случае ты мне предлагаешь делать?
– Спасаться бегством, – ответил он.
– Еще такого не было, чтобы я от кого-нибудь убегала! Я обещала не нападать на голландские корабли и сдержу свое олово. Однако ты не ответил мне. Если они откроют огонь по нашему фрегату, что, по-твоему, я должна тогда делать? Подумай как следует, братишка! От этого зависят наши жизни.
– Мы ответим огнем, если они атакуют нас, – кивнул Калеб.
– Они заметили нас, капитана! —закричал Ян. – Я вижу, как они наводят в нашу сторону дула пушек.
Воздух содрогнулся от пушечных залпов. Один, два, три... Фрегат встряхнуло от ядра, упавшего на палубу.
– Огонь! – крикнула Сирена канонирам.
Однако «Морская Сирена» уже потеряла маневренность и неуклюже попыталась уйти прочь. Но бриг, уверенно набрав скорость, приблизился к фрегату. Судя по тому, что палуба голландского корабля дымилась, можно было сделать вывод: кое-какой «гостинец» на борт он получил.
– Итак, мы снова встретились! – воскликнул Риган, стоя на носу своего брига, но его голубые глаза были на этот раз не насмешливы, а печальны.
Сирене вдруг захотелось развеять боль, застывшую на его лице, облегчить его страдания. Но как? Она чувствовала себя беспомощной. Любовь к этому человеку обезоружила ее в большей степени, чем если бы она лишилась вдруг своей сабли, корабля, команды. Любовь превратила ее в добровольную пленницу. Но ни словом, ни жестом, ни взглядом она не имела права выдать своих чувств. Она должна была до конца доиграть роль Морской Сирены, принимая участие во всем этом, ею же самой затеянном спектакле. Нельзя было сейчас саморазоблачаться, прерывая весь этот фарс. Язвительный смех Ригана ранил бы ее гораздо сильнее, чем пушечные выстрелы.
– Кажется, у тебя нет настроения драться, капитан ван дер Рис? С меня уже тоже довольно кровопролитий. Я направляюсь домой и не собираюсь нападать на твой корабль. Наши суда повреждены. Обе посудины пойдут на дно, если тотчас не отправятся к берегу. Что будем делать? Я могу продолжить свой путь? Или мы будем сражаться, пока один из нас не погибнет? Решение зависит от тебя.
– Нам не из-за чего сражаться, Морская Сирена. Я делал этот рейс специально в поисках человека с крюком. И я нашел его на одном из дальних островов. Сейчас он находится на борту моего брига. Я решил доставить его в Батавию, чтобы там отдать под суд.
– Ты его нашел?! – не веря своим ушам, переспросила Сирена. Ее зеленые глаза потемнели, как глубинные морские воды. Она забыла о Ригане и о любви к нему, и жажда мести вновь обуяла ее.
– Он мой пленник, – подтвердил Риган.
– Он принадлежит мне! Передай его мне! На этот раз я не собираюсь изображать из себя слабую, коленопреклоненную женщину.
– Мы оба не вправе судить этого изверга. Пусть судят другие.
– Я его судья, и я вынесу ему приговор. Не возражай мне, это бесполезно. Я не отступлюсь. Отдай его мне. Обещаю, что если ты мне сейчас отдашь его, то больше не увидишь меня.
Риган нахмурился.
– Скажи мне, зачем он тебе так нужен, и тогда я решу, как поступить.
– Я ничего не стану тебе рассказывать, все равно преимущество сейчас на моей стороне! – нагло заявила она, зная, что говорит неправду. – Я не собираюсь ни перед кем отчитываться! Это мое личное дело, касающееся только меня и никого больше! Отдай мне Крюка – и я позволю тебе и твоей команде спокойно уйти. Если же нет, – гневно вскричала она, – тогда вы все умрете! Решай скорее, потому что я теряю терпение!
Какой-то фут отделял Ригана, стоявшего на носу своего брига, от Морской Сирены, находившейся на корме своего фрегата. А если сделать хитрый ход: сначала отдать ей Крюка, а потом захватить обоих и доставить в Батавию?
– Ну?! – нетерпеливо воскликнула она.
Риган кивнул ей и отдал одному из матросов приказ доставить Крюка. Через минуту пленник стоял уже рядом с ним.
—Дай ему саблю и переправь на мое судно! – крикнула Сирена, поблескивая глазами в ожидании своей добычи.
– Нет, капитан! Нет, капитан! Пощадите! Пощадите! – закричал Крюк.
Сирена рассмеялась.
– Почему этот трус просит пощады?! Я еще не сообщила, что собираюсь с ним сделать! – звонкий смех разнесся над водой. Он казался радостным и совсем не соответствовал мрачному выражению лица смеявшейся женщины, которая небрежно помахивала обнаженной саблей.
Крюк испуганно отпрянул назад, пытаясь спрятаться за Ригана, но его тут же схватили и перебросили на борт «Морской Сирены».
– Не двигайся! – приказала она, приставив саблю к его горлу. – А теперь, капитан ван дер Рис, выслушай меня: думаю, что будет лучше, если ты спустишь на воду шлюпку и высадишь в нее своих людей, пока я не передумала, а сам на своем корабле последуешь за этой шлюпкой. Ты еще можешь спасти свой бриг, если в течение часа доставишь его в порт. Поспеши! До встречи! – Сирена подняла саблю и отсалютовала, а затем отвесила насмешливый поклон.
Риган стоял неподвижно, словно окаменелый. Эта женщина была хитрой как лиса и коварной как рысь. Наконец он приказал команде покинуть корабль.
Сирена повернулась и спрыгнула с такелажного ящика со стремительностью и ловкостью пантеры, рубанув несколько раз саблей воздух. От страха на голове Крюка зашевелились слипшиеся редкие волосы. Дрожащей рукою он поднял свою саблю...
Женщина делала выпады то вправо, то влево, не давая противнику вздохнуть. Крюк сопротивлялся изо всех сил, но он был беспомощен перед этой переполненной ненавистью фурией, орудовавшей клинком с таким искусством, какого Ригану, немало повидавшему на своем веку, не доводилось встречать прежде. Сирена сделала резкий выпад влево и рассекла сапог Крюка сверху донизу. Затем молниеносным взмахом сабли она отсекла противнику ухо и, подняв его с палубы острием клинка, швырнула терявшему рассудок Крюку.
– Из тебя хлещет кровь, как из свиньи! – воскликнула она. – Вся твоя башка в крови! Мне невыносимо это зрелище! Пора с тобой кончать. Игра эта мне уже наскучила! – сказала она, нанося стремительный удар справа. Сталь зазвенела о сталь.
Отскочив назад, Сирена замахнулась, выбила из руки Крюка оружие и, проведя острием сабли по рукаву его рубашки, прижала противника к борту.
В глазах бандита застыл страх. Он смотрел в сверкающие, полубезумные глаза женщины, стоявшей перед ним, затем, не выдержав ее взгляда, посмотрел на команду. И понял, что от матросов он также жалости не дождется.
– Почему ты хочешь убить меня? – заскулил он. – Что я тебе сделал? Я лишь выполняю свою работу и получаю за это деньги.
– Я хочу услышать имя человека, который нанял тебя и эту свинью Блэкхарта, когда вы напали на испанский фрегат под названием «Рана», убили всю команду и изнасиловали женщин, одну из которых ты убил своим крюком. Помнишь?! Ты рассек ее тело от горла до живота! А теперь – имя! Быстро! Имя твоего нанимателя!
– Сеньор Цезарь Альварес.
– Я так и знала! Но хотела услышать это от тебя!
– Чего ты еще хочешь от меня? – продолжал скулить Крюк.
– Хочу, чтобы ты помолился!
– Что?..
– Молись! Хочу видеть, как ты молишься!
– Я... не знаю... как...
– Разве? Тогда советую тебе немедленно научиться этому. Я два раза не люблю повторять одно и то же. Молись! – Сирена концом сабли уколола его в руку.
– Святой Боже... – дрожащим голосом попытался он выполнить ее требование.
– Продолжай!
– Святой Боже...
– Это уже было. Молись! – Сирена сильнее надавила саблей, и у него из руки потекла кровь.
– Святой Боже, помоги мне...
– Кажется, Бог не слышит тебя. Ты плохо молишься, Крюк! Молись громче! Еще громче!
– Боже милостивый, помоги мне...
– Громче! Он все еще не слышит тебя! Кажется, у тебя не получается молитва? Сомневаюсь, что Бог отзовется на такую жалкую просьбу. Попробуй снова. На колени! Молись громко и отчетливо. Я хочу, чтобы все на корабле слышали твои молитвы, – она с силой проткнула руку Крюка острием сабли, и он с ужасом смотрел на брызнувшую кровь, – я хочу, чтобы моя команда услышала твои молитвы точно так же, как ваши пиратские морды слушали молитвы моей сестры, когда ты насиловал ее и убивал.
При этих словах Крюк сделался ни жив ни мертв от страха.
– Ну? Я не слышу, как ты молишься! Громко и отчетливо!
– Боже милостивый, – жалобно пробубнил Крюк, – помоги мне! Не дай этой сумасшедшей женщине убить меня! Помоги мне!
– Однако, Бог что-то не обращает на твои мольбы никакого внимания! – негромко заметила Сирена. – Как ты думаешь, почему?
– Не убивай меня! – простонал он.
– Я буду твоим Богом! – объявила она. – Молись мне! – из кармана блузки она достала жемчужные четки и накинула ему на шею. – Ну, я жду!
– Боже, помоги мне...
– Так, – кивнула Сирена. – Я помогу тебе так же, как ты помог моей сестре. И слушаю тебя так же, как ты слушал ее.
Она угрожающе вскинула саблю и рубанула его по плечу. Раздался громкий хруст расколовшейся кости.
– Молись! – холодно потребовала она.
– Матерь Божия...
Сабля снова взметнулась в воздух – лицо Крюка исказилось от боли после очередного удара.
– Убей меня! – взмолился он. – Я не могу больше терпеть эту боль!
С минуту Сирена стояла глядя на него, а затем, брезгливо поморщившись, распорядилась:
– Бросьте его за борт!
Крики пирата долго звенели в ее ушах после того, как матросы схватили его под руки и швырнули в морскую пучину.
Неожиданно раздался громкий топот и на палубе появился ван дер Рис в сопровождении всей его команды.
– Ты допустила одну серьезную ошибку, моя морская красавица! – насмешливо произнес Риган. – Ты была так поглощена отмщением, что решила, будто мы выполнили твое требование и убрались отсюда. Но, как видишь, теперь мы с тобой поменялись ролями.
Бесстрастным тоном он отдал своим людям команду, чтобы они схватили и увели в трюм всех матросов фрегата, оставив Морскую Сирену без защиты.
– По местам стоять! К повороту! Курс на Батавию! Поднять паруса! Право на борт! А теперь, – он обратился к ней, – мы отправимся в твою каюту и обсудим сложившуюся ситуацию.
– Не прикасайся ко мне, иначе я убью тебя! – прошипела она, испепеляя его своими зелеными глазами.
– Убьешь?! Но чем? Твоя сабля у меня, – засмеялся он, помахивая ее клинком.
Скрепя сердце, Сирена направилась следом за Риганом в свою каюту и, когда дверь за ними закрылась, смело взглянула ему в глаза.
– Мы снова займемся прежней игрой? Кажется, ты опять собираешься заняться со мной любовью в этой каюте? А может, пойдем на верхнюю палубу? Как животные? Чтобы все нас видели! Где бы то ни было – тебе придется насиловать меня, потому что я не отдамся тебе по собственной воле. Со мной все кончено. Во мне не осталось никаких чувств. Меня больше нет. То, что я искала, найдено. Сегодня моя миссия закончилась. На твой банковский счет поступит та денежная сумма, на которую ты понес урон по моей вине. Так что можешь продолжать свою успешную деятельность главного представителя голландской Ост-Индской компании.
Риган небрежно швырнул Сирене ее клинок, и она инстинктивно схватила его за рукоять, осмотрела, положила рядом с собой.
– Я уже сказала тебе: со мной все кончено. Я не буду больше драться.
– Мы поменялись ролями: теперь я одержал верх, а ты потеряла вкус к поединкам, – он засмеялся грубоватым, глухим смехом.
– Думай что хочешь. Со мной все кончено. И в данный момент мне все равно, изнасилуешь ты меня или убьешь.
Риган нахмурился. Похоже, она говорила правду. Куда подевался ее обычный насмешливый взгляд? Глаза ее стали какими-то скучными, равнодушными, безжизненными.
– А если я доставлю тебя в Батавию?
– Делай что хочешь, только не болтай попусту! Говорю тебе: со мной все кончено. Сколько раз мне повторять одно и то же? Вы, голландцы, ужасно тупые! – Сирена откинулась на жесткой койке, вытянув перед собой длинные ноги. Глядя куда-то в даль, она поигрывала эфесом сабли. Риган стоял завороженный ее красотой и безразличием. Он посмотрел на ее длинные ноги, бедра и замер. Перехватив его взгляд, она стремительным движением выбила оружие из его руки, и острие ее стального клинка уперлось прямо ему в живот.
– Мне не понравилось, как ты посмотрел на меня, капитан ван дер Рис! Будь благоразумнее и дыши осторожнее. Не вздумай позволить себе лишнее: мое оружие вмиг опередит тебя, я кастрирую тебя не задумываясь! А теперь осторожно отступай назад, если хочешь, чтобы твое мужское хозяйство осталось при тебе в целости и сохранности. Дыши осторожнее, голландец, ибо у меня совсем не много осталось терпения. Ступай к трапу и отдай приказ своей команде вернуться на бриг. Если ты поторопишься, то еще можешь спасти свой корабль.
– Всем вернуться на бриг! – громко крикнул он.
Его команда была встречена тишиной. Наконец из люка высунулась чья-то голова.
– Есть, капитан, – отозвалась она.
Владелец головы с помощью снастей перепрыгнул на бриг. Остальные матросы последовали его примеру. Последним покинул фрегат сам Риган.
Сирена стояла на носу корабля, и ее зеленые глаза весело смеялись.
– До свидания, голландец! Помни, что я сказала. Деньги поступят на твой счет в банке Батавии. И жди объявления, в котором я заявлю официально о своем исчезновении. Мои извинения! – она низко поклонилась.
– Скажи мне кое-что, прежде чем мы расстанемся. Ты бы действительно?..
– Кастрировала тебя? Этого ты никогда не узнаешь! – ее смех зазвенел над волнами. – Ты свободен, голландец, как и я. Возможно, теперь мы сможем жить нормальной жизнью.
Они весело отсалютовали друг другу саблями, и два корабля разошлись.
На зеленые глаза женщины навернулись слезы. Ведь все могло бы быть совсем иначе!
Ну что ж, как бы там ни было, а Морская Сирена умерла.
ГЛАВА 27
Вот уже полтора часа Риган сидел в своем кабинете, задумчиво уставясь в одну точку – туда, где раньше стояла модель «Титы». Лицо его то омрачалось, как предгрозовая туча, то прояснялось... Сможет ли он жить, по-прежнему? Что ждет его впереди? С одной стороны, если верить Морской Сирене, его злоключения на море должны закончиться, так как она добилась своего, отомстив Крюку. А с другой – жаль, если им действительно не суждено будет больше свидеться. Правильно ли он сделал, передав ей Крюка? Может, это была ошибка? Нет, он поступил по-мужски: теперь женщина сможет жить спокойно, забыв все неприятности, толкавшие ее разбойничать на море. Да, она теперь сможет все забыть и жить спокойно. Только вот он, Риган, никогда не сможет забыть это удивительное создание в женском обличье. Сколько он будет жить, столько будет ее помнить.
Однако у него сейчас другие, более важные заботы. Сын! Теперь Ригану было известно, что его мальчик жив! Последняя поездка на дальние острова оказалась небесполезной: кое-что удалось выяснить. Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки и после многолетних поисков появился какой-то просвет. Если потребуется, то он отправится не то что на край света, а даже на небеса, лишь бы отыскать своего ненаглядного сыночка. Факт поимки Крюка помог открыть глаза на многое. Этот подонок с перепугу рассказал все, что знал о судьбе мальчика и о тех, кто стоял за трагедией, разыгравшейся на борту «Титы» тогда, восемь лет назад, в тот ужасный день. Надо было бы догадаться или, по крайней мере, подозревать коварную Гретхен и этого ублюдка Цезаря. Попадись они Ригану сейчас, убил бы обоих голыми руками!
Но он понимал, что необходимо все хорошенько обдумать, прежде чем предпринимать что-либо во имя мести. Может, напасть на испанца прямо в его доме и убить там?! А Гретхен, эта сука? Что сделать с ней?! Вытащить ее за волосы из дому, четвертовать и отвезти на пристань гнить под солнцем?!
Эти кровожадные мысли были прерваны громким стуком в дверь, и в кабинет вошел высокий светловолосый мужчина.
– А, капитан Дикстра! Как дела? Как продвигается ремонт на моем корабле?
—Галеон будет готов на следующей неделе. Менеер, вы слышали, какие сплетни гуляют в порту?
– И какие же?
– Говорят, что вы разыскали Крюка и отдали его Морской Сирене.
– Это правда. За это она обещала, что больше не выйдет в море.
– И вы ей поверили? – Дикстра недоверчиво повысил голос.
– Да, я верю ей.
– Рассказывают, будто бы она очень жестоко обошлась с Крюком.
– Да, это так. Но она не убила его, а лишь приказала выбросить за борт. А моя команда его потом подобрала. Теперь он никому не сможет причинить вреда: Морская Сирена так его отделала... И все-таки, Дикстра, женщина есть женщина. Видишь ли, мужчины развязывают войны, воюют и убивают своих врагов; они поступают так, сколько существует жизнь на земле. И нами же, мужчинами, в течение столетий были установлены законы, определенные этические нормы, кодекс чести. Но у женщин все иначе. Война – это не их дело. Они не придерживаются установленных нами правил, они не имеют привычки воевать, и поэтому их не интересует наш кодекс чести. Женщина не признает ничего, кроме своей ненависти и желания мстить.
Заметив, что этот разговор навлек на Ригана мрачное настроение, капитан Дикстра решил сменить тему:
– Я слышал, что сеньор Альварес покинул остров. О том, куда он уехал, разговоров много, но точно не знает никто. Полагаю, месяца два его не будет.
Риган уставился на капитана еще более мрачным взглядом, и тот решил снова сменить тему разговора:
– А ваша драгоценная фрау Линденрайх в настоящее время сопровождает своего последнего любовника, одного купца, отправившегося за покупками в Индию. Он обещал накупить ей нарядов из самых дорогих восточных шелков, чтобы пополнить ее «скудный» гардероб.
После этой новости Риган помрачнел еще больше, и настроение у него испортилось окончательно.
– Вы сказали, что Альвареса не будет на острове два месяца. Откуда такие сведения?
– Это мое личное мнение. Полагаю, что высокопоставленный испанец отправился на встречу с королевскими сановниками в Кейптаун, чтобы отчитаться за понесенные убытки. Без сомнений, ему придется долго оправдываться.
* * *
Ван дер Рис и капитан Дикстра, раздвинув украшавшую дверной проем штору из бус, ввалились в вестибюль самого дорогого борделя Батавии.
– Кларисса! – пьяно закричал Риган. – Где тебя черти носят?! Эй! Хозяйка этого заведения! Выйди к нам! Я привел тебе нового клиента! Только не вздумай нам подсунуть старых больных ведьм. Для моего друга, пожалуйста, только самое лучшее!
Он раздвинул занавеску из бус и прислушался. Разозлившись, что на его зов никто не откликнулся, он схватил целую горсть нитей, на которых были нанизаны цветные бусины, и с силой дернул. Сотни шариков раскатились по полу. Риган засмеялся и, покачиваясь на нетвердых ногах, объяснил приятелю:
– Я всегда не мог терпеть эти чертовы занавески! Они похожи на четки!
В эту минуту прибежала рассерженная Кларисса.
– Я попрошу вас вести себя прилично! – возмущенно произнесла она. – Зачем вы сюда пришли – это ваше личное дело, но я полагаю, что вы джентльмены и умеете себя вести всюду. Если у вас много денег, то это не значит, что вам все позволено! – она сердито швырнула ногой бусы, валявшиеся на полу. – И попрошу вас в будущем обращаться с убранством здесь так же, как у себя дома. Я устала заново приводить все в порядок после ваших визитов.
Риган громко рассмеялся: эта длинная тирада показалась ему забавной шуткой.
– Дикстра, старина! – хлопнул он по плечу нервничающего капитана. – Благодаря мне это заведение еще существует. Я – его самый важный посетитель. Не верь тому, что будет говорить Кларисса. Если бы не мои визиты, она не сколотила бы себе состояния, которое наверняка превышает твой и мой капиталы вместе взятые!
