Текст книги "Торжественное открытие (ЛП)"
Автор книги: Эйва Майлс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)
– Потому что это мое настоящее имя. Мама была настолько влюблена в роман «Унесенные ветром», что назвала меня в честь главного героя. Она придумывает и шьет ошеломительные бальные платья для паломников, согласись эта профессия осталась от старого Юга.
– Они ходят в Мекку? – Спросила Джилл.
Мак спрятал усмешку за кашлем.
– Господи, милая, откуда ты? У нас в Натчезе устраивают паломнический фестиваль, как и раньше, до того, как нас побили янки. Там разыгрываются сцены из фильмов, – пояснил он.
– Это давние времена, – присвистнув, сказала Джилл. – Так ты, по сути, воплощение того Ретта?
– Моей маме нравится так думать, хотя у меня есть свой собственный уникальный стиль.
На этот раз Мак закатил глаза.
– Это еще мягко сказано.
Ретт усмехнулся, даже для Мака его усмешка прозвучала неприлично.
– Мак хочет сказать, что я зашел немного дальше, чем мог бы зайти джентльмен с юга, как настоящий Ретт Батлер.
Мак подозвал бармена.
– Немного?! Слишком большая пропасть. Два бурбона. «След Буйвола». Ретт, тебе понравится эта марка, если ты никогда не пробовал ее раньше. И газированную воду с лаймом для Джилл, – добавил он, зная, что это стал ее любимый напиток во время беременности.
– Хотела бы я присоединиться к вам с бурбоном, ребята, но спиртного нет на сегодняшний день в моем списке. Как и кофе. – Она сделала печальное лицо.
– Джилл также владеет лучшей в городе кофейней, – сообщил Мак Ретту.
– А, деловая женщина, – протянул Ретт, поднимая стакан с бурбоном. – Если бы ты не была замужем и беременна, у нас могло бы кое-что получиться.
Джилл фыркнула от смеха.
– Тебя бы мой дедушка назвал бы «неисправимым».
Ретт наклонился к ней поближе.
– Готов поспорить на твои кружевные трусики, что так оно и есть.
Джилл осушила свой бокал, со стуком поставив его на стойку.
– Я оставлю вас, мужчины, с вашими разговорами о покере. Рада была знакомству, Ретт.
Он взял ее за руку и крепко сжал.
– И я тоже, милая.
– Мак, нам нужно повесить табличку, – сказала она, подмигнув Маку. – «Берегитесь, женщины Дэа». Пока, мальчики.
Мак потягивал бурбон, получая удовольствие от ноток фруктов и аниса, ласкающих небо.
– Иногда ты слишком много для меня значишь.
Ретт приподнял пальцем свою ковбойскую шляпу.
– Постоянно. Как всегда, говорит моя мама: «Никто не вспомнит тебя, если ты не встряхнешь кусты».
– Кстати, о кустах, – сухо заметил Мак. – Тебе обязательно было брать с собой покерных крошек? Я пытаюсь сделать этот маленький консервативный городок счастливым.
Ретт выдвинул стул.
– Ты же знаешь, что они работают на меня.
Мало кто знал, что они обе получили степень магистра в Гарвардской школе бизнеса. Они изучали и разыскивали других игроков для Ретта во время турниров, создавая подробные файлы, благодаря рассказам участников соревнований, привычках делать ставки и стратегиях игроков.
– А они не могли бы носить более…подходящую одежду? – Даже задавая этот вопрос, он знал, что не могли бы. Их наряды были частью игры. Давненько он со своим другом не шутил на эту тему.
Две женщины, о которых шла речь, неторопливо отошли от стойки регистрации и склонились над их стойкой, обнажив умопомрачительное декольте. Его новый бармен нащупал восьми десятидолларовую бутылку текилы, прежде чем прижать ее к груди.
– Они – часть моего шоу. Ты же знаешь, что я не плачу по счету в отеле с тех пор, как в восемнадцать лет отправился в кругосветку.
Мак поморщился.
– Да, я знаю. Пожалуйста, будь здесь со мной более снисходительным. Это не Вегас. Я не могу позволить себе заплатить за твои шестьдесят раундов «Джека Дэниелса», которые ты «купил» всем в баре на нашем последнем турнире.
Ретт усмехнулся.
– Я буду вести себя хорошо. Честное бойскаутовское. Если только в моей комнате нет горячей джакузи.
– Ее там нет. Я сам проверил.
– Ты злой, как змея.
Мак ударил друга по спине.
– Ты не бойскаут, и если ты думаешь, что я запру тебя в комнате с джакузи после того, что ты вытворил в прошлый раз, то ты рехнулся.
Ретт потер подбородок.
– Ну вот, мой поступок тогда был действительно немного безумным. – Он внезапно выпрямился, что бурбон выплеснулся. – Черт, ничего не говори. Твоя сестра идет сюда.
Мак перешел в режим покерного лица.
– Нет, не сюда. Она идет в спортзал. Эй, Эбби, иди поздоровайся.
Эбби тут же остановилась, словно налетев на невидимую стену. С непроницаемым лицом, затем выдавила из себя приветливую улыбку. Господи, Мак неоднократно пытался обучить ее делать бесстрастное выражение лица, но она так и не смогла научиться. Ее шаг замедлился, словно она была улиткой, которая еле-еле подползала.
– Ну, Ретт. Мак сообщил, что ты приедешь. Добро пожаловать в «Гранд».
Затем она протянула ему руку.
Мак вжался спиной в стойку бара. Иногда сестра, сама того не осознавая, подливала масло в огонь. Хотя ей-то казалось, что она проявляет гостеприимство. Но после всего, что было между ними, Мак не думал, что Ретт воспримет ее жест положительно.
Ретт уставился на ее руку так, словно она держала мешок с крысами.
– Ты всего лишь хочешь пожать мне руку? – спросил он холодным, как горный ручей, голосом.
Фальшивая улыбка Эбби погасла.
– Ты можешь этого не делать. Я хотела… поздороваться.
У Ретта было бесстрастное лицо. Теперь в его глазах не было обычного добродушия, ни обаяния. Они медленно тлели.
– Ну здравствуй, Абигейл. Я пропущу рукопожатие. Не хочу поранить руку. Мне нужно держать в ней карты, ты же знаешь.
Маку пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Потом он увидел боль в глазах Эбби. Значит, ей было не все равно. Ну и дерьмо. Вернуть отношения с Реттом Батлером Блейлоком будет нелегко.
– Тогда, может тебе, стоит поставить свой стакан и воспользоваться соломинкой. – Теперь ее улыбка превратилась в когти. – Или твои… девочки.… скормят его тебе.
Ретт вытянул ноги и скрестил внизу. Эбби пришлось отодвинуться.
– Они мои покерные малышки. Не думаю, что они будут меня кормить. Мне придется добавить это к их должностной инструкции.
Руки Эбби сжались по бокам в кулаки.
– Понятно. Мак, я отвезу Дастина на футбольную тренировку после того, как позанимаюсь в спортзале. Ты ведь сегодня ночуешь в отеле, верно?
Ретт притянул Мака к себе и обнял одной рукой.
– Конечно, он останется здесь. Нам нужно кое-что наверстать.
Поскольку он любил свою сестру, Мак решил поддержать ее.
– Может мы сможем устроить семейный завтрак утром, перед началом турнира. Я привезу Ретта показать наш новый дом. Уверен, Дастин будет в восторге. Я приглашу и Цинса. Как в старые добрые времена.
Ее взгляд опустился в пол, а затем она подняла глаза. Только Мак знал, что она так делала, когда была расстроена и пыталась в очередной раз сделать все как можно лучше.
– Прекрасно. Я все приготовлю.
– Ты все еще помнишь, что я люблю оладьи по утрам, да, милая? – Спросил Ретт с еще более заметным южным акцентом.
Ее лицо побледнело.
– Смешно, но это было так давно, что я и забыла. – Она почти улыбнулась. – Веселитесь, мальчики. – Развернулась и помчалась прочь.
– Если я скажу тебе не связываться с моей сестрой, ты отстанешь? – Мак подал знак бармену, чтобы тот налил еще по одной.
– Нет, – Ретт осушил свой стакан. – Я приехал сюда, чтобы убедить ее выйти за меня замуж. – Стакан Мака звякнул о стойку, прежде чем бармен успел его поймать.
– Что?
Ретт поманил бармена пальцем, когда мужчина подошел ближе, он взял бутылку.
– Нам понадобится больше подкрепления для такого разговора.
– Ты меня разыгрываешь, а? – Спросил Мак. Он допил бурбон, который Ретт налил ему.
– Нет, я трезв, как баптистский священник в графстве с сухим законом. Я люблю ее, Мак. Я пытался забыть, когда она сказала, что у нас не будет будущего, но не получилось.
Нет, Эбби не видела будущего с Реттом. Честно говоря, до сегодняшнего дня Мак никогда не видел, чтобы Ретт в кого-то влюблялся. Забавно, что единственная женщина, которая могла сломить его друга, оказалась его сестрой.
– Вы не виделись целый год, не так ли?
Шлепок по спине чуть не сбил его с ног.
– Черт возьми, нет, мы не встречались тайком за твоей спиной весь прошлый год.
– Перед этим годом, – вставил Мак. Даже при том, что они никогда не обсуждали отношения Ретта с Эбби, он должен был быть слепым, чтобы не заметить их влечения.
– Я слышу осуждение в твоем голосе, мистер Мэйвен? Эбби не хотела, чтобы кто-нибудь узнал. – Он ссутулился и в мгновение стал похож на одного из многих парней, которых Мак видел проигравшими все в покер – разоренными, но еще хуже, побежденными. – Она стыдится меня.
Вздох вырвался прежде, чем Мак успел его остановить.
– Ей трудно доверять после того, что случилось с парнем, отцом Дастина. – Он хотел бы рассказать своему другу всю историю, но это было история Эбби.
– Этот ублюдок все испортил, – прорычал Ретт. – Но я от нее не откажусь.
Мак толкнул его локтем в живот, чтобы привлечь внимание.
– Хорошо. Только так она поверит, что тебе не наплевать.
– Я знаю, что не похож на человека, воспитывающего детей, – почти прошептал Ретт. – Но ради правильной женщины я исправлюсь. Итак, я отступаю от схемы и остаюсь здесь. Я снял хижину в этих прекрасных горах и собираюсь убедить ее, что могу быть хорошим мужем и отчимом для Дастина. – Он повернул голову. – Не то что я попытаюсь сыграть роль, которую ты ведешь с мальчиком с самого его рождения. Я знаю, что он тебе как сын.
Мак отодвинул свой стакан, когда Ретт снова наполнил его, потрясенный услышанным.
– Но он не мой сын. Он мой племянник. Он становится старше, и все меняется в этом мире. – Он рассказал ему об инциденте с «Феррари».
Ретт продолжал потягивать бурбон. Этот парень всегда умел пить, не пьянея как рыба.
– Ну, некоторые из нас в молодости ведут себя необузданно. Мы найдем способ собрать все воедино. – Он поставил ногу на перекладину барного стула. – Конечно, Эбби не хотела бы ждать, пока все пойдет своим чередом.
– Честно говоря, я этого не хочу.
– Я услышал тебя.
Мак тоже был диким, но не постоянно, всегда сдерживался, и диким становился только вдали от своей семьи. Испортить все для себя означало бы испортить все и для них. Он никогда не подведет свою семью.
– Я хочу разорвать этот порочный круг. Должен быть хороший ребенок с мозгами, готовый пойти в колледж и стать врачом или что-то в этом роде.
Ретт присвистнул.
– Кто знал, что мистер Традиционный сгорел внутри Великого Маверика? Конечно, выстроив все это… – твой способ хорошо приспособиться к окружающему миру. У меня на этот счет есть свой план.
Мак прищурился, глядя на друга.
– И?
Его массивное плечо поднялось.
– Ну… да, – он допил свой бурбон. – Я прошу твоего разрешения ухаживать за твоей сестрой.
У Мака отвисла челюсть, бесстрастное лицо стало историей.
– Ты просишь моего разрешения? Черт возьми, это последнее, чего я ожидал услышать от тебя, – Ретт бросил на него суровый взгляд.
Он вскинул руку.
– Отлично. У тебя есть мое разрешение. Просто будь с ней помягче.
– Я бы хотел, чтобы ты сказал ей то же самое, и она была помягче со мной, но тебе лучше держаться от наших с ней отношений подальше. Ей бы не понравилось то, о чем мы сейчас говорим.
– Не понравилось бы, – согласился Мак.
– Значит, ты даешь мне свое разрешение жениться на ней, если она согласится.
Голова Мака дернулась назад, будто его ударили по лицу. Сюрпризы не кончались.
– Два разрешения за один день? На этот счет Эбби пусть сама решает.
– Да, но ты один из моих лучших друзей.
– Если она согласится, ты будешь более чем желанным гостем в нашей семье, – ответил он, нуждаясь в еще одном бренди. – Дастин будет на седьмом небе от счастья.
Ретт хлопнул его по спине.
– Хорошо. Черт, я люблю этого ребенка.
Мак никогда не сомневался в любви Ретта к своему племяннику.
Лето обещало быть интересным.
Люди продолжали жужжать в фойе, но, к счастью, в баре было тихо. Кроме того, люди стояли в сторонке, наблюдая за Реттом. Обычно они не приближались к нему, никогда не зная, что от него ожидать.
Мак осмотрел пол. Он сделал каждый дюйм каждого отеля, который построил. Он знал, сколько в баре электрических розеток. Он утвердил списки спиртных напитков, добавив новые марки с отличными отзывами. Заставив себя доказывать, что он намного больше, чем просто парень, хорошо играющий в карты.
Потому что в карты всегда можно проиграть, хотя он и не проигрывал. Ретт был прав. Он построил свою империю, потому что хотел хорошо устроиться в жизни.
И все же чего-то не хватало.
И перед его мысленным взором мелькнуло лицо Пегги. Вот дерьмо. Она что-то в нем пропустила?
Видит бог, он никогда не выбирал легких путей.
– Я тоже плохо отношусь к женщине, которая не слишком высокого мнения обо мне, – признался он.
– Выкладывай. Может я смогу задобрить перед ней словечко, какой ты замечательный парень.
– Черт, я скучал по тебе, Ретт. Даже при всех твоих либеральных наклонностях.
Ретт хлопнул его мясистой рукой по плечу.
– Оставим мои наклонности. Твоя женщина похожа на Эбби?
– Скорее она более крепкий орешек.
– Тогда тебе лучше молиться, мой мальчик, – посоветовал Ретт.
Мак взял свой бурбон и залпом выпил. Он знал, что ему понадобится больше, чем жидкая храбрость, чтобы заставить Пегги дать им шанс.
Пришло время поднять ставку.
14
Пэгги знала все о «чокнутых». Она столько их повидала. Но мужчина, вошедший в ее кабинет вместе с Мэйвеном, щеголял улыбкой, как какой-нибудь ковбой на крэке. Что это, на нем кожаные штаны?! Она проверила пистолет в кобуре на случай, если у него случится нервный срыв.
– У меня нет пушки, мэм, – объявил мужчина, когда двое мужчин подошли к ее столу, бахрома на его кожаной куртке танцевала, как мексиканские прыгающие бобы. – Я Ретт Батлер Блейлок.
Пегги была уверена, что она дважды моргнула.
– Пожалуйста, скажи мне, что это псевдоним.
Парень похлопал ее (точно похлопал) по спине, прежде чем она успела пошевелиться.
– Нет, моя мама была маниакально влюблена в «Унесенные ветром».
Она скрестила руки на груди, гадая, кто, черт возьми, этот человек и почему он пришел с Мэйвеном, решив навестить ее в офисе шерифа, ни больше ни меньше.
– Ты шутишь, – ответила она.
– Нет, – даже под своей огромной белой ковбойской шляпой, его глаза загорелись и в уголках глаз появились морщинки. – Я сказал Маку, что хочу осмотреть город перед завтрашним турниром.
Значит, он был хай роллером. Она подозревала, что он какой-нибудь нефтяной магнат из Хьюстона, у которого денег больше, чем здравого смысла.
– И решили заглянуть в офис шерифа?
– Ну да, мэм, нет лучшего способа судить о городе, чем по офицерам, которые следят за порядком в этом городе.
Его улыбка могла бы тягаться наравне с солнцем.
Она прищурилась.
– Вы издеваетесь надо мной?
Он поднял руки, его белая кожаная куртка развивалось, будто полы подхватил сильный ветер.
– Нет, мэм. Мак рассказал мне, как вы разрешили неприятную ситуацию с Дастином. Он хороший парень. Я хотел поблагодарить вас лично.
Даже для нее все его «танцы с бубнами» попахивали дерьмом.
– Могу я поговорить с вами наедине, мистер Мэйвен?
Она не видела его с тех пор, как он пришел к ней домой. Ей не нужно было появляться в суде после того, как она передала свои рекомендации городскому прокурору. Она знала, что Дастин получил тридцать часов общественных работ. Честно говоря, она не хотела, чтобы Мэйвен маячил где-то поблизости… никогда. Прошлой ночью ей снилось, что он снова кусал ее за шею, совсем как вампир. Она была больна им. По-настоящему больна.
Она отвела Мэйвена в сторонку, стараясь не вдыхать его пряный лесной лосьен.
– Ты что, решил пошутить?
– Нет. Мне нужно было заплатить штраф за парковку. – Он помолчал.
Она с трудом подавила дрожь.
– Мой друг хотел пойти со мной, чтобы познакомиться с женщиной, которая продолжает сводить меня с ума. Ах, извини, за плохой каламбур. – Он наклонился ближе. – И заставляет меня требовать продолжения, когда нас прервали…
Она отошла тут же на шаг назад.
– Это не смешно.
– Зато правда. Даже в этой мужской униформе, я хочу тебя. Ты придешь посмотреть, как я играю в покер в эти выходные?
Поскольку ей не хотелось подходить ближе к его чересчур близкому другу, она стала топтаться на месте.
– Я же сказала. Не люблю азартные игры.
Он сунул руку в карман и кивнул.
– Хорошо. Как насчет того, чтобы пригласить тебя на ужин после праздника?
У нее перехватило дыхание.
– Ты приглашаешь меня на свидание?
– Да, – его зеленые глаза прожигали своей интенсивностью.
Она не могла вздохнуть, поэтому молчала долго. Ее мимолетный зуд в спине вспыхнул, и она жаждала, чтобы он прикоснулся к ней. Затем взяла себя в руки.
– Это не очень хорошая идея.
Он поднял руки и подошел к своему другу.
– Видишь, я же говорил тебе, что она не пойдет со мной на свидание.
Ретт порылся в карманах куртки и вытащил бумажник из змеиной кожи, затем вытащил хрустящую стодолларовую купюру.
– Черт. Твоя дама сердца очень жесткая.
Пегги сжала кулаки.
– Ты что поспорил на меня?
– От этого еще более интересна жизнь, – протянул Ретт.
– Я могу арестовать вас обоих прямо сейчас, – пригрозила она, натягивая полицейский ремень и раскачиваясь на каблуках.
Мэйвен фыркнул, на самом деле фыркнул.
– За что?
Она прищурилась.
– За азартные игры. Это разрешено только на законных основаниях.
Мэйвен помахал купюрой у нее перед носом.
– Лучше отдай ее мне в отеле, Ретт.
– Маленькая леди, конечно, не шутит. – Ретт сунул купюру в карман куртки.
– Я – помощник шерифа МакБрайд, – сообщила она.
Ее невыносимый заклятый враг скрестил руки на груди, беззаботно одетый в брюки цвета хаки и белую рубашку поло с логотипом отеля. Высокий. Спортивный. Поджарый. Красивый.
– Да, мы не хотели обзывать тебя женщиной. Пег не любит, когда ей об этом напоминают, Ретт.
– Почему бы и нет, черт возьми? Она хорошенькая как пуговица. – Его ботинки заскрипели, когда он отклонился назад, чтобы лучше ее разглядеть.
– Хорошенькая?! – Она выпрямилась во весь рост – пять футов пять дюймов, так делала, когда пыталась запугать подозреваемых. Поскольку друг Мака был достаточно высоким и мог бы играть в НБА, она смотрелась рядом с ним крошечкой.
– Конечно. Ты обладаешь соблазнительной фигурой, даже в такой одежде. Красивые, густые волосы. Твои глаза больше бы блестели, если бы ты больше улыбались и пользовалась тушью.
– Не могу поверить, что вы говорите мне… об этом. Убирайтесь из моего кабинета! – Она промаршировала к своему столу и села. – У меня много работы.
Ретт подошел поближе.
– Одну минуту. Я приехал сюда с Маком только для того, чтобы помочь тебе избавиться от Дастина, который будет стричь лужайку у тебя во дворе с Маком в качестве его компаньона.
Она перестала рыться в стопке штрафов за парковку и протянула одну из штрафов Мэйвену.
Он нахмурился.
Она улыбнулась своей первой искренней улыбкой за день.
– Ты этот тоже оплатил? – Слова прозвучали музыкой для ее ушей.
Ковбой почесал щетину.
– Я слышал, что ты не в восторге от этого соглашения. Я могу это понять. Подростки – боль в…заднице, как всегда, говорит моя мама. Я то уж знаю. Когда-то был одним из них. И Maк… Maк тоже.
Что-то здесь было не так, но когда она посмотрела на друга Мэйвена, то увидела в его глазах только рвение и сочувствие.
– Ты хочешь сказать, что понимаешь, что я чувствую?
– Уверен, что да. Парню сейчас тяжело в связи с переездом. И ты не хочешь, чтобы этот парень находился на твоем дворе.
Мак прищурился, когда Ретт ткнул в него пальцем.
– Вот почему я сказал Маку, что он должен предоставить тебе выбор. Я пришел как нейтральная сторона.
Он оперся бедром о ее стол. Она решила не пинать его, если он собирался ей помочь.
– Ладно, что ты имеешь в виду?
Карты, которые он вытащил, заставили ее выпрямиться в кресле.
– Ни за что!
– А теперь послушай меня. Один раунд блэкджека. Я дилер, так что даже если бы Мак захотел сжульничать, не смог бы… он и не стал бы. Этот человек честен как день. Все очень просто. Если ты выиграешь, Мак уйдет. – Он закашлялся. – И Дастин тоже, конечно. – Пока он тасовал карты, в его руках промелькнули масти.
– А если он победит?
Ретт оглянулся через плечо на Мака, который спокойно наблюдал за ними с порога. Пегги не могла понять ничего по его лицу и позе. Мужчины смотрели друг другу в глаза, как два противника, пытающихся создать впечатление силы.
– Совместный ужин, – произнес Мэйвен бархатным голосом, наконец взглянув на нее.
Ее солнечное сплетение напряглось.
– И вы не будите околачиваться у меня во дворе? – Конечно, она имела в виду Дастина.
Ретт расхохотался, и она, наконец, столкнула его со своего стола. Она вскочила со стула, понимая, что вот-вот нарушит свое правило. Неужели она действительно впервые готова рискнуть, чтобы убрать Мэйвена из своей жизни?
Тасование карт прекратилось.
– Блэкджек – самая легкая игра для победы.
Он был прав. Это была не настоящая игра. Игра состояла из двух или трех карт и длилась минуту. Если она проиграет, это будет всего лишь ужин, верно? Кроме того, совместный ужин не означал, что они должны быть одни. И если она выиграет, то воспользуется этим шансом, порвав с ним связь. Даже если он победит, она перехитрит его. Он не знал еще, насколько хитрой она могла быть. Она купит для них три «Хэппи Мил» в «Макдоналдсе» и приведет с собой Кита. Не то чтобы это был романтичный ужин. Она улыбнулась. И ее улыбка была ответом.
– Хорошо. Покончим с этим, а потом убирайтесь из моего кабинета вы оба.
Ретт развернулся, как полуприцеп с широким грузом, вытянув вперед руки.
– Отлично. Любая женщина, которая может противостоять преступникам с оружием в руках, может победить. – Он зашаркал ногой. – Итак, я сдам вам две карты. Вы должны собрать двадцать один, но не больше. Вы можете взять третью карту, если это необходимо.
– Я знаю, как играть, – выпалила она. – Это самая обычная игра. Идиот может в нее сыграть.
– Должно быть, поэтому я так люблю эту игру, – задумчиво произнес Ретт. – Могу я расчистить у тебя стол?
Она передвинула стопку, уверенная, что он разбросает все ее бумаги, если представится такая возможность. Этот человек явно не уважал порядок.
– Я собираюсь сдать вам карты лицом вниз. Интересно. Мак, ты подойдешь к нам, чтобы сыграть?
Мэйвен шагнул вперед, держа руки в карманах. Он достал желтую фишку.
– Что это? – спросила она.
– Моя счастливая фишка. Я всегда натираю ее перед игрой.
Она закатила глаза.
– Удача – это сборище обманщиков.
Ретт хмыкнул.
– Ты тоже не веришь в удачу? Милая, я могу многому тебя научить. Как насчет того, чтобы присоединиться ко мне за ужином сегодня вечером?
– Мечтай, – усмехнулась она.
Его смех снова разразился громким лающим хохотом. Офицеры в соседней комнате, скорее всего гадали, что, черт возьми, происходит у нее в кабинете. У нее в кабинете за закрытыми дверями сидел известный игрок в покер и этот ковбой. Скорее всего офицеры думали, что она получила сотрясение мозга, не успев позвать их на помощь.
– Что ж, справедливо, что поставила меня на место. Ты поступила умно, отказав мне. Я не смог бы удержаться от попытки отговорить тебя носить эту ужасную униформу.
– Прошу прощения?
– Твоя униформа – одна из моих любимых нарядов в Вегасе, связанна с наручниками.
У нее дернулся глаз.
– Не могли бы вы сдать карты?
– Конечно, мэм. Я не хотел проявить неуважение к властям. – Он успокоился и сдал каждому по две карты.
Мэйвен обошел стол и встал рядом с ней. Он находился слишком близко, но поскольку ей нужно было забрать свои карты, она не могла отодвинуться от него. Всего в нескольких дюймах друг от друга она чувствовала жар его тела и сосновый запах, наполнявший ее ноздри. Ее взгляд упал на его руки. Женщина, сидевшая внутри нее, помнила, как его пальцы ласкали ее кожу, сжимая и дразня. Она попыталась сделать глубокий вдох, но не слишком заметно. Он повернул голову. Уголки его губ приподнялись, как будто он точно знал, о чем она думает. Она нахмурилась. Его улыбка стала еще шире.
– Ладно, теперь посмотрите на свои карты. Дайте мне знать, если понадобится еще одна.
Пегги схватила свои карты и отошла к другой стороне стола. Она не позволит Мэйвену обмануть ее. У нее была дама червей и восьмерка пик. Восемнадцать. Ей хотелось танцевать от счастья на месте.
– Я пасс, – ответила она.
– Похоже, леди довольна тем, что имеет на руках, – задумчиво произнес Ретт, положив руки на лацканы пиджака. – Мак?
Он прижал карты к груди и улыбнулся ей. Просто улыбнулся. Как кот, который знает, что сейчас получит сливки. Он взял карту, которую протянул ему Ретт. Поднял глаза и встретился с ней взглядом. – Готовы открыться?
– Абсолютно. – Она повернула карты лицом вверх и улыбнулась. Ах, победа!
– У этой леди хорошая комбинация. Мак?
Он положил на стол одну карту. Бубновый валет. Потом семерку треф. Семнадцать.
Должно быть, он проиграет с третьей. Она уперла руки в бока, чувствуя непреодолимое желание покачаться на каблуках.
Затем он положил тройку пик.
Ее легкие перестали функционировать. Женщина в глубине души закричала: «Да, свидание!»
– Двадцать, Мак. Фу! – Ретт выдохнул. – Рискованно было брать еще одну карту.
– Я знал, что у Пегги на руках хорошая комбинация, а я всегда играю на выигрыш, особенно когда банк – то, чего я так сильно хочу.
Ее горло перестало работать. С минуту она не могла сглотнуть.
Ретт хлопнул его по спине.
– Черт возьми, этот парень любит рисковать. Вот почему он строит и управляет отелями, в то время как я все еще бедный игрок, пытающийся собрать ставку для каждого турнира.
– Я позвоню тебе насчет ужина, Пегги. И пришлю Дастина после турнира. Я проезжал мимо твоего дома, думаю, что лужайка может подождать еще несколько дней. Она выглядит невероятно ухоженной.
Значит, лужайка не ускользнула от его взгляда, а? Она на минуту отвела взгляд. Она сама косила ее на рассвете. Если она сама скосит траву на своей лужайке, им нет смысла приходить. Неужели он думает, что у нее нет стратегии?
Его улыбка снова превратила его лицо в очаровательное.
– И когда мы пойдем с тобой на ужин, я буду рад найти няню для Кита, хотя уверен, что моя сестра с удовольствием посидит с ним.
Ее глаза сузились до щелочек. Он не загонит ее в угол.
– Я обо всем позабочусь.
Он неторопливо обошел Ретта, который наблюдал за происходящим, как сумасшедший бульдог, на что Пегги подумала, может ей предупредить контроль над животными.
Склонившись над столом, Мэйвен постучал ее по носу, прежде чем она успела отреагировать.
– Не смей, – сказала Пег.
– Я ничего не мог с собой поделать. Ретт прав. Ты очень милая. Эта зеленая рубашка подчеркивает кремовый оттенок твоей кожи.
– Я всегда прав насчет женщин, Мак. Когда ты это поймешь? – Он обнял Мака за плечи. – Нам пора. Если только вы не хотите устроить для меня экскурсию? – спросил он у Пегги.
Она просто посмотрела на него рыбьим взглядом.
Он поднял руки.
– Вот почему мы с законом не ладим, как только видим эту униформу, знаем, что последуют неприятности.
– Да, – подтвердил Мэйвен, подмигнув Пегги. – Возможно, она самая недоверчивая женщина, которую я когда-либо встречал, но очень умна.
– Ну, я все еще думаю, что Эбби может более осторожная, но, по крайней мере, у нее нет оружия. Если бы оно у нее было, то, возможно, она уже застрелила бы меня. Кстати, разве 9 мм не является стандартным оружием для женщины-офицера?
Она погладила свой 45–миллиметровый «Глок» и одарила его улыбкой Чеширского кота. – Я не из таких девушек.
Его рука опустилась на грудь, как бы говоря – «Сердце бьется для тебя».
– Боже мой, если бы не твоя профессия, мы были бы родственными душами.
Мэйвен фыркнул, открывая дверь из ее кабинета.
– Скоро увидимся.
Она изобразила фальшивую улыбку и вернулась к работе, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Ретт не понял ее намека и вернулся к ее столу.
– Я бы поцеловал тебе руку, но ты, наверное, врежешь мне по яйцам. Поскольку мне нравятся мои фамильные ценности, я просто сделаю, как ковбои в старину. – Он приложил палец к своей галлонной шляпе в знак приветствия. – Хорошего дня, мэм. – и последовал за ухмыляющимся Мэйвеном из ее кабинета.
Действительно, хорошего дня.
Ее только что облапошили.
