Текст книги "Торжественное открытие (ЛП)"
Автор книги: Эйва Майлс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
25
Мак занялся приготовлением стейков, в то время как Пегги устроилась на барном стуле у кухонной стойки. Она перебирала подол рубашки, которая спускалась чуть ниже колен, подчеркивая ее сильные икры. Ему хотелось позже внимательно изучить ее ноги.
Ему многое хотелось изучить в ней.
А она уже возводила стены.
Его рука сжалась вокруг пакета, когда он сорвал липкую пленку. Почему он так злился на ее сопротивление? Неужели думал, что она упадет к его ногам, как только они займутся любовью? Кого он обманывал? Он знал, что она останется такой же колючей, как всегда. Было необходимо сохранять терпение.
Он сказал ей правду. Если бы он не выставил тогда себя на всеобщее обозрение, ничего бы не случилось. Какое-то время он мог сдерживаться. Когда-нибудь она ответила бы. Но он рассчитывал на ее любящую натуру. В ней была любовь, и он разглядел ее, когда она общалась с Китом. Она просто не привыкла делиться своей любовью с другими. Разве он не видел ее нежелания общаться с Таннером и Хейлами? Как долго ему придется ждать, пока она снова назовет его Маком? Ее приглушенный крик был сладчайшей музыкой для его ушей во время секса.
– Итак, теперь, когда ты предложил награду, есть еще какая-нибудь информация об угрозе взрыва? – спросила она, скромно опуская рубашку еще ниже на ноги.
Он хорошенько ударил по стейкам деревянным молоточком скорее от разочарования, чем от необходимости отбить мясо.
– Пег, здесь мы не будем обсуждать работу.
– Но…
– Ты ясно дала понять, что не хочешь, чтобы меня видели с тобой на публике. Пока. Это мое правило. Я хочу, чтобы наши профессиональные и личные отношения не соприкасались. Я буду общаться с тобой как с заместителем шерифа, когда ты на дежурстве, когда ты со мной, я хочу быть только с тобой.
Она приподняла плечо.
– Странно.
– Неважно. – Он натер стейки оливковым маслом, солью и перцем. – Итак, теперь, когда я увидел, что ты вторая Энни Оукли [16]16
Энни Оукли (Annie Oakley) была одним из лучших стрелков конца XIX-начала XX веков. Эта женщина попадала прямо в центр подброшенных карт, стреляла через маленькое зеркальце, сбивала пепел с сигар, которые держали добровольцы в зубах
[Закрыть], мне стало любопытно. Сколько тебе было лет, когда ты впервые взяла в руки пистолет?
Ее руки снова разгладили рубашку. Она бросила на него еще один страдальческий взгляд, взгляд «пожалуйста, не жди, что я отвечу».
Он указал на огурцы и помидоры перед ней.
– Ты можешь нарезать овощи?
Снова это настороженное выражение.
– Ах… конечно.
Он использовал зазубренный нож, чтобы нарезать хлеб для брускетты.
– Ты ответишь?
Она разрезала помидор пополам.
– Ммм… Мне было семнадцать.
Он стиснул зубы. Ему не хотелось бы, чтобы Пегги ему врала.
– Довольно молодая. Таннер тебе показывал?
Она отрицательно покачала головой, нарезая огурец аккуратными кружочками.
– Нет. Я встречалась с парнем, которому очень нравилась охота. Он взял меня с собой. Мне не нравилось убивать животных, но он разрешил мне выстрелить из его пистолета. Я никого не убила, за что была благодарна, но мне понравилось.
– От этого ты чувствовала себя сильной.
– Да, как ты узнал?
Он поставил миску рядом с ней и сел.
– Это обычная вещь. Так ты решила стать полицейским в тот же день?
Ее нарезка моркови демонстрировала точность соломкой.
– Я не знаю, когда решила.
Он не поверил ей ни на минуту, но не стал упрекать в этом.
– Итак, ты была одной из лучших стрелков в академии?
Ее губы изогнулись, когда она бросила морковь в миску, которую он поставил.
– Ты не первый, кто называет меня Энни Оукли.
– Ты когда-нибудь думала перекраситься в блондинку?
Ее пальцы неуверенно пригладили короткие волосы.
– Нет.
– Хорошо. Мне нравятся брюнетки. – Он поцеловал ее прямо в губы. Ее тело напряглось, как будто она не привыкла к его прикосновениям. Что ж, это можно было бы изменить.
– Так почему же ты так сильно ненавидишь оружие? – В ее голосе звучало раздражение.
– Держу пари, ты думаешь, что какой-то парень, с которым я играл в карты, навел на меня пистолет, верно?
Она приподняла плечо, отчего рубашка приоткрылась. Вид ее груди отвлек его от нарезания кубиками зеленых оливок, которые Ретт всегда держал для коктейля с мартини.
– Ну, ты близка к правде. Я выходил из двухдневной игры в покер в казино, когда услышал несколько выстрелов возле столов для блэкджека. Стрелявший был в десяти ярдах от меня. Я никогда раньше не видел настолько сумасшедшего человека, даже своего старика после того, как он проигрывал все фишки, потом напивался с горя. Поблизости была беременная женщина. Я помню, как смотрел на нее. Она обхватила руками живот. Мне было интересно, понимает ли она, что делает. Первый инстинкт каждого родителя – защитить своего ребенка. У моих родителей этот инстинкт отсутствовал.
Огурец покатился по столу, когда она перестала его резать.
– Я несколько раз уговаривал своего старика успокоиться, когда он пребывал в таком невменяемом состоянии. Поэтому протянул руки к этому парню и направился к нему. Спросил, как его зовут. Стал с ним разговаривать. Все получилось.
Пегги отложила нож в сторону.
– Когда это было?
– Около десяти лет назад.
Она щелкнула пальцами.
– В Вегасе, верно?
Его шею покалывало. Черт, он не думал, что она проведет связь.
– Да.
– Я помню эту историю. Итак, кто же из нас сдерживается? Все получилось. Точно. Я припоминаю, как знаменитый игрок в покер предложил себя тогда в этой заварушке в качестве заложника. В газете разместили фотографии преступника, выходящего из казино, он держал пистолет у твоего виска. Ты предоставил ему свою машину, на которой он уехал.
Да, но потом Мака вырвало в ванной после, когда полиция закончила его допрашивать.
– И ты, наверное, думаешь, что я был неправ, предложив ему свою машину. Ну, он не успел далеко отъехать, его окружили копы.
– Нет, это был блестящий ход. – Она тыкнула в его сторону стеблем сельдерея. – После того, как он уехал, ты вернулся внутрь казино. Ты спас бесчисленное множество жизней.
– У него было всего четыре пули в патроннике. – Не то чтобы он знал об этом тогда.
– И он мог разрядить их в тебя! Я не могу поверить, что это не всплыло…
Улыбка тронула его губы.
– … когда ты искала на меня компромат?
Она тут же прищурила свои восхитительные карие глаза.
– Конечно, искала. Да!
Он игриво выпятил грудь.
– Вероятно, это где-нибудь валяется в интернете после всех моих побед в чемпионате.
Она прикусила губу, вызывая у него желание поцеловать ее.
– Ты не упоминал об этом во время городского собрания, когда пытался получить разрешение городского совета на строительство отеля. Ты казался бы героем, благодаря этой истории.
– Мне нравится, чтобы моя работа говорила сама за себя.
– Большинство воспользовались бы этой ситуацией, геройством, чтобы получить больше голосов городского совета.
– Я не «большинство». – Он игриво подтолкнул ее. – Итак, нашла еще что-нибудь интересное обо мне?
Она ударила кулаком ему в плечо, чем обрадовала его.
– Знаю, что у тебя имеется склонность иногда быть Скоростным Гонсалесом за рулем.
Ах, это его любимая тема.
– «Привет, киска! Ты ищешь милую толстую мышку на обед?» – произнес он, подражая голосу одного героя из мультика.
Ее смех разнесся по кухне, как звон колокольчиков на ветру.
– Эй, у тебя отлично получается.
– Я смотрел «Луни Тьюнс»[17]17
«Шоу Луни Тюнз» (англ. The Looney Tunes Show) – американский анимационный телесериал (на основе Looney Tunes и Merrie Melodies, персонажей из серий 1930–1969), премьера состоялась 3 мая 2011 года на телеканале Cartoon Network. Сюжет мультсериала крутится вокруг двух главных персонажей – Багза Банни и Даффи Дака, которые покинули свои родные леса и переехали жить в город. Им ещё только предстоит встретиться с такими же странными персонажами, как Лола Банни, Сильвестр, Твити, Порки Пиг, Тина Руссо и многими другими.
[Закрыть]с Дастином, когда он был маленьким. Поэтому в состоянии озвучить всех героев. Он умолял меня, чтобы я говорил с ним их голосами.
Он зачарованно наблюдал, как ее сочные губы изогнулись в искренней улыбке.
– Кого еще ты можешь парадировать?
– А кто твой любимый персонаж?
Ее большой палец погладил подбородок.
– Фогхорн Легхорн!
Фогхорн Легхорн казался ей слишком глупым.
– Тебе нравится петух? Почему это меня удивляет? Что ж, Ретт говорит с южным акцентом лучше, чем я, но посмотрим, что ты думаешь о моем исполнении. «Ну, а теперь, ах, ну, теперь эта женщина примерно так же холодна, как нудист на айсберге».
Ее смех снова вырвался наружу.
– Он такого не говорил.
Он засмеялся в ответ.
– Говорил. Я помню, потому что мне пришлось объяснять Дастину, кто такой нудист. Ему было шесть лет.
– Ты сказал ему правду?
Знала ли она, что ее глаза сверкали, когда она смеялась? Теперь, когда он это увидел, планировал заставлять ее смеяться как можно чаще.
– Я всегда говорю ему правду, или близко к правде. Я не люблю лгать.
Ее веки дрогнули и опустились.
– У нас есть кое-что общее, – добавил он, так как знал, что она думает так же. – Ответ Дастина был бесценен. Он просто не мог понять, зачем кому-то понадобилось бегать по улице голышом, не боясь клещей, укусов насекомых, пчел и солнечных ожогов. И задержание под стражу было бы худшей частью этого акта, сказал он. Очевидно, какого-то мальчика задержали, когда он промчался по коридору после урока физкультуры, заставляя девочек закричать от шока. Дастин так серьезно говорил об этом, что мне пришлось прикусить губу, чтобы не расхохотаться ему в лицо.
Ее плечи затряслись.
– Кит так же себя ведет. Как-то он вернулся домой после того, как узнал о коренных американцах, сказал, что предпочел бы быть застреленным стрелой, чем пулей. Когда я спросила почему, он положил руки на бедра, как будто я была самым тупым человеком на свете, и надменно сообщил, что стрелу можно вытащить из тела рукой. Не придется делать операцию. Я кивнула, пошла в прачечную, прижалась лицом к гладильной доске, чтобы он не услышал, как смеюсь.
– Дастин умер бы, если бы узнал, что я тебе это рассказываю.
– Кит обычно не смущается, но у него бывают свои моменты.
Они говорили о детях, делились историями, смешили друг друга. Ее бдительность ослабла, давая ему возможность взглянуть, как он всегда и предполагал, на нее настоящую, которую она глубоко запрятала внутри – веселую, теплую, любящую женщину. Его сердце бешено колотилось, когда он ставил стейки на гриль. Она стругала рядом с ним овощи, бросая салат и посыпая сверху брускетту.
Мак уговорил ее открыть бутылку красного вина и прижал ее к себе, когда она передала ему бутылку. Он почувствовал, как она напряглась, а затем расслабилась в его объятиях.
Она держала тарелки, пока он раскладывал еду. А потом он откинулся на спинку стула и наслаждался с явным удовольствием тем, что ел с ней вместе, а она сидела перед ним в мужской рубашке.
Когда они загрузили последнюю тарелку в посудомоечную машину, он подошел к ней сзади. Взял бокал с вином у нее из рук и притянул ее в свои объятия. Завладел ее губами медленным, сладким поцелуем. Пусть только попробует не сказать, что не хочет продолжать в том же духе.
Ее тело обвилось вокруг него, и она приоткрыла губы.
В это мгновение его сердце упало к ее ногам.
Он снова поднял ее на руки. Заглушив ее стоны протеста.
Уложил ее на кровать, медленно расстегнул пуговицы на рубашке.
– Я забыл сказать это раньше. – Его пальцы ласкали ее грудь. – Ты прекрасна.
Ее глаза расширились.
– Ты не обязан так говорить.
Он отбросил халат и скользнул по ней, позволяя их коже зажечь огонь.
– Я не вру, не говори мне, что говорить.
Ее губы сжались, но она не стала спорить, поэтому он прижался губами к ее губам и поцелуем прогнал ее неуверенность в себе. И целовал до тех пор, пока она не откинула голову назад. Тогда его руки нашли все тайные места, которые он не обнаружил в первый раз.
Когда она прошептала его имя, он проиграл свою битву за контроль. Боже, это было невероятно – впервые он не умолял ее произнести его имя. Он скользнул внутрь. Прижался лбом к ее лбу, ее бедра приподнялись навстречу его первому толчку. Ее дыхание участилось у его рта, когда он приподнялся на локтях и вошел еще глубже. Она снова задрожала всем телом в его объятиях, он соединил их руки и опустил, наполненный новым покоем, зная, что сегодня они отправились в неизведанное место.
Ее мышцы снова напряглись, когда он притянул ее к себе, чтобы удержать, но только на наносекунду. Ее пальцы мягко прошлись по его коже. Он поднес ее руку к губам и поцеловал. Она уткнулась лицом ему в плечо. Потом он отпустил ее, она стала одеваться.
– Когда мы снова увидимся? – спросил он, натягивая футболку.
Она пригладила свои спутанные волосы.
– Ах… посмотрим.
О, ее стены снова поднимались.
– Как насчет, чтобы пойти в «Брассери Дэа» в пятницу вечером вместо того, что мы планировали? Мне нравится поддерживать Брайана, и лучшего места в городе нет.
Ее позвоночник выпрямился, как карниз для занавесок. Его внутренности вывалились наружу.
– Я все еще не… готова обнародовать наши отношения.
– Ты стыдишься меня? – заставил он себя спросить.
Ее горло дернулось, когда она сглотнула.
– Нет… Я… ты должен понять. Я выступала против тебя из-за отеля. И если нас увидят вместе, то это подорвет мои слова.
Он чувствовал, что начинал злиться.
– И ты еще не закончила свои попытки, высказываясь против, верно?
Она засунула руки в карманы.
– Перестань. Просто мы не знаем, как долго это у нас продлится. Мне нужно подумать о сыне. Я хочу увидеться, но давай будем соблюдать осторожность. Удивлена, что ты не беспокоишься о своей репутации.
Его не беспокоила репутация в личной жизни.
– Мне наплевать, что думают другие.
– Что ж, рада за тебя, но я служитель закона в этом городе, к тому же женщина, что не самое простое сочетание. К тому же, я не хочу вселять в Кита надежды. Ты ему действительно нравишься.
Он отвернулся, борясь с собой, понимая, что она чувствовала, даже если и не соглашалась.
– И сколько?
Ее плечо приподнялось.
– Ах… шесть месяцев, если мы столько продержимся.
– Я ни за что не буду ждать до Рождества. Три, не больше. – Черт возьми, три тоже для него было долго.
– Но ты…
– В этом вопросе тебе придется пойти на компромисс, Пег. Я не могу так долго скрывать то, что между нами происходит. Мне не стыдно. Это мой окончательный ответ.
Она наклонилась и завязала шнурки на ботинках.
– Отлично. Я не разрешаю мужчинам ночевать у себя в доме.
Несмотря на то, что он хотел придушить ее, невольно улыбнулся.
– Я тоже.
Ее бровь приподнялась.
– Имею в виду женщин. Я пользуюсь отелем.
– Я не могу в отель.
– Знаю. Я поговорю с Реттом. Посмотрим, сможем ли мы приходить сюда. Это достаточно уединенное место для тебя?
Насмешка в его голосе заставила ее нахмуриться.
– Значит, у нас все-таки будет pied—à–terre?
– Не говори так. Ты сама хочешь, чтобы все было именно так. Я не хочу.
Он отвернулся с болью в сердце, задаваясь вопросом, чувствовал ли Ретт то же самое, когда Эбби решила скрывать их отношения. Забавно, но его загнали в тот же угол, что и его друга – в его же доме.
– Давай. Я отвезу тебя домой.
Он вздрогнул, когда она прижалась лицом к его спине. И ее руки скользнули по его груди, его сердце перевернулось. Он накрыл ее руки своими.
– Я делаю все, что в моих силах, – прошептала она.
Мольбу в ее голосе нельзя было не заметить.
– Знаю, но внутри тебя есть нечто большее.
Когда она отошла, он потянулся за ключами от машины. Она пошла вперед, пока они не оказались лицом к лицу.
– Поцелуй меня, прежде чем мы уйдем.
– Ах, Боже, как я могу бороться с тобой?
Ответа не последовало. Он не ожидал.
Он целовал ее до тех пор, пока они оба не готовы были начать все сначала, затем отстранился, выдохнул и взял ее за руку. Повел к машине. Когда он пристегнул ей ремень безопасности, еще одним крепким поцелуем сообщив о его намерениях.
– В пятницу вечером. Только ты и я. Найди няню. Или я ее найду.
Затем он обошел машину спереди и отвез ее домой, и в вечерней тишине день казался ей сном.
26
Он позвонил ей на следующее утро, чем вызвал у нее замешательство. Когда она сказала, что не нуждается в его хороших манерах, он рассмеялся, ответив, что, возможно, так оно и есть.
«Черта с два», произнесла она и повесила трубку.
Но он продолжал звонить и писать смс-ки каждый день до пятницы.
Она не понимала.
В глубине души молодая женщина думала, что это мило, и считала дни, когда снова увидит его.
И наконец наступила пятница. Пока она вела машину по подъездной дорожке Таннера, Кит, ухватившись за ручку двери, практически подпрыгивал от возбуждения. Никто не способен сравниться с бесплатной няней, особенно когда няня – ответственный старший брат. В ту минуту, когда она остановила машину, Кит открыл дверь. Он закричал, вопя всю дорогу вверх по лестнице. Она вышла из машины медленнее, чем обычно, улыбаясь, наблюдая, как ее сына приветствует Мередит и Таннер своими объятиями.
– Как насчет мороженого? – спросила Мередит.
– Потрясающе. У тебя есть хрустящий шоколадный брауни?
– Ага.
– Увидимся через минуту, парень, – крикнул Таннер, когда Мередит с Китом вошли в дом.
Когда ее брат спустился с крыльца и скрестил руки на груди, она нахмурилась. Она не сказала ему, куда направляется, но он и так все понял. У нее снова зачесалась спина.
– Спасибо, что согласился присмотреть за ним.
– Ты знаешь, что делаешь?
Его прямота поразила ее в живот.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Ты никогда никуда не выходишь, но даже я вижу твою походку, которую Джилл называет сексуальной. – Боже милостивый! – Поэтому я обязан спросить. Я знаю, что ты встречаешься с Маком. И так ты…
– Перестань. – Зарычала она. Отлично. Джилл обо всем догадалась, как всегда. Это означало, что все, скорее всего тоже знали. Она скажет им свое слово, но позже. – Да. Нет. Не совсем.
Теперь его рот сложился в хмурую гримасу.
– Хорошо, я рад, что ты понимаешь, что делаешь.
Ее рука оказалась на его руке прежде, чем она осознала это.
– Я не хочу, чтобы между нами или между тобой и Мейвеном были недомолвки. Я знаю, что он мой друг.
Когда она отдернула руку, он нежно взял ее за плечо.
– Ты моя сестра. Кроме того, я уже сказал ему, что произойдет, если он хотя бы попытается тебя обидеть.
Она уставилась на него.
– Ты говорил с ним?
– Возможно, ты стреляешь лучше меня, но я знаю более хитрые способы заставить человека страдать.
– Я дам тебе знать, если мне понадобится вызвать спецназ, но пока все было… цивилизовано.
Она чуть не рассмеялась над своей фразой. Все было горячо, даже дымилось…
Его нога пнула гравий.
– Цивилизовано?! Хм, хорошо, я не буду вдаваться в подробности. Ты уверена, что не хочешь, чтобы Кит остался у нас на ночь?
Казалось разумным подавить дрожь во всем теле. Мейвен не предлагал, но это был только вопрос времени, когда он об этом заикнется. Остаться на ночь с ним для нее было… непривычно и странно. Она не хотела думать, что проведет с ним всю ночь, прислушиваясь к его дыханию, чувствуя, как его руки обнимают ее. Она не смогла бы расслабиться. Заснуть рядом с полицейским в засаде для нее было бы проще. Плюс, она не была готова превратить их встречи во что-то большее.
– Могу сказать по языку твоего тела – твой ответ «нет». Возвращайся к одиннадцати или я тебя накажу.
Уходя, всплыли воспоминания, когда она была подростком.
– Хорошо. Не жди меня.
Она знала, что он будет ждать…он всегда ждал ее возвращения.
– Постой. Мне нужно тебе кое-что сказать.
Она медленно повернулась.
– По выражению твоего лица могу сказать, что мне это не понравится.
Его пальцы впились в висок.
– Черт возьми, не уверен, что мне это тоже нравится.
– Не тяни.
– Дэвид твердо намерен приехать к нам без семьи. Он хочет приехать на выходные в День труда.
– Неужели он действительно думает, что может просто появиться и высказать сожаление обо всем? Нашему брату не мешало бы набраться ума.
Его лицо смягчилось.
– Я ответил ему, что спрошу у тебя, согласишься ли ты встретиться с ним. Он поймет, если ты не захочешь.
Она не думала, что когда-нибудь будет готова увидеться с братом, пока тот, казалось, намеревался разрушать свою жизнь снова и снова. Совсем как их отец.
– Я не могу поверить, что мама мне еще не позвонила и не сообщила эту новость.
– Дэвид попросил ее не звонить. Он сам решил, и сейчас пытается быть хорошим мужем, отцом и членом городского совета.
– Он уже не раз так говорил.
Вздох Таннера, разнесся по двору.
– Я не хочу обсуждать с тобой Дэвида. Просто подумай о его визите, хорошо? Он член нашей семьи.
Она стала постукивать ногой, потом выдохнула, стараясь скрыть свой глубочайший страх.
– Не уверена, что хочу его видеть рядом с Китом.
– Знаю, Пег, но он же не собирается предлагать твоему сыну выпить.
– Боже, это…
– Точно. Подумай. А теперь мне нужно зайти внутрь и поиграть с моим племянником. Повеселись там с Маком.
– Хорошо. – Повеселись. Она бы это так не назвала.
Она резко распахнула дверцу машины, разозлившись, что планы Дэвида ее задели. Она знала, что воссоединение с семьей было частью программы анонимных алкоголиков, но почему он должен был заглаживать свою вину лично? Почему он не мог послать поздравительную открытку типа – «Сожалею, что был Мудаком (причем с большой буквы «М») и думаю о вас».
Она случайно включила дворники на лобовом стекле, когда пыталась включить фары. Отлично, теперь она не могла нормально управлять автомобилем. Она мысленно вернулась к тому, что ждало ее в хижине Ретта. Ее тело стало горячим и возбужденным, как только она представила руки Мейвена на себе. Она посмотрела на спидометр. Подумала о превышении скорости. Снизила газ. Призрак ее брата не сможет ее заставить нарушить ее же правила.
Он ждал ее на крыльце. Просто стоял и ждал. При виде Мака у нее затрепетало сердце, но, когда она подошла к нему, на нее снизошло какое-то странное умиротворение.
Его темно – синяя футболка и шорты цвета хаки придавали ему непринужденный вид. Он обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в губы, прежде чем она успела моргнуть.
– Привет, – сказал он, медленно отступая назад. – Я с нетерпением ждал этого момента весь день.
Она взглянула на часы, чтобы прервать его напряженный зрительный контакт.
– Я не опоздала, не так ли?
Его рука накрыла ее ладонь, выстрелив током вверх по ее руке.
– Нет, я скучал по тебе.
Что она могла ответить? Своим комментарием он заклеил ей рот. Они вошли внутрь и направились на кухню.
Ее пальцы забарабанили по кухонному островку, когда он открыл холодильник. В кастрюле на плите варились макароны, на передней конфорке – кроваво-красный томатный соус с колбасой. Забавно, она ожидала, что он закажет еду на вынос, не будет готовить.
– Ах, где ты научился готовить? И где, черт возьми, Ретт?
Он улыбнулся и достал бутылку вина.
– Эбби хороший учитель. А что касается Ретта, то он тусуется в отеле, скорее всего, играет в покер. Я предоставил ему наш семейный люкс, так как он был так щедр, предложив мне это место. Расскажи мне, как прошел твой день.
Рассказать ему, как прошел день? С таким же успехом он мог бы говорить на иностранном языке с ней.
– Ничего особенного. Есть новости об угрозе взрыва? – Его начальник службы безопасности, Аарон, хорошо про информировал ее, так что ей можно было и не спрашивать, но она просто не знала, что сказать.
Он погрозил ей пальцем.
– Ты знаешь правило. Никаких разговоров о работе.
– Но ты спросил меня, как прошел мой день. Это же касается работы.
Его спокойный взгляд заставил ее поежиться.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Я тебе покажу, как это делается. – И пока он раскладывал еду, рассказал ей о своем дне. От пряного запаха чеснока у нее потекли слюнки. Покер не всплыл ни разу за разговор, отметила она, как и вся эта история с угрозой взрыва.
Он скормил ей несколько макарон с колбасой с вилки. Она попыталась улыбнуться, хотя это было странно. Когда они закончили, он решил убрать всю грязную посуду, она ждала, вертя в руках бокал с вином, сидя за столешницей. Здоровый поток похоти пронзил ее, когда она смотрела, как он моет посуду. Забавно, что у нее была такая же реакция, когда он помогал ей во дворе с Дастином. Очевидно, что ей нравился мужчина, который мог выполнять работу по дому. Теперь она представляла сексуальный календарь, где горячие парни пылесосят в одних боксерках или моют посуду в кожаных ремнях.
Она покачала головой и помахала на лицо рукой.
– Пошли, – наконец произнес он, вытирая последнюю сковороду.
Он провел ее в гостиную, где стоял гигантский телевизор с плоским экраном размером с «Фольксваген Жук». Следуя за ним, она потянула за подол своей футболки. Когда они уже дойдут до постели? Она изнывала, готовая взорваться, как бомба.
– Какие фильмы тебе нравятся? – Строка поиска сайта появилась на экране, когда он нажал одну из многочисленных кнопок на пульте дистанционного управления. – С сестрой и подростком в доме я привык высиживать практически все что угодно. Я смотрел «Пляж» три раза. Никогда не плакал, хотя Эбби клянется, что однажды видела у меня слезу. Видел «Кота в сапогах» семь раз, слава Богу, не до конца. Каждый раз думал застрелиться, но семья есть семья.
С таким же успехом ее челюсть могла бы упасть на пол.
– Мы будем смотреть фильм?
Он отложил пульт в сторону.
– Да. Я подумал, что это хороший способ провести вечер.
– Ты серьезно?!
– Да. Мы могли бы заняться чем-нибудь нормальным.
Ее рука указала на их причудливое окружение.
– А это нормально?
– Ты думаешь, что не можешь вести себя со мной «нормально». Я же говорил тебе, что наши отношения не только секс.
Она была уверена, что пристальный взгляд доведет ее мысль до конца.
– Но мне показалось, что секс, по крайней мере, будет присутствовать в меню.
Он скинул ботинки и растянулся на диване.
– Неужели ты думала, что я планирую смотреть весь фильм до конца? Я надеялся съесть слишком много попкорна, а потом дотронуться до тебя.
– О. – Она заслуживала приз Самой Большой Идиотки.
– Тебе это подходит?
– А мы не можем пропустить фильм? – Ее бедро ударилось о диван – приглашение.
– Я хочу попкорн. Ты когда-нибудь задумывались, что это за штука такая? Даже запах заставляет меня жаждать его.
Они действительно обсуждали попкорн?
– Надеюсь, тебе нравится с маслом. Я не могу заниматься с тобой любовью, если тебе не нравится масло в попкорне.
Она посмотрела на него так, словно он был подозреваемым, которого она до конца еще не раскусила, или же был под кайфом.
– Что с тобой не так?
Его руки вытянулись вперед.
– Я позволяю тебе видеть, какой я есть на самом деле. Неужели ты думала, что я все время серьезный бизнесмен и игрок в покер? Я люблю готовить, гулять, смотреть фильмы. Я получаю от всего этого удовольствие.
Сказать, что он немного ненормальный, было бы нехорошо.
– Ты совсем другой, не такой, как я думала.
Его зеленые глаза в свете экрана от телевизора не отрывались от ее лица.
– Это хорошо или плохо?
– Не знаю. – Это была чистая Божья правда.
– По крайней мере, честно, – ответил он с легкой улыбкой. – Теперь моя очередь. Похоже, сейчас ты доверяешь мне не больше, чем раньше. Ты очень страстная в постели, как я и ожидал, но тебя беспокоит сближение с человеком. Нам придется над этим поработать. Тебе некомфортно вести непринужденную беседу, предполагая, что кто-то может воспользоваться тем, что ты скажешь, используя потом против тебя твои же слова. Я не подозреваемый, Пегг, который пытается тебя обвести вокруг пальца. Я ищу женщину, которая корчит глупые рожицы сыну, как на тех фотографиях, что у тебя на холодильнике.
Ее лицо вспыхнуло.
– Но это было… в выходной день.
Его рука похлопала по сиденью рядом.
– Не думаю, что дело только в этом. Тебе не мешало бы распустить волосы. Расслабиться. Это еще кое-что, над чем нам стоит поработать.
Ей хотелось ударить его книгой в мягкой обложке, лежащей на столе Ретта, ей показалась эта лучшей идеей.
– Я не хочу работать с тобой ни над чем.
– Расслабление – ключевой момент хорошего секса.
Она закатила глаза, ей показалось в данный момент это уместным.
– Спасибо, доктор Рут.
– Как и возбуждение, которого у тебя в избытке. Мы найдем баланс.
– Я не слышала, чтобы ты жаловался. – Появившаяся женщина внутри нее съежилась.
– Мы только начали. Мужчинам довольно легко угодить. И это возмущает большинство женщин.
– От этого ты не очень уж и сложный. По крайней мере, женщины в курсе, где мозги у мужчин. – Она многозначительно посмотрела на его промежность.
Он рассмеялся.
– Видишь, этим нам и стоит заниматься. Больше шутить. Ты веселая, когда даешь волю своим чувствам.
– Звучит… странно.
Его пальцы схватили ее за подбородок.
– Я знаю, но это же не будет звучать странно вечно. Когда ты в последний раз проводила вечер с кем-нибудь, кроме семьи?
Ее разум провел ревизию.
– Прошло много лет с тех пор.
– Итак, если ты не хочешь прямо сейчас смотреть фильм, может прогуляемся?
Ее сердцебиение уже участилось от их разговора. Может она сможет немного унять похоть в лесу.
– Хорошо.
Когда они подошли к парадному крыльцу, он взял ее за руку, будто они были влюбленными старшеклассниками. Она почти вырвала руку из его ладони, но он опять схватил и потянул ее за собой.
– Ретт говорит, что с восточной стороны здесь открывается прекрасный вид. Пошли.
Его темп раздражал ее – медленный, полная противоположность ее привычке постоянно спешить. Но через несколько шагов она привыкла к ощущению его обхватывающих пальцев, к теплу его ладони. Когда его рука сжала ее руку, она не ответила на его пожатие, но желание отдернуть уменьшилось.
Надвигались темные тучи, но Пегг сомневалась, что начнется дождь. В конце концов, такие темные облака набегали несколько раз за последние недели, засуха все еще стояла в полной силе. Их не накроет дождь.
– Мой любимый фильм – «Инопланетяне», – произнесла она, когда они свернули по извилистой тропе.
– Ах… Сигурни Уивер надирает задницу инопланетянам. Спасая ребенка и весь мир одновременно. Подходит тебе, потому что очень похоже.
– Спасибо, – пробормотала она.
Его ноги втаптывались в тропинку, она следовала за ним.
– Мы можем посмотреть его, когда вернемся. Я давно его не видел. Может ты сможешь спасти меня.
– От чего? – спросила она шепотом.
Он прижал ее к ближайшему дереву и глубоко поцеловал, его язык переплетался с ее языком. Когда он отстранился, его дыхание было тяжелым.
– От желания, которое испытываю к тебе. – Его губы снова нашли ее губы. – Я не могу перестать думать о тебе. Не уверен, что мне когда-нибудь будет достаточно тебя.
Она обхватила его за талию, нуждаясь в опоре от его признания.
– Отлично. Тогда давай перейдем к делу.
Его рука обхватила ее за щеку.
– Я же говорил тебе, что мы сначала посмотрим фильм и съедим попкорн. Я никогда не отступаю от своего слова.
Кора врезалась ей в рубашку, усиливая ее возбуждение.
– Я никому не расскажу.
Его губы прикусили ей ухо.
– Но я буду знать. Я хочу нормальных отношений с тобой, Пег. У нас не будет ничего, кроме секса, если мы не будем заниматься ничем, кроме секса.
Ее бедра выдвинулись вперед, вожделение нахлынуло, как вода во время урагана.
– Сейчас мне все равно.
Он отодвинулся назад, оставив ее без своих губ и тепла тела.
– Позже это только улучшит ситуацию. Поймай меня, если сможешь.
Она погналась за ним, ее легкие горели от усилий. Он петлял между деревьями, как профессионал. Наконец догнала и набросилась на него, будто он был подозреваемым. Они отскочили друг от друга, прежде чем упасть на землю. Она завела его руки за спину прежде, чем он стал сопротивляться.
