Текст книги "Эринкаль"

Автор книги: Евгения Березенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)

Глава 28

Рон не спал, а внимательно прислушивался к разговору, в отличие от Иссы, давно наблюдавшей десятый сон все под тем же камнем. Не знаю, что уж там слышал друг, но меня он попросил пересказать основные тезисы и озвучить собственно сам вопрос. Послушно выполнив пожелание, я замер, ожидая решения товарища.

– Ты уверен, что нам необходимы еще попутчики? – Спросил минуты две спустя парень.

– Нет, Рон, не уверен. Точнее я почти уверен в обратном. Но если слова этого человека не расходятся с делом, а такого проходимца точно не назначили бы meove, то я готов сделать все возможное, чтобы сохранить ему жизнь и помочь, чем смогу.

– Для тебя настолько важно вернуть имя собственной стране?

– Нет, друг, для меня настолько важно не дать разразиться новой войне. Понимаешь? Никогда!

– Это не реальная задача.

– Да, но я попытаюсь провернуть что смогу.

– Что ж, тогда пошли, посмотрим на нашего нового попутчика.

– Идем.

Вернувшись к костру, мы застали там двух молчаливых спутников Натана, по указке баронета готовивших чай. Не вмешиваясь в приготовления, уселись прямо на землю, и перешли к делу, не разводя ненужной демагогии.

– Итак, как вы смотрите на мое и моих спутников присутствие до конца пути?

– Положительно, – усмехнулся Рон. – Аль кое-что рассказал мне о вас, полагаю его слова достаточно.

– Мое мнение полностью совпадает. К тому же, ваш слуга эмпат, в чем я почти уверен, а значит, вполне способен отличить правду я говорю или лгу.

– Да, вы правы, мой ДРУГ эмпат. Но у меня к вам одна большая просьба, не могли бы вы поделиться с нами своими планами? По крайней мере, той их частью, что не является тайной.

– На самом деле тайной в моих планах является почти все… если учитывать отношение власти к проблеме общения с нашими ближайшими соседями, то я закоренелый еретик. Вот так, – человек открыто, можно даже сказать, счастливо, рассмеялся. – Но все же, я расскажу вам все, ведь смысла нет строить планы без поддержки и соратников.

– Это точно. Без соратников далеко не уйти, а мы, возможно, разделим ваши взгляды.

– О да, после знакомства с вашим ДРУГОМ я в этом нисколько не сомневаюсь.

За горяченьким (наконец-то) чаем и вкусной лепешкой, от которой доели последний кусок, разговор тек информативно и непринужденно. Перекусив, как-то незаметно все перешли на непонятно откуда взявшееся вино и какое-то время говорили о пустяках. О погоде, урожае винограда в этом году, трудностях перевозки товаров по столь безобразным дорогам, дураках, занимающих ключевые посты у власти, и естественно лошадях. Натан, как ни странно вино не пил. Его спутники куда-то испарились сразу после начала застолья. Антонио же, сделав пару глотков, театрально приложил руку к ребрам и признался, что с удовольствием бы разделил с нами честь, но ему, увы, не велят врачи. Правда, взамен он вынул из мешка бутыль с настоем какой-то травы и предложил считать, что это тоже вино. Мы согласились и банкет продолжился.

В итоге, спать разбрелись уже далеко за полночь. Причем после выпитой практически на троих (третьим был Хриз) бутыли вина, Рона пришлось тащить, взвалив на плечо. Остальные разбрелись самостоятельно, пожелав хорошенько выспаться перед завтрашним тяжелым днем. Повалив парня рядом с сестрой, которая и не думала просыпаться, я добрел до дерева, где бросил свой мешок, вынул из него ненужный днем плащ, завернулся с головой и повалился прямо там где стоял. За этот долгий, сумбурный день я устал как лошадь, и спать хотелось примерно так же.

Красная пелена застила глаза, и я бежал сквозь лес, не разбирая дороги. И хотя прекрасно осознавал, что это всего лишь сон, что-то мешало до конца поверить в нереальность происходящего. Было очень холодно. Я чувствовал, как с меня струями стекает пот, вызванный быстрым изнуряющим бегом, но при этом холод забирался под одежду, сжимая в своих ледяных объятиях остывающую душу. Под ногами то и дело со страшным скрипом ломался лед, позволяя проваливаться в образовавшиеся полыньи почти по пояс. С трудом выбираясь из них, я кое-как переводил дыхание, пропихивая с шипением тяжелый плотный воздух в легкие, и бежал дальше.

Что было целью бега мне так и осталось неизвестным. Просто какое-то время спустя воздух стал чуть менее густым, а перед глазами, и в голове соответственно, прояснилось настолько, чтобы сообразить, что сон, если он неприятен, необходимо заканчивать. Разорвав уже не бардовое, а розово-красное пятнистое марево, я соскользнул в образовавшуюся прореху и уже в реальном мире с трудом перекатился на колени, отбрасывая тяжелый плащ в сторону.

От озноба зверски трясло, перед глазами все еще плавали пятна-кляксы, а земля под ногами так и норовила уползти в сторону. Обхватив себя руками, я какое-то время бессмысленно раскачивался из стороны в сторону, приводя мозги в состояние пригодное для осмысления ситуации. Состояние-то нужное установить удалось, вот только ответ на извечный вопрос «А что это было?» почему-то не спешил возникать сам собой, нагло ухмыляясь и постоянно ускользая из загребущих ручек.

Так, если не приходит осознание само, значит необходимо подумать и вывести его логически! – Мудро решил я, ткнувшись лбом в чуть подернувшуюся ледком за ночь землю и со всхлипом вздохнув, остановил, наконец, бесконечное кружение. – Что мы имеем? Странное забытье чуть не стоившее мне жизни… хм, вот это уже вопрос. Во-первых, убить меня не так-то просто, природа эльфийская не позволит сделать это легко и просто, а при учете хорошего питания в последнее время и полного отсутствия травм, так и вообще такой вариант переходит в разряд невозможных. Во-вторых, для убийства просто необходимо иметь исполнителя, или уж врага на худой конец. Я конечно не ангел и враги где-то есть, но здесь и сейчас… Что же тогда? Может просто переутомился? Нет, явно не то! Старые раны? Ха, они просто ноют или уж болят, но никак не навевают бредовые сны… стоп.

Бред? Вот оно! Откуда он мог взяться? Отравление? Но меня почти невозможно отравить! Я ведь и как рядовой представитель обеих рас (дроу и вампир) не подвержен ядам, а уж как принц и подавно, у нас вообще родовая защита почти ото всего. Правда, последнее время защита истончилась до минимума, за долгие годы претерпев слишком многочисленные попытки покушений… Вот оно, теперь я уверен абсолютно! Это был вовсе не сон, просто мой иммунитет не восстановился до конца и таким образом пытался подать знак, что происходит что-то не то.

Но кто? И… зачем? Не друзья это точно! Зачем было спасать, чтобы потом гробить? Остаются недруги, а кто у нас тут из таких? Последнее время у меня слишком много знакомств, чтобы так сходу выбрать. Ну, торговца можно откинуть сразу, ему резона как раз таки нет. Не стал бы он пытаться нанять нас в провожатые, упирая на мой боевой опыт, чтобы потом под покровом ночи попытаться отравить. Эту версию откидываем сразу.

Натан? Тоже нет, слишком наивен мальчик, да и потом, ему, похоже, всерьез приглянулась наша принцесса, чему я только рад, партия вполне себе ничего – богат, обходителен и влюблен – чем не удача? Его полуэльф, Хриз? Вряд ли, во-первых, если бы он и питал расовую неприязнь, мне бы это стало очевидным, но эмпатия молчит и в ус не дует. Во-вторых, уж ему-то точно известно, что отравить эльфа (да и вампира) не возможно в принципе, сам ведь такой же, даром что полу. А в-третьих, как бы он не был уверен в своем организме, а все же пить яд, положенный собственными руками, точно не стал бы. И, наконец, парочка особо подозрительных дружков, умудрившихся вызвать сомнения не только у меня, но даже и у Рона, проповедующего принцип невмешательства.

Значит, парни решили действовать, причем сразу и наверняка. Правда, не учли сразу несколько моментов. И то, что на меня не подействует, и то, что моя смерть вызовет ненужные разговоры и логичные вопросы у спутников… Стоп! Спутники! Ох, и как я раньше не подумал, ладно Хриз, ему скорее всего ничего кроме гастрита не грозит, а вот Рон… его кровь точно не вытолкнет заразы!

С трудом оторвав тяжелую, но уже почти прояснившуюся, голову от земли, я осмотрелся вокруг на тихо посапывающий лагерь и пополз в сторону спокойно лежащей неподалеку девушки. Из-под плотно завернутого в кокон одеяла доносилось еле слышное дыхание, ненавязчиво намекающее на спокойный сон, а не предсмертное забытье. А вот поза и несколько неровное подрагивание Рона в стороне от сестры говорили ровно о противоположном. К нему я метнулся уже чуть быстрее, прекрасно понимая, что не успеваю. Парень почти не дышал, по всей видимости, доза нам досталась почти равная и то, что при всем желании не могло убить эльфа, человека должно было гарантированно отправить на тот свет.

Приподняв веки друга, я взглянул в закатывающиеся зрачки ярко красного цвета, сигнализирующие о крайней стадии агонии, и напрочь позабыл о собственных проблемах. О противоядии думать уже некогда, да и чтобы его изготовить кроме времени требуется, как минимум, знать, чем именно нас траванули. Этого я не знал, да и честно говоря, знать не хотел, а вот способ спасти умирающего требовался прямо сейчас, минута промедления может стоить другу жизни. Повертев головой, словно в поиске подсказки, я таки нашел ее, ткнувшись взглядом в висящий на дереве меч друга. Нет, вставать за ним было не с руки, да и не нужно, просто видение дало столь необходимую наводку.

Пошарив рукой за отворотом сапога, я извлек на свет трофейный кинжал, и принялся крутить его перед глазами, выискивая огрехи. Но тянуть время вечно не стоило вдвойне, Рону это могло стоить жизни. Хотя я и понимал головой, что способ, пришедший на ум, это единственное спасение в данной ситуации, осуществлять его было страшновато. Мы и так слишком сильно связаны с человеческим принцем, благодаря отданной им крови, а уж после того, как он отведает моей… Но если я не дам ему этой самой крови он просто умрет. Прямо сейчас. На моих руках. В мучениях.

Почему-то именно последняя мысль заставила отбросить сомнения и полоснуть по запястью остро заточенным самолично оружием. Боли почти не было, или опять сработал мой низкий болевой порог, но кроме небольшого жжения, знаменующего начало регенерации, более ничего не ощущалось. Не давая себе больше возможности для философских диспутов о коварстве кровных связей в общем, и данной конкретной в частности, я тем же ножиком разжал крепко сжатые челюсти приятеля и силком начал вливать в него спасительную жидкость.

Минут пять спустя, порядком подустав и перемазав нас обоих кровью с ног до головы, я обессилено откинулся на камень, еще днем казавшийся таким теплым и надежным и прикрыл глаза, постаравшись расслабиться. Отпущенная на волю регенерация, мигом зарастила саднящее запястье, не оставив даже тени следа, и принялась за оздоровление организма в целом. Еще через полчаса такого сидения, когда я настороженно вслушивался в стабилизирующееся дыхание Рона, мне стало настолько легче, что достало сил подняться на ноги и почти не шатаясь добрести до ручья.

Лагерь еще спал. Тишина, стоящая вокруг, уже чуть подернулась первыми признаками рассвета. Зашевелились приободренные скорым подъемом часовые, недовольно засопели люди, почувствовав признаки приближения расвета, немного несмело зачирикали и запели птицы, оповещая о начале нового дня, полного забот и трудов на благо будущих свершений. И среди всего этого ежедневного ритуала на скользящую тень, бредущую в сторону ручья, никто не обратил ровным счетом никакого внимания.

Назад я возвращался уже почти совсем здоровым. К тому моменту Исса успела проснуться и с ужасом, зажимая рот рукой, чтобы не издать ни звука, смотрела на брата. Подойдя к ней сзади, я чуть плотнее прижал ее руку, не давая кричать, и помог опуститься на землю, подле все еще бессознательного друга. Стоит отдать девушке должное, она восприняла все увиденное на редкость спокойно, ожидая моих объяснений и не думая впадать в панику. Мне же, как бы не хотелось этого делать, следовало взять себя в руки и объяснить увиденное, пока Исса сама не напридумывала себе лишних ужасов.

– С ним уже почти все в порядке, – ограничился я кратким пояснением.

– А он… ты… что… угум… зачем? – Не слишком связно поинтересовалась подруга, потянувшись и крепко вцепившись в запястье брата.

– Хм… понимаешь, нас пытались отравить…

– Кто? Зачем? – Последовал новый поток вполне закономерных вопросов.

– Ну, кто я могу только предполагать, а вот зачем узнать можно только у них.

– И что ты будешь делать? – Серьезно поинтересовалась девушка, склоняясь к лицу Рона. – Рон, дорогой, ты меня слышишь? Я же знаю, что ты очнулся.

Парень нехотя пошевелился и, открыв немного мутноватые глаза, уставился в небо. Смотреть на него действительно было больно и страшно. Хотя мне и удалось сохранить другу жизнь, человеческая оболочка намного менее совершенна, а потому успела претерпеть капитальные изменения. Например, на данный момент Рон обладал ярко выраженным зелоновато-коричневым оттенком кожи, запавшими темно синими глазами, с черными кругами теней, словно от усталости, совершенно белыми бескровными губами и полностью перемазанной кровью одеждой. В общем, вид парня один в один соответствовал тем людским картинкам с изображением вампиров. По крайней мере, мне стало, наконец, понятно откуда взялся изображаемый образ, а то все никак сообразить не мог, где люди такое увидали, ведь ни капли не похоже!

– Эээээ… чччто ссслучччиллось?

– Ничего непоправимого, слава Лароху.

– Ппочему мне тогда так… пплоххо?

– Потому что кровь вампира на голодный желудок не самая приятная пища, – рационально заметил я, обратив внимание на жгучий интерес, вспыхнувший во взгляде девушки. Она с новым выражением принялась рассматривать брата и одежду с пятнами на нем.

– Ккровь ввампирра?

– Ага, а ты имеешь что-то против?

– Нно… зачем?

– Чтобы ты копыта не отбросил раньше времени. Нас с тобой вчера отравить пытались. Только тот, кто это сделал немного просчитался, на меня растительные яды не действуют, разве что было очень дурно, словно гнилья нажрался. А вот на тебя подействовало, да еще как, пришлось единственным оставшимся способом воспользоваться.

– Кровь? – Проницательно вопросил Рон, с помощью Иссы усаживаясь почти вертикально.

– Угу. На тебя теперь по идее ни один яд действовать не должен.

– Хорошо. Чем еще это нам грозит?

– Сам толком не знаю. Насколько мне известно, раньше подобных случаев с людьми не происходило…

– Ладно, разберемся постепенно. Аль помоги мне до ручья добраться, а то в таком виде мне только зверье окрестное пугать.

– Не только, – расхохоталась девушка, выплескивая напряжение, – ты сейчас прямо вылитый вампир, клыков только не хватает… ой, Аль, а он вампиром точно не станет?

– Точно не станет, – я улыбнулся фирменной улыбкой, показав все клыки, – прикус не тот!

– Это хорошо, – пропустила мимо ушей конец фразы понятливая девушка.

Глава 29

– О, как я посмотрю, вы уже на ногах? – Появившийся купец не долго сверкал довольной улыбкой, выражение наших лиц быстро его отрезвило. – Что-то произошло? Но когда, неужели ночью?

– Все нормально, – под моим настороженным взглядом выпалил Рон, – плохо выспались. Вы уже позавтракали?

– О, да, я только из-за стола… но вы, кажется, еще и не садились?

– Ээээ, – позеленев, выдавил Рон, – нам не хочется… похмелье, знаете ли…

Антонио спорить не стал, лишь с философской усмешкой непьющего человека сочувственно покивал и отчалил восвояси. Мы какое-то время еще посидели, раздумывая о ночном происшествии, потом быстренько скидали нехитрый скарб в седельные сумки и двинули в сторону леса.

Как ни странно, но от отравителей не осталось даже следов, так что выяснить в какую именно сторону подались неудачливые убийцы, возможность нам не представилась. Натан, ужасно удивившись, посетовал на пропажу дружков и на том успокоился, мы же, ограничились банальным пожатием плеч. Делиться своей версией происшедшего с баронским сынком совсем не хотелось, да и что он мог сделать?

Изрядно поредевший отряд, теперь состоящий из Рона с Иссой, Натана, да нас с Хризом, теперь пополнился Антонио Дейваном и его четырьмя спутниками. Молчаливая охрана сразу пристроилась где-то позади и стала совершенно незаметной. Сам же купец всеми силами стремился держаться рядом со мной, ради этой цели даже отпихнув Иссу с принадлежащего ей места. Девушка, правда, не обиделась, а тут же принялась вновь жеманничать с баронским отпрыском. Мы с Роном были только рады подобному ее поведению, поскольку это освобождало нас самих от выслушивания потока жалоб и просьб.

Долго ходить вокруг да около, судя по всему, meove Антонио не привык, потому сразу перешел к делу.

– Простите мне мое любопытство, но может быть, поведаете старому дипломату, как вы попали в столь незавидное положение?

На громкий фырк Рона по поводу «незавидности» моего положения в плане ошейника, я внимания не обратил. Зато глубоко задумался над ответом на поставленный вопрос. В принципе, можно рассказать правду. Вернее не всю, конечно же, но основная часть вполне подойдет. А можно сочинить гладкую историю, но стоит ли игра свеч? Хотя, воспитание с горем пополам привитое мне в детстве все еще давало о себе знать и врать по пустякам, тем более тем, кто был мне приятен, просто не красиво.

– Ничего выдающегося. Меня привезли в столицу вместе с несколькими сотнями других пленников прошедшей войны. – Начал я, глядя на медленно проплывающие мимо деревья, и прекрасно понимаю, что к разговору прислушиваются буквально весь отряд. – Какое-то время провел в подземельях замка, потом меня попытались пристроить к делу, – тут я не сдержал пакостной усмешки. – Ничего не вышло, и меня вернули назад. Несколько месяцев назад получил «лестное» предложение Его Императорского Величества, – последние слова я буквально выплюнул, – участвовать в одной авантюре в обмен на свободу.

Непродолжительное молчание было прервано вопросом Антонио.

– И вы, конечно же, отказались?

– Напротив, – проследив за отвисающей челюстью meove, я продолжил, – согласился. И приложил все усилия, чтобы сорвать затевающееся действо.

– И как? – Улыбнулся человек, вновь вернувший веру в эльфийское благородство. – Вам удалось?

– Не совсем, поскольку желаемым результатом было освобождение. Но нет, власти договорились между собой, а я вернулся той же дорогой, но уже на эшафот. Подвернувшийся повод позволил мне избежать смерти и свел со спутниками, с которыми я и путешествую.

– Вы правы, история не блещет оригинальностью. Хотя, последние годы даже в этих краях уже невозможно встретить не то, что дроу, а даже самого захудалого вампира. Знаете, я ведь помню еще те времена, когда по улицам ходили представители разных рас, и никто не смотрел ни на кого боком…

Наступила тишина, прерываемая всхрапыванием лошадей и мерным перестуком копыт.

– Сколько вам лет Аль? Или я вновь задал бестактный вопрос?

– Да нет, ваш вопрос вполне понятен. Мне девяносто пять.

– Да… вдвое старше и еще дитя. Но уже слишком много познавшее горя…

– Не стоит меня жалеть, вам ведь ничего обо мне не известно. Быть может я монстр, лишь прикрывающийся шкурой ягненка? И потом, вы всегда верите всем на слово?

– Нет, но я все же meove и кое-что помню до сих пор, не думаю, что вы станете мне врать.

– Жаль вас разочаровывать, – жестко отозвался я, уязвленный ненужной жалостью, – но meove вы уже не являетесь и вряд ли станете когда-либо вновь хотя бы потому, что дроу не умеют прощать!

– Вы ошибаетесь, – почти прошептал человек, скорее стараясь убедить себя, чем меня, – все умеют прощать, главное, верно объяснить суть просьбы.

– Это вы ошибаетесь, если считаете, что ЧЕЛОВЕКА допустят до изложения этой самой просьбы!

Вырвавшись вперед, я перевел дух, сожалея о срыве. И что на меня нашло, спрашивается? Кажется, не собирался никого оскорблять или обижать, и вот результат. Правду говорят, благими намереньями выстлана дорога в ад! Спрашивается, вот что меня так задело в совершенно ожидаемом заявлении купца? То, что он так уверен в результате? Или то, что меня самого не допустят к принятию решения? Ну, уж точно не то, что бывший дипломат желает наладить разбитые отнюдь не им отношения!

До привала я так и не решился завести прерванный столь нелепо разговор. На косые взгляды спутников (буквально всех, к слову) не обращал внимания, ехал чуть позади, пристроившись даже после четверки охраны. И молчал. Молчать я умею вполне профессионально, что было доказано на практике и неоднократно. А вот думать, как выясняется, не умею совсем.

После полудня, когда солнце стало припекать особенно сильно, дорога раскалилась докрасна, а пыль, поднятая лошадьми, забила абсолютно все щели, я, наконец, услышал долгожданное «привал» и тут же свернул в лес, на едва заметную полянку. Как ни странно, но остальные последовали за мной. На то, чтобы распотрошить запасы и выяснить, что на два предстоящих дня пути у нас осталось не так уж много съестного, ушло не больше получаса. Зато на то, чтобы прийти к выводу о необходимости охоты – целый день, точнее время с возобновления движения до вечернего привала.

После того, как все вновь вскочили в седло, и тронулись в дальнейший путь, мне опять не удалось подобраться к meove достаточно близко, поскольку он почти постоянно был окружен представителями нашего немногочисленного отряда. В итоге, до вечера я почти потерял терпение, стремясь побыстрее извиниться и снять, наконец, тяжесть вины за незаслуженное оскорбление со своей совести.

Но, не смотря на мои опасения, застать Антонио в одиночестве мне все же удалось. В тот момент он сидел у костра, закутавшись в теплый шерстяной плед, охранники расположились тесной группкой чуть в отдалении. Натан как раз копался в мешке, разыскивая какую-то очень важную вещь, о предназначении которой хотел посоветоваться с Роном. А сам Рон вместе с Иссой первым вызвался отправиться на охоту. Естественно, Иссу он с собой брать не горел желанием, но девушка умела быть настойчивой.

Подсев к костру я некоторое время внимательно следил за пламенем, огонь всегда притягивал мой взгляд, наверное, от того, что моя основная стихия именно огненная (боевая) магия. Постепенно, когда почувствовал, что расслабься еще больше, и я попросту усну, слова родились сами.

– Простите мне необдуманные слова, я был не прав.

– Напротив, – удивив меня, Антонио не остановился, – вы были совершенно правы! Не думайте, я сам прекрасно понимаю бесперспективность собственных надежд. Если даже вы, первый встреченный мной представитель перворожденных, не можете простить, а вы ведь столько лет были оторваны от дома… провели среди людей… Так что можно сказать о тех, кто видел разрушительную силу человечества? – Горько рассмеявшись, купец впервые за вечер посмотрел прямо мне в глаза. – Вы совершенно правы и спасибо вам за честность.

– Что ж, не думаю, что нам стоит продолжать эту тему, она не принесет ни одному из нас покоя. Вы не против оставить ее на будущее? Возможно, несколько дней выдержки лишь укрепят букет?

– Ха, а вы неплохо разбираетесь в виноделии?

– Нет, что вы, просто вспомнилась любимая фраза моего учителя…

– Простите, если воспоминания вам не приятны.

– О, нет, напротив, стоило бы вспоминать мудрые советы почаще – меньше было бы глупых ошибок.

– А вот это точно! Смешно, но даже в моем, что уж говорить преклонном возрасте, я все еще сожалею иногда, что плохо слушал советы.

– Наверное, это удел любого разумного сожалеть о собственных ошибках?

– Угу, и совершенно не учиться на чужих!

Мы дружно рассмеялись, и дальше беседа стала легкой и приятной, поскольку обсуждение сводилось к… лошадям, разумеется. Ведь именно этот момент выбрал Натан, чтобы присоединиться к компании. Меня парень больше не сторонился, напротив, видимо наслушавшись историй уважаемого купца, он вдруг проникся небывалой симпатий и почти все новости вывалил именно на мою голову.

– Простите Натан, – я устало отмахнулся, – но я действительно плохо разбираюсь в лошадях. Моя раса в основном не занимается разведением верхового транспорта – в горах довольно сложно прокормить лошадь. Овцы, небольшие стада коров, иногда свиньи и птица, но не лошади.

– А жаль. Вы многое потеряли.

– Возможно, вы и правы, – осторожно ответил я, – но так уж сложилось исторически.

– Ничто не поздно начать.

– О нет, я не тот, кто готов ввязаться в любую авантюру даже если она будет небывало выгодна. Но обещаю вам, что если среди моих знакомых найдутся желающие, я обязательно дам им ваши координаты.

– Спасибо, буду очень рад знакомству с вашими соотечественниками.

– Будем надеяться, они тоже, – пробормотал я так, что расслышал только Антонио.

Рон с сестрой заявились поздно, грязные с ног до головы и, естественно, без добычи. Решив, что завтра на охоту пойду сам, я повернулся лицом к дереву и уснул, даже не дернувшись, когда Исса прижималась к моей спине.