Текст книги "Эринкаль"

Автор книги: Евгения Березенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Глава 52

К тому моменту, как Дарис проснулся, я, зевая во весь рот, уже полировал свои помолодевшие клинки в свете вновь разожженного костра. На огне кипел котелок, а на небольшой тряпице лежали наши немногочисленные припасы. Солнце вовсю золотило далекие пики, тучи рассеялись, и день обещал быть гораздо теплее предыдущего. «Интересно, бабье лето, что ли, начинается?» – Мелькнула странная мысль, а перенятое у людей понятие прочно переплелось с реальностью. Улыбнувшись своим мыслям, я проводил взглядом хмурого спутника, пытающегося продрать глаза. Да, разбаловал их Рэми, и притом сильно. Где это видано, чтобы рыцари поднимались не раньше обеда? Но, мое дело маленькое, да и, в конце концов, militarus у крепости есть, значит, это его дело!

Потянувшись, я поднялся на ноги и пересел к разложенным на моем одеяле продуктам, кивнув на них Дарису. Тот, так же молча, кивнул мне в ответ и присел напротив, потирая глаза обоими кулаками.

– Ненавижу вставать такую рань, – пробубнил рыцарь и я уже открыто рассмеялся.

– Не знал, что рыцари такие неженки? – А вот мой голос скорее напоминал карканье. Покосившись на меня, Дарис подтянул к себе мешок, покопавшись в нем, извлек какой-то мешочек и в итоге насыпал в котелок приличное количество травы. – Это что? – Поинтересовался я, принимаясь помешивать получившееся.

– Это сбор от кашля, мне его местная ведьма делает на заказ.

– От кашля?

– Ну да, ты вон уже хрипишь, а всего-то ночь на камнях провел!

– А! – Понятливо выдал я, не принимаясь спорить. Хорош охранник, спит без задних ног, что даже не слышал моих художеств. Это его впору оберегать, а не меня.

– Так мы в Альварен? Или до Раденара повернем?

– А мы разве к нему еще не свернули?

– Нет, и, наверное, сегодня не свернем. Сначала тропу пройдем, там по ее завершении есть удобная дорога, вот тогда и повернем.

– Хорошо. Я в Раденаре не был никогда, интересно посмотреть.

Парень в ответ передернул плечами и, поднявшись, принялся разливать получившееся варево, при этом отобрав у меня глубокую ложку. Сопротивляться подобному обращению я не стал, сам же просил обращаться как с товарищем, а то заладил «Повелитель», да «Повелитель», наслушаюсь еще, успею. Поблагодарив за свою порцию, я схватился за нее обеими руками и стал меленькими глотками пить. Жидкость оказалась невероятно вкусной, причем настолько, что пока не допил первую порцию так и не оторвался, даже несмотря на ожег горла.

– Мммм… как вкусно, – выразил я свое восхищение, наливая вторую кружку.

– Да, поэтому я все время езжу именно к этой ведьме. Она свое дело твердо знает!

– А что за ведьма?

– Да старуха – божий одуванчик, сколько лет ей никто уж и не помнит, говорят еще детьми были, а она уже травками заведовала. Причем не абы кто, а старейшины говорят. В Раденаре живет.

– Вот тебе и еще один повод заглянуть в этот городок. Познакомишь?

– Да зачем тебе это? – Удивился Дарис.

– А может мне понравилось? – Знаю, что отвечать вопросом на вопрос не вежливо, но если не хочется говорить правду, то можно.

– Ладно, раз уж там будем, хоть травок куплю, а то мало уже осталось. В прошлый раз почитай целый мешок привез, так militarus приказал разделить на всех. Тогда у нас полкрепости переболело, по весне дело было.

– Знаешь, летописи говорят, что раньше наш народ крепче был, болезней, если это не моровое поветрие, так почти и не было никаких, разве что от скуки…

– Вы этому верите? – Фыркнул парнишка, показавшийся сейчас, когда немного развеселился, на свой истинный возраст, и я улыбнулся в ответ. – Аль, а могу я спросить?

– Да, спрашивай, я же не кусаюсь, – при этом я шутливо щелкнул клыками.

– Почему Повелительница Сантаналь пошла на связь с вампиром?

– Ну, – я почесал затылок, откинувшись спиной на траву, в животе приятно и тепло урчало, – сложно сказать. Если верить легенде – она полюбила…

– Не знаю… любовь, конечно, великое чувство, но не сходить же при этом с ума?

– Отчего нет? Знаешь, сколько великих открытий и судьбоносных решений было принято и сделано по велению этого чувства? Множество. Не зря ее восхваляют и воспевают. Наверное, она действительно того стоит.

– А ты любил когда-нибудь?

– Я? – Вот это насмешил! – Когда? Большую часть жизни я считал себя ребенком, потом еще значительную пленником. А свобода моя длится совсем не долго, чтобы успеть найти то, что бывает, не дается в руки и за всю жизнь.

– Я тоже нет, но иногда мне кажется, что…

– Что? – Осторожно подтолкнуть, чтоб не спугнуть.

– Что стоит только захотеть. Очень-очень захотеть и она будет у меня в руках.

– Проблема в том, Дарис, что начинаться все должно не в руках, – я показал сложенные ладанкой ладошки, – а вот тут, – ткнул себя в грудь, напротив сердца. – И ни в коем случае не наоборот! Голова не лучший советчик.

– Тебе-то откуда знать? Ты ж сам никогда и никого.

– Ну, – я немного смутился, подобным обвинением, слишком уж двусмысленным оно получилось, – в книжках прочитал когда-то…

– Кто ж учится любви по книжкам?

– А что думаешь ей можно научиться разговорами?

– Хм…

– Вот тебе и хм… а что, кандидатка есть?

– Да ну, – парень покраснел, и чтобы отвлечь от темы принялся быстро засовывать наши вещи в мешок, – когда бы мне? В крепости женщин почти и нет, разве что поварихи, а в городах я бываю редко.

– Угу, – я кивнул и на этот раз сам подхватил мешок. До обеда он точно у меня побудет. – Идем проводник?

– Пошли, – недовольно косясь на мешок, произнес Дарис. – Есть отсюда два пути. Один ведет немного вверх и проходит на самом уступе над морем. Второй идет понизу, и петляет вокруг каждого камня. По дальности примерно одинаково, пожалуй, верхний даже чуть длиннее. К тому же, наверху всегда ветер.

– Отлично. По верху пойдем.

– Ну, тебе решать! – Пожал плечами рыцарь и быстро зашагал впереди.

День прошел незаметно. Ближе к обеду мы, наконец, вышли на долгожданный уступ и у меня дух перехватило в первый раз за много-много лет увидев море. Правда, с этого места видно было достаточно плохо, всего лишь небольшую полоску, просвечивающую между небом и камнем. Но это ничего, к вечеру мы как раз должны выйти на противоположный склон, спустившись же с уступа, дорога разделится. Зато у меня будет несколько часов на любование природой.

На привал общим мнением было решено не останавливаться, а продолжать продвигаться вперед. Не знаю какие резоны были у Дариса, а меня лично манила и влекла далекая кромка воды, с которой и были связаны все мысли. Помню, когда первый раз мама отвезла меня на побережье, лет в пятнадцать, наверное, как я тогда был счастлив.

– Мам, а что это? – Я указал на синюю линию ровно на горизонте. Эта часть побережья была на одном уровне с морем, оттого грань между водой и синевой над головой терялась за легким маревом утреннего испарения. – Это небо перевернулось?

– Нет малыш, – смеется Повелительница, – это море.

– А почему оно не разделяется с небом?

– Потому что… ну, не знаю, может быть, небо просто наклонилось попить воды?

– А оно тоже пьет воду? – Моему удивлению сегодня не было предела. Как великое и бескрайнее небо может пасть столь низко, чтобы пить воду прямо с земли?

– А как же? Откуда, по-твоему, берутся облака и дождь?

– Дождь… мам, а почему в Альварене не идет дождь?

– Как же там пойдет дождь, если столица вырублена в толще камня?

– Например, тучка заглянет к нам в гости? – Предположил я, уже прекрасно понимая, что это глупо и совсем по-детски. Но я ведь еще утром решил, что с сегодняшнего дня стал взрослым?

– Тучка? Хи-хи. Хорошая идея, сынок, нужно будет предложить папе ее пригласить.

– А ты сможешь? А он?

– Конечно, Эрин, малыш. Когда это наш папа чего-нибудь не мог?

Далеко не единственное, но одно из самых счастливых моих воспоминаний навеяло улыбку и радужное настроение. Мне уже не хотелось останавливаться вообще, но оглянувшись по сторонам, я понял, что мы достаточно долго уже спускаемся по узкой, но основательно вытоптанной тропе, вдоль по течению ручья, звенящего сбоку. Дарис шагал впереди, изредка останавливаясь и поджидая меня. Как бы медленно я не шел, растягивая путешествие, мы все равно стремительно приближались к цели. Уже можно было легко рассмотреть и море, во всем его великолепии, и равнину чуть левее, и конец тропы, до которого придется прошагать еще где-то час.

Оказывается, определять расстояние на глаз не по мне, естественно я ошибся. Ровно в два раза. Через полчаса, когда солнце совершило примерно три четвертых своего пути, но идти, в принципе, было еще можно, мы остановились на границе равнины, решая, как быть.

– Мне кажется, – начал я, – здесь отличное место для привала. Разведем костер и отдохнем хорошенько?

– Можем еще немного пошагать, но тогда придется останавливаться на открытом месте. Лучше действительно остаться тут и завтра уже продолжить путь. Кстати, – тут он махнул перпендикулярно берегу, – нам туда.

– Отлично. Давай котелок, я за водой.

– Иди, еще нужно хворосту собрать для костра.

– Колючек же куча, вон, все сухие. Тут проблем быть не должно.

– Угу, – отмахнулся парень, принимаясь за разведение огня.

После плотного ужина, когда я все-таки немного мяса отобрал у рыцаря, лезть на ближайший уступ в поисках моря, им закрытого, как-то не хотелось, поэтому я перенес данное мероприятие на завтра и со спокойной совестью завалился спать, обернувшись в свой плащ. Костер горел, а я с удовольствием смотрел в огонь и старался ни о чем не думать. Будет день – будут мысли, решил я, в конце концов, и тут же уснул.

Глава 53

Это было обычное осеннее утро. Прохлада начала забираться под тонкое одеяло, в виде плаща, еще ночью, но я стоически не обращал на нее внимания, пока не почувствовал, что скоро просто напросто примерзну к земле. Аккуратно повернувшись к костру передом, я рассмотрел на противоположной стороне спутника, нервно подрагивающего во сне, и поднял взгляд на небо. Светило еще, конечно же, не взошло, но до рассвета оставалось не более получаса, вдали, над вершинами самых дальних и самых высоких пиков Райнады, уже алело зарево зарождающегося дня.

Оглянувшись вокруг, я бесшумно поднялся, и отправился к ручью, вдоль берега, которого мы идем уже некоторое время. Ручей оказался глубоким и в этом месте достаточно широким, чтобы претендовать на звание небольшой речки, что мне только на руку. Раздевшись, я прыгнул сразу на середину, провалившись до самого подбородка, и кое-как сдержал непроизвольный писк, от проникшего казалось прямо внутрь холода. Поплескавшись, какое-то время и ужасно пожалев, что плавать полноценно негде, я выполз на берег и, подхватив заговоренные теперь клинки, принялся за разминку. Одеревеневшие за время сна на холодной земле и последующего купания мышцы не слишком хотели от этого состояния отходить, потому разминка затянулась и закончилась лишь тогда, когда солнце уже отчетливо поднялось над горизонтом, озаряя все вокруг красноватым светом, предвещая ветреный день.

Как ни странно, мой спутник все еще спал. Решив его не будить, я подкинул в костер несколько собранных по пути палок, прихватил котелок и вернулся к ручью, забрав чуть выше по течению. Воротившись назад, привесил котелок, предвкушая свежезаваренный чай, потом осмотрелся вокруг в поисках дел, которыми можно заняться и, не обнаружив оных, направился к ближайшей скале.

Как же я соскучился по родному пейзажу. Сейчас каждый камень, выступ, пещерка, да даже просто нора, вызывали у меня восхищение и внутренний подъем. Такое впечатление, словно сила подпитки, которой был лишен все это время, хлынула сплошным потоком, стремясь наверстать упущенное. В какой-то степени я был прав, сила действительно хлынула потоком. Вот только поступала она во вполне дозированном количестве, но мои отвыкшие за двадцать лет каналы, и возросшая благодаря «божественной милости» их проходимость, добавили свою лепту.

И теперь я почти постоянно испытываю опьянение от переизбытка энергии и головокружение от ее миграции внутри меня. Честно говоря, насколько бы я не был рад вернувшимся возможностям, но следить за каждым своим не только шагом, но и жестом – это уже слишком. И так вон спутник косится, как только меня ненароком в сторону поведет…

Путь на скалу не был долгим, но я специально растягивал удовольствие, устроив себе тренировку на выносливость. Чуть отпустив чувства, отчего скала стала расплываться и качаться перед глазами, я постепенно все ослаблял контроль, в итоге вообще зажмурившись, чтобы избавиться от постоянного кома в горле.

Камень очень податливый и теплый материал, особенно если тебя с ним связывает многовековая история. И еще, камень имеет отличную память. Он помнит и хорошее и плохое, не разделяя и не внося в воспоминания эмоциональную окраску, поскольку собственных чувств не может иметь по определению. Именно по этой причине камни так часто используются для всевозможных талисманов, кристаллов Каспи, хранения и передачи данных, как накопители (практически без потерь, кстати) и, просто, как охранные камни, при наложении определенных заклинаний. А этот камень помнил очень многое, и я впитывал его знания, без разбора, придет время, рассортирую, все подряд, заглатывал сведения. Мне нравилось чувство уверенности, постепенно заполняющее мечущееся сознание.

И лишь добравшись до вершины – плоской площадки примерно в метр диаметром, я по любимой привычке уселся, скрестив ноги, и открыл глаза. Про изумительные виды говорят настолько часто, что их описание уже давно приелось. Тем более, если это говорить тому, кто сам подобного не видел. А тот, кто видел, не потребует слов, начиная кивать воспоминаниям едва ли не раньше, чем рассказчик начнет повествование. Вот и я сейчас не буду описывать вид. Те, кто был в горах, и задерживался хоть раз на отвесном уступе, нависающем над кромкой моря (или океана), поймут все без слов. Достаточно сказать, что дыхание перехватило не на одну минуту.

Конечно, в чем-то виноват и ветер. В горах всегда ветер, тем более что мы на приличной высоте на самом берегу с открытой водой (с моря, как известно, всегда дуют ветра). Но самое главное это те воспоминания, которые проснулись от банального на первый взгляд действия – сидения на уступе.

Я вспоминал себя, и это не доставляло беспокойства. Внутри поселилась странная пустота, но не та пустота с болезненным натягиванием нервов, что бывает от потери близких или любимых, а совершенно иная, очищающая и уравновешивающая, дарящая покой и свободу. В общем, именно то, о чем я мечтал долгие двадцать лет. Я сейчас мог спокойно подумать о родителях, о том дне, когда их не стало. И пусть это произошло не на моих глазах, а вдали от дома. Но произошло ведь! Ведь была же боль! Было осознание потери, была тяжесть, легшая на плечи всем весом, а не постепенно, был ужас предстоящего… и были последовавшие события… Но сейчас я мог думать о них абстрагируясь от много, словно выпустив часть жизни, которую не забыл, нет, а просто переложил в другой ящик памяти, туда, куда бывает за всю жизнь залазят один раз и то при необходимости.

– Эрин, дорогой!

– Да, мама? – Я перевесился через перила обычной винтовой лестницы, ведущей на чердак.

– Ты опять залез на чердак! Я ведь просила тебя этого не делать! Папа очень зли… ээээ… расстраивается, когда ты читаешь эти «отвратительные» книги.

На некоторые оговорки и откровенно ехидно произнесенное слово, я не обратил ровным счетом никакого внимания, поскольку смотрел в смеющиеся глаза матери. Она то, как раз, была на моей стороне, но у всех стен, даже если они каменные во дворце Альварена, есть уши, что доказано, и не однократно. Покивав для приличия и соврав погромче, что я совсем даже не из-за книг, а просто забрать с кладовки старую шкатулку, которую хотел подарить Герии, дочке папиного друга герцога, мы с мамой остались довольны друг другом и разошлись в разные стороны. Собственно, как всегда…

Книги, которые в связи с их тематикой, приходилось прятать ото всех, я хранил в недавно найденном тайнике на чердаке. На самом деле, тайник этот был скорее семейным достоянием, чем моим личным, но тот дух, который мне его показал, дал честное приведенческое, что никому больше о нем не скажет, разве что далеким потомкам. Я ему, разумеется, поверил, духи врать просто не способны… или я так предполагаю…

Замерев на месте от этой мысли, я некоторое время нерешительно пожевал губу, но все же, путь продолжил. Если не здесь, то где? Другого более-менее безопасного места у меня просто нет. Ладно, если даже и захочет рассказать, отец его точно слушать не станет, тут же позовет магов, чтобы упокоили. Мой отец и, правда, очень хороший. И это совсем не предвзятое мнение единственного сына, просто так оно и есть, спросите у любого. Но еще лучше, чем является отцом, он занимается страной. Остановите любого на улице и спросите, насколько хорош их Повелитель, и они на духу, без утайки, признаются, что лучше быть просто не может.

Повелитель Алинкаль Раэдариэль Кэльваран был рожден, чтобы править, для него в правлении и была жизнь. А мы с мамой всегда занимали второстепенное место, являясь скорее непременным приложением – продолжением рода. Наверное, именно поэтому отец не отказался от мамы и не женился повторно (закон позволял подобные действия), когда выяснилось, что детей у нее больше не будет. У него на это не было времени, а совсем даже не любовь остановила. Но тратить драгоценные часы на ненужные ухаживания, свадьбу и лишние хлопоты по воспроизводству? Нет, есть один Наследник, и вполне достаточно!

Я все это понял примерно на пятьдесят пятом году жизни, то есть лет в десять по-человечески, но подданные были лишены возможности понять и искренне верили в Великую любовь их обожаемого Повелителя. Самому Повелителю было глубоко наплевать на суждения его подданных, если они не касались правления как такового, а маме так даже нравилось, поскольку она не чувствовала себя униженной и оскорбленной. И потом, на мой детский взгляд, мама продолжала любить отца, пусть и после работы, но она занимала в его сердце место. Примерно тогда же я понял и то, что обида на отца в моей душе постепенно перерастает в неприятие проводимой им политики. Внутри страны отец правил идеально, водил знакомства с соседями, считая каждого из них другом и товарищем, но его полная уверенность, что даже новый Император соседней Империи не посмеет напасть на Кэльвию, в силу ее былой военной славы, это… утопия какая-то!

Я много раз начинал с ним разговор, много раз он обрывал меня на полуслове, ссылаясь на малолетство, и даже предпринятая мною в сопровождении делегации поездка в Империю с полным отчетом не принесла результатов. И вот сейчас, когда мне идет семьдесят четвертый год, а обострение отношений на границе становится все ощутимее, я, наконец, почувствовал, что пришло время действовать. Облазил всю отцовскую библиотеку, включая и закрытую секцию, нашел книги по военному делу и даже (об этом не знает даже мама), свел знакомство с одним из старейшин, еще при моем деде, в его далекой молодости, занимавшем военный пост генерала.

Но книги на свою беду я оставил в комнате, моя служанка, она же гувернантка, их нашла, прочитала названия и доложила отцу. Повелитель естественно разозлился (а как же иначе?) и своим высочайшим повелением запретил мне заниматься «чепухой». Я внял его крикам и перенес книги на чердак, в открытый не так давно тайник. Теперь читать мне приходилось в основном по ночам, когда появлялась возможность добраться дотуда незамеченным. Жаль, что в моем мире телепортация столь сложный и затратный процесс.

Итак, добравшись до тайника, я по привычке проверил следящие заклинания, настроенные на стороннее проникновение, и бережно достал одно из самых главных своих сокровищ, подаренное генералом Раналем – том по военной стратегии в горах. Книга оказалась так себе, на мой взгляд, но кое какие советы по устройству ловушек и направленных обвалов, я почерпнул именно отсюда. Единственное, что мне ужасно не нравилось, это то, что книга была написана не для защищающегося, а для нападающего и требовалось немереное количество времени, чтобы сначала переварить полученную информацию, а потом еще и придумать способ адекватной защиты от подобного маневра врага.

Но это не важно. Сейчас я просто поглаживал корешки старых книг, и скрещивал пальцы по какой-то странной человеческой привычке, навязавшейся мне еще в путешествии, привлекающей удачу. Как будет хорошо, если война обойдет нас стороной!