Текст книги "Эринкаль"

Автор книги: Евгения Березенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

Глава 18

Утро началось с одинокого, но зато истошного вопля полупридушенного петуха и не менее громкого крика хозяина, грозившего все же додушить эту «поганую» птицу. Голова разламывалась просто зверски, жаль, что у меня не хватило силы воли отказаться от выпивки, и вчерашний вечер плавно перетек в хмельные посиделки. К сожалению, алкоголь на всех перворожденных действует почти одинаково отвратительно и гораздо хуже, чем на людей. А потому я не то, что шелохнуться, я даже дышать нормально не могу.

Кое-как переборов головокружение и приступ тошноты, заставивший покрепче сжать зубы, я перевернулся на живот и только тогда понял, что кроме головы у меня болит еще и спина. А все потому, что вчера, укладываясь, я рухнул прямо на сеялку, острым краем впившуюся мне в бок. Кожу эта металлическая конструкция, конечно, не повредила, но вот синяк, от долгого лежания в неудобной позе, расплылся преогромнейший.

Пока я, извернувшись, рассматривал это непотребство, зашевелились остальные. С тихим стоном сел Рон, крепко держась за желающую сбежать голову, потянулась Исса, единственная мудрая спутница, поскольку отказалась «пить как сапожник», и так и замерла с открытым ртом, глядя на меня.

– Кто это тебя так?

– Сам виноват, – проворчал я, быстро опуская рубашку и вновь вытягиваясь на соломе, только теперь уже на животе. Шевелиться совершенно не хотелось. – На сеялку улегся.

– Это я тебя вчера так сгрузил, – покаялся Рон, виновато поглядывая на меня. – Что делать будем?

– Если не ошибаюсь, – спокойно ответила девушка, – нас вчера пригласили погостить несколько дней, так что можете спать сегодня. Завтра пойдем дальше.

– Ты просто прелесть! – Выдохнул парень, вновь вытягиваясь рядом со мной. – Я встать не в силах!

– Угу, – поддакнул я, проваливаясь в тяжелое забытье. И когда только этот хмель теперь выветрится?

Долго поспать нам на этот раз не дал сам хозяин, явившийся в совершенно благодушном приподнятом настроении и заявивший, что он таки придумал, как нас отблагодарить, а потому мы должны встать и следовать за ним. Осторожно поднявшись, стараясь не качать тяжелую голову, чтобы не так болела, я протянул руку Иссе, отчего она тут же расцвела улыбкой и так ее и не отпустила, и направился вслед за кузнецом. На улице ярко светило солнце, которое пробивалось сквозь плохо подогнанные доски крытого двора, делая их ужасно похожими на решето. Дождь, наконец-таки кончился, грязь уже успела подсохнуть и не так приставала к обуви. Вокруг щебетали птицы, носилась всевозможная живность и гарланил какой-то выпивоха, проходя мимо, но мне от того легче почему-то не становилось.

Исса все так же держала мою руку, направляя в нужную сторону, а Рон плелся сзади, изредка ругаясь на подворачивающиеся под ноги лужи (и где только нашел?) и полный собственный идиотизм, позволивший столько выпить. Кузнец, как ни в чем не бывало, счастливо насвистывал и громким басом разгонял из под ног особо ретивых гусей. До кузни мы добрались быстро, замок, представлявший собой огромный абсолютно круглый резной пряник, хозяин отпер тоже быстро, а вот с открытием ворот возникла заминка, которую решил я, наклонившись и убрав небольшой чурбачок, мешавший двери.

Внутри помещение оказалось чистым и просторным. В дальней стене были расположены еще одни ворота, после открытия которых, появлялся необходимый для работы свет. Слева высилась исполинская печь, в которую мог войти целый взвод, причем в полный рост. А на всех видимых и, скорее всего, не видимых местах тоже, развешана и расставлена всевозможная кованная утварь, от подков до тележных саней. В общем, помещение производило впечатление и мне сразу тут понравилось. Отделившись, наконец, от Иссы, я медленно побрел вдоль стен, рассматривая все подряд. Рон повторил мои действия в точности, только пошел в другую сторону, мне на встречу. Исса, как самая незаинтересованная, насуплено замерла в центре, сложив руки на груди. А сам хозяин ушел в дальний темный угол и принялся копаться в куче металлолома, при этом громко матерясь на нерадивость учеников, которые: «не в силах даже проследить за готовым, не то, что сделать свое».

После получасовых причитаний и столь же утомительного ожидания, нам все же продемонстрировали громадную кучу всевозможного колюще-режущего барахла и со счастливой улыбкой предложили выбирать все, что приглянется. С сомнением окинув имеющееся, я встретил столь же скептический взгляд Рона, но все же полез покопаться, у меня-то, в отличие от товарища, меча не было, да и вообще никакого оружия не наблюдалось. Парень же стоял в сторонке и с интересом посматривал через мое плечо на то, что удавалось выудить.

Честно говоря, закончив осмотр, я понял, что выбрать почти нечего. Кузнец, по всей видимости, был не ахти какой. Да, конечно, красоты у его творений не отнять. Прекрасно выполненное оформление, филигранная ковка и все такое… но вот практичности… В общем, почти каждый из мечей оказался с дефектом, уж я то, потомок великих эльфийских оружейников (величие которых не оспаривают даже гномы, разве что драконы, но их изделия вообще на рынок не попадают!) прекрасно могу отличить качество от его полного отсутствия.

В итоге, я отобрал себе средних размеров ножичек, как раз помещающийся за отворотом сапога, и массивный полуторник, способный перевесить в попытке его поднять, но зато почти без изъянов. Естественно таким мечом долго не помашешь, но жить захочешь, как говорится, и не такое смогешь! Осмотрев меч для гарантии разве что не на просвет, я со спокойной совестью передал его Рону, поскольку тот уже минут десять этого добивался и пошел к беззаботно улыбающемуся кузнецу, благодарить за подарки. Кстати, кроме себя я позаботился еще и о спутниках, подобрав для Иссы легкий клинок, который, если честно, развалится при первом же реальном столкновении, и единственный удачно сделанный стилет, треугольной формы, длиной в ладонь для Рона, чему он очень обрадовался.

– Спасибо тебе Мартен, не представляешь, как нас выручил. С подарком ты точно подгадал, как будто знал что!

– Ну, скажешь тоже, – засмущался мужик, – берите на здоровье. Мастер я, конечно, не ахти какой, да все равно авось пригодится!

– Красивые ты вещи делаешь, – вполне искренне похвалил я, быстро меняя тему. – А вот скажи, может твоя семья продукты нам с собой продать, мы скупиться не будем?

– Зачем же меня обижаешь? Ты мне сыновей спас, можно сказать единственных кровинок и наследников, а я с тебя за еду деньги брать буду? Как только в голову пришло?

– Прости, – тут же пошел на попятную. Неосторожно махнув рукой, я вдруг выпустил из руки рукоять меча, только что вернувшегося ко мне от Рона, и он со всего маху приземлился мне на ногу, отчего я тут же запрыгал на месте, стараясь сдержать рвущиеся проклятья. – Ох, может у тебя и ножны к нему имеются?

– А то как же? Сейчас, погодь минутку!

Кузнец вновь закопался в том же углу, а я с ненавистью уставился на оружие, которое заведомо не лежало к душе. Эх, жаль, не будь в лесу так опасно, никогда бы не стал это с собой таскать! Увидев ножны, не менее массивные и излишне изукрашенные, я вновь нацепил дежурную улыбку и рассыпался в благодарности, благосклонно принимаемой Мартеном. Устав трепать языком, я все же перевел дух и, сославшись на страшную головную боль, отговорился от продолжения пьянки, завалившись спать. Утром нам предстояла ранняя побудка и далекий путь – к достижению цели.

И вновь лес. Снова мы идем не ведомо куда, мелькают мили под ногами, тянется вперед тропинка, а по сторонам, то высокие колючие кусты, то зеленая травка, так и зовущая залечь на часок – отдохнуть. Какое-то время я усиленно сопротивлялся столь прогрессивной мысли, стремясь отойти подальше, потом, немного обмозговав, решил ею воспользоваться и объявил привал, тут же растянувшись на удачно подвернувшейся кочке. Никто не возражал. Рон моментально занял место по соседству, Исса, видимо проголодавшись, тут же закопалась в мешок с провиантом, скинутый братом.

– Аль, все хотела спросить: почему ты пошел со мной? Рон понятно, он всегда обо мне заботился, но ты…

– Сам не знаю, – вполне честно ответил, действительно не знаю. – Это имеет значение?

– Да, я должна знать.

– Должна? – Надо же! И зачем интересно?

– Ты ничего о себе не рассказываешь, почему?

– Потому что это не самая интересная тема для разговора, – недовольно ответил я, прекрасно понимая, что теперь от меня точно не отстанут.

– Это не тебе решать! Расскажи о себе.

– Исса не лезь к нему, не хочет – пусть не говорит! Что ты пристала?

– Мне скучно! – Заявила девушка, моментально надуваясь.

– Так займись чем-нибудь! Например, обед приготовь.

– Я не умею, и ты об этом знаешь! Сколько можно повторять?

– А и не нужно. Хотела бы уже давно научилась!

– Да? – Ехидно поинтересовалась девушка. – И как же?

– Попробовав! Думаешь, у меня с первого раза вышло?

– Слушай, а ты вообще, где научился? Вроде учителя были одни и те же…

– Угу, кроме армии, в которую меня папаша запихнул…

– Тебя там что, кашеварить заставляли? – Удивленно открыв рот, Исса аж чуть не выронила котелок, наполняемый водой из бурдюка.

– Ну, не совсем… там правило такое было – за каждое нарушение – смена на кухне. Вот там и научился, быстро кстати, всего за месяц.

– И сколько ты там пробыл? – Поинтересовался уже я, помогая девушке развести костер и установить котелок.

– Почти полгода, короче, сколько выдержал.

– Сбежал?

– Ага, – беззаботно рассмеялся парень, – помотался по миру, а когда посланники Императора передали мне настойчивое приглашение папочки, чуть концы не отдал, с перепугу…

– Что-то сомневаюсь, что именно с перепугу… – неуверенно протянул я, внимательно наблюдая за реакцией.

– Хм, не совсем, тут ты прав… не хотелось мне его видеть в тот момент, вот и попытался сбежать…

– Ты мне не говорил, что именно за это в тюрьму попал, – тихо вставила Исса, обнимая брата сзади и усаживаясь рядом.

– А ты мне так и не рассказала, что ему пообещала за мою свободу?

– Себя, – буркнула девушка, пряча лицо за спиной Рона.

– В каком смысле? – Одновременно переспросили мы.

– В прямом. Я ему пообещала, что выйду за того, с кем он уже договорился.

– Значит согласилась?

– Значит да. – Тут она резко подпрыгнула на ноги, и на лице разлился злой румянец. – А незачем было попадать в такую задницу, что мне тебя вытаскивать пришлось!

– Зачем вообще влезла? – Полуехидно, полувзбешенно поинтересовался парень, тоже подскакивая на ноги.

– Да я о тебе, дураке…

– Я тебя просил?

– Заткнитесь! – Проорал я. – Оба! – Добавил более спокойно и даже прокашлялся от неприятного ощущения в окончательно зажившем, но еще напоминающем о себе горле.

– Что? – Недовольно отвернулся от сестры Рон. – Скажешь я не прав?

– А сам не знаешь?

– Знаю, – понуро вздохнул он, подтягивая сестру к себе и усаживая на колени. – Прости, и спасибо!

– Не за что, я же тебя люблю.

– А я тебя.

Воцарившийся мир и благодать, позволили мне с легкой улыбкой откинуться на спину и моментально заснуть. Пусть под спиной была сырая земля, намочившая и изрядно выпачкавшая куртку, пусть трава еще не до конца просохла после ливших дождей, да и ветка так неудачно упиралась в почти заживший синяк, мне все равно было хорошо и спокойно, может быть впервые, постоянное беспокойство не лезло в душу.

Глава 19

Два месяца назад

Не скажу, что дни скучны и однообразны, но мне давно уже надоел вид из окна на лагерь под стенами, постоянный галдеж запертых в четырех стенах людей, ржание лошадей, давно не разминавших ноги и многое другое. Мне наскучили даже ежедневные посиделки в библиотеке. С тех пор, как я попал в этот замок, прошло чуть больше месяца, а ощущение, что целый год. Честно говоря, от неопределенности устаешь подчас еще больше чем от ожидания. Вот так и я, вроде все вполне нормально, жизнь, как говорится, налаживается, а всмотришься и видишь кучу стыков, на которых все идет кувырком.

Я вновь осмотрел кровать, размышляя лечь поспать, или не стоит? Потом скользнул давно замыленным взглядом по картине и стулу у окна, по остывшему камину, его разожгут только к вечеру, и раздраженно отвернувшись, направился к дверям.

Замок за этот месяц я изучил до мелочей, просто потому, что сидеть на одном месте выше моего терпения, но лучше уж скучать в движении, чем сидеть взаперти и ждать неизвестно чего. Прошагав до конца коридора, я направился к лестнице на чердак, а потом вышел на смотровую площадку, расположенную в самом сердце замка, на вершине центральной башни. Отсюда было видно многое, гораздо больше, чем из окна, и я несколько минут потратил на то, чтобы запомнить и сравнить расположение отряда осаждающих.

С их стороны сделано все очень грамотно. Расстояние до стен выдержано как раз так, чтобы стрелы, даже пущенные мастером, вроде меня, не долетали, но при этом и ни один мало-мальский участок стены не оставался без наблюдения, короче, круговая засада. Палатки стояли чуть поодаль, перед каждой сооружено небольшое костровище, в столь ранний час естественно залитое, а в самом центре, перед основным шатром, костер горит круглосуточно. Судя по доносимым ветром запахам, на нем сейчас жарится мясо к обеду.

Особенно сильный порыв ветра взметнул мои короткие, едва до плеч, волосы, перекинув на лицо и напрочь залепив глаза. Я нервно отмахнулся, пытаясь заправить пряди за уши, но не слишком преуспел. В такие минуты всегда завидовал своим соплеменникам эльфам, у них волосы прямые и жесткие, а не этот пух, невероятного объема и легкости. Благодарить за такую шевелюру следовало единственного вампира, как можно было догадаться, спрашивается, это какую же субстанцию нужно иметь в жилах, чтобы из-за одной единственной капли мучились многие поколения? Да судя по смешению, которое прошло с тех пор, вампирья кровь должна была выветриться давным-давно, ан нет, до сих пор кое-что осталось.

Я снова дернул головой, откидывая волосы назад, и вспомнил, как меня раньше бесили постоянные сравнения с вампиром. В принципе, действительно ведь похож, причем капитально. Мне тогда казалось, что это оскорбление, а сейчас совсем нет, может, привык? А может быть, просто стал старше и мудрее, жизнь и не такому научит, особенно когда бьет больно, самые лучшие уроки, это ведь те, что оставляют шрамы.

– Тебя что просили сделать?

Не то, чтобы удар стал неожиданностью, скорее, вполне ожидаемой расплатой, но я все равно оказался не готов к хлынувшей боли. Не понимаю, почему люди так любят причинять друг другу боль? У нас, например, это считается сильнейшим наказанием, а здесь в порядке вещей.

Как-то раз наблюдал, как начальник моей охраны воспитывает подчиненных, так он же просто изверг какой-то. Нет, я понимаю, конечно, что молодых необходимо учить и лучше чем на практике никто ничего не усваивает, но не так же? Если б он что-то вроде поединка устроил, или там бой учебный, на худой конец, так нет, он просто выстроил их в ряд и через одного принялся избивать за малейшую провинность, подключая и своих помощников к экзекуциям. М-да, явно мне не понять этой логики, особенно если она напрочь отсутствует!

Не позволив себе скривиться, поскольку прекрасно знал, что этим лишь раззадорю неохватную жажду крови капитана, я покаянно опустил голову и принялся ожидать продолжения. Деваться мне все равно некуда. Сразу после пленения, меня «подарили» на время светло эльфийским магам, которые, особо не церемонясь, отрезали от моей энергетики «все лишнее». Проще говоря, меня начисто лишили магии, частично воспоминаний и, что самое удручающее, части полезных возможностей и умений, позволяющих выживать. Так, например, я потерял способность ночного зрения, пусть маги и утверждают, что к этому не причастны. Возникли довольно большие проблемы с координацией, кстати, именно поэтому я и не выполнил этого их супер задания, попросту не удержавшись и свалившись с высоты второго этажа. Все бы ничего, но упав, я умудрился произвести столько шуму, что перебудил почти всю столицу отнюдь не дружественного Империи государства. В общем, на данный момент мы имеем назревающий международный скандал, вполне возможно закончащийся объявлением войны и одного неловкого эльфа, который все это учинил. Ну, и какой же жалости от захватчиков я теперь могу ожидать?

На секунду подняв взгляд, я увидел оскаленное в предвкушении лицо капитана и вновь выпал из реальности. Пусть уж лучше издевается над безвольной оболочкой, меня и так пока тащили так отметелили, что мало не покажется, интересно, к боли привыкают? А главное, способен ли я к этому привыкнуть? Резкий рывок за волосы и подсечка под колени, заставили упасть вперед, почти до хруста вывернув шею. Прикосновение кинжала к оголившемуся горлу я уже почти не ощущал, сосредоточившись на мелькании перед глазами и пытаясь понять, что именно пропустил.

Как ни странно, убивать меня сразу никто не собирался, напротив, сейчас капитан объяснял своим подчиненным, что столь ценный кадр стоит беречь как зеницу ока и доставить пред светлые очи его Императорского Величества, а там уже действовать согласно приказам. Меня, честно говоря, такой вариант вполне устраивал. Продолжать выполнять «задания» все равно равнозначно самоубийству, я ведь почти как кукла, да еще и качает от любого порыва ветра. Зато что уж говорить, что такое быть Отлученным, теперь понимаю не понаслышке, судя по всем симптомам, меня провели через ритуал эндази (и как только не убили при этом?), а это многое значит, например, не возможность отката. Хм… стоит подумать о собственном будущем… нужно ли оно вообще?

– Ты, тварь, слышишь, что говорю? – Резкий рывок назад заставил еще больше закинуть голову, хотя и так возникали сомнения в целостности позвоночника. – А для того чтобы точно все понял, у меня для тебя сюрприз.

И почему я так уверен, что мне он не понравится? Прикрыв глаза я ожидал того самого сюрприза замирая внутри от каждого шороха, но кроме издевательского смеха больше ничего не происходило. А потом, вдруг, давление с головы исчезло, и я чуть на радостях не хлопнулся носом в пыль. Что именно произошло, дошло не сразу, а когда понял, то замер, не зная как и реагировать. С одной стороны, лишиться косы, подрезанной аккурат по затылку, это смертельное оскорбление, с другой же, сколько таких я уже стерпел? К тому же, разве я сам не считаю, что вполне заслужил наказание?

Пока я раздумывал, как необходимо реагировать, отсутствие этой самой реакции изрядно вывело моих мучителей из себя, заставив вновь прибегнуть к насилию. По новой проклянув людскую жестокость, я свернулся клубочком, стараясь прикрыть многострадальную голову, и доверился судьбе. Уж если она меня так любит, что сыплет неприятности, словно из решета, то почти стопроцентно я ей нужен, а значит, сейчас не убьют!

– Аль! Ну, Аль пойдем играть! Ну, пожа-а-а-алуйста! – Проныла уже в который раз Коди и я, наконец, сдался.

– Ладно, идем. И во что же мы будем играть? Опять в прятки? Или в догоняжки?

– Не, – девочка недовольно нахмурилась, – в догоняжки я с тобой играть не буду! Ты даже когда поддаешься – я все равно не могу поймать. Мама говорит, что это потому, что ты эльф!

– М-да, это точно не потому, что ты медленно бегаешь? – Со смехом поинтересовался я и получил маленьким кулачком по коленке. Ну, куда достала…

– Нет, я быстро бегаю! Ты просто не видел. Вот если бы мы вышли за стену, я бы тебе показала.

– Но мы не можем пойти за стену, – согласно кивнув, девочка быстро переключилась на другую тему.

– Ну и ладно! Пойдем на кухню, я есть хочу.

– Так ты же завтракала? Еще и часа не прошло.

– И что? Я все равно хочу!

– Ладно, пошли уже.

– Ой, только давай ты меня понесешь?

– Хм, и нравится же тебе на мне ездить…

– Это же хорошо, – удивленно заморгала Коди, – ты привыкай уже, вот вырасту и выйду за тебя замуж!

– Что, правда? – Я аж замер с открытым ртом. – И даже любить будешь пока растешь?

– Дурачек! – Она, счастливо смеясь, попыталась меня задушить в объятиях, пока мы спускались по лестнице. – Я тебя уже люблю! И буду любить всегда-всегда!

– Ладно, тогда я согласен! – Почему-то от этого наивного детского подхода к жизни мне стало так легко на душе, что я моментально развеселился, и вниз мы летели уже с ветерком и визгом, перепрыгивая через ступеньки.

– На что же вы согласны? – Вопрос, притаившегося на диване в гостиной Лионэля, застал врасплох, а пока я молчал, Коди пояснила причину.

– Он согласился на мне жениться, когда я вырасту! – Гордо объявила девочка, сползая с моих рук и забираясь на колени старика. – Лионэль, а это долго ждать?

– Не знаю, малышка, это ты у жениха спроси, по-разному оно бывает. Кто-то женится, едва покинув ясли, а кто-то ждет свою половинку всю жизнь и так ее и не находит.

– А почему не находит?

– Тоже по-разному. Каждый день жить с кем-то под боком очень сложно, не все могут к этому привыкнуть. А еще случается, находишь, думаешь: «ну вот, наконец, она!», а потом раз, и оказывается совсем нет!

– А ты был женат?

– Конечно. У меня целых пять таких девочек, как ты, только они уже выросли. Старшая много лет замужем и у нее у самой есть две дочери, вторая моя дочка тоже скоро выходит, а вот младшие пока не нашли никого… но, знаешь, я не расстраиваюсь, они всегда успеют. Никогда не делай поспешных выводов, брак – это ведь на всю жизнь, к нему нужно быть готовым.

– Значит, я все это время буду готовиться! – Серьезно кивнула Коди, соскальзывая на пол и прыгая вокруг меня. – Я хочу пирожное!

– Сходи на кухню, – потянулся Лионэль, устраиваясь в кресле и вытягивая ноги в проход, – не далее как минут десять назад Кирала предлагала мне такие булочки… мммм… И нам прихвати! – Последние слова полетели уже вслед исчезающей девочке. – А вы Эринкаль, как вы относитесь к своему будущему супружеству? – Тут же переключился на меня старик.

– Мне все равно, – я равнодушно пожал плечами, – за столько лет многое может измениться…

– Например, до него можно не дожить, – эльф серьезно кивнул, смотря в сторону, отчего я никак не мог понять, о чем именно он думает. – Мне не нравится ваша позиция, но она не лишена смысла… это, да… хотя…

– Лионэль, простите мне мое невежество. Я перед вами в долгу и понимаю это, но… – тут я замялся, не зная, как вежливо попросить собеседника отстать.

– Проще говоря, вы вежливо просите меня не лезть не в свое дело… что ж, пожалуй, я вас понимаю.

– Еще раз прошу простить, – не слишком много покаяния в голосе, если честно.

– Да нет, друг мой, вам не за что просить прощения, вы совершенно правы. Я вполне понимаю и ваши мотивы, и ваше желание не пускать посторонних в душу, но… есть у меня только одна просьба: не забрасывайте свою жизнь! У вас еще все впереди и, поверьте старику, все еще успеет наладиться. А смерть, на то и злодейка, что всегда нагонит свою жертву, как бы та не оборонялась.

– Знаете, – мне вдруг стало так спокойно, что захотелось хоть с кем-нибудь разделить малую часть собственного груза, – отец говорил примерно также. А еще он заставил меня поклясться, что постараюсь выжить, во что бы то ни стало. Вот и живу…

– Нет, Эринкаль, по-моему, вы крупно ошибаетесь… вы не живете, вы – существуете! А следовало бы именно жить!

Пока я обдумывал последние слова Лионэля, в комнату влетела довольная Коди и тут же навязала свои порядки. Следом за девочкой вошел тощий слуга, установил на столе корзинку с выпечкой, поставил горячий чайник и столь же невозмутимо покинул комнату. Мы же расселись на мягких стульях и с вожделением принялись за поедание принесенного, при этом совершенно позабыв о прошедшем час назад завтраке.