Текст книги "Эринкаль"

Автор книги: Евгения Березенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

Глава 20

Решение пришло однажды утром. Я как обычно бродил по замку, не зная чем заняться и как всегда до меня никому не было дела, а потом вдруг раз, и в голове словно сложилась головоломка, над решением которой бился давно и безнадежно. Я вдруг со всей отчетливостью понял, что именно нужно делать, а главное, чем скорее, тем лучше. Добравшись до комнаты, быстро проверил карманы, вытаскивая все лишнее, все равно ведь не понадобится, потом залез под кровать, в поисках закинутых туда любимых эльфийских сапог на шнуровке, сносу которым не было в принципе, натянул на себя что-то вроде куртки, позаимствованной у кого-то из слуг, а потом призадумался.

Можно было, конечно, уйти по-эльфийски, не прощаясь, но это, на мой взгляд, не слишком вежливо. Меня здесь вроде как приняли, вылечили, прикрыли от властей, в ущерб себе, кстати, а я раз, и просто исчез. Нет, наверное, стоит хотя бы письмо какое-нибудь написать, так, чисто пару строк, просто чтобы совесть чиста была, на память.

Решив так и поступить, я какое-то время помялся на пороге, выгадывая минуту затишья, и быстрым шагом прошествовал в библиотеку. На мое счастье внутри никого не было. Да здесь, если разобраться, почти никогда не бывает народу, библиотека не то место, куда основное паломничество. Достав из ящика стола чистый лист бумаги, запас которой не иссякал, я пошарил там же в поисках пера, не нашел. Тогда поискал на самой столешнице, тоже безрезультатно. И лишь через несколько утомительных минут вспомнил, что видел магическое перо в бумагах у Лионэля. Так и вышло, на угловом столике, у самого окна, где без разбора навалены всевозможные свитки, листы пергамента и более современная бумага, почти под всем этим многообразием притаилась искомая вещица.

Перо представляло из себя узкий, чуть приплюснутый с двух сторон стержень длиной примерно в ладонь, с заостренным до игольной толщины кончиком и небольшим утолщением под пальцы для удобства письма. Оно не использовало чернил в том понимании, как обычные перья старого образца, скорее чернила наливались внутрь пера в специальную емкость, а потом расходовались в зависимости от вложенного заклинания. Заклинания, само собой, тоже были разными. Например, мне всегда нравилось, чтобы линии были тонкими и четкими, это сразу делало подчерк изящным и понятным. Отец наоборот предпочитал перья, пишущие толстым слоем, оттого и подчерк у него был огромным. Что любил Лионэль я не представлял, поэтому для начала, просто попробовал расписать перо на одном из листов, чтобы определиться… или просто потянуть время, что точнее.

Определив все, что было необходимо (перо оказалось чем-то средним), я сел в кресло к столу и надолго задумался, в голову почему-то ничего не приходило. Написать банальное «извините» слишком просто, описать известные мне факты и сделанные на их основании выводы – напрасная трата времени, просто попрощаться? Хм… может так и поступить? Или лучше ничего такого не писать и ограничиться изложением моего решения? Так и не придя к определенному стереотипу поведения, я зажал перо в руке и начал писать.

«Не знаю, как именно вы воспримете мое решение, но оно было только моим и я считаю его правильным, а не сказал лично лишь для того, чтобы не слушать бесполезных отговорок. Прошу вас понять меня и простить, но я, к сожалению, в своей жизни принес слишком много боли многим, а потому не хочу доставить ее еще и вам. И так, благодаря мне замок осажен на неопределенный срок, а количество припасов все же не бесконечно.

Итак, я ухожу. Не стоит искать или догонять, это не поможет. Просто простите за все и живите дальше. Если небо смилостивится, еще встретимся, а нет, так нет. Передайте привет Коди, как самому маленькому и самому дорогому человечку в этом мире.

Аль»

Дописав послание, я не стал его перечитывать, а просто положил на видном месте, посреди стола, придавив пером. Во-первых, я и так знал, что именно написал, а во-вторых, если начнешь перечитывать обязательно захочется что-нибудь поправить, написать по-другому, но на это нет ни времени, ни желания. Вместо этого я подошел к известной полке, наклонил книгу, а когда открылся проход вдруг замер на пороге, прощаясь со спокойной жизнью. Оглядываться так же не хотелось, по тем же самым причинам. Оглядывается тот, кто вернется, а моя дорога – дорога в один конец, причем тот, что заранее известен.

Вздохнув поглубже, я запалил специально для этого принесенный факел и вошел в узкий, теряющийся где-то впереди проход, с сожалением слыша, как смыкается за спиной стена, возвращая томик в исходное положение и отрезая прошлое от будущего. Хотя, не стоит забывать и о настоящем!

Подземный ход был очень стар и запущен. По стенам, прямо в проход, спускались целые полотна, дело рук пауков. Где-то справа текла вода, непонятно на каком расстоянии, благодаря акустике, разбиваясь о каменную кладку. А слева ощутимо тянуло сыростью и еще чем-то не столь приятным. И если бы не настоятельная необходимость, моя нога никогда бы не ступила на скользкие, заиндевевшие от времени и влажности ступени.

Стараясь идти аккуратно, я снизил скорость до минимума, изредка с опаской поглядывая на единственный факел. Погасни этот огонек, и я останусь совершенно беспомощен под гнетом многотысячного камня. Единственное, что в окружающем меня пока радовало – это невозможность заблудиться. Никаких ответвлений и развилок у коридора, шириной в два моих разворота плеч, не было. Дорога вела прямо и, судя по моим скромным способностям ориентироваться, вела она куда-то в сторону близлежащего леса.

Приостановившись для того, чтобы рассмотреть очередное ажурное творение, я дал себе возможность обдумать собственные действия. Нет, сожаления как не было, так и нет, но все же… Честно говоря, спасение было настолько близким, пусть и призрачным изначально, что я даже успел в него поверить. Странно, живое существо может годами терпеть боль и лишения, но стоит ему дать огонек надежды, как тут же вспыхивает пламя свободы. Не ожидал от себя подобной глупости!

Преодолеть паутину и не поджечь ее при этом не вышло, пришлось пожертвовать шедевром неизвестного мастера и все же двинуться вперед. Вновь с опаской покосившись на тлеющий факел, я чуть-чуть увеличил скорость. Коридор все так же радовал полнейшим запустением и безмолвием. Ловушек видимо не было, потому что по идее я уже давно должен был напороться хотя бы на одну из них. Выхода видно тоже пока не было.

Первое ответвление вывело меня в огромный колонный зал, расположенный где-то под крепостным двором. Видимо когда-то здесь проходили тайные советы или, быть может, зал предназначался для спасения от всевозможных катаклизмов и осад, но устроено все было по высшему разряду. Некогда расположенный у дальней стены ручей, с годами потерял свое русло и растекся, постепенно углубив себе выемку в полу и образовав подземное озеро. Сейчас оно представляло собой еле мерцающую в слабом свете звезду, дальнего края которой видно, правда, не было.

Немного посидев на берегу, опустив в ледяные глубины руку, я поднялся на ноги и поплелся дальше, справедливо полагая, что и так чадящего факела хватит не так уж и надолго. Следующее ответвление, на этот раз направо, встретилось мне минут через десять быстрого шага. После водного зала, как я окрестил озеро, воздух стал намного свежее и даже появился ветер. Видимо, подземный ход вел на поверхность не в лесу, а со стороны океана. Паутины теперь почти не встречалось, а та, что изредка попадалась, была плотно прижата к стене, и я просто старался ее не задевать, проходя мимо.

Этот зал был много меньше предыдущего и сыростью тут даже не пахло. Низкий потолок, светлые, чуть сияющие стены и прозрачный пол никак не соответствовали по структуре обыкновенному камню. Скорее всего, этот зал был создан в таком виде специально. Другой вопрос – зачем? Пройдясь вдоль стен, я присел на корточки, рассматривая собственное отражение и с удивлением замечая, как в толще… льда, проступают силуэты рыб. А вот это уже интересно!

Повторный осмотр дал много больше. Теперь я уже не сомневался, что зал был изо льда. Скорее всего, когда-то тут бушевал шторм, затопивший ход и в частности эту пещеру. Когда основная вода схлынула, остались лишь наледи в более низких местах. Постоянный ветер, гуляющий по подземельям, сделал свое дело и отшлифовал покрывший стены лед, создав столь уникальное природное образование. Восхищенно поцокав языком, я пожалел о том, что, скорее всего, вижу такую красоту в первый и последний раз, поднялся на ноги и отправился дальше.

Как и предполагал, дальше дорога вела вверх под чуть заметным углом. Ответвления больше не попадались и я позволил себе прибавить шаг, тем более, что теперь мне приходилось ощутимо наклоняться вперед, сражаясь со встречным ветром. Звук прибоя, разбивающего о скалы огромные волны, я услышал задолго до того, как достиг выхода к нему. Сначала это было просто неприятным ощущением вибрации, передающимся от стен. Постепенно нарастая, звук начал давить на уши, заставляя задуматься, а не иду ли я сам в ловушку воды? Но упрямство всегда было моей второй натурой, а потому я лишь прибавлял шага, стараясь держаться за стены, преодолевая ветер.

Минут через десять сопротивления стихии, я понял, что оглох навечно. Теперь кроме привычной уже вибрации и грохота в ушах поселился свист. Зато впереди забрезжил свет, четко видимый на фоне чернильной темноты вокруг. Факел погас еще когда ветер давал шанс идти, а не ползти к выходу, стараясь максимально уменьшить поверхность взаимодействия и расползтись по камням. И вот, наконец, передо мной предстал выход во всей своей красоте.

Кое-как приняв вертикальное положение, при этом слившись со стеной, отчего так и не зажившие до конца раны тут же взвыли новыми вспышками боли, я принялся осматриваться. На самом деле, выбраться оказалось не так сложно, как представлялось изначально. Прямо от дыры в почти отвесной стене, где я сейчас и стоял, вверх вела чуть заметная тропинка, скорее напоминавшая тонкий карниз, но для меня это не являлось препятствием. С улыбкой вспоминая, сколько раз я лазил в детстве и по менее заметным тропам, двинулся вперед, стремясь довести план до логического завершения и, наконец, почувствовать себя более уверенно. Ненавижу принимать решения в урон себе, но что поделать, жизнь почему-то все время ставит в подобные условия!

Тропа окончилась неожиданно и не очень приятно – я все же сорвался, правда, полетел не вниз в бушующий океан, а вперед, благодаря обломившемуся камню. Трава встретила мое появление мягким пленом и удушающим запахом прошлогоднего прелого сена. Вокруг все еще царила весна, а значит, до нового цветения и сенокоса еще ох как далеко. Поднявшись и отряхнув перемаранный в пыли, каменной крошке и грязи (в которую превращается пыль под действием воды) костюм, я с сожалением подумал о том, что не переоделся во что-нибудь менее дорогое, вот только думать о таких мелочах стоило много раньше. Сориентировавшись на стоящий на приличном отдалении замок, я вновь убедил себя в правильности сделанного выбора и зашагал к крепостным стенам, постоянно поминая неизвестного строителя, ноющие от натуги и непривычки мышцы и старые раны, часть из которых, на мой взгляд, снова открылась.

Отряд моих бывших сопровождающих, появившийся прямо передо мной, не вызвал удивления. Честно говоря, действовали они из рук вон плохо. Мало того, что чуть не прозевали мое появление вообще, так и реагировали на него так, словно встретили призрака, а уж никак не живого меня. Капитан, имени которого я так и не потрудился запомнить, сделал останавливающий жест, а когда я замер на месте, неспеша приблизился, держа дагу опущенной вниз, но от этого не менее готовой к бою. Оружия с собой у меня не было, да и на кой оно сдалось, если я шел сдаваться?

С чуть заметной полуулыбкой, оголявшей кончики клыков, я ждал приближения противника и обдумывал свою дальнейшую судьбу. Нет, в принципе, тайной она не являлась. Понятно и без слов, что пленника доставят в место назначения для предстоящей казни, вот только задержка явно скажется не слишком удачно на благополучии капитана, а его этот факт не может радовать.

– Руки, – рявкнул мне представитель власти, поднимая оружие на уровень груди.

С минуту я стоял совершенно неподвижно, словно обдумывая предложение, потом, усмехнувшись, все же протянул требуемое вперед. Отделившийся от круга наемник быстро накинул на мои запястья браслеты с уже знакомыми цепями, точной копией тех, что с меня снял Лионэль, и замер, решая одеть цепи на ноги, или не стоит тратить время. Его сомнения разрешил сам капитан, который перекинув дагу одному из подчиненных, резким ударом отправил меня на землю и навалился на спину, полностью лишив возможности сопротивления. Если честно, сопротивляться я и не собирался, но кому это интересно? Разве наемники умеют думать?

Все тот же парень быстро защелкнул кольца на моих лодыжках и, поднявшись, позвал колдуна, который окончательно закрепил успех, наложив заклятье сохранения. Поднимался я минут пять спустя, как раз после того, как тяжесть, в виде капитана, с моей спины все-таки сползла, отдавая команды направо и налево. Обо мне словно все забыли, оставив стоять посреди небольшой полянки и скоро собираясь в дорогу. Какое-то время повертев головой, я уселся на землю прямо там, где стоял и внимательно всмотрелся в золотящиеся башенки и скаты во время рассвета. Это утро было последним утром моей свободы, а как жаль, что жизнь не может идти иначе…

Вспомнили о пленнике примерно через полчаса, когда отряд уже полностью готовый в дорогу был на конях. Капитан, единственный еще не запрыгнувший в седло, подошел вплотную ко мне и издевательски прошептал.

– А ты все-таки дурак, парень! Неужели думал мы уйдем, не выкурив предателей из этого каменного мешка? Не-е-е-т… Рано или поздно им придется выползти и принять наши условия иначе подохнут с голода! Но тебе до этого уже не будет дела! Ха-ха-ха… К тому моменту тебе уже не будет дела ни до чего! В дорогу!

Мои цепи уже привычно прикрепили к луке седла одного из наемников и пустили коней галопом, отчего мне пришлось несколько тяжеловато, пытаясь не упасть и поспеть за лошадьми.

Глава 21

Беспокойство накрыло волной как-то внезапно. Я даже не сразу сообразил, что именно произошло, просто в голове щелкнуло и озарило – что-то не так. Осторожно повертев головой, я встретил настороженный взгляд Рона, внимательно за мной наблюдающего. В ответ на его вопрос, заданный одними губами, я неопределенно пожал плечами и покачал головой, сам не понимая в чем загвоздка.

Дальше мы пошли уже не так открыто. Исса, конечно, поохала, удивленная нашим поведением, но спорить не стала, все-таки даже ее немного изменила дорога. Сейчас скажи мне, какой стервочкой она была раньше, я бы, наверное, и не поверил, даже спрашивает обо всем подряд, видать понравилось ей путешествовать. Честно говоря, мне тоже нравится наша прогулка, за эти две недели я совершенно забыл о прошедших годах, вновь почувствовал себя свободным и разумным, а не бесхарактерной куклой, как пожелал Император. Странно только, что дети совсем на него не похожи, хотя, может все дело в происхождении?

Рон ушел чуть вперед, задумчиво помахивая вынутым из ножен мечом и к чему-то прислушиваясь. Это, разумеется, он зря, мой слух все равно лучше, а пока даже он ничего подозрительного не обозначил. А вот странное напряжение внутри никуда не делось… что бы это могло быть?

Примерно через двадцать минут, когда я уже извелся от неопределенности, а Рон значительно оторвался от нас, идя параллельным курсом по ближайшим кустам, впереди появились первые тревожные признаки. Шум, который слышно так далеко, обычно не бывает добрым и безобидным, а судя по тому, что я слышал звон оружия, там происходило что-то из ряда вон выходящее. Подняв руку, чтобы остановить спутников, я прикрыл глаза, пытаясь точно определить направление и расстояние.

– Аль? Что ты слышишь?

– Бой. Кто-то напал на караван.

– Вмешаемся? – Спокойно, без единого признака тревоги, лишь с легким оттенком любопытства поинтересовался парень, усмехнувшись краешками губ.

Я еще ни разу не видел Рона в деле, а потому не был уверен, стоит ли подвергать его жизнь такой опасности и некоторое время нерешительно молчал. В ответ парень все так же смотрел на меня, криво улыбаясь, словно прекрасно знал о сомнениях, но предоставлял выбор мне. Нет, конечно, я почти уверен, что с тремя – пятью бандитами человек, особенно хорошо обученный человек, спокойно может сражаться на равных, но кто сказал, что напали люди? Что-то подсказывает мне, что речь я слышу эльфийскую, а вот с ними связываться Рону не стоит… зато я буду только рад!

Послав спутнику такую же усмешку, я покрепче перехватил дарованный кузнецом меч и неслышной тенью скользнул между деревьев. Правда, буквально через несколько метров пришлось повернуть назад, поскольку Исса решила составить нам компанию. На вразумление девушки, которая, как ни странно, перепугалась за нас, словно мы ввязываемся в войну, ушло минут десять, которые можно было бы потратить с гораздо большей пользой. Но все же, нам удалось уговорить спутницу остаться в стороне и, найдя ей занятие, в виде обустройства лагеря на как раз мелькнувшей впереди поляне, оставили заниматься делом.

Я кое-что прикинул и примерно представил возможности Рона, поэтому его способность идти за мной практически след в след не стала открытием, а ловкость и бесшумность заслуживали отдельной благодарности. Редко когда людям удается так двигаться, моего товарища явно учили не они. Хотя, что это я, уж при Императорском дворе светлых сколько угодно, так и лебезят, пригревая местечко. Откинув ненужные мысли в сторону, чтобы не мешали, я стал прикидывать возможные варианты развития событий и прислушиваться к все возрастающему шуму впереди.

Сейчас, уже со стопроцентной точностью можно судить, что сражение идет не в пользу караванщиков. К тому же, судя по крикам, дерутся все-таки люди, странно, с чего я взял, что слышал эльфийский?

– Аль? – Рон тихонько коснулся моего плеча и махнул в сторону, предлагая разделиться.

В ответ я отрицательно покачал головой. Пусть уж лучше парень остается рядом, мало ли, сколько бандитов осталось про запас, нам мало не покажется, если нарвемся на такой заслон. А уж поодиночке и вообще лучше не соваться.

– Смотри по деревьям, – прошептал я губами, – нужно снять лучников.

– Хорошо, – ответил парень, тут же сливаясь с ближайшим стволом.

Дальше мы двигались по очереди, внимательно всматриваясь вверх. Жаль, что ни одного арбалета в запасе не имелось, но и так сойдет, этим добром можно и разжиться, главное хоть одного врага снять!

Ждать пришлось недолго. Арбалетчика, засевшего на крепкой коренастой сосне, первым заметил я. Сделав знак Рону, чтобы не шевелился и прикрыл, если что, я осторожно приблизился к соседнему дереву, прикинул свои несколько улучшившиеся физические данные и одним прыжком, оттолкнувшись от ствола, повис на ноге разбойника. Тот не успел и пискнуть, как был опрокинут наземь, где и остался лежать со сломанной шеей. Надо же, даже моей помощи не потребовалось! Видать был не самым праведным человеком, раз его Боги его покарали и без моей помощи.

Арбалет оказался так себе, запас болтов к нему и того хуже – всего три штуки. Не скажу, что мне такая добыча пришлась по вкусу, но это хоть что-то. Довольно сложно противопоставить что-то стрелку на дереве, находясь на земле, особенно, если он вас видит. Следующего, на этот раз лучника, мы сняли совместными усилиями. Совместными, потому что ему каким-то чудом удалось заметить Рона, пробирающегося шагов через десять от меня и начать по нему стрельбу. Меня такое положение даже устраивало, поскольку я получил возможность вполне свободно подобраться поближе и, не тратя болты, снять стрелка метким броском кинжала, подаренного мне Роном взамен полученного от кузнеца.

Быстро осмотрев лук, я остался им доволен гораздо больше, чем арбалетом, а потому прикарманил его и колчан, отдав предыдущий трофей товарищу. Дальше мы шли уже более открыто и с большим счетом. К моменту выхода на поляну, где вовсю кипел бой, Рон вполне втянулся и нисколько мне не уступал. При всем при этом у парня была врожденная способность избегать удара, он словно предчувствуя, в последний миг всегда уходил в сторону, собственно, как и я.

Окинув быстрым взглядом поляну, я пришел к выводу, что был не так уж и неправ. Вот только не совсем верно понял кто на кого напал и почему, а так… Караван действительно был и на него в самом деле напали, даже бой был самым настоящим не на жизнь а на смерть. Вот только караванщики перевозили не товар в полном смысле слова, а рабов! По очереди кинув взгляд в сторону трех внушительного вида клеток, плотно набитых «товаром», я заметил приближение сразу пяти разбойников, старающихся взять нас в кольцо и, передернув плечами, махнул Рону.

– Открой клетки, они нам помогут, здесь многовато для нас.

– А ты?

– Я займу этих.

Рассуждать дальше времени не было, поэтому я, вспомнив тренировки хорошим словом, поднырнул под полуторник ближайшего тугодума, который не заметил моего поступка и даже не попытался защититься. Мимоходом полоснул его клинком по животу и переключился на остальных. Эти были гораздо осторожнее, видимо дурной пример первого чему-то научил, но гораздо более медленная реакция и более тяжелое оружие, да и постоянная «помощь» соседей, в виде толкучки, быстро свела их усилия на нет. Еще с тремя я разделался за то время, что потребовалось Рону, чтобы открыть первую клетку. Пятого уложил не без помощи вовремя подвернувшегося корня, а вот остальных даже не стал считать. Я крутился и вертелся волчком, словно и не было этих двадцати лет полнейшего затишья, когда на меч даже смотреть не разрешалось.

От боя я получал истинное наслаждение. Говорят, мы, темные эльфы, обладаем врожденной магией смерти. Это – не правда. Наша магия настолько же светла, насколько и у собратьев. Если хорошенько посмотреть, то магия вообще не может быть «темной», поскольку является всего лишь результатом применения силы, а уж оттого куда ты эту силу направишь – тем она и станет. Энергия смерти тоже всего лишь сила и светлые, не будь дураками, прекрасно научились ее накапливать, никак не хуже человеческих магов. Единственное, чем магия дроу действительно отличается от магии светлых – это применением стихий. Для светлых, живущих в лесах, ближе и роднее стихия земли или воздуха. С ними они работают намного проще, чем мы, хотя и с остальными тоже могут при определенной сноровке или врожденных способностях. Мы же практикуем в основном магию огня и воды. Правда, для меня раньше, благодаря наследственности, не было проблем в обращении с любой стихией. Сейчас же, после того как потерял эти способности, стал неполноценным, словно калека без возможности восстановления.

Остановился я резко просто от того, что сражаться дальше стало не с кем. Удивленно повертев головой, я разочарованно вздохнул, и устало сполз по стволу ближайшего дерева, принимаясь осматриваться. Первым, что вызвало удивление, было необычное покалывание в кончиках пальцев, словно легкий ожег. Правда, откуда бы ему взяться? Хотя, чуть в стороне и действительно ярко пылал огонь, куда в данный момент бывшие пленники сбрасывали тела бывших разбойников. Фу, и как такое могло только в голову прийти? Это же идиотизм, сейчас вонять будет на весь лес! Да еще и ненужные разговоры пойдут, не считая того, что по трактам иногда разъезды ходят.

К тому моменту, как я перестал морщиться от уже потянувшего во все стороны душка, про ожег на пальцах забыл напрочь, зато увидел замаячившую впереди фигуру Рона. Он о чем-то разговаривал с несколькими представителями человеческого племени, при этом изредка бросая на меня косые взгляды. Поднявшись, я махнул спутнику рукой в сторону предполагаемой стоянки Иссы и, не дожидаясь ответа, первым направился в лес. Как ни странно, но даже не смотря на спасение, бывшие рабы бросали в мою сторону не самые дружелюбные взгляды, а не нападали, наверное, только потому, что еще не забыли внесенный вклад в их освобождение. Не желая больше подвергаться такому ментальному давлению, я постепенно прибавлял шаг, стараясь оставить между нами как можно большее расстояние.

Исса встретила меня восторженным визгом и повисла на шее, тут же поинтересовавшись, где носит Рона. Скосив взгляд назад, я молча махнул в его сторону рукой, и наблюдал бурную картину приветствия, почти ничем не отличающуюся от моего. Наша девушка, оказывается, не теряла времени даром. Она успела уже развести огонь, и сейчас на нем вовсю кипел котелок с водой из ручейка, протекающего неподалеку. Собственно вдоль русла этого ручейка мы шли уже два дня, переходя изредка для удобства то на один берег, то на другой. Рядом, почему-то на моем плаще, были разложены нехитрые припасы, собранные расторопной женой кузнеца в благодарность за спасение отпрысков, вот только перекусить у нас не вышло.

Едва мы расположились вокруг костерка с расчетом на перекус и неспешный рассказ о похождениях, как со стороны каравана потянулись первые беженцы. Уж и не знаю, что именно привело их к нам, но расположиться они пожелали именно на нашей поляне. Не желая терпеть насмешки и высокомерие, я потихонечку дезертировал к ручью, расслабившись на его берегу и достав из кармана прихваченный во время боя трофей.