Текст книги "Эринкаль"

Автор книги: Евгения Березенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

Глава 58

Нет, ну я думал, что больше никогда мне не придется приходить в себя и испытывать столь непередаваемые ощущения! И вот опять, этот Араг когда-нибудь от меня отстанет? Пожалуй, что этот диагноз исчезнет лишь после смерти… а что поделать, помирать я пока не собираюсь. Тем более что в отличие от противника, я все еще жив и относительно здоров.

Не открывая глаз, я запустил сначала сканирование, а затем регенерацию. Правда, скорость восстановления, к сожалению, напрямую зависит от объема заполнения резерва, а у меня он девственно пуст и в ближайшем будущем своими силами не наполнится. Значит, придется осторожненько потянуть из ауры, только не сильно.

Глаза открыть мне все-таки пришлось, ведь Дарис, судя по ощущениям, вознамерился меня убить. Нет, это я так, образно, просто ощущения, когда тебя садят, а у тебя дыра при этом в боку сквозная, не из самых приятных. Уставившись на сосредоточенно копающегося в припасах парня, я перевел взгляд на свой развороченный бок и понял, что все не так уж и плохо, поскольку, хотя крови и много, но рана для жизни не опасна. Как бы я не доверял магии, а собственными глазами в этом убедиться стоило. Оттолкнув руку рыцаря с какой-то травой, я самостоятельно поднялся на ноги и принялся распоряжаться.

– Не нужно. Просто собирай вещи, и пойдем в город.

– Но, Аль…

– Не нужно, я сказал, – развернувшись, я отошел чуть в сторону и внимательно всмотрелся в разваленную надвое скалу. М-да, страшная сила – магия!

Минуты через две, когда Дарис закончил прилаживать тело, завернутое в плащ, на спине как раз вернувшегося коня, я с облегчением последовал за двинувшимся в путь спутником. Пусть тот и обиделся, что я приказал оставить себя в покое и не пытаться заставлять что-либо делать, а всего-то требовалось залезть на спину рядом с трупом, но его беспокойство все равно оставалось приятным.

Шагали мы медленно. Я, потому что каждый шаг отдавался в боку, и хотя кровь окончательно остановилась, но рана еще не затянулась. А Дарис потому, что держал под уздцы коня, постоянно нервно прядущего ушами и оборачивающегося на тело на спине.

На этот раз, природа меня не интересовала. Мерно двигаясь, так чтобы не тревожить лишний раз порез, я сосредоточился на поглощении всей доступной энергии. Заставив свой внутренний насос работать на полную, я совершенно потерял возможность отвлечься от процесса, поэтому неожиданно попавший под ногу камень стал достаточно большим сюрпризом. Чуть не улетев вперед, а если бы не рука Дариса, схватившая за шиворот, так бы и произошло, я зло выругался и перестал ловить ворон, полностью вернувшись в реальный мир.

Теперь рыцарь шел достаточно близко от меня, страхуя на всякий случай, и это несколько задевало. Обойдя лошадь с противоположной стороны, я под внимательным взглядом спутника, ухватился за стремя и теперь уже почти не качался. Или это только на мой взгляд? По крайней мере, Дарис, почему-то своего внимания не ослаблял.

– Как думаешь, – тишина нервировала сильнее, чем постоянная болтовня, – сколько еще до города?

– Нормальным шагом примерно полдня от ущелья…

– Что ты все про нормальный шаг поминаешь? – Заворчал я, раздраженный сознанием собственной медлительности. – Неужели не ясно – я «нормальным» шагом ходить не умею!

– Простите, – отвернулся парень, – но с нашей скоростью мы раньше утра не доберемся. И это если идти всю ночь.

– Плохо, – пробормотал я, – очень плохо. – И погромче. – А разъезды здесь ходят?

– Ходят, но не слишком часто. В тылу не от кого защищаться!

– И все же, есть у них график?

– Не знаю, – отмахнулся рыцарь, – я не живу в городе!

– Ладно, – примирительно кивнул я, прекрасно понимая, что мы оба на взводе, – может нам повезет?

Риторический вопрос ответа не требует, поэтому я его не дождался, по-прежнему скупо переставляя ноги и чувствуя все нарастающую усталость. Вспомнив про мечи, я проверил наспинные ножны и с удовольствием коснулся обеих рукоятей, но от боли в боку при поднятии руки, пришлось все-таки положить правую поверх раны, пусть это ничего не решало, но, как ни странно, боль становилась меньше.

На равнине дороги, конечно, строили, и были они, судя по воспоминаниям, очень не плохи, но то, почему мы шли, в прямом смысле дорогой явно не являлось. Скорее, я бы сказал, что это тропа, если бы не ее переменная ширина. Бывало, рядом остается место еще на пару путников, тогда мы шагали посередине, бывало, приходилось идти по самой обочине, запинаясь о траву и камни, тогда посередине шел только конь. А бывало, настолько узко, что и коню-то пройти негде, тогда приходилось либо обходить по траве, в пояс высотой, либо отпускать стремя и ковылять сзади, подобные места мне особенно не нравились, потому что в этом случае не было никакой опоры для меня, не зубами же за воздух, в самом деле, держаться?

– Скажи, – нет, в тишине я идти больше не могу! – А почему ты не живешь в городе? Разве у тебя нет там собственности? Что-то же осталось от предков? А отпуск и на службе обязателен.

– Нет, – нахмурился Дарис.

– Что нет? – Удивился я. – У тебя не бывает отпуска?

– Нет.

– Но почему?

– Потому что я от него все время отказываюсь.

– Но, почему?

– Потому что мне некуда идти и все мои друзья остаются в крепости, – нехотя пробормотал вынужденный собеседник.

– Мммм… – но закончить мысль мне не удалось, так как покинув очередную рощицу, деревьев из сорока, мы вышли на открытое пространство и увидели выворачивающий из-за такой же естественной полосы небольшой отряд.

На мой взгляд, десяток был не слишком рад встрече. Воины сначала остановились, собравшись в кучку, и лишь после ускорились в нашем направлении. Продолжая шагать вперед, я лишь с интересом прищурился на приближающихся всадников, лениво размышляя, как им понравится наша встреча.

– Ну и? – Не выдержал рыцарь. – Ты собираешься что-либо делать?

– Например? На магическую атаку меня не хватит, а с клинками против десятка… это глупо.

– Что ж, тогда хотя бы поговорим.

Отпустив повод коня, все равно тот никуда не денется, Дарис размеренным шагом отправился навстречу отряду, оставив меня наблюдать за действом со спины. Интересно, какие распоряжения давал Наместник, перед своим выездом мне на встречу? Конечно, он вроде бы ехал со стороны Альварена и в Раденар не заезжал, но… утверждать с уверенностью я не решусь. А что если этот отряд был отправлен устранить победителя, если им окажется не Асканаль? Да нет, все-таки у бывшего Наместника была честь, какая никакая… Или нет?

Ноги отказывались стоять на месте. Если еще при движении мне удавалось сносно держаться в вертикальном состоянии, то сейчас, не двигаясь, я просто таки чувствовал, как они подгибаются. Решив не спорить с организмом в такой мелочи, я, осторожно придерживая бок, сполз на землю, вглядываясь вперед. И тут мне в голову пришла гениальная в своей простоте идея.

Когда-то давно, когда мне было лет десять, можно сказать сосунок, мама часто мне пела песенку, как эльф, находясь в плену, рисовал на потолке собственный дом. Он верил, что как только закончит картину, как она оживет, возвращая его в родные просторы. И потому он особо тщательно вырисовывал каждый камешек на околице и деревянную хижину, служившую сторожкой на воротах, и усадьбу с тремя деревцами прямо у входа, и свое окно, призывно распахнутое навстречу хозяину.

К сожалению, песня заканчивалась с последним взмахом руки, но в ней не было ни слова, сбылась ли мечта эльфа. Почему-то я тогда был твердо убежден, что да. Мне казалось, что как бы не было тебе плохо, и кто бы при этом не мешал, но если сила веры такова, что позволяет творить волшебство, то мечта непременно осуществится.

Потом, став чуть постарше, я задал маме другой вопрос: как можно рисовать на потолке? На что мама ответила, что это очень просто и принялась тут же рисовать цветы прямо на небе. Я был в восторге! Естественно, это была только проекция, которая держалась не больше десятка минут, но она казалась мне вершиной искусства в тот момент. Именно тогда я загорелся первой своей идеей: научиться рисовать в небе.

И научился. Это оказалось совсем не сложно. Нужно было просто представить себе то, что ты хочешь увидеть, а потом спроецировать картинку в направлении взгляда. Чаще всего получалось удерживать ее, пока не отводишь взгляд, но стоит тебе отвлечься, теряешь концентрацию… и все. Постепенно мои картины становились все красивее и многослойнее, мне даже удавалось воссоздать по памяти, реально происходящие события… но это было так давно…

И вот сейчас мне пришла в голову идея: а почему бы не показать на пути отряда что-то такое, что идентифицирует мою личность? Только что? Ну, например, написать собственное имя. Нет, это слишком глупо. Или спроецировать свое лицо? Угу, еще хуже! А если мне показать мой герб? А что, это идея! Во-первых, он не слишком сложен и я его худо-бедно помню. Во-вторых, после стольких лет отсутствия практики будет очень сложно вообще добиться какого-либо результата. А в-третьих, не стоит забывать о собственном пустом резерве, тут ведь тоже магия требуется.

Что толку раздумывать, вон, всадники уже почти поравнялись с остановившимся Дарисом. Сосредоточившись на воспоминании, я четко представил перед собой герб, и, не медля, спроецировал его прямо перед лошадьми отряда. В сторону шарахнулись все и Дарис, отступив на шаг, и десяток, окончательно замерший на месте. Я же, тем временем, рассматривал с недовольством собственное творение, поскольку оно было не только кривобоким на все стороны, но еще и неправильным в отображении цветов. А жаль. И так пустой резерв напомнил о себе сосущей пустотой внутри, и мне пришлось опустить вниз голову, чтобы собрать в кулак разбежавшиеся глаза и придать себе хотя бы относительно соответствующий статусу вид.

Глава 59

Дорогу до Раденара я не помнил почти совсем, настолько плохо себя чувствовал. Признаться честно, я не помнил даже, куда меня поместили, не удивился бы и камере. Но открыв глаза следующим (?) утром, обозрел балдахин над кроватью и понял, что в камере такую роскошь ставить точно не будут. Комната оказалась пуста, естественно, если не считать меня. А потому подрываться сразу я не стал, а рассмотрев аккуратно затянувшийся, явно не без помощи профессионального лекаря, шрам на боку, перевернулся на другой бок и довольно продолжил сопеть.

На следующее утро меня все-таки заставили вылезти из кровати, чему я не слишком обрадовался. Расторопная служанка принесла комплект дорожной одежды настолько хорошего качества, что я даже умудрился почувствовать себя в ней не комфортно, попыталась напялить его на меня самостоятельно, но получила отпор, и отбыла с оскорбленным видом. Не торопясь одевшись, я спустился вниз, к ожидающему под лестницей Дарису, и только тут получил короткий ответ на все вопросы.

– У крыльца карета. Нас проводят, – тут он показательно фыркнул, подразумевая, отконвоируют, – до Альварена.

Согласно кивнув, я осмотрелся и, никого не заметив, прошествовал на выход. Отрядом сопровождения у нас были те же дроу, что привезли в город и меня это нисколько не беспокоило. Вытянувшись на сиденье, при этом перетащив к себе оба предоставленных одеяла, я вновь уснул, намереваясь проспать всю дорогу. Единственная мысль сожаления посетила меня до того, как провалился в очередной сон, это то, что обещанную старуху-травницу, я в этот раз точно не увижу.

Дарис сидел напротив, нахохлившись, и явно скучал. Рядом с ним на лавке покоился наш ужин. По-видимому, останавливаться мы не намеревались. Блаженно потянувшись, я сел и довольным голосом поинтересовался?

– Долго проспал?

– Весь день. Скоро ночь на дворе!

– И что? Останавливаться мы не будем?

– По-видимому, нет, – снова буркнул парень.

– Что тебе не нравится? Мы ведь направлялись в Альварен? А тут все удобства и с доставкой!

– Только под конвоем и без права голоса.

– С чего ты взял? Могу поспорить, что если мы попросим, нам позволят заночевать в гостинице.

– Чтож, тогда может быть ты «попросишь»? – Ехидно перевернул мои слова рыцарь. – Я бы предпочел спать в кровати, а не на лавке, да еще и без одеяла!

– Ну, – я сделал вид, что задумался, – почему бы и нет?

Высунувшись в окно, я сначала осмотрел окрестности, которые и вправду озарялись закатным солнцем. На улице вновь похолодало и поднялся небольшой ветер. И лишь затем обратил внимание на капитана, подъехавшего поближе.

– Добрый вечер, Повелитель. Как спалось?

– Отлично, – отмахнулся я. – А вот моего спутника не устраивает лавка, он привык ночевать на кровати. Какие у нас планы? В них случайно не входит постоялый двор?

– Примерно через час будет один, вполне приличный пансион и кормят вкусно. Если желаете, можем заночевать там.

– Было бы отлично, с удовольствием съем что-нибудь мясное и горячее.

– Хорошо, я распоряжусь.

– Идет, – я довольно кивнул и вполз обратно. – Все слышал?

– Угу, особенно то, что теперь прослыву неженкой, спящей только на перине!

– Тебе-то что? Тебе же на руку, никто и не предложит спать на земле.

– Если не считать, что я вообще-то рыцарь!

– Кстати, а давно?

– Нет, почти год…

– Аааа… сначала это очень волнительно, – я улыбнулся воспоминаниям. – Ничего, пройдет со временем.

– Если с твоей подачи мне не придется менять место работы – засмеют!

– Что ты переживаешь по пустякам? – Уже реально фыркнул я. – Лучше подумай о том, что скажешь Совету.

– Совету? – В ужасе переспросил парень.

– А ты думал, мы на прогулку едем?

– Но почему Я?

– А кто? Спрашивают всегда стороннего наблюдателя.

– Но… но… но…

– Все уже, – я вновь прикрыл глаза, позволяя рыцарю прийти в себя, – вот и обдумай на досуге.

Трактир оказался довольно обширным. По молчаливому согласию с капитаном, которого, кстати, зовут Ла'энди, я накинул на голову глубокий капюшон плаща и сразу залез в самый дальний не освещенный угол того стола, что для нас освободили в переполненном зале. Еще выходя из кареты, я попросил всех присутствующих обращаться ко мне по имени Аль и ни в коем разе не называть титула, еще не хватало лишних слухов, итак они пойдут.

Рядовые члены отряда лишь равнодушно пожали плечами, они ко мне не обращались никак, просто потому, что не обращались вообще, только косясь, когда считали, что я не вижу. А капитан вновь согласно угукнул и убежал внутрь распорядиться насчет столика.

В общем зале мне понравилось, я даже обрадовался, что отказался от еды в номер. Чистое просторное помещение, накурено, конечно, слишком, но это терпимо, зато одуряющий запах еды с близкой кухни явно стоит некоторого неудобства. Вечно недовольный Дарис приземлился напротив, тут же начиная ворчать, что слишком большое количество зрителей нам совсем ни к чему. Сначала, я хотел не обращать на него внимания, но потом заметил бросаемые молодежью из отряда сопровождения опасливые взгляды по сторонам, грубо перебил нытье.

– Дарис прекрати! Никогда не слышал поговорку: самое темное место находится прямо под свечей? Лучше всего прятать именно там, где много свидетелей, никому и в голову не придет подвох!

– Как хочешь, – одним глотком заглатывая полстакана пива, принесенного на закуску, отозвался спутник, – я предупредил.

– Пей поменьше, не хочу ехать завтра в компании похмельного нытика.

Кое-кто фыркнул в ответ на мое замечание, некоторые отвернулись, скрывая улыбки, а капитан недовольно покачал головой, посматривая на нас обоих. Ну а я, высказавшись, решил сменить тему.

– Ла'энди, сколько по времени займет наша дорога?

– Если повезет и не начнется дождь дня три. Верхом было бы быстрее…

– Что мешает нам ехать верхом? – Удивился я, получив опасливый взгляд в ответ.

– Ваше состояние. Я не уверен…

– Полно, не волнуйся обо мне, со мной все отлично, просто не высыпался последнее время и до донышка израсходовал резерв, небось знаешь, как это бывает?

Бывший начальник караула Альварена, а ныне капитан отряда сопровождения согласно вздохнул. Во время войны с ним такое происходило почти постоянно. Ощущения еще те.

– А сейчас? – Напоследок решил уточнить, вдруг еще не миновала опасность?

– Резерв полон почти наполовину, ран больше нет, разве что поныть захочется, – усмехнулся я, намекая на Дариса, вновь вызвав заразительные смешки и непроизвольную улыбку капитана.

– Ладно, отправлю карету с местным посыльным, а взамен возьмем лошадей.

– Так верхом то сколько?

– Одна ночевка точно будет, но там на пути есть деревенька – найдем где пристроиться. А там чуть больше, чем полдня, смотря, как поскачем.

– Побыстрее, – попросил я, – не люблю неопределенности.

– Зря вы беспокоитесь по пустякам. Да как только слух пройдет о вашем возвращении, – зашептал капитан, наклонившись ко мне через стол, при этом неосторожно смахнув с него тарелку, – народ праздник дней на десять закатит! Вы же национальный герой, всех нас спасли!

– Так уж и спас? – Раскрыв рот от удивления, сумел выдавить я. Почему-то, никто не удосужился мне сказать, что среди сородичей я не числюсь в черном списке.

– Не может быть, вы уже столько времени в Кэльвии и до сих пор не в курсе слухов?

– Наверное, до Nir'costa они не доходят… – пробормотал я, бросив любопытный взгляд в сторону Дариса, ответившего мне полным недоумением.

– Быть того не может! Да у нас каждый младенец знает, как были остановлены захватчики в Пещере Смерти.

– Пещера Смерти?

– Ну да, бывший зал Совета, так его прозвали за те завалы трупов, что обнаружили после войны.

Как бы я не верил словам, взахлеб повествующим о моих подвигах, членов отряда сопровождения, а Совет все равно страшил. И если на следующий день я еще находил в себе силы на шутки и рассказы «путешественника», не упоминая, впрочем, о способе путешествия (в основном связанным или в клетке). То на утро последнего дня стал молчалив и рассеян. Беспокойство снедало изнутри, оседая на душе тяжким грузом. А ведь в той душе и так уже не было места, от более серьезных проступков и ошибок.

Не замечая ничего и никого вокруг, я ехал вместе со всеми, выстраивая в голове цепочки предположений и тут же сам себя убеждая, что это глупо. Самоубеждение не помогало, и я начинал сначала. Спутники, предприняв несколько бесполезных попыток, в конце концов, оставили меня в покое, убедившись в полной прострации.

Так продолжалось до тех пор, пока на горизонте не показался Альварен.

Глава 60

В зал я вошел в сопровождении десятка солдат. Судя по форме, все они принадлежали к личной гвардии Повелителя и, как и подавляющая часть окружающих, были возмутительно молоды. Что ж поделать, если минувшая война крепко ударила по населению гор, сократив его более чем в три раза. Больно смотреть вокруг, когда перед глазами встают лица тех, кто ушел навсегда, расплатившись по общим долгам своими жизнями. Еще тяжелее знать, что каждый из оставшихся, навсегда сохранил в своей душе счет к Судьбе за нанесенную обиду. И уж совсем непосильно сознавать, что подобные потери, да и сам проигрыш, случились не без моей вины.

Нет, с некоторых пор я перестал складывать на собственные плечи все беды мира, но вот сознание того, что будь я умнее, или опытнее, или быстрее принимай решения, или, на худой конец, просто прислушивайся почаще к советам – все могло бы пойти по-другому… могло бы… но не пошло! Все вышло именно так, а не иначе, и уже совершенно бессмысленно обдумывать, как бы я поступил сейчас. Но все же, все же… иногда так хочется знать, что в тот момент сделал все, что мог, а не навредил…

– Я, лорд-спикер Совета Темных, приветствую приглашенных на Совет. Прошу вас представиться.

Ритуальная фраза и наступившая полная тишина привели меня в чувства, заставив отвлечься от собственных безрадостных рассуждений. В благом деле пробуждения не обошлось и без хорошего тычка под ребра от, незаметно оказавшегося рядом, Дариса. Встретив мой взгляд, спутник чуть заметно кивнул, что в его исполнении могло означать поддержку. Впрочем, этот жест мог и не означать ничего. Как-то не выходит у меня до конца разгадать загадочную натуру единственного навязанного телохранителя.

– Эринкаль, – кратко изложил я, не обратив никакого внимания на недовольную гримасу Ри'эста, одного из старейших представителей Альварена, говорят, старше живут только в затерянных между вершин аулах.

– Вы хотели сказать лорд Эринкаль Арнаэль Кэльваран?

– Как вам будет угодно, – еще более разозлив оппонента, вежливо кивнул я.

Лично я уже много лет считал, что на родовое имя прав не имею, у предателей вообще прав быть не может, и отойти пока от этого мнения, не было времени.

– Аарен Дарисаль Ханденар, – представился мой визави, недовольно выдавив, – рыцарь Nir'costa. Сопровождаю Повелителя по распоряжению Рэминэраля Зейранди Эндраса.

– Значит Рэми, – кивнул лорд-спикер. – Что ж, нам всем интересно, что именно могло заставить Рэминэраля изменить свое мнение? Не ответите на этот вопрос, Эринкаль?

– Нет, – я совершенно спокойно мотнул головой, не намереваясь оправдываться. Да, собственно, никто от меня откровений и не ждал. Вопрос был так, контрольным.

– Хорошо. В таком случае я объявляю заседание Совета открытым и прошу вас Аарен Дарисаль Ханденар подойти вот сюда, где с помощью Шара Истины показать нам события, результатом которых явилась смерть Наместника.

Согласно кивнув на чуть вопросительный взгляд, брошенный в мою сторону, я с интересом уставился на артефакт. Конечно, когда-то давно я его видел, но с тех пор, то ли сам подрос, то ли Шар стал меньше, только он произвел впечатление совершенно другой вещи. Шар истины представлял из себя именно то, название чего носил, то есть шар. Правда, выполненный из редкого и невероятно красивого материала, называемого в преданиях – Сердце гор, а среди людей получившего название – горный хрусталь. Чистота обработки поверхности настолько высока, что если поднести шар к глазам, то можно спокойно рассмотреть, что находится с другой стороны. При этом картинка нисколько не искажается и не плывет, что само по себе уникально. Шаром Истины же его назвали наши дальние предки, поскольку материал имеет уникальные свойства – транслировать мысли, преобразуя их в картинку. Достаточно просто вспомнить что-то, оформить воспоминание в понятный образ, а потом положить руки на поверхность шарика и он, словно проектор, перенесет действие на, специальным заклинанием, подготовленную площадку, при этом совершенно не важно маг транслирует воспоминания или лишенный магии.

Именно этим и собирались заняться присутствующие, то есть посмотреть фильм с участием меня и Наместника. Я естественно помнил все и так, это вполне закономерно никого не интересовало, поскольку мнение стороннего наблюдателя всегда имеет большую прерогативу. Смотреть совсем не хотелось, но меня спрашивать никто не собирался. Хорошо, так и быть, побуду в сторонке и буду вести себя спокойно в ожидание решения собственной участи. Вот только сесть мне почему-то никто так и не предложил, а стоять вновь разнылся бок, потревоженный двухдневной скачкой. Может быть, ну его это послушание? Надоело следовать обычаю.

Решив для себя, что терять мне все равно нечего, я несколько секунд понаблюдал за сосредоточенно нахмуренным лицом Дариса, видимо припоминающим все в точности, за молодым магом, ему помогающим, который должен усилить и стабилизировать появляющуюся картинку, и под удивленные взоры всех членов совета, поднялся на кафедру, усевшись в форме лотоса у подножия трона. Правда, удивление на лицах советников быстро сменилось настороженностью, и все внимание ко мне перекочевало на обрастающее красками действо, происходящее в центре амфитеатра.

Я тоже не без интереса взглянул на себя со стороны. Только сейчас отметив, как должно быть жалко в тот момент выглядел. Если подумать, то и сейчас я выгляжу ненамного лучше. Конечно, мне дали умыться, переодели, как и положено наследнику высокого рода, привели в порядок волосы, заплетя и уложив их согласно древней традиции «Просящего Совет» (правда, длины им все равно недоставало), вот только вряд ли мое лицо и общий помятый вид стали смотреться лучше.

Вот картинка, до этого в основном показывающая мою сгорбленную фигуру, на высоченном отвесном уступе, далеко выдающемся над океаном, сменилась на быстро приближающийся силуэт всадника. Потом следовало довольно долгое разглядывание Наместника и наш с ним почти дружеский разговор (слов слышно не было, Дарис находился довольно далеко). На этом месте я отвлекся, стало не интересно, рассматривая лордов Высокого Совета.

Раньше на это сборище мог попасть только глава рода, либо официально признанный остальными лордами его заместитель. Правда, правом замены на моей памяти пользовались только раз – когда глава рода Иленх, свалившись с лошади, сломал позвоночник, оставшись при этом в живых. Его заместителем тогда стал племянник, по причине малолетства сына, который, кстати, первым принял бой и погиб тоже одним из первых. Поместье рода было уничтожено через три дня после начала войны.

Я прошелся изучающим взглядом, пытаясь понять, какие именно из старых родов до сих пор существуют, а какие канули в лету, не оставив наследников. Кажется, младший Иленх не погиб со всеми, он в тот момент проходил обучение и находился в одном из дальних гарнизонов, отгороженных благодаря моим взрывам от войска людей непроходимыми завалами. Да, точно, вот этот парнишка. Насколько он меня младше? Да лет на двадцать, не больше (значит, ровесник Дариса), а, кажется, на целую вечность. Как бы не пыжился этот ребенок, а войны и крови он все же не видел, даже не смотря на все свои потери. Вот и сейчас сидит и азартно подпрыгивает на каждый мой удар… ну да, именно мой, хм, значит, один сторонник уже точно есть.

А остальные? Сместив взгляд чуть в сторону, я принялся рассматривать двух явно родственных друг другу дроу в серо-зеленых камзолах, не слишком ходовые цвета нужно признать, не смотря на схожесть, разница между родственниками была довольно существенной. Правый, чуть шире в плечах, более мускулистый, а судя по жесткой складке губ и чуть прищуренным глазам, еще и более жестокий. Скорее всего, воин, а если учесть возраст, минимум втрое старше меня, то еще и ветеран войны, чудом оставшийся в живых. Слишком мало воинов тогда смогли вернуться домой. Левый еще старше, по отношению ко мне так и вовсе старик. Зато черты лица гораздо мягче, в глазах изредка мелькает едва различимая улыбка, а магический фон, даже отсюда чувствую, превышен многократно. Рядом с ним, наверное, и сидеть невозможно, то-то молодежь позади вертится на месте, словно на иголках и так и норовит отползти подальше.

Заметив мой неосторожный взгляд, маг пристально уставился в глаза, словно читая, как открытую книгу. Эх, слишком часто последнее время я стал сомневаться в собственной защите, а ведь она ни разу не подводила, может и не стоит? Тем временем старик, чуть нахмурившись, надавил сильнее, это частично сняло мои сомнения, но при этом заставило усмехнуться, поскольку давление оказалось почти незначительным. Усмехнувшись в ответ, маг развел руками, словно извиняясь за свои действия, и перевел взгляд на продолжающийся бой, правда, уже изрядно продвинувшийся к концу.

Автоматически перескакивая с одного молодого лица на другое, я записывал их в память на всякий случай, но не слишком стремился изучать, останавливаясь лишь на тех, кто либо был старше меня, а значит, имел о событиях свое собственное не навязанное мнение, либо являлся отпрыском знакомых мне родов. Одним из таких отпрысков оказалась миловидная молодая леди, к лицу которой мое внимание просто таки прикипело. В первый момент, рассмотрев на одном из дальних рядов леди Милилиаль Уайдаллиэ, мое сердце попыталось сбежать, застряв в горле и вызвав спазм, заставивший схватиться за раненный бок и чуть поморщиться. Если бы было время посмотреть по сторонам, для меня стало сюрпризом всеобщее внимание, ведь именно в этот момент в виртуальном поединке Наместник проткнул бок не слишком удачливого Наследника.

Но мне было не до того, осторожно отводя взгляд, я с жадностью рассматривал Милли и никак не мог поверить, что вот она, живая и здоровая, почти единственная, не считая Рэми, которому с некоторых пор доверять опасно, память о прошлом. Нужно будет обязательно поймать ее на выходе, извиниться, быть может она даже простит… хотя нет, последняя мысль резко кольнула сердце, немного успокоив, такое не прощают. Не стоит подходить, не стоит ломать хрупкое спокойствие ранимой души, ей и так досталось. Она же у нас всегда была мечтательницей, смотрела на звезды и занималась изучением руд, как ни разноплановы эти два занятия.

И все же, что она делает здесь? В совете испокон веков заседают только мужчины. Нет, у нас нет никакого патриархата и женщины вполне свободны в своих правах, кроме Совета Темных, где объединяются мужчины, представители высоких родов, для решения главенствующих задач. И вдруг женщина… Странно, раньше такого бы не позволили, сейчас… а что сейчас мне не ведомо, поскольку устройство собственной страны с некоторых пор для меня загадка. Хм, а хочется ли мне ее разгадывать, вот в чем вопрос? Пожалуй, что и нет…