Текст книги "Ловушка для графа, или три правила острова Скай (СИ)"

Автор книги: Евгения Бергер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

21 глава

– Едва занимался рассвет, когда я проснулась от странного чувства, – начала Эмма Джонстон такими словами, – мне до страстного захотелось горячего молока с корицей и медом. Я растолкала служанку и велела ей отправляться на кухню – слуги уже должны были проснуться. Марта, трусиха, начала упираться: мол, Линдфорд-холл пугает ее до жути, мол, она ни за что не решится выйти из комнаты в темноте и бродить по его коридорам. Я, ясное дело, не стала такого терпеть и сказала, что: либо она сходит на кухню, либо… пусть убирается без каких-либо рекомендаций. Она для вида пустила слезу, а потом все-таки выскользнула за дверь и отправилась искать кухню…

Девушки, уже слышавшие эту историю, внимали с не меньшим интересом, чем Спенсер, покрывшийся липким потом. Вряд ли его ожидало что-то хорошее…

А рассказчица продолжала:

– Я уже задремала, замучившись ждать, когда Марта вернулась: без молока, но с большими от страха глазами. Бедняжку трясло, зуб на зуб не попадал – пришлось прибегнуть к пощечине, чтобы она начала говорить. – Возмущенная поведением горничной миссрассказчица покачала головой. – Так вот, наконец, успокоившись, она рассказала, что как раз была в холле, когда услыхала шаги, которые ее напугали. Эта трусиха почему-то уверилась, что в Линдфорд-холле водятся привидения, представляете? И вот, услышав шаги, она метнулась в укрытие и засела в нем, словно мышь, – со стороны лестницы, ведущей в лабораторию, показались две тени. Здоровяк и развалина Бартон. Они тащили, – рассказчица сделала эффектную паузу, – какое-то тело…

– Что? – побледнел секретарь, чем несказанно обрадовал девушку. – Ваша Марта уверена в этом? Вдруг ее подвело воображение… Так легко принять… скажем, свернутый в рулон ковер, за что-то более страшное, особенно когда ты испуган.

– Это был не ковер, мистер Спенсер, – абсолютно уверенно заявила мисс Джонстон. – Марта, конечно, трусиха, но далеко не слепа. Кроме того, дохляку Бартону не поднять даже стула, а они, между прочим, эти двое, что несли тело, переговаривались между собой, и Бартон спросил здоровяка: «Маккинни, лопата, ты приготовил ее, как я просил?» И тот ответил, что да, она у самого входа, долго искать не придется.

Мисс Джонстон, конечно, считала, что это ее рассказ поверг Спенсера в ужас, но тот думал совсем о другом: он думал о вранье графа, сообщившего ему этим утром, что мисс Грейнджер отбыла с доктором в Килех.

Он лгал! Смотрел ей в глаза и бессовестно лгал.

Мисс Грейнджер мертва и ее схоронили где-то в поместье…

Но почему? Эмилия, кажется, знала ответ: потому что если поспрашивать в Килехе, то узнать не составит труда: мисс Грейнджер пропала, как и прочие слуги. Никто никогда не узнает, что с ней случилось!

Никто, кроме нее… графа и двух его слуг, а вернее, пособников. Даже Маккинни замешан в происходящем, а ведь она так надеялась, что найдет в его лице друга и, быть может, поддержку. Ан-нет… Придется все делать самой.

И никаких добрых чувств к графу! Он много хуже, чем она о нём думала.

Он – убийца.

Девушка стиснула зубы. А доктор, что сталось с доктором? Вдруг они и его…

– Мистер Спенсер, вы бледный как привидение, – улыбнулась мисс Джонстон, обмахнув молодого человека рукой. – Что с вами? Не выносите мертвецов?

Лжесекретарь попытался изобразить что-то вроде улыбки, но вышло не очень. Перед глазами упорно маячил взволнованный граф, пытавшийся привести его в чувства в лаборатории, и вообще такой дружелюбный всю прошлую ночь, но при этом… злоумышляющий против мисс Грейнджер. И, если так, зачем нужен был доктор?

– Простите, но представить, что граф… причастен к этому трупу… – произнес он. – Разве вас подобное не пугает? – Поглядел он на девушек.

Те испуганными не выглядели – скорее взволнованными. Они либо чего-то не допонимали, либо были совсем без царя в голове… А думать об этом Спенсеру не хотелось.

– Отчего же, – улыбнулась мисс Хортон, – происходящее очень бодрит. Мы словно в романе «Замок Отранто» и нас ждет… страшное приключение, – возразила она тихим шепотом и вдруг… оглушительно хлопнула.

Спенсер подпрыгнул на месте, а хулиганка заливисто рассмеялась. Они все, эти хрупкие нимфы, смеялись над ним, ничуть не испуганные, что было выше его понимания.

И Спенсер глядел на них большими глазами, гадая которая из девиц… В общем он сделал вид, что ничуть не обижен таким к себе отношением и насмешками.

– Мисс Джонстон, – лишь спросил он, – так что ответил вам граф насчет найденного эгрета? Я так понимаю, вы разрешили конфликт.

Девушка тут же изобразила загадочный взгляд, как бы скрывающий больше, чем она может сказать.

И ответила следующее:

– Граф действительно всё объяснил, мистер Спенсер, и мне жаль, что я слишком погорячилась. Это все из-за шляпки, к которой я была слишком привязана… – повинилась она. – Дело в том, что граф Дерби нашел украшение возле белки, сраженной стрелой нашей милой Гортензии, – извиняющийся взгляд в сторону названой девушки, – эта зверушка, должно быть, действительно ее утащила (я ведь видела белку, помните, мистер Спенсер?) и, возможно, направлялась к своему тайнику, когда… – Еще один взгляд на Гортензию. – В общем граф подобрал эту вещицу и по чистой случайности, повинуясь привычке (его жена постоянно теряла сережки и кольца), положил ее в шкатулку покойной супруги, где мы ее и нашли.

Объяснение выглядело логичным, с натяжкой, но в него можно было поверить, вот только Эмилия совершенно не помнила, чтобы видела что-то блестящее возле сраженного стрелой мисс Хортон зверька. Ей казалось, она бы это заметила…

– Я рад, что все разрешилось к всеобщему удовольствию, – сказала она.

Но мисс Хортон скептически хмыкнула:

– Слишком притянуто за уши, как по мне, но наличие тайны лишь интригует. Знаете, что я намерена сейчас делать? – осведомилась она. И под взглядами своих собеседников отозвалась: – Искать место, где Бартон и здоровяк прикопали неизвестное тело. Если я его обнаружу… – она сверкнула глазами, – если я его обнаружу, – повторила с акцентом, – смогу, шантажируя графа, сделаться миссис Дерби, обставив вас всех.

Амелия округлила глаза, удивившись, должно быть, самой возможности, просто додуматься до такого. А Мисс Джонстон вскинула бровь:

– И тебе наплевать, что твой будущий муж закапывает тела? – осведомилась она. – Вдруг, если он на такое способен, однажды избавится и от тебя?

Но хитроумная мисс закатила глаза.

– Боже мой, вы такие пресные личности! – вздохнула она. – Конечно же, граф никакой не убийца, а твоя глупая Марта всего лишь придумала сказочку, чтобы оправдать свое нежелание отправляться на кухню. Я нисколько в это не верю, но свежевскопанную земельку все-таки поищу. Просто от скуки… Миссис Лукас все равно проспит до обеда.

И с такими словами она пошла по дорожке, напевая что-то под нос. Амелия с Эммой, переглянувшись, направились следом, Спенсер за ними – и поиски начались. Они обошли все самые дальние уголки сада, самые одичавшие и заросшие ежевикой, и около клумбы с лилейниками обнаружили взрытую землю. Амелия, еще раньше запасшаяся садовой лопаткой, протянула ее мисс Гортензии, а та, улыбнувшись, передала ее мистеру Спенсеру.

– Предоставляю эту честь вам, мистер Спенсер, как единственному мужчине в нашей компании, – сказала она. – Будьте добры, откопайте для нас этот… клад!

Эмилия протянула руку к лопатке и, опустившись на колени, принялась откидывать землю. По сути, эта была абсолютно бредовая мысль: закопать человека возле лилейников за окном своей спальни мог только настоящий маньяк, а граф, все-таки верилось, был не настолько безумен. Да и места здесь было немного для человека: полтора фута в длину и едва ли фут в ширину. По всему, их постигла общая истерия! Им хотелось поверить в нечто невероятное, пусть даже отмеченное кошмаром. Наверное, каждой из них было скучно до дрожи… Чем еще подобное объяснить?

Копал Спенсер долго, крепко-накрепко стянутая бинтами грудь физическому труду плохо способствовала, да и брюки не хотелось испортить, и вот наконец острие садовой лопатки ткнулось в мягкое. Мертвая плоть? Эмилия на секунду отпрянула, испугавшись того, что спрятано под землей, но под насмешливым понуканием Гортензии с Эммой снова принялась за работу и вскоре различила нечто рыже-бурое, мягкое…

И поняла в тот же момент:

– Это белка, – сказала она. – Это просто-напросто белка!

– В самом деле? – как будто бы даже разочаровалась мисс Хортон. – Я рассчитывала на нечто более интересное! – И заметив вытянутые лица слушателей, рассмеялась: – Ну, право слово, я пошутила. Конечно же, нам ни к чему труп в саду! Вы легковерные, словно дети. Я обыграла б вас в карты в долю секунды…

Побагровевшая от недовольства мисс Джонстон высказала наболевшее:

– Да ты вчера мухлевала, признайся. Ни за что не поверю, что граф тебе проиграл просто так!

Мисс Хортон вздохнула, изображая наигранное покаяние.

– Ну смухлевала и что? – сказала она. – Всего-то маленький трюк, а в итоге – любое желание на мой вкус.

– И чего же ты хочешь? – поинтересовалась Амелия.

По всему было видно, что она восхищается смелостью девушки и ничуть ее не осуждает.

Мисс Хортон загадочно улыбнулась:

– Я еще не решила, но размышляю над этим. Возможно, попрошу графа прогулять меня за пределы поместья! – Она пожала плечами. – Я бы хотела посетить руины замка Дантульм, говорят, они весьма живописны. А побывать здесь, на Скае, и всё время просидеть в стенах дома, – она сморщила носик, – как-то не очень…

– А я не хотела бы никуда выходить, – призналась самая робкая из троих Амелия Холланд. – Линдфорд-холл меня тоже пугает, но то, что находится вне его стен, пугает сильнее. Все эти летучие мыши и еще неизвестно какие животные…

Мисс Хортон больше не улыбалась, возможно, припомнив первую ночь, когда летучие мыши (или что это было?) стучались в забитые ставни её собственной спальни.

– На Скае нет хищников, – только и сказала она. – Графу Дерби просто-напросто доставляет извращенное удовольствие запугивать нас! Надеется, мы уедем до срока. – И посмотрела на Спенсера: – Вот, мистер Спенсер сам нам сказал: в его лаборатории ничего страшного нет, а подходить к ней все равно запретили. Почему? Да просто так, уверяю. И летучих мышей тоже нет, – смело заявила она. – Не удивлюсь, если Бартон, стоя на нижнем балконе, стучал в мое окно старой метлой. С него станется! Он, если подумать, единственный не упокоенный дух в этом доме. Ходячий мертвец!

– А чем же тогда объяснить нежелание графа видеть в доме животных? – насмешливо кинула Эмма Джонстон.

– Да тем, что он грубый чурбан, который их на дух не переносит. А еще… заведи мы зверушек, меньше тряслись бы от страха, сидя в своих запертых комнатах вечерами!

Гортензия так распалилась, что из ее идеальной прически выбился локон и упал на глаза, она сдула его, уперев руки в бока и, кажется, что-то надумала.

В этот самый момент по саду разнесся взволнованный голосок миссис Лукас:

– Девочки, дорогие, куда вы пропали?

– Проснулась, пора, – шепнула мисс Джонстон. И посмотрела на Спенсера: – Мы пойдем, а вы приведите землю в порядок. Пусть нечаянно убиенная мисс Гортензией белка покоится с миром!

– Аминь, – отозвалась сама мисс Гортензия.

И три нимфы понеслись со всех ног прочь по дорожке.

22 глава

Удивительное дело, но после обеда, который обитатели Линдфорд-холла опять провели без хозяина, Бартон позвал секретаря в кабинет и положил перед ним стопку листов. Тех самых, над которыми он работал в лаборатории…

– Граф сказал, вы можете поработать в его кабинете… под моим бдительным наблюдением, ясное дело, – сказал дворецкий, разместившись в удобном кресле возле стола.

Внутренне удивившись, Эмилия взялась за дело – в отсутствие отвлекающего фактора в лице графа Дерби работа спорилась много быстрее, даже буквы как будто стали понятнее. Впрочем, умея различить один знак от другого, она все-таки не могла понять главного: что эти формулы значат. Над чем так упорно корпит граф? Вот если бы сделать себе лишнюю копию да проконсультироваться со специалистом, но… Бартон, дремавший в кресле, пока она переписывала очередной лист, просыпался словно по волшебству, стоило ей его дописать, и, схватив тот со стола и помахав в воздухе, чтобы просохли чернила, тут же убирал его в папку, лежавшую у него на коленях.

Может, мисс Хортон права, и старый дворецкий малость того… фокусник или… чревовещатель? Говорил же он с кем-то в лаборатории графа, с женщиной, судя по голосу, но уж точно не с мисс Грейнджер. С кем же тогда? Сам с собой на разные голоса? Подобная мысль заставила ее улыбнуться.

– Вы закончили, Спенсер? – прозвучал голос Бартона. – Мне пора готовиться к ужину.

– Да, это последняя.

– Замечательно!

Старик подхватил последний листок, тщательно осмотрелся, не завалялось ли на столе что-то важное, и, сунув папку подмышку, поспешил из кабинета, Эмилия направилась следом. Ей хотелось вернуться к себе и попытаться воссоздать по памяти хоть одну из переписанных формул, но сколько бы она ни билась над этим, выходило не то. Бесчисленная плеяда латинских букв, цифр и каких-то значков перемешалась в ее голове в один сплошной липкий ком…

В отчаянии она скомкала лист и бросила его на пол – часы в доме пробили семь. Она встрепенулась: ужин вот-вот начнется. Увлекшись, она обо всем позабыла! Заметавшись по комнате, она в спешке привела себя в должный вид (причем поправляя сбившийся шейный платок, снова вспомнила руки графа, касавшиеся его) и поспешила в столовую.

«Хоть бы граф задержался!» – мысленно взмолилась она. Опоздание вкупе с утренним происшествием в лаборатории плохо ее характеризовало… Несмотря на уступку графа с местом работы – кабинет, а не лаборатория, – Эмилия все-таки опасалась его немилости.

Однако, надежды ее не оправдались: Эдвард Дерби уже сидел за столом, когда она появилась.

– Простите за опоздание, сэр, мне очень неловко… – Она неожиданно сбилась под его пристальным взглядом с чуть нахмуренными бровями.

Прогонит, как пить дать, прогонит…

– Не беда, мистер Спенсер. Проходите и присоединяйтесь к беседе: мисс Хортон только что заговорила о том, что некоторые называют наш Скай таинственным островом.

– Скорее, волшебным, – поправила его девушка. – Волшебным, так как на нем есть некий источник, способный даровать вечные молодость и красоту. Я читала, еще древние пикты черпали из него для своей королевы, дабы продлить ее годы… Они, как известно, придерживались матриархата.

– И вы верите в это, мисс Хортон, в волшебный источник? – осведомился хозяин. – Мне казалось, в наш век технического прогресса верить в подобные сказки как минимум очень забавно, как максимум – глупо.

Мисс Хортон ничуть не понравилось, что ее весьма тонко обозвали глупышкой, и заявила:

– И все-таки я желаю прогуляться по Скаю.

По тону сказанных ею слов граф легко догадался о главном и подхватил:

– Это ваше желание, вы уверены?

– Абсолютно, милорд.

– Когда желаете совершить моцион?

– Завтра же, если вы, конечно, не против.

– Ничуть. – Граф улыбнулся. – Ваше желание – закон для меня.

Мисс Хортон тоже ему улыбнулась, довольство собой так и сочилось из пор ее кожи. Чего нельзя было сказать о мисс Джонстон, глядевшей волком на свою более удачливую соперницу… Прогулка с графом по Скаю представлялась мечтой, которая сбудется не для каждой!

Миссис Лукас тоже неожиданно озадачилась: ее немолодое лицо пошло складками и буграми, в общем, сморщилось еще больше. И сразу же после ужина и последующего скучнейшего вечера, когда малышка Амелия услаждала слух присутствующих в гостиной чтением уже не стихов, но нравоучительного романа, компаньонка попросила хозяина дома уделить ей немного внимания и побеседовать наедине. Едва они удалились, Эмилия, ощущая себя совершенно разбитой, простилась с девицами (одна из которых продолжала пылать нескрываемым предвкушением) и напрямую направилась к себе в комнату. Можно было бы показаться на кухне – свести дружбу с Роббом Маккинни было б не лишним – но у девушки просто-напросто не нашлось ни душевных, ни физических сил для завязывания дружеских знакомств. Она вдруг поняла, что устала… Разбита, словно корыто, рассохшееся на солнце.

Линдфорд-холл и все его тайны как будто тянули из нее соки. А ведь она была так уверена в своих силах… Но хватит ли их у нее?

У графа такие восхитительные глаза и такое… черное сердце.

Это несоответствие выбивало почву у нее из-под ног…

Неожиданным образом усложняло задачу.

– Спенсер. – В дверь постучали. – Надо поговорить.

Эмилия, то ли грезившая в постели, то ли глубоко сокрушавшаяся о несовершенстве этого мира, вернее о некоторых его особенно привлекательных, но лишь внешним обликом индивидах, подскочила в постели.

Граф Дерби? Он ведь не умеет читать мысли, не так ли?!

Она сунула в рот изменитель, задрапировалась в халат и поспешила отпереть дверь.

– Да, сэр, простите, я уже засыпал.

Граф окинул ее быстрым взглядом и произнес:

– Поговорим у тебя. Если ты, конечно, не против… – добавил, чуть вскинув черную бровь.

Эмилия отступила от двери, пропуская посетителя в комнату. Он осмотрелся… Она следила за его взглядом, страшно боясь, не забыла ли чего-то припрятать – к счастью, все было в порядке.

Все, кроме ее громко стучащего сердца, которому сделалось тесно внутри грудной клетки, и оно норовило выскочить через горло…

Угомонись, окаянное! Только паники ей сейчас не хватало.

– Да, сэр, о чем вы хотели поговорить? – поинтересовалась она как можно спокойней.

Неужели пришел уволить ее?!

Эдвард Дерби ответил не сразу, глядя в пол на ее босые кончики пальцев, выглядывавшие из-под халата. Эмилия переступила с ноги на ногу…

– О завтрашней прогулке по Скаю, – наконец, ответил мужчина. – Спенсер, ты знаешь, как работает компас? Умеешь им пользоваться?

– Я… – Эмилия испытала такое острое облегчение, что даже не сразу уразумела, куда именно клонит ее собеседник. – Я… могу, да, но, сэр…

– Значит, сможешь ориентироваться по карте?

– Да, сэр, но…

– Завтра ты сопроводишь мисс Хортон к руинам Дантульма, как она пожелала.

– Но, сэр, она хотела, чтобы с ней были вы, разве не так? – наконец смогла досказать она свою мысль. – Боюсь, руины интересуют мисс Хортон в последнюю очередь. Ей точно не нужен в спутники секретарь!

Граф неожиданно улыбнулся – в такие моменты он становился особенно, невероятно хорош. Ямочка на подбородке делалась глубже, теплела хрустальная глубина глаз, пронизанная как бы солнечным светом. Уходила привычная отчужденность…

«Уж лучше бы не улыбался, – с тоской констатировала Эмилия, поджимая холодные пальцы ног. – Это какое-то психологическое оружие, а не улыбка».

– Полагаю, против прогулки с мисс Холланд вы упирались бы с меньшим энтузиазмом, – произнес ее собеседник. – Чем же вам не угодила мисс Хортон?

Эмилия и удивилась, и возмутилась одновременно.

– Сэр, кажется, я уже говорил вам, что не имею видов на девушку, как и она на меня. Мисс Амелия – ваша невеста… – Граф скривился. – То есть она претендует на роль леди Дерби и не иначе. А мисс Хортон, сэр, мечтая о том же, будет страшно разочарована этой заменой!

– И поделом, – хмыкнул граф. – Будет ей наказанием за мошенничество в игре! Она заслужила.

– Так вы поняли, что она мухлевала? – От холода у Эмилии клацнули зубы.

Граф покачал головой.

– Ясное дело, еще во время игры, – хмыкнул он. – Она бессовестно жульничала, и я поддался. Мне было весьма интересно, что запросит эта глупышка! И вот…

– Вы не боялись, что Гортензия запросит… что-то другое?

– Что именно, Спенсер? – Кажется, граф над ней потешался.

– Я н-не знаю… мне трудно судить.

И тогда, подступив ближе, мужчина вкрадчиво осведомился:

– А что попросили б вы сами, мой дорогой секретарь, выпади вам такая возможность?

К чему он спрашивает такое? У Эмилии заледенели не только кончики пальцев, но и сердце захолонуло.

– Я… я даже не думал об этом, сэр, – выдала она полуписком (с изменителем голоса точно какие-то неполадки!) и, вывернувшись, встала подальше от графа.

– И все-таки? – не отставал тот. – Расскажите, о чем вы мечтаете, мистер Спенсер.

– Э… мне кажется, это мое личное дело, сэр, – отозвалась она, вскинув вдруг подбородок. – Простите мне мою дерзость, но мы с вами не в тех отношениях, чтобы делиться мечтами. – Граф стоял молча, с непроницаемым видом. – Мечты, они, знаете ли, очень личные по природе. Я… пока не готов…

А граф вдруг спросил:

– Хотите знать, о чем я мечтаю?

– Нет, сэр, не стоит… – Эмилия стянула горловину халата, от волнения позабыв, как по-девичьи это выглядит со стороны.

Но граф словно не слышал ее, а может быть, так и было: затерялся в своих собственных мыслях – и продолжал:

– Я мечтаю выбраться с этого острова, уехать с него навсегда. Забыть Линдфорд-холл и все, что с ним связано… И когда это случится, я стану счастливейшим человеком на свете!

Это признание прозвучало донельзя неожиданно и… пугающе.

Что же тогда удерживает его?

– Так почему же тогда… – начала было Эмилия, но граф, оборвав ее фразу, велел вдруг:

– Лезьте в кровать. Трясетесь как осиновый лист! Смотреть страшно. – И добавил вдруг: – Вам удалось отдохнуть после случившего в лаборатории? Осилите завтрашнюю прогулку?

– Да, сэр, осилю.

И так как она продолжала стоять, не решаясь лезть под одеяло, граф шикнул:

– В постель, Спенсер! И никаких прогулок по дому.

Кажется, ее сердце остановилось на миг… Неужели он что-то знает? Она юркнула под одеяло и закрутилась в него по самую шею.

– Я и не думал, сэр, – отозвалась при этом.

Но нет, граф улыбался, когда пошел к двери.

– Отпускать тебя на прогулку с мисс Холланд было бы очень опасно, а вот за твою добродетель в паре с мисс Хортон я абсолютно спокоен. Приятных снов, Спенсер!

– Приятных снов, сэр.

Дверь закрылась. Эмилия соскочила с постели и заперлась на замок.

Что это вообще сейчас было? Что за странные разговоры? Что за неслыханная забота и за «Я мечтаю выбраться с этого острова»? Какой уж тут сон, ее знобило как в лихорадке, и мысли скакали такие же лихорадочно-суматошные, странные.

Она еще долго лежала в постели, не в силах уснуть, несмотря на усталость.