Текст книги "Александр III и его время"

Автор книги: Евгений Толмачев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 66 страниц)

4. ИТОГИ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ ПОЛИТИКИ

При Александре III произошло некоторое обострение положения России на Дальнем Востоке вследствие усиления японской экспансии, политики Великобритании и Соединённых Штатов. Так же как и в предыдущее царствование, в отличие от западных держав, Петербург все спорные вопросы стремился решать дипломатическим путём. Вооружённые силы России на Дальнем Востоке были незначительны. В 1891 г. Россия начала строительство Великой Сибирской магистрали одновременно с запада и востока. Постройка этой дороги диктовалась не только стратегическими соображениями, но и экономическим развитием Сибири и Дальнего Востока, освоением новых рынков, поощрением торговли со странами Азии, переселенческим движением.

Большая работа была проведена по уточнению границы с Китаем. Торговля между Россией и Небесной империей при Александре III, которая велась в основном сухопутным путём, возросла более чем в 2 раза по сравнению с 70-ми гг.

Петербургский договор 1881 г. был продлён в 1891 г. без изменений.

МИД России способствовал пересмотру неравноправных договоров Японии с европейскими державами и с Соединёнными Штатами. 27 июля (8 августа) 1889 г. был подписан русско-японский торговый договор, который должен был войти в силу после отказа всех договорных держав от прежних неравноправных трактатов.

Петербург выступал за укрепление независимости Кореи, остерегаясь подчинения её Англии или другой враждебной державе. Введение же собственного контроля над Кореей, чего неоднократно добивалось королевское правительство, превышало силы и возможности Петербурга. 25 июня (7 июля) 1884 г. был заключён русско-корейский договор о дружбе и торговле, который во многом напоминал трактаты, заключённые Кореей с Великобританией и Германией. Подписание 8 (20) августа 1888 г. правил для сухопутной торговли России с Кореей способствовало расширению объёма торговых и культурных отношений между двумя странами. Вплоть до Японо-китайской войны 1894-1895 гг. петербургский кабинет ошибочно считал Китай потенциальным соперником России в Корее.

Часть IV Идейная борьба и общественное движение в России при Александре III

В 80—90-е гг. XIX в. на арене политической жизни России явно обозначились три основных направления в общественном движении – консервативное, либеральное и радикальное. Каждое из этих направлений имело свои морально-этические позиции, политические цели, формы и методы борьбы.

Глава восемнадцатая КОНСЕРВАТИВНОЕ И ЛИБЕРАЛЬНОЕ НАПРАВЛЕНИЯ

1. КОНСЕРВАТОРЫ

Консерваторы (от лат. conservo – «сохраняю, охраняю») были вооружены своей системой воззрений на мир, оберегали и поддерживали исторически сформировавшиеся формы государственной и общественной жизни, её морально-правовые основания и связанные с ней социально-политические движения. Социальную основу консерватизма составляли титулованная сановная знать, привилегированное дворянское сословие, высшие правительственные слои, чиновничество и офицерство, духовенство, купечество, значительная часть мещанства и крестьянства.

Вот почему в советские годы идеологический климат не благоприятствовал научной разработке истории русского консерватизма. Как правило, и идеологи, и особенно практики консерватизма рассматривались не только вне контекста историографического процесса, но уже априори третировались как махровые реакционеры и контрреволюционеры, а если и изображались, то в виде монстров, всячески тормозивших исторический процесс (371, 1998, № 10, с. 162).

Государственный консерватизм

Следует подчеркнуть, что идеология консерватизма в период царствования Александра III опиралась всецело на теорию «официальной народности», разработанную ещё в начале 30-х гг. XIX в. видным государственным деятелем, президентом петербургской Академии наук С. С. Уваровым. Основой этой теории считается триада – православие, самодержавие и народность. Главные идеологи государственного консерватизма рассматриваемого нами периода – К. П. Победоносцев, М. Н. Катков, Д. А. Толстой, В. П. Мещерский – о которых немало говорилось в предыдущих главах, центральное положение в этой триаде отводили самодержавию. Они убеждённо отстаивали монархическую форму правления, при которой носителю верховной власти – Божьему помазаннику, правителю государства принадлежали верховные права в законодательстве. Только царь один мог утверждать законопроекты. Ему одному принадлежало право назначать и увольнять высших чиновников, верховное руководство центральными, местными учреждениями и органами управления. Он располагал правами верховного командования армией и флотом. Только он мог принять окончательное решение по бюджету страны и вынести решающий вердикт в высшем суде – утвердить приговор или помиловать. Известно, что в первые же месяцы царствования Александра III Катков ясно и определённо сформулировал свою новую программу. «Предлагают много планов, – писал он, – но есть один царский путь… В прежние века имели в виду интересы отдельных сословий. Но это не царский путь. Трон затем возвышен, чтобы пред ним уравнивалось различие сословий… Единая власть и никакой иной власти в стране и стомиллионный, только ей покорный народ, – вот истинное царство… Да положит Господь в сердце Государя нашего шествовать именно этим, воистину царским путём и иметь в виду не прогресс или регресс, не либеральные или реакционные цели, а единственно благо своего стомиллионного народа» (249, т. 11, с. 559).

Казалось бы, монархический образ правления является самым естественным для людей. Однако многовековая история человечества даёт нам не слишком много примеров достойных правителей государств. Не случайно английский писатель XVIII в. Г. Филдинг писал: «В действительности я знаю только одно основательное возражение против абсолютной монархии; единственный недостаток этого превосходного образа правления – чрезвычайная трудность найти человека, вполне достойного сана абсолютного монарха, так как он должен обладать тремя качествами, весьма редко встречающимися, как учит нас история, в царственных особах: во-первых, достаточной дозой умеренности, чтобы он мог удовлетвориться той властью, какая будет предоставлена ему; во-вторых, достаточной мудростью, чтобы он мог познать своё счастье; в-третьих, достаточной степенью доброты, чтобы он мог выносить счастье других, не только совпадающих с его собственным, но и содействующее ему». Упоминаемые выше наши консерваторы взяли на себя добровольное право оказывать посильную помощь молодому императору. Самодержавие они объявляли основным устоем русской жизни, обеспечивающим величие и мощь России, поэтому преданность и служба царю являлась гражданским долгом всех подданных. В то же время, несмотря на всю приверженность монархизму, Победоносцев, например, не придавал самодержавию значения абсолютной, единственно возможной формы правления, предназначенной для всех стран, времён и народов. Подвергая уничтожающей критике конституционный строй, консерваторы превозносили монархическое правление как более высокую ступень общественного развития. Они полагали, что самодержавная монархия гораздо более откровенна, честна перед своими подданными, ибо в ней нет лживости представительного правления, когда не весь народ, а лишь его представители участвуют в политической жизни.

По мнению Победоносцева, «парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей» (216, с. 101). Партийная борьба за власть, по мнению консерваторов, портит людей, в ней побеждают лицемеры и карьеристы. Монархия же, хотя и несовершенна, но свободна от всего этого. «Страшно и подумать, что возникло бы у нас, – пишет Победоносцев, – когда бы судьба послала нам роковой дар – всероссийского парламента!» (Там же, с. 110.) В понимании консерваторов самодержавие выступает и как лекарство от «болезни разделения властей», и как единственный гарант сохранения слишком пёстрой в национальном, социальном и даже культурном плане России.

Второй постулат уваровской триады – православие – в своей трактовке не претерпел изменений. Православие по-прежнему считалось основой духовной жизни народа, поэтому православная церковь, подчинённая светской власти, выступала опорой самодержавия. Победоносцев утверждал, что одному телу – государству – естественно соответствует только одна душа – церковь. Консерваторы отстаивали систему государственной церкви в России. Мысль о возможности светского государства не допускалась. Православие ставилось в привилегированное положение по сравнению с другими конфессиями.

В понятие «народность» в 60-х годах М. П. Катковым был внесён новый нюанс. Народность теперь понималась не только как историческое соответствие самодержавия духу русского народа, но и как беззаветная преданность его престолу и искренняя любовь к царю, что являлось основой существующей власти и делало именно её единственно возможной в России.

Создавая эту единую концепцию, основанную на старых теоретических представлениях, консерваторы стремились идейно укрепить самодержавие. На практике положения обновлённой теории народного самодержавия воплощались во внутренней политике России в годы правления Александра III.

Как отмечалось выше, в начальное смутное время царствования этого императора, когда надо было погасить ещё тлеющие революционные и оппозиционные очаги, Победоносцев пользовался доминирующим влиянием. Позднее, когда потребовались конструктивные предложения нового курса, старый профессор не смог предложить государю ничего, кроме пресловутого «подмораживания». Император, по словам Витте, досадывал, что одной критикой жить нельзя, «Победоносцев – отличный критик, но сам никогда ничего создать не может» (94, т. 1, с. 361).

В отличие от обер-прокурора князь Мещерский был неутомим, генерировал всё новые и новые идеи, вселяя в Александра III больше уверенности в завтрашнем дне. Властелин России ценил способности Мещерского, принимал его у себя, однако не афишировал своих связей с ним из-за одиозной репутации того в общественном мнении.

Известно, что Мещерский не имел жены. Когда князь после смерти Каткова пытался завладеть «Московскими ведомостями», клика Победоносцева раздула в июле 1887 г. скандал вокруг странных отношений Мещерского и некоего молодого горниста из лейб-стрелкового батальона. Мещерский был обвинён в мужеложестве. Эта грязная история разнеслась по всему Петербургу. Сам князь гневно отвергал все наветы и в письме к царю выводил на чистую воду своих противников. Александр III не поверил позорным обвинениям, поддержал друга своей молодости. Скандал был улажен.

Необходимо отметить, что в 80—90-е гг. XIX столетия, также как и в любую историческую эпоху, существовал довольно широкий спектр консерваторов разного толка и оттенков, от крайне правых до крайне левых, от махровых охранителей старых порядков, до деятельных преобразователей, выступающих в целом за сохранение самодержавного правления.

Религиозно-философские консерваторы

Среди религиозно-философских консерваторов того времени, которые искали новые пути и методы решения старых проблем, следует отметить К. Н. Леонтьева и Л. А. Тихомирова. Константин Николаевич Леонтьев (1831-1891) был публицистом и повествователем, оригинальным и талантливым мыслителем, проповедником крайне консервативных взглядов. Родился он в провинциальной калужской помещичьей семье. После окончания Калужской гимназии и кратковременного пребывания в ярославском Демидовском лицее учился медицине в Московском университете. Был в Крымскую кампанию военным врачом, затем сельским врачом в Нижегородской губернии. В декабре 1860 г. переехал в северную столицу, решившись оставить медицину ради литературы. Десять лет, с 1863 по 1873 г. провёл в Турции, пройдя путь от секретаря и драгомана (переводчика) до консула на острове Крите, в Адрианополе и других городах Порты. Более года провёл на Афоне в русском Пантелеймоновом монастыре. Выйдя в отставку, жил попеременно в Москве и в своей деревне Кудиново. В 1880 г. был помощником редактора газеты «Варшавский дневник», затем цензором в Москве. В 1887 г. он вновь вышел в отставку, поселился в Оптиной пустыни и через четыре года, приняв тайное пострижение с именем Климента, переехал в Троице-Сергиеву лавру, где и умер от воспаления лёгких. В 1873 г. под влиянием концепции культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского Леонтьев написал свой наиболее известный трактат «Византизм и славянство» (опубликован в 1875 г.), где наиболее полно отражены его историко-философские и политические взгляды. В этом и ряде других сочинениях идее славянского единства противопоставлена идея национальной самобытности русского этноса, изложено учение о государственной форме и долговечности существования государств, о культурно-исторических типах и триедином процессе мирового развития. По мнению Леонтьева, законы развития общества ничем не отличаются от закономерностей функционирования любой органической системы. Народ, общество, государство в своём историческом развитии последовательно проходят процесс восходящего и нисходящего развития, заканчивающийся гибелью или трансформацией в качественно иную сущность. Определяя срок существования государств 1’000-1’200 лет, и применяя эту мерку к истории России, Леонтьев пришёл к выводу, что она «стоит у страшного предела» своего разрушения и гибели, отсрочить которую можно только встав на антизападный путь развития. Для этого надо вернуться к исконным русским началам, привнесённым из Византии, к твёрдой монархической власти, строгой церковности, сохранению крестьянской общины, жёсткому сословно-иерархическому делению общества. Путём союза России с Востоком (мусульманскими странами, Индией, Тибетом, Китаем) и политической экспансии на Ближнем Востоке как средства превращения России в новый исторический центр христианского мира Леонтьев, надеялся затормозить процесс либерализации России и уберечь её от революции. В последние годы жизни мыслитель задумывался над возможными последствиями распространения социалистических идей.

Ознакомившись с трудами Ф. Лассаля, Л. Бланки и П. Ж. Прудона, Леонтьев пришёл к выводу, что в экономическом плане социализм может стать охранительным началом, способным скрепить народ в единое целое в узких рамках разнородных общин.

Незадолго до смерти он высказался за союз социализма с русским самодержавием и пламенной мистикой. Большая часть взглядов Леонтьева была изложена в статьях двухтомника «Восток, Россия и Славянство», вышедшем в Москве в 1885-1886 гг.

Бесспорно, идеи Леонтьева сыграли важную роль в развитии отечественной консервативной мысли и оказали серьёзное влияние на формирование публицистов «охранительного» направления: Л. А. Тихомирова, В. В. Розанова, П. Е. Астафьева, Ю. Н. Говорухи-Отрока, И. И. Фуделя, Д. Н. Церетели и других.

Биография и идейная эволюция общественного деятеля Тихомирова Льва Александровича (1852-1923) в какой-то мере подтвердила реалистичность предсмертных размышлений Леонтьева. С ранних лет Тихомиров активно участвовал в народническом движении, нацеленном на ниспровержение государственного и общественного строя. В 1873 г. он был арестован и осуждён на 4 года. Был членом исполкома «Народной воли». После убийства Александра II отправил императору Александру III ультиматум от имени боевой организации «Народной воли». По позднейшим признаниям Тихомирова, уже ранее 1 марта у него возникали сомнения относительно целесообразности революционной деятельности. Тем не менее в 1882 г. он уехал за границу, в Швейцарию и Францию, и издавал вместе с П. Л. Лавровым «Вестник «Народной воли». И только в 1888 г. он отрёкся от революционных убеждений, напечатал брошюру «Почему я перестал быть революционером?» и направил на высочайшее имя письмо с раскаянием, просил простить его прошлые заблуждения. Получив разрешение на возвращение в Россию, отдал все силы на защиту православно-монархических идеалов, стал одним из виднейших публицистов монархического толка, критиком революционной теории и практики. Как для России, так и для Европы он видел единственное спасение в неограниченной монархии. Чтобы искоренить в современном русском обществе стремление к разным «социальным миражам», достаточно, по мнению Тихомирова, завести «умную и сильную полицию». Лев Александрович всецело оправдывал политику Д. А. Толстого, отрицал за кем бы то ни было, кроме правительства, право на регулирование общественной и государственной жизни. В своей брошюре «Духовенство и общество в современном религиозном движении» всякую попытку самостоятельного суждения в области религиозных вопросов он провозгласил «самочинством». Тихомиров пытался разработать позитивную, преобразовательную концепцию консервативных взглядов, которую в основном изложил в своём главном труде «Монархическая государственность» (1905). В 1909-1914 гг. редактировал «Московские ведомости». В 1917 г. отошёл от политической деятельности. Умер в Загорске (Сергиевом Посаде). Следует отметить, что в изучении проблемы русского консерватизма сделаны только первые шаги. Ясно, что в конце XIX – начале XX вв. консерватизм не смог эффективно противостоять либеральной и социалистической идеям. Только в 1905 г. русские консерваторы с большим опозданием стали создавать свои политические объединения.

2. ЛИБЕРАЛЫ

В общественной жизни 80-х и первой половины 90-х гг. на политической авансцене довольно весомо проявляется либеральное течение (от лат. liberalis – «свободный»), сформировавшееся под воздействием как европейской, так и собственно российской традиций. Социальная база отечественного либерализма была неоднородной. Она включала буржуазию, помещиков, выходцев из среды богатого купечества, интеллигенцию (учёных, писателей, журналистов, врачей и др.). Носителями либеральной идеологии в XIX в., как правило, выступало дворянство, наиболее образованное сословие, имеющее общественную трибуну в дворянских, а с 1864 г. – и в земских собраниях. Особенности русского либерализма и его место в общественном движении определялись социально-экономическими и политическими условиями развития великой империи. Сказывались запоздалая по сравнению со странами Западной Европы эмансипация крестьян, позднее, хотя и бурное развитие капитализма, наличие самодержавно-сословного строя и пережитков крепостничества, инфантильность русской буржуазии, наличие революционного экстремизма и др. Либеральные идеи, волновавшие русское дворянство со второй половины XVIII в. под влиянием французского Просвещения, на первых порах носили неопределённый характер свободомыслия, вольнодумства, вольтерьянства, фармазонства, маниловщины, мечтаний о земном рае, о мессианской роли России в мировом сообществе и др. Со временем ранние русские просветители С. Е. Десницкий, Н. И. Новиков, А. П. Куницын высказывают мысли о необходимости ограничения всякой власти, в том числе и родительской, осуждали крепостничество и самодержавие, правосудие и взяточничество, неравноправие мужчин и женщин. Настоятельная потребность грядущих буржуазных преобразований выражалась в конституционных и экономических проектах конца XVIII – начала XIX вв. (Н. И. Панин и Д. И. Фонвизин, М. М. Сперанский, Н. С. Мордвинов и др.). Идеи либерализма присутствовали и в движении декабристов (Н. И. Тургенев, Н. М. Муравьёв, М. Ф. Орлов и др.). Формирование их проходило в общем русле дворянской революционности.

Принято считать, что становление русского либерализма связано со спорами западников и славянофилов о путях развития страны на рубеже 30—40-х гг. XIX в. Западники выступали за ликвидацию крепостного права и необходимость развития России по западноевропейскому пути. Термин «западники» возник в 40-х гг. К западникам принадлежали публицисты и литераторы П. В. Анненков, В. П. Боткин, М. Н. Катков, Е. Ф. Корш, Н. А. Мельгунов, A. В. Никитенко, И. С. Тургенев, П. Я. Чаадаев и др.; профессора истории, права и политической экономии И. К. Бабст, И. В. Вернадский, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, П. Н. Кудрявцев, П. Г. Редкин, С. М. Соловьёв, Б. Н. Чичерин и др. Примыкали к западникам писатели и публицисты Д. В. Григорович, И. А. Гончаров, А. В. Дружинин, А. П. Заблоцкий-Десятовский, В. Н. Майков, B. А. Милютин, Н. А. Некрасов, И. И. Панаев, А. Ф. Писемский, М. Е. Салтыков-Щедрин.

Органами печати, в которых преимущественно сотрудничали западники, были журналы «Отечественные записки» (с 1839 г.), «Современник», «Русский вестник» (с 1856 г.), «Атеней» (1858-1859), газеты «Московские ведомости», «Санкт-Петербургские ведомости», литературные сборники «Физиология Петербурга» (1845), «Петербургский сборник» (1846).

Славянофилы обосновывали и утверждали особый путь исторического развития России, принципиально отличный, по их мнению, от стран Западной Европы. Самобытность России славянофилы видели в отсутствии, как они считали, в её истории классовой борьбы, в русской поземельной общине и артелях, в православии как единственно истинном христианстве. В духе панславизма славянофилы отводили России руководящую роль в отношении всего славянского мира. Выдающуюся роль в формировании взглядов славянофилов в 40—50-х гг. сыграли А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, отчасти К. С. Аксаков и Ю. Ф. Самарин. Видными славянофилами были также И. С. Аксаков, И. Д. Беляев, Д. А. Валуев, А. Ф. Гильфердинг, П. В. Киреевский, А. И. Кошелев, Н. Д. Иванищев, В. И. Ламанский, В. Н. Лешков, В. А. Панов, А. Н. Попов, Н. А. Попов, Ф. В. Чижов. В 50-х гг. к славянофилам примкнул В. А. Черкасский. Разделяли взгляды славянофилов писатели С. Т. Аксаков, А. А. Григорьев, В. И. Даль, А. Н. Островский, Ф. И. Тютчев, Н. М. Языков. Симпатизировали славянофилам Ф. И. Буслаев, О. М. Бодянский, Г. П. Галаган, В. И. Григоровичам. А. Максимович, Н. А. Ригельман, И. И. Срезневский, Славянофилы издавали журналы «Русская беседа» (1856-1860), «Сельское благоустройство» (1858-1859), газеты «Молва» (1857), «Парус» (1859), «День» (1861-1865), «Москва» (1867-1868), «Русь» (1880-1886). Выпустили три «Московских литературных и учёных сборника». Постоянными местами, где западники и славянофилы устно выражали и отстаивали свои взгляды, являлись преимущественно московские литературные салоны дворянской интеллигенции, игравшие большую роль в общественной жизни, – салоны С. Т. Аксакова, А. П. Елагиной, К. К. Павловой, Д. Н. Свербеева, П. Я. Чаадаева и др. После Крымской войны в мыслящем слое дворянства и служилой бюрократии закипели страстные споры на социальные, политические и моральные темы. Началась оппозиционная критика в дворянских салонах и купеческих особняках, оживились гостиные славянофилов и западников. В конце 1850-х – начале 1860-х гг. началось сближение большинства западников и славянофилов в рамках единого либерального лагеря. Либералы выдвигали требования и проекты освобождения крестьян, предоставления свободы совести и слова, общественного мнения и печати, публичности правительственных действий, гласности судопроизводства, отмены сословных привилегий, создания представительных учреждений.

Необходимо отметить, что в пореформенный период не было создано какой-либо единой программы либерализма, который бы «представлял собой пёстрый конгломерат разнообразных социальных групп, течений и взглядов».

Среди высокопоставленных лиц империи вместе со всеми образованными людьми к преобразованию государственного строя и осуществлению намеченных либеральных реформ, пожалуй, больше других, стремились тётка Александра II великая княгиня Елена Павловна и брат царя великий князь Константин Николаевич.

Елена Павловна делала всё возможное, чтобы открыть и привлечь к служению на пользу Отечества талантливых и даровитых людей из среды писателей, артистов, учёных и общественных деятелей. Она завязывала дружественные отношения с Грановским и другими московскими профессорами, выдвигала и поддерживала в их общественной деятельности Дмитрия и Николая Милютиных, Кавелина, Самарина, князя Черкасского, Арцимовича, Ивана Аксакова и других.

Великий князь Константин Николаевич, «разносторонне образованный человек», фактически второе лицо в государстве, поняв после Крымской кампании необходимость преобразования всего государственного строя, стал добиваться осуществления реформ гораздо смелее и последовательнее своего брата. Благодаря этому он вскоре сделался при дворе признанным лидером либеральных правительственных кругов, наиболее сильной опорой и самым решительным двигателем всех либеральных начинаний. Неслучайно одним из виновников социально-политического кризиса в России, принявшего угрожающие размеры на рубеже 70—80-х гг., наследник престола, будущий император Александр III искренне считал великого князя (см. гл. 9, § 1).

Значительный вклад в становление умеренного либерализма, который долгое время был преобладающим в России, внесли известные учёные Б. Н. Чичерин (1828-1904) и К. Д. Кавелин (1818-1885), убеждённые сторонники умеренных реформ при сохранении монархии. Они считали, что необходимо обеспечить спокойное, без возможных потрясений врастание российского общества в новые формы жизни, и предполагали проведение только давно назревших преобразований, избегая ускоренного развития событий. Их сторонникам приходилось в сфере политики постоянно колебаться между консерваторами, панически боявшимися любых перемен, и радикалами, призывавшими к народной мести и проповедующими идею социального скачка.