Текст книги "Серый туман"
Автор книги: Евгений Лотош
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)
Шварцман неподвижно сидел в кресле, и только на лице у него гуляли желваки. Наконец он поднял взгляд.
– Да, недооценил я тебя, паренек, – медленно проговорил он. – Ох, недооценил… Ну что же, так мне, дураку, и надо. Постарел я, как видно, пора и на покой. Ну что же, одно утешает – смена у нас с Алексом оказалась достойная… – он тяжело вздохнул. – Ну, и что ты собираешься делать дальше?
– Там увидим, – неопределенно пожал плечами Олег. – Но если вы имеете в виду свою дальнейшую судьбу, то не волнуйтесь – убивать вас я не собираюсь, хотя и испытываю сильное искушение. Рассчитывайте на домик где-нибудь на пустынном побережье, садик и – отсутствие телефона. Я не собираюсь начинать свою деятельность с убийств, – он тяжело встал на ноги, осторожно придерживая больную руку. – Паша, позови Безобразова из приемной, будь другом.
Шварцман тоже встал со стула и внимательно посмотрел на Олега.
– Надеюсь, побережье окажется не северным, – вздохнул он наконец. – Только одного не понимаю. Тот парень, которого по твою душу послали, никогда не промахивался…
Олег полез в карман и вытащил оттуда часы на темном браслете.
– Последний привет Хранителей, как я понимаю, – сказал он. – Сейчас он больше не работает, не знаю, почему. Может, потому же, почему пропали их станции. Я вам в свое время про него не сказал, и правильно сделал, оказывается. Эта штука меня в сторону дернула, да и Павлу на снайпера показала, как я понял, – Олег бросил браслет на пол и наступил на него ногой. Тот жалобно хрустнул и неожиданно распался в черную пыль. – Вот так!
Несколько секунд Олег молча смотрел на бывшего начальника канцелярии.
– Боюсь, у меня много дел, господин Шварцман. Полковник о вас позаботится. – Новый Народный Председатель кивнул вошедшему Безобразову, и тот осторожно, но крепко взял Шварцмана под локоть. – Может быть, мы еще увидимся, – он обернулся к Павлу. – Паша, оставь меня ненадолго, хочу передохнуть минут десять.
Опираясь на в беспорядке разбросанные стулья и борясь с нарастающим головокружением, Олег осторожно подошел к окну. Тучи, затянувшие небо, потихоньку расходились, и в прорехи кое-где проглядывало мутно-голубое небо. Луч солнца просочился сквозь одну такую прореху и, играючи, брызнул в глаза ярким теплым светом. Но вдали снова собиралась гроза, и черные тучи громоздились друг на друга у самого горизонта. Серый утренний туман, затянувший площадь, медленно рассеивался…
– А, вот ты где! – раздался позади веселый голос. – Я тебя разыскиваю на море и на суше, а ты забрался на Луну и воешь оттуда волком на Землю. Впрочем, это так похоже на тебя, что я могла бы и догадаться!
– Привет, Майя, – улыбнулся Джао, отворачиваясь от обзорного окна. – Надо же, ты тут целиком, а не в проекции, как мне подумалось поначалу. Я заметил твое появление какое-то время назад, но мне хотелось закончить кое-какие дела. Не до тебя было, ты уж извини, – он взял ее руки в свои и легонько пожал. – Как жизнь молодая?
– Замечательно! – фыркнула женщина. – Я поставила на уши весь институт, включая Харлама…
– Кого-кого? – удивленно переспросил Хранитель.
– Ну, Харлама, директора, – нетерпеливо отмахнулась от него Майя. – Так вот, я поставила всех на уши, и в конце концов мне под страшным секретом сообщили, что ты создал свой пузырь и ставишь там какие-то таинственные эксперименты. Под еще более страшным секретом мне рассказали, что ты только что разблокировал канал, ну, я и…
– Пробила упорную оборону и проникла ко мне! – от души рассмеялся Хранитель. – Да уж, тебя остановить невозможно. А с каких это пор Харлам стал директором?
– Да уже пару минут как… – непонимающе взглянула на него девушка. – Да сколько ты тут сидишь, что таких вещей не знаешь. Кстати, чего это ты какой-то черный? На солнышке перележал?
– Образ у меня такой, – со значительным видом разъяснил Хранитель. – Мрачный Черный Джао, Который Приходит Ночью! – Он ухмыльнулся. – Да ничего особенного, просто так удобней в данной ситуации. Одна из доминирующих рас – чернокожая. А насчет времени… Сейчас прикинем. Так… Если планетарного, то в сумме лет семьсот-восемьсот. Я тут немного с хроновекторами поигрался, соотношение с нашим потоком нелинейное. Но я здесь долго не бывал – так, наездами, да и то по большей части когда мало-мальская цивилизация выросла.
– Столько времени одной темой заниматься! – протянула Майя уважительно. – Я бы не смогла. Скучно же!
– А ты все не меняешься, непоседа, – улыбнулся Хранитель. – Чем занимаешься?
– Да так, ничем особенным, – рассеянно ответила девушка. – Немного Джамтой позанималась… безрезультатно, как всегда, сейчас вот в ваш институт ассистенткой прибиться пытаюсь, может, хоть тут какая-то польза от меня будет. Миованна изо всех сил зазывала, но ей, похоже, просто поболтать не с кем. Похоже, у вас не веселее, чем везде. Тоска и скука. А у тебя что? Как-то подозрительно знакомо это место выглядит.
– Ну вот, дорогая моя подружка, – снова рассмеялся Джао. – Кто мне с порога про Землю и Луну вкручивать начал? Я уж думал, ты меня сходу раскусила.
– Да нет, это просто к слову пришлось, – озадаченно ответила девушка. – Ничего такого и в мыслях не было… Неужто это Земля, там, в небе?
– Ну да, – кивнул головой Джао. – Она самая. Что, не похожа?
– Да не очень, – критически прищурилась Майя, разглядывая висящую над головой планету. – А где Австралия? И еще, кажется, какие-то материки иметься должны на обратной стороне, если я правильно помню историю.
– Да тут такая история получилась, – откликнулся Джао. – Промахнулся я, планета немного ближе к Солнцу оказалась, чем надо. В результате полярные шапки подрастаяли, геоистория немного другой вышла. Да и вообще халатно я поначалу к моделированию отнесся. Хотел переделать, да поленился. В общем, после формования получились более-менее только Евразия и Африка, да и то урезанные до предела, остальное – в лучшем случае острова. Зато Африка вышла на загляденье – зеленая, плодородная… Толку, правда, от этого… – Он провел рукой по лицу, прижался лбом к холодному стеклу. – Устал я как-то, знаешь ли.
– Погоди, Джао, – лицо Майи стало серьезным. – Ну-ка, рассказывай все по порядку. Я тебя как облупленного знаю. Что-то не так пошло, верно?
– Да все нормально! – дернул плечом Джао. – Эксперимент закончен, осталось хвосты подбить, с мелочами разобраться да отчет написать. А там домой, расслабиться, – его лицо внезапно стало мрачным и усталым. – Нет, к черту все…
Майя тихо подошла сзади и положила ему руки на плечи. Хранитель полуобернулся, слегка улыбнулся и прижал одну из ее рук щекой.
– Ну расскажи, что у тебя случилось, – негромко попросила Майя. – Тебе плохо, я вижу.
– Да что мне, – отозвался Джао. – Вот им плохо, – он кивнул в сторону сияющей на черном небосводе Земли, – а меня просто уязвленное самолюбие мучает.
Он замолчал. Майя терпеливо ждала продолжения.
– Знаешь, чем я, дурак, занимался? Ха! Только не смейся, ладно? Я пытался ответить на вопрос о смысле… даже не жизни вообще, но хотя бы существовании нашей цивилизации, – в его голосе послышалась горечь. – Давным-давно я потратил кучу времени и выпустил гору трудов… черт, да что там скрывать, бреда… по этому вопросу. Может, слышала, как меня маститым философом обзывали, идиота. Так вот, однажды я понял, что все это – переливание из пустого в порожнее. Нам не надо бороться за существование, мы давно уже не голые бесхвостые обезьяны. Усилием мысли зажигаем звезды, плевком создаем новые вселенные, почти достигли бессмертия… Но уж больно высока цена. У нас пропал интерес к жизни, мы не знаем, зачем существуем. В общем-то мы никогда этого не знали, но раньше приходилось выживать, покорять мир, исследовать, строить… А сейчас – сейчас все катится по инерции, в никуда, уже сотни тысяч лет… я имею в виду, многие стандартные часы, – Джао жестом остановил раскрывшую было рот Майю. – Разумеется, никто в этом не признается даже себе. Мы занимаемся наукой, искусством… саморазвитием, это модно, но чем дальше, тем меньше нас интересует окружающее. Мы медленно тонем в трясине безразличия, и я не вижу, как это остановить. И вот я решил – а что, если создать мир, очень похожий на наш, только в миниатюре? Создать и посмотреть, какую дорогу они проложат в жизни, пойдут ли туда, куда и мы…
– И что? – осторожно переспросила Майя, когда пауза затянулась.
– Да ничего… – буркнул Джао с внезапной злобой. – Создал, как видишь. Только вот развиваться как положено они почему-то не захотели. Пятнадцать тысяч локальных лет цивилизация торчала на одном месте, застряв на уровне бронзового века. Мне бы подождать да посмотреть, что выйдет в итоге, но я вбухал слишком много сил в этот мир! Я не хотел, чтобы мои труды пропали даром! И я начал корректировать их развитие по образцу нашего, пинками подгоняя по пути прогресса. А поскольку погонщиком работать интереса мало, создал тайную организацию себе на замену. Хранителями их назвал, идиот! – Он с силой ударил себя кулаком по лбу. – Оглядываясь назад, я вижу, что играл ими, как ребенок играет игрушками, только игрушки оказались живыми! Я желал им только добра, а когда понял, что натворил, оказалось уже поздно. Они развивались, но Хранители стали стержнем всей системы, удерживающим ее от разрушения. И вот я, как бог всемогущий и всеведущий, с отчаянием наблюдал, как миллионы и миллионы людей стали заложниками глупого эксперимента, да что там эксперимента – игры в оловянных солдатиков!
Джао сбросил с плеч руки Майи и повернулся к ней лицом.
– Понимаешь, я уже не мог избавиться от Хранителей, не ввергнув свой мир в хаос, в хаос тотальный, смертельный, неостановимый. А Хранители все меньше поддавались контролю. Они костенели от сознания своей значимости, своего могущества и в конце концов утрачивали основное – сострадание к людям, которыми управляли. Иногда мне казалось, что я смотрюсь в кривое зеркало. Они создавались лишь как инструмент, но рано или поздно начинали считать себя полубогами, которым дозволено решать за людей, что им делать и как жить… И тогда приходилось разрушать организацию до основания, а затем строить ее заново. Каждый раз я надеялся, что учел старые ошибки и не допущу новых – и каждый раз все возвращалось на круги своя. Это какой-то кошмар!
Джао снова отвернулся к окну, прижавшись лбом к прохладной гладкой поверхности.
– Извини, нервы никуда, – сказал он заоконной пустоте. – Так вот, в итоге я понял, что тайное общество – тупиковый путь: если ребенка все время водить за ручку, он не повзрослеет. И я решил не перекраивать организацию в очередной раз, а ликвидировать ее раз и навсегда, а там будь что будет. Мне почему-то показалось, что лучший способ – это раскрыть ее, растворив в обществе, передав тем самым знания, к которым я дал доступ Хранителям. Но даже это у меня толком не получилось – мои подопечные слишком привыкли считать себя чем-то отдельным, стоящим над людьми… В общем, эксперимент блестяще провалился, знаешь ли.
Джао снова повернулся к гостье.
– Вообще тяжело знать заранее, к каким последствиям приведет каждый шаг. Каждый раз, когда начинаешь считать наперед, утыкаешься в проблему – насколько далеко просчитывать. Что бы ни сделал – завтра последствия окажутся расчетными, послезавтра все пойдет наперекосяк, через неделю – отлично, а через год – хоть вешайся. В конце концов уже и боишься что-то делать, пуская все на самотек, зарываясь с головой под одеяло и ожидая, что получится… – Он помолчал. – Один паренек, перед тем как стать Хранителем, сочинил стихи. Там было так:
Придешь на развилку, раздвинешь кустарник,
На камне сорвешь мох зеленый со слов,
Твой конь богатырский, твой верный напарник
Копытом наступит на болиголов
И звякнет уздечкой, вздохнет с укоризной:
Он не человек, не умеет читать,
Но знает, что мрачно-торжественной тризной
Его, потеряв, станешь ты поминать.
«Налево пойдешь ты – коня потеряешь…» -
В жестокой ухмылке расплылись слова,
«Направо – погибнешь…», и ты точно знаешь,
Пожертвуешь чем ты, сорвиголова.
Не надо, о камень калеча костяшки,
Бессильно провидцу кинжалом грозить.
Склонились над камнем безмолвно ромашки,
Скворец пролетел, где-то ухнула выпь…
Не бог ты, чтоб видеть дороги в грядущем,
Не бог, и не можешь пути исправлять,
Лишь можешь оставить дорогу идущим,
Взять в повод коня – и судьбу повстречать.
Но незачем богу завидовать черно,
Не сотни дорог, а всего лишь одна
Пред ним колеёй протянулась безмолвно,
В тумане теряясь, и цель не видна.
Чем больше он знает, тем меньше он может
Вести, убеждать, исправлять, помогать.
И страшно быть богом – так совесть тревожит,
И страшно вслепую по жизни шагать…
Он умер спустя год с небольшим после того как ушел из Хранителей. Наверное, очередное самоубийство. Я часто думаю – а что бы сделал тот паренек на моем месте?…
– Бедняжка, – Майя сочувственно провела рукой по его голове. – Слушай, я поняла. Ты переживаешь из-за того, что рай на Земле построить не смог? Так глупо это. Всегда кто-то недоволен будет, вон, на себя посмотри. В конце концов, без тебя их вообще не существовало бы! Брось себя терзать, у тебя здорово получилось. Целый мир разумных существ! Я бы так точно не смогла, – Джао иронически поднял бровь, но промолчал. – Теперь я понимаю, почему Харлам злится, что ты его к проекту не привлек. Он же у нас крупный спец по мертвым цивилизациям…
– Именно что по мертвым, – невольно усмехнулся Джао. – Я все-таки тешу себя надеждой, что здесь до крайностей дело не дойдет. Хотя если он злится, то не так уж и неправ. Только такой дилетант, как я, мог создать настолько идиотскую экономику. Ума не приложу, как мне это удалось! Последнее время я только тем и занимался, что на ходу рассыпающуюся систему чинил, – он вздохнул. – Даже представить себе не могу, что без меня и Хранителей с Ростанией произойдет. Ладно, новый правитель у них парень сообразительный, справится… надеюсь. Может, ему даже памятник поставят, если дров по неопытности не наломает. Но тяжко ему будет без Робина… – Демиург с размаху шлепнул себя по лбу. – Елки зеленые! Совсем про него забыл! И угораздило же меня сконструировать разумную машину… Отключить его – все равно что убить, и оставить как есть – нельзя, мало ли что ему в голову взбредет, возможности-то у него немеренные… Что же с ним делать-то, а? – Джао тяжело оперся на подоконник. – Может, действительно свалить все на Харлама сотоварищи? Они спецы, разберутся…
Майя прижалась сзади, положив подбородок ему на плечо.
– Бедный ты мой, – тихо прошептала она. – Я и не думала, что работать богом так трудно. Тебе действительно пора отдохнуть… Слушай, а что мне в голову пришло! Может, я ими заняться попробую, а? Раз тебе надоело?
– Ну уж нет, Маечка, – вполоборота погрозил ей Джао пальцем. – Хватит, назанимались. Пусть живут сами, как могут.
– Ну и ладно, – пожала плечами гостья. – Я и сама себе полигон построю…
Демиург непонятно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
Какое-то время двое стояли в молчании. За окном уже не было залитого отраженным светом Земли мертвого скалистого пейзажа. Клубился серый туман, постепенно расступаясь, открывая лунную ночь над темным лесом и верхушки деревьев, гнущиеся под порывистым ветром. Слоистые облака клочьями неслись по звездному небу, а далеко на горизонте, посверкивая молниями, собиралась гроза. Через луг, покрытый высокой травой, к лесу пролегла одинокая колея, посеченная дождями и поросшая по краям чахлым кустарником. И по этой дороге медленно шагала куда-то вдаль одинокая фигура, и холодный северный ветер рвал полы ее плаща.
Ибо если называешься ты Хранителем Мира, то принимаешь на себя все его тяготы и заботы. И бойся быть богом только наполовину, ибо ужаснее всего человеку бессильное предвидение будущего. Но лучше ли, когда серый туман клубится перед глазами, ослепляя взгляд призраками грядущего и безмолвно скрывая во мгле дорогу в бесконечность?
Конец
Екатеринбург, 1997-2000, 2005 гг.
© Copyright Лотош Евгений ([email protected])
