Текст книги "Колесница Гелиоса"

Автор книги: Евгений Санин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц)

– Я сказал быстро!! – рявкнул триерарх, и купец сломя голову бросился в трюм.

Вынося охапку луков со стрелами, он, сбиваясь, пробормотал начальнику наемного отряда:

– Ты самый опытный в военных делах… только ты сможешь понять меня! Скажи… мы отобьемся?

Воин бегло взглянул на него и невозмутимо посоветовал:

– Молись, отец!

– Но мои товары… мои прекрасные товары! – застонал купец со страхом косясь на остро отточенные стрелы в своих руках. – Моя жизнь!..

Два воина с трудом протащили мимо Эвбулида тяжелую корзину со свинцовыми снарядами для пращей. Эвбулид бросился к ним на помощь, но ручка корзины оборвалась, и снаряды, грохоча, покатились по палубе. Он поднял один и машинально прочитал нацарапанную на бронзовом боку надпись: «Я несу смерть врагу!»

И только тут до него дошел весь ужас происходящего.

Как щука, преследующая малька, не замечает уже нависшего на ней гарпуна рыбака, так и он, погнавшись за сколотами, мог теперь сам оказаться во власти пиратов.

К близким ударам тамбурина «Афродиты» стали примешиваться чужие, отдаленные удары – глухие и частые, словно стук загнанного сердца.

Подтащив корзину к самому борту, Эвбулид разогнулся и бросил взгляд на море. Руки его невольно опустились. Ноги стали ватными.

Заслоняя проснувшееся солнце, на них почти вплотную надвинулась темная туша пиратской пентеры. Уже была видна змеиная голова на ее носу. Два надводных бронзовых тарана целились прямо в корму «Афродиты», третий – подводный и самый опасный вздымал вокруг себя целые буруны воды.

Эвбулид не обратил внимания на порыв ветра, ударивший его в лицо.

– Боги покинули нас! – упавшим голосом пробормотал он.

– Нет! – торжествуя, оборвал его триерарх. – Теперь боги с нами!

Прыгая через ступеньки, он быстро поднялся на капитанский помост, и Эвбулид услышал, как зазвучал оттуда его радостный голос:

– Поднимай паруса!

Развернулся, захлопав на ветру, долон[58]58
  Долон – малый передний парус корабля.


[Закрыть]. Матросы ринулись вверх по мачтам.

– Бом-бом-бом! – ухал ближний тамбурин.

– Там-там-там-там-там! – опережал его дальний, с пиратского судна.

На приблизившейся пентере стали слышны гортанные голоса. Взглянув на нее, Эвбулид увидел пиратов, облепивших борта и нос корабля, который неумолимо надвигался на «Афродиту».

Одетый в пурпурные одежды человек на капитанском помосте что-то кричал, показывая рукой на ползущих наверх матросов.

Звонко пропела и, сыто чмокнув, впилась в мачту первая стрела. За ней – вторая. Третья…

Дико закричал матрос, падая с высоты в море. Еще одна стрела, пущенная умелой рукой вонзилась в спину уже подползающего к парусу другого матроса и задрожала оперением.

– Ай, молодец, Ороферн! – донеслось с пентеры.

Матрос успел протянуть руку к парусу, но силы уже покинули его. Эвбулид услышал новый всплеск за бортом.

Глядя, как гибнут один за другим, так и не добравшись до цели, матросы, триерарх в отчаянии ударил кулаком по перилам помоста. Он первым понял неизбежность гибели корабля и, обнажив меч, приготовился к рукопашной схватке.

Стрелы, дротики и камни летели теперь на «Афродиту» нескончаемым потоком.

На скамье гребцов послышался вскрик. Раб-нумидиец со стрелой в голове, гремя цепью ткнулся в плечо соседу. Тот попытался оттолкнуть его, но тут же сам потерял равновесие, пронзенный новой стрелой.

Один из дротиков пригвоздил начальника воинов к мачте, и он, с беспомощно опущенными руками, стоял, как приколотая к щепке огромная бабочка, озираясь по сторонам бессмысленными глазами.

Пущенный из пращи камень угодил в голову флейтисту. Тамбурин умолк, но колотушку поднял пробегавший мимо келевст.

– Бом! Бом! Бом! Бом! – ожил тамбурин.

Прямо над головой Эвбулида пропела стрела. Он невольно проследил за ней взглядом и увидел, как она впилась в грудь тянущего на себя весло раба. Гребец содрогнулся всем телом и без единого звука ткнулся головой вперед, выпуская из рук весло. Эвбулид рванулся к скамье, отволок тяжелеющее тело в сторону, насколько позволила короткая цепь, и сам взялся за весло. Сидевший рядом гребец покосился на него, Эвбулид с ужасом прочитал в его глазах мстительную усмешку.

Снова замолчал тамбурин, обагренный кровью келевста. Снова ожил в чьих-то руках.

Поражаясь, как рабы день и ночь могут ворочать такое тяжелое весло, Эвбулид с трудом опускал его в воду, а потом, запрокинув голову, тянул наверх. Уже через несколько гребков он почувствовал, что силы оставляют его. К тому же весло даже в долгожданном воздухе, где можно было миг-другой передохнуть, неожиданно стало неподъемным. Эвбулид дернул его раз, другой… Весло не поддалось. Он вопросительно взглянул на соседа, и увидел, что раб перестал грести и сидит, скрестив на груди руки.

– Греби! – закричал на него Эвбулид.

– Чем? – усмехнулся раб, кивая куда-то за борт. – Они набросили на наши весла сеть. Я уж не первый раз попадаю в такую историю. А теперь…

Страшный удар, от которого содрогнулась вся «Афродита», выбил Эвбулида из сидения. Едва он приподнялся, как новый толчок, еще сильнее первого, вновь повалил его на палубу.

Пентера, пронзив «Афродиту» всеми тремя таранами, стала медленно отходить назад. В борта впились крючья сходней. По ним пираты стали перебираться на погибающую триеру.

Никому не было дела до Эвбулида. Люди метались от одного борта к другому, нигде не находя спасения. Одни падали, пораженные стрелами и дротиками, других настигали копья и длинные мечи пиратов. Лишь тех, кто падал на колени и поднимал руки, моля о пощаде, пираты отшвыривали к бортам, и оттуда они с ужасом глядели на закипавшую битву.

– Расковывай рабов! – закричал триерарх. – Раздавай им оружие!

Корабельный кузнец, калеча руки и ноги гребцов, наскоро сбивал с них оковы, воины протягивали им оружие, но рабы, минуя протянутые им мечи и луки, бежали к бортам, бросались в воду…

Сильный удар камнем в плечо отбросил Эвбулида назад. Чтобы не упасть, он ухватился рукой за мачту и вздрогнул, увидев рядом с собой пригвожденного дротиком начальника воинов. Голова грека уже безвольно свешивалась на грудь.

Впереди послышался торжествующий вопль. Эвбулид поднял глаза и увидел пирата в дорогой персидской одежде. Он махал над головой пустой пращой, что-то кричал, показывая на него своим товарищам. Знавший немного по-малоазийски от банщика-сирийца, к которому он частенько похаживал после гимнасия, Эвбулид различил два слова: «Эллин» и «мой».

– Ну нет, – прохрипел он. Наклонился и поднял выроненный мертвым воином лук. Положил на тетиву стрелу. – Прочь… Прочь!

Увидев оружие в руках эллина, двое пиратов стали убеждать товарища добить его, но тот, оттолкнув их, быстрыми шажками направился к мачте.

Эвбулид, натянув тетиву и, почти не целясь, выпустил стрелу в приблизившегося пирата.

Брови сирийца изумленно поползли вверх, рот открылся в неслышном крике. Пират обеими руками схватился за впившуюся в живот стрелу и рухнул на палубу.

Дикий рев товарищей убитого пронесся над тонущей «Афродитой». Один с поднятой булавой, другой с обнаженным мечом бросились на Эвбулида.

– Ко мне! – раздался с капитанского помоста крик триерарха. – Все, кто жив – ко мне!

Эвбулид наклонился за новой стрелой, но сильный удар булавой по голове заставил его выпустить лук. Последнее, что он еще видел – это отчаянные попытки триерарха вытащить стрелу, пронзившую могучее горло. Стрела переломилась. Триерарх упал. И ночь, как тяжелая туша пентеры надвинулась на Эвбулида и заволокла его сознание…

6. Рыбак и щука

…Ледяная вода обожгла лицо. Эвбулид дернулся и застонал от нестерпимой боли в голове. Рот был полон соленой, густой слюны.

– Еще один живой!

– Да, под счастливой звездой родилась наша «Горгона» – за два дня четыре триеры!

– Окати его еще одним ведром. Море большое – на всех хватит!

Снова послышался топот шагов – и новый ожог…

«Что это со мной? – удивился Эвбулид, пытаясь вспомнить, что же произошло с ним. – Я, кажется, хотел спуститься в каюту триерарха… Да, теперь самое время согреться кружкой вина!»

Он с трудом разлепил глаза и обвел мутным взглядом храпящих на скамьях рабов. Некоторые из них спали в тех позах, в которых их застигла команда отдыхать. Другие уснули, прислонившись плечами друг к другу.

Эвбулид закрыл глаза и услышал мелодичный звон упавшей на палубу монеты.

– Митра![59]59
  Митра – малоазийское божество, голова которого нередко изображалась на монетах.


[Закрыть]

– Орел!

– Опять Митра – моя драхма!

Незнакомый голос заставил Эвбулида вздрогнуть. Говорили по-каппадокийски. Он разом все вспомнил, попытался подняться и вскрикнул от боли.

– Кажется, он уже может говорить!

– Тогда понесли его к Аспиону!

Эвбулид открыл глаза и увидел над собой тех самых пиратов, которые бежали на него с палицей и мечом. Рассовав по карманам серебряные монеты, они подхватили пленника за руки, проволокли по палубе и бросили под ноги сидящему в высоком кресле-троносе чернобородому мужчине в пурпурной одежде.

– Вот еще один, Аспион!

Главарь окинул Эвбулида оценивающим взглядом.

– Эллин? – с грубым акцентом спросил он.

Эвбулид разлепил спекшиеся губы, выплюнул мешавшую говорить кровь.

– Д-да…

– Хорошо, – кивнул Аспион. – Свободнорожденный?

– Да.

– Очень хорошо. Значит, за тебя можно получить неплохой выкуп.

– Он убил нашего земляка Орода! – вскричал один из пиратов, поднимая ведро и замахиваясь им на Эвбулида.

– А вот это нехорошо! – нахмурился главарь.

– Он заслуживает самой страшной смерти! – в один голос закричали земляки.

– Возможно…

– Его надо повесить на мачте!

– Нет – скормить акулам!

– Возможно, – повторил Аспион. – И, чтобы не обидеть кого-то из вас, пожалуй, я прикажу одну половину этого эллина повесить на мачте, а другую – выбросить в море!

– Позволь я разделю его на эти половинки! – отбрасывая ведро, схватился за меч пират.

– Погоди, Пакор! – остановил его Аспион и испытующе посмотрел на Эвбулида. – Сначала узнаем, что хочет сказать нам этот эллин.

– Выкуп… – выдавил Эвбулид. – Я согласен на выкуп!

– Хорошо.

– На любой выкуп!

– Очень хорошо.

Аспион подумав, соединил кончики пальцев, унизанных перстнями, стоимость каждого из которых могла бы посоперничать с месячным доходом целого города.

– Обычно мы берем за свободнорожденного эллина выкуп в полталанта, – выделяя каждое слово, произнес он. – Но ты убил моего человека, следовательно, за это с тебя уже целый талант. Кроме того, ты должен усладить чувства мести земляков убитого звоном знаменитых афинских монет. Эй, Фраат, тебе хватит четверти таланта?

– Конечно, Аспион!

– А тебе, Пакор?

– Я с большим удовольствием отправил бы этого эллина прислуживать тени несчастного Орода! – покачал головой пират и с укором взглянул на своего земляка: – Зря ты, Фраат, не дал мне этого сделать там, на триере!

– Странный ты человек, Пакор! – усмехнулся Аспион. – Недавно украл из нашей казны горсть меди, за что я поставил тебя надсмотрщиком за корабельными рабами. Только что радовался выигрышу всего трех драхм, а теперь отказываешься от полутора тысяч.

– Полутора тысяч? – недоверчиво переспросил пират.

– Конечно! – улыбнулся Аспион. – Именно столько предлагает тебе этот эллин.

– Тогда ладно, – пробурчал Пакор, засовывая меч за широкий пояс. – Только в следующий раз сразу говори, что это не какая-то жалкая четверть – а полторы тысячи!

– Мои люди не так сильны в арифметике, как в бою, но клянусь Сераписом, он разрубил бы тебя пополам с одного удара! – заметил Аспион, обращаясь к Эвбулиду. – Значит, с тебя уже полтора таланта. Ну и для ровного счета ты дашь еще полталанта мне, чтобы и я не остался в убытке. И того – два таланта! – жестко подытожил он.

– Согласен! – обрадованно кивнул Эвбулид. – В Афинах у меня есть друг… Он даст мне эти деньги! Отпусти меня, и я мигом привезу их сюда!

Пираты встретили эти слова дружным хохотом.

– Видать Фраат вышиб тебе весь ум из головы своей палицей! – усмехнулся Аспион. – Я отпущу тебя в Афины, а ты приведешь за собой военный флот?

– Нет, что ты… – забормотал Эвбулид, отводя глаза в сторону – главарь в точности угадал его мысли.

– Мы – честные пираты, и слово свое держим! – важно сказал Аспион. – А вот что представляешь из себя ты, эллин, нам неведомо. Может, ты нас обманешь? Поэтому два таланта привезешь нам не ты! Их доставит сюда самый дешевый раб из тех, кого мы взяли на борт «Горгоны». Если, конечно, не перехитрит моих людей и не останется в Афинах или не сбежит по дороге вместе с твоими деньгами. Ну, а если он проговорится, и сюда нагрянут военные корабли, поверь, прежде чем Пакор вступит в бой с твоими земляками, он испытает прочность своего меча на твоей шее! Верно, Пакор?

– Еще как! – осклабился пират.

– А где же я найду подходящего раба? – растерялся Эвбулид.

– В трюме! – подсказал Фраат. – Четверо таких, как ты, уже два часа ищут там такого раба.

– А время идет! – показал рукой на солнце Аспион. Спеши в трюм – там тебе тоже дадут навощенную дощечку со стилем, ты напишешь на ней адрес и отдашь ее рабу, чтоб тот быстро нашел нужный дом в Афинах.

Аспион дал знак Фраату и Пакору. Они подняли Эвбулида на ноги, встряхнули его.

– Да, и называя рабу имя своего друга, богатого звонкими монетами, посоветуй ему поторопиться! – напоследок добавил главарь. – Если до нового рассвета он не привезет два таланта, я отдам тебя этим двум молодцам. А что они сделают с тобой: повесят, бросят за борт или продадут скупщику рабов – мне уже будет неинтересно. Прощай!

7. Самый подходящий раб

Толкая в спину пираты повели Эвбулида по палубе. Около деревянной крышки, на которой толстый часовой, давясь, поедал вареную рыбу, запивая ее вином, они остановились.

Часовой не спеша слез с крышки, подбирая полы персидского халата и радостно воскликнул:

– Еще один!

– Аспион пообещал нам за него по четверти таланта! – похвастался Фраат.

– По полторы тысячи драхм! – поправил его Пакор.

– О-о! – уважительно посмотрел на Эвбулида часовой и поднял скрипучую крышку, ведущую в темный трюм. – Иди!

В лицо Эвбулиду дохнуло спертым воздухом и запахом нечистот. Он замешкался, не решаясь шагнуть в трюм.

Тогда часовой, не переставая жевать, неслышными шагами зашел ему за спину и с силой толкнул ногой в поясницу:

– Иди-иди, ходячая монета!

Под Эвбулидом загрохотали ступеньки. Он больно ударялся о них, пока не оказался в самом низу. Кто-то невидимый в полутьме поднял его и усадил в угол. Принялся ощупывать все тело беглыми прикосновениями рук.

– Ты ранен? – услышал Эвбулид участливый голос. Незнакомец говорил на эллинском языке.

– Голова… – прошептал Эвбулид. – Они разбили мне голову… палицей…

– Сейчас посмотрим твою голову, – успокоил незнакомец и его пальцы забегали по лбу, вискам. – Так ли уж она разбита, как тебе кажется?..

Ладонь грека легла на затылок; острая боль до самых пяток пронзила Эвбулида. Он дернулся, застонал.

– Вот! – обрадовался незнакомец. – Самый обычный ушиб, с кровью, правда, немножечко…

– Ничего себе «немножечко»! – слабым голосом возразил Эвбулид. – От таких ударов голова сама слетает с плеч! Кто ты?

– Меня зовут Аристарх, – назвался незнакомец. – Я лекарь. Ехал, чтобы изучать медицину, а теперь перевязываю раны и лечу ушибы. Я плыл на «Деметре», – объяснил он и предупредил: – Потерпи, сейчас будет больно, а потом все пройдет.

Говоря это, Аристарх положил голову Эвбулида себе на колени и стал смывать неприятно пахнущей жидкостью ссохшуюся кровь. Затем вылил на затылок что-то холодное, щекочущее и плавными движениями начал втирать в голову. Эвбулид снова дернулся.

– Терпи, – мягко заметил Аристарх. – Иначе ты целую неделю будешь мучаться, как от морской болезни, а к старости тебя станут донимать головные боли.

– Ты говоришь так, словно изучил всего Гиппократа! – простонал Эвбулид.

– И Гиппократа, и его ученика Падалирия, и Геродика из Саламбрии и даже египетского жреца Гермеса Трисмегиста. Хотел еще познакомиться со священными книгами, которые, слышал, привезли из Индии в Пергамскую библиотеку Асклепия. Там говорится, как лечить многие болезни гимнастикой, да вот – не доехал…

– Болезни гимнастикой? – удивился Эвбулид, имевший самые смутные представления о медицине.

– И болезни, и лень, и даже старость! – невозмутимо подтвердил Аристарх. – И я это решил доказать людям на собственном примере!

– Как это? – прислушиваясь к ощущениям в голове, спросил Эвбулид.

Удивительное дело – несколько минут назад даже легкое прикосновение к затылку причиняло боль. А теперь этот лекарь уже с силой втирает в него свою мазь, и он без труда выдерживал это.

Аристарх неожиданно ослабил движения, мягко погладил затылок.

– Все, пока больше нельзя, – сказал он. – Чуть позже повторим.

– Как же ты решил спасти людей от старости? – напомнил о своем вопросе Эвбулид.

– Не спасти, а отодвинуть ее! – улыбнулся Аристарх. – Но об этом как-нибудь потом. Меня ждут другие…

Он отошел в сторону, и Эвбулид услышал его мягкий голос:

– Ну как, полегчало?

Глаза понемногу привыкли к полутьме. Эвбулид огляделся. По правую сторону от него лежали голые по пояс гребцы. По левую – одетые в изорванные хитоны и гиматии афиняне. Они о чем-то шептались.

– А ты не обманешь нас? Не сбежишь с нашими деньгами? – прислушавшись, различил Эвбулид.

Торопливый шепот горячо, без единой запинки ответил:

– Да поразит меня своим копьем Афина! Да не устоять мне перед молнией Зевса, не вынести гнева Посейдона, если я только обману вас! Давайте мне скорее ваши таблички, и я тут же отправлюсь за выкупом!

– Ох, не верю я ему!

– А я верю! Что мы мешкаем? Чем раньше он уйдет, тем скорее мы окажемся на свободе!

– А если он не вернется?

– Да я… да клянусь Афиной, Зевсом, Посейдоном!..

– Ох, что же нам делать?..

Эвбулид пододвинулся к грекам и попросил:

– Дайте и мне одну дощечку!

– А кто ты? Откуда?

– Я Эвбулид. С «Афродиты»! – ответил он, принимая из рук услужливого раба дощечку. – А вы?

– С «Кентавра»!

– С «Деметры»…

– А я тоже с проклятой «Афродиты»! – вздохнул старик, и Эвбулид признал в нем торговца Писикрата, который вез груз на триере.

– Проклятые пираты! – воскликнули в дальнем углу.

И вдруг хриплый старческий голос, который Эвбулид узнал бы из тысячи других голосов, донесся до него, как дуновение жаркого ветра:

– Господи-ин?!

– Армен? – воскликнул Эвбулид, и его глаза заметались по трюму, темным, лежащим вповалку и прислонившимся к стенам фигурам. – Ты?!

– Я, господин, я! – радостно отозвался раб, и где-то слева послышались стоны и проклятья.

Армен спешил к Эвбулиду прямо через тела. Наконец, Эвбулид увидел перед собой знакомое лицо.

– Армен! – все еще не веря своим глазам, схватил раба за плечи Эвбулид и, убедившись, что это действительно он, обнял его, притянул к груди: – Армен… Сами боги послали тебя мне!

– Господин, я ни в чем не виноват! – всхлипнул раб. – Сколоты силой захватили меня с собой. Они боялись, что я предупрежу тебя! Я ни в чем не виноват, господин! Но почему ты здесь?! – вдруг отстранился он и испуганно посмотрел на Эвбулида. – В этом трюме, весь изорван, в крови… Ты ранен?!

– Не это сейчас главное!

– Это я, я во всем виноват! – забился головой о пол Армен. – И если даже господин простит меня, я сам не прощу себе этого до самой смерти!

– Будет тебе! – придержал раба за плечо Эвбулид. – Скоро мы оба окажемся на свободе!

– Правда?!

– Только для этого тебе нужно съездить в Афины за выкупом.

– Конечно! Конечно, господин! – закивал Армен.

– Зайдешь к Гедите, скажешь, что я жив – и сразу к Квинту! – принялся втолковывать Эвбулид. – Передашь, чтобы он срочно дал тебе два таланта…

Эвбулид вспомнил лица пиратов-земляков и быстро добавил:

– Под любой процент!

– Я все сделаю, господин!

– Да, и пусть даст еще одну мину, я думаю ее хватит, чтобы пираты отпустили и тебя.

– О, господин…

– Скажи, – обратился к Эвбулиду Писикрат. – Это действительно твой раб?

– Да.

– И ты… полностью доверяешь ему?

– Так же, как самому себе!

– Тогда ты единственный, кто поймет меня здесь… – забормотал купец. – Скажи – он вернется?

– Конечно! – улыбнулся Эвбулид.

Писикрат выхватил свою дощечку из рук услужливого раба и принялся засовывать ее за пазуху Армена:

– Тогда я тоже доверюсь ему и щедро вознагражу, когда он привезет за меня выкуп!

– Дело святое. Армен привезет твой выкуп и без награды! – пообещал Эвбулид.

– Пусть зайдет и к моей жене! – воскликнул полный мужчина с лицом пьяницы. – Она сделает все, как он ей скажет. Я так и написал…

– Хорошо, – кивнул Эвбулид.

Еще один афинянин отобрал у готового заплакать от досады раба свою дощечку и протянул ее Эвбулиду:

– Я – триерарх несчастной «Деметры», – густым басом сказал он. – И тоже вручаю свою судьбу твоему рабу, хотя вид его, честно говоря, вызывает у меня сомнения.

– Да он же сдохнет, прежде чем доберется до Афин, клянусь молнией Зевса, копьем Паллады! – принялся метаться между купцом, триерархом и пожилым мужчиной услужливый раб. – А ведь нужно обойти целых три дома! Даже – четыре! – неприязненно покосился он на Эвбулида. – Нет, вам нужен здоровый и быстрый раб!

– Действительно… – засомневался Писикрит. – Если он даже доберется до Афин, то любой мальчишка может отобрать у него наши деньги. И тогда мы погибли!..

– А я что говорю? – ухмыльнулся раб.

– Да разве кто подумает на Армена, что у него за пазухой – три с половиной таланта? – усмехнулся Эвбулид.

– Как три с половиной? Два! – поправил его купец.

– Три с половиной… – вздохнул Эвбулид и пояснил: – За то, что я убил одного из этих негодяев, за меня одного они назначили два таланта!

– Тогда я верю тебе, раз ты доверяешь своему рабу такую большую сумму! – сразу успокоился купец.

Подошедший Аристарх, узнав в чем дело, ощупал плечи Армена, послушал, как бьется его сердце. Затем внимательно поглядел на подавшегося вперед услужливого раба и заметил:

– Я больше доверяю Армену, и как лекарь заверяю, что он доберется до Афин и вернется обратно.

– Тебе легко говорить! – возмутился пожилой мужчина.

– Почему? – удивился Аристарх. – Вы ведь тоже дали мне одну дощечку. Сейчас я заполню ее и попрошу передать родителям именно Армена!

Аристарх взял стиль у метнувшего на него ненавидящий взгляд раба, сел и стал быстро покрывать дощечку мелкими буквами.

– Ну, быстрей, быстрей! – торопил его купец, но лекарь, не обращая на него внимания, продолжал водить стилем.

Наконец не выдержал и невозмутимый триерарх.

– Что-то больно длинный у тебя адрес! – недовольно бросил он. – Поторопись.

– Готово! – разогнулся Аристарх, вложил дощечку за пазуху Армену и шепнул ему на ухо: – Иди в Афинах медленно и чаще отдыхай. Мои родители дадут снадобье, оно поможет тебе.

– Ну, – еще раз обнял своего раба Эвбулид. – А теперь стучи в крышку люка, кричи часовому, что готов ехать за нашими выкупами!

– Но как я оставлю господина? – спохватился Армен. – Ты весь в крови! Ты ранен…

– Я позабочусь о нем, – пообещал Аристарх.

Беспрестанно оглядываясь, Армен заторопился наверх, и вскоре все в трюме услышали его слабый голос:

– Откройте! Откройте же!..

Эвбулид покинул свое место, чтобы помочь Армену, но крышка, заскрипев, уже откинулась.

Часовой, узнав в чем дело, выпустил раба.

Эвбулид нашел свободное место и сел.

«Спасен! – с облегчением подумал он. – Хвала богам, что здесь оказался Армен, и что именно он отправился за выкупом, а не этот хитрый раб, готовый бежать без оглядки, лишь только лодка пиратов пристанет где-нибудь к пустынному берегу!»

Кто-то неосторожным движением задел его.

– Проклятье! – вскричал Эвбулид. – Нельзя ли полегче?

Он повернулся и замер.

Из полутьмы на него смотрело лицо сколота. И хотя голова раба была замотана грязным тряпьем, а запекшаяся на щеках кровь делала его похожим на нумидийца, сомнений не было: это был тот самый сколот который прошлым утром испугал его на сомате, а вечером, вырвав из крыши мельницы петли вместе с крюками, избил надсмотрщика и убежал с остальными рабами…