Текст книги "Статьи, выступления, письма "

Автор книги: Эрнесто Че Гевара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 43 страниц)

Близко к боливийцам находится их прежний противник по войне в Чако Парагвай, где сегодня происходит партизанская борьба. Это очень бедная страна, в которой приблизительно полтора миллиона жителей проживает на территории немного большей, чем Куба; с очень большими тропическими лесами. Это страна таких ужасных эндемических заболеваний, как проказа, распространившаяся в громадных масштабах; страна, где практически отсутствует здравоохранение, где цивилизация ограничена тремя или четырьмя относительно крупными городами. В тамошних горах несколько раз возникали очаги партизанской борьбы, из которых наиболее важными и наиболее серьезными с идеологической точки зрения были движения, возглавлявшиеся Революционным народным фронтом с участием в некоторых важных случаях Парагвайской коммунистической партии. Её партизанские отряды систематически терпели поражения; как мы полагаем, были допущены тактические ошибки в руководстве революционной борьбой—ведь та имеет ряд законов, которые нельзя нарушать, но тем не менее восстания продолжают вспыхивать. В настоящее время есть люди, которые в силу обстоятельств находятся с оружием в руках в горах; они находятся вдали от границ, а если они сдадутся, то окажутся убитыми. Парагвай – идеальная страна для партизанской войны, очень богатая в

2421 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

плане сельского хозяйства, с прекрасными природными условиями; здесь нет ярко выраженных гор, но имеются очень большие возвышенности и реки, зоны, весьма трудные для действия регулярных войск, но чрезвычайно благоприятные для партизанской борьбы, которой помогает крестьянское население. В стране—ультраправая диктатура, которая прежде находилась под влиянием аргентинской олигархии, являлась полуколонией Аргентины, но сегодня, в связи с недавним проникновением североамериканского капитала, перешла в прямую зависимость от Соединённых Штатов; они поддерживают эту варварскую диктатуру в стране, где налицо все условия народной борьбы, которая может интенсивно развернуться уже в краткосрочной перспективе.

Чуть выше находится Перу. Перу—это одна из тех стран, к которым в будущем следует внимательно присмотреться. Она имеет весьма специфические черты, обладает 80% индейского или метисного населения при очень большом расовом разделении. Там белый является хозяином земли и капиталов, метис (или чоло)—в основном управляющим у белого, а индеец—крепостным крестьянином.

В Перу до сих пор поместья продаются вместе с их крестьянами. И в газетных объявлениях они выставляются на продажу вместе с таким-то числом работников или таким-то числом индейцев, которые обязаны трудиться на феодального сеньора. Это настолько жалкое положение, что его невозможно себе представить, не побывав в этой зоне. В Перу имеет место единственный в Америке случай, когда в крупном аграрном районе левые партии (это единственная зона влияния Коммунистической партии) имеют решающее влияние и абсолютное преобладание. Перу и индейский район Куско являются единственной на всю Америку зоной сильного влияния марксистской партии в деревне. Несколько лет назад город Куско был захвачен вооружённым путём, но отсутствовали революционные условия, и дело кончилось чем-то вроде тактического перемирия: повстанцы сдали город, а правительственные войска не предприняли репрессий. Но напряжённая ситуация здесь сохраняется, и это одна из тех зон, где имеются реальные надежды на революцию в Америке. Но в схожем положении находится всё Перу. Это положение, как я сказал, крайней нищеты и крайнего угнетения, которое является существенной чертой густо населённых Анд, представляет собой также проблему для руководства революции. В этой зоне говорят не на испанском, а

2431 май 1962 года

t»q ни.

на кечуа и аймара, которые являются наиболее распространёнными языками и имеют общую основу. Тот, кто хочет общаться с коренным населением, должен уметь говорить на этих языках, иначе общение здесь невозможно. К тому же эти народности живут по обе стороны границы, разделившей государства и народы. Аймара из Боливии понимают гораздо лучше аймара из Перу, чем белых из Боливии. Сами колонизаторы, а затем и империалисты позаботились о сохранении такой ситуации, так что имеется естественное родство между двумя этими странами.

Точно такое же положение—на севере, между перуанскими и эквадорской зонами колья и кечуа, на территории, заходящей и в Колумбию. Во всех этих странах местные языки преобладают. Это страны с чрезвычайно разнообразным рельефом. В Перу имеются три горные цепи, пересекаемые долинами, а восточная половина страны выходит в амазонский бассейн, где образуется то, что в Перу зовется «монтанья»: горные цепи средней высоты с субтропическим климатом, похожим на климат наших гор, но с более суровыми природными условиями.

Имеющаяся в Перу очень слабо развитая буржуазия целиком проживает в районе Косты, а Коста—это узкая пустынная полоса вдоль океана, параллельно которой идёт очень высокая горная зона. Разрыв высот между самой высокой точкой Западной Кордильеры и уровнем моря насчитывает 5000 метров, а по прямой их разделяют не более 100 километров, то есть приходится подниматься изнутри настоящей раковины. В горнорудной зоне центра страны месяц или два назад тоже происходили восстания, о которых вы, должно быть, слышали. В Перу существует развитая горнорудная промышленность, а вы знаете, что горняк—это, как правило, индивид, обладающий высокой степенью боевитости. Пусть не всегда он обладает высокой политической сознательностью—из-за специфических условий своей страны, но он всегда отличается высокой боевитостью. Перуанская армия состоит из класса, касты офицеров – и из крепостных индейцев, так что, если случится серьезное восстание, подавить его не удастся.

Условия в Эквадоре такие же, с той лишь разницей, что эквадорская буржуазия или часть этой буржуазии, как и сторонники всех левых сил, пользуются гораздо большим влиянием в городах и обладают гораздо более чётким осознанием необходимости восстания. Среди этих эквадорских левых групп имеются лидеры, которые

| влияние кубинской революции на Латинскую Америку

побывали на Кубе и находятся под сильным влиянием результатов и последствий Кубинской революции. Они открыто поднимают там знамя немедленной аграрной революции. Естественно, и здесь имеется сильная репрессивная армия, а кроме того, в Эквадоре расквартированы части североамериканских регулярных войск. Думаю, что это также одна из тех стран, где вскоре мы увидим вспышки интенсивной революционной борьбы.

Следуя далее на север по гряде континентальной Сьерра-Маэстры, то бишь по цепи Анд, мы окажемся в Колумбии, стране, которая уже на протяжении двенадцати лет пребывает в состоянии хронической войны. Временами эта война имеет больший или меньший размах, но длится она уже двенадцать лет. Колумбийские партизанские движения имели некоторые ошибки, которые не позволили им выкристаллизоваться в победоносное народное восстание, как это случилось в нашей революции. Одной из имеющихся у них проблем является отсутствие идеологического руководства. Разрозненные партизанские движения без единого, как это было на Кубе, руководства подчинены персональному руководству вожаков от сохи, которые, чтобы выжить, начали совершать такие же грабежи и убийства, как и их противники, и, естественно, мало-помалу скатились к бандитизму. Ряд партизанских отрядов заняли позицию самообороны и ограничивались лишь тем, что защищались, когда их атаковало правительство; но вся эта ситуация войны, борьбы не на жизнь, а на смерть привела к тому, что партизанские отряды, взявшие курс на самооборону, постепенно были ослаблены, а некоторые из них полностью уничтожены. В настоящее время партизанское движение возникло снова, и возникло под безраздельным влиянием Кубинской революции. Имелась группа молодёжи, которая создала, нечто похожее на то, чем на первых порах было «Движение 26 Июля», движение, которое называется МОЭ1. В нем есть ряд правоанархистс-ких тенденций, иногда с оттенками антикоммунистических идей, но они отражают в зародыше решимость к борьбе. Некоторые из его лидеров побывали на Кубе, и, пожалуй, самым пламенным и решительным из них был товарищ Ларрота, который был с нами во время апрельского2 вторжения и который был убит по возвращении в Колумбию. Возможно, что МОЭ не будет иметь значения как поли

1) Рабоче-студенческое движение.

2) В 1961 году.

2451 май 1962 года

тическое движение и может быть в некоторых случаях опасным, но это демонстрация тех сдвигов, которые происходят. Колумбия—это наглядный пример ситуации, когда левые партии пытаются затормозить повстанческое движение, чтобы привести его на предвыборный аукцион в такой абсурдной ситуации, когда имеются лишь две легальные партии, которые конституционно должны сменять друг друга у власти. В таких абсурдных условиях идти на выборы, значит, по мнению самых энергичных колумбийских революционеров, попросту терять время, и поэтому различными путями и несмотря ни на какие нажатые тормоза, развивается борьба, которая уже переросла латентное состояние и во многих районах страны превратилась в открытую вооружённую борьбу. Может или не может борьба в Колумбии стать важным фактором, предсказать трудно, именно потому, что там нет хорошо структурированного левого движения, которое возглавило бы эту борьбу; это всего лишь ряд импульсов, ряд попыток сделать что-то, но отсутствует идеологическое руководство, и это очень опасно. Так что невозможно предугадать, как далеко всё это зайдёт, но в любом случае происходящее, естественно, создаёт условия для будущего развития хорошо организованной революционной борьбы в Колумбии.

В Венесуэле ситуация гораздо более динамична, Коммунистическая партия и Движение революционной левой (МИР) возглавляют вооружённое освободительное движение, и практически Венесуэла переживает состояние гражданской войны. Нас должно весьма интересовать это венесуэльское движение, нам надлежит смотреть на него не только с большой симпатией, но и с большим вниманием. Тем более что наметилось определённое расхождение тактического свойства, в вопросе о подходе к вооружённой борьбе. Находясь под влиянием собственного опыта, практически родившись как нация с односторонним опытом, мы всегда проповедуем партизанскую войну, базирующуюся на крестьянских поселениях и последующий захват городов при опоре на деревню. Подобный подход базируется на острейшем земельном голоде наших масс, на труднодоступное™ для наемных войск громадных территорий Америки, на неэффективности атак империализма на народные силы в местностях, пригодных для партизанской войны, иными словами, на неспособности правящих кругов действовать за пределами крупных населённых пунктов. Некоторые венесуэльские товарищи неоднократно высказывали мнение, что в Венесуэле имеется возможность пред

2461 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

принять насилие иного рода, поскольку здесь существуют особые условия, и в частности есть группы военных, выступающие за восстание, за вооружённое движение.

Частичные результаты подобных установок и действий реализовались в попытке восстания в Карупано, где ещё раз была продемонстрирована та истина, что объективно [прогрессивная] миссия профессиональных военных Америки сводится лишь к тому, чтобы передать оружие народу, вооружить его. Единственное, что могут дать революции профессиональные военные,—это дать себя разоружить, чтобы народ потом оставил их в покое, в лучшем случае привлекая к себе из их состава отдельных лиц. Восставшая в Карупано морская пехота не смогла сделать ни шагу за пределы своей базы. Этот район я в точности не знаю, но лично знаком с окрестной зоной, и это та зона, где непроходимые горы и леса находятся поблизости, где партизанская война создаёт чрезвычайно трудную ситуацию для расположенных неподалеку морских портов, через которые экспортируется нефть (Карипито), и угрожает одной из базовых зон империалистической экономики в Венесуэле. Тем не менее морская пехота так и не вышла из казарм и сдалась сразу же, как только стало очевидным, что сохранившие верность правительству войска превосходят её численностью.

В таких условиях нельзя совершать революцию. Партизанская борьба, как вы знаете, это борьба длительная. В ней бои случаются не так часто, а наибольшие трудности состоят не в непосредственных действиях врага, а в борьбе с суровостью климата, с нехваткой провизии, с отсутствием медикаментов, в борьбе за идеологическое влияние на крестьянские массы, в политической борьбе за вовлечение масс в народное движение, за постепенное развитие революции; в условиях же Венесуэлы, конечно, надо предвидеть и американскую интервенцию в защиту своих нефтяных владений. Все эти факторы обусловливают искомые формы борьбы партизанских сил. Путь же, избранный в Венесуэле на этот раз (и нельзя сказать по-иному, именно на «этот раз!»), заключался в попытке совершить вооружённый переворот с помощью нескольких армейских частей. В случае его успеха это была бы победа одной части армии над другой. Что бы в этом случае сделала армия? Очень простую вещь: она объявила бы амнистию для проигравшей части, сохранила бы свои кастовые привилегии и синекуры и, кроме того, свое прежнее классовое господство в стране, потому что это эксплуататорский класс,

2471 май 1962 года

который обладает оружием и сохраняет эксплуататорскую армию. С победой одной её части над другой, конституционной над антиконституционной (если хотите их так назвать), произойдёт не более чем маленькое изменение в расстановке сил или мелкое столкновение между группами эксплуататоров; выявится противоречие, которое в нынешних условиях Америки никогда не станет решающим, и империализм сохранит свои механизмы эксплуатации. Поэтому одной из предпосылок подлинной, Кубинской революции стало разрушение армии, причем сразу же, как условие, необходимое для взятия власти всерьёз.

Есть ещё одна крупная страна в Южной Америке, которая также находится в своеобразном положении, в ситуации нестабильного равновесия, это Бразилия. Как вы знаете, Бразилия—самая крупная страна Латинской Америки. Это третья в мире страна по территории1 и крупнейший резерв сырья для североамериканцев. Она имеет свыше 60 миллионов жителей и является настоящей державой. Она уже перерабатывает своё сырьё, но все её богатства находятся под господством североамериканских капиталов, и там наблюдаются все характерные для Америки противоречия. Там также среди левых сил отмечаются две тенденции: с одной стороны, сторонники мирной революции, мирного, конституционного пути завоевания власти, а с другой—левые силы, представленные в особенности крестьянскими массами северо-востока, которые имеют очевидное намерение взять власть вопреки сопротивлению буржуазии (империализму, главному врагу, буржуазия почти не оказывает сопротивления). По сути дела, эта страна состоит из нескольких стран: одна из них Северо-Восток очень бедная, густонаселённая страна, где случаются страшные засухи и где имеется весьма многочисленное и боевитое крестьянство. Есть пустынная зона, покрытая сельвой и мелкими земледельческими хозяйствами по всем центральным районам страны, а к югу от неё расположена промышленная зона, подлинной столицей которой является Сан-Паулу, там же находится Рио-де-Жанейро—важнейшие города Бразилии. Северные районы представляют собой, по существу, мятежную зону, здесь эксплуатация доведена до такой крайности, что крестьяне не выносят её более; каждый день приходят известия о гибели нескольких товарищей из Бразилии в их борьбе против латифундистов. После отставки Куадроса и попытки военного пере

1) На самом деле—пятая.

2481 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

ворота наступила компромиссная ситуация, и находящееся у власти правительство является продуктом сделки между эксплуататорскими группами, между бразильской национальной буржуазией и империализмом.

Естественно, эта сделка будет расторгнута, как только враги смогут снова вступить в схватку между собой, и если до сих пор они не сделали этого открыто, то это потому, что у них имеется общий могущественный враг, это сам бразильский народ.

Когда состоялась отставка Куадроса, Фидель, как вы помните, выступал здесь и более или менее пояснил, что должен был бы сделать бразильский народ. Эти слова, дошедшие через эфир до Бразилии, вызвали сильную обеспокоенность, некоторые восприняли это как вмешательство нашего правительства во внутренние дела Бразилии. Мы же считаем, что именно с таким мнением должен выступить революционер в моменты такой опасности и такой потребности в решении, как тогда. Если бы в Бразилии была бы выиграна решающая битва, панорама Америки быстро бы изменилась. Бразилия граничит со всеми странами Южной Америки, кроме Чили и Эквадора. Она имеет громадное влияние, это воистину поле решающего сражения, а в наших отношениях с американскими странами мы всегда должны помнить о том, что мы—часть одной семьи, семьи с более или менее специфическими чертами каждого из её членов, но мы не можем забывать о нашем долге солидарности и о нашем долге высказывать свое мнение в некоторых, особых случаях. Речь не идёт ни о том, чтобы постоянно вмешиваться в дела других, ни о том, чтобы надоедливо соваться со своим примером; примером, которому не во всех странах смогут последовать. Но в моменты, подобные тому, когда в Бразилии решалась не то чтобы судьба Американского континента—до этого не дошло; можно было частично проиграть, как в действительности и случилось, бразильскую битву, и ничего судьбоносного не произошло бы, но это был чрезвычайно напряжённый момент. Если бы битва была выиграна, мы все много выиграли бы, но то, что в действительности произошло в Бразилии,

1) Жанио Куадрос, президент Бразилии (1961 г.); ушёл в отставку под , давлением реакционной верхушки вооружённых сил, не сумевших тогда, однако, предотвратить приход к власти вице-президента Ж. Гуларта. Его час настал тремя годами позже, когда в Бразилии была установлена продолжавшаяся два десятилетия диктатура.

2491 май 1962 года

было не победой народных сил, а просто-напросто сделкой, в которой группа, обладающая властью, оружием, решимостью взяться за него и, кроме того, ясным сознанием того, что надо делать, уступила часть завоёванных в тот момент прерогатив, чтобы попытаться вернуть их себе в другой момент, и потому там тоже неизбежно должно наступить новое столкновение.1

Этот год уже рассматривается как год ожесточённых столкновений между народными силами и силами угнетения2; следующие годы будут примерно такими же. Никто не может быть пророком настолько, чтобы в точности предсказать, в каком году, в какой момент и в какой стране Америки произойдёт сшибка этих сил; но ясно, что противоречия всё более обостряются и формируются субъективные условия, столь важные для развития революции. Таких субъективных условий два: осознание необходимости и срочности осуществления общественной трансформации, чтобы ликвидировать ситуацию социальной несправедливости, и уверенность в возможности осуществить эту трансформацию. Весь народ Латинской Америки подготавливает себя, чтобы осуществить её. Эта подготовка состоит в восстаниях отдельных групп, в повседневной борьбе, осуществляемой иногда легальными, а иногда и нелегальными средствами, иногда в открытой борьбе, а иногда и в борьбе подпольной; но эта подготовка народа осуществляется постоянно и идёт всевозможными путями, она вызревает качественно и количественно и предвосхищает великие битвы в нашей Америке...

Центральная Америка—это по сути единая страна с общими характеристиками, одно крупное владение империализма и один из тех районов, где народная борьба уже достигла своей зрелости, но и её результаты трудно определимы; и я не думаю, что в краткосрочной перспективе они очень заманчивы: слишком сильно здесь господство североамериканцев. В Гватемале прогрессивные силы вновь потерпели неудачу, а Мексика гигантскими темпами превращается в колонию янки. Здесь имеется относительно значимая буржуазия, но она уже вступила в соглашение с империализмом. Это сложная страна, реальности которой глубоко фальсифицированы

1) Оно и произошло менее чем через два года, и его проекция на историю региона оказалась именно той, о которой говорил Че.

2) Теперь уже известно, что именно 1962 г. рассматривался в регионе как решающий.

2501 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

так называемой Мексиканской революцией и в которой трудно предвидеть значительные акции против её правительства...

Мы сосредоточили внимание на странах, которые вошли с нами в наиболее резкие противоречия или в которых сформировались специфические условия для борьбы. Через наши средства массовой информации мы ответили на агрессивные наскоки, а также объяснили народным массам, насколько смогли это сделать своим языком, что можно было бы сделать, и сейчас ожидаем результатов. Мы ожидаем этого не как завсегдатаи театров, занявшие места в ложе и взирающие на разворачивающуюся драму, в этой борьбе мы не зрители, а участники, притом важные участники. Судьба народных революций в Латинской Америке теснейшим образом связана с развитием нашей революции. Естественно, у нас есть более могущественные друзья, чем все силы Америки, и североамериканцы знают, что напасть на нас – значит подвергнуть свою территорию серьезной опасности; вместе с тем они избрали и довольно педантично осуществляют политику изоляции нас от остальной Латинской Америки. Во-первых, очень слабы наши экономические отношения с её странами, только связи с Чили обладают какой-то значимостью. Затем —разрыв отношений с большинством стран; этот процесс продолжается, и не думайте, что он остановится. Агрессии, подобные той, которую, похоже, они собираются предпринять на Ямайке, направлены на то, чтобы помешать нам конкурировать, ликвидировать влияние Кубинской революции посредством прекращения контактов. То же, что делают иезуиты, когда надевают длинную сутану, и все желания оказываются скрытыми под ней; это же самое собираются сделать с нами, то есть поместить нас под колпак, чтобы никто нас не видел и чтобы наше зловредное влияние не распространялось. Очень важно бороться против этого, потому что наши контакты с Латинской Америкой также зависят от той формы, в которой её народ реагирует на атаки империализма, и от этой формы реакции народа очень во многом зависит наша безопасность. Не следует забывать, что империализм делает много ошибок, империализм знает или не знает, что способен сделать Советский Союз ради нашей защиты; я Думаю, что он знает это, ибо, если бы он этого не знал, то уже давно напал бы на нас.1 Но он может ошибаться на этот счёт, и потому на-

1) Именно в мае 1962 г. стартовал процесс, который пять месяцев спустя обернулся Карибским кризисом.

251|май 1962 года

й<.,.;,н.-1Й-<И Эп

ша задача состоит в том, чтобы не дать ему ошибиться на этот раз, потому что, если он ошибется, империализм будет разрушен до основания; но и от нас тогда мало что останется, а потому мы должны быть борцами за мир и убеждёнными защитниками мира—убеждёнными, потому что рискуем собственной шкурой, если мир окажется взорванным.

Почему же мы одновременно так свободно продолжаем говорить о народных революциях? Дело в том, что революции, народная борьба являются, как ни парадоксально это звучит, формой защиты мира. Империализм не может бороться со всем вооружённым народом, он, в конечном счёте, должен прийти к какой-то сделке; кроме того, ему не подходит затевать войну против чего-то такого, чего в действительности не существует, поэтому он стремится спровоцировать войну между народами. Где империализм всегда побеждает, так это в локальных войнах между народами, когда, продавая воюющим сторонам свое оружие, он может увлечь страны в долговую яму, продавая свое военное снаряжение обеим странам либо только одной; в конечном счёте всё зависит от обстоятельств, ему выгодно опробовать в этих войнах свою военную машину, проверить свою тактику, испытать новые изобретения. Вот это ему подходит. Народная же война против противника, который на первых порах то появляется, то исчезает, с фронтами, которые вроде бы не существуют; как это происходит сегодня в Индокитае, где в 40 километрах от столицы уже находится зона партизанской войны, официально объявленная «зоной смерти»,—это война, которую империалисты не способны долго вести, что, однако, ничему их не научило. Они не могут научиться сражаться с рассеянными частями в местности, где нет реально видимого врага. Они готовятся к войне с Советским Союзом, которую должны будут вести с применением ядерных ракет и совершенно иной стратегии.

Империализм, хотя и не истекает кровью, теряет, однако, свои опорные пункты; не следует забывать и ещё одной важной вещи: североамериканцы не так глупы, как кажется; они ошибаются, это правда, но они не глупы. И они достаточно хорошо умеют предвидеть. Уже давно они поняли, что их резервы сокращаются; Соединённые Штаты—богатая страна, но их собственные ресурсы истощаются, и они начали их поиски по всему миру; например, вблизи Индокитая, находятся запасы олова; олово есть также в Малайзии, Перу, Боливии; медь в больших количествах имеется в Перу и Чили;

2521 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

в Перу есть также железо, а в Аргентине, между прочим, уран, который, как я думаю, они тоже вывозят; в Мексике имеется сера, а в Венесуэле нефть. Всё это и есть та основа, на которой движется империалистическая машина. Чтобы удержаться, им нужен весь американский континент, а также те части Азии и Африки, где они господствуют. За что идёт борьба в Конго? В Конго есть уран, в Конго есть медь, в Конго есть алмазы, есть целый ряд других полезных ископаемых. Штаты вели напряжённую борьбу в Конго, вытеснили бельгийский империализм и теперь остались там одни; такова политика, которую Соединённые Штаты проводят по всему миру, сколачивая блоки, чтобы сохранить свои позиции в будущем. И лишить империализм этой опоры, лишить его экономической основы,—значит ослаблять его, и ослаблять в самом его сердце. Ведь не надо забывать, что империализм действует экстерриториально, Соединённые Штаты уже давно действуют не только в Соединённых Штатах: их капиталы разбросаны по всему миру, они играют ими, изымают и вкладывают их. Таким образом, это ослабление экономической основы империализма помогает подорвать его могущество и поддерживает мир, мир во всём мире, а именно в этом мы и заинтересованы. Поэтому мы должны стремиться к тому, чтобы империализм не ошибался; до сих пор мы всегда открыто объявляли о серии шагов, которыми собирались отвечать на их удары, которые мы в самом деле предприняли и которые они почувствовали.

Мы объявляли об этом не единожды, и они слушают радиостанцию, находящуюся, например, здесь, в Гаване, и слышат в своём сердце эту правду, потому что это радио вещает на всю Латинскую Америку, крестьяне по всей Америке слышат её, и то, о чём эта радиостанция говорит, воспринимается ими как кадры из кино. Так что мы показали им свою силу, нашу скромную силу и должны сделать так, чтобы это представление о нашей силе у них сохранялось. Конечно, они стремятся не только изолировать нас, но также и наносить нам удары здесь. Как? Предположительно теми актами саботажа, которые были совершены в последние дни, а также попытками оказывать воздействие на людей, чтобы создать определённый климат, а общественный климат—это вещь весьма специфическая. Вам известно о событиях в Венгрии; событиях, которые интересны некоторыми ошибками народного правительства, когда вдруг, как будто из ничего, разразилась контрреволюция, которая была оплачена, подготовлена и развязана янки.

2531 май Д.962 года

Здесь в Америке имел место весьма похожий случай, хотя это и не было правительство с чертами венгерского. Это произошло в Боливии.

В Боливии имелось буржуазное и, по меньшей мере, антиамериканское правительство, которое возглавлял майор Вильяроэль, выступавший за национализацию рудников, за осуществление целого ряда мер и чаяний боливийского народа. Это правительство постиг ужасный конец, майор Вильяроэль был повешен народом на фонарном столбе, на площади, а ведь это было народное правительство. Почему это произошло? Потому что североамериканские специалисты умеют использовать определённые слабости внутри правительств, какими бы прогрессивными те ни были.

Мы также довольно долго шли по пути ошибок", и все вы несёте часть вины за этот путь, хотя, разумеется, ваша вина минимальна, поскольку главная вина лежит на нас, на руководителях правительства, обязанных быть прозорливыми. Тем не менее мы шли по пути, который называли сектантским, но который был чем-то худшим, чем сектантским,—глупым. Это был путь отрыва от масс, путь чередования правильных и абсурдных шагов, путь подавления критики не только со стороны того, кто имел законное право это делать, т. е. со стороны народа, но также прекращения критического надзора со стороны партийного аппарата, который превратился в исполнителя и утратил свои черты контролера и инспектора. Это привело нас к серьезным экономическим ошибкам—а вы помните, что в основе всех политических движений лежит экономика,– а наши экономические ошибки как раз и означали движение по тому пути, в котором был заинтересован империализм. Сегодня он силится разрушить нашу экономическую основу посредством блокады, а мы посредством всех наших ошибок ему помогали. Почему я говорю и о вашей доле вины? Возьмем, например, Комитеты Защиты Революции (КЗР)—институт, который возник в разгар кампании за народную бдительность, отражавшей стремление народа защитить революцию, и который шаг за шагом превращался в принудиловку, в рассадник оппортунизма. Комитеты становились организацией, вызывавшей антипатию у народа. Я полагаю, что сегодня можно с достаточной степенью уверенности сказать, что КЗР антипатичны народу по причине совершения ими актов произвола. Правда, здесь, в го

1) Че имеет в виду месяцы, предшествующие марту 1962 г.

2541 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

роде, это не так бросается в глаза и не так беспокоит нас. А вот деревню, которая составляет нашу базу, откуда вышла наша партизанская армия, из которой она в течение двух лет набирала силы, позволившие ей одержать победу над городами,—эту деревню мы полностью забросили, обрекли на забвенье и, по сути, оставили в руках КЗР.