Текст книги "Кровь черного мага 7 (СИ)"

Автор книги: Эрик Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Посол нажал на переговорном устройстве кнопку и позвал: «Охрана! Срочно сюда!». В ответ не услышал ровным счетом ничего. Он несколько раз потыкал в кнопку, но результат не изменился. После этого на меня он поднял злой и раздраженный взгляд.

– Вы без разрешения проникли на территорию посольства! Тут везде антипатическая охрана и вы скоро будете задержаны.

– Да неужели?

– Вы своим поступком вовлекли Пруссию в международный конфликт, – продолжил зло Мартен. – Так что, господин Райне-Наэр, вашему королевству придется заплатить за вашу ошибку.

– Его Величество, – поправил я.

– Нет, господин Райнер-Наэр, – отозвался посол с презрением. – Монархия – это прошлый век. Нашему народу пришлось пролить много крови, чтобы избавиться от подобных вам, но Великая Третья Революция полностью покончила с королями и императорами. Не сомневайтесь, вас тоже скоро свергнут – мы внимательно следили за всем, что происходит в Пруссии. Народ задушен налогами, армия будет не на вашей стороне и…

– Ваши сведения устарели, – жестко оборвал я. – Хотя с вами соглашусь в одном, что моему предшественнику именно такое будущее и грозило. Но я – другой, я изменил законодательство и экономика Пруссия очень скоро придет в норму и продолжит рост. Но только вас это нисколько не касается. С вами я пришел поговорить о другом.

– Вы уже прочли ответ в моем письме господину Адельману. Ни Гильдия, ни вы не сможете помешать передачи нам территории Швейцарии и других.

– С каких пор взятка чиновнику становится основанием для нарушения целого свода законов и поводом для передачи территорий? – поинтересовался я.

– Не понимаю о чем вы. Все документы оформлены должным образом. На договоре стоят печати и подписи всех правительственных структур. Я даже могу показать копии, – посол поднялся, извлек из шкафа с документами и положил передо мной многостраничный договор.

Я пролистал договор, изучая текст и подписи. Согласно документу Франция уже перечислила первый транш из условленной и при этом космически огромной суммы, которая должна была пойти в казну Швейцарии за переход под другой флаг. В документе стояли подписи абсолютно всех швейцарских главных чиновников, включая полицейские и военные управления.

– Эти подписи ровным счетом ничего не значат, поскольку по законодательству подобный переход просто не возможен.

– А возможно, законодательство было изменено, но только вы об этом не знаете, – едко заметил посол. – Я могу вам также показать еще один договор, по которому часть территорий Объединенных земель вдоль нашей границы, так же отходит Французской Республике.

– Ну покажите.

Посол положил передо мной второй не менее пухлый договор.

– Как вы видите все нужные подписи и печати стоят. С нашей стороны всё это обсуждалось в парламенте, его депутаты проголосовали «за», причем не было ни одного, кто был бы против или воздержался.

– Обсуждалось в парламенте? – я поднял на посла тяжелый взгляд. – Если бы подобное обсуждалось в вашем парламенте, у нас бы об этом было прекрасно известно.

– Заседание проходило закрыто, тайно, если хотите, в стратегических целях. Жаль, что произошла утечка и сюрприза для нашей республики не получится.

Этот пучеглазый недодипломат смотрел на меня с насмешкой и похоже сам не осознавал, что делал.

– Да почему не получится. Получится и еще какой.

Я поднялся, демонстративно размял пальцы. Во взгляде Мартена появилась настороженность.

– Вы ведь помните, что находитесь на территории посольства, господин Райнер-Наэр? Я вижу, что документы убедили вас, что договор законен и поэтому сделаю вам одолжение и позволю вам уйти отсюда беспрепятственно…

– Просто невиданная щедрость с вашей стороны, – отозвался я, выводя в воздухе заклинание.

– Что вы делаете? – взгляд посла, следивший за разгорающимися в воздухе золотисто-огненными письменами, стал диким, а глаза еще больше выпучились.

– То, что вы заслужили.

Я поставил последний символ, активирующий заклинание. Жерар Мартен в один миг скукожился, превращаясь в лягушку. Я обошел стол, поймал ее, готовую спрыгнуть с кресла. Потом, взяв с подоконника пустую вазу, бросил лягушку туда.

– Ну что ж, теперь ваше кваканье никому уже не навредит, господин Мартен, – произнес я и подойдя к посольскому шкафу принялся изучать его содержимое.

К несчастью своему и своих коллег, господин Мартен держал архив документов в идеальном порядке. Я очень быстро нашел служебные записки и докладные с информацией о выплаченных суммах чиновникам – швейцарских и Объединенных земель.

Сложив все документы и злосчастные договоры в коробку, глянул на «Омегу». Мне показалось, что воздух еще сильнее загустел всё более затрудняя дыхание. Я никогда прежде так надолго не останавливал время, возможно это начинало становиться опасным. Но напоследок я должен был сделать еще кое-что.

Захватив коробку с документами и вазу с обращенным в лягушку послом, я вышел из кабинета, разыскал посольскую кухню. Ожидания оправдались – на французской кухне имелся аквариум с лягушками.

– Что ж, господин Мартен, я нашел компанию, достойную вас, – с этими словами я вытряхнул заколдованного посла к остальным лягушкам и на несколько секунд задержался, чтобы прочитать висевшее на стене меню. – Хм, кажется вам не повезло и вы пробудете в ней не очень долго – как раз сегодня для вас на обед будут готовить лягушачьи лапки.

Я вышел из посольства, сел в «Бронко» и уже через несколько минут вернулся в Хайдельберг. Неподалеку от библиотеки, я дотронулся до циферблата, запуская время. В легкие ворвался свежий воздух, на миг даже чуть закружилась голова, словно до этого у меня имелся недостаток кислорода.

Войдя в библиотеку и расположившись на диване за читальным столом, я позвал кобольдов-библиотекарей и распорядился принести мне подшивку главных французских и итальянских газет за год. После этого я начал просматривать разделы, связанные с правительственными и международными новостями и одновременно думал, как поступить дальше.

Но на ум приходил только один вариант, который вряд ли бы понравился хоть кому-то из светлых магов.

Глава 25

Просмотрев подшивки французских газет я не нашел ничего конкретного, касающегося официальной передачи территорий Швейцарии и Объединенных земель. Однако общие нарративы статей оставляли желать лучшего. Часто публиковались статьи, напоминающие о переданных Германии территориях в последней проигранной Францией более ста лет назад войне. Еще встречались заметки о том, что швейцарцы говорят на французском и являются практически заблудшими «братьями» Франции, которых было бы неплохо вернуть под крыло Республики.

Я посмотрел на стопку итальянских газет и решил сделать перерыв.

– Ноткер, – позвал я кобольда. – Принеси обед, а еще найди Ленели Фогель и пришли ее в библиотеку.

– Обед для нее тоже принести? Точнее на троих? Ведь ваш кузен тоже наверняка придет.

– Финбарру сюда приходить не надо, – отозвался я.

Через десять минут однако объявились они оба. Ленели под недовольные взгляды кобольдов-библеотекарей звонко процокала по паркету в своих туфельках на неизменно высоких каблуках и, остановившись напротив, сказала:

– Приятного аппетита, Ваше Величество.

– Спасибо. Присоединитесь? – отозвался я и поглядел на Финбарра. – Барри, я тебя не звал.

Кузен удивленно моргнул, покраснел, а потом побледнел, явно не понимая, что это значит.

– Харди? Но… Я разве мешаю? – пробасил он растеряно.

Я только вздохнул, но Ленели, догадавшись, сама взялась за объяснения.

– Его Величество всего лишь беспокоиться за твои тонкие душевные настройки, поскольку речь видимо пойдет о журналистских делах, этике и тому подобном.

– В смысле? Харди, ты хочешь втянуть мою жену во что-то…

– Барри, не начинай, – я поморщился. – Если Ленели справится так же отлично, как у нее получилось в прошлый раз с организацией пресс-конференции и прочего во время коронации, то у нее есть все шансы получить главное место ответственного за прессу и связи с общественностью.

– При короле? – в глазах журналистки зажегся восторг, но Финбарр продолжал смотреть на меня с подозрением.

– Никакой опасности для Ленели это не представляет, не переживай, Барри, – сказал я. – И уйди, пожалуйста.

Финбарр тяжело вздохнув и бросив на Ленели взгляд чуть разочарованный и в то же время предупреждающий, ушел.

– Так что, обедать будете со мной? – спросил я.

– Нет, спасибо, мы с Барри уже поели, – Ленели уселась напротив.

– Тогда пока изучите содержание вон той коробки. Не пугайтесь, документов в два раза меньше, поскольку они дублируются на французском.

– Я его учила в школе и университете, вполне сносно знаю, – заметила она. – Но, конечно, вы правы, дважды одно и то же читать не нужно.

Журналистка извлекла бумаги, привезенные мной из французского посольства, отобрала документы на немецком и углубилась в чтение. Я не спеша закончил с обедом, слушая как она время от времени ругается и посылает проклятия в адрес французов. Наконец, дочитав всё, она посмотрела на меня испуганная и возмущенная одновременно.

– Это же катастрофа, Ваше Величество!

– Нет. Особенно если вы в точности сделаете то, что я вам скажу.

– Как⁈ – она еще в неверии покачала головой, а потом, нахмурившись, посмотрела на меня. – А где вы взяли эти документы?

– Во французском посольстве. Полагаю, не стоит вам напоминать, что этот разговор останется только между нами и о нём надо не говорить не только Финбарру.

– Вы даже госпоже Халевейн не скажете? – спросила она.

– Нет. Только вы будете об этом знать. Вы к такому готовы?

Журналистка побледнела.

– А что случилось с послом?

– Он превратился в лягушку.

Ленели было улыбнулась, но через миг поняла, что я не шучу.

– О боже…

– Так вы согласны?

– Погодите, мне надо собраться с мыслями… И вы действительно сделаете меня главной в пресс-службе при королевском дворе?

– При императорском, – отозвался я и, увидев, как у нее совсем уже округляются от изумления глаза, скромно добавил: – Не вижу другого выхода из складывающейся ситуации в стране.

– О, – только и выдохнула Ленели. – Так у вас уже есть какой-то план, если я правильно поняла?

– Да. Надо поднять шум в нашей прессе и на телевидении. Чтобы в ближайшие два дня вышла серия статей и репортажей о предательстве премьер-министров, заговоре французского правительства с целью отобрать наши территории, взятках чиновниках. В общем, обо всем, что вы нашли в этой коробке.

– Но как это нам поможет? – с непониманием отозвалась Ленели.

– Во всех статьях должен иметься жесткий и уверенный нарратив о немедленном бегстве французских депутатов из парламента, поскольку обнародовали их причастность к заговору против нашей страны. И чтобы никто не удивлялся исчезновению этих проклятых трусов, которые не поставили в известность о своих действиях народ. И напоследок – заклеймите их как предателей интересов безопасности Французской Республики.

Я увидел, как Ленели бледнеет и ее пальцы державшие блокнот и ручку, приготовленных для записи задания, начали дрожать.

– Что вы собираетесь делать, Ваше Величество? – едва выдавила из себя журналистка.

– Не церемониться с врагами, – произнес я. – Сейчас никакая дипломатия не поможет. Надеюсь вы это понимаете.

Ленели кивнула.

– Но как на всё это отреагируют высшие светлые? – осторожно спросила она. – Они ведь всё поймут.

– К тому времени проблема будет решена, – я глянул на часы. – Даю вам два часа чтобы набросать шаблон статьи. Покажете мне и, если напишите всё как надо, устраиваете экстренный пресс-центр. Помещение выделят то же, где проходила конференция, куда вас в прошлый раз не пустили.

– Хм, – Ленели уловила легкую насмешку в моих словах и, поднявшись, гордо приосанилась. – Не беспокойтесь, Ваше Величество, я покажу как работают настоящие профи! Через два часа вернусь. Вы же тут будете?

– Да, пока почитаю итальянскую прессу.

Ленели с удивлением похлопала глазами и насторожилась.

– Хотите сказать, что у нас аналогичные проблемы еще и с итальянцами⁈– она от возмущения даже всплеснула руками.

– Надеюсь, что нет. Возможно у нас получится сыграть на опережение и новости о французах заставят итальянцев уничтожить аналогичные договоры.

Ленели посмотрела на меня чуть озадаченно.

– А вы их наказывать не собираетесь, как французов?

– Нет, пока они не пришлют оскорбительного письма подобного этому и я не услышу от их посла то, что услышал от французского.

Я достал письмо от посла, дал ей прочесть.

– Вот сукин сын! Пожалуй, он все же получил по заслугам! – возмутилась она. – Я с вашего позволения могу снять копии с документов?

– Попросите кобольдов, они вам сделают, – я забрал письмо, положил обратно в карман.

Ленели позвала кобольдов и те уже через несколько минут отдали ей высокую стопку отксерокопированных листов, сложили в еще одну коробку. После этого журналистка ушла, а я вернулся к изучению прессы. Но в итальянских газетах ровным счетом ничего не нашлось. И никаких враждебных высказываний. Я нашел лишь несколько статей, в которых прогнозировали рост немецких туристов будущим летом. Шла ли тут речь о реальных туристах или так иносказательно извещали об возможном увеличении немецкоговорящего населения Италии – было совершенно неясно.

Я почти просмотрел подшивки, когда вернулась Ленели, положила передо мной несколько отпечатанных на машинке листов. Я прочитал текст, глянул на замершую в ожидании вердикта журналистку.

– Я вам говорил, что вы профи и большая умница? – спросил я, улыбнувшись.

– Спасибо, Ваше Величество, – ее щеки порозовели от похвалы.

– Ноткер, бумагу, ручку и королевские печати, – произнес я и когда появившийся кобольд всё принес, написал короткий приказ содействовать Ленели в подготовке пресс-центра, протянул ей. – Если возникнут трудности, какие-то проблемы или что-то понадобится – сразу мне сообщайте. И как всё идет – тоже.

– Да, Ваше Величество.

– Приступайте.

Ленели кивнула и умчалась работать на своих безумных каблуках. Я посмотрел на ожидающего распоряжений Ноткера, одновременно с этим заинтересовавшегося газетами.

– Знаешь французский и итальянский, Ноткер? – поинтересовался я.

– Нет, к сожалению, – кобольд вздохнул.

– Как там Маргарете с Маделиф? – спросил я.

– Пока вас нет, у них почти идиллия… Простите, Ваше Величество, – кобольд смутился. – Они, кстати перебрались в зал Совета – там удобнее оказалось раскладывать законодательные документы на огромном столе. Просили вам передать, что они там, если будут вам нужны.

– Понятно. Пока свободен, позову когда понадобишься.

Кобольд исчез, а я вернулся к чтению итальянских газет.

– Харди, – позвал меня голос Маргарете, а следом я почувствовал как ее губы прижались к моей щеке.

Я открыл глаза и понял, что меня вырубило прямиком за читальным столом. За окнами было уже темно, а в библиотеке горело блеклое ночное освещение. Маргарете, прижавшись и обняв меня, тихо засмеялась.

– Ты заснул прямиком на огромной статье об отдыхе – под твоей головой – фото с шикарной виллой, Средиземным морем и пальмами. Устал?

– Не то слово, проклятье, – я отлепил голову от газеты, выпрямился, потянувшись и разминая спину. – Однообразная и скучная деятельность жутко утомляет. Кстати заснул я не из-за статьи о туризме, а о… – я глянул на соседнею полосу и потер щеку, на которую как мне показалось пристали частицы типографской краски. – Вот. Историческая статья об итальянском объединении, но написана ужасно нудно.

– Я соскучилась, Харди, – Маргарете прижалась к моим губам.

– Неужели? – я успел заметить мелькнувший около входа в библиотеку светлый силуэт.

– Не беспокойся о своей Белоснежке, мы с ней договорились об очередности.

– А между тем в компании гномов была замечена вовсе не она, Гретке, – произнес я и увидел как заалели щеки Маргарете, когда я припомнил ее приключения в горной шахте. – Что еще за очередность вы придумали?

– Ты меня прекрасно понял, – заметила Маргарете, расстегивая мне пояс. – Она морально не готова для развлечений, которыми ты занимался с кузинами.

– Великая Луна, про кузин вы откуда прознали? – притворно возмутившись я возвел глаза к потолку.

– Мне твоя тетушка рассказала, ну а я поведала Маделиф. Нам с ней все равно надо было поговорить на известную тему.

– На этот раз, надеюсь обошлось без оскорблений? – поинтересовался я.

– Я же тебе обещала. И мы с Маделиф в итоге обо всем договорились, – Маргарете скользнула вниз.

– Мы же в библиотеке, – заметил я.

– И ты, кажется, не против, – она на миг задрала на меня голову и, улыбнувшись, провела языком по губам.

Когда мы вернулись в мои комнаты, Маделиф там не было. Увидев мою озадаченность, Маргарете, подавив вспыхнувшую ревность, сказала:

– Думаю, что она не у себя, а до сих пор в зале Совета, продолжает работать.

Маргарете ушла в душ, а я, поставив коробку с французскими документами на стеллаж с книгами и взглянув на часы, решил все-таки дойти до зала Совета.

Маделиф действительно нашлась там. Весь стол был завален томами с законами, папками, исписанными листами. Волшебница в задумчивости извлекала страницы из одной из пухлых папок, сортировала их, раскладывая на стопки.

– Как продвигается? – спросил я, подойдя к ней со спины и обняв.

– Эгихард, Великая Луна, ты меня напугал, – она вздрогнула и обернулась ко мне.

– Скоро полночь, пора отдыхать.

– Знаю, но фризские юристы приедут только завтра. Мы с Маргарете сегодня постарались подготовить все документы по максимуму… До того момента как ей пришла в голову идея тебя проведать… Неделя будет напряженной, но думаю, к возвращению наших коллег мы всё успеем сделать.

Я развернул ее к себе, принялся расстегивать пуговки на блузке. Глаза волшебницы округлились.

– Великая Луна, только не здесь, Эгихард.

– Да бросьте, – я отодвинул бумаги на столешнице, расстегнул и стащил с Маделиф брючки, облегающие ее стройные ноги и подсадил на стол. – Давно хотел заняться этим здесь. Упс…

Я прищурил глаза в насмешке. Маделиф поглядела на меня ошарашено.

– Давно? И с кем же?

– С вами, разумеется.

Маделиф поймала мои пальцы.

– С вами, – повторил я, смотря на нее. – Ну что, можете теперь определить, когда я вру?

Маделиф покачала головой, не понимая, что за разговор я затеял.

– Жаль, – произнес я. – Думал изменения в вашем организме кроме улучшенной регенерации подарили еще и особое чутье.

– А как долго будет действовать регенерация? – спросила Маделиф.

– К сожалению, не долго. Должен еще кое-что вам рассказать. Не знаю, унаследуют ли дети полностью свойства моей крови, но… Когда Мэйв родила меня, кровь из пуповины убила повитуху, так что…

Маделиф только испуганно выдохнула.

– Кровь твоей матери тоже могла убивать, когда она носила тебя?

– Нет.

– Откуда ты это узнал?

– Нашел дневник отца того периода.

– Можно прочесть? – тихо попросила волшебница.

– Нет. Я его сжег. Содержание было мерзкое.

Маделиф обняла меня, а я только сейчас понял, что сопереживание я мог принимать только от нее. Я притянул ее к себе плотнее, услышал слабый сдержанный стон и тихо рассмеялся, вынуждая расслабляться и забывать о том, где мы находимся. Уложил Маделиф спиной на разложенные на столе законы. Еще через какое-то время с совсем затуманившимся от неги и наслаждения взором, она прошептала:

– Люблю тебя, Эгихард…

Я отпрянул.

– Зачем вы мне это сказали? Вы же знаете… Черт бы вас побрал.

– Знаю, что не услышу подобное в ответ, – Маделиф поднялась и я помог ей одеться. – Но может быть с детьми у тебя получиться проявить больше эмоций. Ты ведь исправил в брачном договоре все пункты, касающиеся воспитания.

– Исправил, но с чего отсутствие одного должно исключать второе? И давайте прекратим этот разговор и сосредоточимся на решении внутренних государственных проблем.

Маделиф кивнула, мы вернулись ко мне, быстро приняли душ и легли спать. Давно заснувшая Маргарете чуть недовольно заворочалась во сне, но уютно устроившись у меня под боком и примостив голову на плече, сразу затихла. Маделиф тоже уснула, а следом и я провалился в сон.

Утром меня разбудили негромкие голоса, причем я уловил тревожные и возмущенные нотки. Рядом, ни Маргарете, ни Маделиф не оказалось. Я поднялся, заглянул в гостиную. За столом сидели обе мои супруги, а рядом стояла Ленели, держа в руках пачку газет. Маделиф с выражением отчаяния на лице читала статью.

– Ваше Величество… – Ленели заметила меня первой и сделалась пунцовой.

– Простите, госпожа Фогель, не знал, что вы тоже тут. Сейчас оденусь и вернусь.

Маделиф бросила на меня возмущенный взгляд – то ли из-за ситуации, то ли из-за статьи. Я ушел в ванную, умылся, оделся и снова вышел в гостиную.

Ленели всё еще смущенная, стараясь не смотреть на меня протянула пачку газет.

– Эгихард, вчера ты сказал, что мы должны сосредоточиться на внутригосударственных делах, – произнесла Маделиф, не сводя с меня пристального взгляда. – А сейчас госпожа Фогель приносит целую пачку изданий, где опубликованы статьи по твоему распоряжению, связанные с международной политикой⁈

– Вообще-то, прежде всего всё же с внутренними делами, – возразил я и глянул на Ленели. – Что с телевидением?

Ленели выудила из сумки видеокассету.

– Новости можно, конечно посмотреть и в прямом эфире, они будут повторяться каждый час, но я принесла на всякий случай запись. Однако у вас тут нет ни телевизора, ни тем более видеомагнитофона, – заметила она. – Только сейчас обратила внимание.

– Только сейчас? – Маргарете с подозрением поглядела на Фогель. – И часто вы тут бывали, Ленели?

Журналистка совсем смешалась, готовая провалиться под землю.

– Маргарете, – пресекла дальнейшее Маделиф и посмотрела на меня, указав на газеты. – Эгихард, объясни, пожалуйста, ситуацию со всем этим? Откуда взялись документы и обвинения в адрес французского правительства? Вчера ты конечно прочел оскорбительное письмо от посла, но это не повод…

Я указал на коробку с документами, привезенную из посольства.

– Там оригиналы – договоры на немецком и французских языках. Служебные записки только на французском, Ленели вам переведет, если хотите, но в статьях наверняка изложено их содержание.

– Совершенно верно, Ваше Величество, – подтвердила Ленели, отодвинувшись от хмурой Маргарете подальше.

Пока Маделиф читала договоры, я просматривал первые полосы газет, на которых располагалась известная новость, имевшая продолжение на следующих страницах, с фотографиями главных участников заговора и договоров с подчеркнутыми абзацами, где упоминалась передача территорий.

– И ты мне ничего не сказал⁈ – возмутилась Маделиф, прочтя содержание договоров. – То, что мы узнали на Объединенном Совете о взятках премьер-министрам – это была совсем другая история. А сейчас выясняется, что заговор зашел настолько далеко, что согласно всем этим документам мы действительно можем потерять треть территорий! Это же катастрофа! Я понимаю попытку выставить наших недружественных соседей в плохом свете и запугать, но при наличии подобных документов это не сработает, Эгихард. Или всё станет еще хуже.

На лице Маделиф, как она ни старалась себя сдержать, проявилось отчаяние.

– Ваше Величество? – едва слышно пискнула Фогель, испугавшись, что содержание статей действительно могло нанести вред.

Но я ей едва заметно кивнул, всем видом показывая, что она сделала именно то, что я от нее требовал, и она облегченно вздохнула. Маделиф, не получив от меня ответ, задумалась, потом глянула на меня.

– Я сообщу обо всем этом Адельману и остальным, если ты не против, – сказала она.

– Не против, только не сопровождайте сообщение паническими высказываниями.

– Хотелось бы мне быть такой же уверенной как ты, что это сработает, – Маделиф покачала головой, забрала одну из газет и вышла вон.

Ленели посмотрела на меня и побледнела. Маргарете, заметив ее реакцию, спросила:

– А мне ты тоже не расскажешь, что происходит, Харди?

– Нет, будете с Маделиф узнавать из газет, – я прищурив глаза в усмешке и чмокнув возмущенную Маргарете в щеку, сказал Ленели: – Пойдемте посмотрим где-нибудь видеозапись и надо обсудить дальнейшие действия.

Мы вышли под недовольным взглядом Маргарете. Телевизор с видеомагнитофоном в итоге нашлись в специальном отделе библиотеки, видеоархиве. Тут также имелись старые образцы кинопроекторов, полки для хранения кассет и бобин с кинопленками.

– Ух ты, не знала, что подобное может найтись в магической Гильдии, – заметила Ленели, разглядывая кинопроекторы. – Как в музее.

– Всё это в рабочем состоянии, – сообщил нам ответственный за отдел кобольд. – Но вы практически правы, больше похоже на музей, тут редко кто бывает и пользуется аппаратурой.

Он подвел нас к телевизору и показал на видеомагнитофон, куда журналистка вставила видеокассету. Я и Ленели уселись на диване и она включила запись. Мы просмотрели около пяти репортажей, довольно подробно освещавших события с заговором, и репортеры совершенно правильно передали нужные эмоции. Я одобрительно кивнул.

– Отличная работа, Ленели. Сейчас подключайте команду для отслеживания реакции во Франции. Вечером принесете мне краткое содержание того, что напишут во французской прессе и скажут на их телевидении.

– Думаете, что их реакция может быть иной, чем вы ожидаете, и изменит ваши планы? – осторожно поинтересовалась журналистка. – Комментарии депутатов вполне могут повлиять…

– Уверен, сегодня их не будет. Ну а завтра их не будет по иной причине, – я глянул на нее и она невольно содрогнулась. – Завтра переходите к фазе два. Продолжаете те же нарративы, что сегодня, но добавляете значительную часть реакции французской стороны: молчание, растерянность, паника, нежелание комментировать и объяснять произошедшее. Скорректируете по итогу сегодняшнего дня, каких эмоций будет больше. Завтра во второй половине дня резко переключаетесь на другую новость.

– Какую? – в глазах Ленели обозначился испуг.

– Ту, которую вам сольёт «надежный анонимный источник», – сказал я ей и подмигнул. – Блокнот с ручкой у вас, полагаю, с собой?

– Разумеется, Ваше Величество.

Фогель быстро извлекла из сумки блокнот и ручку, передала мне. Я коротко изложил события, произошедшие в Праге в российском посольстве, внеся некоторые неточности и изменения, подав всё под нужным соусом. Вернул блокнот Фогель.

– Прочитайте.

– О Боже! – она уставилась на меня. – Это правда, Ваше Величество⁈ Российский император встречался с вами в Праге, чтобы рассказать о заговоре, в который хотели втянуть Российскую Империю по передаче ей Богемии? И вы, разоблачив заговорщиков, вместе достигли договоренности между странами о мире и союзе?

– Частично правда. Императора действительно втянули в заговор и он вполне был настроен забрать Богемию, не понимая, к чему его действия могут привести. Но вы подадите всё в моей версии. Думаю, она куда больше устроит российскую сторону.

– А что потом, Ваше Величество? Фаза три? – спросила Ленели.

– Да, но об этом я вас проинструктирую завтра. Идите работать, вечером жду от вас отчета.

– Хорошо, Ваше Величество, – Ленели поднялась, спрятала блокнот в сумку.

Журналистка ушла в пресс-центр, а я вернулся в свои комнаты, позвал Ноткера, чтобы тот принес завтрак для меня и Маргарете. Через несколько минут к нам присоединилась Маделиф.

– Ну что, поговорили с Ульрихом? – поинтересовался я с легкой насмешкой.

– Да. У него не нашлось слов. Сказал, что должен подумать и обсудить всё с остальными.

– Обсудить что?

– Что делать, если ваша политическая провокация не увенчается успехом.

Я только хмыкнул.

– А как их дела продвигаются в Праге?

– Следов Чистослава и Желимира они не обнаружили. Маги Гильдии и преподаватели Пражского Университета подчинились Объединенному Совету. Сегодня должно состояться глобальное совещание с представителями Гильдии и всем преподавательским составом, включая темных. Правда эти планы нарушили сегодняшние утренние новости, которые, разумеется, не могли не просочиться в Богемию.

– Что ж, уже неплохо. Надеюсь это глобальное совещание не затянется.

– Думаешь, они примут назначенного от Совета нового Главу? Честно говоря, господин Беппе, которого ты похвалил на последнем Совете, лучший из всех остальных, но для главы – вариант сомнительный.

Я лишь пожал плечами.

– Уверен, Ульрих, Базилиус и остальные вполне разберутся с ситуацией.

Маделиф чуть нахмурилась, явно несколько жалея, что не может участвовать в Пражских делах.

– Вы мне очень нужны тут, чтобы разобраться с законодательством, – произнес я. – Кроме того, вам больше не стоит ввязываться в рискованные предприятия. У вас их и без того было слишком много в последнее время.

– Думаю, Маделиф уже ввязалась в самое рискованное предприятие в своей жизни, надев это, – не удержалась от едкого комментария Маргарете, показав кольцо, а, увидев мой неодобрительный взгляд, добавила: – Впрочем, меня это, пожалуй, тоже касается.

– Однако.

Я не успел удивиться подобному заявлению, как Маргарете прижалась на пару мгновений в моим губам, не дав договорить.

– Рискованное и самое лучшее, – торопливо шепнула она и ее ладонь проворно скользнула вниз.

Маделиф резко поднялась, шагнула к двери.

– Я – дальше заниматься, работой. Маргарете, надеюсь, вы достаточно быстро ко мне присоединитесь, – бросила волшебница, не глядя в нашу сторону.

– Погодите, мы с вами, – я встал, утянув за талию Маргарете за собой. – Составлю вам сегодня компанию в занятиях по законотворчеству.

Маделиф обернулась ко мне, взглянула с подозрением.

– Надеюсь, не таким законотворчеством как вчера вечером?.. – сказала она и осеклась, наткнувшись на насмешку в моих глазах и совершенно обалдевший взгляд Маргарете.

После этого бледные щеки Маделиф стремительно заалели.

– Не таким как вчера? Хм, а мне показалось, что вам наоборот понравилось, – сказал я, подхватив и ее за талию, вывел обоих в коридор.

Маделиф смешалась еще больше, испытывая жуткую неловкость и не зная что отвечать. Я тихо рассмеялся и шепнул ей на ухо:

– Знаю, что понравилось, что даже на признания потянуло. Расслабьтесь уже, – и добавил следом уже громко: – Ваши фризские юристы наверняка уже добрались?

– Думаю да.

– Вот и хорошо, может, благодаря их помощи к вечеру нас не так сильно будет тошнить от юридических текстов, а то, кажется, мы с Гретке еще не пришли в себя от работы с господином Прегилем и прусским законодательством.

– Меня от прусских документов не тошнило, Харди, наоборот было приятно наконец использовать свои знания, – с улыбкой возразила Маргарете.

Я на миг остановился, выпустив их, и предложив руки обеим, повел их дальше куда в более приличествующем монаршей семье манере.

В зале Совета нас уже поджидало пять приехавших из Фризии юристов, один из которых был маг и законник Фризской Гильдии. Пока они нас поприветствовали, я отметил увеличившееся количество томов с документами на столе. Маделиф сразу же взялась объяснять задачи и распределять объем работы.