Текст книги "Интуиция (ЛП)"

Автор книги: Эми А. Бартол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Глава 2
Путешествие

Осталось только мгновение, чтобы оценить опасность человеческой тени. Он стоит передо мной, его зловещие движения и перемещения во тьме, несвязные завихрения вокруг него.

Темные сущности – словно любовники, обнимающие человека во власти демона. Его присутствие парализовало меня так, что я не могу отклониться от его атаки. Он хватает меня за горло, сбивая с ног. Еще несколько недель назад, его стальная хватка раздавила бы меня, но теперь, я развиваюсь; теперь меня убить труднее. Демон понимает это; на его лице мелькает раздражение, и он прикладывает вторую руку, чтобы увеличить давление.

У меня перед глазами мечутся черные точки, а взгляд обегает комнату, в поисках спасения. В мое сознание пробивается жужжание, и по началу я думаю, что это, может быть, из-за того, что из меня уходит жизнь.

Но, как только мои взгляд перемещается от злого ухмыляющегося создания, душившего меня, я вижу, что окно моей комнаты снаружи покрыто стрекозами. Стрекозы образуют темный силуэт человека, который затем превращается в образ, который я очень хорошо знаю.

Это Альфред, парящий за приделами моей комнаты. Его радужные голубовато-зеленые крылья быстро трепыхались в воздухе, удерживая его на ветру. Пока он наблюдает за происходящим в моей комнате, на его губах расплывается злорадная улыбка.

Мои ноги меня не слушаются, в то время как я тяну руки к своему горлу. Руками я пытаюсь разорвать хватку тени, пытаясь выкрикнуть имя человека, которого уже сотню раз выкрикиваю в своей голове – Рид. Паника заставляет мои ноги трепыхаться, пытаясь ударить удерживающего меня монстра. Когда я пинаю тень человека так сильно, как могу, он скалит зубы в зверином оскале и съеживается. Я знаю, что это все, что я могу сделать. Этим крошечным звуком, тень человека просто запечатал свою судьбу.

В следующее мгновение моя дверь разлетается, и, прежде чем она успевает отрекошетить, я уже освобождена от оков, которые удерживали меня в воздухе.

Тело человека-тени падает на землю, вместе со своей тенью он отодвигается подальше от меня.

Я хватаю ртом первый глоток воздуха, который обжигает мои легкие потому что вместе с тенью человека в комнату проник запах гнили. Рид расправляет свои угольно-черные крылья и вышвыривает демона в коридор, где его подхватывает Зефир. После нелепого выталкивания и звука разрываемого в клочья тени-человека, Зефир становится мягче и удаляется все дальше и дальше от моей семьи.

В следующие мгновение Рид заключает меня в объятия.

– Аль-фред, – хриплю я, пытаясь сказать ему, что Альфред находится за моим окном. Я поворачиваюсь чтобы посмотреть на него, но за Альфреда за окном уже нет.

Трус, он снова убежал, когда увидел, что пришел Воин, чтобы защитить меня.

– Эви, ты ранена? – тревожно спрашивает Рид, сканируя меня на наличие травм.

Я качаю головой: Нет, я пытаюсь вдохнуть больше воздуха, чтобы остановить кашель.

– Нет, – хриплю я, а Рид нежно держит мой подбородок в своей руке.

Отпустив его, он осматривает синяки на моей шее, которые я уверена, будут на моей шее еще несколько часов, пока полностью не исцеляться.

– Я не знаю, как он попал сюда, Эви. Мы с Зефиром не знали, что он был здесь. Он не должен был пройти мимо нас, – сквозь стиснутые зубы пытается объяснить мне Рид.

Он прижимает мое лицо к своей голой груди. Я слышу мощный стук его сердца и подрагивание от волнения его крыльев.

– Альфред тоже здесь, – дрожащим голосом говорю я, указывая на окно.

Уже через несколько секунд меня переносят в другую ванную и плотно закрывают дверь в мою комнату.

Я одна стою перед зеркалом. Тень человека оставила на мне свой след – большие черные синяки, которые даже не синеют. Я подхожу к зеркалу и вздрагиваю, когда вижу отражение своих глаз. Белки от лопнувших капилляров налились кровью.

Монстр из фильма и то выглядит менее странно чем сейчас я, особенно с моими красными крыльями, которые, должно быть, появились, пока меня душили.

Они безвольно виснут, протестуя против насилия.

Я в страхе подскакиваю, когда дверь в ванную распахивается. В следующую секунду Булочка оказываться рядом и обнимает меня.

– Что произошло, конфетка? – спрашивает она. Отстранившись от меня, она смотрит на мою шею. Она закусывает губу и хмурится. – Как? – угрожающе вопрошает она.

– Тень человека пыталась задушить меня, – отвечаю я.

– Что за тень человека? Я не видела и не слышала о нем. Откуда она взялась? – сердито спрашивает она, в то же время мягко поглаживая мои волосы.

– Одержимая душа, она прошла через мое зеркало, – отвечаю я, снова поворачиваясь к раковине, чтобы налить воды. Делаю небольшой глоток, пытаясь успокоить горло, которое теперь горит огнем.

– Куда пошли Рид и Зи? – вяло спрашиваю ее я.

После этой ситуации я пока еще плохо ориентируюсь.

– Секунду назад они вылетели за дверь, словно гнались за гончими Преисподней. Они? – спрашивает она меня. Она мочит полотенце и прикладывает его к моему горлу.

– Альфред… в окне. Вероятно, он ждал, когда моя душа покинет тело, чтобы он мог пожать ее, – кратко объясняю я, чувствуя, как прохладная ткань облегчает боль на моей шее.

– Альфред! – шипит Булочка, и из-за ее спины появляются золотые крылья бабочки. Она выглядит как королева фей, в волнении вышагивающая по ванной комнате. – Альфред не позволил бы убить тебя. Вероятней всего, он просто хотел припугнуть тебя, чтобы потом он мог убедить тебя отдать ему душу. Не думаю, что он может взять ее без твоего разрешения, – говорит она.

– Надеюсь они уничтожат его. Он действует мне на нервы. Ты говоришь, одержимый прошел через твое зеркальце? Что ты хочешь этим сказать?

– Зеркальце в моей комнате.

Я уронила зеркальце на пол и через стекло увидела, как она бежит мне на встречу. Я не смогла даже сдвинуть крышку, чтобы закрыть ее, – в отчаянии говорю я.

– А потом он оказался в моей комнате и схватил меня за горло так, что я не могла кричать.

Мои шок и онемение быстро проходят. Руки трясутся, и я обнимаю себя, чтобы остановить дрожь.

В следующую секунду Булочка открывает дверь ванной и исчезает, а когда возвращается, то держит в руках зеркальце, крышка которого плотно закрыта.

– О, так получилось, когда я коснулась его. Я не люблю убивать; мы с Брауни считаем, что это ниже нас. Я сворачиваю со своего пути, чтобы избежать этого, но для меня было бы честью, остановить это (прим. переводчика: я так поняла, это она про тень).

– Я не хочу, чтобы ты делала это. Просто держись от него подальше. Он совсем безбашенный и злой. Я не хочу, чтобы он и до тебя дотянулся, – говорю я, представив, как Альфред отрывает ее золотые крылья.

– Пожалуйста… Альфред, – закатывая глаза, издевается надо мной Булочка. – Эви, он кретин. Я серьезно могу надрать ему задницу. Он слаб, вот почему он заставляет других выполнять свою работу, потому что он слаб и очень хромает, – заканчивает она с такой уверенностью, что мне хочется ей верить, даже когда я с содроганием вспоминаю, как Альфред вонзает нож в руку Рассела.

– Булочка, я не знаю, что я буду делать, если тебя ранят, – говорю я, чувствуя, как при этой мысли у меня внутри все скручивается.

– Конфетка, Альфред может попытаться это сделать, но от этого узнает только новый уровень боли, – самоуверенно отвечает Булочка. – Итак, Альфред дал тебе что-нибудь еще – украшение, духи или что-то из еды? – спрашивает она.

Я хмурюсь, задумавшись.

– Только деревянную шкатулку, в которой лежало это зеркало. Она в моем шкафу, – говорю я. И прежде чем я успеваю моргнуть, она снова исчезает.

Когда она возвращается в ванную, то несет с собой коробку.

– Что это? – спрашиваю я, потому что теперь я вижу, что это не тот подарок; это Троянский конь.

– Это много чего, но в основном – это портал.

Должно быть я выглядела растерянной, потому что она продолжает объяснять:

– Это как портал. Когда ты открываешь крышку, открывается канал, как туннель, для того, у кого есть такая же шкатулка. Должно быть Альфред дал одержимому вторую, а потом наблюдал за ним, чтобы открыть проход. Когда он подошел к грани, на этой стороне была ты, и он вышел, – прикасаясь к моей шее, говорит она. – Некоторые демоны используют порталы для побега от Воинов. Они оставляют открытые порталы в безопасном убежище, а потом вокруг оставляют другой вход. Если они сталкиваются с опасностью, они оказываются в туннеле и переносятся в безопасное место. Когда они добираются туда, то уничтожают портал прежде, чем за ними может кто-то последовать.

– Как кто-то мог войти в зеркало, тем более такое маленькое? – в недоумении спрашиваю я.

– Преображение, – мимоходом отвечает она.

– Угу, – тупо говорю я. – Ты оборотень? – уточняя спрашиваю я.

– Да, – с улыбкой отвечает она мне.

– Ты можешь сделать это, – обвиняю ее я, и смотрю, как она кивает головой.

– Покажи мне, – положив руки на бедра прощу я.

– Хорошо, – пожимая плечами, говорит она.

Она направляется к столешнице и кладет на нее зеркальце и коробку.

Снова повернувшись ко мне, она одаривает меня улыбкой, в то время как ее тело начинает переливаться на свету. В следующую секунду она на моих глазах взорвалась в рой прекрасных золотых бабочек, оставив свою одежду на том месте, где стояла. Бабочки кружили по ванной, без какой-либо структуры. Потом они снова слетелись, чтобы сформировать силуэт моей подруги, и после очередного взрыва у меня на глазах, Булочка снова вернулась в свою прежнюю форму.

– Святой фрик… Булочка! – в благоговении говорю я.

– Точно! – улыбаясь, отвечает она, снова одетая.

– Я тоже? – неспособная сформировать полное предложение, спрашиваю я.

– Да, – отвечает она. – По крайней мере, я так думаю. Я не уверена, потому что ты полукровка, но так как ты все еще развиваешься как ангел, я могу только предположить, что ты тоже сможешь менять облик.

– Ты можешь принять любую фору, какую захочешь? – спрашиваю я.

– Нет, это единственное, что я могу сделать, – непринужденно говорит она. – Брауни тоже. В действительности, мы никогда не оттачивали это мастерство, потому что редко используем его. Это очень удобно, когда я хочу уйти от людей, а не оказаться в какой-нибудь ловушке, но в основном, я могу просто убежать или улететь.

Я с досадой потираю лоб.

– Ок. Думаю, пришло время начать обучение ангела один на один, чтобы я могла подготовится к этим маленьким ловушкам, в которые я постоянно попадаюсь. Потому что теперь я должна беспокоится о том, что стул в моей комнате – это действительно стул, а не какой-нибудь злой ангел, который ждет, чтобы я села на него, чтобы он мог съесть меня.

– Эви, мы можем трансформироваться только во что-то живое. Стулья – безопасны, – хихикая, говорит она мне.

Я кладу руки на бедра и смотрю на ее удивленную физиономию.

– Да, здорово, так ты говоришь, что я ошибаюсь, хотя может возникать и угроза.

– Ну, я бы не сильно беспокоилась об ошибках, если бы не видела их так много. Тогда ты можешь беспокоится. Если ты заметила, я не одна превращаюсь в рой бабочек.

– Так их количество важно? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает она. – И об ангеле один на один… – неуверенно говорит Булочка.

– Что с ним? – подозрительно спрашиваю я.

– Ну, мы все обсуждали о том, что тебе сказать, а что нет. Рид поставил на этом точку, и я думаю, он был прав, мы не можем просто прийти и разболтать тебе все секреты Рая и Ада. Есть законы, которые запрещают нам рассказывать об этом человеку, и поскольку ты наполовину человек, и у тебя есть душа, мы должны быть осторожны, – говорит она и видит, как мой взгляд темнеет. – Не пойми меня неправильно, однажды с их стороны все равно что-то проскакивает, я просто объясняю тебе. Вот в чем дело: если твоя душа покинет твое тело – я хочу убедиться, что она попадет в Рай, потому что я не могу смириться с мыслью, что не увижу тебя снова. Я не во главе переговоров о твоей душе, склоняя чашу весов в свою пользу, потому что я что-то показала тебе, из-за чего ты приняла решение, не веря в это, – говорит она.

– Булочка, у меня есть крылья, какие еще нужны доказательства? – серьезно спрашиваю ее я.

– Ты могла бы просто быть фрикам, а я могла бы просто соврать обо всем, – улыбаясь отвечает она.

– Ну, я знаю, что я ненормальная, но я уверена, что все это реально, – отвечаю я.

– Точно, ты уверена, что… но ты не знаешь. Ты веришь, что Бог существует и что я небесный ангел и от это, что мы хотим сохранить, – говорит она. – Я не позволю тебе страдать в преисподней из-за того, что слишком много тебе рассказала. Но мне нравится, когда Альфред совершает ошибки, потому что тогда, я могу рассказать тебе намного больше, – заговорщически улыбается она.

– Булочка, это не справедливо, – не желая смотреть на нее, говорю я.

– Я знаю, просто говорю, что чувствую. Все эти секреты, которые я хочу рассказать тебе, но не могу. Это действительно трудно, – отвечает она, беспокоясь от том, чтобы сохранить все это в секрете.

Я знаю, что должна позволить ее сорваться с крючка, потому что понимаю, как чувствовала себя, когда не могла рассказать Расселу о том, что творилась только месяц назад. Действительно, прошел только месяц? Такое чувство что прошел целый год – словно тогда, я была еще совсем подростком, а сейчас чувствую, как сильно повзрослела – порой, я чувствую себя совсем древней, это все так ново для меня.

– Ты думаешь, они найдут его? – шепчу я и понимаю, что часть меня хочет, чтобы Альфред умер так мучительно, что он не сможет думать больше не о чем, кроме этого.

Я хочу его крови; хочу отомстить ему за дядю. Но есть и другая часть меня, которая не может смириться с тем фактом что, охотясь за Альфредом, Рид находится в опасности. Даже несмотря на то, что все они говорят, что риск минимален, я все еще чувствую страх за то, что что-то может случиться, и я потеряю его навсегда.

– Я не знаю, конфетка, – пожимает плечами Булочка.

– Ты думаешь, это безопасно? Я хочу собрать вещи, чтобы вечером мы могли уехать, если они вернутся к сегодняшнему вечеру, – шагая в направлении ванной комнаты, говорю я,

– Милая, думаешь Рид отпустит тебя? – застенчиво спрашивает Булочка.

– Булочка, мы должны уехать! Я должна выбраться отсюда, – в отчаянии говорю я. – После того, что произошло, я не могу сидеть в своей комнате, смотреть на стены и думать, когда же наконец Альфред сделает то, что задумал, – добавляю я, поворачивая ручку двери.

Я выхожу из ванной и попадаю прямо в объятия Рида. Он выглядит грустным; на его лице застыла маска сожаления.

– Он никогда тебя не тронет – пожалуйста, поверь мне, я никогда не позволю ему добраться до тебя, – шепчет мне на ухо Рид.

– Рид, я не знала, что ты был здесь… ты в порядке? Что случилось? – спрашиваю я, потому что он так крепко сжимает меня в объятиях, что я уверена что-то случилось.

– Где Зи, он в порядке? – в панике добавляю я.

– Он отлично. Альфред ушел, – говорит он так, словно давится словами. Я с облегчением вздыхаю, с благодарностью за то, что все, кого я люблю – в безопасности.

– Ладно… тогда мы все в порядке, – с облегчением вздыхаю я.

– Я не в порядке, – отвечает Рид, и я снова начинаю паниковать.

Я не видела на нем никаких ран, но возможно, я что-то упустила.

– Как получилось, что одержимый оказался так близко? – говорит он.

– О, ну это моя вина, потому что я не знала, что то карманное зеркальце, которое Фредди… я имею ввиду Альфред подарил мне на день рождения – портал, – вздыхаю я. – Думаю, когда я открыла крышку, я его выпустила. – Хотя я понятия не имела, что сделала это именно я, я все равно чувствовала себя виноватой.

Рид отпускает меня и берет с тумбочки зеркальце. Оглянувшись на Булочку, чтобы она помогла мне все ему объяснить.

– Это? – сердитым тоном, которым он больше никогда не обращается ко мне, спрашивает Рид.

Вздрогнув, я прислонилась к дверному косяку ванной комнаты и киваю.

– Он когда-нибудь давал тебе что-нибудь еще? – спрашивает он, не особо контролируя свой гнев.

Бледнея, я качаю головой. Рид сжимает зеркальце в руке, и оно превращается в маленький кусок металла. После подходит ближе.

– Извини, я никогда не думала, что существуют подобные вещи – я имею ввиду, может быть в сказках, но не в реальной жизни, – вздрагивая, говорю я. – Я не скрывала это от тебя. Я только обнаружила его в моем шкафу. Все просто свалилось с полки, когда доставала чемодан… – не останавливаясь бормочу я. – Я просто тупица, вот и все. Я просто не думаю и не перестаю совершать глупости… – я перестаю говорить, так как Рид прикладывает свой указательный палец к моим губам.

Я рассматриваю его лицо чтобы понять, возымела ли моя попытка извинится на него хоть какой-то эффект.

– Это не твоя вина, – говорит он, по-прежнему сердясь. – Это моя вина. Ты не могла знать, что произойдет, когда ты откроешь его. Я уверен, тебе бы никогда не пришло в голову, что из него может выпрыгнуть демон и попытается задушить тебя. Пожалуйста, никогда больше не называй себя тупицей, – заканчивает он, убирая палец с моих губ.

– Собирайся, – говорит он через плечо направляясь в свою комнату. – Мы уезжаем отсюда.

Чтобы упаковать все, что мне нужно для поездки на горнолыжный курорт, у меня ушло всего пол часа. Рид и Зефир решили, что лучше взять две машины, чтобы не тесниться всем в одной. Булочка и Зефир поедут на черном Рендж Ровере. Рид и я взяли красный Рендж Ровер, который Рид подарил мне на день рождения. Думаю, стратегия заключается в том, что машина сможет всегда отвлечь врага словно приманка, в то время как другая – со мной внутри, безопасно ускользнет.

Рид бросает ключи мне, после чего загружает мою сумку в багажник. Я ловлю их и вопросительно смотрю на него, поле чего улыбаюсь и бегу к водительскому сидению. Пристегиваю ремень безопасности и запускаю двигатель, который переходит от тихого рокота к звериному рыку, когда я нажимаю ногой на акселератор. Регулирую зеркала заднего вида, и вижу в них отражение моих глаз. Они снова почти чистые; только в уголках глаз остались красные следы.

Я с облегчением вздыхаю от того, что не выгляжу как фрик. Приподнимаю подбородок и немного сдвигаю обернутый вокруг шеи шарф, чтобы посмотреть, как выглядит моя шея. Субъективно; синяк уже выцвел и стал желтоватым. Я снова поправляю шарф, скрывая синяк. Рид сидит на пассажирском сидении, хмуро за мной наблюдая. Расстегиваю ремень безопасности и забираюсь Риду на колени. Обнимаю его, притягиваю к себе и смотрю в глаза.

– Спасибо, – нежно говорю я. – Я знаю, что эта вылазка тебя напрягает. Ты, наверное, борешься с желанием схватить меня и снова унести домой, или по крайней мере самому сесть за руль, по крайней мере так ты точно будешь уверен, что я в безопасности.

Губы Рида трогает небольшая улыбка.

– Я удивляюсь, как хорошо ты меня знаешь. Если бы только я знал тебя так же. Ты кажется знаешь все, о чем я думаю, то время как я большую часть времени, даже не знаю, что ты собираешься делать, – говорит он.

– Ты ошибаешься… я не знаю, о чем ты думаешь, но кажется в последние время у нас появилась общая тема. Под названием «Список планов по выживанию для Эви», похоже, все кроме тебя уже не берут его в расчет. Теперь ты просто сосредоточен на профессионалах, – говорю я, сильнее к нему прижимаясь и нежно целуя местечко за ухом.

– Нет, никакого жульничества, – выдыхает он мне в волосы, и на секунду я поверила ему. Я захватываю зубами мочку его уха и нежно прикусываю ее.

– Как насчет сейчас? – с улыбкой спрашиваю я и слышу его стон.

– Ладно, одна афера, но я уверен, что это не будет проблемой, – говорит он, имея ввиду неспособность преодолеть нашу тягу к друг другу, в то время как я благополучно справляюсь с этим.

– Думаю, Зефир ждет только нас, чтобы отправиться в путь, – говорит Рид, напоминая мне, что мы их задерживаем. Я смотрю на другой автомобиль, в котором Зефир открывает окно со стороны водительского сидения и терпеливо ждет нас.

– Ой, – краснея говорю я.

– Время ехать, – я возвращаюсь на свое место и снова пристегиваю ремень безопасности.

Я следую за черным Рендж Ровером, и мы выезжаем на нужное нам шоссе.

– Как долго мы будем ехать? – наблюдая за дорогой, спрашиваю я Рида.

– Зависит от того, как быстро ты ездишь. Если ты превысишь скоростной режим, должно занять не больше трех часов, – мягко говорит он, могу сказать, что он думает, что все это – пустая трата времени.

Он не должен волноваться, здесь нет никакой опасности. Также я могу сказать, что Зефир безоговорочно согласен с этой философией, потому, чтобы не отстать от него, я должна выжать педаль газа практически в пол.

– Ты сказал, что я очень хорошо тебя знаю. Ну, думаю, в некотором роде ты прав. Но с другой стороны, я практически не знаю тебя, – признаю я, в то время как он небрежно держит меня за руку, и, наверное, даже не осознает, как совершенно при этом выглядит.

– Что бы ты хотела узнать обо мне? – несколько сдержанно спрашивает Рид, наверное, потому что думает, что я имею ввиду информацию, которую ему нельзя мне рассказывать.

Это не так.

– Расслабься, я не заставляю тебя рассказывать мне, почему археологи обнаруживают кости динозавров или создание истиной истории, – улыбаясь ему, говорю я и вижу, как его глаз касается улыбка. Мне это нравится. – Я просто хочу что-нибудь о тебе узнать. Историю твоей жизни.

– Я расскажу тебе, Эви, в действительности, пока я не встретил тебя, я и не жил, – говорит он. Не купившись на это, я закатываю глаза. – Ты не веришь мне? – спрашивает он, разглядывая меня.

– Нет, ты художник. Я видела, какие потрясающие работы ты создаешь, так что я знаю, что до меня все-таки что-то было, – размышляю я.

– Большинство из тех скульптур были сделаны, сидя в какой-нибудь дыре, пока я ждал свою жертву, – глядя на мелькающие за окном пейзажи, отвечает он. – Нужно было чем-то заняться, когда я не мог прочитать очередной сонет, который я не понимал, потому что мне не с кем было обсуждать все то, что я чувствую. Я путешествовал по самым укромным уголкам человеческих цивилизаций.

Затем он смотрит на меня, чтобы увидеть мою реакцию на то, что он рассказал. Я пытаюсь не выдать эмоций, и то как болит мое сердце из-за того, одинокого существования.

Он недолго молчит, а затем продолжает.

– По большей части, я наблюдал за ростом и падением цивилизаций. Время от времени, я, как и сейчас, я принимал в ней участие, но это не было моей целью. Я все еще должен быть осторожен, потому что за мной по прежнему наблюдают, – говорит он. – Я могу рассказать тебе о моих впечатлениях о Спарте, войнах, которые были уничтожены, когда их цивилизация была захвачена. Могу рассказать обо Испанской Инквизиции и всех совершенных ею зверствах, якобы во имя Бога, но я всего лишь наблюдатель человеческих поступков. По большей части я не мог вмешиваться в это, даже если бы оправдывал себя тем, что я могу разорвать некоторых людей в клочья. – Он мрачно улыбнулся. Меня пробирает дрожь, когда я представляю, свидетелем скольких злодеяний он стал. – Когда я увидел некоторое вещи, которые начали меня беспокоить, мне пришлось на некоторое время покинуть людей.

Мое воображение сходит с ума, когда я представляю, что могло так взволновать ангела, единственная цель которого убийства других ангелов. Когда мне приходят на ум несколько мыслей из недалекого прошлого, мне становится стыдно.

– Иногда, мне удавалась держаться подальше от людей целыми десятилетиями. Сейчас это сделать сложнее чем раньше, но не невозможно. Когда я более тесно взаимодействую с людьми, я не могу завязывать с ними дружеские отношения. Иногда по какой-то причине люди привязываются ко мне.

Он замолкает, и смотрит на меня.

– Возьмем к примеру, ДжейТи и Пита. Они не знают почему их тянет ко мне, они просто делают это, – улыбаясь говорит он, несмотря на всю ту мрачную жизнь, про которую он рассказывает. – Но я смогу общаться с ними только несколько лет, потому что дальше они начнут замечать, что я по-прежнему выгляжу как девятнадцатилетний в то время, как они будут становится старше. – Он невесело смеется. – Так что я должен буду исчезнуть и где-нибудь подальше начать все заново… но теперь у меня есть ты. Ты можешь уйти со мной. Мы можем уехать куда захотим, куда ты пожелаешь, – говорит он, поднося мою руку к своим губам и целуя ее.

Я глажу его по щеке и вижу, как он закрывает глаза, млея от моего прикосновения. Связь… неизбежна… не удивительно, что при нашей первой встрече он выглядел таким потерянным, когда находился рядом со мной Он был потерян… а я нашла его… и удерживаю, несмотря ни на что, – думаю я.

– Я люблю тебя. Мы можем отправится куда угодно так надолго, пока будем вместе, – просто говорю я, – и там не будет между нами никаких недоразумений.

Я должна оторвать взгляд от его лучезарной улыбки, чтобы мы не попали в аварию.

– Это так странно, в эти дни мои мысли куда-то улетучились… я сидел и мечтал о вещах, которые никогда не произойдут, – говорит он.

– Что ты имеешь ввиду? – недоуменно спрашиваю я.

Он смотрит на меня так, словно сказал что-то лишнее.

– Я могу часами сидеть и мечтать о тех местах, куда могу взять тебя, и о твоей реакции на них, – смущенно говорит он. – Потом я думаю о том, что мы можем сделать, когда приедем туда, но в следующих мечтах я отказываюсь от одного места… это так радует, – извиняющимся тоном говорит он.

– Ты говоришь, что мечтаешь обо мне? – спрашиваю я, немного краснея, когда думаю, что жестокий воин думает обо мне.

– Да, – наблюдая за мной, говорит он. – Я никогда раньше этого не делал. Когда я раньше составлял планы, они полностью основывались на стратегии, например, когда я находил больше проклятых. Я могу манипулировать местностью, чтобы лучше завлечь свою добычу. Я могу натравить своих врагов друг на друга. Или составить наиболее смертоносные альянсы, – уверенно говорит он. – Но сейчас я ловлю себя на мысли о том, как я могу заставить Эви улыбаться, или какой будет твоя реакция, когда ты увидишь пирамиды Гизы, или, как сегодня вечером, в твоей комнате, будут выглядеть твои волосы, разметавшиеся по подушке… он умолкает, а мой румянец усиливается.

– Рид, это горячо, – пытаясь подавить улыбку, говорю я.

– Это? – удивленно спрашивает он меня.

– Да… действительно горячо, – отвечаю я.

– О… ну хорошо. А то я начал думать, что со мной что-то не так, – с улыбкой говорит он, видя мою реакцию на его слова.

– Нет. Иногда я тоже это делаю. Думаю о том, что будет в будущем, когда я смогу поцеловать тебя без всяких преград, – отвечаю я.

– Ты права, это горячо, – бормочет он, мягко касаясь моих волос.

– Ты сказал, – отвечаю я.

– Что тебе еще снится? – нежно спрашивает он меня.

– Хмм… давай посмотрим, сегодня утром, когда мы решили совершить эту поездку, я думала над тем, в чем, если бы у меня был выбор, я бы легла спать, – после секундных раздумий, говорю я.

– Ты что? – спрашивает он, поднимая бровь.

– Угу. И когда я собирала вещи для поездки, я кинула пару вещей, на тот случай если ты отменишь запрет на соблазнение.

– Просто непостижимо, что со мной могут сделать одни лишь твои слова, – качая головой, говорит он.

Я улыбаюсь, потому что почувствовала себя сильнее. Пытаясь скрыть улыбку, я смотрю на мелькающие пейзажи.

Мы проехали все близлежащие крупные города и теперь проезжаем один городок за другим, на пути к курорту на озере Мичиган, где мы планируем остановиться. По обеим сторонам этой двух полостной дороги почти вплотную стоят покрытые белым снегом ели, которые почти полностью поглощают звуки. В вечерних сумерках это выглядит потрясающе, словно на закат опускаются цвета ночи. Здесь будет совсем темно без уличных фонарей или городского освещения. Но теперь это не проблема, потому что с моим ангельским зрением я хорошо вижу в темноте. Вероятно, чтобы вести машину мне и фары не нужны, но я в любом случае включаю их, иначе меня может кто-нибудь заметить.

Телефон в кармане Рида начинает звонить. Когда он взял трубку, это оказался Зефир, который сообщил, что они уже прибыли на место, где планировали дозаправить машину.

Мы сворачиваем на заправку рядом с мини-маркетом.

Я паркую машину рядом с насосом и вижу выходящих из машины Булочку и Зефира, проходящих мимо нашей машины и разглядывающих пейзаж. Перегнувшись через центральную консоль автомобиля, Рид целует меня, его губы невесомо касаются моих, а затем он выходит из машины, чтобы наполнить бак. Я открываю дверь и выхожу, чтобы размять ноги.

– Конфетка, пойдем и возьмем немного закусок, – беря меня за руку, говорит Булочка. – Я настроена на лакрицу, что на счет тебя? – спрашивает она меня, когда мы вместе отходим на несколько шагов.

Через окно мини-маркета ярко светят огни дневного освещения, освещая полки закусок.

Я останавливаюсь и тяну свою руку из руки Булочки, пытаясь заставить ее отпустить меня. Меня захватывает паника и все тело покрывается холодным потом.

– Нет… Отпусти меня! – слабо шепчу я, чувствуя, что Булочка немедленно меня отпускает.

Паника заставляет мое тело дрожать, и я отхожу от двери передо мной.

– Что происходит, конфетка? – неясно слышу, как спрашивает меня Булочка, но мой взгляд прикован к двери передо мной.

В любой момент они могут распахнуться, и меня одолеет этот мерзкий запах; единственное от чего меня начинает тошнить – это Гаспар, который будет ждать меня внутри. Я не могу думать рационально, когда я разворачиваюсь и бегу к АЗС. Я бегу так быстро, как только могут меня нести мои ноги, я не думаю, куда бегу, и кто на меня смотрит. Пересекаю улицу, едва избежав столкновение с машиной, до придела наполненную лесозаготовками.

Вероятно, водитель не видел меня на дороги, так как с той скоростью, с которой я бегу, я была почти невидима. Я спешу в лес, находящийся на другой стороне улицы. Поднимаюсь по крутому склону, так проворно маневрируя между деревьями, что, мне кажется, не задеваю не одну ветку. Перепрыгнув большой камень, я продолжаю бежать, не спотыкаясь и не сбивая заданного мной темпа, продолжая идти, словно и не собираюсь останавливаться.

Вдалеке я слышу, как меня зовут. Я продолжаю идти все дальше и дальше. Глубокие снежные сугробы – не проблема. Я немного напрягла ноги, с легкостью проходя через них. Шагнув на впереди лежащий камень, я прыгаю с выступа на выступ, не сомневаясь в своей уверенности, что моя нога прочно встанет именно там, где я хочу ее поставить.

И снова я слышу, как не далеко от меня кто-то зовет. Я остановилась на каменном выступе.

Куда ты бежишь? – шепчет мой разум.

Прочь от Seven-Eleven… Рид, – шепчет мое сердце.

Я не могу убежать от него. Это уже произошло. Я пошла в магазин с Альфредом, и я изменилась навсегда – на всю жизнь, жизнь Рассела превратилась в вечность, а жизнь моего дяди – закончилась навсегда. Я сделала это и уже не могу изменить, думаю я, что-то жестко поворачивается у меня в груди.