Текст книги "Интуиция (ЛП)"
Автор книги: Эми А. Бартол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)
– Что это значит?
– Здесь они лучшие выдумщики… Хэнк. Я куплю тебе один из их альбомов, тебе понравится, – говорит она. Я должен отвернуться от нее, потому что ее сексуальная улыбка, разжигает во мне желание желать ее еще больше.
– Что еще ты знаешь о Yoopers? – пытаясь отвлечь себя, спрашиваю я.
– Не так много. Большую часть я узнала из интернета, когда читала о городах, – говорит Рыжик.
Она снова начинает хмуриться, поэтому я стараюсь придумать о чем бы ее еще спросить.
– Так, здесь много поклонников Львов? – спрашиваю я, и по выражению ее лица я вижу, что она снова удивлена.
– Нет. Сейчас мы ближе к Грин Бэй, чем к Детройту, поэтому большинство Yoopers болеют за Packers.
– В самом деле? Это деревенская страна? – удивленно спрашиваю я, и вижу, как она кивает. – Я получу одну из этих деревенских шляп, мне это уже нравится, Рыжик, – дразню ее я, потому что знаю, как она относится к Детройту.
– Поверь мне, ты никогда не получишь ее от меня, – сморщив нос отвечает она.
– Рыжик? – снова глядя на нее, говорю я.
– Да? – спрашивает она.
– Я знаю, что там на АЗС ты не хотела целовать меня, – нежно говорю я. Она снова грустнеет. – Но я хочу, чтобы ты знала, что, если ты когда-нибудь захочешь поцеловать меня… я буду только рад, – добавляю я, пытаясь сделать так, чтобы это звучало как бы между прочем.
Она смотрит на меня такими грустными глазами, что могу сказать, что она никогда не собирается избавиться от тех ран, которые у нее открылись.
– Не надейся на это Рассел. Я не могу дать тебе то, что тебе нужно… то что ты хочешь… я просто не могу, – говорит она, и в ее голосе слышаться настоящее сожаление, а из глаз текут слезы.
– Не плачь, Рыжик. Твой Yooper – это всего лишь – выдумка, и теперь ты должна быть жестче, правильно?
Что мы теперь ищем? – спрашиваю я, схватив карту и найдя на ней наше местоположение.
– Ты хочешь в столицу Маркетт или Железную Гору. Они примерно на одном расстоянии друг от друга, – глядя на карту, оцениваю я.
– Мы должны держаться подальше от Маркетт. Он для нас опасен, – быстро отвечает она.
Я нахмурившись смотрю на карту.
– Почему? – спрашиваю я, потому что там есть что-то, о чем она не сказала, от этих мыслей по моей руке побежали мурашки.
– В Маркетт есть тюрьмы. Падшие любят тюрьмы, так как для них они как магазин сладостей. Мы должны держаться подальше от Марктт, – объясняет она, снова вытирая слезы.
– Хорошо. Мы направимся в столицу Железной Горы и весь остаток пути мы проговорим о том, что мы знаем об ангелах и всем, что для нас опасно в целом. Это будет как процессор intel, – говорю я, а потом я слушаю как Рыжик несколько часов рассказывает все то, о чем узнала за последние несколько месяцев.
Я чувствую себя потным и раздраженным, когда она останавливается и делает глоток воды, которую ранее купила на АЗС.
– Сказки реальны? – спрашиваю я, не скрывая раздражения.
– Рид был непреклонен, когда говорил о Серафимах, когда наше развитие завершится, там, мы станем самыми могущественными существами… но, прими во внимание, что так же есть и Падшие Серафимы, – предупреждающе говорит она. Потом она смотрит на меня, и добавляет, – Слушай, я изучила Хоутан, и это лучший вариант, что я нашла. Я использовала все ресурсы, которые были мне доступны, в основном это были интернет и библиотека. Я изучила город, школу и окружающие площади. Я пыталась думать, как мой враг, и представить их в городе, и пришла к выводу, что там должно быть безопасно. Должно быть, но я не знаю этого наверняка. Но у меня нет шпионов, которые смогли бы это проверить. У меня нет способа узнать наверняка направляемся ли мы в логово врагов.
Она кажется почти извиняющейся, как будто она не просто совершила самую удивительную вещь, сбежав от четырех древних, очень умных ангелов, у которых был блестящий план, который работал как ас, пока мы не ушли.
– Как только мы доберемся туда, мы найдем квартиру, которую арендовал для нас Райн, она находится рядом со школой. Мы останемся вместе, пока не почувствуем себя комфортно с нашим новым окружением.
– Поверь мне, я планирую стать резинкой на твоей обуви, – серьезно говорю я.
У меня такое чувство, что я вообще не буду чувствовать себя комфортно если ее не будет рядом, по крайней мере какое-то время.
– Есть еще одна вещь, которую я должна тебе сказать, – торжественно говорит Рыжик. – Я положила деньги на совместный банковский счет, но мы будем хранить достаточно наличных в безопасном месте. Если будут какие-то трудности, бери деньги; найди небольшой город, в котором численность населения меньше десяти тысяч и нет ничего, что может привлечь Падших. Я хочу, чтобы ты все сделал по своему усмотрению, и не говорил мне, где этот город. Если что-то случиться, и, если ты сможешь, бери деньги и уходи. Если тебе снова понадобятся новые документы, наведи справки в интернете, не обращайся снова к Райену.
Я хмурюсь.
– Что это значит, Рыжик? – спрашиваю я, чувствуя, как мне становится плохо, и я беру бутылку с водой. – Почему я должен это делать?
– Я имею ввиду, что, если со мной что-то случиться, ты должен покинуть город. Нигде не бродить, особенно если я пропаду, – монотонно говорит она. Она словно онемела и действовала на автомате. – Я не хочу знать, куда ты уедешь, так, никто не сможет заставить меня сказать, где ты. Если мне причинят достаточно боли, я могу и проговориться… я очень постараюсь не делать этого, но, чем меньше я буду знать о твоем местонахождении, тем лучше.
– Я не оставлю тебя. Мы останемся вместе. Ты и я, – говорю я, сжав зубы, чтобы не орать на нее.
– Рассел, что ты будешь делать, если хоть один из Падших схватит меня? – скучающие спрашивает она. – Тебе придется бежать. Ты не можешь спасти меня, не сейчас, – смотря на дорогу монотонно говорит она.
– Рыжик, поверь мне, я не совсем бесполезен. Могу ли я хотя бы вызвать кавалерию, – рассуждая вместе с ней, отвечаю я.
Она сразу же выходит из ступора, и ее лицо темнеет.
– Разве ты не понял, нет никакой кавалерии? – кричит она на меня, я никогда не видел ее такой злой. – Что если меня найдет Язычница? Если ты вызовешь Рида, чтобы спасти меня, он пойдет на войну с себе подобными, и они уничтожат его, – говорит она, в агонии запустив руку в волосы. – Сейчас мы сами по себе. Нет никакой подстраховки. Ты понимаешь? – глядя на меня, спрашивает она, в то время как я не слышу не слова, и, может быть, она права, а я нет.
Может быть я просто жил во лжи, думая, что могу позвать на помощь. Меня наконец прошибает, и я понимаю, какой потерянной и одинокой она себя чувствует. Она знает, что какое-то время я не смогу помогать ей в бою. Она думает, что она должна заботится обо мне, и сейчас нет никого, кто мог бы позаботится о ней.
Мне не хватит сил, чтобы победить другого ангела.
– Ты права, я не могу позвонить им, я понимаю. Это не значит, что я оставлю тебя, – говорю я, не желая спорить с ней, но и не позволяя думать, что я придам ее. Нет.
– Сделай мне одолжение, – говорит она, протягивая ко мне руку, и я сразу же заключаю ее в свою. – Изучи город. Если не останется никаких причин чтобы остаться… если я умру, ты меня не отдашь, я хочу, чтобы ты выжил – мне это нужно. Ладно? – сжимая мою руку, спрашивает она.
У меня сжимается горло, и я смотрю в окно. Я никуда не уйду без нее, думаю я. Но я ей киваю, потому что не доверяю своему голосу. Она сильнее сжимает мою руку.
– Тебе раньше уже приходилось справляться без меня. Что ты сделаешь, если я умру первая? – мягко спрашивает она. – Что делал Леандер?
– Я сделаю, что делал всегда. Я дрался, зная, что все равно проиграю, – говорю я, глядя на звезды, чувствую, как на мою шею накидывается удавка и душит меня.
Мою спину снова пронзает боль, и в следующую секунду снова появляются мои крылья. Когда дело доходит до крыльев, страх и печаль это смертельная комбинация, я быстро падаю на приборную панель.
– БОЖЕ, – кричу я и замолкаю прежде, чем скажу что-то лишнее.
Медленно дыша, пытаюсь освободить легкие, прислоняясь к ним я руками удерживаю крылья, чтобы почувствовать себя немного комфортнее.
– Черт. Я оставил виски на АЗС. Думаю, мне придется довольствоваться лишь второй частью, чтобы убрать их, говорю я, потирая лоб, потому что я ударился о лобовое стекло, когда резко наклонился вперед.
Рыжик сразу расправляет плечи, и ее голос меняется от отчаянного, до решительного.
– Ты прав, Хэнк. Я футболистка, и с нами все будет в порядке. Первое что мы седлаем, когда найдем нашу квартиру, это выясним, где мы можем тренироваться, не вызывая подозрений. Мы должны творчески подойти к этому вопросу. Может быть, ты сможешь научить меня некоторым хитростям из своего прошлого опыта. Думаю, нам нужно начать с чего-нибудь, что может дать нам преимущества в бою. Можно скачать несколько фильмов с Брюсом Ли или спортивных клипов с Мухамедом Али.
– «Боец», – рассуждаю я вслух, – о, или «Лицо со шрамом».
– Лицо со шрамом? – говорит она, сморщив нос.
– Мы должны найти оружие и все, что мы сможем найти, предоставь это мне. – пытаясь мыслить стратегически, говорю я.
– Что ты собираешься делать? – с любопытством спрашивает она меня.
– Рыжик, я изготавливал оружие на протяжении тысячи лет. Ты удивишься, что я могу сделать с ремнем и небольшими камешками, особенно сейчас, когда ты сильнее и быстрее чем раньше, – отвечаю я.
– Ну, Хэнк, нам понадобиться каждый козырь, который запрятан у тебя в рукаве. Наша самая большая проблема – это время. Мы как-то должны купить время. Чем больше времени у нас будет на тренировки и развитие, тем для нас будет лучше. Время либо поможет нам, либо убьет нас, – шепчет она, смотря на дорогу.
– Тогда я думаю настало время, чтобы приобщить меня к игре. Есть ли большие красные футболки. Я начну прямо сейчас, – говорю я, составляя в голове список тех вещей, которые мне нужно сделать.
Сначала Рыжик выглядит немного удивленной, словно она не ожидала, что я стану частью ее стратегического плана в нашей совместной жизни. Беру ее руку, прижимаю к своим губам и говорю:
– Я знаю, что ты не понимаешь этого, но мне не восемнадцать… у меня было так много жизней, что некоторые из которых я помню, даже не переводится на лексикон. Моя база данных все расширяется, и чем больше я блуждаю по моим воспоминаниям, чем больше изучаю, тем больше вспоминаю. Внутри меня хранятся бесконечные знания. Мои знания и мое сознание, словно мои инстинкты. – Она перестает следить за дорогой и изучает меня, будто видит меня по-новому. – Я верну тебя назад, мне просто нужно овладеть своей силой, и я тоже стану футболистом, поверь мне.
– Я верю тебе. Ты мой лучший друг, – без тени сомненья говорит она.
– Ты моя – навсегда, – отвечаю я.
Глава 9
Хоутон
США, штат Мичиган
Сказать, что первые несколько дней в Хоутоне были для Рыжика темным – это ничего не сказать. Более точное описание этого – для нее вообще не существовало света. Она пыталась скрыть это от меня, делая все, что необходимо, чтобы наладить новую жизнь, но в ней нет никакого света.
Мы приехали на нашу новую квартиру в середине ночи, это и к лучшему, потому что в темноте она выглядит лучше, чем при свете дня. Сомневаюсь, что Рыжик видела это, потому что ее зрение не приспособлено к темноте, но это и к лучшему. Нашим новым домом стала двухкомнатная квартира на верхнем этаже. Должно быть, до нашего приезда здесь жил какой-то студент, судя по ободранным стенам и отсутствии уборки, после того, как съехали предыдущие жильцы.
Я серьезно сомневаюсь, что они получили обратно свой залог.
К счастью для нас, в ней деревянный пол без всякого ковра, потому что, если бы он был, не представляю, в каком он бы был состоянии. Вход в нашу квартиру находится с внешней стороны дома, и как только ты заходишь в дверь, тебе придется подняться по крутой узкой лестнице, которая ведет к узкой площадке. Когда я прохожу по ним, мне всегда нужно наклонять голову, потому что они не приспособлены для людей ростом в шесть футов пять дюймов. Когда я открываю дверь на верхние площадки лестницы, потом я должен вернуться на шаг назад, потому что кто-то установил дверь немного позади. Дверь имеет внутренний замок, должно быть они решили, что крутить дверную ручку легче чем поставить новый замок.
В ближайшее время я должен это исправить, потому что оно сводит меня с ума. В первую ночь это было просто кошмарно.
В квартире абсолютно нет мебели, поэтому мы спали в одной комнате на полу с кучей настеленных одеял. Должно быть, я действительно устал, потому что мне удалось немного поспать.
Хотя, я сразу проснулся, когда Рыжика стали мучить кошмары. Она не хочет говорить со мной об этом. Должно быть, это что-то плохое, потому что после этого она больше не заснула. Я не могу уснуть еще и потому, что выпил на АЗС выпил полбутылки виски, и я чувствую действие алкоголя.
Утром мы осмотрели первый этаж нашего дома и узнали, что его занимает невысокая пожилая леди. Ее зовут Эстель Страус, но настояла, чтобы мы звали ее Стелла. У нее есть кот по кличке Снежок, с которым она разговаривает как с человеком. Она говорит, что ей грустно видеть молодых людей, которые ходят в колледж, они помогали ей время от времени, когда ей нужна была помощь.
Должно быть она не слышала их, потому что я несколько раз замечал, как она надевала слуховой аппарат чтобы услышать то, что мы говорим ей. Она кажется милой леди, и я обещал помогать ей, если что-то понадобиться.
Все что мы делаем, это спланированная миссия. Записываются даже самые земные дела. Существует несколько параметров разведки, которая должна выполнится до миссии. Наша первая миссия, это сходить в продуктовый магазин и раздобыть еду и моющие средства, чтобы сделать жизнь в этой квартире – сносной. После зайти в кафе и взять на завтрак кофе на вынос и сандвичи. В Хоутоне так же, как и по всей стране, есть пару больших сетевых магазинов. Но для покупок мы выбираем небольшие магазинчики, потому что их передний фасад застеклен и через них видно улицу.
Подъехав к стоянке магазина, мы сначала все о нем узнаем, прежде чем кто-то из нас зайдет внутрь. Через застекленную витрину, Рыжик может видеть проходы магазина. Чтобы как-то спланировать время, проводимое в магазине, мы должны обговорить каждый пункт. Мы изучаем сотрудников продуктового магазина, записывая изменения пересменки и ее время. Из-за того, что кассиры очень болтливы, мы знаем, что осмотр переулка будет быстрым. Два дня мы наблюдаем за магазином, прежде чем решаем, что он безопасен.
Рыжик решила, что сейчас она единственная, кто может пойти в магазин. Сначала меня это разозлило, потому что я больше боюсь, что именно она наткнется на плохого парня, чем я, но она приводит весомы аргумент сказав, что пока я не могу контролировать свои крылья. Она сказала, что мне лучше быть снаружи и, если я увижу угрозу, дать ей знать. У нас пока нет сотовых телефонов, поэтому Рыжик придумала для меня отличный способ на случай, если я увижу какого-нибудь ангела, чтобы я мог привлечь ее внимания.
Она вытаскивает боковое зеркало со стороны пассажира и отдает его мне. Если я никого не увижу, то должен послать ей вспышку солнечного света в витрину магазина.
– Помни, если ты кого-то увидишь, не выходи из машины. Быстро пошли мне вспышку света и уходи. Езжай обратно в квартиру и жди меня. Если я не вернусь в течении часа, уезжай из города. Не задерживайся, просто уходи. Ты можешь остановиться в любом небольшом городе и проверить страничку на Facebook, чтобы посмотреть, написала ли я тебе сообщение, – говорит она, изучая мое лицо на предмет каких-то возражений.
Я изучаю ее. Сидя на пассажирском сидении Джипа, она выглядит такой хрупкой. Она одета в джинсы и простую хлопчатобумажную футболку, которая специально приспособлена для тех случаев, если выдвинутся ее крылья. Она смотрит на меня так, словно для пересечения улицы ее кто-то должен держать за руку. Она выглядит такой изящной, хотя я видел, какой опасной она может быть когда это необходимо.
– Рыжик, все действительно так плохо, раз мы должны так поступить? – спрашиваю ее я, немного паникуя от того, что она будет там одна.
– Плохо. Мы использовали почти всю туалетную бумагу, которая была в уборной, и я не могу смотреть в каком плачевном состоянии наша квартира. Плюс, я больше не могу есть ни одного блюда из из фасфуда, – говорит она, пытаясь скрыть свое разочарование от того, как мы жили последние несколько дней. – Мне нужно принять душ с шампунем и кондиционером, а еще неплохо было бы купить дезодорант.
Она продолжает смотреть на меня, и должен признать, что было бы неплохо снова все это иметь.
– У нас осталось для этого достаточно денег? – снова спрашиваю ее я, потому что это ее деньги, а не мои.
Мои деньги закончились, и это одно из самых худших чувств в мире. Худшее и всего этого – это быть иждивенцем. Хотя Рыжик твердит, что эти деньги больше мои, чем ее, потому что это деньги её дяди, а не ее личные, и он бы хотел, чтобы у нас обоих все было хорошо.
Но пока это не так.
– Да, у нас достаточно для этого средств и еще, возможно, хватит на матрасы, но в самом ближайшем времени нам нужно будет открыть банковский счет. Мы должны иметь про запас наличные и хранить их в безопасном месте, чтобы при необходимости быстро выбраться из города.
– Может мы должны сделать это в первую очередь, – говорю я, больше, потому что не хочу, чтобы она выходила из машины, чем действительно забочусь о том, что нам нужно сделать покупки.
Думаю, она видит меня насквозь, потому что говорит:
– Я скоро вернусь. Мы не видели здесь никаких ангелов – только людей. Здесь безопасно. Я вернусь так быстро, как смогу.
Она уже открывает дверь и собирается выйти, как я говорю:
– Рыжик!
Она останавливается и возвращается ко мне. Я крепко ее обнимаю, и не отпускаю в течении нескольких секунд. Она позволяет мне обнимать ее, а когда я отпускаю, дарит мне мимолетную улыбку.
Надев солнцезащитные очки и взяв свою сумку, она выходит из машины в яркий солнечный свет. Я наблюдаю за тем, как она пересекает стоянку и берет тележку для покупок. И через двойные автоматические двери заходит в продуктовый магазин.
Через несколько секунд она снова появляется, толкая тележку через отдел с овощами и фруктами, на такой высокой скорости, словно футболист забивающий гол. Я отрываю от неё взгляд, чтобы выступить в качестве наблюдателя, и убедиться, что на нее не набросится ни один ангел.
Даже если ангелы находятся рядом, мы знаем, что риск минимален.
Исходя из того, как мы жили с Ридом и Зи, они считают покупку продуктов ниже своего достоинства. Я не знаю на счет Падших, но думаю, что у них с продуктовыми магазинами похожая ситуация, но, если я ошибаюсь, последствия могут быть катастрофическими.
Я заглядываю в магазин, и вижу, как Рыжик переходит в другой отдел.
Она сосредоточена на своем списке, но не остается незамеченной другими покупателями. Все они. проходя мимо, оглядываются на нее. Все: включая женщин. Может быть, это потому, что она двигается так, словно преследует скрытую добычу. Или, может быть, потом что она самая сексуальная из всех, что они здесь когда-либо видели.
В любом случае, для нас это не особо хорошо.
Когда я вижу, как парни пялятся на ее зад, пока она катит свою тележку по проходу и берет все, что ей нужно, с моих губ срывается рычание. Заметив, что за ней наблюдают парни, она несколько раз оглядывается через плечо. Так как она очень быстро может обрабатывать информацию, она знает, что происходит вокруг нее, но мне интересно, понимает ли она, почему они это делают.
Я в этом сомневаюсь. Нет. Она понятия не имеет, какая она соблазнительная.
Менеджеры мужского пола и парни скоро устроят конкурс, пока она проходит мимо стоики обслуживания клиентов. Мужчина средних лет поднимает голову из-за своего рабочего места, замечает ее и торопиться выйти из-за стойки. Он подтягивает свои штаны, чтобы они не сползали с его выпирающего живота. Затем он запускает руку в свои жидки волосы, поправляет галстук и разглаживает рубашку, ждет, пока Рыжик подойдет к следующему проходу.
Так как она была к нему ближе всего, он небрежно наклоняется к полке с газировкой и что-то ей говорит.
Рыжик останавливается, улыбается ему, отвечает на его вопрос и уходит к следующему проходу. Менеджер ходит за ней по пятам в каждый отдел, находя там какие-то дела.
С моих губ срывается еще один рык, когда я вижу, как он выгоняет помощника, который помогал Рыжику с продуктами.
Он делает это для нее.
Моя рука дергает за ручку автомобильной дверцы. Я в считанные секунды это пересекаю и начинаю расхаживать под окнами магазина. Я даже не уверен, как я здесь оказался, но я здесь, наблюдаю за тем, как другие парни увиваются за моей девушкой
Рыжик меня сразу замечает, и, судя по ее лицу, ее настораживает мое нахождение здесь. Она осматривает стоянку на предмет любой угрозы, которая заставила бы меня отойти от нашего плана.
Она рассеянно расплачивается за товар на кассе. Она начинает сгружать в сумки остальные продукты, нервно оглядываясь на меня, а потом на стоянку.
Менеджер сначала ей что-то говорит, а потом совершает немыслимое. Кладет руку на плечо Рыжика. Я направляюсь в магазин вознамериваясь превратить этого человека в лепешку.
В моей голове мелькают разные способы его убийства.
Увидев, что я приближаюсь, Рыжик отходит от кассы.
Должно быть она увидела что-то в моем лице, потому что загораживает менеджера и нервно говорит:
– Хэнк, ты как раз вовремя, помоги мне донести продукты до машины.
Она обхватывает меня за талию и прижимает к себе.
Ее хватка походит на воровство, и я могу спокойно обойти ее и добраться до извращенца, но он определенно читает эти намеренья на моем лице. Он делает пару шагов назад и обдумывает стратегию отступления.
Я смотрю на лицо Рыжика и вижу, как она хмуриться.
– Думаю, мы можем идти, ты готов? – спрашивает она.
Я стараюсь очистить свою голову от затуманившей меня ярости, так как она заглушает все остальное.
– Сделать что? – в замешательстве спрашиваю я.
– С меня хватит! Поехали, – приказывает она.
Она убирает руки с моей талии. Вернувшись назад она проталкивает тележку с покупками в конец кассы, чтобы сложить все в пакеты. Она проталкивает тележку вперед, а потом она берет меня за руку, и мы под всеобщие взгляды выходим из магазина. Когда открываются автоматические двери, выпуская нас из магазина, нас атакует поток теплого воздуха.
Все то время пока мы идем до машины, Рыжик смотрит на меня. Когда я оглядываюсь через плечо на магазин, она замечает это и почти до боли сжимает мою руку. Продолжая держать меня за руку, она открывает багажник, а затем говорит:
– Помоги мне сложить покупки в машину.
Я поднимаю сумку, а потом смотрю на нее, потому что моя вторая рука все еще у нее.
– Ты уже можешь отпустить меня. Я собираюсь только загрузить машину, – говорю я, а когда она все еще продолжает держать, я добавляю, – Я обещаю.
Она позволяет мне идти, но сама так и не двигается с места, так и оставаясь между магазином и мной. Когда я заканчиваю, она ждет пока я сяду в машину, потом возвращается тележку к магазину и возвращается назад.
Она тихо сидит в пассажирском кресле, пока я выезжаю со стоянки. Кусает губу, словно хочет мне что-то сказать, но не знает, как начать. Я глубоко вздыхаю, чувствуя агрессию, злость и вину.
Я совсем потерял равновесие, когда увидел, как все эти парни в магазине увивались за ней. Я не видел ангелов, о чем должен был предупредить ее, так как был слишком сосредоточен на людях в магазине.
– Слушай, я… я не знаю какой-то парень трогал тебя – и они все наблюдали за тобой – я просто не мог сидеть здесь и… – я не могу нормально мыслить.
Я провожу рукой по волосам пытаясь успокоиться, чувствую, как движутся мои крылья, а это плохой знак. Думаю, единственное, что заставит меня почувствовать себя лучше, это если я вернусь в магазин и выбью из менеджеров все дерьмо.
– Все в порядке, Рассел, – наблюдая за тем, как я борюсь со своими эмоциями, говорит она. – Это инстинкт и его очень сложно контролировать.
Мое выражение лица становится темнее.
– Инстинкт? Может объяснишь? – зло говорю я.
– Я не уверена, что ты осознавал, что ты делал на парковке, но ты отталкивал всех, кто был ко мне слишком близко. Ты должен быть уверен, что я твоя. – Последнюю часть переложения она говорит с трудом, потому что для нее это слишком сложно. – Мне говорили, что Серафимы собственники, когда дело доходит до территорий и тех, кто, по их мнению, принадлежит им.
Я на секунду встречаюсь с ней взглядами, потому что все это имеет смысл, и я немного успокаиваюсь. Я подъезжаю к нашему дому и оставляю машину в парке.
В течении мы просто сидим, а затем Рыжик говорит:
– Ты кажешься не слишком расстроенным тем, что я сказала тебе.
– Нет. В том есть смысл, – отвечаю я. Она сконфужено хмурит брови, поэтому я добавляю: – Я парень, нам обычно это нравится, но, когда в твоей крови содержится еще и ДНК ангела, это становится более интенсивным.
Я вижу, как она хмурится.
– Похоже ты не особо возражаешь, – отмечает она.
– Нет. Просто я должен лучше контролировать это, но ты говоришь, что это не совсем незнакомые чувства. Как я уже говорил, это присуще парням, – отвечаю я, выхожу из машины и иду открыть багажник, чтобы выгрузить покупки.
Когда она подходит с другой стороны автомобиля чтобы забрать несколько пакетов, то выглядит угрюмой.
– Что? – улыбаясь спрашиваю я.
– Ничего, – отвечает она, все еще хмурясь, словно я лишился рассудка.
– Серьезно, что ли? – спрашиваю я, следуя за ней до квартиры.
Она открывает дверь и поднимается по лестнице. Отперев дверь, она отступает на шаг, чтобы дверь не сшибла ее с площадки. После того, как она входит в квартиру, она идет прямо на кухню, и ставит сумки на столешницу. Она сразу распаковывает сумки, найдя там средства для уборки, она открывает его и начинает мыть водой и мыльным раствором.
– Рыжик? – спрашиваю я, распаковывая сумки, принесенные из машины.
Она вздыхает:
– Отлично! Почему ты так легко все это принимаешь? – спрашивает она, злясь от разочарования. – Потому что я узнала об этом когда в кафе, при этом чуть не воткнув вилку в официантку, и для меня это не было большим делом.
– Ты это сделала? – спрашиваю я, пытаясь представить себе ситуацию, кода она это делает. Не сомневаюсь, что она была с Ридом.
Только подумав, что у нее была такая реакция, я начинаю злиться. Я стараюсь играть в «это круто» лишь бы не показывать ей, как меня разрушает эта мысль.
Я хладнокровно пожимаю плечами и продолжаю распаковывать сумки.
– Я сказал тебе, что так должно быть. Может быть для меня это проходит проще, чем для тебя, думаешь я не думал об этом? – спрашиваю я, потому что ей нужно отвлечься от окружающих ее проблем.
– Почему для тебя это легче, чем для меня? Я родилась наполовину ангелом, – говорит она, положив руки на бедра.
– Да, но для того чтобы стать наполовину ангелом, мне пришлось умереть, – отвечаю я беру губку, опускаю ее в мыльную воду и протираю полки.
Она не заглатывает мою приманку, а вместо этого снова начинает чистку, обдумывая все то, что я ей сказал.
– Ты умер? – спрашивает она, не глядя на меня, а продолжая выполнять свою работу.
– Думаю, что да. Я не помню, как я уходил, но уверен, что молил Бога о том, чтобы он оставил меня, чтобы я мог тебе помочь, – признаюсь я, продолжая протирать полки.
– Ты такой упрямый. Конечно ты бы остался, – отвечает она.
Я улыбаюсь, потому что она хорошо меня знает. Не сомневаюсь, что она бы тоже осталась.
Мы заканчиваем уборку нашей мини-кухни и разложили продукты. Рыжик вручает мне газету, которую она взяла в магазине, и просит меня найти, где можно купить пару матрасов с каркасом. Она перемещает все туалетные принадлежностями и тряпочки, которые она тоже приобрела в магазине, в ванную комнату.
У нас нет большого полотенца, поэтому мы должны найти, где его купить.
Я просматриваю на предмет того, что нам нужно. На ум приходит несколько вещей, что нужно купить инструменты для ремонта и петли на двери.
Абсолютно не хватает таких вещей как: матрас, постельные принадлежности, полотенца, кастрюли и сковородки, мусорные ведра, все те вещи, которые нам необходимы
Я действительно хочу телевизор. Мне нужно кабельное телевидение, чтобы я смог настроить какой-нибудь спорт канал или посмотреть бейсбол, или что-то связанное со спортом. Я хочу почувствовать себя человеком, который просто смотрит игру. Я даже приучил Зи к такому спорту как гольф. Сначала Зи был настроен скептически, он не понимал, почему кто-то хочет загонять шарик в маленькую дырочку, но, когда я отвез его в гольф клуб, он быстро пристрастился к нему.
Мне пришлось предупредить его, чтобы он не сломал мечем табличку пятьсот ярдов. Мне так же пришлось сказать ему, что людям было бы страшно, если бы возле каждой лунки у них было бы еще по нескольку дыр, поэтому, когда ему выпадает шанс сделать ход, он обязательно должен немного подождать.
Я скучаю по нему. Мне не хватает кого-то, кто кроме Рыжика может мне объяснить, что со мной происходит.
После захода солнца мы начинаем наблюдать за магазином «Карнавал», в котором продаются кровати и постельные принадлежности.
– Интересно, почему они назвали этот магазин Карнавал? – небрежно спрашиваю я Рыжика, пока мы сидим в машине и поедаем яблоки и виноград, который она упаковала в контейнер, купленный в продуктовом магазине.
– Может быть, они хотели, что покупка матраса в их магазине, такая же веселая, как вечеринка, – коряво объясняет она.
– Возможно, но карнавалы у меня всегда ассоциируются с клоунами, а они очень любопытны, поэтому я не хочу покупать здесь матрас, потому что это заставляет меня думать о том, что в моей постели находится клоун.
Как только эти слова срываются с моего языка, Рыжик начинает так сильно смеяться, что я перестаю дышать.
– Что? – улыбаясь спрашиваю ее я, наслаждаясь каждой секундой ее смеха. – Ты что ли в своей кровати как клоун? – мягко спрашиваю ее я, а в уголках ее глаз появляются слезы, потому то она не может перестать смеяться.
– Рассел, прекрати, – пытаясь выровнять дыхание говорит она.
Она не может смотреть на меня, потому что, как только она это делает, снова начинает смеяться. В конце концов она тянется к бутылке, делает небольшой глоток воды и вытирает глаза.
– Может они хотят, чтобы ты думал, что у тебя в постели акробат, – отвечает она.
– Нет, – качаю головой я. – Я не могу избавится от страшного образа клоуна. Это меня пугает.
Она закатывает глаза.
– Итак, какие мы будем покупать кровати? – спрашиваю я ее так небрежно, как могу.
