Текст книги "Драконы Новы (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Кварех настороженно посмотрел на нее. Как и должно быть, тихо процедила Арианна. Они не разговаривали с тех пор, как он в последний раз обрек ее на проклятую тюрьму, в которой она была заперта последние несколько недель. Насколько она знала, он даже не пытался ее найти.
Но разве она хотела бы этого? Она ничем ему не обязана, а он ей – лишь безответным благодеянием. Вряд ли это было чем-то значительным, что могло бы сблизить их помимо магической сделки. И все же она не могла отрицать, что тоскует по нему.
– Рад тебя видеть. – Он удивил ее тем, что заговорил первым.
– Если бы это было действительно так, ты бы заглянул ко мне раньше. – Арианна закатила глаза, отмахнувшись от его слов.
– Ну, ты не самая доступная женщина в поместье. – Он сел на один из стульев у ее стола и посмотрел на остывающую еду. – Тебе это не нравится?
– Мне ничего не нравится. – Она сократила расстояние между ними. Но это расстояние было совсем не таким, как в случае с Каином. Между ней и Кварехом существовало напряжение иного рода, некое приливно-отливное состояние, которое они оба могли признать, но, несмотря на это, были вынуждены поддерживать. Он заставлял ее дрожать от напряжения. Его присутствие вызывало физическую реакцию: дыхание задерживалось, мышцы напрягались. Но, в отличие от реакции ее тела на Каина, руки потянулись не за кинжалом. Рядом с этим Драконом она чувствовала себя в безопасности. Это было приятное ощущение, которое, казалось, усиливалось тем, сколько времени прошло с тех пор, как она видела его в последний раз. – Я заперта в этих стенах, пленник твоей сестры. Но и она не ищет меня. Я не отдам ей Философскую Шкатулку в порыве скуки.
– Я никогда не думал иначе.
– А она? – Молчание Квареха все сказало Арианне. Она придвинула стул напротив него к столу и села перед ним. Арианна сложила руки, упираясь локтями в колени. – Кварех, ты же знаешь, что со мной это не сработает.
– Я так и посоветовал Петре.
– И все же твои слова не подействовали. – Арианна покачала головой. Вот почему она не полагалась на других людей в выполнении работы. – Я хочу вернуться в Лум.
– Что? – Кварех отступил назад, его магия колебалась. – Петра никогда бы этого не допустила.
– Я найду выход или прыгну в воду, чтобы умереть и забрать с собой знание о шкатулке.
– Ты не пойдешь на это.
– Хочешь испытать меня? – Арианна слабо усмехнулась. Мужчина явно считал, что она больше ценит свою жизнь, чем на самом деле. Она со вздохом откинулась на спинку кресла. – Или, возможно, я пожелаю, чтобы это сделал ты.
– Ты не для этого хотела получить благословение.
– Ты ничего обо мне не знаешь, – предостерегла она.
– Я знаю больше, чем ты думаешь.
Арианна хотела протестовать. Она хотела отгородиться от него жестоко и без угрызений совести. Но дверь между ними была открыта слишком широко. Его рот призрачно застыл на ее губах, напоминая о тех непереходимых границах, которые они преодолели вместе. Линии, которые она могла бы осмелиться пройти снова, если бы у нее был шанс. Арианна сосредоточилась на изгибе его рта на слишком долгий миг.
Она не позволяла себе поддаваться легкомысленным отвлечениям.
– Вот твои варианты: сказать Петре, что я хочу беспрепятственно добраться до дома.
– Или?
– Или я требую пару рук.
Брови Квареха сошлись в замешательстве, но тут же распутались от шока, когда он понял, о чем она просит. Он зашипел, пытаясь укрепить свои слова.
– Я этого не сделаю. Я не могу просто…
– Таковы варианты, Кварех. Любой из них даст мне свободу, а значит, и ее доверие к моим дальнейшим действиям. – Арианна встала и повернулась к нему спиной. – Если Петра добивается моего согласия, она должна относиться ко мне как к равной. Или, по крайней мере, как к достойному сопернику.
10. Петра
– Поступило еще одно сообщение от Финнир'Кин, Оджи. – Обветренная древняя женщина доложила с той стороны комнаты, где Петра надевала кожаные штаны для верховой езды.
– И есть ли у моего брата что-нибудь стоящее для меня?
– Он хочет вернуться домой. – У шептуньи хватило ума не выносить никаких суждений по поводу полученного ею сообщения, а просто сообщить факты.
Петра с тяжелым вздохом отмахнулась от рабыни и занялась застегиванием брюк для верховой езды. Финнир вбил себе в голову, что должен вернуться. Она не сомневалась, что это в какой-то мере влияние Ивеуна; ее брат не отличался умением думать самостоятельно. Либо Король Драконов сделал жизнь Финнира мучительной из-за действий Петры против него, либо он приказал Финниру искать информацию о правдивости предполагаемых молитв Квареха к Лорду Син.
В любом случае Петре не имело смысла пускать брата обратно в свой дом. Находясь здесь, Финнир оказался бы в более затруднительном положении, если бы стал склонять Короля Драконов ко лжи. В Поместье Рок он мог бы продолжать собирать для нее информацию об интригах Короля, даже если бы это было невыносимое для него место.
– Передай Финниру, что он может предложить Дому Син больше, если продолжит выражать свою преданность нашему Доно. – Слова прозвучали тошнотворно фальшиво. Но шептун никому не выдала бы этого. Это был один из священных ритуалов становления шептуна Дома: никакие секреты не повторялись, а все сообщения были дословными. Все Драконы уважали это так же, как и другие врожденные законы своего мира.
– Как прикажешь, Оджи. – Шептун отвесила ей низкий поклон.
– И, Шавин, – Петра остановила женщину в дверном проеме. – Передай Финниру, что, когда мы снова увидимся, я с нетерпением буду ждать рассказов о том, как он провел время в Доме Рок.
– Конечно. – Женщина удалилась.
Когда речь заходила о делах Дома, Петра чувствовала себя так, словно застряла в неподвижном колесе, которое крутится и крутится, не продвигаясь вперед, как бы она ни старалась. Финнир был так же бесполезен, как и всегда, и не предлагал ей ничего, кроме своего положения пешки в Поместье Рок, которое освободило Квареха, чтобы он оставался рядом с ней. Кварех вернулся, но его помощь, как и прежде, оставалась в тени. Он стоил для нее слишком много, чтобы рисковать, демонстрируя свои достоинства перед любым членом Багрового Двора.
А тут еще Химера.
Кварех снова и снова напоминал Петре, что угрожать ей бесполезно. Но каждое мгновение, потерянное из-за ее упрямства, подтачивало терпение Петры, а она и так не отличалась избытком терпения. Петра не теряла голову, чтобы понять, что срываться из-за выходок этой женщины было бы равносильно поражению. Она предпочитала сосредоточиться на вещах, над которыми имела прямой контроль, и сегодня эти вещи были спрятаны на дальней стороне Руаны.
Она застегнула на груди тугой кожаный пояс, накинула на плечи изумрудные полоски ткани и прикрепила их к манжетам на запястьях. Снаружи манжеты казались кожаными, но внутри были золотыми, достаточными, чтобы выдержать корону, если она ей понадобится. За свою жизнь ей уже четыре раза приходилось использовать защиту, и она не боялась принять пятую, если того потребует мир.
Мужчины и женщины отходили в сторону, когда она шла по своему поместью в лучах просыпающегося рассвета. Слуги, рабы, анхи и безымянные – те, на кого Петре не нужно было даже бросать косой взгляд. Иногда рядом оказывался Да, и Петра одаривала их поклоном, слегка кивая головой. В остальном она не обращала ни на кого внимания.
Она любила свой дом, как волчица любит своих детенышей. Но она не делала им одолжений, опекая их или смягчая свои требования. Мир сгорит под ее каблуками, если ее замыслы увидят свет. Только сильный Дом сможет восстать из пепла. Если она не подаст пример, то все они будут обречены на гибель.
Раку бродил по высокому двору. Он ворковал, когда его огромные глаза заметили ее, и Петра улыбнулась в ответ своему верному пернатому. Он был оседлан по ее просьбе, на ее любимом сиденье цвета бычьей крови. Не теряя времени, Петра вскочила в седло и поднялась в небо.
Руана уменьшалась под ней, становясь все меньше и меньше с каждым взмахом широких крыльев Раку. Храм Лорда Син возвышался на склоне горы, заслоняя фермерские угодья внизу. Города и поселки усеивали сельскую местность, словно драгоценные камни в шахте, которые собираются вместе, чтобы вопреки природе создать города и центры искусства и культуры. Они были детьми земли и неба, рожденными из солнечного света, распавшегося на тысячу сияющих цветов.
С этого места Петра могла видеть все, за что боролась. Ее дом, дом ее отца, дом отца ее отца, и все это на сотни лет назад, до великого падения Дома Син из-за Дома Рок. Это была земля, на которой должен был восседать Доно. И она увидит, как мантию будет возвращена.
Перескакивая через скалы и переплетаясь с верхушками деревьев, Петра пробиралась через горы, изгибающиеся на задней стороне острова Руана. Почти напротив Поместья Син, спрятанного за внушительными отвесными горными вершинами, располагался ряд рабочих домиков, расположенных на вершине медленно развивающейся сети шахт. С воздуха ее легко было принять за снежную бесплодную долину. Дымовые трубы были тщательно пробиты в самой горе, скрывая настоящую работу первого нефтеперерабатывающего завода Руаны.
Петра потянула Раку за перья, щелкнув языком и зубами. Зверь пронесся по небу, спиралью устремляясь вниз. Он проворно приземлился на узкий уступ, хорошо обученный искать наиболее безопасную опору.
Она спрыгнула с седла, и длинные пальцы ее ног заскрипели по плотному снегу, ища опоры на мерзлом камне под ними. Ветер был ледяным и пронизывал кожу диким онемением. Каждый укол заставлял ее чувствовать себя живой.
Она махнула рукой Раку, и боко взмыл в небо. Он должен был охотиться, или лежать, или спариваться – все, что удовлетворяло его дикую природу в это утро. Петра позволяла зверю потакать своим прихотям до тех пор, пока он неизменно откликался на пронзительный свист, требовавший его присутствия. Он был одним из немногих зверей на свете, которые еще ни разу не подвели ее.
– Оджи, – поприветствовал ее мужчина из тени приоткрытого окна. – Рад, что ты почтила нас своим присутствием.
– Ты мне льстишь, Пуарис'Кин. – Петра спустилась в зал, где он стоял. Несмотря на отсутствие стекол и ставней, здесь было так тепло, что снег таял на подоконнике.
– Никакой лести, а только правда. – Кин двинулся вперед, зная, почему она здесь без объяснений. – Мы добиваемся хороших успехов. С каждым днем превращение железа в сталь становится все более простым делом.
– Ты имеешь в виду ту помощь?
– Она была неоценима.
Пуарис был умным человеком, настолько, что Петра поручила ему одну из самых важных задач, связанных с закладкой фундамента ее нового мирового порядка. Он возглавил сборку аффинажных заводов, необходимых для производства собственного золота Дома Син. Это позволило бы освободить Дом из-под власти Рока. Кто контролировал золото, тот контролировал и Нову. Как только у Дома Син появятся собственные заводы, им больше не придется зависеть от небольших поставок или ограниченных торговых операций с Лумом.
Конечно, этого было бы недостаточно. Даже близко нет. Петра все еще нуждалась в Луме, в глубинах их шахт, в обширной мощности их нефтеперерабатывающих заводов, в эффективности, с которой работали Фентри. Но даже маленькие шаги были прогрессом. Перемены не происходили в одночасье, не рождались из заговоров желаний. Они вырастали из жертв и крови.
– У них возникли какие-нибудь проблемы? – спросила Петра.
– Совсем наоборот. – Она бросила на него взгляд, требовавший подробностей. – Они говорят мне, что мы относимся к ним гораздо лучше, чем Дом Рок.
– Значит, даже у Фенов есть разум. – Злобное удовлетворение заиграло на щеках Петры, растягивая ее губы в довольной ухмылке.
– В целом больше, чем мы им приписываем, – подтвердил Пуарис.
– Не заходи слишком далеко. – Петра не могла не вспомнить о женщине, которую Кварех привел домой. Она считала себя умной, но Петра видела в ней лишь ребенка. Ее было слишком легко сломать: она тихо сидела в своей комнате и ходила только по тем дорожкам, которые для нее выбрала Петра. Она ожидала большего от печально известного Белого Призрака Нового Дортама. – Покажи мне свой товар.
Пуарис провел ее внутрь огромной комнаты, наполненной жужжащими механизмами и расплавленным металлом. Петра осматривала его, словно какой-то бог огня. Она ничего не понимала в том, как все это работает, но тем не менее повелевала. Химеры стояли по углам, с их лиц капал пот, а они разговаривали с Драконами, которые невозмутимо шли по жаре. Гигантские ведра переливали жидкое железо в другие емкости.
– У нас есть воздушное копье для удаления примесей в железе. – Пуарис указал на длинную трубу. – Но мы еще работаем над реагентной установкой. – Он переключил ее внимание на нижний этаж, где несколько рабочих изготавливали такую же золотую трубку.
– Вас тормозит золото, – заметила Петра.
– Мы считаем, что с тем, чего мы можем достичь, мы должны закончить его в течение следующих шести месяцев.
Медленнее, чем ей хотелось бы, но ничего не поделаешь. Решение было предложено, и ее сторонники усердно принялись за работу. Она не могла требовать от них большего. Когда боко изо всех сил хлопает крыльями, не стоит толкать его сильнее. Именно так Всадников выбрасывали из седла.
У меня есть время, напомнила она себе. За ее спиной были десятилетия истории. Она не стала бы жертвовать всем своим трудом в спешке. По крайней мере, ей было приятно осознавать, что она спокойно выкачивает золото и ресурсы для нефтеперерабатывающих заводов, которые, как она утверждала, помогает строить Рок.
– Покажи мне.
Пуарис провел ее обратно в зал со смотровой площадки, и они пошли по внутренним помещениям нефтеперерабатывающего завода. Все было просто, грубо и необработано по сравнению с роскошью Поместья Син. Но времени на то, чтобы украшать его предметами красоты, не было. Она позволила живущим здесь людям проявить свои художественные способности и обставить все, что они могли, не вызывая подозрений, но большего сделать для них не могла. Это было жалкое существование, но оно было вынужденным. Химера, похоже, ничуть не возражала.
Они уже почти спустились на землю, когда позади них по лестнице спустился незнакомый ей Дракон. Петра повернулась с плавной грацией, ее когти инстинктивно напряглись, но не разжались.
– Оджи, Рю прибыл, – доложил мужчина.
Петра посмотрела на посланника и Пуариса.
– Можешь воспользоваться моим кабинетом, – предложил Кин.
– Проводи его туда, – приказала Петра другому Дракону. – Веди, Пуарис'Кин.
Они поднялись по второстепенной лестнице в уютный кабинет. Пуарис был известен тем, что предпочитал практичность моде, но ничто не выдавало его так, как его рабочее пространство. Оно было скромным для Кина и напоминало Петре, что она подняла его из Анх. После того как он закончит работу на нефтеперерабатывающем заводе, она увидит его в роскошной комнате в Поместье Син. Больше никаких грубых меховых ковров, никаких потертых столов; Пуарис будет иметь все, что давало золото, которое он помогал создавать.
– Спасибо. – Петра кивнула Пуарису, когда Кварех вошел, и их оставили в покое. Петра ожидающе положила руки на бедра.
– У Арианны есть кое-какие требования. – Неуверенность приглушала аромат магии Квареха.
Петра не ослабляла своих ожиданий в отношении Квареха. Из всех он, как ее Рю, должен был быть бесстрашным перед ней.
– Расскажи мне.
– Она теряет покой.
Петра фыркнула.
– Я не создана для того, чтобы развлекать ее.
– Она хочет вернуться в Лум.
– Невозможно. – Петра не хотела даже думать об этом. У нее был создатель Философской Шкатулки. Она сделает все возможное, чтобы получить информацию о ее махинациях.
– Я предчувствовал, что ты так скажешь. – Кварех тяжело вздохнул, проведя рукой по своим кроваво-оранжевым волосам. Петра смотрела, как они падают на его лицо, снова и снова повторяя это движение.
– Так у тебя есть альтернативное решение? – Он бы не пришел к ней, если бы у него его не было.
– Она хочет вернуться в Лум… Иначе она требует руки.
Петра долго размышляла над этим.
– Она хочет создавать свои собственные иллюзии.
Кварех кивнул.
– Сможет ли она выдержать дополнительную магию и не стать покинутой? – Петра знала о болезни, которая обрушивается на тела Фентри, слишком далеко зашедших с магией Дракона. Она не будет отвечать за смерть этой женщины. По крайней мере, не преждевременная.
– Не думаю, что она стала бы спрашивать, если бы не могла. – Кварех был уверен в самосознании Арианны, с забавным удовольствием отметила Петра. – Она хочет оттенок, похожий на ее кожу, светло-голубой, стальной…
– Жаль, что ты не умеешь создавать иллюзии, – Петра украла его мысли и придала им звучание. Еще одна нотка прозвучала, когда она поняла, что Кварех действительно разочарован. Ее брат отдал бы этой женщине свои руки. Кварех был предан своему Дому превыше всего, в этом Петра не сомневалась, но ни одному Дракону не нравится мысль об отрезании своих частей тела ради выгоды Фентри. Они должны были ненавидеть это. Тот факт, что Кварех не только был готов, но и испытывал некое подобие восторга от идеи доставить ей удовольствие, заслуживал внимания в медленно развивающейся динамике их отношений.
– Неважно, у нее будут руки, которые ей нужны.
– Правда? – Кварех был потрясен.
– Да, правда. Я получу больше выгоды, умиротворив эту женщину, а пара рук для меня мало что значит. – Петра направилась к двери. Внутри нее бурлил прогресс, словно огромное колесо снова начало вращаться вперед. Да, это был тот самый Белый Призрак, которого она ждала. Она предоставит женщине свободу действий, даст ей возможность бросить вызов узким рамкам, в которые ее загнала Петра, если та осмелится, и посмотрит, из чего сделана серая Химера – из стали или из пара. – К счастью для меня, у меня есть два брата.
Петра усмехнулась про себя. В последнее время Финнир так стремился помочь их Дому. Теперь же ей очень нужна была его помощь… или две.
11. Арианна
– Какой из них тебе нравится больше? – От ее слов Каин едва не вздрогнул. Он уставился на нее так, словно ее иллюзия растаяла, как лед под солнечными лучами летнего дня. – Ты всегда останавливаешься здесь. Какая тебе больше нравится?
– Тот, что крайний слева, – Лорд Син. – Он указал на картину с изображением завуалированной фигуры, держащей меч.
– Я не об этом спрашивала. – Неважно, какая картина ему понравилась и почему. Но время подтачивало ее. Время, и тишина, и еще больше времени. Оно настойчиво лезло в ее сознание и подтачивало ее решимость ненавидеть Каина. Она застряла с ним, а он – с ней, в обозримом будущем. С таким же успехом они могут отбросить решимость вцепиться друг другу в глотки.
Похоже, за последнюю неделю он пришел к такому же выводу.
Кварех показал себя никчемным и Драконом до мозга костей. Он не вернулся ни с руками, ни с планером, чтобы вернуть ее в Лум. Арианне не следовало ожидать иного. Поэтому она ждала и тщательно выжидала.
– Не так ли? Я из Дома Син.
– И это означает, что твой фаворит всегда будет Син? – недоверчиво спросила Арианна.
– А разве нет?
Арианна рассмеялась и покачала головой. – Вы, Драконы, обвиняете Лума в механистичности, но вы не более чем автоматы, соревнующиеся за звание самого самоубийственно преданного.
– Придержи язык. – С каждой неделей его уколы теряли свою остроту.
– Каин, мы оба знаем, что зашли в тупик. Ты ничего не сделаешь мне, потому что не можешь – я слишком дорога твоему Дому. А я ничего не сделаю тебе, потому что, даже если бы мне удалось тебя убить, я никогда не выберусь отсюда живой. – Она дала ему возможность опровергнуть это утверждение, но он не стал этого делать, потому что не мог. – Брось уже эту браваду. Я не ставлю под сомнение твою преданность. Я просто спрашиваю твое мнение.
Он снова посмотрел на картины.
– Лорд Син великолепен. Это действительно так… Однако картина Лорда Пака привлекает меня больше.
– Лорд Пак? – Арианна изучала картину справа от завуалированного бога. Она была полностью выполнена в серых тонах. Если наклонить голову в сторону, можно было различить лицо, не то Фентри, не то Дракона. Оно было знакомым и незнакомым, в нем была глубина, которая грозила охватить, но не отпускала.
– Властелин Тьмы, – уточнил Каин. – Я родился под его месяцем.
До прорыва облаков Лум не имел представления ни о солнце, ни о луне. Мысль о том, что по небу плывет светящийся шар, до сих пор пугала Арианну, когда она вставала и смотрела на него. Большая луна была не лучше в своем бледном и контрастном сиянии.
Под облаками свет был приглушенным, рассеянным. Изредка облака прореживались настолько, что становился виден потенциально круглый источник света, но что это было, Гильдия гадала сотни лет. Однако Лум все равно знал о циклах луны. Были периоды светлых ночей и периоды темных ночей. Арианна помнила, как впервые рассматривала зарисовки фаз луны и думала о том, как необъяснимо меняется форма какого-то висящего небесного тела.
В результате «темных ночей» эволюция календаря Лума развивалась по той же схеме, что и календарь Новы. Двадцать циклов луны составляют двадцать месяцев в году, конец и начало которых отмечены полным световым днем.
На Луме месяцы просто нумеровались – простая, логичная система упорядоченной последовательности. Месяцы на Нове, как и все остальное, имели свои названия, которые было сложно запомнить. Они казались случайными и нелогичными.
– Какого числа этот месяц? – спросила Арианна.
Каин настороженно посмотрел на нее, словно вопрос мог иметь какой-то завуалированный смысл. – Десятый.
Она безумно усмехнулась.
– Что? – Каин нахмурился, явно ожидая, что она пошутит над каким-то аспектом его культуры.
– У нас с тобой один и тот же месяц.
– У нас один и тот же Покровитель? – Каин, казалось, был потрясен этой мыслью.
– Похоже, так оно и есть. – Арианна наслаждалась его неловкостью по поводу того, что у них есть что-то общее. – В какой день ты родился?
– Десятого.
Она внутренне выругалась: не могло же ей повезти, чтобы день рождения совпал. Этого было бы достаточно, чтобы свести мужчину с ума на несколько месяцев.
– Седьмого. – Возможно, то, что она не лгала ему, свидетельствовало об улучшении их отношений. Они снова начали идти, и Арианна перевела разговор на другое. – Почему существует только три Дома Драконов, если есть двадцать возможных Покровителей?
– Тысячи лет назад их было больше. Но остальные были уничтожены, пока не осталось только три. Дом Там предложил систему, позволяющую поддерживать равные отношения между Домами: один смотритель и два Дома, чтобы держать их в узде. Что-то вроде мирного договора, – объяснил Каин. – Раз в десятилетие или два какой-нибудь дерзкий выскочка вынашивает идею создания собственного Дома, якобы призванный к этому неким Покровителем.
– Но трое, стоящие у власти, никогда не позволят этому случиться.
Он кивнул ей в знак согласия, и между ними снова воцарилось молчание. Она начала направлять их в новое русло. Каждый день она использовала разговор, чтобы отвлечь его надолго и дать им возможность побродить по новым местам. Они отклонялись от «утвержденного пути», как она подозревала, в новые места Поместья Син. Арианне еще предстояло найти планер, но в конце концов она это сделает. И, узнав маршрут, она не станет задерживаться в Нове.
– Как ты выучила Феннский? – Им еще предстояло поговорить на языке Драконов. Арианне было удобнее, чтобы он думал, будто она не понимает его шепот Роюка, обращенный к слугам о ней и ее заботе, или разговоры, которые она могла уловить, когда они проходили по коридорам.
– Петра'Оджи хочет, чтобы все до и выше в Доме обучались знаниям Лума.
Арианна фыркнула, заслужив кислый взгляд.
– Если ты так же «образован», как Кварех до прибытия в Лум, то твое понимание Фентри ограничивается грубыми попытками овладеть нашим языком.
Каин долго рассматривал ее. Арианна выдержала его золотистый взгляд, без страха и вызова. Пусть он попытается разубедить ее. Пусть он скажет хоть слово в ответ на ее слова.
Но он оставался молчаливым и – осмелилась бы она это сказать – задумчивым.
Вскоре Каин понял, что они сбились с курса, и быстро вернул ее в комнату. По дороге они больше не обменивались словами, но Арианна узнала достаточно. Судя по запаху, коридоры, через которые они прошли, находились рядом с кухней, а это было не то, что она искала. Ей нужно было уловить металлический привкус шестеренок и масла. Но, возможно, она искала что-то такое, чего нельзя было найти на Нове. Казалось, у них есть все, кроме мастерских и лабораторий.
– Может, есть что-то еще?
Каин задержался после того, как отпустил ее иллюзию. Два пальца на его руке сломались от долгого удержания магии, и они медленно срастались.
– Почему ты до сих пор не попыталась сбежать?
– Куда сбежать? – Если у него был искренний ответ на ее вопрос, она хотела его услышать. – Я не умею летать, у меня нет ни планера, ни боко…
– Ты сбежала из своей комнаты в первый же день.
– Только для того, чтобы меня снова вернули сюда.
– Потом ты снова сбежала.
– Только для того, чтобы меня снова вернули сюда, – повторила она.
– Я принял тебя за более смелую.
Было ли в его тоне искреннее разочарование?
– Я просто выжидаю момент, – пригрозила она с улыбкой.
Он попятился. В этом и заключалась суть эффективных угроз: в них должна быть доля правды. В данном случае она была совершенно прозрачной.
– Что бы ты ни задумала, это не пройдет мимо меня.
– Как и в прошлые разы, когда ты не давал мне сбежать? – Арианна оскалила зубы.
Его когти вырвались, но так же быстро втянулись. Она задела его за больное место.
– У тебя больше нет такой возможности. Тебе придется выйти через дверь – дверь, которую я охраняю.
– Тебе следует молиться каждому из двадцати богов, чтобы это было не так. Потому что если я выберу дверь, то это будет означать, что твое сердце будет первым, которое я вырежу, когда придет время.
Каин прорычал. Рука Арианны замерла на боку, готовая схватить кинжал. Если он хочет драки, она даст ему это, пока нет других, кто мог бы помешать. Его магия ярко вспыхнула, обдав ее чувства запахом влажной земли.
Но она быстро ослабела, превратившись в разочарование и грозный оскал. Дракон отступил, захлопнув за собой дверь, как капризный ребенок. Арианна тяжело вздохнула и отвернулась к окну.
Ей еще не надоело смотреть на солнце. Несмотря на то что оно причиняло боль глазам и портило зрение, ее завораживало его круглое присутствие.
А еще оно напоминало о себе: Арианна находилась очень далеко от дома и мало что понимала в окружающем ее мире.
12. Флоренс
Двигатель, который должен был пронести их через густой и опасный лес, известный как Лес Скелетов, пережил лучшие времена. Точнее, лучшие годы. Долгие, долгие годы. Это была старая и ржавая штука, краска облупилась на каждом углу, а по бокам тянулись оранжевые линии окисления. Флоренс не нужно было быть Клепальщиком, чтобы понять, что эта марка и модель появилась еще до ее рождения.
Ему место в музее или на кладбище артефактов, а не на заросшей трассе, по которой они должны были ехать.
Даже с ее минимальной подготовкой Ворона Флоренс могла заметить следы износа, которые время нанесло на открытый металл. Кривошипы между колесами выглядели хрупкими, да и поршни были не в лучшем состоянии. Андерс, главный Ворон в их группе, уже неделю рвал на себе волосы, пытаясь привести его в порядок. Флоренс хотелось, чтобы сейчас он выглядел немного увереннее, проводя последние проверки.
– Где мы вообще нашли эту штуку? – спросил Дерек, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Мне кажется, на некоторые вопросы лучше не отвечать. – Нора закинула рюкзак в машину, которая станет их домом на ближайшие несколько недель, когда они будут спускаться через Тер.2 в Тер.1. Поезд состоял всего из трех частей – двигателя, тендера и вагона, и ни одна из них не выглядела так, словно была собрана на одном и том же машинном дворе.
– Флор, помоги мне! – позвал Андерс спереди.
Флоренс посмотрела между своими ящики в ту сторону, откуда доносился голос.
– Мы погрузим, – предложил Дерек.
– Осторожно, – предупредила Флоренс. – Иначе отправите нас до самой Новы.
– Если здесь есть что-то настолько взрывное, у нас нет шансов добраться до Тер.1. Сомневаюсь, что поездка будет гладкой. – Нора схватилась за одну сторону сундука.
– И все же будьте осторожны, – сказала Флоренс через плечо, пробираясь к двигателю. – Андерс?
– Флор, дай мне гаечный ключ. – Мужчина протянул руку, зажатую под двигателем. – Здесь есть небольшое отсоединение от цилиндра, который я хочу починить, а Ротус не хочет беспокоиться о свистке. Не то чтобы я знал, зачем нам вообще нужен свисток. Если мы встретим на этих путях другой поезд, у нас будут проблемы поважнее…
Флоренс передала Ворону инструменты, пока он бормотал команды. Она смотрела, как он возится с инструментами, и вспоминала те времена, когда видела, как Уилл и Хелен занимались тем же самым, когда были моложе. Флоренс было интересно, где сейчас находятся ее друзья, каким судном они сейчас одержимы.
– Он почти готов к работе… Не могли бы ты проверить предохранительный клапан, пока я заканчиваю?
– Не думаю, что ты хочешь, чтобы я это делала…
– Это сэкономит нам время, а я хочу успеть спуститься на пути до полудня.
– Да, но я не…
– Ты родилась в Воронах, нет?
– Да, но…
– И как долго ты там жила?
– Четырнадцать лет. Но…
– Более чем достаточно времени, чтобы понять, что такое предохранительный клапан, – настаивал он.
– Я ушла не просто так. – Флоренс пожевала внутреннюю сторону щеки, чтобы не нагрубить Андерсу и не создать напряженности еще до того, как они отправились в путь.
Андерс приостановился, высунув голову, чтобы как следует осмотреть ее.
– Ты понимаешь это или нет?
– Не уверена… – По правде говоря, Флоренс в принципе все понимала. Но она не хотела, чтобы кто-то полагался на ее работу, когда речь шла о чем-то, кроме оружия и взрывчатки. И даже если речь шла о них, у нее было не самое лучшее резюме для оружейника.
– Все мы понимаем вещи немного лучше, когда от этого зависит наша жизнь. – Андерс передал ей инструмент, и Флоренс неохотно приняла его, после чего забралась на верхнюю часть двигателя, где находился предохранительный клапан.
Ее усилий оказалось достаточно, и уже через час они неслись по рельсам, взяв курс на юг. Флоренс, Нора, Дерек и Ротус по очереди помогали Андерсу управлять двигателем. По большей части это сводилось к разгребанию угля и называнию цифр на манометрах.
Флоренс поразило, насколько неэффективны путешествия на паровом ходу по сравнению с магически усиленными судами. Поезд был настолько старым, что на нем не было ни крупинки золота, а сам металл был слишком редким, чтобы Алхимики не вложили деньги в его изготовление перед отъездом. Но Андерс был взрослым человеком, Флоренс предположила бы, что ему около двадцати лет, и он вырос во времена, когда магия еще не получила широкого распространения. Там, где Флоренс было не по себе, он был спокоен за рулем. Или настолько расслаблен, насколько это вообще возможно в грохочущей смертельной ловушке.
