Текст книги "Драконы Новы (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Он потянулся к бокалу, не выказывая страха. Он взял его из ее пальцев и выпил. Алкоголь слегка обжигал, рассекая сладость вина. Это был джем, подслащенный фруктами и выдержанный в светлой древесине. Он наслаждался вкусом, удерживая его на своей палитре, ища то, что он мог упустить, прежде чем проглотить.
– Тебе нравится? – спросила Колетта.
– Это то же самое вино, которое мы пили сегодня, – заметил он.
– Да, – подтвердила она. Ивеун терпеливо ждал, пока она объяснит ему, как важно попробовать то, что он ел весь день. Он ждал, когда в его желудке зажжется искра магии и он начнет сопротивляться яду. – Особенность для этой стороны Руаны, любимое в Доме Син. Настолько любимое, что его даже не поставляют из этого уголка Новы.
– Я не знал.
– Я знаю и это. – Колетта бросила на него взгляд из уголков глаз, выражавший неодобрение по поводу его прерывания. Если бы такой взгляд исходил от кого-нибудь другого, Ивеун убил бы его на месте. – Потому что ты опьянел от власти и действуешь в полумерах.
В его нутре что-то заклокотало, но это был не яд. Нет, гнев от правды, которую ему открыла пара по жизни, разрывал его внутренности. Он опьянел от власти, от мысли, что он – непобедим и его правление так же неизбежно, как восход солнца. И сегодня вечером все изменится. В воздухе уже чувствовалось, что что-то назревает.
Ивеун сделал еще один большой глоток.
– Но ты же знала.
– Я знала. – Она улыбнулась в темноту. – Я знала, и я знала, где находятся винодельни. Я знала о каждой из кладовых, где хранится виноград.
– Было бы жаль, если бы кто-то подделал пиво.
Далеко на улицах внизу первый крик прорезал ночь.
– Как жаль. – Колетта вернула вино и сделала еще один большой глоток. – Ведь вкус у него что надо.
Драконы падали и бились в конвульсиях на каменных улицах, расстилавшихся под ними. Симфония агонии, созданная его Колеттой, зазвучала для них со всей красотой полного оркестра.
Ивеун обхватил ее за бедро и улыбнулся, глядя в ночь рядом с ней. Суд будет гораздо короче, чем он привык.
– В Лум пришли вести от шептунов.
– Что они сказали? – спросил Ивеун, услышав особенно громкий крик.
– В Гильдию Харвестеров прибыли два гонца. Они приехали, чтобы посеять семена несогласия с Алхимиками. Они поднять мятеж против тебя. Собралось восстание.
Ивеун выругался под нос. Вряд ли это было неожиданностью. Просто раздражало упорство Фентри. По крайней мере, он всегда воспринимал их именно так. В этом и заключалась проблема. Он относился к мужчинам и женщинам в сером мире внизу как к детям, бедным беспомощным существам в убожестве, нуждающимся в его путеводном свете.
После всего, что он сделал, они все еще выступали против него.
– Что сделала Гильдия?
– Наместник Харвестеров приняла их. Один из их Мастеров сообщил об этом Нове, шепчущему Драконам гильдии.
– Без приказа Наместника? – уточнил Ивеун.
Колетта подтвердила это легким кивком.
У Наместника Харвестера была только одна причина не прийти к нему немедленно, не схватить изменников за головы: они размышляли об этом. Или пытались скрыть. Для Ивеуна не имело значения, что именно: оба варианта были одинаково непростительны.
Харвестеры были верной Гильдией. С самого начала они следовали его законам, когда он указывал им на ошибочность их путей. Они продолжали поддерживать связь. Но Фентри были непостоянными существами. Они пытались вместить множество жизней в то, что не составляло и четвертой части его.
– Я принял достаточно полумер на Луме. – Вот что случалось, когда человек пытался оставить место для глупости, известной как доброта. Он старался быть добрым к Луму, и вот как Фентри отплатили ему за это.
В его паре поднялся восторг. Магия Колетты перешла в приятный пульс, который гудел в его ладони. Это было прекрасное физическое ощущение в противовес слуховым чудесам рушащегося вокруг него мира. Оно побуждало его быть еще на шаг порочнее, быть полностью преданным своему делу.
– Гильдии на Луме дерзят снова. Подавить последнее восстание оказалось недостаточно, потому что из его пепла снова восстали Фентри. Попытка умиротворить их, разрешив им культуру их гильдий, позволив им преподавать, была слишком щедрой. Они слишком быстро забывают, и для этого им нужна твердая рука.
Исключений больше не будет. Никаких полумер. Дерево сгнило, и он больше не собирал плоды. Он срубит его у основания, выжжет корни. Он обработает почву и посадит ее заново.
– Мир внизу сломан до неузнаваемости. Он должен быть разрушен и отстроен заново.
– Леди Соф и Лорд Рок, – произнесла Колетта тост за обоих своих божественных покровителей, продолжая передавать бокал от одного к другому.
– Передай шептуну, что все верные мне Драконы должны быть выведены из гильдий. Их перевезут в Новый Дортам, где мои Всадники переправят их обратно в Нову. Затем Всадники останутся на Луме и захватят Револьверов и их оружие. – План обрел форму с порочной точностью. – Харвестеры должны стать примером. Это покажет всему Луму, что я их Король, что они процветают по моей воле и умрут по ней же. Если даже самая волевая и преданная гильдия не сможет удержаться от измены мне, они и все остальные будут знать, что никто не находится в безопасности, от самых высоких гор до самых глубоких океанов. Земля под ними – моя, и они будут знать об этом по каждому беспрерывному крику.
– Только Харвестеры? – подтолкнула Колетта.
Магия Ивеуна всколыхнулась, его кости раскалились от силы, которая выплеснулась на свободу. Он хотел обрушить на Лум дождь магии и крови из хаоса, который он собирался обрушить на Нову.
– Нет. Уничтожить Харвестеров без предупреждения. Уничтожить Алхимиков до того, как их жалкое восстание сможет нанести ответный удар. Разбить самые высокие башни часовых механизмов Клепальщиков, чтобы ничего нельзя было восстановить. Остановить все поезда Воронов и прервать торговлю и связь. Затем, когда все будет абсолютно уничтожено, поднести факел к пороху Револьверов. Взорвать всех, кто умеет делать орудия войны, чтобы нарушить божественную иерархию этого мира.
– Пусть они взывают к порядку из хаоса. Пусть молят о спасителе, который избавит их от страданий, которые они познают.
– И ты станешь этим спасителем? – спросила Колетта после долгой паузы.
– Когда я верну им жизнь, я стану самим Лордом Рок. Я стану их красным богом.
– Никаких полумер, – с восторгом пропела Колетта.
– Никаких полумер, – повторил Ивеун и, встав за дирижерский подиум для величайшей из когда-либо созданных симфоний разрушения, с наслаждением вдохнул в воздух звуки диссонанса.
34. Арианна
Ночью облака под Новой выглядели как серебряное море. Аляповатый и яркий мир омывался бледным сиянием луны, которая смягчала резкие тона до более привычных для глаз Арианны. Звезды простирались над ней без конца. В одну из первых ночей она попыталась сосчитать светящиеся небесные тела, но сбилась со счета после трехсот.
Они сверкали и перемигивались, танцевали крошечными полосками света, скрываясь за сиянием большой и яркой луны. Конечно, солнце завораживало ее, но именно небесное изящество ночи начинало ее очаровывать. В этом было что-то, осмелюсь предположить, романтическое. Ночное небо, меняющиеся пейзажи, искрящаяся магия… Все это складывалось в единую картину, которую она даже не могла себе представить до приезда в Нову: мир, определяемый красотой, и люди, принимающие ее превыше всего.
Один из таких людей находился сейчас под ее ладонями. Кварех не стал уточнять, куда они направляются. Он лишь сказал: «С Руаны», но куда и зачем – не сказал. Арианна не стала расспрашивать, да и не требовала этого от него.
Этот мужчина менял ее, против ее воли и вопреки ее ожиданиям. И сегодня она поддалась ему. Арианна любила Еву; эта женщина не уступала по знаниям, она вытягивала разум Арианны в восхитительные формы и ласкала ее интеллект в нужном направлении.
Кварех был похожей силой, но другой. Сама его сущность была загадкой, окутанной тайной. Он не нуждался в научных загадках и предположениях. Просто попытаться рационально объяснить, кто он такой и почему ведет себя так, как ведет, было более чем достаточно. Арианне он был нужен все равно.
Руана уменьшалась вдали. Маленькие плавучие острова дрейфовали в бледном океане под ними. Арианна уже давно пыталась раздобыть карту Новы, но, видимо, за последние годы никто не удосужился ее составить. Со временем острова дрейфовали, и их расположение менялось. Драконы ориентировались по этим мелким, ничего не значащим камням, как по пропускным камням или хлебным крошкам, которые плыли по невидимому течению магии, связывающему Нову воедино.
Это было так же нелогично, как и все остальное в небесном мире, и теперь она принимала это с таким изяществом, какого не имела несколько месяцев назад.
– Мы направляемся туда. – Кварех указал на остров в конце длинной линии.
– Что там? – Она прищурилась на едва различимые очертания скалы вдалеке.
– Я знаю, что благодаря Каину ты хотя бы немного знакома с пантеоном.
Арианна возразила.
– Я узнала задолго до Каина.
– Так ты знаешь о двадцати богах?
– Каждый из двадцати – покровитель одного из месяцев календаря, и каждый из них курирует определенный аспект вашего мира, как, например, Леди Лей, которая дает вам воду. – Арианна слабо усмехнулась глупости этой идеи. Но тут же угасла. Она летела на огромной летающей птице по небу над плавающими островами в мире людей и магии цвета радуги. В этот момент было почти безответственно полностью исключать возможность того, что за всеми нуждами Дракона следит еще более великая магия.
– Именно так. – Кварех не заметил ее выражения, ведя боко за собой. – У каждого Дракона есть два покровителя: покровители его дома и покровители месяца, в который он родился. – Он сделал паузу, перебивая сам себя. – В каком месяце родилась ты?
– Десятого. – Даже зная причину этого и видя яркость солнца, Арианна все равно была поражена тем, что Драконы и Фентри придерживаются одного и того же двадцатимесячного календаря.
Харвестеры заметили закономерности в свете луны задолго до открытия Новы – каждые тридцать дней наступала ночь полной темноты, а каждые двадцать месяцев – день полного света. Драконы рассказывали Лум, что это Лорд Рок и Леди Люк возвещают о наступлении нового года на огненной колеснице, освещающей ночное небо. Она всегда относилась к этому скептически, но лучшего объяснения не находила. Даже теперь, когда она жила на Нове, у нее все еще не было лучшего объяснения.
– Десятый месяц, Лорд Пак, Владыка Тьмы. – Кварех рассмеялся. – Тебе подходит.
– Какой у тебя месяц? – Арианна не верила в то, что легенды имеют какое-то отношение к ее повседневной жизни.
– Одиннадцатый. Лорд Агенди, Счастливчик. – Кварех кивнул головой вперед. – И сегодня вечером я отведу тебя в его храм.
– Храм – это, похоже, серьезное дело. – Сегодняшних обычаев Драконов ей хватило на всю жизнь.
– Я удивлюсь, если там вообще кто-то есть. – Кварех успокоил ее опасения. – У верховных богов – тех, кто является Покровителем дома, – и у старших богов То, Вех, Со и Бек храмы часто посещаются. Но Лорд Агенди находится слишком далеко в пантеоне и неблизко от дороги, чтобы кто-то регулярно совершал путешествие.
Она бы точно не назвала это путешествие удобным. Но Арианна была в хорошем настроении. Ее тело все еще пылало от боя, выпитого алкоголя и их занятий любовью. Ночной воздух холодил ее обнаженную фигуру, обдавая кожу приятным ледяным холодом.
Кварех натянул поводья боко и вывел его на широкую посадочную площадку, соединенную каменной дорожкой с небольшим храмом с остроконечной крышей и колоннами на противоположном конце. Он сошел на землю и протянул ей руку. Арианна проигнорировала ее, помогая себе спуститься с бока. Некоторые вещи никогда не изменятся, что бы ни произошло между ними.
– Скоро все начнется. – Кварех посмотрел на небо. – Ждать осталось недолго.
– Ждать чего? – спросила она.
– Увидишь. – Что бы это ни было, он был так взволнован, что она простила его загадочность и не стала настаивать. – Пойдем, подождем в тени храма.
Вокруг дорожки, да и по всему острову, тянулись длинные стебли с какими-то яйцевидными наростами на конце. Они колыхались на ветру, листья тихо перешептывались между собой. Казалось, никакие другие растения не выживут на этой скале.
Кварех откинулся на широкую ступеньку у входа в храм. Арианна наполнила глаза магией, чтобы прорезать темноту и заглянуть внутрь, но в целом увиденное ее разочаровало. Там стояла статуя Дракона, держащего в руках серебряную шкатулку, а на голове у него красовалась корона из цветов. Монеты и другие подношения были сложены в его маленький сундучок, но больше ничего не украшало помещение.
Удовлетворенная, Арианна села рядом с Кварехом.
– Могу я спросить тебя кое о чем?
– Ты только что спросил, – заметила Арианна, словно ребенок, впервые в жизни совершивший подобную ошибку.
– Ответишь ли ты, если я спрошу? – перефразировал он.
– Это зависит от вопроса. Может, отвечу, а может, оторву тебе язык. – Она не привыкла к тому, что ее угрозы вызывают смех. Она не привыкла к тому, что ее слова были лаем с крошечной вероятностью укуса.
– Хорошо, я рискну. – Кварех сделал паузу, снова погрустнев. – Женщина, которую ты любила…
Арианна напряглась, и Кварех заколебался. Она подумала, не ждет ли он, что она набросится на него за то, что он упомянул Еву. Она задавалась вопросом, почему она до сих пор этого не сделала.
– Ева.
– Ева, – деликатно продолжил Кварех. – Ты и она… вы двое…
Арианна тяжело вздохнула. Ей не хотелось говорить о Еве. Но почему-то ей казалось, что она обязана сделать это с мужчиной, сидящим рядом с ней. Мужчина, чьими удовольствиями она наслаждалась часами, возможно, заслужил эту правду. Если она и собиралась говорить о Еве, то только один раз. Она расскажет ему все, что он хотел знать.
Она сняла шину, освободив себя от иллюзии. Остров пульсировал тихой вибрацией, как и вся Нова. Но, как и предполагал Кварех, она нигде не ощущала присутствия другого магического существа.
Ночь обнажила ее кожу, и она сразу же почувствовала дискомфорт. Это была ее плоть, а не иллюзия. Но это была и плоть, которую видел Кварех и которой поклонялся его рот.
– Она поцеловала меня впервые сюда. – Арианна протянула запястье. На нем было выбито: 20.9.1078. Столько всего произошло всего за три года. – Она была энергичной, полной жизни, вызовов и сердца. Она любила, как мечта, и сражалась, как морское чудовище.
– Что с ней случилось?
– Я убила ее. – Арианна смотрела в бескрайнее небо, словно истина, которую она искала, была написана на звездах. Звезды, которые она никогда бы не увидела, если бы не встретила Квареха. Скорее, истина была бы найдена в мужчине, сидящем рядом с ней. Арианна посмотрела на свои руки, которые недавно приобрела.
– Арианна, я не думаю, что ты должна винить…
– Я перерезала ей горло, Кварех. – Это не было неуместным обвинением. Это был факт. – Мы познакомились во время последнего восстания. Она работала со мной над Философской Шкатулкой. Одаренный Алхимик и один из экспертов Лума по исследованиям Химеры. Она была лучшей из всех миров и почему-то любила меня.
Ари откинулась на локти, откинула голову назад и впилась в темноту, как в крепкий алкоголь. Это подпитает ее слова и придаст храбрости. Если верить богам Квареха, она уже делала это на протяжении многих лет.
– Поначалу она отдавала предпочтение Софи. Но мы оказались куда более подходящими друг другу по уму… и по сердцу.
– Все Фентри предпочитают один и тот же пол? – спросил Кварех со всей деликатностью, на какую только был способен.
Арианна рассмеялась, как и подобает Дракону, откинув голову назад и беззаботно изливая свое веселье.
– Мы предпочитаем то, что предпочитаем.
– Но любить того, от кого не можешь иметь ребенка, бесполезно. Ты не сможешь продолжить род…
Его слова оборвались, когда он увидел ее взгляд. Она хотела, чтобы он сам все понял. Она будет ждать столько, сколько ему понадобится, но осудит его, если он не сможет прийти к правильному выводу.
– … и это не забота Фентри.
Арианна постучала по камню рядом с собой, словно по колокольчику.
– Динь-динь. – Ее сарказм был слишком слаб, чтобы противостоять весу их разговора. – Драконы, это понятие семьи… Более тысячи лет мы отправлялись на земли Тер.0 и вызывали плодородие, размножались по мере необходимости, лучшие из лучших, растили детей в гильдиях.
– Это звучит холодно и стерильно.
– Семья звучит ограничивающе и удушающе.
Он устало хмыкнул.
– Справедливо. – Кварех снова посмотрел на звезды, как будто они могли дать ему силы задать вопрос, который он неловко перекладывал с одного места на другое. – Почему ты убила ее?
Арианна пожалела, что не решилась рассказать ему все. Она сжала рот в тонкую линию, словно могла задушить слова, погасить их, как пламя. Но правда осталась.
– Я убила не только ее. Я убила их всех. – Она выпустила наружу мрачную правду своего сердца. – Твой народ должен благодарить меня. Я была той рукой, которая подавила последнее восстание против вашего Короля.
– Я не понимаю.
– Когда мы обнаружили, что нас предали, что Дракон, которому мы доверяли, не был нашим двойным агентом, не был союзником против Короля, а находился под властью самого Короля, мы уничтожили все это – или попытались это сделать. – Запах горелой плоти и испорченных реагентов вновь обжег ей нос. Ее руки были покрыты невидимой кровью, которая никогда не смоется, – как черной, так и красной. – Я была единственной, кто мог это сделать. Остальные были отравлены. Мой желудок спас меня.
– Значит, схемы, которые я носил с собой… – Осознание начало брать верх.
– Их вообще не должно было существовать. Они были украдены в момент нашего предательства.
– Почему ты не покончила с собой? – Это был справедливый вопрос, исходя из того, что он знал о ней, какой она была.
– Ты знаешь, как трудно Дракону покончить с собой. Для меня это не легче.
– Значит, ты действительно такая?
– Я – Совершенная Химера. – Арианна наконец-то встретилась с ним взглядом. Она хотела, чтобы он почувствовал всю тяжесть правды. Она хотела, чтобы он струсил от страха или увидел в ней лишь инструмент. Но он сделал нечто гораздо более опасное: он ничуть не изменил своего взгляда. – Важнее, чем преодолеть логистическую проблему, связанную с самоубийством, Ева и Мастер Оливер просили меня жить. Она умерла, зная, что все наши исследования, все, ради чего мы работали, уничтожаются. Я не жду, что ты поймешь, но для Фентри нет ничего ужаснее.
– Ты сбежала, отделившись от всего, и стала Белым Призраком. Ты стала врагом Драконам, – закончил он мучительно просто.
– В надежде, что когда-нибудь я найду дорогу к тому, кто предал все, что я любила. В надежде, что это принесет мне возмездие. – Она почувствовала внезапную волну вины. Он теперь знал все, а она даже не рассказала Флоренс начало своей истории. Когда она вернется в Лум, девушка узнает правду, поклялась Арианна. Девушка – нет, женщина – более чем заслужила это.
– Благословение?
– Возможность найти предателя.
– Почему ты до сих пор не потребовала этого от меня? – Замешательство Квареха отразилось на ее собственном.
Она уставилась на свои руки. В тот момент, когда она вдохнула их запах – запах, впечатанный в ее память чистой ненавистью, – она поняла, что близка к тому, чтобы найти Дракона, назвавшегося Рафанси. Но она еще не говорила об этом. Ей еще предстояло произнести эти слова: «Отведи меня к владельцу этих рук». Если бы она это сделала, то убила бы Рафанси на месте. Только теперь она знала, что он был Син и союзником Квареха. Это вызывало у нее глубочайшие страдания.
– Я могу попросить только один раз, – прошептала она. – Я хочу быть уверена, что то, о чем я прошу, – это то, чего я действительно хочу.
– Благословение или нет. – Кварех сел и взял ее за руку. – Я дам тебе все, что ты попросишь, Арианна.
– Не предлагай мне этого.
– Почему?
– Потому что ты знаешь, кто я.
– Именно поэтому я и сказал это.
Впервые за все время она растерялась. Она не знала, стоит ли использовать всю близость, которую они разделили за этот день, чтобы он привел ее к Дракону, который предал все, что она любила. Она не знала, стоит ли ей преодолеть оставшееся между ними расстояние и поцеловать его. Проржавевшие клепки, механизмы, вращавшие ее мир, жужжали, и Арианна застыла на месте, не в силах понять их логику.
– Его звали Рафанси, – прошептала она, напрягаясь.
Кварех моргнул и разразился хохотом. Арианна отдернула руку. Она не знала, какой реакции ожидала от него, но его смех ее не позабавил.
– Не может быть, чтобы его так звали.
– Я никогда не забуду его, – настаивала она.
– Значит, он солгал.
Это, конечно, была возможность, которую она никогда не исключала. Но подтверждение того, что она даже не знает имени этого человека, вызывало определенное разочарование.
– Как ты можешь быть уверен в этом?
– Потому что ни один Дракон не назвал бы своего ребенка так добровольно.
– Почему?
– Так звали неудачную первую и единственную попытку Лорда Рока создать жизнь. В преданиях говорится, что Рафанси был уродливым и бесполезным жалким существом, которое заслужило свое существование только благодаря жалости лорда Рока. – Кварех покачал головой. – Жизнь, заработанная жалостью, была бы высшим позором… Какое ужасное имя, чтобы называться им даже втайне.
– Но подходящее, – раздраженно огрызнулась она, недовольная как сочувствием Квареха к предателю, так и тем, что у нее не осталось имени для этого человека.
– Может быть, мы могли бы найти его другим способом? – предложил он, досадуя на свою помощь. – Ты знаешь его Дом? Был ли он отмечен? Какого цвета…
– Он был Син.
Кварех мгновенно выпрямился, отделяя их друг от друга.
Она читала его как открытую книгу. Она почувствовала пульсацию в его магии, инстинктивно отстранилась, напомнив ему, что это не та женщина, с которой ему следует связываться. Однако он боролся с воспитанием и с новой страстью взял ее руки в свои. Он крепко сжал ее пальцы, его глаза умоляли, словно она могла объяснить, почему он поступает так, как поступает. Как будто у нее было готовое решение для всего, что их разлучило.
– Будь осторожен в своих предложениях, Кварех, – мрачно предупредила она со всей печалью уродливой реальности. – Твой Дом кажется мне предвестником победы. Но я вполне могу решить посмотреть, как он горит.
– Нет, – прошептал он. – Я не дам тебе повода для этого.
Ее мгновенная ярость на то, что он спорит с ней о том, что она будет делать, а чего не будет, утихла.
– Мы найдем этого мужчину, и тогда я увижу, как ты его убьешь.
– Ты позволишь мне убить Син? – Она была справедливо скептична.
– Син, который принимает имя Рафанси и работает на Короля Драконов против наших интересов, не должен быть живым. – Кварех улыбнулся самой маленькой улыбкой надежды-глупости надежды-ободрения. – Может, я и не такой хороший боец, как ты, Арианна. Но у меня есть и другие возможности. Я могу неплохо находить информацию. При мне говорят то, чего не должны говорить, как будто все совсем забывают о моем присутствии. Я помогу тебе найти этого мужчину и отдам его вам для осуждения его преступлений.
Ее брови нахмурились, а губы разошлись ровно настолько, чтобы выдать потрясение. Руки, которые он так яростно сжимал, были тем самым, что позволит ему выполнить свое обещание. Он был готов дать ей все, чего она так хотела с тех пор, как ее мир закончился.
Но если бы он это сделал, неужели она попросила бы его пожертвовать одним из его собственных идеалов? Переживут ли их отношения, если она попросит его отдать одного из своих на заклание? Она боялась, что нет, несмотря на его искреннюю настойчивость. Арианна заглянула в глаза Квареха, сияющие ярким золотом на фоне темноты, и увидела то, что могло бы стоить для нее больше, чем месть.
Эти глаза не обратили внимания на ее борьбу и легко отмахнулись, глядя на поле. – Начинается.
– Что именно? – Арианна тоже посмотрела, но ответа от Квареха не последовало.
Когда луна достигла своего апогея, шепчущие тростники, через которые они шли к храму, медленно распрямились. Их яйцевидные концы отделились, выпустив изнутри длинные цветоносы красного цвета, окантованные золотом. Их волнистые края сужались к точкам, изогнутым напротив центра.
В воздухе над ними заклубился тонкий туман, похожий на неоновое свечение, – сверхтонкая пыльца растений была развеяна по ветру. Скала перед ней была пронизана светом и магией. Это успокаивало ее усталость от дня, придавало сил. Ей казалось, что она сможет жить вечно, если будет лежать так.
Арианна встала.
– Что это? – вздохнула она, шагнув к цветам. Ошибиться было невозможно.
– Цветы Агенди. – Кварех был рядом с ней, но с тем же успехом он мог находиться и на Руане. Мысли Арианны проносились со скоростью тысяча веков в секунду, в них вихрились новые возможности. – Они не любят, когда их выращивают… Поэтому их можно встретить только здесь и на Лисипе. Считается, что они приносят удачу. Тебе они нравятся?
Арианна шагнула в расстилавшийся перед ней космос, танец магии, превратившийся в туман из всего спектра света. Они были безошибочны. Их сила была еще более мощной, чем в тот раз, когда она видела их в последний раз.
– Нравятся – это не то слово… – Арианна погрузилась в свои мысли.
Он принял бы ее манеры за благоговение или удивление, и Арианна позволила бы ему это. Это было более безопасное предположение, чем правда, которая сейчас стояла перед ней. Попросит ли она у Квареха сердце мужчины, предавшего ее прошлое, рискуя тем, что это повредит всему, чем они были, и особенно когда она теперь знала, что он может достать ей ресурсы, необходимые для шкатулки?
Или она снова сдастся и позволит себе помечтать, а может, и заглянуть в будущее?
35. Флоренс
Дверь в ее комнату с грохотом распахнулась, разбудив Флоренс. В дверной раме стоял Пауэлл, его волосы цвета пыли казались ломкими на концах от напряжения. Задыхаясь, он длинными шагами направился к кровати.
– Флоренс, нам нужно уходить.
– Что? Почему? – Она отшатнулась от его руки, чувствуя себя неловко в присутствии этого человека. Она избегала и игнорировала его в течение двух дней, с тех пор как он показал ей комнаты для сбора Драконов. Она не знала, как ей относиться к человеку, который, казалось бы, почитает Драконов за спасение мира и в то же время одобряет обращение с ними хуже, чем с домашним скотом.
– Поездов осталось немного, и они заполняются. – Он потянул ее за руку и оторвал от кровати.
– Поезда? – Флоренс вырвалась из его хватки. – Я не знаю, о чем ты думаешь, но ты, должно быть, серьезно запутался. – Она стояла на своем, указывая на все еще зияющую дверь, через которую он вошел. – А теперь покинь мою комнату.
– Они собираются взорвать гильдию.
– Что? – Как будто у нее была половина порошка, необходимого для канистры, а он ожидал, что она произведет полный выстрел.
– Мы должны выбраться до того, как они это сделают. У нас мало времени. – Пауэлл снова потянулся к ней, но она уклонилась в сторону. Он громко выругался. – Женщина, если ты хочешь остаться, то ладно. Мне все равно не нужно было приходить за тобой.
Он направился к двери. Флоренс ошеломленно смотрела ему в спину. Даже если она не до конца понимала, что происходит, она увидела на его лице отчаяние. Она знала, как выглядит сражение или бегство, когда люди пытаются войти в состояние подготовки, а не паники и страха.
Что бы Пауэлл ни думал о происходящем – правильно или нет, – он действительно считал, что все они в опасности.
– Пауэлл, подожди. – Флоренс схватила его за ворот рубашки. Она пристально посмотрела на него, надеясь дать понять, что все еще прекрасно осознает, в каких непростых условиях они находятся, несмотря на сложившуюся ситуацию. – Когда ты говоришь, что они собираются взорвать Гильдию… – она старалась говорить медленно и ровно, пытаясь придать ему спокойствие, которое могло бы навести порядок в том, что казалось бурей мыслей, бушующих в его голове.
– Король Драконов приказал уничтожить все залы гильдий. Мы – первые.
Рука Флоренс ослабла и упала на бок. Она рассмеялась.
– Что?
– Флоренс. – Он схватил ее за плечи и грубо встряхнул. – Это не шутка, и мы должны уйти.
Это было бессмысленно. Король Драконов собирался уничтожить гильдии? Зачем? Они были ему нужны. Нове нужны были их технологии, их производство и, как минимум, их золото.
– Нужно забрать Дерека и Нору. – Она уже стояла у двери друзей и громко стучала, прежде чем войти. – Дерек, Нора, мы должны идти.
– Флор? – Нора перекатилась на бок к своему любовнику, содрогаясь.
– Что происходит? – Дерек был гораздо бодрее.
– Я не знаю, – призналась она, надеясь, что они достаточно доверяют ее способности принимать решения, чтобы слепо ей доверять. – Но я считаю, что нам нужно уходить.
– И как можно быстрее! – призвал Пауэлл.
Дерек и Нора, к ее удивлению, поступили именно так, как попросила Флоренс. Они без лишних вопросов покинули кровать, даже не потрудившись натянуть на себя больше, чем спальную одежду. Вместе с Пауэллом все трое поспешно отправились по извилистым коридорам Гильдии Харвестеров.
Поначалу казалось, что они единственные, кто знает, что происходит. В коридорах было тихо и пусто; только беспорядочно метались люди, бегущие впереди них, или кто-то выбегал из боковой комнаты с сумкой наперевес. Но открытые двери по обе стороны от них говорили о другом.
Они не были первыми, кто узнал об этом. Они были последними.
По мере того как они спускались вниз, коридоры стали заполняться людьми. Они толкались друг с другом, оттесняя с дороги своих товарищей по посвящению и подмастерьев. Никто, казалось, не считал Пауэлла кем-то большим, чем все остальные, несмотря на то что он почти достиг статуса Мастера.
Все бежали. Кричали. Толкались и пихались. Они вливались в узкие ходы, которые тесно сходились под Гильдией сборщиков урожая в Фаре, тесня друг друга в туннелях, не рассчитанных на нынешнюю вместимость.
Толкаясь локтями, она протискивалась вперед, когда толпа достигла точки, за которой, казалось, уже нельзя было идти дальше. Флоренс хотела повернуть назад, но было уже слишком поздно. Сзади подбежали еще люди, врезаясь в их спины, как она врезалась в спины тех, кто стоял перед ней. Они были частью массы людей, пытавшихся любой ценой пробиться вперед.
Она чувствовала себя очень маленькой, а ее сжимали еще меньше. Флоренс задыхалась. Опора ускользала из-под ног. Ее несло по течению Фентри. Норы и Дерека нигде не было, а Пауэлл каким-то образом исчез из поля ее зрения. Она собиралась умереть здесь, утонув в океане паники.
