Текст книги "Драконы Новы (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
– Вижу, Раку прибавил в весе, пока меня не было. – Кварех похлопал бока боко, устраиваясь позади сестры. Езда в седле без штанов должна была быть просто жалкой, и он переключил свои мысли на что-нибудь другое.
– Мышцы, – настаивала она.
– Конечно. – Кварех обхватил сестру за талию, когда они поднялись в воздух.
Руана снова распласталась под ним, как любовница, манящая и знакомая. На этот раз он смог оценить великолепие своей родины. Пока что казалось, что они избежали Ивеуна Доно, а значит, еще немного – и его жизнь будет в безопасности.
Вдали виднелись города Абилла и Венис, тянувшиеся к самому большому городу Руаны – Неаполю. Он представил себе, как ветер доносит до него парящий вокал последней оперы, которую он там видел, и тут же задался вопросом, что же играют сейчас. Кварех чувствовал себя Драконом, впервые увидевшим мир сверху. Все было чудесно, все казалось новым. Виды и звуки, которые он всю жизнь воспринимал как должное, теперь сияли в глазах того, кто смирился с реальной возможностью никогда больше их не увидеть. Глаза того, кто месяцами не видел ничего, кроме стали, смешанной с бронзой и паром.
Его сестра наклонилась, а Раку приземлился. Кварех двинулся вместе с ними, когда их курс изменился. Они больше не шли по наклонной долине, а направились к небольшой горе, приютившейся между лугами и Храмом Син.
– Ты продвинулась вперед, – заметил он.
– Ветры были благосклонны к рабочим, – подтвердила Петра.
Кварех родился в небольшом поместье, расположенном гораздо ближе к сердцу Неаполя, где теперь жили Кин и Да Дома Син. Когда Петра убила их отца, приняв титул Син'Оджи, она сочла старое поместье непригодным для нынешнего Дома Син. Она отобрала лучших архитекторов со всей Новы и привлекла их к работе над самым амбициозным проектом на сегодняшний день. Всех, кто считал ее замысел невыполнимым, ждала злая судьба.
Решения Петры, как это часто бывало, принесли свои плоды. Теперь поместье Син было жемчужиной Руаны. Его шпили не поддавались логике, изгибаясь и извиваясь, словно брачные змеи. Комнаты висели в воздухе свободно, как спелые фрукты на виноградной лозе. Туннели уходили вглубь горы, открываясь в пещерные пространства для собраний, а затем, словно языки пламени, выходили навстречу нелогично нависающим башням.
Его губя растянулись в улыбке. Ему стало интересно, что Арианна и все ее Клепальщики сделают с его чудесным домом.
– Это новое ощущение. – Петра оглянулась через плечо, поймав его за этим занятием.
– Что именно? – Он попытался прикинуться дурачком, но не смог.
– Этот довольный пульс в твоей магии. Эта уклончивая улыбка.
– Вряд ли.
Петра рассмеялась, как песенные колокольчики.
– Кварех, твои попытки скрыть от меня правду тщетны. Ты шепнул мне о женщине – не меньше, чем о Белом Призраке. А теперь ты привел ко мне домой Химеру, которая, как я полагаю, и есть она.
– Обещаю, что расскажу тебе все, как только оденусь. – Он неловко переместился в седле, готовый к тому, что Раку приземлится на ожидающий их камень под ними. – Что сейчас в стиле?
– Пурпурный, похоже, весьма популярен среди светских львиц чайного дома, – ответила Петра, и Раку, трепеща крыльями, опустился на землю.
Кварех издал сдавленный хрип.
– Несомненно, влияние Рока. – Цвет ужасно контрастировал бы с его кожей.
– Ты прекрасно справишься. Или всегда есть проверенный и верный синий Син, – утешила Петра, видя его насквозь. – А пока побалуй меня и надень прошлогоднюю одежду, чтобы мы могли наверстать упущенное.
– Если иного выхода нет. – вздохнул Кварех, уже наполовину одетый.
Слуги встретили их на платформе, упреждая их потребности. Как только Кварех сошел на землю, его ноги оказались в широких брюках для отдыха. Пока Петра говорила, прислуга накинула на его руки и плечи изысканно вышитую шаль. Последние украшения были закреплены на его шее: серебряная цепь с множеством петель, вершины которых украшали черные камни, напоминающие бусы Всадника.
Те же слуги скрылись в тени и за гранью подсознания Квареха, когда он последовал за сестрой в их дом. Пол главного вестибюля был стеклянным, за исключением каменного бортика по внешнему краю. Гора под ним была вырублена, и солнечный свет, падающий с облаков далеко внизу, заливал комнату. Петра смело прошла через него, Кварех последовал за ней.
Как только двери закрылись, она опустилась на возвышенный помост. Каменный трон, простой и в то же время внушительный, угловатыми линиями прорезал туманный свет, падающий из стекла с цветочным узором. Кварех задался вопросом, видел ли Ивеун Доно зал своей сестры. Вряд ли его заявление было тонким.
– А теперь расскажи мне обо всем, что произошло. – Тон Петры изменился, как только она села на трон. Исчезла его обожаемая маленькая сестра, переполненная восторгом и облегчением при виде него. На ее месте была Син'Оджи, смертоносная и бесстрашная предводительница, которая всю свою короткую жизнь желала только одного – стать Доно.
Кварех подошел к ней и уселся, скрестив ноги, на одну из широких нижних ступеней помоста. Он держал спину прямо, инстинктивно отвечая на ее невысказанное требование занять свое место. Если она должна была стать Оджи, то он должен был стать ее Рю.
– Полет на планере оказался более сложным, чем ожидалось. Я не успел далеко уйти, как разбился в Новом Дортаме, а Всадники уже были у меня на хвосте…
Слова лились из его уст, пока он смотрел, как события последних месяцев повторяются перед его глазами в двойном времени. Все стало туманным, особенно в самом начале. Детали поблекли и потеряли свою значимость, заслоненные более важными и актуальными моментами.
Один яркий образ всегда оставался в его сознании. На каждом повороте он прекрасно видел Арианну. Он с легкостью вспомнил выражение ее лица, когда она впервые заставила его остановить время. Он вспомнил, как смягчился ее взгляд, когда она смотрела на него на корабле, направлявшемся к Тер.4.2, в тот момент, когда он впервые увидел красоту в ее уникальных способностях. Воспоминания Квареха были окрашены ею, и одно лишь воспоминание о ней доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
Его история закончилась в Гильдии Алхимиков. Это была самая мрачная нота из всего, что он рассказал. Несмотря на все успехи, о которых он рассказывал, они с Арианной покинули Лум в напряжении и тревоги. Но когда он произносил последние слова, во рту у него стоял вкус жимолости с кедровым оттенком, вызванный одним лишь воспоминанием о том, как они пили вместе после крушения дирижабля.
Петра не шевелилась все время, пока он говорил. Она оставалась неподвижной и задумчивой. Ее магия была плотно прижата к телу, не выдавая себя ничем.
– Как долго она пробудет здесь? – наконец спросила его сестра.
– Я не знаю, – признался Кварех. Его рассказ вряд ли был коротким, но объяснить, что он оказался не в том положении, чтобы расспрашивать Арианну, было невозможно. – Полагаю, она захочет уйти, как только будет уверена в твоих лидерских качествах.
Его сестра сдвинулась с места и в задумчивости поднесла кончики пальцев к губам.
– Забавная маленькая Химера, не так ли? – Уголок ее рта скривился. – Она заманила тебя в ловушку, а теперь хочет заставить и меня покориться ей.
– Ее нельзя недооценивать.
– О, это вполне очевидно. Она та, кто смог убить Королевскую сучку. – Петра рассмеялась от радости при одном только упоминании о гибели бывшего Мастера-Всадника. – Леона, убитая Химерой. Лорд Син порой бывает восхитителен. – Его сестра выпрямилась, оторвавшись от своих размышлений. – Ты знаешь эту женщину…
– Не совсем, – поправил он, заметив тон сестры.
– Тогда узнай ее получше. – Петра ухмыльнулась. – Скажи мне, Кварех, что я должна сделать, чтобы заслужить ее доверие?
Он и сам все еще пытался разобраться в этом. Кварех уставился на декоративный подол своих штанов: по краю были вытканы и вырезаны узоры из листьев. Он молча рассматривал ткань, пока не нашел достойный ответ. В мире было только две вещи, которые Кварех мог с уверенностью назвать важными для Ари. Две вещи, которые могли бы доказать, что кто-то является союзником женщины, называвшей себя Белым Призраком.
– Докажи ей, что ты любишь Лум.
– Я не люблю этот унылый камень.
Он знал, что это правда, и тут же почувствовал себя глупо из-за того, что сказал это так, как сказал.
– Тогда докажи ей, что твои интересы совпадают с интересами Лума.
– Я не знаю, что это такое, и, более того, мне все равно.
Кварех на мгновение прикрыл глаза. Петра была силой сама по себе, а теперь, помимо нее, ему пришлось бороться с Ари на Нове. Идея молиться Лорду Агенди об удаче становилась все более привлекательной с каждой минутой.
– Если тебе все равно, то заверь ее, что Лум будет обладать суверенитетом. – Кварех встретил взгляд сестры. – Если тебя волнует титул Доно, то Арианна заботится о Луме.
– Если она верит в это, значит, она сделает для меня Философскую Шкатулку? Она даст мне мою армию?
– Для Лума нет ничего, чего бы она не сделала.
4. Флоренс
По щеке Флоренс скатились бисеринки пота, медленно скользнув по татуировке Ворона. Она медленно вдыхала через нос, с шипением выдыхая сквозь зубы, чтобы они не стучали. В комнате было холодно. Ее кровь кипела.
Она зажала золотую канистру между указательным и большим пальцами и смотрела на нее сквозь очки. Справа от нее лежала небольшая гора пороха, слева – полдюжины реактивных химических веществ. Одним неверным движением ее можно было разнести на пять дорог в вечность.
– Добавить ртути… – вздохнула она, совершенно про себя. Обдуманными движениями она потянулась к мензурке, в которой, как она знала, хранился нужный элемент, и подняла ее точно к канистре. Она наблюдала, как жидкий металл перетекает в смесь в золотой трубке.
Магия пульсировала под ее пальцами неровными вспышками. Управлять ею было все равно что пытаться удержать жир кончиками пальцев. Каждый раз, когда ей казалось, что она ухватилась, оно ускользало из ее рук, оставляя лишь остатки. Она пыталась снова схватить его, чтобы обрести тот же вес, с которым держала его всего несколько секунд назад.
Если бы она сейчас оступилась, то покончила бы с собой и разнесла бы крыло зала Гильдии Алхимиков. Одно неверное движение, один неправильно отмеренный порошок или химикат, одна секунда слишком сильной стабилизирующей магии – вот и все, что потребуется. Она с легкой ухмылкой опустила мензурку обратно на стол.
Это напряжение было тем, ради чего она жила. Это была половина целого, чаша весов, которая наклонялась при каждом ее движении. Она тратила минуты и часы на созидание, чтобы потом вдесятеро превзойти разрушение. Именно это увлекло ее из Гильдии Воронов, экспертов по транспортировке, в Револьверы.
В нос ударил резкий металлический запах. Чувствовать запах происходящих химических реакций было новым ощущением. Естественно, масштабные или заметные реакции могли быть заметны любому химику. Но здесь все было иначе. Ее чувства менялись с тех пор, как она стала Химерой. Все ее тело приспосабливалось к введению крови Дракона. За две недели, прошедшие с момента превращения, она стала выше на полпальца. Она меньше спала и меньше ела, но у нее было гораздо больше энергии.
Как бы Арианне ни было неприятно слышать это от Флоренс, она видела преимущества того, что стала Химерой, что стала Драконом. Стало понятно, почему Философская Шкатулка была так востребована. Идеальная Химера, обладающая всеми органами Дракона сразу, без того чтобы магия развращала разум, гнила тело и превращала его в покинутого? Такая вещь изменила бы мир.
Но Флоренс не могла создать такую шкатулку. Этим умением обладала лишь женщина, которую она называла своим другом и наставником. И теперь… теперь Флоренс не знала, кем она была для этого талантливого изобретателя.
Она поставила канистру в слот на подставке. Ее мысли были заняты чем-то другим, и руки действовали уверенно и без колебаний, словно сами по себе.
Арианна ушла, не сказав ни слова. Они поссорились, она была отстраненной около недели, а потом исчезла за облаками. Все ждали от Флоренс каких-то сведений о приемах Арианны, но у нее их не было. У нее никогда их не было. Атрибуты разума этой женщины были загадкой, которую Флоренс так и не смогла разгадать.
Флоренс с уверенностью закрыла канистру.
Она была не совсем честна с Алхимиками. Она не могла выразить словами свои подозрения относительно отъезда Арианны. Это было скорее чувство, чем логический вывод. После их последнего разговора, если все, что она знала о женщине, было правдой, Арианна ушла, чтобы сделать то, что должно быть сделано. Флоренс удивлялась мысли о том, что именно ее слова заставили Арианну поступить так, но только ночью, когда она пыталась уснуть.
Днем же нужно было работать. Арианна витала в облаках вместе с Кварехом, надеясь, что не убьет каждого Дракона, который попадется ей на глаза, – это плохо сказалось бы на отношениях с восстанием. Флоренс оставалась в Луме, помогая тем самым повстанцам, частью которых она теперь себя считала.
Она потянулась к своему револьверу последней модификации. Он был тяжелее, чем стандартный, из-за золота, которое она использовала. Вдоль ствола были выгравированы алхимические руны. Не позднее, как полгода назад эти руны были лишь бороздками на кончиках ее пальцев. Теперь же они покалывали ее плоть, прося магии, шепча ей о силе, которую она в них хранила. Это была интересная наука, которую нужно было не только изучать, но и чувствовать.
Взяв плащ в горошек и накинув его на плечи, Флоренс направилась в сердце Гильдии Алхимиков.
Ранним утром было тихо. Большинство еще спало, и золотые элеваторы молчали. Ей больше не требовалась помощь других, чтобы заставить элеватор двигаться. Подумав, она магически потянулась к металлу, заставляя его опуститься вниз. Шестеренки под платформой застонали и ожили. Их зубья вошли в пазы на стене, щелкая по всей длине башни, служившей сердцем самой секретной гильдии в мире.
Она вышла в Лес Скелетов, такой же туманный, как непроницаемый слой облаков над Лумом. Призрачные дымки вились вокруг деревьев и скрывали кустарники. Магия полыхала у нее на шее, предупреждая о ловушках, которые расставили алхимики, чтобы отпугнуть смертоносного Эндвига. Флоренс старалась обходить их стороной: если ловушки были достаточно мощными, чтобы убить одно из преследующих ее существ, то ее саму они, без сомнения, превратили бы в мякоть за считанные секунды.
Сразу за границей территории ловушек находилось место, где она устроила себе привал – в нескольких шагах от зала гильдии. Флоренс не предполагала, что ее действия остались незамеченными. Ее взрывы не были совсем уж незаметными. Но она никак не ожидала, что ее будет ждать мотодельтаплан.
На сиденье лежал мужчина, перекинув колени через руль. Его руки были сложены за головой, и в тусклом свете обсидиановая кожа почти сливалась с железными волосами. На нем была свободная рубашка, едва ли достаточно приличная, чтобы считаться одеждой для сна, и свободные штаны, почти такого же оттенка коричневого, как бронза его машины.
Флоренс уже привыкла к тому, что Дерек выходит на работу в таком расхлябанном виде, но в то первое раннее утро, когда они работали вместе, это вызвало немалое удивление.
– Я все думал, когда же ты появишься. – Он опередил ее на первом слове.
– Возможно, никогда. Я не каждое утро прихожу сюда. – Флоренс продолжала идти вперед, сокращая расстояние между собой и мотодельтапланом, стоявшим в самом начале ее импровизированного стрельбища.
– Ты выходишь сюда каждое утро, встаешь рано, чтобы закончить канистру. – Он посмотрел на нее одним золотым глазом. Он был темного цвета, почти тлеющий красный. На фоне темно-пепельного цвета его кожи он выглядел как уголек, который ждет возможности снова разгореться.
– Я не знала, что ты уделяешь столько внимания моей работе. – Флоренс обогнула большие колеса машины. С другой стороны тянулся длинный участок голого леса. Дерево, которое было шире, чем в четыре раза, стояло перед ней, загораживая обзор. На его поверхности виднелись бесчисленные отметины от давно прошедших снарядов. Целые куски были превращены в опилки вдоль ствола. Сегодня, если у Флоренс сработает все так, как она надеялась, в коре появится еще одна зияющая дыра.
– Я обратил внимание на твою работу сразу же, как только увидел ее.
Это не было неправдой. Дерек всегда прислушивался к мнению Флоренс. Но только когда речь шла о вещах, которые были для него важны. Она же стремилась помочь восстанию, чем могла, а с ее связями в Подземелье Тер.4 через Уилла и Хелен и связями в Городе Меркури это означало помощь в доставке Алхимикам необходимых материалов, которые Король Драконов пытался перехватить.
На сегодняшний день Флоренс добилась лишь незначительных успехов на этом поприще, и она могла сказать, что это начинает действовать на нервы членам Гильдии Алхимиков. Флоренс в разочаровании открыла петлю револьвера. Сколько бы она ни объясняла обратное, они видели татуировку на ее щеке – очертания ворона – прежде чем выслушать ее о том, в чем заключаются ее способности. Она ничего не знала о том, сколько времени потребуется, чтобы доставить груз через весь мир. Она не понимала тонкостей мореплавания. А от расписания поездов у нее мутнело в глазах. Алхимикам нужен был настоящий Ворон, чтобы добиться желаемого; Флоренс могла завязать нужные знакомства, но дальше этого она была бесполезна.
– Ты сломаешь револьвер, если будешь так заряжать патроны. – Дерек вытянул ноги, усаживаясь поудобнее на сиденье мотодельтаплана.
– Вообще-то это альфа-модель. Петли более прочные, чем в бета-версии, отлиты из высокопрочной стали. – Флоренс взяла в руки пистолет, осматривая его на свету. – Я также усилила запорный механизм и подтянула пружины. Он должен выдерживать нагрузку в активном бою, поэтому он может выдержать небольшую нагрузку при загрузке канистр.
Дерек молчал, но она чувствовала его взгляд на своей спине. Она ощущала некую силу, когда знала, что сделала что-то, чтобы заслужить его уважение. В конце концов, она могла бы даже донести до него и остальных, что ее ценность выходит далеко за рамки отметки на щеке.
Пусть смотрит, подумала Флоренс, раздвигая небольшие кучки грязи по обе стороны от своих ног и принимая широкую стойку для стрельбы. Она хотела, чтобы он увидел плоды ее труда. Чтобы он уважал ее изобретательность, как она долгие годы уважала изобретательность Ари.
Сила бурлила в ее руках. Она вытекала из ее крови, как пот из пор в жаркий день. Она сочилась через ее руки и стекала по идеальному каналу к рунам на стволе. Она обвилась вокруг канистры, словно сжимающаяся змея.
Ее палец сжался вокруг спускового крючка. Это всегда был ее любимый момент: те полсекунды, когда ее кожа впервые соприкасается со спусковым крючком пистолета. Это был всплеск силы. Суждение, заключенное в металл, соединенное вместе с возможностью изменить мир одним лишь движением мускула. В этот миг все остальное померкло, и Флоренс почувствовала, что вселенная зависит от ее воли.
Загорелась последняя руна на стволе. Зарядка была слишком медленной, но она могла поработать над этим позже. Флоренс прицелилась и нажала на курок.
Пистолет взорвался в ее руке дождем осколков. Она отшатнулась назад, наполовину от удивления, наполовину от силы. Неуклюжий луч энергии устремился вперед, излучаясь наружу и вырезая канаву в земле под линией ее выстрела.
Она неловко упала на землю, поднеся руку к ужаленному лицу. В щеку впились кусочки металла. От боли звенело в ушах, а истощение от сверхурочной работы магии наступало, образуя синяки на ногах, пока она пыталась залечить порезы на лице.
– Ты убьешь себя, – пробормотал Дерек.
Флоренс не слышала, как он подошел, но теперь он сидел перед ней на корточках. Одна его рука обхватила более уцелевшую часть лица. Она отмахнулась от дымки, когда его вторая рука начала выковыривать кусочки металла. Даже когда он не старался быть изящным, его движения отличались хирургической точностью. Ее взгляд остановился на татуировке на его щеке: два сплошных черных треугольника, один направлен вверх, другой вниз, соединенные линией.
– Неплохая попытка. – Было ясно, что его комплимент был не более чем умиротворением. Нет, это была просто жалкая попытка. От смущения у нее запершило в горле, и вкус крови стал еще сильнее.
– Тогда я не хочу видеть ни одной твоей неудачной попытки. – Дерек знал, что она лжет, его усмешка говорила об этом. Но в его словах не было ни капли злости.
Ее магия заставила ее лицо вязать за счет нескольких лопнувших кровеносных сосудов. Таков был путь магии. Флоренс всегда это знала, но впервые испытала на себе. При чрезмерном использовании магии органы, в которых она жила – а в случае Флор это была ее кровь, – становились хрупкими и некротическими. Если магии было слишком много, тело становилось неподвластным восстановлению.
Она с ясностью и тяжелым вздохом посмотрела на сломанные остатки револьвера. Нужен еще один, больше золота, больше химикатов… Ей не хотелось снова идти в оружейную.
– Вставай. – Дерек взял ее за руки и поднял на ноги. – Нора не спала допоздна. Скоро она проснется и поинтересуется, где мы.
Мужчина отпустил ее пальцы и вернулся к мотоциклу. Флоренс стояла в неопределенности. Она чувствовала себя зажатой между провалом своих страстей и слабым успехом долга, которого она никогда не хотела.
– Флор? – позвал Дерек с вершины транспортного средства.
– Иду. – Она бросила остатки пистолета в грязь. Неудача – это пропущенный выстрел, а отказ – никогда не перезаряжать револьвер. Она была Флоренс, ученицей Белого Призрака, и она не умеет сдаваться.
5. Арианна
– Подожди.
Арианна сразу же засомневалась в тоне Каина.
– Думаешь, я не могу догадаться?
Она устроилась на спине гигантской фиолетовой летающей курицы, ненавидя ощущение живого существа под собой, а не чего-то механического. Она бы предпочла разбитый планер птице. По крайней мере, у нее не было собственного разума, который мог взбунтоваться, когда она находилась на открытом воздухе.
– Ну? – Он сделал долгую паузу на конце слова, оглянувшись через плечо.
– Ты же не думаешь, что я действительно собираюсь тебя трогать? – Арианна ухватилась обеими руками за спинку седла. Ее ноги плотно прижались по обеим сторонам, обеспечивая устойчивость.
– Технически… – Его взгляд метнулся вниз, туда, где ее бедра были прижаты к его спине благодаря форме сиденья.
– Я не хочу этого слышать, Дракон. – Арианна сузила глаза и потянулась за кинжалом. – Перейди мне дорогу, и я воспользуюсь им…
– Как хочешь. – Каин пожал плечами и натянул поводья.
С мощным криком птица сорвалась с карниза. У Арианны внезапно перехватило дыхание. Она держалась, опираясь на костяшки пальцев и со всей решимостью, которая возникала от острого осознания того, насколько она сейчас уязвима. Арианна совершенно не контролировала себя: ни птицу, ни мужчину, стоящего перед ней, ни то, куда он ее ведет.
– Куда мы направляемся? – Ей нужно было забрать у него хоть что-то, даже если это будет просто знание.
– В Поместье Син. – Арианна не ожидала, что он ответит. – Доно скоро прибудет в Руану, и нам нужно постараться смыть с тебя вонь Лума до его прибытия.
– Дракон… – полурыкнула она.
Он дернул поводья, и птица резко повернула вправо, огибая гору. Арианна попятилась, и ее подбросило на сиденье. Но ее руки не искали стабильности его формы. Она выпрямилась, напрягая мышцы живота и спины и упираясь в сиденье.
Каин бросил на нее еще один быстрый взгляд.
– Ты упрямая, не так ли?
Арианна фантазировала о том, как она могла бы содрать его зелено-голубую кожу с костей, как только они приземлятся.
– Меня зовут не – Дракон. – Он снова повернулся вперед, самодовольно расправив плечи. – Меня зовут Каин Син'Да Бек.
Она резко закатила глаза, глядя ему в спину.
– Кварех сказал мне то же самое, когда мы только познакомились.
– Это Кварех Сох для тебя, Химера. – Его тон изменился, и она явно задела нерв.
– Такая сдержанность, – насмешливо похвалила Арианна завывающий ветер. – Ква бы гордился.
Каин издал резкий свист, и птица перешла в свободное падение. Плечевые мышцы Арианны напряглись от усилий, которые она прилагала, чтобы удержаться в седле и не поддаться Дракону. Она покажет ему, что Фентри нельзя недооценивать. Что ее нельзя недооценивать.
Когда ей показалось, что она оглохнет от воя ветра, он снова потянул за собой, упираясь в изгиб горы. Арианна быстро сообразила и двинулась за ним. Центробежная сила удерживала ее на месте.
– Кварех должен был заслужить свое имя, как и ты. – Арианна не пропустила ни одного удара, когда птица снова выровнялась.
Каин рассмеялся, глядя в небо. Это было не так, как смеются на Луме. Этот звук был громким, полнозвучным, полуревом веселья.
– Двадцать богов над головой, кто ты?
Арианна наклонилась вперед и наконец-то положила на него руки. Она хотела, чтобы он почувствовал ее. Чтобы он ощутил силу в кончиках ее пальцев, почувствовал ее магию. Запах земли после дождя – запах его магии – коснулся ее носа.
– Белый Призрак, – прошептала она.
Два простых слова вызвали у Дракона такой шок, что она подумала, не свернет ли он себе шею, повернувшись, чтобы посмотреть на нее. Арианна скривила рот в широкой улыбке, обнажив зубы. Его золотистые глаза пытались уловить в ее словах ложь, но ее не было.
Хорошо. Он слышал о ней.
Каин резко повернулся вперед, его тело напряглось под ее руками. Арианна же, напротив, расслабилась, откинувшись на спинку седла. Она чувствовала себя более опасной, когда ее ладони были свободны и она могла сжимать кинжалы, когда ей вздумается. Не то чтобы он точно знал об этом, но ей нравилось заставлять его гадать. Предсказуемость, как известно, разрушает страх.
Серая каменная гора высилась рядом с ними, разворачиваясь, как величественное знамя. А жемчужиной этого знамени было то, что, по предположению Арианны, являлось Поместьем Син. Она старалась сохранять бесстрастное выражение лица – на случай, если Каин повернется к ней. Она лишь мельком видела это строение на склоне горы во время своего нелегкого полета. Теперь оно выросло перед ней, манящее и невозможное.
Камень выгибался дугой, закручивался вокруг башен и переплетался между пешеходными дорожками. Встречались участки плетеной каменной кладки, которые не служили никакой другой цели, кроме эстетической, поскольку были слишком тонкими и хрупкими, чтобы служить опорами или дорожками. В них были врезаны необработанный хрусталь или стекло, отбрасывающие солнечный свет в виде радуги на стены.
Боко снова набрал высоту и начал снижаться. В голове Ари крутились цифры за цифрами, она всматривалась в каждую арку и башню. Расчеты снова и снова сходились на невозможности. Это сооружение не должно стоять. Оно должно рухнуть под собственным весом или быть опрокинуто одним из мощных порывов, проносящихся по склону горы.
На Луме Арианна жила в мире расчетов. Она понимала законы природы, знала, что можно и чего нельзя делать. Но теперь она была не в Луме. Она находилась в стране бесконечных водопадов, летающих птиц, перевернутых гор, плавающих островов и каменных замков, которые держались в небе с такой же легкостью, как бумажный самолетик на ветру.
Она спустилась на землю, не смотря на то, что ноги ее не держали. Она была Арианной, Белым Призраком; подол ее белого плаща развевался вокруг ее икр, и она шла, как кровавый бог, которым она была, пришедший вершить суд над этой отсталой землей. Словно почувствовав ее мысленное заявление, Драконы, ожидавшие их в украшенном драгоценностями дворе, где они приземлились, замерли в тени верхней галеры. Они неуверенно переводили взгляд с нее на Каина, безмолвно умоляя дать хоть какое-то объяснение ее присутствию.
Для пущего эффекта Арианна подняла очки на лоб, демонстрируя свои украденные у Дракона глаза, словно редкие и желанные драгоценные камни.
– Каин'Да. – Женщина оказалась самой храброй среди них. Ничего удивительного. Приближаясь, она держала глаза опущенными вниз, через руку была перекинута ткань. Арианна наблюдала, как женщина с сапфировой кожей стягивает с его голой груди приталенную куртку для верховой езды, держа в руках плащ без рукавов как столь же бессмысленную альтернативу.
Арианна сложила руки на груди.
– Даже одеться не можете?
– Пойдем, Химера. – Каин бросил на нее косой взгляд.
– Арианна. – Она не сдвинулась с места.
– Если я должен заслужить свое имя, то и ты должна заслужить свое, – прорычал он, обнажив зубы.
Арианна скривила губы в ответ. Может, у нее и не было таких устрашающих клыков, как у Дракона, но она умела говорить на их языке. Один из слуг вздрогнул от неожиданности. К сожалению, на Каина это не произвело такого же эффекта.
– Думаешь, сможешь меня запугать? – Он бесстрастно подошел к нему. – Ты знаешь, скольких я убил?
– Если нужно угадать, то я бы оценила их количество как недостаточное для того, чтобы меня напугать. – Рука обхватила рукоять кинжала. – Ты слышал обо мне, значит, должен знать, что я делаю с Драконами.
– И все же ты здесь, на Нове. – Каин указал на воздух вокруг себя. Он ждал, что она ответит, а она не хотела. Он сделал шаг вперед, вторгаясь в ее личное пространство. – Я так и думал. Я не знаю, зачем ты здесь, Белый Призрак. – Не один Дракон, ожидавший в крыльях, заметно напрягся. Даже на Феннском языке ее прозвище было им известно. – Но теперь ты в моем доме. И пока ты здесь, ты будешь послушной и услужливой гостьей.
Он потянулся к ее подбородку. Для чего, Арианна не знала. Но после его заявления это движение показалось ей до тошноты снисходительным. Она без колебаний выхватила кинжал. Золотое лезвие еще звенело в ножнах, когда она вонзилась в его плоть. Острое и точное, оно отсекло кончик пальца, прежде чем тот успел коснуться ее.
Все Драконы вокруг них, все пятеро, мгновенно выпустили когти. Они выскочили из теней с рычанием, словно сорвавшиеся с цепи псы. Каин поднял все еще кровоточащую руку, кончик пальца уже отрастал. Казалось, весь мир затаил дыхание по его единой команде. Все, кроме вздымающейся груди Арианны.
– Я восхищен твоей свирепостью. Но если ты снова обратишь свой клинок против меня, воспользуюсь когтями.
– Ты не сможешь меня убить. – Она признала его блеф. Если верить Квареху, его сестра – глава Дома Син – нуждалась в Арианне гораздо больше, чем она в них.
По крайней мере, так она сама считала.
На самом деле, чтобы восстание Флоренс увенчалось успехом, им нужна была помощь Драконов в той же степени, в какой Драконы нуждались в их помощи. Восстанию нужны были органы Драконов, возможность быстрой транспортировки, боевая мощь и постоянная база на Нове. А также некий ресурс для Философской Шкатулки, который Арианна была намерена найти за время своего пребывания на плавучих островах.
