Текст книги "Имя твоё - человек (СИ)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

   Над лесным сражением раненым зверем провыл подбитый тарийский самолёт – наскоро переделанный в боевую единицу геологоразведчик. Через несколько секунд послышался звук удара о землю, но взрыва не последовало: пилот-тари отлетал и расстрелял всё, что могло бы взорваться. Следом за ним, но уже с фейерверком и прочими спецэффектами, спланировал катэрийский истребитель. Видимо, подбитый тари успел направить машину на врага и всё-таки зацепил, утащил на тот свет...

   – Прекратить обстрел! Все в укрытие! – скомандовала Да-Рэй, едва завидев коричневые десантные боты в небе. И вовремя. Система подавления ПВО у катэри не только наличествовала, но и находилась в полной боевой готовности, в чём они уже убедились.

   Уходить довелось уже под обстрелом с воздуха. Каким сканером пользовались катэри – неизвестно, но заряды даже через густые кроны деревьев укладывали весьма точно. Когда "спецназовцы" скрылись в подземном укрытии и, уходя по туннелю к третьему рубежу, активировали мины, Да-Рэй провела на бегу перекличку.

   Недосчитались троих.

   Бог знает, что при этом подумали тари, но Аня сочла размен троих соотрядников примерно на два десятка катэри разумной платой. Они-то ушли живыми и относительно здоровыми, а вот катэри по дороге к тому самому третьему, последнему рубежу, ещё ждут сюрпризы.

   Новички против профессионалов. Много новичков против очень злых профессионалов.

   Кто кого?

   "Не бывает войны без потерь..."

   7

   Это было немыслимо – и оттого втройне невыносимо.

   Десантная самоходка, насквозь пробитая огромными стрелами, заставила его содрогнуться. Всякое видел, но такое... Металлические стрелки, которыми тари щедро "угостили" доблестных катэрийских десантников, не так действовали на воображение, как эти жуткие копья. Из чего же они сделаны, позвольте спросить?

   На удивление и научные изыскания не было времени. Нужно было расчистить завал, прибрать с дороги убитых и бесполезную самоходку, и двигаться дальше. Причём, двигаться с максимальной осторожностью: тари уже показали, что могут быть достойными противниками. Пускай господин командующий эскадрой думает что угодно, а он, проштрафившийся офицер Хентиген, будет действовать по обстоятельствам. Он и так показал себя с лучшей стороны, сумев вывести десантные боты из чрева гибнущего эсминца.

   "А они действительно крепкие ребята, – подумал офицер, разглядывая единственный более-менее целый труп врага, который солдаты волокли на обочину аж вшестером. Из этого тари можно было легко сделать двух с половиной не самых мелких катэри, а трофейное ружьё из-за своих размеров было крайне неудобным для использования его солдатами. – Жаль, не поймали живого. Интересно было бы с ним поговорить. Они явно знают о нас больше, чем мы предполагали".

   Глаза мёртвого тари смотрели в небо, принесшее ему погибель.

   Так уже было много раз...

   Так ли?

   Хентиген уже догадался, что весь прошлый опыт катэри сейчас обернулся против них. Веками подавляя сопротивление примитивных рас, они допустили ошибку, посчитав местных такими же дикарями. А как распинался господин командующий, уверяя всех и вся в неисправимом миролюбии туземцев! Говорил он красиво, не поспоришь. Только за его словесные красивости катэрийские воины заплатили своей кровью. И это ещё только начало, можно спорить на что угодно.

   У тари кровь тёмно-голубая. У катэри – зелёная. Какой прольётся больше, Хентиген не стал бы сейчас загадывать. Он готовился к худшему. И его ожидания начали оправдываться буквально с первых же шагов, сделанных за некую запретную черту, которую тари обозначили своей засадой...

   ...Мины. Ловушки, выпускавшие по катэри тучи металлических осколков. Мелкие летающие роботы, стреляющие пулями. Замаскированные на дороге ямы, на дне которых – примитивнейшие, но не потерявшие ни капли эффективности колья, только металлические. Вылетающие из кустов капсулы с кислотой. При попытке углубиться в лес и обойти "сюрпризы" с флангов – снова мины и ловушки. И – масса ложных целей, на вид неотличимых от настоящих. Пришлось расчищать дорогу при помощи излучателей десантных ботов – расходуя драгоценный боезапас хрен знает на что. Потерявший ещё одну самоходку и полтора десятка солдат убитыми и ранеными, но не встретивший врага лицом к лицу, офицер Хентиген пребывал в дикой ярости.

   "Трусы! Гады и трусы! Где же вы? Посмеете ли встретиться лицом к лицу с настоящими воинами?"

   Гады и трусы показываться не спешили. Между тем десант полз, как слизень. Это выматывало сильнее, чем ожидание очередного подвоха. Хентиген не взбесился только потому, что его отрезвляла одна-единственная мысль: если бы на Каттэ явились захватчики, он бы действовал как эти ...долговязые. Означало ли это, что тари уже нельзя отнести к низшим, офицер не задумывался. Задумался однажды о чём-то наподобие, и чудом жив остался. Одного такого "предупреждения" оказалось достаточно, чтобы навеки отбить охоту лезть вперёд начальства со своими инициативами. Но это не отменяет главную задачу – выполнить приказ, сохранив живыми как можно больше солдат. Статус тари пускай определяет Командование, ему виднее. Он лишь будет исходить из того, что аборигены Тарины – опасные штучки. И действовать, исходя именно из этой доктрины, а не из пафосных сентенций командующего. Тому тоже сейчас несладко придётся.

   Лёгкой прогулки не предвидится. Потому офицер Хентиген запросил подкрепление из резерва на крейсере.

   Пускай тари тоже израсходуют боезапас на "мясо", которого не жалко. А он и его солдаты выполнят приказ.

   8

   "Ещё одной такой пробежки я не выдержу..."

   Аня чувствовала, что превращается в какой-то автомат. В плохо соображающую заржавевшую жестянку, у которой в мозгах засела одна-единственная мысль: упасть и не вставать. Как там Александр Васильич Суворов говорил? Тяжело в учении – легко в бою? Ага. В его времена и на Земле – может быть... Кто-то из мужчин – Аня не видела, кто именно – подхватил её, захлёбывавшуюся собственным дыханием, под мышку и понёс. Оставалось смириться с ролью груза, и Аня, вцепившись свободной рукой в рукав боевого товарища, смирилась.

   Прорытый в плотной каменистой земле ход внезапно расширился, посветлел. Ане в первый миг показалось, что они выскочили на поверхность. Блики, отражённые гладкой облицовкой, усиливали эффект. Но светлый блестящий потолок и монорельс в полу сразу навели на другие мысли: отряд вышел к служебным туннелям станции. Да-Рэй с двумя помощниками закрыла тяжеленную металлическую дверь – то ли автоматика вырубилась, то ли её здесь вовсе не предусмотрели, наспех выкопав подземный ход военного назначения – и активировала мины-ловушки. Жёлто-зелёный огонёк, замигавший на щитке, означал, что "сюрпризы" готовы к употреблению. Теперь оставалось одно...

   – Мы на месте, ждём, – негромко сказала Да-Рэй, тронув какой-то сенсор на том же щитке.

   В туннеле заметался отсвет фар приближающегося ...поезда? вагона? Знакомая Ане по метрополитену воздушная волна принесла запахи подземелья – чуть-чуть сырости, чуть-чуть металла, смазки и прочей технологической ерунды, но – никаких звуков. Никакого воя или лязга приближающегося поезда. Монорельсовый вагон, которым обычно пользовался персонал станции, двигался почти бесшумно.

   – Где вы пропадали?! – из вагона высунулся молодой тари и заговорил нервной скороговоркой: – Мы волновались за вас! Скорее садитесь и поехали!

   Два раза повторять не пришлось: отряд погрузился в вагончик и взволнованный водитель погнал его по туннелю.

   – Мы слышали взрывы в лесу, – тарахтел парень. – А до того катэри пытались обстрелять станцию с воздуха, но наши защитные установки ...уничтожили их. – Видно было, что последние слова он произнёс через силу. – Так что мы можем не опасаться удара сверху.

   – Автоматику к новым охранным системам подключили? – предметно поинтересовалась Да-Рэй.

   – Подключили. Но достойная Эн-Мир распорядилась не активировать её, пока наши не вернутся.

   – Не вернутся – откуда? – расслабившаяся, было, командирша встрепенулась.

   – Достойная Эн-Мир посчитала нужным отправить их вам в помощь...

   – Какую ещё помощь? – совершенно не по-тарийски рассвирепела Да-Рэй, заорав во всё горло. – Какое она имела право? Это превышение полномочий!!!

   – Но достойная Эн-Мир – начальница станции, и она...

   Да-Рэй, не выдержав, высказала всё, что думала по поводу упомянутой особы. На ша-рунн и по-русски, ибо в тарийском языке подобные идиомы отсутствовали как класс. Члены отряда слушали её с одинаковым недоумением на лицах, а Аня даже сквозь навалившуюся неподъёмной глыбой усталость восхитилась богатой фантазией подруги. Та возвела фамильное древо уважаемой Эн-Мир к таким малоприятным существам, что поставила в неловкое положение серьёзную науку генетику. Впрочем, сейчас она могла только ругаться. Разбираться всё равно придётся на месте. И если она права в своих подозрениях, то... лучше бы этой Эн-Мир оказаться где-нибудь в безопасном месте. Подальше от станции.

   "Зря ты кипятишься, – мысленно обратилась к ней Аня, сняв маску и вытирая мокрое лицо стерилизующей салфеткой. Раз встроенные системы костюма не работают, приходится обходиться более традиционными средствами. – Гладко было на бумаге, позабыли про овраги? Привыкай, подруга. У нас риск напороться на дуболомство любого уровня присутствует всегда. На меня хоть посмотри: натуральный дуб, что в фас, что в профиль".

   Если Аня начинала издеваться над собой, это означало только одно. "Пяткой чую – быть беде", – говорила в таких случаях бабушка, и обычно оказывалась права. Предчувствие не шептало, не говорило, а просто кричало в оба уха: берегись! Если первые два боя были разминочкой с обязательным отходом назад, то сейчас отряду отходить некуда. Катэри всё равно пробьются сквозь полосу сюрпризов и подойдут к решающему рубежу очень злые. А тари, благодаря недальновидности начальницы станции... Аня тоже мысленно помянула нехорошую родню этой женщины, боясь даже представить, к чему привело её крайне несвоевременное распоряжение. Ведь контуром защиты станции должен кто-то управлять, а если этот "кто-то" отправлен неведомо куда, то управление придётся принять на себя отряду. Тарийская техника, конечно, довольно проста в управлении, любой образованный абориген после нескольких минут знакомства с инструкцией сладит с ней. Но эти несколько минут ещё надо иметь. Вряд ли катэри сделают им такой королевский подарок – несколько лишних минут.

   Пресловутое "пяточное" чувство настойчиво рекомендовало бежать отсюда. Страх предлагал затаиться и не отсвечивать. Больше шансов уцелеть. Такое странное, недавно осознанное чувство, как долг, требовало остаться и принять бой. Но этот безусловно достойный во всех отношениях выбор означал верную смерть.

   Ане умирать не хотелось...

   9

   – Где инженеры?

   – В лесу.

   – Могу я узнать, почему они в лесу, а не здесь?

   – Я отправила их вам в помощь и не понимаю, почему ты, достойная...

   – Потому что каждый из нас должен заниматься своим делом! – совершенно не в тарийском духе рявкнула Да-Рэй. – Защита станции – это моё дело! Твоё – обеспечить работоспособность техники! Где инженеры? Где работающий контур?!!

   Потрясение, написанное на лице начальницы станции заглавными буквами, невозможно было описать никакими словами. Чтобы на неё, достойную и заслуженную, кричали?.. Ничуть не меньшее потрясение испытывали и бойцы «особого отряда». Их мир переворачивался с ног на голову: не имевшая компетенции повысила голос на старшую!

   Что творится?..

   – Верни их, – в повисшей тишине гневный шёпот Да-Рэй прозвучал змеиным шипением.

   – Я не могу. Они приняли препарат, – гордо выпрямилась Эн-Мир.

   У Да-Рэй побелели губы: насколько Аня успела изучить тари, это было признаком даже не гнева – бешенства.

   – Активируй систему, – глухо, с угрозой, проговорила она.

   – Не имею права, пока инженеры не вернулись.

   – Они не вернутся.

   – Почему?

   – Потому что ты послала их на смерть.

   – Но вы же их выручите.

   Сказано это было так, что Аня не выдержала – вполголоса выругалась самыми чёрными словами, какие только вспомнила. Нойгеш говорил, что по сравнению с тари она – опытный военный. Не верила. А зря.

   – Сэн-Анир, Касу-Мин, займитесь активацией системы, – приказала Да-Рэй, вцепившись в начальницу станции весьма нехорошим взглядом. – Остальные – по местам.

   – У тебя нет права распоряжаться защитным контуром станции, – вскинула голову Эн-Мир.

   – В военное время на защищаемом объекте старший офицер имеет всю полноту власти, – отрезала Да-Рэй, уже разворачиваясь к своим подчинённым. – Старший офицер здесь я, и ты будешь подчиняться моим приказам, нравится тебе это, или нет... Вызови сюда весь персонал, какой ты ещё ...не услала в лес.

   Начальница станции смотрела на соотечественницу так, словно наступил конец света. У неё явно не хватало словарного запаса, чтобы адекватно описать испытанное потрясение. Увы, тарийская культура так долго была лишена сильных потрясений, что избавилась от нужных понятий. И ...шокированная женщина, старшая по возрасту и опыту, подчинилась младшей.

   – Я подчиняюсь лишь по необходимости, – ледяным тоном проговорила Эн-Мир, набирая на сенсорной панели какие-то коды. – Но после боя я в обязательном порядке подам жалобу в Совет обороны.

   – Не возражаю, – холодно ответила Да-Рэй. – Но сперва нам обеим стоит пережить этот бой.

   Для солдат особого отряда не прозвучало ничего сверхъестественного, а начальница станции услышала очередную дикость. Впрочем, у неё хватило ума на этот раз промолчать.

   Один взгляд на неподвижное и белое, как ледяная маска, лицо Да-Рэй – и пресловутое Анино "пяточное чувство" буквально взвыло: "Беги! Спасайся!" С таким лицом идут на смерть. Или стоят насмерть, разницы в итоге никакой. А жизнь именно сейчас казалась желанной как никогда.

   Чем она себя выдала? Бог знает. Во взгляде Да-Рэй на миг отразилась растерянность. Всего на миг – но Ане этого хватило.

   "Я. Должна. Остаться. Человеком".

   У предательства, как и у подлости, как она выяснила в последние бурные месяцы, не бывает видовой принадлежности. А вот у чести и достоинства, оказывается, бывает. Вот ведь парадокс, не правда ли? Быть человеком, выходит, не так-то и легко. Хотя сделать надо сущий пустяк – оставаться им до последнего вздоха.

   Что там Христос говорил по поводу заповедей?..

   Всё-таки тари неплохие телепаты. Иначе с чего бы они работали так согласованно, быстро и тихо? Защитный контур незнакомой конструкции активировали за считанные минуты. Одна Аня, как полный дилетант в плане тарийской техники, была не при деле. Только и оставалось, что наблюдать за подступами к станции. Ей и выпало сомнительное удовольствие – полюбоваться на закономерный результат ещё большего дилетантства... Одним словом, она едва успела сообщить Да-Рэй о скоротечном бою в лесу, как бой собственно закончился.

   Один залп по площади – и всё.

   Тари и человек переглянулись. Бессильная ярость и гнев у них были общими. Быстрый взгляд на товарищей по отряду – и стало ясно, что Нойгеш Рили старался не зря. Гнев и ярость – древние, почти забытые чувства – проснулись сами. Эн-Мир, совершившая по законам Тарины тяжёлое преступление, сама того не зная оказала отряду большую услугу.

   – Защитный контур активирован, – доложил по комму Сэн-Анир. – Мы всё видели, командир. Они не пройдут, пока мы живы.

   Отряд занимал оборону в полуподземном управленческом комплексе. Если честно, совершенно непригодном для таких целей, но тут перебирать не приходилось, пользуйся тем, что есть. В небольшом здании собственно находился мозг станции и всех её комплексов, от реакторов до обороны. Сами реакторы были упрятаны немного севернее, в крохотной спокойной долинке между каменистыми холмами, оставшимися на память от невероятно древнего горного хребта. Густой лес, тёмно-зелёным ковром укрывавший долинку, создавал обманчивое впечатление первозданности, незащищённости. Сунувшиеся было с воздуха катэри уже убедились, что спокойно отбомбиться по станции не получится: ракетные и лучевые зенитные комплексы, упрятанные в этом "первобытном" лесу и предназначенные для уничтожения метеоритов, как оказалось, прекрасно справлялись и с вражескими летательными аппаратами. Именно поэтому катэри пришлось высаживать десант в посёлке – иного способа захватить станцию не предвиделось. Разве только крейсер перейдёт на низкую орбиту, но крейсер в ближайшее время туда не перейдёт, это было понятно всем участникам конфликта.

   Просторный зал, от которого веером расходились служебные коридоры, оказался единственным помещением, откуда можно было управлять наспех установленными защитными системами. И откуда можно было оборонять ворота. Служебные входы для персонала завалили тяжёлыми блоками как снаружи, так и изнутри. Широкие раздвижные ворота закрыли, предварительно загнав в проезд две набитые мешками с песком погрузочные платформы. Такими же мешками воспользовались при сооружении огневых точек – мебель для этой цели не годилась категорически. Кое-где спешно установили бетонные – или чем там тари заменяют бетон – блоки, заметно увеличив количество кратковременных огневых рубежей и осложнив жизнь противнику, если таковой ворвётся в транспортный коридор. Вторые ворота, ведущие прямиком к подземным коммуникациям и дальше к реакторным блокам, заварили наглухо и в несколько слоёв навалили всё те же мешки с песком. Техника катэри не пройдёт однозначно. Но служебные коридоры, ведущие к искомой цели, так не перекроешь, реакторы должны работать штатно, что бы ни случилось. В условиях, когда большая часть ресурсов системы задействована на оборону, управление упрятанными глубоко под землю энергоблоками инженерам пришлось осуществлять вручную. Тари ограничились сооружением дополнительной стены поперёк зала и наваливанием вдоль неё совершенно неподъёмных мешков с песком.

   Эти коридоры и нужно защищать, иначе будут обесточены две крупные противометеоритные установки. Что там ещё запитывалось от станции, в данный момент мало кого интересовало. Противометеоритные станции – последняя надежда Тарины на победу. Если они отключатся, тари ничего не смогут противопоставить захватчикам. И тогда орбитальная бомбардировка "ядрёнбатонами", или чем похуже, покажется обитателям планеты желанным избавлением от ненужных мучений.

   – Анна! – в наушнике комма сквозь треск и шелест помех пробился голос Нойгеша. – Анна!

   – Я слышу, любимый! – немедленно ответила Аня, благодарная мужу за то, что дал о себе знать именно сейчас.

   – ...наземное подкрепление и два звена... воздухе... держитесь, мы...

   Опять треск и вой – катэри засекли передачу и включили свою глушилку. Война за эфир шла полным ходом.

   – Он явно намекал на поддержку с воздуха, – сказала Аня, ощущая свой страх сжавшимся где-то внутри ледяным комом.

   – До поддержки с воздуха нужно ещё дожить, – резонно заметила Да-Рэй. – Внимание! Противник в пределах видимости!

   "Секретное оружие" отряда – Сан-Гир – оказался единственным, на кого Аня успела взглянуть мельком, прежде чем заняла свою позицию. Мальчишка-телепат сидел за бетонным блоком, прижав пальцы к вискам, и, не отрываясь, смотрел в сторону "бойницы". Двое соотрядников находились при нём неотлучно – у этих был приказ защищать ценного специалиста любой ценой. По тарийским меркам огромная ответственность как для защитников, так и для охраняемой персоны. Неудивительно, что мальчик так заметно нервничал. Но сейчас никто не сказал бы о нём – "беззащитный тари". Сан-Гир не только числился, он былбойцом, пусть и не держал в руках ружья.

   "Мы готовы".

   Аня, уже изготовившись к стрельбе, внезапно почувствовала то, что до сих пор было ей недоступно: единство с отрядом. То ли долгое общение с тари так на неё повлияло, то ли реальная боевая обстановка, но сам факт оглушил не хуже близкого взрыва. Длилось это всего один удар сердца. А дальше – дальше не стало земной девушки Ани. Осталась младший офицер боевого отряда специального назначения тарийских сил самообороны Ань-Я. А эта особа точно знала, что делать. Никаких сомнений. Никаких рефлексий.

   Впереди враг.

   Инженеры, занимавшиеся перенастройкой систем управления станцией, испуганно переглянулись. Где-то там внизу прятались их семьи, эвакуированные из посёлка. Хмурые вооружённые ребята из отряда специального назначения, до сих пор воспринимавшиеся ими как несчастные, морально искалеченные тари, теперь показались последней надеждой. Как ...метеоритный патруль. Неважно, что там пришло незваным из космоса – астероид или недружественные пришельцы. И то, и другое несёт смерть. А после избиения недальновидно посланных в лес бойцов самообороны – катэри будто насекомое походя прихлопнули – тарийские инженеры крепко усомнились в разумности захватчиков. Значит... значит... защититься от такой угрозы – достойно?

   Кажется, вооружённые тари знали ответ на этот вопрос. Может быть, потому они были так спокойны?

   10

   Тари заслужили гораздо больше, чем просто смерть. Офицер Хентиген дал себе твёрдое слово взять скольких-то из этого грёбаного отряда живыми и устроить им длительный переход на ту сторону. Достаточно длительный и достаточно разнообразный, чтобы те прочувствовали на своих омерзительно белых шкурах всю силу катэрийской ярости.

   Ещё ни на одной планете он не терял столько бойцов и техники!!!

   Та глупейшая ошибка на Земле не в счёт, завербованные им афганцы – мясо. Ни один катэри тогда не пострадал, если не считать самого офицера Хентигена, попавшего под раздачу со стороны обозлённого начальства. Хотя начальство-то как раз можно понять: кому понравится оправдываться перед каким-то туземным царьком, воображающим себя владыкой планеты? Зло благополучно сорвали на нём, понизив в звании и отправив завоёвывать очередную захолустную планетку. Могло быть и хуже, и Хентиген не сетовал на судьбу. Даже мысленно. Но тари за неполный час сумели объяснить катэрийскому офицеру всю глубину его заблуждений. Серьёзный противник. Но поди объясни это господину! Самовлюблённый тупица, считающий любое мнение, отличающееся от его собственного, несусветной ересью. Не нужно быть прорицателем, чтобы догадаться, на кого этот кретин свалит всю вину за потери.

   Внешне Хентиген был спокоен, но в его душе бушевал ураган. Нет, он не испытывает ненависти к тари. Ненавидеть, как и любить, можно лишь равного. Единственная уступка фактам заключалась в толике уважения к серьёзному противнику. Скорее это был гнев хозяина, у которого взбунтовались рабы. Раздавить, уничтожить, заставить выживших обделываться при самой мимолётной мысли о сопротивлении. Нет, не так – вытравить саму способность мыслить! Неправильные они, эти тари. А всё, что неправильно, должно быть стёрто с лица мироздания. Земляне, к примеру, правильные. Немного потерпеть – и они сами с радостным визгом признают катэри господами. Рунн, при всей их дикости, тоже правильные. Хоть и враги, но действуют точно так же, как и катэри, пусть это и выглядит со стороны иначе. Ничего удивительного. Они ведь тоже творения Создателей, пусть и неудачные. Но тари... Все результаты обследования пленной самки говорили о том, что и на Тарине не обошлось без вмешательства Создателей. А цивилизация, созданная этими долговязыми недоразумениями, опровергает очевидное. Всемогущие лгали, убивали себе подобных, интриговали, утаивали друг от друга важные секреты. Словом, вели себя понятно, а стало быть правильно. Они творили слуг по своему образу и подобию, тари же никак в этот образ не вписывались. Потому катэри, любимым слугам и единственным наследникам ушедших в вечность Создателей, приходится убирать мусор, оставшийся после тех. Катастрофа разразилась внезапно, Всемогущие просто не успели истребить или превратить в бессловесную скотину свои неудачные творения. А приборка мусора – неблагодарное занятие.

   Что бы там ни пищали учёные слабаки, только глобальный террор сможет очистить эту планету от тарийского мусора. Что бы ни бухтел господин командующий эскадрой, делать это придётся долго и большой кровью. Так почему бы не заставить проливать кровь кого-то другого? Тот земной царёк – как его, Обана, что ли? слишком много чести помнить имена будущих рабов – если правильно себя повести, даст и войска, и оружие. А пока...

   – Наротен, – он вызвал младшего офицера по ближней связи. – Что у вас?

   – В посёлке никого, господин. Дорога расчищена.

   – Отряд Хазруддина – в авангард.

   – Слушаюсь, господин. Только... я не знаю ни слова на их проклятом языке.

   – Включи внешний динамик, – Хентиген ничем не показал, что вскипает от бешенства. Гневаться пришлось на себя любимого, сам виноват. – Хазруддин, слышишь меня? – он перешёл на земной язык, один из тех, что понимают его невольные наёмники.

   – Да, небесный человек, – в наушнике раздался каркающий голос землянина. Этот по-арабски говорил как бы не хуже Хентигена, но понимал всё. И это было главное требование. Всё равно ни на что лучшее с Земли пока рассчитывать не приходится.

   – Приказываю – выдвигаться в авангард, – ледяным голосом проговорил катэри. – Как понял?

   – Мы не нашли в том кишлаке ничего, кроме мин, небесный человек, а ты обещал богатую добычу.

   – Они унесли ценности с собой, – видел бы Хазруддин улыбочку, что растянула тонкие губы их нынешнего командира – испачкал бы штаны от страха. – Поторопись, иначе всё достанется моим воинам.

   "Жаль, что пришлось избавиться от Хафиза. У того хотя бы мозги иногда работали. А этот... Впрочем, от идиотов тоже бывает польза. Иногда".

   11

   Это – люди. Земляне.

   "Приехали. Земля в союзе с эльфями... П****ц".

   Аня не знала, какими образами мыслили тари, но думали они явно о том же. Вот один косой взгляд, второй... Смуглые бородачи, одетые как афганские моджахеды, не могли быть никем, кроме афганских моджахедов. Предполагать, что на какой-то ещё планете, кроме Земли, имеются афганцы, было бы глупо. Значит...

   "Да ничего это не значит! – миг ужаса прошёл, настало время гнева. – Если бы Земля заключила союз с катэри, здесь были бы регулярные войска, а не это отребье. И то ещё неизвестно, как они будут воевать не в своих родимых горах, чтоб они провалились!"

   То ли Аня сама того не замечая высказалась вслух, то ли слишком "громко" подумала, но Да-Рэй тут же поинтересовалась:

   – Знаешь, чего от них ждать?

   – Примерно догадываюсь, – ответила Аня. При этом у неё было такое лицо, что подруга-командир вздрогнула. – Сейчас катэри высадят нам ворота, а этих пустят вперёд, чтобы выявить наши огневые точки.

   – То есть, против нашего оружия у землян нет шансов?

   – У этихземлян точно нет: им дали в придачу к автоматам какие-то стрелялки, даже отсюда видно, что маломощные, а на броню пожлобились. Но переть они будут напролом, не считаясь с потерями – воевать любят и умеют.

   – Хорошо, – Да-Рэй быстро набрала что-то на своём комме. – Все по местам. Начинаем бой по плану четыре.

   Аня ещё разок прикинула возможности "калашей" китайской сборки против тарийских гауссовок и искренне посочувствовала мождахедам. Судьбы пушечного мяса не очень-то пожелаешь даже злейшему врагу... А забавно смотрятся "калаши" рядом с какими-то катэрийскими "загогулинами". Навряд ли эльфы вручили своему живому щиту новейшие образцы стрелкового оружия, но видок действительно получился ещё тот. Интересно, а как "духи" собираются стрелять? Вернее, в какой очерёдности – сперва из импульсников, потом из калашей, или сразу с двух рук?

   Мысль, промелькнувшая при виде земного оружия, сперва показалась Ане невозможной. Второй мыслью было: "А почему бы нет?" Третьей мысли она дожидаться не стала, понимая, что может так дёргать себя до бесконечности. Это война, а не площадка для философских диспутов, здесь нужно действовать, а не терзаться противоречиями.

   – Погоди! – от волнения голос дрогнул, сорвался на совершенно не подходящий к ситуации писк. – Здесь есть громкая связь? То есть, звук отсюда можно вывести наружу, за стены?

   – Хочешь что-то им сказать? – Да-Рэй – вот что значит тари, у неё и в мыслях не было заподозрить подругу в предательстве – сразу оценила замысел Ани и тут же раскритиковала. – Не уверена, что они станут слушать. Смотри. Здесь не нужно быть медиком, чтобы догадаться, какие вещества они принимали перед боем.

   – Дайте мне с ними поговорить, – настаивала Аня. – Да, шансы у меня мизерные, но если хоть один из них хоть чуть-чуть понимает по-русски, значит, я смогу выиграть немного времени!

   – Для них или для нас? – не выдержала начальница станции, крайне недовольная фактом своего отстранения от руководящей и направляющей должности.

   – Чего ради я буду стараться для бандитов? – хмыкнула младший офицер Ань-Я, отвечая насупленной Эн-Мир. – Для нас, конечно.

   "Как хорошо, что тари не лгут, – подумала она, наблюдая за борьбой, отразившейся на лице отставной начальницы. – Она и рада бы сказать, что не верит мне, но не может. Потому что верит..."

   Одна отмашка – и кто-то из инженеров тронул пару сенсоров на консоли.

   – Говори в комм, тебя услышат, – буркнула Эн-Мир и отвернулась.

   В ушах гулко стучало, а в голове вдруг образовалась звонкая пустота. "Что говорить? Напросилась, а теперь растеряла все слова? Ну ты даёшь, подруга". Аня крепко, до цветных пятен перед глазами, зажмурилась...

   – Эй, люди! Земляне! – плазменные динамики системы внешнего оповещения усилили голос, заполнили им не только площадку у здания, но и волнами расплескали по лесу. – Да, я к вам обращаюсь! Я не знаю, что вам наговорили эти коты драные, но лезете вы на атомную станцию! Один неудачный выстрел – и тут всё рванёт к шайтану! Оно вам надо?

   Из всех присутствующих одна Да-Рэй понимала по-русски. И изобразила такую язвительную улыбочку, что Аня перестала сомневаться: в её безумии, как и у принца Гамлета, тоже обнаружилась своя система.

   12

   Хентиген не изучал русский язык, его заданием была работа с Алькайедой. Но в том, что защитники станции вдруг заговорили на одном из земных языков, он не усомнился ни на миг. Дело было не в лингвистических успехах господина офицера, а в реакции наёмников-афганцев. Эти сперва застыли, прислушиваясь. Затем кто-то из них, видимо, немного понимавший язык, что-то быстро сказал своим... И начался галдёж.

   – Ты обманул нас! – рявкал Хазруддин, брызжа слюной. – Ты, сын помоечной кошки, согрешившей с шелудивым псом, осмелился обманывать воинов Аллаха! Это атомная станция! Чтоб отсох твой лживый язык, чтоб тебе заразиться проказой!