Текст книги "(Не)люди (СИ)"

Автор книги: Елена Сидоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

– Поверь мне, пожалеешь, – тихо признался киборг, сверля взглядом Оза. Парень под этим взглядом дернулся, и у него перехватило дыхание. – Не знаю, прав я или нет, но уверен, что ты на верном пути. С тех пор, как ты уехал, я много и о многом думал. Вообще о многом. Ты всегда говорил, что случайности не случайны, помнишь? А ведь ты тоже... Случайность. Прости, – старик прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Оз смахнул слезу и шмыгнул носом, опуская плечи.

– И я – ваша копия. А вы что-нибудь когда-нибудь чувствовали? Предугадывали события?

– Нет. Но я верю твоей интуиции. Теперь верю.

Улыбка Смотрителя была настолько искренней и доброй, что Оз на мгновение не узнал старика.

– Не сдавайся. Вспомни, с каким энтузиазмом ты готовился к этому путешествию, с каким лицом пришел тогда ко мне отпрашиваться! Не получилось один раз, упал – вставай и иди дальше! Только так ты чего-то добьешься и найдешь, Оз. Вернуться всегда успеешь. А обо мне не беспокойся – я не помру, пока ты не приедешь. Обещаю.

Оз не смог ничего ответить и молча опустил голову, кивая. Смотритель был сильнее его, умнее, мудрее и тысячу раз прав. Нельзя возвращаться, как бы ни хотелось домой. Как бы ни устал. Пусть даже ради него самого, ради Третьей, ради надежды не-людей и единственного на земле человека... Умом он понял логику и необходимость, но сердце упорно рвалось домой. И ответ дался с трудом.

– Ладно. Но я пробуду там... Месяц. Не больше. К началу сентября я вернусь сюда голодный и без еды. И не смотрите так: да, я много ем – к тому времени все кончится.

– Хорошо... – Смотритель на мгновение растерялся, а потом кивнул: – Тогда до начала сентября. Я пока попробую все-таки что-нибудь сделать со спутниками, если они еще работают.

– С вас мешок конфет!

– К не-людям все претензии и пожелания, я конфеты уже сто лет не ем! – старик был возмущен. Он собрался отключиться, но Оз его окликнул:

– Смотритель! Я должен еще кое-что сказать. Вы все равно получите сейчас все отчеты и узнаете, поэтому скажу сразу: я все знаю про Ивэй и тот эксперимент... Меня это не волнует, честно. Прошлое есть прошлое, Смотритель, и для меня вы тот, кто вы есть сейчас.

– Откуда?.. – вопрос вышел сиплым и отчаянным, и парень на мгновение пожалел, что вообще упомянул об этом. Но ответил:

– Ивэй. После поломки Эммы часть ее личности проснулась. И тут же сгорела. Мы проговорили совсем недолго, но она не винит вас, Смотритель. Она лишь спросила меня, сколько лет "спала"... В отчете все увидите – Первая записала наш с ней разговор. Или не надо вам это отправлять?

Повисла тишина. Старик, казалось, был совершенно растерян и расстроен, но Оз видел – он испытал настоящее облегчение.

– Спасибо, – пробормотал киборг, чуть наклоняя голову. – Это очень хорошие новости, Оз. Обязательно отправь.

Парень кивнул, думая, стоит ли еще извиниться, но Смотритель, встряхнув головой, начал что-то тараторить Четвертой и отключился до того, как влетевшая в комнату Вторая вырвала из рук парня панель, явно желая что-то сказать. Оз вздохнул и поморщился, глядя на явно растерявшуюся и несколько раздасованную Эмму-02, а потом упал на кровать.

– Ну что, опять в Юсту? Эй, Вторая, может, хоть гипс снимите?..

* * *

Четвертая готовилась к худшему. Она помнила, в каком состоянии старик пребывал лет тридцать тому назад, когда отчаялся получить хоть какие-то результаты. Юко тогда опасался, что старик, уйдя однажды на прогулку, не вернется. Он постоянно ругал друга, когда тот начинал говорить о смерти, и вопил, что Смотритель не может умереть первым – обещал же. Смотритель в ответ только смеялся и соглашался: не может. Это будто придавало ему сил. Рождение Оза вдохнуло в старика вторую жизнь – он помолодел лет на пятьдесят и телом, и душой. Его мечта осуществилась. Он достиг своей цели. А теперь все года обрушились на Смотрителя с двойной силой, и он уже почти не приходил в себя. Не было Юко, которому он дал своеобразное обещание, не было шанса повторить чудо Оза, не было и самого Оза рядом. Смотритель не вставал с постели, ел раз в три дня и бредил, лишь на минуту приходя в сознание. В один из таких проблесков он попросил Четвертую перенести его в комнату Оза, и Эмма послушно исполнила приказ. Она уже не снимала обшивки – Смотритель все чаще называл ее Ивэй. Пару раз даже спрашивал, знает ли она, как поживает его мать, где она, что с ней, счастлива ли она... Эмма-04 не отвечала – старик все равно не слушал, забывая, о чем спрашивал сразу же после озвучивания вопроса.

В очередной раз отсчитав положенные часы после предыдущего обеда, Эмма попыталась покормить Смотрителя. Поднесла стакан к губам старика – вода и растворенные в ней таблетки, бульоны и соки... одни жидкости, которые она уже готовила самостоятельно, не доверяя кухонным жестянкам. Старик даже жевать почти не мог, хотя еще недавно бодро грыз печенье.

– Хочешь яблоко? – Смотритель кивнул, и Четвертая принялась усердно скрести ложкой по срезу половинки фрукта, собирая мякоть. Киборг с отсоединенными руками открыл рот и зажмурился – яблоко попалось кислым. Он начал капризно морщиться и крутить головой, и Эмма отложила ложку в сторону, поставив себе заметку отнести остатки яблока Немо, который тайно от Смотрителя обосновался в одной из пустующих лабораторий. Хотя в этой тайне не было никакого смысла – даже если бы старик узнал об этом, забыл бы через несколько минут. Или ему было бы все равно.

Смотритель вдруг дернулся, и взгляд приобрел виноватый вид:

– Упс... Прости, но мне нужна помощь.

– Сейчас, – Эмма изобразила улыбку и, откинув одеяло, поменяла старику подгузник. Потом, подумав, набрала воду в таз и обтерла тело Смотрителя. Щеки старика немного раскраснелись то ли от смущения, которое он до сих пор не мог побороть, если находился в своем уме, то ли от того, что полотенце Четвертой было таким горячим.

– Спасибо, – и опять на глазах пелена. Больше он не говорил – рассматривал потолок, на котором были прилеплены рисунки Оза, что-то тихо напевал. Скорее всего, думала Эмма, те песни, которые пела Нина когда-то.

Внезапно старик замолчал, и через секунду Четвертая услышала вибрацию сенсорной панели. Смотритель, до этого несколько месяцев лежавший ничком, попытался вскочить, как будто ему не сто шестьдесят семь лет, а просто семь.

– Оз!..

Связь поймать удалось не сразу, но за это время Смотритель приобрел более или менее адекватный вид и будто ожил. А когда Оз, наконец, на всю комнату заорал его имя, даже усмехнулся – совсем как раньше: язвительно и высокомерно. Словно и не было того умирающего старика.

Новости, которые принес Оз, окончательно растормошили застывший разум. А то, что его главная тайна раскрыта, заставило Смотрителя задуматься. После разговора с парнем он окончательно пришел в норму. Даже, приободренный новостью об Ивэй, сбросивший груз вековой вины, попытался встать. Эмма-04, подхватив его, с опаской спросила:

– Может, не стоит так перенапрягаться? Ты еще слаб.

В ответ она получила только фырчанье и высокомерный взгляд – прежний, не терпящий возражений и пререкания Смотритель, уверенный, что никогда не ошибается, вернулся.

– К черту эту слабость. Я сильнее всех! Эмма, снимай обшивку, неси протезы, зови не-людей! У нас куча, черт подери, работы, надо столько всего подготовить мальчишке!

* * *

Десятого июня, на месяц позже указанного Эммами срока, Оз сделал первые самостоятельные шаги по комнате и обнаружил проблему: его левая нога срослась кое-как и явно неправильно. Теперь она была короче правой и жутко кривой, поэтому парень сильно хромал. Ему с трудом удавалось держать равновесие. Эмма-02 расстроилась до истерики и угрозы отключения модуля – она восприняла этот факт как свою ошибку. Первая и Пятая вновь отправили ее на диагностику, испугавшись, что и с ней что-то случится. Ведь из ходячих Эмм в полном порядке осталась только она.

Семнадцатилетие Оз так и не отметил даже после поздравления Смотрителя. Ему было совсем не до дня рождения – парень неотрывно либо рисовал, чтобы убить время, либо смотрел в окно, ожидая, пока на горизонте появится спрятавшийся в горах городок. Юста, которая что-то от него скрывала. Что-то, что он знал, но забыл, когда ему отшибло память от удара. Глядя на ногу, парень раз за разом прокручивал в голове события того дня и, делая заметки, зарисовки и наброски, вспоминал больше и больше, стараясь додумать, домыслить, что могло произойти на самом деле, какие слова могли сказать Эммы... Так он вспомнил, как Третья ругалась на него за то, что он валялся в сугробе. Как Пятая, глядя на реку внизу, рассуждала о глубине бункера. Так он вспомнил и собственные слова о том, что кто-то в Юсте водит их за нос. Восстановив события, совпадения и несоответствия, Оз вновь убедился в том, что город не пуст. Это одновременно испугало и приободрило его. Но на вопрос о том, что ему делать: бояться или с головой бросаться в поиски, могла ответить только Юста. Сам Оз уже ни в чем не был уверен, и его это раздражало.

В попытках отвлечься он начал обдумывать вопрос передвижения, и однажды ему в голову пришла идея. Парень, соединив остатки "ног" Эммы-05 и ладонь Эммы-03, соорудил себе палку-костыль, на которую мог опираться, и с гордостью показал дроидам. Теперь ему было с чем выбираться наружу.

– Смотрите, какая ходуля получилась! Надо будет опробовать на прогулке. Заодно там и поучусь с ней справляться, а то тут места мало... Руки болят. Надо бы позаниматься, а то я совсем обленился, да.

Эммы, переглянувшись, подумали, что раз Оз – ленивый даже для уборки собственной комнаты Оз! – самостоятельно рвется возобновить тренировки, отговорить его от вылазок будет просто невозможно.

В ночь перед прибытием в Юсту, пока Оз спал, дроиды устроили совещание. Вторая снова подняла вопрос о взрыве.

– Но ведь мы уже все решили! – Эмма-05 выглядела раздраженной. – Может, Оз и нес какую-то чушь, но даже я уже склоняюсь к тому, что мост действительно просто обвалился. Масса нечищеного снега, как минимум век без ухода – мы стали просто теми, кто довел нагрузку до критической. Это логично!

– А то, что он начал обваливаться так резко и с одной точки?! – Вторая, с самого начала желавшая перебить Пятую, еле сдержалась, потому что Первая по внутреннему каналу велела ей послушать. – Взрыв точно был – я пересматривала твои записи не раз! Обвал происходит по-другому!

Пятая сложила руки на груди и вздернула подбородок:

– Да не было там взрыва! К тому же пока мы с тобой по всему городу лазили, ничего подозрительного не заметили. Если бы кто-то все еще хотели бы убить его – они это давно сделали бы.

– Или они просто не нашли нас!

– Угу, не найти нас по протоптанным нами дорожкам до трейлера? Не смеши! Но даже так: а сирена После того, как я всю Юсту оповестила о том, что мы здесь и терпим бедствие, ничего ведь не произошло! Никто не пришел ни на помощь, ни добить.

– Да тебя было едва слышно! Громко, да, но явно не на весь город. Мы тебя не слышали – только засекли пропажу сигнала.

– Хватит, – оборвала начинающуюся ссору Первая, – надоели. Я тоже думаю, что мост действительно либо обвалился, либо в нем был какой-то давно заложенный детонатор, который на вас отреагировал. Я говорила об этом со Смотрителем. И он видел запись. Если бы это действительно было опасным, старик не погнал бы нас сюда снова, потому что у тех, кто в Юсте – возможно! – было очень много шансов от нас избавиться, а они не избавились. Поэтому продолжаем все делать так, как делали до происшествия. Вы вдвоем прочесываете город, а Оз выходит только в случае крайней необходимости. Тогда вам нужно только следить за ним внимательнее. И не пускать вперед.

Пятая, довольная таким решением, усмехнулась:

– Ну, то, что он теперь двигается как черепаха, нам, получается, на руку. Не убежит далеко и не нарвется на неприятности... К тому же у него теперь есть ходуля – а махать ей он, думаю, сможет.

Интермедия. Старательные (не)люди

[Оглавление]

От радужных надежд Нины относительно теплого воссоединения с Кудом уже через неделю не осталось ни следа. На деле ужиться с ним оказалось просто невыносимо. Деспотичный и избалованный, мнящий себя самым умным и взрослым – мальчишка просто оказался не готов смириться с чужими порядками и признать незначительность своей роли в жизни корпорации. Он искренне полагал, что в Юсте его знания оценят, но до его мозгов никому не было дела. До него самого никому не было дела – после тщательного медосмотра, где ему выписали лекарства и составили диету, его оставили в покое. Просто оставили в сторонке, чтобы не мешался. Куд, как ему казалось, всего лишь сменил панцирь и теперь тратил драгоценное время впустую рядом с Ниной, до смерти завидуя близнецам, которых как назло сразу после его появления в Юсте перевели на проект по разработке то ли искусственного интеллекта, то ли чего-то подобного.

Куд наотрез отказался следовать распорядку дня – вставал, когда хотел, засыпал, когда хотел, мешая троим соседям по комнате. Оповещать взрослых о том, куда он ушел, даже не собирался: молча сбегал, оставив пропуск в комнате, и слонялся по Юсте, прячась ото всех, кто сбиваясь с ног его разыскивал. Демонстративно игнорировал учебу, которую не пропускали даже Юко и Юго, а когда Ивэй требовала с него объяснений, заявлял, что все, чему учат детей, он уже знает. Он мог без спросу рыться в записях близнецов, которые учились писать программы-команды для настольных роботов, и даже что-то переделывать, а потом заявлять, что это они идиоты и должны быть благодарны за исправление ошибок. Все это поначалу ужасно раздражало Юго и Юко, и они старались, изо всех сил старались подстроиться под Куда и принять его в свою компанию. Хотя бы ради Нины, чтобы ей было проще, чтобы ей не пришлось выбирать. Но она уже, казалось, выбрала. Не сомневаясь и не колеблясь. Нина не отходила от мальчишки ни на шаг, помогая ему освоиться и привыкнуть к Юсте. Она начала пропускать занятия и общие прогулки, откладывать на потом все дела с близнецами.

Давняя мечта девочки исполнилась: всегда ведомая Кудом снаружи, она стала его проводником в корпорации. Приняла в своем доме и постепенно, как можно более мягко приучала его к жизни в обществе. Ведь только к ее мнению он прислушивался. Когда Куд предложил ей попросить у взрослых отдельную от Юко и Юго комнату, Нина без раздумий согласилась. Этого близнецы, перетерпевшие столько всего, но не получившие ни толики понимания в ответ, стерпеть не смогли. Перед Юго и Юко стояла обидная до злости картина: Нина, бросившая их, и Куд, который бессовестно забрал у них лучшую подругу и соседку. Просто пришел и забрал, будто она была его собственностью, будто он мог такое себе позволить спустя десять лет разлуки. Близнецы знали, что до этого Нина и Куд были вместе только два-три месяца. А они жили с Ниной больше четырех лет. И все это вот так просто перечеркнуло одно лишь появление того, кто десять лет не мог даже приехать ее навестить?

Юко и Юго вновь начали ненавидеть Куда и бросили попытки понять его. С тех пор все общение мальчишек заканчивалось дракой. Нина это старательно терпела, уверенная, что должна быть мягкой и понимающей – кто, если не она? А потом ей надоело. Через три месяца после переезда Куда девочка прекратила при малейших признаках надвигающейся драки менять тему разговора, утаскивать Куда подальше от близнецов или бежать искать взрослых. Нина начала разнимать мальчишек самостоятельно, а на тумаки она, пусть и слепая, зато высокая и сильная по сравнению с Юко и Юго, оказалась щедрой. Близнецы не сильно удивились такому – они давно ждали, когда же Нина сорвется, когда ей надоест быть Куду нянькой, – а вот для Куда это стало шоком. Ударить Нину он не мог. Поэтому он начал просто сбегать и от нее тоже.

– А ну открывай! – Ивэй кричала едва ли не ультразвуком, Нина долбилась в дверь, а Эммет обрабатывал порез на лице Юго. – Куд, чтоб тебя перекосило!

Из-за закрытой двери туалета послышалась отборная брань. Нина покраснела, Юго с безразличным выражением лица демонстративно закрыл уши. Юко и Эммет прислушались. Со стороны Ивэй донеслась желчная усмешка:

– Твои познания человеческой анатомии впечатляют. Слушай сюда, Куд, – она со всей силы пнула дверь, – раз тебе так хочется показать, что ты тут лучше и умнее всех – будет такая возможность. Поздравляю, для тебя есть работа!

Куд, Нина и близнецы притихли. Эммет мысленно отругал напарницу за спешку: они ведь еще не успели довести до конца это дело! Ивэй, наклонившись к ручке, улыбнулась совсем уж пугающе.

– Ты ведь этого хотел? Если все еще желаешь быть полезным – это единственный твой шанс.

И Куд, на удивление всех, кроме Ивэй, вышел, ловко открыв щеколду пальцами ног. Вид у него был сердитый и ошарашенный одновременно, обритые в первый день и уже отросшие волосы взъерошены, щеки красные, а на лбу глубокая вертикальная складка. Он долго переводил взгляд с Ивэй на Нину.

– Неужели вам так не хватает работников, что вы решили взглянуть в мою сторону? – мрачно поинтересовался мальчик. – А если я откажусь? Вышвырнете на улицу?

– Нет, не вышвырнем. Но тебе больше никогда, слышишь, никогда не будет шанса доказать, что ты полезен. Ты и так уже доказал, что ни черта не умеешь ждать и слушать других. Дальше пойдешь? – Ивэй сложила руки на груди и уставилась на Куда снизу вверх. Мальчишку захлестнула злость:

– Вот только не говорите мне, что теперь вдруг для меня нашлось среди вас место?!

– Оно было с тех пор, как ты приехал, – тихо вклинился Юго. – Мы просто не могли быстрее его подготовить...

– Если бы ты вел себя как нормальный и вовремя проходил осмотры, мы все закончили бы за месяц! – закричал Юко, размахивая руками. Эммет по очереди отвесил близнецам подзатыльники. Ивэй вскинула руки:

– Я ведь просила вас молчать!.. – и, вздохнув, обернулась к замершему в полнейшем замешательстве Куду: – Ну, раз эти двое проболтались, идем, что ли? Нет, Куд, ты один. Вы все пока подождите.

* * *

Близнецы, затаив дыхание и сжав кулаки, следили за Кудом. Нина прислушивалась и тоже боялась дышать. Куд, стараясь изо всех сил, пытался сомкнуть пальцы протеза на стакане. Шея, культя и плечо, куда, будто в наказание без наркоза или анестезии, вживили какие-то чипы, жутко чесались, и это отвлекало мальчика.

– Давай, представь, что ты просто взял стакан попить. Как стопами, только рукой, – в сотый раз объясняла Ивэй. И Куд в сотый раз не понимал, что именно она от него хочет. Непривычные искусственные пальцы, похожие на кости скелета, никак не сжимались, чесотка отвлекала, мысли вертелись только вокруг одинакового выражения лиц Ивэй и Нины и несчастных новеньких протезов, которые мальчик боялся сломать – близнецы назвали ему примерную стоимость каждого, и у Куда волосы встали дыбом. Все это раздражало и заставляло волноваться еще больше.

Пластиковый стакан громко ударился о пол. Следом не менее громко о стол ударился лоб Куда, и "руки" мальчика повисли плеточками.

– Я устал.

– Терпи, это твоя работа, – усмехнулась Ивэй и, подняв стакан, вернула его на стол. – Сейчас во всей Юсте такие испытания проходят. Не ты один в этом участвуешь. У Дина трое учатся ходить. У Нади тоже безрукий ребенок, но у него, кажется, только одной руки нет. Говорят, в пятом корпусе тоже немало не-людей, осваивающих миопротезы^[12], но они сюда приходят по утрам, а не после обеда, так что мы их не видим.

– Тут нас так много? – Куд был удивлен. Нина опустила голову, а близнецы синхронно фыркнули и в унисон усмехнулись:

– Конечно! Мы еще маленькая группа – нас всего четверо на двоих взрослых.

– А почему я никого не видел? – Куд нахмурился. – Только вот вас... И пару детей на площадке. Но я думал, они снаружи.

– Если бы ты жил по общему распорядку дня, а не шатался по коридорам в рабочее время, когда все заняты – видел бы всех, кто живет в этом корпусе. Как Нина, она же в столовой занята. Вот уж кто знает всю Юсту и кого знает вся Юста, – засмеялась Ивэй. – Даже вот эти двое ее не переплюнули.

Куд перевел удивленный взгляд на Нину – она никогда не рассказывала ему про других. Все три с половиной месяца, что он был в Юсте – даже не упоминала. Не поэтому ли она приносила ему обед в комнату? Сколько еще он не знает?

– Ну... Если хочешь, я тебя познакомлю с кем-нибудь. Думаю, ты подружишься с Ритой и Мишель, – Нина расстроилась, подумав, что, наверное, теперь Куд на нее обидится. Он не поймет, почему она специально ни с кем его не знакомила – девочка просто не хотела делить друга ни с кем, кроме близнецов.

– Это потому, что они такие же зануды, как он? – Юго скептически скривился и указал пальцем на Куда. Мальчик, встрепенувшись, возмутился:

– Это кто тут зануда?!

Ивэй пресекла выяснение отношений и взмахнула рукой, привлекая внимание:

– Так, хватит! Заткнулись все и продолжаем! Куд, давай еще раз. Подними стакан.

– Как я могу его поднять, если я не знаю, как его поднять, – начал ворчать Куд, но, сосредоточившись, чуть двинул рукой. – Это дико. Ужасно непривычно. И они тяжелые, кстати. Как это вообще работает? – он застонал и начал капризничать, теряя концентрацию. Руки двигались совсем не в те стороны, если вообще двигались, мальчик ругался, близнецы его подначивали.

Женщина, протерев лицо руками, вздохнула и решила, что на сегодня с Куда хватит тренировок. В конце концов, для первого раза неплохо – он хотя бы смог двинуть рукой. Может быть, стакан для него слишком и ему действительно нужно привыкнуть?

– А пойдем в магазин? – внезапно спросила Нина, когда Куд, ворча, еле плелся в комнату, отстав от близнецов и взрослых. – Тебя надо развеять!

– А может, не сегодня? – заныл мальчик, но Нина, не обращая внимания на протесты, схватила его за культю и, на бегу прокричав, куда они уходят, понеслась к выходу. Куду не оставалось ничего, кроме как смириться и последовать за ней.

Он впервые вышел дальше детской площадки, и ему стало страшно. Мальчик вспомнил полицейского, который косился на них с Хельгой на вокзале в тот день, когда они выписались из лечебницы. Вспомнил мужчину, что ворвался в его с матерью дом, новости по телевизору, заголовки газет... Нина, мгновенно уловив настроение Куда, ободряюще улыбнулась и поднесла к его глазам его же пропуск:

– Все в порядке. Это наша личная выручалка! Пока с тобой эта карточка, никто и пальцем не имеет права тебя тронуть.

И она заставила его сделать шаг за пределы корпорации, а потом пошла гораздо медленнее, зная, что Куд боязно крутит головой во все стороны и, открыв рот, осматривается. Через несколько минут мальчик понял, что люди не обращают на него внимания и просто проходят мимо безо всяких попыток сделать больно, осмелел и начал задавать вопросы. Нина воодушевилась и принялась рассказывать Куду буквально обо всем, что было вокруг. Она, казалось, знала об этой части города все. Куда это впечатлило. Нина, чувствуя его удивление, слыша уважение в голосе, ужасно гордилась собой. Ей понравилась роль ведущего. Зайдя в магазин, девочка уверенно пошла вдоль длинных полок.

– Что хочешь? Чипсы?

– Нет, мне их нельзя, – Куд, на секунду обрадовавшись, почувствовал укол в животе – желудок как нельзя вовремя напомнил о себе. Нина остановилась и ошарашенно обернулась.

– Как так? А вот это? – она взяла пачку каких-то странных конфет. Куд, подумав, предположил, что это, скорее всего, тоже нельзя.

– Кола? Она же не очень вредная!

– Увы.

Лицо Нины вытягивалось все сильнее, а сама она все быстрее бегала между полками, принося Куду разные вкусности и прилежно возвращая их на место. Куда это даже забавляло. Редкие покупатели вокруг улыбались, хоть в глазах некоторых и застыла неприязнь. Уже въевшаяся и неистребимая, по умолчанию реагировавшая на не-людей. Куд старался не обращать на это внимания и ходил вместе с девочкой, оглядывал полки со сладостями, напитками, печеньем, закусками... И вспоминал те времена, когда они с матерью еще жили в квартире. Наверняка Хельга ходила именно среди таких полок – ведь тогда по вечерам они часто ели конфеты или те же чипсы, и Куд не задумывался о том, будет у него болеть живот или нет. А сейчас, после нескольких лет лет строгой диеты, он понял, что ему совсем всего этого не хочется. Даже в столовой Юсты ему давали отдельные порции, которые притаскивали в комнату либо близнецы, либо Нина. Он привык, смирился, и ничего при виде ярких шуршащих упаковок не заставляло его грустить.

– Ну а что можно-то? – Нина была готова разреветься. Ободряющий поход в магазин грозился перерасти в трагедию. И Куд, решив, что хватит с девочки потрясений, засмеялся:

– Давай возьмем фруктов? И йогурт. И можно вот эти леденцы... Нет, которые правее. Да, яблочные.

Девочка передумала расстраиваться и вздохнула, отметив, что Куду следовало раньше обо всем этом сказать, а не заставлять нарезать круги вокруг стеллажей. Куд ответил, что зато он увидел все. Возразить Нине было нечем. Она привычным жестом протянула кассиру карту и начала складывать купленные продукты в пакет, весело перебрасываясь фразами с женщиной, которая интересовалась, как у Нины и ее друзей дела. Куд, с каким-то интересом то наблюдая за действиями кассира, то глядя на карточку, хмурился. Нина будто почувствовала его задумчивость.

– Что-то забыл? – заботливо спросила она, и мальчик поджал губы, строя умоляющее лицо.

– А можно сигареты?..

Возмущенный отказ женщины опередил молчаливый подзатыльник Нины. Куд, ужасно смущенный и сто раз пожалевший о своей просьбе, едва уговорил Нину отдать ношу ему. Повесив объемный пакет на правое плечо и наклонившись влево, мальчик, пыхтя, поплелся за девочкой обратно в Юсту под внимательный взгляд женщины-кассира, которая гадала, что за странный не-человек оказался рядом с Ниной и не испортит ли он ее.

Они сидели на детской площадке. Болтали обо всем подряд, лопали йогурт ложками, за которыми Нина бегала в столовую, и булочки, а потом снова ходили в магазин – за соком и крекерами. Куда разморило от сытости и обилия вкусностей, он забыл про желание курить и стал непривычно добрым и разговорчивым. Нина, смеясь, сказала, что нужно будет почаще делать такие вылазки. Если, конечно, Ивэй не заберет у нее карточку после того, как дети за вечер спустили половину месячных расходов, положенных не-людям.

* * *

В выходные Куд, опрометчиво пообещавший Нине поговорить с Юко и Юго о протезах, пожалел о том, что вообще ей что-то пообещал. Восторженные объяснения близнецов, перемежающиеся хвастовством о том, что они тоже приложили руку к созданию «этого чуда», Куда не впечатлили. Он разобрался, как система работает и зачем в его шею и культи вшили столько всего, но так и не понял, как со всем этим обращаться. Витиеватые сравнения близнецов, которые настолько увлеклись рассказом, что перестали обращать внимание на самого Куда, не принесли никакой пользы – мальчик только разозлился и обозвал Юко, который болтал больше, чем его брастра, пустозвоном. Но до драки дело не дошло: появившаяся на пороге комнаты Нина громко объявила, что пора есть. Поварешка в ее руках, взятая явно не из-за спешки, заставила Юко и Куда взять себя в руки.

Только за обедом, искоса наблюдая, как Нина кормит друга, который глазеет по сторонам, таращится на других не-людей, будто видит их всех в первый раз, а не в пятый, и промахивается мимо ложки, Юго подал голос:

– Я тут подумал... Нина рассказывала, вы ведь могли когда-то "соединяться", да? Может, попробуете еще раз? Так ты, Куд, сможешь понять, что такое руки и что делать с протезами.

Близнец уставился на него огромными глазами, удивляясь, как сам до такого не додумался, Куд мгновенно забыл и про не-людей вокруг, и про суп, а Нина сначала не поняла, о чем Юго говорит, а потом просияла:

– Точно! Давай попробуем! Прямо сейчас!..

Уговорить ее подождать оказалось сложно, но они смогли. Мальчишки впервые что-то делали сообща и не ругаясь между собой. Остаток обеда прошел очень быстро – дети глотали еду, не пережевывая, чем вызывали смешки, недовольное ворчание и лишнее внимание остальных. Потом близнецы убежали выпрашивать протезы у взрослых, а Куд с Ниной направились прямиком в комнату. Им обоим не терпелось снова попробовать "соединиться".

– Ну чего ты копаешься? – Нина только разулась, а Куд уже устроился на смятой постели, которую никто так и не заправил, прямо в обуви и протянул культю. – Иди ко мне!

И Нина, не чувствуя собственного веса, подошла, аккуратно обхватывая недо-руку мальчика чуть вспотевшими от волнения ладонями. Она увидит его, она вот-вот увидит мир, который в последний раз видела десять лет назад...

– Надо же, я совсем забыл о том, что можно просто соединиться, – усмехнулся Куд, наклоняясь к плечу Нины. – Я совсем ошалел, что мы теперь не по телефону болтаем, а вот так.

– Я тоже. Из головы вылетело и не залетело... Я буду держать тебя за руку. А ты смотри на меня, хорошо? Только на меня.

Они оба затаили дыхание от предвкушения, широко открыли глаза. Но ничего не произошло. Куд так и сидел, вытянув вперед воображаемую руку и не чувствуя ничего похожего на то, что было в детстве. В глазах Нины оставалась темнота.

– Еще раз! – Куд испугался, увидев, что девочка, ожидавшая слишком многого, вот-вот расплачется – он искренне не понимал, что произошло и почему не получается. Нина, шмыгнув, кивнула и обхватила руками щеки мальчика. И снова повисла напряженная тишина. Они морщились, хмурились, мысленно сжимали кулаки от напряжения и говорили друг другу слова поддержки, но все оказалось без толку. Даже когда близнецы вернулись вместе с запыхавшимися Ивэй и Эмметом, которые принесли протезы, даже когда надели "руки" на Куда. Новенькие блестящие протезы, удивляющие сочетанием пластика, металла и резины, не двигались. Дети пытались держать Куда за руки, Нина просила мальчика обнять ее – но тот оказался настолько разбит, что не смог даже попытаться сосредоточиться. Протезы не двигались, и то, что Куд почти поднял однажды стакан, показалось Ивэй чудом.

Ночью, уже засыпая, мальчик почувствовал, как кто-то залезает к нему под одеяло. Кто-то мелкий и легкий.

– Юко? – шепотом спросил он, ничего не видя в темноте. Ему так же шепотом ответили:

– Нет. Юго.

– Юко?

– Да нет же! – карлик цокнул языком и накрыл себя и Куда одеялом, спрятавшись с головой. – Слушай, я тут подумал... Вы же раньше могли, да? А что вы делали?

Куд задумался. А потом шепотом попытался объяснить. Юго слушал молча, не перебивая, но в какой-то момент мертвой хваткой вцепился в культю Куда, заставляя его замолчать, и, усевшись на мальчишку сверху, прижав его плечи к матрацу, торжественно прошептал, приблизившись к самому лицу: