Текст книги "(Не)люди (СИ)"

Автор книги: Елена Сидоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Спустя месяц Ивэй потребовала, чтобы они сходили к Нине, которая извелась от беспокойства и желания увидеть их собственными глазами, Куд молча повел Юко в магазин оптики и долго рассматривал витрины, гадая, какой цвет выберет карлик. Они не говорили друг другу ни слова, не вспоминали Юго, но понимали: как только увидятся с Ниной, придется вспомнить. И придется лгать столько, сколько они никогда не лгали. И про Юго, и про Эммета – последний уехал на север якобы с Юго. Сбежал. Юко делал вид, что так и должно быть, хотя в действительности жутко обиделся. Когда Эммет прислал первое письмо, он разорвал его и выбросил. Второе просто выбросил. Третье прочел и несколько дней ходил расстроенным. В итоге Куд увидел его сидящим на полу перед компьютером с письмом в руках и ревущим, не стесняясь никого и ничего. С экрана на брастру смотрел Юго и улыбался механической улыбкой. С того дня Юко перестал обижаться на отца и нашел свою мечту: возродить брастру, пусть даже теперь он будет лишь набором кодов и алгоритмов. И с тех пор Юго был. Якобы звонил по компьютеру с севера. Сначала мальчишки списывали его странное, по мнению Нины, поведение на стресс, качество связи – что угодно. И Нина верила. Потом Юко, всерьез занявшийся программой, начал расширять ее. Эмоции, привычки, мелкие жесты, присущие Юго...

К двадцатилетию близнецов Юко закончил писать версию, которая запустилась лишь раз. С тех прошло столько времени, а он все не мог найти ошибку. Он до сих пор ничего не исправил. Но позволяет себе сидеть на детской площадке, крутиться на карусельке... А Юго ждет. Юко, спрыгнув, со злостью свалил снеговика из тающего снега и грязи и тут же принялся строить нового: Нинины дети такое обязательно заметят. Тем более на своей площадке.

– Почему Юго не звонит? – спросила девушка, останавливая качель. – Я скучаю. А ты, Юко?

– Давай не об этом, – Куд возник за спиной и положил руки на плечи. – Смотри.

И Нина, открыв глаза, которые все еще любила держать закрытыми, увидела хмурого карлика, похожего на пухлого ребенка, который медленно, явно о чем-то задумавшись, строил кривого снеговика. Она вздохнула и, подойдя к Юко, присела рядом, заставив посмотреть на себя.

– А знаешь, я приму твое предложение. Завтра соберу вещи после работы, поможете перенести? Куд, тебе можно поднимать тяжести?

– С этими руками, – Куд горделиво вытянул протезы, – можно! Я даже этого толстяка поднимал!

Юко, от которого Нина ждала ворчания по поводу прозвища, почему-то промолчал. Куд, опустив руки, покачал головой и тихо пообещал, что они помогут Нине. А потом предложил по домам. Детство, вернувшееся в эту ночь, исчезло, а проблемы и груз плечах остался. Снег больше не падал. Город, затерянный в горах, спал.

На следующий день Ивэй отправила Куда домой сразу после обеда, сказав, что доделает всю его работу. Юко тоже отпросился раньше, чтобы успеть хоть немного помочь разобрать квартиру. Пораньше решила прийти и Нина.

– Мама с папой сказали, что привезут мои вещи позже на машине. Меня отправили помогать тебе... – она, зайдя в комнату Куда, огляделась. – Избавляться от книжек?.. Кстати, в чьей комнате я буду жить?

– В чьей хочешь. У Юко места побольше... – Куд зашипел, когда друг больно наступил на ногу, и прикусил язык, осознав, что сглупил. В комнате Юко, как же. Там же этот чертов компьютер с программой. – Но я хотел бы, чтобы со мной. Юко, ты не против?

Тот выдал самую доброжелательную улыбку из всех своих улыбок, но с ноги не слез.

– Я могу даже освободить у себя место под твою макулатуру, если надо. Чтобы Нине не было тесно.

– Ну... – Нина, до последнего колебавшаяся с выбором соседа по комнате, решила уступить парням: – Тогда буду тут. Вас двоих селить в одной комнате нельзя, иначе вы поубиваете друг друга... Юко, я буду к тебе заходить.

– Конечно, – вновь улыбнулся тот, и Куд, бросив на него взгляд, подумал, что в тот момент друг уже придумывал пароль на компьютер. – Раз решили, пойдемте освобождать место. А то приедут Ивэй с Джо вечером и завалят нам коридор.

И они принялись перебирать завалы. Нина быстро организовала таз с водой и тряпку, чтобы стирать пыль, а Куд начал возводить стопки того, что нужно отнести в Юсту, в библиотеку, в комнату Юко. Сам Юко перетаскивал книги к себе и запихивал за дверь. Нина вытянула с полки тетрадь и начала листать, улыбаясь.

– Ты еще ведешь дневники?

Куд вырвал находку из ее рук и, густо покраснев, рявкнул:

– Нет! Это был первый и последний. Я в нем писать учился... – и начал крутить головой в поисках дневника, который успел отобрать Юко.

– Вижу, – буркнул карлик, прячась за стопкой книг на выброс. – Почерк – хуже не придумаешь. Почему ты писал про то, что было до переезда сюда? Причем и оформлял, как дневник.

– Переписывал печатный, вот почему. И вообще, верни на место!

– Что я там увижу нового?

Куд закатил глаза, и к нему подползла Нина, совсем как в детстве наваливаясь сзади.

– А почему не ведешь больше? Это же интересно. Потом можно перечитывать и вспоминать все хорошее, что было.

– Не хочу, – отрезал Куд и, напоровшись на взгляд подруги, смягчился: – По крайней мере, сейчас.

Нина довольно заулыбалась, отобрала у Юко дневник и положила на полку, куда они все складывали очень важное. Куд вдруг поймал себя на мысли, что хочет вновь завести дневник. На этот раз – дневник памяти. Даже решил, что напишет про время, когда жил в психушке и у тети Тильды. Тогда Юко прочтет и месяц не будет трогать его вещи. Вообще к нему подходить не будет.

Поздно вечером приехали Ивэй и Джонатан. Не-люди уже успели разобрать комнату, навести порядок во всей квартире и устать так, что сил разгребать вещи Нины не осталось. Ивэй первым делом проверила кухню, которую они закончили отмывать несколькими минутами ранее, – самое грязное место в этом доме. Куд, глядя на наставницу в обычной одежде, в домашней обстановке, вспоминал мать и Тильду. Ивэй стала похожей на них обеих. Хлопотная и теплая, как тетушка, и пухлая, как мать. Она, обретшая нормальную жизнь, которой была лишена так долго, к сорока шести годам располнела и превратилась в обычную домохозяйку. Пока не надевала халат, очки и неизменные шпильки, от которых у нее к концу дня отекали ноги. Куду больше нравился ее "домашний" облик, но его он видел крайне редко.

– Юго так и не звонил? – спросила Ивэй у Юко, и тот помрачнел. Она похлопала его по плечу, подбадривая: – Позвонит. Все будет нормально.

– Я знаю. Куда он денется.

Нина, у которой настроение было лучше некуда, вновь расстроилась, увидев тень боли на лице друга. Джонатан, глядя на жену, покачал головой, показывая, что не вовремя она решила поддержать легенду. Ивэй развела руками. Потом они говорили о работе, и Ивэй давала Куду непонятные для остальных советы. Джонатан, для которого тема работы была больной, – он уже полтора года не мог никуда устроиться – вскоре не выдержал, и эти двое ушли говорить на балкон. Нина заметила мелькнувшую в руках Куда зажигалку и недовольно скривилась. Юко предложил выпить чаю и вызвался что-нибудь приготовить, а Нина, испугавшись разгрома кухни после долгой уборки, ринулась готовить сама.

* * *

Нина быстро привыкла к этой квартире. Несколько раз она завязывала себе глаза и, как раньше, ходила наощупь – так ей легче выучить новую территорию. И спустя месяц уже знала все жилище лучше хозяев. Куд, пообещавший сложиться на покупку кровати Нине с зарплаты, привык спать с ней вместе и так и не вспомнил про это обещание в конце месяца. Нина не настаивала, хотя взяла с друга слово, что он не будет курить на ночь. Юко поставил пароли на всю технику и в тайне ото всех избавился от своего дневника, где были упоминания смерти брастры. Предварительно он перепечатал его и сохранил под дополнительным паролем.

Они снова оказались вместе на маленьком пространстве. И будто не было шести лет этой своеобразной разлуки. Они не изменились. Куд как был занудой, помешанным на учебе, таким и остался. Юко как был хулиганом с замашками гениального хакера, не изменился ни капли. Не изменилась и Нина. Она, наблюдая за друзьями, которые явно что-то скрывали, быстро догадалась: это "что-то" касается Юго. И подумала, что один из близнецов оказался там, куда жителям Юсты лучше не лезть, чтобы не создать ему проблем. Куд и Юко не стали разубеждать девушку, и она быстро отстала от них с вопросом, когда Юго позвонит, и начала просто ждать. Нина умела ждать. И дождалась. К середине января, спустя почти год, Юко разобрался с программой и даже ввел в нее новое расширение. Когда Юго "позвонил", он выглядел живее всех живых. Куд, вечером заглянув к Юко, похлопал его по плечу, шепнув: "Ты молодчина, Толстун".

Они все жили, как обычные люди. Искали себя и свое дело, учились тому, что было интересно, строили планы на будущее. Работали изо всех сил. Юста пыталась найти способ возродить человечество, и все знали: результаты будут нескоро. Возможно, тогда, когда людей уже не станет. Когда останутся лишь не-люди. Куд, Юко, Нина и еще четыре тысячи не-людей в этом городе, собранные со всего мира, знали это и пытались принять, но не могли. Им было сложно поверить, что все зависит от них. Что они, такие незначительные, несовершенные, совсем не похожие на последнюю надежду человечества, еще дети, не умеющие даже держать свое жилье в чистоте, могут исполнить эту мечту всех людей. Но у них не было выбора. Люди исчезали. Последнее поколение стало взрослым. Нынешние малыши не-люди – подкидыши или случайные дети местных – уже не помнили или не знали мира за пределами Юсты. Город был закрытым. Выезд из него запрещен. И все знали: это для безопасности местных. Мир с каждым годом становился безумней, а ненависть к не-людям – сильнее. Но это снаружи. Это далеко от Юсты, на самом востоке континента. А здесь Куд, Юко и Нина просто жили и занимались каждый своим делом.

До одного не самого прекрасного февральского дня, когда Куд не вернулся вечером с работы.

Это был тот день, когда он планировал рассказать руководству о своей программе. Он, расшифровав свой геном, решил попросить у Юсты помощи сразу после своего дня рождения – семнадцатого февраля. Нина и Юко, втайне отпросившиеся с работы пораньше, готовили для него скромный по сравнению со вчерашним праздник. И ждали, как с минуты на минуту в квартиру завалится, принеся с собой холод и снег на волосах, довольный, как слон, Куд. Они не допускали мысли, что ему откажут. Он же чертов гений, который несомненно убедит взрослых.

А Куд не убедил. Ему отказали, заявив, что он мается ерундой. Даже Ивэй не стала его слушать – лишь посмотрела концепт программы и покачала головой. И парень не-человек, перенервничавший, озлобленный и дико расстроенный, после работы попал не домой, а в больницу. Празднование дня рождения, где было обилие вкусностей и алкоголь, и стресс привели к тому, что у него началась аллергия и культи на местах стыков с протезами воспалились. Протезист забрал его руки, выдав временные съемные, и прописал курс лекарств. Куд вышел из кабинета врача измученный и несчастный: культи страшно болели, а стальные переходники, вживленные в плоть, усугубляли положение. Непривычные временные руки еле двигались.

А дома его ждали полные предвкушения Юко и Нина. Те, кто самоотверженно терпел, как он почти не обращал на них внимания, отдавая всего себя программе, которую признали мусором и пустой тратой времени. Куду теперь было стыдно показаться им на глаза. И поэтому он, отключив телефон, пошел шататься по городу.

В одиночестве он видел ночную Юсту совсем другой. Город, совершенно не похожий на любой из западных, по-своему притягивал Куда. Аккуратный, упорядоченный, одинаковый во всех кварталах. Куду казалось, что он ходит по кругу. Будто время остановилось: он ходил из двора в двор и видел одно и то же. Это завораживало и гипнотизировало. В один прекрасный момент Куд понял, что не хочет вырываться из этого круга. Но жилые кварталы, освещенные мягким, не режущим закрытые глаза спящих жителей светом, закончились, и он оказался на территории слабо освещенной Юсты, где на каждое здание, неотличимое внешне от жилого, приходилось по одному фонарю. Упорядоченные лаборатории-близнецы, где ночью была абсолютная тишина. Даже деревья не шуршали голыми ветками.

И поэтому младенческий крик, раздавшийся посреди зимней ночи, напугал Куда до подкосившихся коленей. Он заметил темное пятно на крыльце одного из зданий и спустя несколько секунд ошеломления выругался. Ребенок. Подкидыш. Совсем младенец, лежащий прямо в центре освещенного круга. Куд огляделся в поисках того, кто мог это сделать, но вокруг было пусто. На часах половина третьего ночи, и все нормальные люди спали. Все, кроме одного не-человека, мучившегося от несправедливости жизни. Куд опустился на корточки и принялся неловко и неаккуратно заворачивать сверток с ребенком в свою куртку и завязывать рукава на своей шее, не рискуя поднимать малыша временными протезами. Даже боль отошла на второй план, пока он испуганно ворчал:

– Нет, ну каким чудовищем быть надо... Моя мать хотя бы дотерпела до моего пятилетия. И вообще – она меня сдала из рук в руки, а не так... Определенно, она поступила гораздо честнее и изящнее твоих. Увижу – в лицо плюну. Вот серьезно.

Куд не сразу понял, что малыш затих, а когда до него дошло, он, еле устояв на вдруг ослабевших ногах, припустил домой, забыв про все свои беды. Куд придерживал сверток руками, чтобы тот не болтался на шее, и старался бежать как можно аккуратней. Он несся мимо одинаковых дворов, пересекал одинаковые перекрестки. Никогда еще путь до дома не казался таким длинным. Никогда еще его приход домой не вызывал такой шумихи.

– Ты, идиота кусок, мало того что отключил телефон и пропал на полночи, так еще и решил себе на день рождения подарить питомца и не придумал ничего лучше, кроме как украсть ребенка?! – на одном дыхании выдал шокированный Юко, когда Куд сунул сверток ему в руки. Нина, дав карлику подзатыльник, аккуратно перехватила малыша и прижала к себе, тут же осматривая и бледнея.

– Он совсем новорожденный... – и она побежала на кухню. Куда колотило. Юко в полном шоке смотрел то на друга, от которого несло алкоголем и лекарствами, то на проход кухни, где громыхала посудой и стульями Нина. Они оба задавались одним вопросом, ответ на который зависел от действий девушки. И когда она спустя долгое время вышла из кухни с ребенком на руках, бледная и испуганная, Куд выдавил из себя этот вопрос:

– Он жив?

– Пока да, – шепотом ответила Нина и показала маленькое успокоившееся лицо, на котором проступил румянец. – Сейчас ему ничто не угрожает, но утром надо в больницу. Где ты его взял? Что произошло? Где ты пропадал?..

Но Куд не ответил ни на один из вопросов. Он, проведя по личику малыша незнакомым Нине и Юко протезом, вздохнул с облегчением и, закатив глаза, отключился. Не-люди переглянулись и подумали, что обязательно стрясут с него подробности. Но потом, когда он придет в себя. Когда они сами придут в себя. Эта ночь стала для них всех настоящим испытанием. А утро – шоком. В больнице Куд, стеклянными глазами глядя на ребенка, сказал:

– Я хочу дать ему имя... Немо.

Запись пятнадцатая. Конец июля. Свои и чужие

[Оглавление]

Эмма-02 лучше всех видела не только как сильно Оз изменился, но и сколько в нем осталось от него прежнего. Она, дроид, который провел рядом с этим человеком семнадцать с лишним лет и видел все изменения в нем, также знала, где его предел. Лучше все это улавливала лишь Третья. Но сейчас Эмма-02 первая, кто понял: ответ старейшин и потеря архивов, за которыми Оз ехал два года через весь континент, стали для парня ударом, который он не выдержал.

Когда его, лихорадящего и совершенно разбитого, уложили в постель и вкололи лекарства, все не сговариваясь собрались в тесной кухне. Дарина и Ари уставились в пол, Эммы повернулись к окну. Все думали об одном и том же. Все понимали: хоть методы Оза безрассудны и опасны, хоть он все ставит на один-единственный шанс, не заботясь о том, что будет в случае провала, у него были свои причины. Он делал все это не для себя. А старейшины...

– Разве они не должны были отдать архивы?! – Дарина, вдруг ударив по столу, напугала всех. Она, секунду назад хмурившаяся, сейчас выглядела потерянной не меньше парня. Ее вера в стариков не-людей пошатнулась, и женщина изо всех сил этому противилась. Она искала оправдание старейшинам, искала причины считать, что неправ пришелец-Оз. Не выходило. Холодные факты говорили сами за себя. Старейшины ради власти и личного спокойствия предали цели, ради которых погибла Юста. Цели, ради которых этот город жил в ожидании чуда. В ожидании Оза. Он лишь обнажил их натуры – случайно, сам того не подозревая. И теперь из-за неосторожности парня весь спокойный мирок Дарины рушился, а на плечи ложились проблемы, до этого казавшиеся такими далекими и нереальными, что выдержать их груз оказалось невозможно. Лишь теперь осознала, что сделала. Это она привела его в город. Это она разрушила маленький изолированный мирок, подарив людям надежду.

– О сегодняшнем разговоре Оза и старейшин никто не должен узнать, ты же понимаешь? Теперь понимаешь? – спросил Ари, и женщина кивнула, опустив плечи. – Большинство встанет на их сторону.

– И что это даст?

– В опасности окажемся только мы. Старейшины наверняка теперь захотят избавиться от них, – старик махнул на Эмм. – Они могут уже завтра сказать, что это Оз сжег архивы. А могут вообще заявить, что он пытался их убить, и тогда никого из нас слушать не станут. Нас изгонят вместе с Озом.

– И что ты предлагаешь делать?! – Дарина вскинула голову и уставилась на старика бешеными глазами, но замолчала на полуслове, когда Эмма-05 вдруг встала лицом к Эмме-02 и развела руки в стороны, не позволяя приблизиться к столу, за которым и сидели Ари и Дарина. У Второй при фразе об опасности для Оза запустилась программа защиты, и ей нужно было время, чтобы ее подавить. На тесной кухоньке вновь повисла тишина. Ари, недоверчиво разглядывая дроидов, вдруг нахмурился, будто до чего-то додумался.

– Я знаю, – сказал он, когда Вторая пришла в себя, и Пятая отошла. – Дарина, ты знаешь, кто был лидером отряда, который ходил в Юсту? Диана же?

– Что вы задумали? – Эмма-05 снова встала перед Второй, но на этот раз лицом к людям. – Это связано с Озом? Мы можем вам доверять?

– Еще как, – Ари взволнованно утер лоб. – Идемте сюда, сейчас объясню...

* * *

Дарина никогда не думала, что доживет до момента, когда сойдет с ума. Что вообще когда-нибудь сойдет с ума. Но, глядя на то, как сонная недовольная Диана подбирает пароль от бункера, чувствовала себя сумасшедшей. Они пытаются вскрыть наследие своего города, разворошить его и украсть данные. Чтобы отдать чужакам с запада, которые оказались ближе, чем родные старейшины. Чужакам, одним из которых Дарина уже стала.

– Наконец-то! – с облегчением выдохнула женщина, толкая тяжелую дверь. – Они все-таки уже успели поменять пароль. Но я-то видела их списки. Идем!..

– Надо сделать так, чтобы дверь не закрылась: старейшины ведь узнают, что мы тут? – Дарина, переступив порог бункера, нахмурилась. – Может, отключить замок? Или попробовать сломать его? Давай я выдерну пару проводов!

– Чтобы тебя убило током или сработала аварийная блокировка? – пробурчала Диана и положила на пол увесистый обломок бетонной плиты. Она демонстративно прикрыла дверь, зажимая его между металлом и не позволяя частям замка соединиться. – В старье есть свои плюсы. Здесь не работает половина систем.

– Выглядит ненадежно.

– Поверь, этого достаточно, – буркнула женщина и толкнула Дарину в спину.

Они побежали в центр бункера, к серверам, по пути оставляя двери открытыми – подпирали их то подобранными роботами, то найденным оборудованием. Едва ворвавшись в нужный отсек, Диана бросилась подключаться к серверам, а Дарина застыла у приоткрытой двери, вскинув ружье. Кабель за кабелем – и вот снятый с Эммы-02 накопитель загорелся зеленым огоньком. На пыльном экране компьютера появилось окно передачи информации. Диана, глядя на небольшой блок, помещающийся в одну руку, с сомнением пробормотала:

– Надеюсь, здесь хватит места. Выглядит ненадежно.

– Эмма сказала, что должно хватить. Она полночи освобождала место. Удаляла свои данные, кажется. Или куда-то их переносила – не знаю точно. Но этот накопитель чист.

Диана удивленно уставилась на женщину: "Эмма"? Дарина зовет робота, который ее чуть не убил, просто Эммой?

– Ты им так веришь?

Дарина дернулась и чуть опустила ружье. Диана отвернулась к серверу и больше не задавала вопросов.

Им предстояло скачивать данные около пяти часов. И никто не знал, действительно ли хватит места на накопителе Эммы-02. Это был их единственный шанс. Пока компьютер тихо гудел, остужая едва живой после стольких лет бездействия процессор, Дарина и Диана сидели, привалившись друг к другу, и смотрели в сторону выхода. Они сняли защиту и дышали спертым воздухом, ловя малейшие сквозняки, доходившие через несколько открытых дверей.

– Ты правда уйдешь? – вдруг спросила Диана, и в ее голосе проскользнул страх. – С этим роботом уйдешь на запад?

– Да, – тихо ответила Дарина и вздохнула, отчего на стекле шлема, который она держала на коленях, образовалось запотевшее пятно. – Но это на время. Всего две недели – и я вернусь.

– Не дури. Не верь им! Тебя изгонят за это время. Они узнают, Дар!

– А это зависит от тебя.

– Ты слишком много просишь.

– Прости. Но так надо, поверь, Ди. Я же уже объяснила тебе, что произошло. И я считаю правильным сделать то, о чем просит этот парень. Он действительно может найти решение, которое так и не нашли наши матери.

– Да мне плевать на эти решения! – вдруг вспылила Диана. – Мне все равно: как жили, так и будем жить, нам-то что? Не нужны ни мужчины, ни это человечество. У Юсты не вышло – у нас подавно не получится, Дар! Опомнись! Ты бросаешь нас, ты бросаешь Дарью! Ты не вернешься!

– Я еще здесь, – Дарина вымученно улыбнулась, смаргивая слезы. – Прошу, Ди, займи мое место. Дарья все знает и понимает – она умная девочка. Оза спрячет Ари, а мы с Пятой Эммой... Просто сделай так, чтобы никто не заподозрил, что меня нет в городе. Всего две недели, Ди. Помнишь, как в детстве мы с тобой по очереди убегали строить шалаши за горой? Пропадали по пять дней – и никто не замечал.

– Ты заразишься и не сможешь вернуться. И две недели – больше, чем пять дней.

– Не заражусь. Обещаю... Ди, поверь, это важно. Это то, к чему стремились наши матери и их матери. Оставить все как есть можно, но ты сама разве не будешь жалеть?

Дарина обхватила руками плечо Дианы. Женщины, похожие, как две капли воды, сидели и смотрели в глаза друг другу. Два абсолютно идентичных клона, которые вот-вот окажутся разлучены. Диана сбросила руку Дарины и, встав, сжала кулаки. Она тоже плакала и тоже не утирала слезы. А потом посмотрела на сервера ненавидящим взглядом, зажмурилась и сдалась:

– Ладно. Но за волосы ты мне будешь должна по гроб жизни! И это только ради наших матерей и их цели, будь она неладна! Только попробуйте ее теперь не исполнить!

Дарина, кивнув, приняла протянутые ножницы. У нее дрожали руки. Она долго и аккуратно остригала длинные волосы Дианы, которыми та ужасно гордилась, превращая женщину в себя. Дарина оставила только маленькую прядь, струящуюся по позвоночнику, и заплела ее в тонкую косичку. Потом подняла прядь такой же толщины с пола и тоже заплела ее. И спрятала в карман.

– Спасибо, Ди, – она обняла свою "сестру", и та вздохнула, застегивая респиратор на затылке. Диана намеренно избежала прикосновения к волосам. Дышать в этом затхлом бункере, который все еще не наполнился свежим воздухом снаружи, ей было трудно.

Данные копировались дольше, чем они планировали. Дарина и Диана провели в бункере около десяти часов, и, когда вышли наружу, было уже больше двух пополудни. Их встретили лишь Ари и две женщины, занимавшиеся Эммой-01.

– Получилось? – старик бросился к ним так бодро, словно помолодел лет на сто, и Дарина кивнула, протягивая носитель. Ари просиял. – Это же замечательно!.. В общем, Пятая Эмма ждет тебя в фургоне, – он указал на жалко выглядящую машину, отдаленно похожую на трейлер Оза, но в разы меньше. – А тебе, Диана, следует поторопиться. Старейшины планируют сегодня в шесть созвать совет. Они, кажется, изгонят Оза.

– Но мы не успеем вернуться! – ужаснулась Дарина, и женщины из гаражей усмехнулись:

– Не волнуйся. Даже если старейшины выгонят парня, – он не сможет уехать, пока мы не отремонтируем трейлер. А мы его не отремонтируем, пока ты не вернешься!

– А щит?..

– Оставь все заботы здесь мне, дорогая, – Ари по-женски аккуратно обнял Дарину. – У тебя есть цель – иди и выполни ее.

Дарина, обведя взглядом присутствующих, сглотнула и, втянув в себя побольше воздуха, кивнула. А потом на негнущихся ногах залезла в фургон и обнаружила, что пассажирское место, где должна быть Эмма-05, пустует. Она завертела головой в поисках дроида и увидела, что Пятая снаружи. Стоит перед людьми. Будто кланяется. И наверняка что-то говорит. Женщина подумала, что не хочет знать, что же сказала дроид, и, чтобы отвлечься, принялась исследовать приборную панель фургона.

– Здесь есть система очистки воздуха? – спросила Эмма, когда заняла свое место и пристегнулась. – Ты без шлема.

– Да, – Дарина вздохнула, натягивая скафандр. – Но это старая уже машина, и здесь, в кабине, дышать будет нельзя. Но можно сзади. Там есть фильтры, и они даже рабочие. На этой рухляди наши лет тридцать назад пытались исследовать заброшенные города на предмет наличия живых. Втайне от старейшин, конечно...

– Так у вас всегда были с ними не очень хорошие отношения?

– Нет, – Дарина покачала головой. – Эти старейшины у власти только семь или восемь лет, и с ними у нас прекрасные отношения... Были.

Последнее было сказано таким тоном, что Эмма не осмелилась продолжать разговор. Дарина завела машину и, бросив взгляд на зеркало, увидела, что Ари с Дианой уже нет. Значит, и ей пора было в путь.

Крепко вцепившись в руль и стараясь не обращать внимания на непривычный шлем, пахнущий чужим потом, Дарина гнала на запад, разбивая старый фургон. А рядом с ней, по правую руку, сидел робот, клон которого несколько дней назад ее чуть не убил, и спокойно собирал пояс с обедом. Что-то зашипело, и женщина скосила глаза, улавливая, что закрытые консервы, которые Пятая держала в руке, оказались прикрепленными к специальной воронке, торчащей из скафандра.

– Это чтобы не нарушить герметичность, – объяснила Эмма. – Когда проголодаешься, потяни трубку справа. Если решишь поесть до остановки.

Дарина кивнула, но не воспользовалась советом. Лишь спустя два часа, ближе к пяти вечера, женщина, выведя машину из лесов, остановилась, потому что у нее потемнело в глазах. Эмма мягко прошептала:

– Тебе нужно отдохнуть – ты несколько суток почти не спала. И поесть.

– Не хочу, – Дарина поморщилась, отмахиваясь от заботы дроида, и Эмма-05 не нашла, что возразить. Женщина дождалась, пока голова снова станет ясной, и попыталась вновь тронуться, но, едва пошевелив рукой, она почувствовала себя ужасно. И до того, как Эмма напомнила, она, чувствуя себя маленькой девочкой, заглушила двигатель и перебралась в заднюю часть фургона. Там Дарина стянула шлем и скафандр и почти вырвала из протянутой руки Пятой несчастную баночку с маркировкой на незнакомом языке. Не глядя зачерпнула ложкой и скорчилась так, что Эмме показалось, будто лицо Дарины свело судорогой.

– Фу! Что за мерзость?

– Томатный суп... Невкусно? Оз это два года ел. Ныл, конечно, но ел.

– Два года?! Это же есть невозможно! Теперь понятно, почему он так отреагировал на то мясо! – Дарине хотелось выплюнуть то, что она только что попробовала. Но едва еда попала на язык, организм потребовал больше и прямо сейчас. И, поборов отвращение, женщина начала есть и смогла остановиться только после того, как умяла две порции. Обильно запив водой, чтобы перебить вкус, она пробормотала:

– Вот как вернусь, приготовлю этому герою что-нибудь действительно вкусное...

И осеклась. "Когда вернусь" никогда еще не звучало так зыбко и горько. Дарина вдруг почувствовала себя очень маленькой. Крошкой в огромном пустом мире, которому она не нужна. И это стало спусковым крючком. Дарина сорвалась. Она даже не плакала – тихо выла, обняв колени, а Эмма-05, пристроившись рядом, просто сидела и не знала, что делать. Женщина не выгоняла ее, не просила оставить в покое. Даже ничего не сказала, когда дроид тихонько принялась укладывать ее спать. Уместившись на узкой неудобной койке, измотанная Дарина, едва ее голова коснулась подушки, мгновенно уснула, как убитая.

– Я хочу домой... – донеслось от нее через некоторое время. И со стороны Эммы, тихо подключавшейся к системе фургона для зарядки, послышался еле заметный писк, а система доложила: эмоциональный модуль отключен.

* * *

Когда Оз проснулся, в запертом снаружи доме не было никого, кроме Дарьи и Эммы-02, которая никак не реагировала на внешние раздражители. Оз, перепугавшись до смерти, принялся трясти застывшего у стены дроида и не сразу заметил, что на нагрудной панели мерцает значок блокировки системы. Оз пытался включить Эмму, чтобы выяснить, что происходит, пробовал достучаться до Первой, которая как назло именно в тот момент была недоступна, рвался наружу и орал, зовя на помощь, так, что напугал Дарью, которая тщетно пыталась все объяснить на родном языке, до слез. Девочка запрыгнула парню на спину и вцепилась в его шею, желая остановить. И Оз действительно остановился. Сгреб Вторую в охапку, отсоединив от платформы, сел напротив двери, упершись в нее взглядом, и начал ждать.

Когда около четырех часов вернулись Диана и Ари, Оз, вскочив как ошпаренный, полез на вошедшую женщину едва ли не с кулаками. Но Диана не стала с ним церемониться. Она была голодной, уставшей и обиженной на клона, на старейшин, на ветер, который неприятно холодил шею, на Оза, который приехал без приглашения и испортил ей жизнь. Придя в дом "сестры" и увидев, какой погром в нем устроил парень, она не стала терпеть его вопли. Диана с порога прицельно зарядила ему в нос и ушла в комнату Дарины, громко хлопнув дверью. А Оз, запрокинув голову, спустя несколько минут прижимал платок со льдом к лицу и шумно дышал через рот, ничего не понимая и закипая сильнее. Ари ходил из стороны в сторону и не знал, с чего начать рассказ. Дарья снова забралась парню на спину и вцепилась в его шею.

– Таков был наш план, – начал Ари, и Оз задержал дыхание. Дарья прижалась к его спине сильнее, тихо попросив выслушать. – И Эммы согласились на него добровольно. Все три.