Текст книги "Отголоски прошлого (СИ)"

Автор книги: Елена Курносова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

– No se preocupe! Relajarse! – Кое-как вспоминая простейшие выражения из своего учебника, Бодро успокаивающе замахал руками перед мечущимися в истерике родителями. Присев на колени возле ребёнка, быстро приложил палец к его шее, проверяя пульс, реакцию зрачков на свет. Слава богу, сердце ещё билось. И всё-таки мальчик не дышал – у него было очень бледное лицо и уже потихоньку синели губы. Время, время, время – как же катастрофически его сегодня не хватало везде! Стараясь не обращать внимания не плач несчастной матери рядом с собой, Адам извлёк из чемоданчика маску для искусственного дыхания. Плотно прижал её к лицу ребёнка, закрыв рот и нос, сам приник губами к трубке и сделал глубокий выдох. Убрал маску, поднёс ладонь к губам мальчика. Никаких колебаний… Плохо… Ещё немного – и вслед за дыханием остановится сердце, и тогда он уже вряд ли сможет чем-то помочь. Можно, конечно, сделать непрямой массаж сердца – этому полицейских обучали тоже, но если всё серьёзно, то его навыков будет просто недостаточно.

Снова прижав маску к лицу ребёнка, Адам принялся дышать в трубку – коротко, часто, с каждым своим выдохом пытаясь заставить лёгкие мальчика работать.

«Ну давай, малыш, давай… Помоги мне… Не сдавайся… У тебя ещё целая жизнь впереди, ты не можешь так легко от неё отказаться.. . Давай, пока ещё не поздно, дыши…»

Быстро, неумолимо неслись драгоценные секунды, и каждая из них приравнивалась к стоимости жизни. Не только этого мальчика, но и Тэда Уиллиса, о котором Адаму, при всём его желании, думать сейчас было некогда…

…От душераздирающих криков звенели в окнах стёкла. Томас не торопился вытаскивать провод из таза – на этот раз можно было немного увеличить время. Первые два разряда он специально сделал короткими, чтобы у жертвы была возможность оценить всю прелесть этой процедуры и отказаться от продолжения в самом её начале. К удивлению Хардена, приём не сработал – хотя казалось, что намертво перепуганный и совершенно ошеломлённый адской болью Уиллис сейчас же выложит ему всё начистоту.

– Где мальчишка? – Устав от собственных разглагольствований, Томас теперь просто задавал это вопрос после каждой шоковой терапии. А Тэд уже даже не мог выдавить из себя короткого «не знаю». Его колотило и трясло – не только в процессе самой пытки, но и после неё, все мышцы сводило судорогой, и язык во рту отказывался шевелиться. Лицо мучителя – неподвижное, будто каменное, было совсем близко, но Уиллис его почти не видел. Оно расплывалось перед глазами, превращаясь в бесформенную уродливую маску, вызывая ужас и парализуя сознание. Слава богу, пока что ему ещё удавалось держаться… Пока что…

– Я спрашиваю, где мальчишка? – Тэд уже знал, что последует сразу же за этим ровным, спокойным голосом… Кончики провода снова коснулись воды, и мир взорвался, перестав существовать на какой-то промежуток времени. Наверное, очень короткий, почти мгновенный, однако для Уиллиса он казался целой вечностью. Если где-то там, в другом измерении существовал ад, то он, несомненно, был именно таким – горячим, ослепляющим, полностью подчиняющим себе рассудок и, главное, тело, которое не поддавалось никакому контролю: дёргалось, извивалось и стремилось избавиться от того, что сейчас выворачивало его наизнанку. Это электрическое чудовище рвало вены и сосуды, выкручивало мышцы, задевая каждый нерв, каждую клеточку организма, и Тэд кричал, не слыша самого себя, не понимая, что он делает и что с ним происходит…А потом всё внезапно закончилось, но сердце, слетевшее с катушек от неимоверного напряжения, ещё колотилось в груди как осатаневшая дикая птица в клетке.

Уиллис долго не решался открыть глаза – боялся, что они, наверное, давно лопнули, не выдержав нагрузки… От запаха собственного пота уже начинало тошнить…

– Ну так что, мистер Уиллис? Ещё не передумали?.. Вы поймите, что я всё равно его найду. С вашей помощью или без. Просто без вас у меня это займёт немного больше времени, а мне бы не хотелось его терять. У меня много других планов, и своим ослиным упрямством вы мешаете мне их осуществить. Вы знаете, кто я такой, мистер Уиллис? Если вы общаетесь с Бодро, то, наверное, уже наслышаны о моих делах. Я далеко не святой. За свою жизнь я убил многих людей. Неужели вы думаете, что будете исключением? Мне ничего не стоит убить вас. Прямо сейчас. Но я не буду этого делать, потому что вы мне ещё нужны. И вы останетесь живы, если окажете мне добрую услугу, о которой я вас прошу.

Добрая услуга… В устах Хардена это звучало как просьба о благотворительности…Тэд наконец-то осмелился приподнять тяжёлые веки. Сквозь пелену увидел прямо перед собой всё тот же, устремлённый на него волчий взгляд. Их глаза встретились, и Томас опять улыбнулся своему пленнику – вполне дружелюбно и от того ещё более цинично.

– Последний шанс, мистер Уиллис… Где он?...

… Вдох-выдох… Вдох-выдох… Уже на чистом автоматизме, без лишних эмоций. Полная сосредоточенность на собственных действиях и полная самоотдача. Вдох-выдох… Всё самое важное, личное, сейчас находилось за гранью сознания, и все усилия, физические и моральные были направлены на одну-единственную цель – поделиться своим дыханием с ребёнком, разбудить постепенно угасающую детскую жизнь. Вдох-выдох…Несмотря на то, что ТВОЯ жизнь в очередной раз летит под откос… Когда-то давно ты сам выбрал себе этот путь, и он стал твоим призванием до самой смерти. Теперь ты не можешь ничего изменить… Вдох-выдох… Ты всегда знал, что твоя работа необыкновенная… Это не способ существовать… Не средство обеспечения будущей пенсии… Это твоя судьба, твой долг, ради которого тебе часто приходится отступать от своих интересов и сдерживать чувства… Вдох-выдох… Ты замечаешь, как уже холодеющее маленькое тельце начинает постепенно теплеть, и наконец-то улавливаешь ответное дыхание. Сперва слабое и совсем бесшумное, но вот ребёнок открывает глаза и жадно глотает свежий весенний воздух… Сам, уже без посторонней помощи. Еще мгновение – и он подаётся вперёд. Ещё толком не понимая, что с ним произошло, видит возле себя родителей и кидается к заплаканной матери, которая крепко прижимает сына к груди и, осыпая поцелуями родное лицо, снова плачет, только теперь уже счастья и облегчения. Тебе в этот момент тоже необыкновенно легко и радостно. Ты удовлетворён своей работой, однако это состояние длится совсем недолго. До тех пор, пока ты не возвращаешься в мыслях к СОБСТВЕННОЙ катастрофе, которую ты, вполне возможно, уже ничем не сумеешь предотвратить…

…Больше не осталось никаких сил. Голос давным-давно сорвался, и из горла теперь вылетали только невнятные хрипы… Он всё ещё ждал, когда же наступит полная и спасительная потеря сознания и даже уже готов был забыться навсегда, однако лёгкие, кратковременные разряды тока быстро приводили его в себя. Оба – и палач, и жертва, мысленно поражались упорству друг друга, но каждый при этом продолжал стоять на своём.

– Мистер Уиллис, ради ЧЕГО всё это? – Любопытствовал Харден. Тэд не знал, ради чего, но даже если бы и мог себе это объяснить, то мучителю своему не сказал бы точно. Он уже не надеялся на счастливое спасение, и помощи извне никакой не ждал.

– Неужели вы не хотите жить?..

Сейчас, пожалуй, ему было всё равно – истерзанный болью организм молил о любом отдыхе, однако где-то в глубине души ещё скреблась тревога за Адама. Тэд боялся умереть, не дождавшись своего друга, не передав ему информацию о Грейди, которая, он знал, была для него жизненно важна и необходима. Тогда всё, что он сейчас терпел, потеряло бы свой смысл. А значит, нужно было постараться и продержаться ещё хотя бы немножко…

Томас начинал нервничать – он не предполагал, что допрос займёт так много времени. Он явился сюда с абсолютной уверенностью в успехе, потому что на первый взгляд этот неповоротливый толстяк вовсе не производил геройского впечатления. Хотя… Нужно было учитывать, что Уиллис тоже прошёл все тяготы Вьетнамской войны, в нём по сей день осталась та, старая закалка и, что немаловажно, глубокое чувство братства с себе подобными ветеранами. А люди такого плана за идею умирать не боятся… Можно было бы, конечно, испытывать его на прочность и дальше, увеличивая продолжительность электрических разрядов. Можно было бы оставить это развлечение и придумать какое-нибудь другое из своего богатого жизненного опыта, однако Харден ни на минуту не забывал о звонке в Управление. Если сидевший на телефоне детектив уже передал просьбу Уиллиса Бодро, тот, скорее всего, сразу бросит все свои дела и рванёт сюда. Встречаться с этой полицейской ищейкой пока что не входило в планы Томаса ни с какого бока. Стало быть, для того, чтобы разыскать щенка Джеймисона, нужно было найти какой-то иной способ…

…Сквозь толпу любопытных соседей и прохожих Адам пытался пробраться к своей машине. Мужчина, отец мальчика, следовал за ним по пятам, иногда забегая вперёд и путаясь под ногами.

– Gracias! Gracias, señor! – Искренние, пылкие слова благодарности пролетали мимо ушей, даже не задевая сердце – мысленно Бодро был очень далеко отсюда. Он безбожно, непростительно опоздал и теперь даже представить себе боялся, к каким роковым последствиям это привело.

– Tómalo! – Поймав, наконец, Адама возле раскрытой дверцы «роллс-ройса», счастливый отец чуть ли не силой всучил ему в руки деревянные чётки с крестом. – Para la buena suerte! Dios te guarde!

«На удачу! Храни вас бог!» – Автоматически перевёл сержант. Нет, определённо, кое-что из уроков испанского он всё-таки усвоил неплохо. Чётки были самыми обыкновенными, дешёвыми, но отказаться от такого священного подарка Бодро не посмел, а поэтому, сжав в ладони крупные бусины, с признательностью кивнул мужчине:

– Спасибо. Gracias!

На удачу – это хорошо. Сейчас она ему была необходима, так же, как и божья помощь. Чтобы по дороге в Маленький Сайгон его больше не отвлёк ни один вызов… Чтобы Харден оставил Тэда в живых… И чтобы этот несносный мальчишка в конце концов нашёлся… Dios te guarde…

Глава 31

Никакого сдвига… Никакого прогресса… Бессмысленная потеря времени… Проклятый, бестолковый город, в котором можно потеряться, бесследно исчезнуть, раствориться при желании. Зачем он сюда приехал? Просто жить? Снимать номер в дешёвом отеле с крысами и клопами, вставать по утрам, как все ходить на работу, а вечерами возвращаться обратно в свою нору?.. Ну, ещё, правда, время от времени позволять себе какие-нибудь невинные развлечения… Чтобы влачить такое размеренное, обыденное существование, ему вовсе не обязательно было покидать Вьетнам и менять настоящий Сайгон на его уменьшенную копию в Штатах. Там, по крайней мере, он чувствовал себя как дома, а здесь… Здесь всё было не так… И гора планов, которую он себе выстроил, сейчас медленно оседала как песочный домик. Никто не преподнёс ему Хардена на блюдечке готовеньким, а сам он до сих пор не имел понятия, где его искать. Вот и торчал в этом доджо, с раннего утра и до самого вечера, до предела изматывая себя тренировками. Это отвлекало и помогало разрядиться. Джулия удивлялась, почему он не уходит в своё нерабочее время, а Грейди было стыдно признаться ей в том, что идти ему просто НЕКУДА. И заняться на самом деле больше нечем…

– Дома тренироваться неудобно. – Объяснял молодой человек. – Места мало и никакого инвентаря под рукой.

Если его слова и звучали неубедительно, то Джулия об этом и виду не подавала.

– Может, тебе в таком случае ключи оставлять? Я же не могу тут до ночи сидеть и ждать, пока ты устанешь. У меня своих дел полно.

У Грейди было всего лишь одно, но очень важное дело, которое он всё ещё не знал, как осуществить, а поэтому злился и не находил себе места.

– Хорошая идея. Оставляй, я закрою, когда закончу.

Наверное, если бы это был магазин, Джулия вряд ли бы рискнула доверить его малознакомому сотруднику. Однако в доджо воровать ему было нечего, да и потом, парень сам по себе казался ей честным и положительным. Об этом можно было судить по тому, как самозабвенно он выкладывался на уроках в эти два дня, сколько души и энергии вкладывал в каждого своего ученика, как импровизировал, с целью найти к людям правильный подход. Такое даётся от бога…

– Смотри не перестарайся только. – Предупредила его Джулия на прощание. – Завтра ты мне тут нужен свежим и отдохнувшим.

– Я и сам себе таким же нужен. – Улыбнулся в ответ Грейди. Он едва дождался ухода хозяйки. Как его достала эта постоянная игра в «своего в доску» парня! Как ему надоело изображать радость и полное удовлетворение собственной жизнью! Оставшись в пустом зале, наедине с самим собой, молодой человек наконец-то смог дать волю чувствам – стянул с себя футболку и, прицепив её к макиваре, принялся отрабатывать удары. Сперва методично, на автомате, а потом всё сильнее и яростнее. Выбрасывая адреналин, быстрее понеслась по жилам кровь, и мысли в голове стали чёткими, ясными, отлаженными как все его движения, выпады и броски.

«Я тебя найду, ублюдок… Обязательно найду…Не радуйся, что сумел так легко от меня уйти… Если я нашёл тебя один раз, то теперь мне будет везти и дальше. Ты же знаешь, что я счастливчик… Я неспроста остался тогда в живых… Это специально, для того чтобы найти тебя и уничтожить… Ты заплатишь за всё что сделал с моей жизнью… Наёмный убийца… Ты же не можешь так долго находиться в этом городе и не оставлять никаких следов. Не можешь совсем не общаться с людьми. Есть те, кто знают о тебе немало и могут мне помочь… Я буду искать…. Всё равно в этом городе мне больше нечего делать… И я уеду отсюда сразу же как убью тебя, тварь… А я убью тебя, клянусь памятью моих родителей…»

«Слава богу, живой…»

Стоя на пороге доджо, Адам безмолвно наблюдал за тем, как тренируется Грейди. Полностью сосредоточенный, погружённый в какие-то свои, не очень весёлые мысли, молодой человек его не видел. Макивара летала из стороны в сторону, сотрясаясь от силы ударов – Грейди наносил их попеременно то кулаками, то ногами, с такой звериной ненавистью, что со стороны казалось, будто он бьёт не бездушный спортивный снаряд, а живого человека. Более того, кого-то конкретного, и не сложно было догадаться – кого…

Бодро не торопился отвлекать парня от его интересного занятия, ему самому нужно было немного успокоиться и прийти в себя после всего, что сегодня произошло. Он так перенервничал, что сейчас, обнаружив Грейди целым и невредимым в доджо Чена, даже не смог в полной мере обрадоваться, и облегчение, которое он испытал в первый момент, тут же сменилось злостью и возмущением. Полчаса назад «скорая помощь» увезла в больницу полуживого Тэда Уиллиса, и эта жуткая картина до сих пор стояла у Адама перед глазами. Распахнутая настежь дверь… Перепуганные до истерики беженцы в кладовой… Воздух, пропитанный потом и гарью, и безжизненное тело друга, прикованного наручниками к стулу… Таз с водой и обрывки провода на полу под его ногами… Хардена, конечно же, и след давно простыл, хотя Бодро на всякий случай проверил каждый уголок в квартире Уиллиса.

– Тэди, держись… – Шептал он потом и, обнимая товарища за шею, пытался нащупать его пульс. – Держись, слышишь? Не умирай… Я сейчас вызову «скорую»…

Уиллис не реагировал на попытки привести его в чувства, но, к счастью, всё ещё дышал – совсем слабо и почти неслышно, однако это уже вселяло надежду. Адам проклинал себя за то, что втравил Тэда в эту историю и ни минуты не позаботился о его безопасности. Он же прекрасно знал, с кем они имеют дело, и какими могут быть последствия. Но ведь они всего лишь пытались найти Грейди и меньше всего предполагали, что Харден ходит где-то рядом и занимается тем же самым делом! Теперь это легкомыслие могло стоить Уиллису жизни… Даже врачи, которые приехали по вызову достаточно быстро, не смогли пообещать ничего утешительного.

– Как он? Он будет жить? – Приставал к ним Адам, неотрывно следуя за носилками, на которых, подключенный к аппарату искусственного дыхания, лежал его друг.

– Если выдержит сердце. – Отвечали ему медики со свойственным им хладнокровием и прямотой. – В ближайшие двадцать четыре часа может произойти всё, что угодно.

– А потом?!

– Потом, если сердце все ещё не остановится, можно будет говорить об улучшении.

– Тэди, ты слышишь?! – Бодро в отчаянии пытался взять Уиллиса за руку, привлечь к себе внимание и тем самым вывести из бессознательного состояния. – Ты слышишь, двадцать четыре часа! Ты ведь продержишься, правда, дружище?!

– Адам… – Услышал он в ответ невнятный хрип. Тэд немного пришёл в себя и теперь сквозь трубку во рту, пытался говорить. Заметив эти первые признаки жизни, Бодро снова с жадностью припал к носилкам:

– Что, Тэди, что?

– Адам… Грейди… – Уиллис закашлялся, тяжело дыша. – Доджо Чена… Третья Улица…

– Всё хорошо, Тэди, я понял… Не волнуйся за Грейди, сейчас надо позаботиться о тебе. Держись, ты слышишь?

Он уже не слышал – выполнив свой священный долг, с чистой совестью снова погрузился в блаженное небытиё, оставив Бодро наедине с его мыслями и переживаниями, которых было великое множество в этот момент. Бедный старина Тэд… Адам не сомневался в том, что он берёг эту ценную информацию как зеницу ока, и Хардену не сказал ни слова. Что, впрочем, всё равно почему-то не успокаивало, учитывая профессионализм киллера, задавшегося целью добраться до своего противника раньше, чем тот застанет его врасплох. Эта тревога заставила Бодро не теряя времени рвануть на Третью Улицу в поисках дождо, упомянутого Уиллисом. Он снова боялся опоздать, по пути к назначенному месту воображение непроизвольно рисовало самые страшные картины. Это было похоже на тот давний страх, уже когда-то пережитый им в Далате после бегства Грейди из приюта – неизвестность, которая сводит с ума, досада от невозможности контролировать ситуацию.

Как оказалось, паника Адама была напрасной. С Грейди за всё это время ничего страшного не произошло. Он был жив, здоров и, судя по всему, полон энергии, которая так и била в нём через край неуправляемым бешеным фонтаном. Бодро долго не решался его окликнуть. Просто стоял и молча наблюдал за со стороны. Сейчас ему впервые как на ладони был виден каждый шрам на теле парня – визитная карточка его нелёгкой жизни… Он ни на минуту не забывал о том, что Грейди его ненавидит и заранее знал, что разговор между ними будет сложный, но отступить Адам не мог. За это было заплачено слишком дорогой ценой, и Грейди имел право знать о том, что творится вокруг него, пока он, вынашивая планы кровной мести, срывает свою злость на неодушевлённых предметах...Собравшись духом, Бодро шагнул вглубь зала.

– Готовишься к расправе над Харденом? Советую тебе об этом забыть…

До боли знакомый низкий голос, прозвучавший за спиной, был на удивление ровным и спокойным, и, тем не менее, Грейди в тот момент показалось, что его неожиданно окатили кипятком. Или так же, исподтишка, стукнули по спине. Он замер, пытаясь справиться с растерянностью, борясь с искушением сразу же обернуться и тем самым выдать свои эмоции человеку, перед которым ему НИКАК нельзя было раскрываться. Принципиально. Там, в гараже, Джеймисон уже сделал свой выбор раз и навсегда. Он отказался от своих детских привязанностей и больше не собирался встречаться с Бодро. Какого чёрта он снова напомнил о себе? Нарочно что ли… И зачем вообще пришёл?... Грейди наградил «воображаемого Хардена» ещё парой сильных ударов и перевёл дыхание. Стало немного легче.

– Я впечатлён… Интересно знать, как ты меня нашёл?

На самом деле ему вряд ли было интересно – Адам прекрасно это понял. В голосе Грейди не было никакого выражения, кроме бесстрастной иронии. Он даже не соизволил повернуться к Бодро лицом, продолжая топтаться возле макивары. Но сейчас это было неважно.

– Хороший друг помог. – Адам прошёлся по залу. Заметив на стене вешалку, повесил мешавшуюся в руках куртку.

– Что тебе нужно? – Грубо осведомился Грейди.

– Остановить тебя.

– Остановить? – Молодой человек наконец-то обернулся, и Адам снова увидел этот абсолютно чужой, непримиримый взгляд. – Каким образом?

Вопрос на засыпку… Бодро и сам много над этим думал, но ответа так и не нашёл. Сначала ему было необходимо просто найти Грейди, убедиться, что он жив, а потом… Что – потом? Попробовать поговорить. Не так, как в гараже, а нормально. По-человечески. Он же должен понять, в конце концов…

– Убив Хардена, ты нарушишь закон…

– Это ТВОЙ закон, а не мой!

Нечто похожее Адам уже слышал и прежде. О своём отношении к закону Грейди как-то давал ему понять вполне определённо, однако если тогда у Бодро не было возможности как следует это обсудить, то сейчас он намеревался идти в своих убеждениях до упора, даже рискуя в очередной раз нарваться на агрессию парня.

– А ТВОЙ закон, очевидно, заключается в том, чтобы, отсиживаясь в тени, подставлять под удар невинных людей?

– Что за бред? – Разумеется, Грейди ничего не понял и от этого разозлился ещё сильнее. – Каких ещё невинных людей?! Это только НАША война, между мной и Харденом, и не тебе…

– Да что ты говоришь! – Бодро не смог сдержать своего негодования. – Ты действительно считаешь, что это только ВАША война? Так я тебя разочарую. Мой друг, который помог тебя найти, сейчас в больнице в тяжёлом состоянии, а знаешь – почему? Харден пытал его, чтобы узнать, где ты находишься!

– Ну и…? – На лице Грейди не дрогнул ни один мускул, хотя Адам очень рассчитывал произвести на него впечатление своим рассказом. Он даже подошёл к парню вплотную, чтобы разглядеть в его глазах хоть маленький проблеск совести. Джеймисон невозмутимо сдёрнул с макивары свою футболку, как ни в чём ни бывало натянул её прямо на разгорячённое, влажное от пота тело.

– Что «ну и»? – Опешил Бодро.

– Он сказал?

– Нет, не сказал.

– Ну и зря. Надо было сказать. Он бы мне этим здорово помог.

Самое ужасное заключалось в том, что Грейди говорил абсолютно серьёзно. Его нисколько не трогали страдания человека, пусть и незнакомого, но всё же пытавшегося спасти ему жизнь. Его, похоже, вообще в этой жизни ничего не трогало и не волновало, кроме своей иступлённой мести Хардену.

«Да как же такое может быть?.. Я будто с роботом разговариваю… С машиной, запрограммированной на убийство…»

Да… Теперь Адам вынужден был признаться самому себе, что от ЕГО мальчика в этом парне не осталось ничего. Только имя… И ещё глаза, которые, впрочем, сейчас напоминали не ясное небо, а холодный прозрачный лёд. От взгляда Грейди по спине бежали мурашки, и сердце сжималось болезненно от чувства глубокой безысходности и тоски. Всё конечно… Теперь уже навсегда… Чудеса не случаются дважды с одними и теми же людьми. То, чем когда-то наградила Бодро судьба, он в своё время не сумел сберечь, а сейчас уже поздно… Слишком поздно…

– А ведь он, между прочим, тоже за тебя волновался. – Зачем-то снова заговорил Бодро, все ещё на что-то надеясь – И ты, значит, по-прежнему считаешь, что это только ваша война?

– Конечно. – Кивнул молодой человек. – Я никого не просил лезть в мои дела. Я не маленький и спасать меня больше не надо, ясно? Так и передай своему другу, когда он снова захочет играть в героев. Пусть больше не старается и сразу же посылает Хардена ко мне. У меня будет ещё одна веская причина его замочить…

«Да чтоб тебя!...»

Терпение лопнуло как натянутая струна. Кровь бросилась в голову, заставив Адама на мгновение забыть все свои воспитательные принципы. Короткий, сильный удар кулака впечатался Грейди куда-то в область подбородка, и молодой человек, не ожидавший такой вероломной выходки от блюстителя закона, потеряв равновесие, тяжело грохнулся на пол. Ошеломлённый, долго сидел, слушая колокольный звон в голове и пытаясь понять, что сейчас с ним произошло. Половина лица сразу же онемела, стала совсем чужой. Чтобы проверить, имеется ли она в наличии вообще, Грейди приложил к щеке ладонь. На лёгкое прикосновение пальцев разбитая губа тут же отозвалась острой, пульсирующей болью, и во рту появился знакомый солёный привкус. Ничего себе расклад… И, казалось бы, что он такого сейчас сказал? Только то, что думал… Какое ему дело до всех этих страстей, что вокруг него творятся? Пусть катятся ко всем чертям со своей псевдоблаготворительностью – и сам Бодро, и его друзья-энтузиасты… Он никому ничего не должен…

Адам мрачно наблюдал за тем, как Грейди, недоумевающий и растерянный, медленно поднимается на ноги. Злости больше не было – всё, что накопилось за последние дни в душе, вылетело вместе с этим ударом. Теперь внутри было пусто. Так пусто, что хотелось выть. Он шёл сюда, ещё тая надежду на примирение, однако сейчас стало предельно ясно, что даже худого мира между ними уже не получится… НИКОГДА…

– Это за что? – Поинтересовался Грейди. У Бодро хватило сил выдержать его морозный, отчуждённый взгляд до конца и самому при этом остаться сдержанным.

– За то, что ты меня предал…

Грейди думал, что в этой жизни его уже сложно чем-либо удивить, но услышав ТАКОЕ в свой адрес, едва не поперхнулся собственным дыханием.

– Предал?... Тебя?... – Где-то в груди уже начал зарождаться приступ истерического смеха. – О, господи…

Нет, а ведь он действительно не считал себя виноватым!.. Этот честный, правильный и во всех отношениях положительный моральный урод на полном серьёзе НЕ ПОНИМАЛ, что он натворил двадцать лет назад! Поэтому и качал сейчас какие-то права: суетился, что-то доказывал и, распуская руки, изображал из себя пострадавшую сторону… Что ж, тогда, если уж на то пошло…

«Ты сам напросился… Хотел – получай!»

Молниеносный удар с разворота сбил Бодро с ног так лихо, что он толком и сообразить ничего не успел, как оказался на полу, на коленях. От боли зарябило в глазах – носок ботинка угодил по той же многострадальной щеке, которая за два минувших дня ещё не успела зажить. И всё-таки реплика, прилетевшая вслед за этим, оказалась ещё больнее…

– А это тебе за то, что бросил меня в Далате!

Отняв руки от лица, Адам ошарашено посмотрел вверх и тут же буквально ошпарился о пылающий ненавистью взгляд. От холодного равнодушия не осталось и следа – его как рукой сняло в один момент, словно вместе с ударом Грейди одним махом скинул с себя ледяную оболочку, которой всё это время прикрывался как своеобразным психологическим щитом, и совершенно неожиданно для Бодро стал ЖИВЫМ. Настоящим – со всеми своими переживаниями, мыслями и чувствами, вдруг отразившимися на его лице такой красноречивой гаммой, что Адам, глядя на него, внезапно понял ВСЁ… Понял – и ужаснулся…

– Я не бросал тебя, Грейди, ты же знаешь!.. – Начал было он, поднимаясь, но молодой человек категорично оборвал его на полуслове:

– Ты бросил меня одного!

– У меня не было выбора, я выполнял приказ!

– Ты обещал, что вернёшься и заберёшь меня оттуда!

– Я возвращался за тобой!

– Врёшь!!! Не возвращался!!! – Яростный крик эхом разнёсся по всему залу, отозвавшись в ушах Бодро раскатом грома, а потом произошло совершенно невероятное: из глаз Грейди брызнули слёзы, и… Адам остолбенел, потрясённый открывшейся ему метаморфозой. Перед ним стоял ЕГО мальчик. Тот самый, трогательный, беззащитный малыш, с которым он когда-то попрощался возле вертолёта, клятвенно обещая ему вернуться…

– Ты не возвращался!!! А я тебя ждал! Каждый день ждал, каждую минуту, каждую секунду ЖДАЛ!!! – Кричал этот, маленький Грейди, в теле взрослого, сильного мужчины, больше не сдерживая своей детской обиды. – Какого чёрта ты мне врал?! Зачем рассказывал о мирной жизни, зачем вешал лапшу на уши?! Я же тебе верил! Я себе так не верил, как тебе!!! За что ты так со мной поступил?!

Кто-то из них определённо сошёл с ума… У Адама кружилась голова, и он не мог себе объяснить – то ли от отчаяния, то ли от радости. Грейди ненавидел его. Ненавидел, но он НИЧЕГО НЕ ЗАБЫЛ, а значит – остался прежним, просто за маской его показного хладнокровия Бодро с самого начала не сумел этого распознать.

– Грейди, это неправда! Всё не так, как ты думаешь! Всё совсем не так! О том, что тебя нет в лагере, я узнал, когда вернулся, и я…

– Почему ты позволил им отвезти меня в приют?! – Грейди плакал, и это было невыносимо, как и тогда, двадцать лет назад. Они снова были на равных, двое одиноких людей посреди враждебных джунглей – солдат и ребёнок. Каждый со своим страхом, каждый со своей болью в душе, бесконечно близкие и дорогие друг другу, но разлученные волей жестокой судьбы…

– Я не знал! – Лицо Грейди стало терять свои очертания, и только тогда Адам сообразил, что тоже плачет.

– Чего ты не знал?! Хватит врать, Бодро, я тебе не верю, ты слышишь?!! Не верю! Будь ты проклят! Если бы ты на самом деле хотел меня забрать с собой, ты бы нашёл меня и вытащил из этого дерьма! Где ты был, когда надо мной издевались в приюте?! Когда я сходил с ума в этом чёртовом подвале с крысами и ждал, что ты спасёшь меня, почему ты не вернулся?!

«БОДРО, ГДЕ ТЫ?!! СПАСИ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА, Я БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!!! СПАСИ МЕНЯ, ПЧЁЛКА!!!...» – Бритвой полоснул по памяти давний сон в Камбодже. Теперь Адам хорошо представлял себе, КАК это было наяву.

– Я ВОЗВРАЩАЛСЯ!!! Возвращался! – Закричал он, задыхаясь от слёз. – Я поехал в приют сразу же, как только вернулся в лагерь! Тебя там уже не было, но я проверил все приюты в Далате!

– С чего ты взял, что я мог там быть?!!!

Вопрос повис в воздухе… Адам не знал, что на это ответить. Более того, он не находил в себе сил спорить дальше. Как бы там ни было на самом деле, он уже не мог изменить прошлое. Не мог повернуть время вспять и спасти Грейди из того кошмара. Сейчас можно было до хрипоты доказывать ему, что всё было совсем не так, это уже не имело никакого значения и абсолютно ничего не меняло. Всё равно он был виноват – хотя бы тем, что недостаточно хорошо искал своего маленького друга, которого приручил к себе и за которого на правах взрослого, был в ответе до конца своих дней. И теперь… Теперь у Грейди были все основания ему не верить. И не прощать…

– Ты что, правда… правда проверял все приюты в Далате?

Услышав этот тихий неуверенный вопрос, Бодро поднял голову. В глазах Грейди все ещё стояли слёзы, но сам взгляд, жадно устремлённый на Адама, постепенно приобретал осмысленное выражение. Он отчаянно, страстно хотел поверить в чудо и в то же время панически боялся испытать новую боль разочарования…

– Правда… – Устало прошептал Бодро. – Каждый приют… Каждую больницу… Каждое кладбище… Я много где был… Я вообще долго не мог себя заставить покинуть Вьетнам, потому что до последнего верил, что ты жив. Все эти двадцать лет меня тысячи раз все убеждали, что тебя нет на свете. А я не мог с этим смириться. Просто понимать не хотел… Я сохранил всё, что о тебе напоминало… Твои рисунки… Твои прописи… Все фотографии…Потому что с тех пор как ты пропал, не было и дня, чтобы я о тебе не думал…