Текст книги "Отголоски прошлого (СИ)"

Автор книги: Елена Курносова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

«Идиот!..На что ты ещё надеешься?!.. Что он тебе обрадуется и примет как родного?..После того как бросил одного в приюте и не попытался найти?..Мало тебе было разочарований, ещё хочется?!»

Вот именно…Где-то в глубине души, на самом её дне, ему ещё хотелось думать, что Бодро всё тот же Пчёлка, однако разум упорно утверждал обратное. Такого в принципе быть не могло, прошло двадцать долгих лет, и их теперь абсолютно ничего не связывало. У Бодро своя жизнь, в которой Грейди места нет. Да и нужно ли ему это место? Вряд ли…Лучше жить, никому не доверяя, не привязываясь и не любя, полная отчуждённость служит твёрдой гарантией против боли… Поэтому никаких встреч… Никаких попыток вернуться в прошлое…Он приехал сюда не для того чтобы трепать себе нервы, думая о Бодро. У него другая цель – ХАРДЕН…

Только две недели спустя Грейди узнал, что дорога к Хардену проходит прямиком через Бодро. Для этого, оказывается, ему даже не понадобилось выходить из отеля, достаточно было просто посмотреть новости по местному телевизионному каналу. Он не особо вникал в то, что говорил с экрана высокий улыбчивый тип с курчавой головой, но зато потом буквально подпрыгнул на кровати, услышав вопрос журналистки:

– Мистер Лоупер, окружной прокурор заявляет, что Томас Харден, профессиональный убийца, имеет к вам непосредственное отношение. Так ли это?

Грейди не поверил своим ушам… А мистер Лоупер продолжал приветливо улыбаться:

– Харден… Харден… Меня в последнее время одолели вопросами о Хардене. Много о нём наслышан. Его ищет Окружная Прокуратура, не так ли? Позвольте мне высказать своё мнение по этому поводу? Харден действительно мастер своего дела. Он не по зубам никому. Ни прокурору, ни тем более всей этой мелочи, включая Пайна и того человека, который на днях умудрился его арестовать и тут же потерять… Бодро, кажется, его фамилия?

Случаются ли в жизни подобные невероятные совпадения? Как так вышло, что, разыскивая Хардена, Грейди попал прямо на Бодро? Словно сама судьба таким образом решила поиграть с ним в какую-то свою игру, и он не смог отказаться от её хитрых правил. Сперва он еще немного сомневался, что речь в разговоре с экрана шла именно об этом Бодро, а потом сообразил, что в телефонном справочнике такая фамилия была всего ОДНА. На весь город… А это означало только одно: бывший морпех Бодро сейчас работает блюстителем закона, и именно он занимается делом Хардена. И ещё… Теперь Грейди совершенно точно должен был с ним встретиться… Уже не по личным мотивам, а ради ДЕЛА, из-за которого он сюда приехал…Для этого нужно было собрать всю свою волю в кулак, отрешиться от всех своих эмоций и полностью сосредоточиться на цели…Он был совсем близко от неё, в двух шагах, стоило только руку протянуть… Но какими же морально тяжёлыми оказались эти самые два шага!...

Больше всего Грейди боялся выдать себя. В первый момент, когда Бодро зашёл в квартиру и увидел его, раскинувшимся на диване, самым важным было сделать вид, что не происходит ничего особенного. Слава богу, у него это получилось: ироничная усмешка, шутливый тон, полнейшая раскованность движений. Бодро даже примерно не догадался, что творилось у него на душе, тем более, что и сам он, похоже, впал в полный ступор. Будто привидение увидел, а скорее всего, так оно и было.

«Он уже, наверное, давно меня похоронил. Думал, что я в том аду заживо сгорел когда-то…»

А ведь он и правда нисколько не изменился… Только в футболке и джинсах смотрелся немного непривычно, как-то более по-домашнему что ли. Но от этого он не стал чужим… Грейди ужаснулся, поймав себя на этой предательской мысли и поспешил прогнать её прочь. Снова и снова он как заклинание повторял себе, что этот человек ему никто. Случайный знакомый из прошлого… Он что-то говорил, смеялся, дурачился, наблюдая, как теряется от его поведения Бодро, совершенно ничего не понимая. А ему и не нужно было понимать, что на самом деле происходит. Ему надо было просто поверить в то, что всё хорошо, замечательно и лучше быть не может. Они ведь просто давние приятели и ничего друг другу не должны, поэтому могут общаться, как ни в чём ни бывало, легко и непринуждённо… Ведь Бодро, скорее всего, так и думал. Нет, он делал какие-то неуверенные попытки изобразить радость, расспрашивал Грейди о его жизни и вроде бы даже искренне сочувствовал всем его невзгодам, однако всё это было так же искусственно и ненатурально, как и та игра, которую вёл с ним Грейди. Напряжение, висевшее в воздухе, можно было потрогать руками, они говорили на разных языках, думая каждый о своём, и это было просто невыносимо. Почти ФИЗИЧЕСКИ невыносимо. Грейди тошнило от собственного цинизма. И от сдержанности Бодро тошнило тоже. Может, от этой встречи он подспудно ожидал чего-то другого? Может, втайне надеялся на то, что увидев его, Бодро с ума сойдёт от счастья? Схватит его, крепко обнимет и как тогда, много лет назад, прижмёт к себе, ероша волосы… Это было уже невозможно, но ему этого ХОТЕЛОСЬ….До слёз… Тогда бы он, наверное, простил этому человеку всю свою боль и даже, пожалуй, не стал бы использовать дальше в своих планах на Хардена. Но чуда, как всегда, не произошло. И слава богу, что ему удалось зажать, задавить в себе всё то, что он чувствовал, глядя на Бодро… Как бы глупо он выглядел, поддавшись эмоциям…

Иногда бывали моменты, когда Грейди снова начинал сомневаться в правильности своих суждений. Первым таким сигналом стали его же собственные рисунки, которые в тот вечер показал ему Бодро. Оказывается, он сохранил их на память…И в словах его время от времени проскальзывали странные фразы, так же наводящие молодого человека на мысль, что он где-то ошибается и чего-то не так понимает. Хотя, скорее всего, ему просто хотелось так думать. У Бодро тут давно сложилась своя жизнь, и в ней было полно других людей, успевших стать ему родными. Мэллой, например, о которой он отозвался как о дочке… Почему ему это было так неприятно? Откуда могла взяться в его душе эта чёртова ревность? Эта девушка ни в чём перед ним не провинилась. Разве что только тем, что все эти годы была рядом с Бодро…Так, как в свое время с ним рядом хотел быть Грейди. Однако о нём никто не позаботился. Когда он плакал и звал на помощь, никто не пришёл и не спас его из того кошмара. И после этого Бодро еще посмел обвинить его в предательстве?...Что ж, пусть тогда считает, что это предательство вернулось к нему бумерангом… Пусть думает, переваривает, анализирует, делает выводы… У Грейди была своя, собственная жизнь, которую он когда-то отстоял САМ, поэтому теперь ему никто не имел права указывать, что делать. И абсолютно никто ему в этой жизни был не нужен.

Глава 22

После ночного инцидента в подземном гараже было крайне глупо надеяться на то, что к девяти часам утра Грейди как ни в чём ни бывало явится на работу. Адам не тешил себя этой иллюзией, и всё равно, не обнаружив парня в баре, с новой силой ощутил горечь разочарования. То, что Грейди не захотел оставаться с ним под одной крышей, можно было понять и пережить. Однако если он наплевал на свои рабочие обязанности, это означало только одно: Грейди ушёл навсегда…Или же, случилось самое страшное, но об этом даже думать не хотелось.

– Господи, что это у тебя с лицом?! – Вместе приветствия ужаснулась Мэллой, встретив Бодро за стойкой.

– Издержки профессии. – Попытался отмахнуться тот. Сейчас это не имело никакого значения. – Ты не видела Грейди?

– Видела, он здесь уже был.

Значит, живой… Уже хорошо… Дышать стало намного легче.

– Давно?

Мэллой задумалась на мгновение.

– Минут пятнадцать назад. Я дала ему деньги, которые ты обещал. – Заметив, как при этом недоумённо расширились глаза сержанта, девушка насторожилась. – Постой… Или ты ему ничего не обещал?

«Значит, он действительно решил сжечь все мосты. Иначе не опустился бы до такого примитивного воровства. Ему, похоже, всё равно, что я о нём подумаю…»

– Сколько ты ему дала?

– Четыре сотни, всё, что было в кассе. – Мэллой пристально смотрела на осунувшееся лицо Бодро с лиловым кровоподтёком на полщеки. – Что произошло, Адам?

– Ничего… Ничего такого, с чем бы я не смог справиться.

А вот это уже никуда не годилось…

– Адам, перестань! Я прекрасно тебя знаю! Ты же сам не свой, разве я не вижу? И тон твой мне хорошо знаком. Таким ты бывал каждый раз, когда поиски Грейди заканчивались впустую. Может, объяснишь, что на этот раз случилось?

Конечно, она имела право знать всё. Кому как не Мэллой он мог открыться и излить душу, не боясь, что его неправильно поймут? Носить в себе эту боль столько времени было уже просто невыносимо. Бодро без сил навалился на стойку. Подумал о своём любимом кофе со сливками, но тут же с отвращением отверг эту мысль. Ему совершенно ничего не хотелось.

– Сейчас тоже всё впустую, Мэллой. Как будто ничего и не было. Я снова на старте…

– Ты о Грейди? – Мэллой внезапно осенило, и она нахмурилась. – Подожди, а то, что у тебя на лице – это случайно не его рук дело?

– Не рук… Да и вообще, это не главная проблема…

– А в чём тогда проблема? Расскажи мне… – Девушка вся обратилась в слух. Адам устало прикрыл воспалённые после ночной бессонницы глаза, и снова прокрутил в памяти сцену в гараже…

– Всё было враньём, Мэллой. С самого начала… А я повёлся как дурак…

– О чём ты говоришь?

– Все эти двадцать лет… Грейди… Наше воссоединение, о котором я так мечтал. Всё мираж… Он использовал меня для достижения своих целей, в качестве звена в цепочке…

– В какой еще цепочке, Адам? Грейди приехал к тебе, сам нашёл…

– Он не ко мне приехал, Мэллой. Он меня не искал и вообще никогда обо мне не думал. Через меня он рассчитывал добраться до Хардена.

– До Хардена? – Если бы Мэллой не знала Бодро достаточно хорошо, она бы решила что он шутит. Или бредит. – При чём тут Харден?

– Грейди хочет убить его. Только, пожалуйста, не спрашивай о подробностях, ладно? Я их и сам ещё толком не знаю. Голова просто кругом идёт со вчерашней ночи… Как наваждение какое-то… Хочется проснуться поскорее и понять, что это дурной сон…

Мэллой и не собиралась вдаваться в детали случившегося, по крайней мере сейчас. Она сама растерялась не на шутку, ведь ещё вчера всё было так здорово. Бодро светился от счастья, да и Грейди… Он показался ей хорошим парнем. Позитивным, общительным, порядочным, в конце концов. Между ними был такой доверительный разговор, и всё, о чём откровенничал с ней Грейди, Мэллой приняла за чистую монету. Неужели это была всего лишь игра?

– Не может быть. – Сама себе вслух ответила девушка. – Он был так рад тебя видеть… Насколько я вообще разбираюсь в людях… У него глаза горели, когда он о тебе говорил… Разве такое можно специально изобразить?

Адам тоже постоянно об этом думал. Так долго находиться рядом – болтать о всякой ерунде, смеяться, и ни жестом, ни словом не выдать своих истинных чувств… Каким верхом цинизма и лицемерия надо при этом обладать?

– Я не знаю, Мэллой, но как бы там ни было, это сейчас не главное. Харден на свободе, а Грейди его ищет. Он не понимает, насколько это опасно для него. Смертельно опасно, я не могу допустить, чтобы они столкнулись где-нибудь лоб в лоб… У тебя нет никаких версий, куда бы Грейди мог пойти? Он ничего из своих вещей тут не оставлял? Никаких зацепок? И тебе случайно ничего перед своим уходом не сказал?

– Нет. – Мэллой вспомнила утренний визит Грейди во всех подробностях. – Сказал, что ты мне всё объяснишь, если захочешь. И ещё сказал, что ни сегодня, ни завтра его не будет… Давай подумаем, куда бы он мог пойти…

– В принципе, куда угодно. Он не так давно в городе, и постоянного места жительства у него нет.

– Может, он где-то в отеле?

– Может быть. Но что мне это даёт? В городе тысячи отелей, как я узнаю, в какой конкретно район его занесло?

– Наверное, в такой, где бы он себя чувствовал наиболее комфортно. Кстати, вьетнамских отелей в городе не так уж и много. Понимаешь, о чём я?

Бодро понял и в который раз поразился, насколько образом своего мышления Мэллой похожа на отца.

– Мэллой, почему ты не работаешь в полиции? Тебе там самое место, ты просто гений!.. Как я сразу об этом не подумал?! Мне срочно надо ехать!

– Куда?

– В Маленький Сайгон. – Адам почти бегом бросился к выходу, и Мэллой едва успела крикнуть ему вслед:

– Купи себе тёмные очки!

Вот такой, активный и деятельный Бодро ей нравился гораздо больше…

Глава 23

«Человечество делится на умных и дураков, середины не бывает. – Так всегда любил повторять Томасу отец. – Только умные люди берут от жизни всё, а остальные просто приспосабливаются к обстоятельствам и плывут по течению, позволяя собой управлять. Не будь дураком. Твоя задача – не стать безвольной пешкой. Контролируй свою жизнь сам, чтобы ни у кого и мысли не возникло использовать тебя в своих целях»…

Это золотое, но далеко не единственное правило, придуманное подполковником Харденом, в последнее время часто приходило Томасу на ум. Потому что с некоторых пор слишком многое в его жизни стало выходить из-под контроля, а это напрягало и вызывало ненужные эмоции, которых он по возможности старался избегать.

«Чувства – это слабость» – Говорил отец, и Томас был с ним абсолютно согласен. Подполковник Харден никогда не нервничал. Он даже жену свою бил, не меняясь в лице и не повышая голоса, словно это входило в обязательный армейский распорядок дня.

«Расписывай каждый свой день по минутам. Ты всегда должен знать, что будешь делать сейчас, а что через два часа. Никаких непредвиденных обстоятельств, которые могут застать тебя врасплох».

Похоже, что он всё-таки отошёл от своего графика и позволил событиям развиваться самопроизвольно, иначе откуда вдруг сразу выползло столько разных проблем?

«Любая проблема имеет своё достойное разрешение. Надо решать её спокойно и трезво, заранее просчитывая все возможные последствия и перебирая разные варианты»…

Томас изо всех сил старался быть спокойным, однако эта ночь конкретно выбила его из колеи и то, что сейчас он давил в пепельнице уже третью за полчаса сигарету, говорило само за себя. А вот отец не курил даже когда был на взводе, стремление искать утешение в пагубных привычках он тоже считал слабостью человеческой натуры. Однако более безопасного способа снять стресс Томас не знал. Алкоголь, например, расслаблял и усыплял бдительность, а сейчас для него это было равносильно гибели. Кто бы мог подумать, в самом деле?...Он приложил столько усилий, чтобы избежать ловушек, расставленных властями, и между тем едва не угодил прямо в руки этого неопытного сопляка. Каким шальным ветром его занесло в эти края, и откуда вообще он тут взялся? Вот уж действительно форс-мажор, неучтённый в планах на ближайшее время.

Отставив в сторону чашку с полуостывшим кофе, Харден внимательно огляделся вокруг. По-прежнему тихо и буднично… Он специально выбрал неприметный бар в самом отдалённом квартале города, но и тут всё равно чувствовал себя неуютно.

«Самое важное – заранее знать, с какой стороны будет удар и не ждать нападения, а постараться атаковать первым»…

Замечательное правило, когда есть возможность вычислить противника. Тогда никаких проблем в принципе не существует. Но это явление из прошлого нагрянуло довольно неожиданно и так же быстро испарилось в никуда, оставив после себя неприятный осадок и богатую пищу для размышлений. Снова и снова Томас в деталях вспоминал то, что услышал минувшей ночью в гараже, стоя за одной из широких колонн. Хорошо, что он не смог вовремя оттуда выбраться и вынужден был просто затаиться в темноте, иначе до сих пор пребывал бы в счастливом неведении относительно своего новоиспечённого «кровного врага». Не было печали, что называется…

«Противника надо знать в лицо»…

А ведь Харден его толком и не разглядел впотьмах, да и потом, кто бы дал ему подобную возможность, когда творился такой дурдом? В тот момент он думал только о том, как бы поскорее убраться из гаража восвояси, зато сейчас ничто не мешало Томасу мысленно вернуться обратно к машине, в которой так и остались лежать деньги. ЕГО деньги, заработанные честным трудом. Если бы не этот неугомонный Бодро со своей слегка шизанутой компанией идейных переростков, всё получилось бы как надо. Но они – ещё полбеды, с ними он уже имел дело и знал, чего от них ожидать, а вот этот парень… Этот парень Хардена здорово тревожил. Именно тем, что был тёмной лошадкой, к которой сложно подобраться. И ведь он определённо был опасен, судя по тому диалогу, что слышал Томас в гараже.

ГРЕЙДИ… Так постоянно называл его Бодро. У Хардена это имя не вызвало никаких особенных ассоциаций в голове, однако дальнейший рассказ парня оживил постепенно в памяти уже, казалось бы, давно забытую картинку. Нет, что уж там говорить, он прекрасно понял, о каких родителях идёт речь. В его бурной, богатой на события жизни была только одна такая история, когда он позволил своим эмоциям одержать верх над трезвым рассудком и убил людей лишь потому что ему этого ХОТЕЛОСЬ. Чисто психологически. Тогда он впервые сорвался и пошёл на поводу у собственных страстей, что раньше было ему не свойственно. Отец бы тоже расценил это как проявление слабости.

«Никогда не подчиняйся женщинам. – Часто внушал он своему подросшему сыну. – Ты мужчина, и это мир создан для тебя, так же как и женщины. Пользуйся ими, повелевай, будь выше этих лживых тварей, которые все как одна насквозь порочны»…

А Томас и не думал считать женщин чем-то священным и прекрасным. Перед глазами изо дня в день маячила ссутулившаяся серая мышь, которую он звал матерью. Тихое, безропотное создание, боготворившее своего мужа-офицера, молча сносившее его оскорбления и побои. Томасу не было её жалко, он презирал слабых людей и поэтому сам всегда стремился быть лучшим и сильным: прекрасно учился, занимался спортом и стрельбой. Всё, за что бы он ни брался, выходило у него легко, без напряга, словно играючи. Девушки находили его весьма обаятельным и он, даже не будучи красавцем, всегда пользовался у них успехом. Иначе и быть не могло – чего еще можно ожидать от этих сучек? Любая из них мечтала найти себе хозяина побогаче, и каждая стремилась продать себя подороже. Неужели кто-то из них всерьез рассчитывал вызвать его интерес? Разве что в качестве средства для выброса гормонов…

Разумеется, и та трепетная святоша ничем не отличалась от остальных. Просто у неё хватало лицемерия скрывать свои грязные инстинкты под маской чистоты и благодетели, а это раздражало сильнее, чем неприкрытая похоть. Сейчас Томас вспомнил её нежное тонкое лицо, тёмные волосы, густыми волнами рассыпанные по плечам, изящную фигурку в лёгком светло-голубом платье – так явственно, что его даже передёрнуло от накатившего возбуждения. Только этого ещё не хватало. Двадцать лет прошло, а он всё ещё не может думать о ней равнодушно. Чем-то она серьёзно его тогда зацепила…Своей чрезмерной правильностью что ли? Она словно не видела его многозначительных взглядов, и его обворожительная улыбка, которая свела с ума многих, не производила на неё никакого впечатления. Всё это, конечно, было искусной игрой с целью довести его до высшей точки кипения. Томас ничуть не сомневался, что за этим показным равнодушием скрывается тщательно завуалированная страсть. Иначе и быть не могло: что мог дать молодой, красивой женщине муж, повёрнутый на служении Богу? Удивительно, как у него вообще получилось ребёнка заделать… Да и потом, где гарантия, что жена его не нагуляла от кого-то более расторопного? Тем более что мальчишка был полной копией своей матери…

Да, действительно, его звали Грейди. Сейчас Харден вспомнил это совершенно точно. Маленький недоносок всегда мешался у него под ногами, будто нарочно не давая им с Фэй оставаться наедине. Томас всеми силами пытался расположить его к себе, однако мальчишка упорно не шёл на контакт, при каждой встрече молчал как глухонемой и пристально изучал гостя пронзительными светлыми глазами.

– Чего он так на меня смотрит? – Интересовался Харден у Фэй. – Разве я сделал ему что-то плохое?

– Тебе так кажется. – Смеялась она. – Грейди много слышал об американцах, ему просто интересно. Ну и ещё, он стесняется, наверное, потому что не привык.

По большому счёту, Томасу было плевать на все эти тонкости и детали. Он наведывался в эту богом забытую деревню чаще, чем того требовала служба – только ради возможности лишний раз увидеть ЕЁ. Была ли это любовь? Вряд ли… Харден глубоко отрицал это идиотское понятие – оно было уделом слабаков. Пожалуй, в Фэй его цепляла именно эта вот недосягаемость, когда кажется – протяни руку и бери, но нет…Близко, а не достанешь…А ведь Томас не привык проигрывать женщинам. Может быть, в своём стремлении самоутвердиться он слишком переборщил, но сколько же было можно наблюдать, как Фэй строит из себя Деву Марию? Дразнит его своей волнующей походкой, манит ласковым голосом…Словно нарочно… Глядя на неё Харден испытывал почти животный голод, сдерживать который с каждым днём становилось всё труднее. В тот памятный день он сорвался, потому что поблизости наконец-то не оказалось ни души. Можно было не разводить церемонии, а, пользуясь удачным моментом, действовать откровенно. Однако Фэй продолжала играть в гостеприимную хозяйку: поила его зелёным чаем, предлагала попробовать свежеиспечённых лепёшек… В то время как ОН хотел только одного…

Томас и сейчас считал, что эта недотрога была сама во всём виновата. Не надо было будить в нём зверя. Ни одна стерва никогда в жизни не смела бить его по лицу в ответ на поцелуй – пусть даже такой грубый, по-настоящему мужской. Наверное, святой отец Гарольд вёл себя с супругой несколько иначе, потому что стремительный напор Хардена напугал и обескуражил её до глубины души.

… – Том, ты что?!

Неужели она действительно до последнего момента так и не поняла, для чего он ходит к ним в гости?

– Фэй, может хватит уже валять дурака? Мы оба взрослые люди, сколько можно делать вид, что мы просто друзья?

– Ты что, с ума сошёл? Как ты так можешь?.. Разве я когда-нибудь давала тебе повод?

Харден не стал объяснять ей, что вся она сама по себе, с ног до головы, является отличным поводом. Ему вообще тогда было не до рассуждений и высокопарных речей о нравственности, Фэй была предельно близко, он чувствовал её горячее дыхание возле своего лица и терял последние остатки самообладания. А когда она влепила ему пощёчину, он просто сорвался и ещё сильнее вцепился ей в плечи, пытаясь повалить на стол. Ах, как отчаянно она при этом сопротивлялась!

– Отпусти, Том! Немедленно отпусти!!!

– Перестань, ты же этого хочешь… Ну признайся же, что хочешь, Фэй, с первого дня нашего знакомства…

– Прекрати!

– Расслабься, твой святоша мне в подмётки не годится, сейчас сама в этом убедишься…

За эти слова он получил вторую яростную пощёчину.

– Пусти!!! Сюда может Грейди зайти! Ничтожество!!! Как же ты мне противен!

Зря она это сказала. Очень зря… Этот удар был куда более ощутимее, чем пощёчины, он мгновенно охладил пыл Томаса и заставил выпустить из захвата свою трепыхающуюся жертву. Фэй отпрянула от него как от чумы и в её глазах, блестевших злыми слезами, Харден действительно увидел бездну отвращения.

– Убирайся. – Приказала она громко. – Чтобы ноги твоей здесь больше не было. Ты понял?

– Ты пожалеешь об этом, Фэй. Обещаю.

– Только не в этой жизни.

– Уверена?

– Абсолютно

– Ну смотри…

Уже выходя из дома, Харден остановился на пороге и снова оглянулся на застывшую в углу комнаты Фэй.

– С наступающим Днём Рожденья, милая.

Больше он не чувствовал никакого вожделения. Этот неприступный, холодный взгляд убил в нём всё. И отныне ему хотелось ответного убийства. План мести созрел в голове довольно быстро. В Оперативном Управлении ЦРУ учили чётко координировать в мыслях свои предполагаемые действия, совмещая стратегию с тактикой. А Томас всегда был лучшим учеником в разведшколе. Он был лучшим ВЕЗДЕ, и, тем не менее, какая-то канадская сука посмела назвать его ничтожеством, променяв на своего религиозного фанатика-мужа. Но она плохо знала, с кем связалась. Это ей и всем остальным миссионерам Харден представлялся рядовым американским солдатом. Никто даже близко понятия не имел о той деятельности, что он вёл в этой войне, ловко работая на два фронта и везде имея свою выгоду. Томас служил не за идею – за деньги, и ему было всё равно, кого при этом убивать: гуки в его глазах не делились на северных и южных. С первыми он успешно сотрудничал не один год, а вторых, было время, уничтожал целыми деревнями в рамках нашумевшей операции «Феникс». Так что ему стоило стереть с лица земли ещё одну? Только намекнуть кому нужно, что жители деревни Чан Ло прячут у себя американских агентов – и всё. Нет ничего проще, чем сводить с кем-то счёты не своими руками, да ещё и прибыль с этого иметь. А Фэй Томас устроил отличный День Рождения…

Ему не было её жаль. Ни минуты, ни мгновения. Выразительный взгляд, полный отвращения слишком чётко врезался в память, и хорошо, что перед расстрелом ей завязали глаза – так не хотелось напоследок снова пережить это мерзкое чувство собственного ничтожества. Точно так же, кстати, всегда смотрел на Томаса и её мелкий отпрыск… Каким чудом ему тогда удалось спастись? Харден помнил, что его не было в доме, иначе он бы доставил себе удовольствие, собственноручно пристрелив мальчишку прямо на глазах у Фэй. Чтоб знала… Щенка нигде поблизости не оказалось, но Томас решил, что он и без того уже не жилец – не тут, так в другом уголке деревни он должен был попасть под раздачу вместе с остальными жителями и миссионерами. Погибнуть от пули или сгореть в огне… Так как же вышло, что он выжил? И более того, сумел спустя столько лет его разыскать?

Затянувшись четвёртой сигаретой, Харден снова прокрутил в памяти диалог между Грейди и Бодро… …

– Ты никогда не искал меня, Грейди… Верно?

– Я искал Хардена.

– И ко мне ты приехал только ради того, чтобы добраться до него?

– Да, я тебя использовал. Иначе выйти на Хардена у меня не получалось.

– Какого чёрта?...Ты предал меня…

– Заткнись, Бодро! НЕ СМЕЙ. ГОВОРИТЬ. МНЕ. О ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ. Понятно?!!..

Оказывается, эти двое прекрасно знали друг друга раньше.. Вот уж воистину, тесен мир…Интересно, что между ними могло быть общего?

… – Стой! Куда ты собрался? За Харденом?

– Не твоё дело!

– Ты хочешь его убить? Без всякого суда и следствия? Так нельзя, Грейди, это не по закону…

– Пошёл ты со своими законами знаешь куда? Я уже слышал – и про законы, и про систему, с меня хватит! Это всё не для меня! Дай пройти!

– Я не позволю тебе этого сделать! Харден опасен, очень опасен, он может тебя убить!

– Я убью его первым! Дай мне пройти, я сказал!..

«А вот тут ты ошибаешься, малыш… – Томас улыбнулся своим мыслям. – С такой самоуверенностью ты плохо кончишь. Лучше бы ты послушался Бодро и оставил свою нелепую затею меня убить… Потому что теперь мне придётся избавиться от тебя раньше.. У меня слишком много своих дел, которые куда как важнее, и путаться у меня под ногами, как в детстве, я тебе больше не позволю»…

В первую очередь Хардена сейчас беспокоили деньги. Те злополучные пятьдесят штук, которые он так и не смог забрать из багажника «форда» по вине Бодро. А ведь это была вторая половина его гонорара за последний заказ, и он сам велел Лоуперу оставить там сумку. Теперь с ней можно было распрощаться навсегда. С ней, но не с деньгами. Томас слишком хорошо знал Фрэнка и рассчитывал договориться с ним по-хорошему.

Сегодня он рискнул лично навестить своего работодателя. Сделав предварительный звонок, явился прямо к нему на мясокомбинат. Разумеется, Фрэнка его визит не порадовал, он даже не пожелал выйти навстречу, прислав в качестве сопровождения двух здоровенных детин-телохранителей, которые обыскали Хардена прямо возле входа в цех. Очевидно, Лоупер боялся сталкиваться лицом к лицу с профессиональным убийцей, поэтому и перестраховывался как мог. Томасу было смешно.

– Ребята, я чист. – Сразу же заверил он обоих парней в строгих костюмах, покорно позволяя им шарить по всему телу в поисках оружия. – Наслаждайтесь своей замечательной работой дальше.

Лоупер встретил его в одном из небольших помещениё цеха. Как всегда холёный, гладко выбритый, в неизменной белоснежной рубашке. На фоне разделочных столов с ошмётками мяса этот человек выглядел нелепо, и Томас снова не смог сдержаться от смеха.

– Привет, Фрэнк. – Он давно общался со своим заказчиком по-приятельски и даже не думал спрашивать на то разрешения.

– Когда ты сказал, что будешь здесь, я не поверил. – Лоупер не соизволил улыбнуться ему в ответ. – В чём дело, Том? Я выполнил все условия нашего договора.

– Всё верно. – Согласился Харден вкрадчиво. – Мы договаривались на пятьдесят штук вперёд и столько же после. Но проблема в том, что этих, последних денег я не получил.

– Странно.. Они были там, где мы договорились. Разве нет?

– Да… Они там были, но я не смог их забрать. Мне помешала полиция, Фрэнк. Я на крючке.

Лоупер попытался быть бесстрастным.

– Минуточку, это не моя вина. Разве не так?

– Да, конечно. Это не твоя вина, но это твоя проблема, Фрэнк. – Харден видел, что собеседнику не нравится его самоуверенность и вполне понимал причины. Фрэнк слишком берёг свою репутацию честного налогоплательщика и меньше всего на свете ему хотелось, чтобы кто-то видел его в обществе преступника, объявленного в розыск.

– Знаешь что, – немного подумав, Лоупер всё-таки решил подойти к киллеру поближе, дабы не разговаривать в повышенных тонах на весь цех, – мы с тобой занимаемся одним и тем же бизнесом. Так или иначе устраняем неугодных нам людей… Вот только почему-то мои жертвы от меня никогда не уходят…

Томас знал, что так и будет, поведение его сообщника было очень предсказуемым, но он уже давно продумал, как себя с ним вести. Главное – спокойствие и трезвый ум.

– Легко избегать проблем с полицией, когда я всеми путями тебя защищаю и прикрываю, Фрэнк. Если бы мне было нужно, я бы сдал тебя с самого начала, мне бы это в будущем зачлось. Если и не на высшем суде, то на земном – точно.

Лоупер недоверчиво прищурился:

– Хочешь, чтобы я поверил в то, что это всё бескорыстная услуга?

– Конечно, нет. Я не настолько глуп, чтобы свидетельствовать против тебя где бы то ни было. Ты мне необходим, Фрэнк. Мне нужно исчезнуть, и ты должен мне в этом помочь.

Наглость Хардена не укладывалась ни в какие рамки. Фрэнк долго пытался угадать, чем она вызвана, однако кроме вальяжной ухмылки и умного, хитрого взгляда не разглядел ничего. Он прекрасного понимал, что человек, стоявший перед ним, опасен и вовсе не прост, общение с ним всегда напрягало Лоупера, хотя как профессионалу своего дела Томасу не было цены.