Текст книги "Синий, который красный (СИ)"
Автор книги: Елена Кисель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)
Глава 20. Обед в сапфировых тонах
Наверное, контрабандисты тоже смотрели что-то такое. Хотя не надо забывать, что Кристо у них же фильмы и брал. Еще пока его ноутбук не конфисковали в Кварлассе…
Макс повернул голову и снизу вверх смерил Дару не особенно приязненным взглядом.
– Ну и что? – ответила та. – Зато Эльзы больше не слышно. И не видно.
И вытерла кровь со лба.
Гамат Хохолок, который смирно лежал себе на полу там, где Кристо его оставил, приподнялся и простонал:
– А… почему за дверью радуга?!
Кристо вздрогнул от неожиданности. Силовой поток, проведенный через пальцы, отключил Гамата вторично.
– Мы что, на том свете?!
Около виска оказалось что-то холодное, и голос Макса веско заявил:
– Применишь магию ещё раз в командном пункте – и будешь на том.
Кристо злобно засопел, но движений делать не стал.
– Руки в карманы.
– Вот какого нечта я тебя спасал?! – рассвирепел в ответ Кристо.
Дара тихо закатила глаза, поискала на голове обруч, чтобы его поправить, но припомнила что-то и махнула рукой. Сползла по ближайшей стене на пол и уселась там. Кристо немного «потаращил буркалки» – на Макса это особого впечатления не произвело – и сел неподалеку. Ему самому не очень-то хотелось что-то трогать. Ясно: Дара привела какой-то механизм в действие, а если в это действие сейчас сунуться… не хотелось даже воображать.
– Почему они нас не отключили? – задался вопросом Макс. – Система не автономна, у них где-то командный центр… впрочем, возможно, есть только центр связи, а каждая улитка перемещается сама собой.
Дара, кажется, не очень поняла. Она прожигала глазами дырку в Кристо.
– Как ты ей солгал?
– Чего?
– Эльза сказала, что может видеть насквозь. Как ты ей соврал?
– А! – махнул рукой Кристо. – Это что! Вот когда я мамаше рассказывал, почему дома не ночевал…
– Талант.
Кристо не понял, это она хвалит или издевается, но на всякий случай приосанился.
– А почему от шестой эмельхатины только дырка осталась? Твоя ведь работа?
– Моя. Это «всполох» – артефакт несложный, только сил на него много нужно. И мастерство.
Радуга с экрана не желала пропадать, рябила разноцветными полосами и нагло переливалась прямо за дверью. Это можно было увидеть при небольшом усилии, только выглянув из комнатки, в которой они сидели.
– Может, выйдем? – предложил Кристо нерешительно.
– Давай, выходи, – хмуро отозвалась Дара со своего места. – А мы посмотрим.
Башка гудела так, будто в ней поставили контрабандный вентилятор. Нужно было срочно найти что-то привычное, упрощенное, что-то совершенно его, пока голова просто не раскололась от ненужных мыслей.
– А круто было, да?
Ковальски оглянулся на него от пульта так… Но Кристо и это было побоку: он блаженно прижмурился и переживал момент собственной славы:
– Я его как садану кулаком по лбу! Он и брякнулся. А потом я за джойстик, а она ка-ак рванет по полю… клево.
Но компания ему подобралась не та, чтоб в ней восхищаться.
– Мы успеем предупредить Магистров, – тихо, делово заговорила Дара. – Они стянут войска, перехватят Прыгунки… нападения на Кордон не будет.
– Думаешь?
– Эмельхатины, может, и ползают быстро, но драконы Семицветника – быстрее. Их остановят, когда они еще будут в пути.
– Думаешь?
Тон Ковальски был таким странным, что и Кристо перестал жмуриться, приподнял голову.
– А тебе что тут не нравится?
– Тут? Все. Конкретно в этой истории? – он обвел пульт рукой. – Вот это. Камеры. Механизмы. Система навигации из внешнего мира, в которую вбиты карты вашей Целестии. С координатами. Механизмы, которые управляют живым существом – этой улиткой. При этом никаких признаков генераторов, вообще источников энергии. Значит, эта Эльза нашла способ использовать какие-то местные источники. Эта девица – гений.
Он помолчал и прибавил жестко:
– Её нужно убрать как можно скорее.
Кристо развел руками, что обозначало: «Ну, это еще сделать как-то надо!» Дара тоже не высказала даже признаков возмущения: в Целестии были далеки от идеалов гуманизма.
Макс откинул голову назад и закрыл глаза на непростительных десять секунд. Непростительных потому, что они были непонятно где, когда, а на мониторе каждый миг могло появиться что-нибудь важное.
Но он устал так, как не уставал даже с «пингвинами», когда приходилось не спать неделями из-за поиска старинных вещей. И он чувствовал себя удивительно старым для сорокалетнего человека.
Дети. И сама Эльза, и остальные, сколько бы им сотен лет тут не было.
И насчет менее опытных воинов и более опытых – всё глупости: оттого что они научатся убивать, они не научатся думать, как взрослые, сколько бы сотен лет им ни миновало, не научатся просчитывать последствия своих решений…
Нести ответственность.
Страшно подумать, что могут сотворить и со своей страной, и не только со своей, эти рано выросшие, наделенные такими способностями дети.
Эльзу нужно… он сказал «убрать», потому что понимал: слово «остановить» будет ложью. Дети ведь не желают останавливаться и стоят на своем до последнего. Основная причина, по которой он планировал их завести лет в сорок пять, дабы упрямством отпрысков не были испорчены лучшие годы его жизни.
Как раз когда Макс почти начал понимать, почему Экстер Мечтатель всегда ходит такой печальный в своем артефактории, улитку жестоко тряхнуло, а потом вдруг начало тихонько покачивать: раз-два, раз-два, как лодку на волнах…
– Мы на воде, что ли?
Ковальски с трудом распрямился, потянулся и пощелкал переключателем обзора.
На экране появились деревья, деревья, потом берег какого-то озера, а потом сразу же – панорама замка.
Знакомого замка с одной-единственной башней, на которой плясали красно-золотые блики, и широкими аллеями кустарников, разбегающимися от озера, и с непременной воинственной женской фигурой в кольчуге, которая явно говорила: «Ну все, вам сейчас будет… Альтау!»
Не приходилось сомневаться: завуч решила, что на вверенную ей территорию вторглись или просто враги, или хоть шпионы, а посему намеревалась уничтожить чужеродный объект. Нужно было или поднимать белый флаг, или выскакивать из улитки и пытаться убеждать Бестию, что это всего-навсего они.
И надеяться, что это остановит ее карающий серп на те секунды, которые будут им необходимы для бегства.
– Зато мы теперь знаем, почему деревня – Прыгунки! – дошло вдруг до Кристо.
Его прозрению почему-то никто не обрадовался. Дара еще пробормотала что-то вроде «Драконы против улиток!» – насмешливо, но этого уже он не понял.
* * *
Кристо начал приспосабливаться. Не к тому, что его обо что-нибудь шваркают или дают наказания. К тому, что его прежде спокойная и интересная отморозочная жизнь превращается в какое-то глобальное «разножранье», где постоянно фигурируют Дара, Бестия и проблемы.
Ну, ладно, вот Ковальски еще теперь фигурирует.
Максу было уже почти наплевать на то, оставят его в живых или нет. Он выбрался на берег, поднял глаза на разъяренную Бестию и поинтересовался вместо приветствия:
– Знаешь что-нибудь о гиперпространстве?
Бестия, которая закономерно приняла это за издевательство, тут же схватилась за серп. По счастью, она выделила минутку, чтобы прочитать им ледяным тоном предсмертную нотацию с перечислением всех их злодеяний. Этого времени Кристо хватило, чтобы… приспособиться.
Он покрутил головой, заметил, что Макс рассматривает небеса, а Дара напряженно смотрит в сторону – будто Бестия и не цедит ледяным тоном: «Подделка пропусков, похищение крупной суммы, причинение увечий персоналу, разрушение территории Одонара – с чего мне начать? Или мне просто связаться с Магистрами и отправить вас к нежити всех троих?». И вмешался.
Полный искреннего счастья вопль «Ой, хорошо-то как, что мы вас встретили! Такое по плечу только воину Альтау!» заставил закашляться Дару, а Феллу – опустить серп, посмотреть на Кристо, как на больного, но все же потребовать объяснений.
Правда, это не обозначало, что они спасены. Объяснения в исполнении Кристо состояли из междометий, а также словечек «круть!», «жуть!» «эта рыжая» и «совсем оборзели». Вполне возможно, Бестия под конец всё-таки прикончила бы всех троих, но тут все же вмешался Макс. В его устах все звучало кратко, четко и сухо, и до того серьезно, что Бестия уже в который раз передумала чинить над ними расправу. Она ограничилась тем, что попыталась выразить на лице недоверие и надменно поинтересовалась:
– У вас есть доказательства этой чуши?
Макс, а за ним и остальные медленно и задумчиво повернули голову в сторону озера, где покачивалась на волнах флегматичная эмельхатина. Улитка душевно радовалась водным процедурам, время от времени высовывала из головы воду с довольно подрагивающими усиками, и громко, счастливо клацала плоскими зубами.
К озеру уже начали сбегаться из сада ученики и действующие артефакторы. Слышался радостный баритон Нольдиуса, который всем желающим пояснял, что этот вид очень редок и как следует не изучен, потом приковылял злой, рогатый от кинжала Дары Вонда и начал гнусаво орать на всех, чтобы расходились и не бросали всякого мусора в озеро…
– Немедленно извещу Магистериум, – сухо бросила Бестия, не прибавила ничего и заспешила в Одонар, оглядываясь время от времени на эмельхатину.
Они еще минут пять простояли на берегу, глядя, как артефакторы пытаются подобраться к улитке и перекликаются по этому поводу: «Кусанет!» – «Да она мирная, не боись!» – «А-а, мирная, глаза как у Бестии!» – «Давайте ее выманим на что-нибудь?» – «О, вон Павлин идет, на него и выманим, может, на него и улитки ведутся?» У Кристо хлюпало в кроссовках, не желали раскладываться по положенным местам разножралка с газировкой, а в груди что-то было туго натянуто, как тетива, и не желало ослабевать. Дара стояла рядом, морщась и вытирая кровь с носа и лба, Ковальски, скривившись, ощупывал ребра – эти двое выглядели так, будто им все же придется побывать в лапах у Озза.
– А от штрафных в Хламовище нас за такое освободят? – понадеялся Кристо вслух, но ему никто не отозвался. Дара медленно побрела ко входу в жилое крыло, Ковальски почему-то направился обратно к улитке.
Кристо постоял, подумал, поднял руку и перехватил пробегавшего мимо теорика.
– Значит так, мелочь. Сейчас бежишь в трапезную и быстро ташишь мне оттуда поднос жратвы, дошло?
– Так улитка же! – заныл теорик.
– Не понял?!
Действует еще физиономия-то, когда глаза таращишь. Теорик припустил за едой так, что Кристо взглядом не уследил. По пути он отвязался от Хета, помятого после уроища у Бестии; пробормотал что-то вроде, что самое интересное – мусор в озере; в полудреме добрел до своей комнаты; долго возился с дверью, пока не понял, что она открыта; определил свою кровать только по черному, в готической кровище, одеялу; скинул всё, что промокло; подушку к себе прижал, как любимую, которую давно не видел… И провалился безоглядно не в освежающий сон, а будто в черный бесконечный затягивающий омут, из которого на него зловеще пялилась пара зеленых огней.
Он долго летел в этот омут, а потом понял, что магию нужно направить в лопатки, и выровнялся в полете, и зеленые огни начали превращаться в глаза Дары, а потом все расплылось, стало радугой на небе, и Кристо представилось, будто он лежит в саду, у озера. Здания артефактория почему-то нет и в помине, а самое главное: поблизости нет Бестии. Так вот, он лежит, а мимо идет Мелита, в самом легком наряде, о котором он только мог мечтать. Танцующей походкой приближается к нему, наклоняется и многообещающе шепчет:
– Кристо, открой глаза!
Кристо прекрасно отдавал себе отчет, что спит, а потому во сне помотал головой: ну да, чего я там не видел, лучше сон посмотреть. Но Мелита не унималась:
– Кристо, проснись, поднимайся…
Вот ведь приставучая. Ну, если просят, нужно открывать.
А он ведь знал, что увидит что-нибудь паскудное – и просыпаться-то не хотел! Широченная рожа Хета вместо потолка чуть не остановила у Кристо кровь в жилах.
– Убери смуррило! – рявкнул он и вскочил на ноги.
Вот тебе раз, Мелита в комнате и правда была, и даже в легком шелковом халатике, из-под которого кокетливо выглядывали не просто коленки, а почти что и все ноги.
Сон в руку. Кристо выдавил улыбку на опухшей со сна физиономии. Мелита поблестела зубами в ответ, а потом ласково обратилась к Хету:
– Хетик, ты творишь чудеса. Где ты научился так ласково шептать на ушко?
Тьфу, погань… Кристо со значением показал Хету кулак. Нольдиус, который наблюдал за этим со своей кровати, укоризненно кашлянул.
– Не знаю, где ты брал уроки сна, но это что-то поразительное. Мы пытаемся тебя разбудить уже около часа, а на тебя ничего не действует!
Только теперь Кристо заметил, что майка на нем мокрая, волосы тоже – ведро воды вылили, не меньше! И ребра болят… во, синяки на руках. Кто посмел щипать?
Он встал, завернувшись в одеяло, и испепеляя Нольдиуса исполненным ненависти взглядом. Мелита захлопала в ладоши.
– Съезди к контрабандистам, раскрой пару заговоров – и тебя не поднимут. Чего надо было?
– Тебя вызывал Магистр.
– Фффффф?!
Из легких Кристо со свистом вышел воздух. Ему вода в уши попала?
– Магистр. М-м, как бы объяснить…из Семицветника! – Нольдиус, ехидный гад, еще руками помахал, как будто Кристо и так не понял. – Приехал час назад. Сказал, чтобы тебя привели.
– Так что ж вы, гады…
– Так мы тебя и будим!
Ой, жухляки, смуррилы, Холдоны с холдонятами! Мокрый, как мышь, Кристо, рванулся на выход сначала как был – в носках и одеяле, но одеяло у двери уползло и само вернулось на кровать – артемажья вещица. А Мелита с веселым изумлением уставилась на контрабандные боксеры Кристо – в черепушках и кровище.
– Сдается мне, что костюм они не одобрят…
В джинсы он впрыгивал на ходу – та еще акробатика. Как и в кроссовки. Волосы ему Хет сушил тоже на ходу, точнее, уже на бегу, причем не замолкал ни на секунду, сообщая все новости сразу и вперемешку: что практёры-боевики второго года начали проходить комбинированные телесные удары (когда, например, из одной ладони бьет огонь, а из второй – поток холода), что в Опытном Отделе в очередной раз попытались воссоздать Рукоять Клинка Витязя, и теперь глава Отдела сидит на дереве где-то в саду, не может объяснить, как туда попал, но спускаться не хочет… Что Бестия допрашивала «этого контрабандиста, которого вы в плен взяли вместе с улиткой». Кристо всё больше пропускал мимо ушей. Гораздо внимательнее он прислушивался (хоть и было противно) к пояснениям Нольдиуса, который широкими шагами шел рядом.
– На сей раз они в трапезной, Магистр согласился отобедать. С другой стороны, куда ты так торопишься? Конечно, опаздывать к Магистрам не совсем вежливо, но это не то, чтобы фатально…
У человека, может, единственный шанс С досады Кристо перешел на шаг и попытался выведать что-нибудь дельное, например, сколько он проспал. Оказывается, отхватил подряд двое суток (значит, пропустил два свидания, которые сам же назначил), но никаких взысканий ему за это не грозит благодаря распоряжениям директора и занятости Бестии. Кристо воспрял духом и поинтересовался, что там с трофейной улиткой, и выяснил, что она так и болтается в озере и даже экспериментаторы держатся от нее на почтительном расстоянии, в основном потому, что возле нее все время крутится Макс. Наверное, случилось и еще что-нибудь, но они уже были у трапезной, и Нольдиус кивнул на двери:
– Иди. Нам нельзя, а Дара уже там.
Вот, значит, кому все почести достанутся. Кристо набычился, но тут подошла Мелита, шепнула:
– Постарайся, чтобы ее случайно там не казнили, ладно? – и чмокнула в щеку, и Кристо почувствовал себя готовым обогнать в небе дракси.
Магистр отошел было на второй план, но тут все испортил Хет.
– И смотри там… – он как-то помялся, но свой язык не удержал и добавил: – Понимаешь, Синий приехал, а это…
Ну и что ж это за «это»?
Но никто ничего не объяснил, тогда Кристо вошел в трапезную и сам «это» увидел.
Наверное, такие лица были у семи королей, когда они узрели Холдона.
Синий Магистр, это Кристо знал, отвечал за целестийское образование, вроде как Алый – за порядок, а Желтый – за финансы. Но чего Кристо не знал – так это того, что Сапфириат был для Одонара чем-то вроде стихийного бедствия. Как и Одонар для него. Школа, которая не вписывалась ни в какие рамки, не имела цвета, постоянных учителей, расписания и массы нудных, но необходимых школе вещей. Вместо всего этого в Одонаре были бывший паж Альтау – за завуча, и ушибленный томиком поэзии Экстер Мечтатель – за директора. В общем, не объект образования, а сплошная язва для желудка и кариес для зубов, а свои зубы Синий Магистр очень любил, как и всю остальную часть своей тщательно завитой, надушенной и напомаженной персоны. Это его самолюбие, а еще придирчивость, любовь к бумажкам и полное отсутствие способности прислушиваться к чужому мнению делали его горячо нелюбимым гостем в стенах артефактория.
Правда, эти же качества сделали его и нередким (по меркам магической Целестии, в которой визит раз в пять лет считался частым) гостем в Одонаре.
Всего этого Кристо не знал. Он только заметил, что Фрикс и Гелла сидят, будто кол проглотили; Экстер Мечтатель истязает лютню пальцами, но не извлекает из нее ни звука; Дара мрачна, как на похоронах, а Фелла Бестия с лютой ненавистью смотрит на кусок мяса, который лежит на тарелке у Магистра.
Кроме тех, кого он увидел сначала, в общей трапезной были: Озз, который как раз прикрывал один глаз рукой и взглядывал с умилением наверх, на Рог Изобилия; старый Убнак, недоумевающий, что он-то делает на этом «сеансе болтологии», Ренейла из Отдела Анализа, кто-то из производственников… да ещё пара молодых, прямо противоположных с виду артефакторш – судя по антуражу, те самые выросшие сестренки, в комнате которых поселили Кристо и Нольдиуса.
И Ковальски, причем самым вменяемым выглядел именно он. Макс просто устроился поближе к двери и не спеша потягивал кофе, и вообще, смотрелся совершенно посторонней личностью. Кристо кинул тревожный взгляд на Магистра – тот как раз что-то выслушивал от Бестии насчёт допроса Хохолка – и плюхнулся рядом с Ковальски.
– Ты-то тут что делаешь?
– Кофе пью, – Макс выразительно приподнял кружку. За двое суток он успел навестить Озза, и теперь выглядел раздраженным, но совершенно здоровым. Парика на нем вызывающе не было.
– Рог его не выдает.
– А я сказал, что получил его из Рога?
Кристо почесал щеку и понял, что раунд проиграл.
– Что это у всех с рожами?
Макс глазами указал на Сапфириата, который сидел себе, изящно развалившись за столом, крутил в руке вилку и важно качал головой на каждое слово отчёта Бестии. Кристо почтительно сглотнул, пожирая глазами великого человека.
– А почему его прислали? Он же по этому… по школам всяким…
Макс пожал плечами и показал, что терзается тем же вопросом.
– Остальные заняты, да?
Ага, небось, никому из Семицветника больше не хочется нарваться на Феллу или на Оплота Одонара. А может, этому просто привычнее быть в артефактории.
– О чем говорят?
На это не было ответа.
Кристо попытался было прислушаться, но до него не донеслось ничего интересного: Бестия отчитывалась, что Гамат Хохолок ничего конкретного не знает о планах Эльзы – ни когда начнётся атака, ни по какому именно пункту Кордона будет нанесён удар. Что он вообще не может понять – как эмельхатина объявилась в озере Одонара. Что он дико нервный и орёт только, что «непонятно, на какие кнопки эти придурки там давили».
Персонал артефактория в ответ на «дико нервный» разразился неопределенными звуками. Уж тут-то все знали, что при общении с Феллой нервными становятся даже опытные семисотлетние маги.
– Такая неизвестность печальна… – начал Магистр и тут же вперился в Макса, со стороны которого только что донесся определенно насмешливый хмык: – Оплот Одонара хочет что-то возразить?
Ковальски вопросительно показал на себя кружкой, а потом с честными глазами покачал головой. С виду – ему было вообще все равно, что тут происходит, он кофе пришел попить.
Магистр изящно вонзил вилку в мясо, погладил усики, которым уделял внимания чуть ли не больше, чем образованию в Целестии, и продолжил:
– Полагаем, вы понимаете, что я призван выступить лишь рупором воли Великого Дремлющего, – тут он почтительно покачал вилкой. – За те двое суток, что минули после вашего отчёта, нашими ведомствами была произведена разведка. Однако, как вы знаете, деревня контрабандистов обнаружена не была.
Тут он опять малость отвлёкся на хмыканье Макса, но Ковальски утопил несказанные слова в глотке кофе.
– Однако, – тут Сапфириат заговорил погромче, – мы получили их требования вчера. Крайне нахальные, как вы уже могли понять. Открыть Кордон на свободный выход… пф! – он взмахнул вилкой. – Иначе они грозят бунтом в Северных землях, а также непосредственным… х-ха! Непосредственным, слышите ли вы, противостоянием с Семицветником. И утверждают, что у них есть для этого средства!
Сапфириат выпустил из-под усов два с половиной смешка, не дождался от публики даже слабого эха и продолжил «быть рупором Дремлющего».
– Сейчас нами решается вопрос поднятия в воздух драконов. По закону о нападении на магические организации, пункт два, они будут патрулировать те земли, которые должны подвергнуться нападению, то есть, Семицветник и Казармы Кордона. Над северным Краем также будут организованы патрульные облёты – на случай бунтов. Кроме того, мы задействовали птиц Ведомства Воздуха с целью разведки. После Совета Магистериума к контрабандистам отправлено послание с предложением сразиться, как подобает по старым канонам Целестии…
– Сойтись на поле Альтау? – невесело уточнил Фрикс. Бестия на него шикнула, а Синий Магистр только покачал вилкой с куском мяса. Вышло очень аристократично.
– Вы не должны забывать. Поле Альтау – великий памятник доблести народа Целестии. По моему настоянию, как того, кто отвечает за культуру и память, Магистрами была избрана другая площадка, Эйнелиу. И мне кажется, получасом раньше я уже сообщал вам, что на нее начали выводить войска.
– А если контрабандисты туда не явятся? – спросил Убнак. Он мочил усы в кубке с вересковым пивом и поверх него бросал на франтоватого Магистра хмурые взгляды.
– Согласно полученному нами ответу – они явятся, – отрезал Магистр. – Однако мы допускаем, что помимо основного сражения, у них есть и некие козни. И если бы мы могли узнать это…
И поглядел прямо на Кристо. А Кристо на него – исподлобья, потому что почуял, как в воздухе запахло какой-то бедой конкретно для него. Магистр водил по своим блестящим усикам и все не отводил взгляда, и Кристо забеспокоился, даже встал.
– Я? Я не знаю.
– Ты хотел остаться с контрабандистами.
– Я… ну, хотел. То есть, я притворился, что хотел. В смысле… – Кристо занервничал под этим взглядом. У Бестии в арсенале есть похуже, но и она не смотрит с такой брезгливостью. – Я только ненадолго, чтобы остальных выручить…
– И предводительница контрабандистов не распознала лжи?
– Н-нет, стало быть… – буркнул Кристо, а потом его вдруг прошиб холодный пот: – Вы что, думаете, я за них? Да зачем? Да я ж вон…
И он замахал руками в сторону сначала Дары, потом Ковальски, как будто он этих двоих нарисовал или из глины вылепил. Чуть у Макса кружку не вышиб. Но Магистр не унялся: уставился в глаза, и цедил слова угрожающим тоном:
– Или же они дали тебе их спасти, чтобы ты мог втереться к нам в доверие.
– К кому втереться? – тупо повторил Кристо. В груди от такой несправедливости что-то бушевало, вроде сильного огня, казалось, рот открой – и оттуда тоже пламя вырвется, как у огнеплюя.
Он-то думал, ему «спасибо» скажут, а то и наградят. При всех.
Заговорил Экстер, и по срывающемуся голосу директора было видно: ему тоже приходится несладко.
– Я уже говорил вам, что не дам забрать никого из своих учеников в Семицветник для допроса. Допрашивать их с помощью магии или пыток я не позволю.
Синий Магистр совсем не привык, когда на него тявкают такие персоны, как Мечтатель. Слегка побагровел, из-за этого стал не таким франтоватым, но высокомерия в тон только добавил:
– Кудесники Семицветника могут дать им «Несокрушимую истину»…
– Мне известны побочные эффекты этого зелья, – ответил Экстер тихо. – Двадцать лет назад его пытались применять в Одонаре. Больше этого не будет.
Фелла Бестия метнула в него убивающий взгляд, и Кристо мигом догадался, кто применял зелье с побочными эффектами.
Синий Магистр поднялся на ноги и патетично взмахнул руками, затянутыми в тонкие перчатки. Наверное, специальные, обеденные. Экстер тоже встал, взметнув в воздух пряди парика.
– Семицветнику не нужно ваше соглашение. Когда речь идет о судьбе Целестии…
– Речь идет о моих учениках, и если нужно, я готов выступить на их оборону с мечом в руках.
В рифму получилось – на то он и Мечтатель, но уж от кого-кого, а от него таких слов Кристо точно не ожидал. И слова эти были чем-то поразительным: за него, за Кристо только что вступились всерьез, а главное – вступились впервые в жизни.
Если бы кто-нибудь в этот момент попытался убедить Кристо, что Экстер Мечтатель – ничтожество (а это было очень распространенным мнением) – этот кто-нибудь дождался бы плевка в лицо.
Повисла пауза. Дара смотрела на директора сияющими глазами, вид у нее был по-идиотски влюбленный. Фрикс и Гелла перемигнулись и тоже вскочили, и всем своим видом показали, что они не на стороне официальных властей. Бестия криво и с иронией улыбнулась.
– Не тратьте время, Сапфириат. Чтобы забрать отсюда кого-нибудь из его драгоценных детишек, вам придется его убить. Возьметесь сами или мне поручите?
Кристо так и не понял, спрашивала она серьезно или шутила. Магистр смешно задергал усиками от гнева, потом с достоинством сел, но по пути обронил:
– Вы ведете себя, как незрелый юнец, Экстер.
– Спасибо, – просто ответил Мечтатель, чем свел всю ругательность фразы Магистра на нет.
Убнак будто и не слышал ссоры: хмурился и почесывал нос кубком.
– А этот их стазис? Если они его применят? Да потом, у них же какие-то пушки на улитках?
– Стазис выдержал атаку юной артемагини, – Синий Магистр неохотно качнул головой в сторону Дары, будто признавал ее способности, – но никакая защита не выстоит против бывших воинов Альтау. Уважаемая Бестия, мы можем рассчитывать?…
Фелла впервые просветлела, как только услышала, что ее приглашают принять участие в схватке. Ее «Конечно!» было сказано поспешно и радостно.
Подал голос Фрикс, который о чем-то домигался с сестрицей.
– А есть ли смысл торчать на месте и ожидать их появления? Может, легче отыскать Прыгунки и расправиться с угрозой на месте?
Синий Магистр на него посмотрел с жалостью. Он полагал себя великолепным стратегом, в основном, потому что каждый год составлял учебные программы. И уж если сталкивался с такой наивностью – то считал себя просто обязанным брать свой самый лучший, самый надменный тон:
– Прыгунки неуловимы, и благодаря вашим ученикам мы знаем, почему. Они могут переноситься с места на место. Представьте, сколько понадобится магов и людей, чтобы найти их и обезвредить…
– Четыре, – сказал Ковальски, что-то считая по пальцам.
– Чего четыре?
– Четыре мага.
И Макс отхлебнул из кружки. Синий Магистр нервно приласкал усы.
– Оплот Одонара, вы, конечно, шутите?
– Не более чем вы – со своими планами. Драконы, ультиматум, обозначенное поле боя… вы что, правда ждете, что Эльза будет подчиняться вашим идиотским кодексам?
Синий вскипел. Он чуть не оторвал себе кончик усов, а глаза из-под намазанных кремом век засверкали воинственным пылом.
– Вы смеете называть нас идиотами?
– Пока что всего лишь кодексы, не вас.
– Вы – иномирец! Что вы можете знать о военных традициях Целес…
– Да ладно вам! – Макс покачал кружкой. – Вы считаете – это интеллектуальное убожество сработает? Они дадут вам время собраться, чтобы вы стянули войска, а потом еще и явятся туда, куда вы их стянули? Может, еще на манер Холдона вызовут на бой сначала Семь Магистров, потом Дремлющего… а, прости, Фелла, тебя они оставят на закуску.
Синий Магистр на время стал Алым Магистром. Не по мантии, но по роже.
– Неслыханно! Невозможно! Это… Такое…
– Макс, – сказал Экстер тихо, но его голос был гораздо более веским, чем голос Магистра. – Может быть, у вас есть какие-то предложения?
– Закрыть Одонар от нападения извне. Всеми силами. Второе предложение я не озвучу, вы меня на месте убьете.
Синий Магистр бы и попытался. Он бы вообще разговаривать с Максом не стал, не шепни ему Фрикс перед собранием, что Рог Изобилия не переносит магических ударов. Якобы после них Рог начинает обильно тошнить протертым пастернаком.
Стоило Магистру взглянуть на Фрикса, на Рог и представить себя в пастернаке – и смертный приговор для Макса остался неподписанным.
– Вы ждете нападения на артефакторий? Ах, да, вы же Оплот Одонара… Ну что же, мы можем выделить несколько десятков отличных магов, раз вы так опасаетесь.
– Опасаться следует вам, – сухо ответил Ковальски.
И продолжил пить кофе, негодуя на самого себя за то, что вот так высунулся.
В этом он был весь. Месяцы остерегаться сказать лишнее слово, подмазываться к начальству в самой унизительной манере, и в решающий момент, вместо того, чтобы восхититься: «Сэр, блестящий план! Дайте мне пару уроков!» – ляпнуть: «Ослепли к чёртовой бабушке? Полста жизней не в счет? Да это наверняка закончится взятием заложников и стрельбой по всему зданию!»
Проблема была в том, что, если Макса раздражала человеческая глупость, он высказывался предельно резко. И не смотрел на чины, и после уже начальных фраз никто не желал слышать его разумных аргументов.
Можно об заклад побиться: что в ФБР, что здесь – одни и те же типажи.
Накаркал. Синий Магистр вернув себе свой цвет, изящно взмахнул ладонью и заявил, что эта чушь оскорбляет его слух, поэтому больше он и слушать не станет. Мечтатель было хотел что-то вставить, но на него тут же цыкнула Бестия. Ей давно не терпелось показать, кто в этой школе главный.
– Оплот Одонара, – Магистр надавил на «Оплот», – вам следовало бы позаботиться о вашей миссии. И больше внимания уделить вопросам субординации в Целестии. Пока ваш статус здесь не подтвержден, ваш голос не имеет ни цены, ни значения – особенно если учитывать, что вы иномирец незнатного рода и… прямо скажем, не покрыли себя воинской славой. Вы не хотите принять участие в битве с контрабандистами? Чтобы доказать ваш статус?
– Нет, если она будет происходить не здесь, – резонно откликнулся Ковальски. – Я же Оплот Одонара.
Магистрату стало известно о неком недавно возникшем в Книге
Он как раз надавил на второе слово. Магистр посмотрел на него неприязненно, но сделал жест: мол, давайте-ка о деле, о распрях пока не будем.
