Текст книги "Источник пустого мира (СИ)"
Автор книги: Елена Кисель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)
Стихии света вновь и вновь
Сияют, равные алмазам,
Но ярче свет, невидный глазу,
Что дарят жалость, боль, любовь.
И голос этот был… Эдмуса? Мир, который только что перестал метаться у меня перед глазами, просто перевернулся кверху ногами.
А бывший странник впервые показал себя: в глазах у него сверкнул определенно нехороший блеск, он взмахнул клинком и левой рукой – и нас подняло на ноги, всех, кроме бесчувственного Йехара.
– Демон со стихией любви, – Эдмус только глаза закатил, когда услышал это обращение. – Какое заклинание ты цитируешь?
– Да так, стишки в тему, – беспечно ответил Эдмус. – Есть тут пара замечательных изданий, а в них такая поэзия, такой эпос… хотя вот про типов, вроде тебя – сплошные анекдоты написаны.
Партизан… чтоб его. Огонь на себя, ну да. Я попыталась было призвать хотя бы холодовые чары – нет, дудки, такое ощущение, что из меня высосали силы пылесосом…
По крайней мере, Веслав не увидит этого позора. Переместились – Равновесная Дружина! Один валяется без сознания, я и Бо беспомощны, Эдмус вовсю точит язык о зубы, а клинок в руках злобного коротышки теперь уже у горла шута!
– Так призови свою стихию, – добреньким голосом предложил Синон. – И мы посмотрим, что сияет ярче!
И снова Эдмус удивил серьезностью и ненормальной верой в глазах с вертикальными зрачками.
– Простите-извините, – сказал он. – Сегодня моя стихия хранит других.
Синон мимолетно и как бы даже с удовольствием кивнул в ответ на эту фразу, но затем поглядел в спокойные глаза Эдмуса, и удовольствия поубавилось. Клинок аж затрясся от предвкушения, я приготовилась прыгнуть вперед и вульгарно повиснуть на руке бывшего странника, а Бо издала такой возглас, что замерли мы все:
– Вы что! Этого же не может быть!
Блондинка оглядывалась вокруг. На холмы неподалеку. На лес, который надвигался с севера – с-лес, прямые стволы деревьев… на кучки-остатки зеленой травы, поблекшие и опустившиеся вниз цветы, оставшиеся кое-где кусты…
– Это же не может быть Заповедный Сад, нет?!
Это был Заповедный Сад. Ну хорошо, теперь это могло называться так: Пара Заповедных Кустиков и Немного Заповедной Травки. Холмы, а значит, и повстанцы, остались в целости… все остальное было сожжено. Пепел растений мягким слоем лежал под ногами, тянуло дымком. Это не «Содом и Гоморра», что-то менее страшное… хотя, глядя на то, что осталось от природы этого мира, я не могла согласиться.
Синон опять опустил клинок. На минутку он перестал играть в доброго и любезного дедушку и процедил коротко:
– Я мог бы убить и демона, и тебя, – Бо, которая инстинктивно шагнула вперед, замерла. – Для моих целей мне хватило бы ее, – кивок в мою сторону и мое ответное искреннее высказывание:
– Старый извращенец! – хотя я имела в виду только то, что он сотворил с Заповедным Садом.
Какая ирония, какая глупая ирония… он нас держит под явным прицелом, сила в нем черт знает, какая, а Веслав и Тео – заполчаса всего-то лету отсюда и понятия ни о чем не имеют. Глупость была с этим порталом. Впрочем, может, и лучше, что их здесь нет – проживут подольше…
– Нет, Ольга, – негромко поправил хорошо знакомый голос, от которого меня волной накрыло облегчение. – Мы с Глэрионом выразились бы не так. Лицемер и предатель – да. Убийца – несомненно. Безумец – бесспорно… что я пропустил?
Теплых чувств на лице Йехара не было ни следа. Он стоял во весь рост, твердо, распрямив плечи, крепко сжимая Глэрион, а единственное, что на лице осталось – железная, пугающая решимость.
Пугающая для нас, но вот для старого наставника Йехара такое выражение лица ученика едва ли было новинкой.
Усмехнувшись, Синон начертил пару знаков в воздухе совершил один-единственный пасс и выкрикнул непонятную абракадабру, вроде:
– Шло ссашу ппшоссу…
«И сосало сушку», – мрачно подумалось мне. И откуда только не берутся скороговорки!
Пепел взметнулся плотным столбом, и нам пришлось прикрыть лица руками. Торнадо свивался-перевивался, становился все уже и плотнее, и под конец посреди бывшего Заповедного Сада образовался плотный, вросший в землю столб пепла. Еще взмах руками, еще фразочка (на этот раз я могла бы поклясться, что там было про Карла и Клару) – и нас дружно притянуло к столбу. Прилипли самым лучшим образом, как мухи к клейкой ленте.
Все, кроме Йехара. Синон и не пытался направить свою магию против бывшего ученика, а сам Йехар лишь встревоженно взглянул на нас, Глэрион перехватил ловчее и холодно поинтересовался:
– Что дало тебе такую силу?
– Противостояние, – охотно поделился Синон. – Противостояние с великими силами тьмы. Ибо когда я понял, с чем должен бороться, я шагнул – и борьба была жестокой, но закончилась моею победой. Я получил новые силы, чтобы нести свет в иные миры…
– Свет «Содома и Гоморры»? – уточнил Йехар опасно подрагивающим голосом. Глэрион начал потихоньку разгораться, но не обычным огненным блеском, а иным, светлым, словно силы для своего клинка рыцарь брал прямо из сердца, из собственной ярости. Синон заметил и даже брови приподнял, но опять маску любезности сбрасывать не спешил.
– Хочешь драться со мной? Выступить против своего наставника? Я надеялся…
– Не на то, чтобы я стал убивать вместе с тобой, – процедил рыцарь, – на это ты при всем безумии своем не смел бы надеяться. Готовь свой меч!
Вот оно – явилось. Глазки Синона вспыхнули огнем праведного и уж определенно не разумного гнева.
– Предатель света! – непонятно каким чудом он опять вскинул клинок, который был едва ли не длиннее его самого. – Ты не зря побратался с Повелителем Тени, тьма идет за тобою!
– Пусть приходит, у меня есть пример того, как с ней бороться, – ответил Йехар спокойно, но чувствовалось по неуловимым интонациям, что до удара осталось только окончание его реплики. – И это не ты, ибо ты был побежден тьмой и стал ею сам, убийца!
И мечи сшиблись, и грянула эпическая битва двух светлых странников, которой суждено было превзойти в моем сознании все бои на мечах (в том числе и на световых), которые я видела в кино. И в жизни тоже, включая арену Веслава и поединок Йехара с Нгур.
Противников было два, а эпоса хватало. Несмотря на то, что Йехар был его в полтора раза выше, покрепче и помоложе, Синон не собирался уступать своему ученичку. С виду неподъемный меч летал в его руках пушинкой, сам он тоже буквально летал, большую половину этих полетов мне не удавалось отследить взглядом, светлый Глэрион и длинный меч Синона сливались в какое-то одно непонятное сверкающее колесо в руках противников.
Но самое поразительное – они еще умудрялись общаться, ни на секунду не прекращая попыток убить друг друга.
– Убийца? Так ты, значит, думаешь, что они заслуживали жизни? Эти города? Жвачные двуногие твари. Которые поселились в них и имеют право называть себя людьми, между тем, как я… что?! – отвлекся он на наши дружные стоны.
– С-тип! – в один голос подсказала вся Дружина, приклеенная к столбу.
– Здесь вы ошибаетесь, – серьезно отозвался Йехар, ни на миг не прекращая боя. – Сколько я его помню, он всегда выражался так.
Будь здесь Веслав – и он озвучил бы это так: «Ну, теперь хоть понятно, от кого ты набрался». Но Веслава не было, следили за боем лишь мы, а мы только и могли про себя скандировать: «Йехар! Глэрион!» – да слушать, как продолжается беседа, перемежаясь со звоном клинков:
– Так значит, ты испепелял эти города просто так? Потому что решил, что люди в них недостойны жить?
Мечи скрестились и замерли, и точно так же скрестились взгляды ученика и наставника. И взгляды были острее клинков.
– Не совсем.
Синон вскинул левую руку, нанося магический удар. Йехару пришлось разорвать сцепление клинков и резко откатиться в сторону, но он поднялся почти тут же, и Глэрион все так же пылал светлым.
– Были еще причины?
– Я надеялся отыскать противника, встречи с которым жажду паче всего, – дружелюбно и почти весело сообщил рыцарю наставник. Он вскинул меч опять, и бой продолжился в такой же ошеломляющей манере, в какой велся до этого. – Для этого я призвал и Сиамов…
Не хочется даже представлять, каким образом он их призывал и кого убивал, чтобы они откликнулись на зов. Как и Книга Миров, духи-наемники обожают кровь и куда охотнее внимают детским крикам.
Йехар это знал. Но терять самообладание во время схватки на клинках он не мог себе позволить – и голос рыцаря не дрогнул, когда он констатировал:
– Но был разочарован.
– Да, был разочарован, – согласился Синон. – Мой противник проявил себя лишь во время встречи с Шестым Сиамом…
На мой взгляд, Тео себя проявил гораздо раньше, но не такая я была дура, чтобы сообщить это. Йехар продолжал бой – они с Синоном теперь почти не передвигались по бывшей поляне, орудовали только клинками, но зато на самом высшем уровне, и рыцарь не мог позволить себе очень-то часто разговаривать…
– А почему ты… убивал потом?
– Ибо мой противник не проявил себя целиком, – пояснил Синон все так же доброжелательно. – Он показал себя, но полностью не… ах-х!
Клинок бывшего светлого странника оказался выбитым, а лезвие Глэриона ушло в последний, смертельный замах. «Йехар! Йехар!» – дружно порадовались Эдмус и Бо, я же взяла на себя пессимистическую роль Веслава и осталась хмурой.
Едва ли Синон, когда города испепелял, пользовался только своим мечом. А значит, у него в запасе – еще целый короб всяческих пакостей, правда, мы не представляем, насколько большой короб.
Время показало, что – огромный!
Синон мгновенно отскочил – нет, не так. Это был балетный прыжок назад, без разворота, как на пружинах – явно с помощью магии. Йехар дернулся следом – и остановился как вкопанный. Взгляд рыцаря начал меняться: из праведного гнева перетекать в недоумение, непонимание, узнавание, как будто вместо Синона перед ним стоял совершенно другой человек…
И мы даже знали, кем был этот человек.
– Здравствуй, Йехар, – молвил бородатый наставничек неожиданно мелодичным и грустным женским голоском.
«Заглючило! – порадовалась Бо. – С моим папой еще и не такое бывает!»
Йехар – теперь уже Йехар – нерешительно подался назад.
– Ты… кто ты?
– Ты меня не помнишь, – продолжал пищать Синон голоском невесты странника. – Но чувствуешь ли ты боль при взгляде на меня? Знаешь ли, какую страшную ошибку совершил когда-то?
Мы оценили положение и начали орать тут же. При этом каждый выбрал стратегию по своему вкусу.
– Это не Даллара, это не Даллара, это не Даллара! – надрывалась я, ухитряясь с каждым повторением ставить логическое ударение на другое слово в фразе.
– Глючит, глючит, глючит, глючит! – в отчаянии повторяла Бо.
– Йехар, ты будешь удивлен, но это не красивая девушка, а старый и крайне несимпатичный мужик! – Эдмус был информативен сверх меры. – Твое, конечно, дело, но только потом – чур, не говорить, что тебя не предупреждали!
У него первым закончился воздух в легких, наверное, из-за длины фраз, и он же первым подытожил:
– Не слышит.
Очередное дежа вю. Когда Йехар стоял в наш прошлый призыв напротив Чумы Миров – он тоже не слышал наших отчаянных криков.
– Ошибку? – переспросил странник, говоря мирно и медленно, как будто он начинал засыпать. – Когда я сделал ошибку?
– Ты не помнишь… – ворковал Синон, поглядывая на Глэрион с какой-то смутной тревогой. – Но ведь ты чувствуешь боль, когда видишь меня?
– Боль… – прошептал сонный странник. – Да…
Его неудержимо клонило вперед. Вот еще секунда – и качнется, станет на колени, бессильно выронив из руки клинок…
Синон не стал ждать этой секунды – сиганул еще раз, с удвоенным пылом. И вовремя: обвисший в пальцах рыцаря меч вмиг ушел снизу вверх в опасном колющем ударе. Чуть-чуть не достал гада – даже с учетом прыжка.
– Боль, – процедил Йехар, полыхая глазами. – Еще какую. Кому было бы приятно сознавать, что вы столько лет любили Чуму Миров? Веслав вернул мне память, шарлатан. Оставь мою боль в покое! – и Глэрион начертил в воздухе красивую дугу, перетекшую в удар, который нельзя было отразить, и как раз в те секунды губы Синона зашевелились в незнакомом мне заклинании…
– Стой!
Так он закончил то, что читал – и Глэрион остановился у его горла, почти касаясь шеи бывшего странника пылающей сталью. Синон стоял, смотрел на неподвижный меч, на такое же неподвижное лицо светлого странника – и усмехался. Он только что достал из своих загашников очередную подляну.
– Призыв наставника, мой ученик, – ласково озвучил название подляны Синон. – Приказ наставника… почти то же самое, что приказ Поводыря Дружины для тебя, ведь правда? Вот почему так мало магов соглашались на ученичество: много ли радости знать, что твой наставник может заставить тебя беспрекословно выполнять его приказы? Положи клинок.
Йехар не спеша опустил Глэрион. Не положил пока еще. На уровне ауры он сейчас весь был окутан алыми нитями контроля, которые шли от Синона к нему, рыцарь напоминал немного марионетку, только вот марионетка совсем не горела желанием слушаться своего кукловода.
Ярость в глазах Йехара говорила лучше ругательств и криков. Совершенно ясно, какой приказ он не исполнит и под заклинанием: не скажет о своем бывшем начальстве хоть пары добрых слов.
– Положи же клинок!
Но Глэрион словно застрял в воздухе, как будто одна сила тянула его к земле, а вторая – магнитом тащила к тощей, соблазнительной шейке Синона. Клинок дрожал, полыхал, смещался то вверх, то вниз, по сантиметру…
– Положи… – тут лицо Синона преобразилось от какой-то догадки, он пробормотал ругательство, которое раньше я слышала от Йехара только в самых крайних ситуациях и прорычал: – Закончим это!
После чего махнул рукой – и странник присоединился к нам у столба. В тот же столб, над головой своего хозяина, с силой воткнулся возмущенно пыхнувший Глэрион. Синон, раздраженно бурча что-то себе под нос, подошел и подобрал из пепла свой собственный меч.
– А вот это вот зачем вы сделали? – спросила вдруг Бо тихонько, как перепуганная девочка, которая интересуется у хулигана, зачем он растоптал ее букетик. – Ведь это же был наш последний сад, другого нет, и разве это что-то темное?
Но ее несчастненькие глаза только заставили наставничка Йехара накинуть свою любезную маску.
– Я всего лишь хотел поторопить вас на место нашего поединка. Точнее, не вас, но я думал, тот, с кем я хотел бы сразится, явится вместе с вами…
– Тео же предупрежден, – сообщила Бо, извиваясь на столбе. – Он сюда не придет… ну, наверное… он вообще не знает, где мы!
– Тео? – переспросил Синон чуть удивленно. – Источник мира сего? Ну что же, я очень благодарен вам за информацию о нем, но он меня не интересует. Я разумею, конечно, что мне придется… так сказать… скрестить с ним мечи, но это будет немного позже.
И он начал тихонько напевать себе под нос, рисуя острием клинка в пыли какие-то узоры.
Глава 31. Самый предсказуемый из исходов
Йехар все понял первым и тут же обогатил нашу память несколькими выражениями из своего рыцарского лексикона. В том числе несколько раз повторил то самое слово, которое раньше мне приходилось слышать от него так редко.
Это показывало его, да и наше состояние.
В вязком воздухе с-мира звуки не разносились с полной ясностью – и всё же мне показалось, что я слышу, как скрипят упавшие листья под ногами приближающегося человека. Кажется, я могла разобрать сквозь стук моего сердца эти неровные, но стремительные шаги. Ребята все замерли как по команде – тоже услышали. Синон не шелохнулся – чертил себе узоры да напевал.
Фигура в длинном мешковатом плаще выскочила из леса все же неожиданно. Веслав шел открыто, со спокойной сосредоточенностью на лице – как будто эликсир собрался творить – разве что опирался при ходьбе на свою палку и очевидно хромал. Голова его так и была перевязана. Меня посетило чувство уникальной беспомощности: кричать ему, чтобы разворачивался и уходил? Поздно, глупо… бесполезно. По лицу видно, что он прекрасно соображает, куда идет. Даже если нет – еще вопрос, развернется ли он в таком случае.
Алхимик остановился, когда их с Синоном разделяло метров двадцать.
– Чё надо? – без предисловий выпалил он.
Наставник Йехара поднял голову.
– А-а, молодой человек, – добродушно сказал он. – Вы довольно вовремя. Еще немного – и мне пришлось бы вас поторопить чьей-нибудь смертью.
Тревожный взгляд скользнул по поляне, по пеплу и неровным кочкам оставшейся травы, нашел нас и стал немного более спокойным.
– Чего надо? – раздельно повторил потом Веслав. – Давай без долгих разговоров.
– Огорчительно, знаете ли, – вздохнул Синон, поигрывая мечом. – Нет ничего лучше беседы с хорошим противником, я это как раз пытался доказать Йехару. Разве вы не хотите знать обо мне больше?
– Ты испепелил местный город… два города и Программиста с его компанией, вызвал Сиамов и пару раз нас чуть не убил, – отозвался Веслав. – Мне хватит. Причины спрашивать не буду, спрашиваю по сути: к чему балаган сейчас?
– Балаган? Вы меня, кажется недоо…
– Чего надо, я спрашиваю?!
Синон задумчиво покачал клинком. Повернулся к нам, подмигнул Йехару, который только и мог зубами скрежетать от бессилия. И тут же принял деловито-небрежный тон.
– Поединок.
– Готов, – отозвался Веслав без промедления.
Странник по мирам вздохнул опять и покачал головой.
– Горячи вы, юноша… Поэтому и не дослушали. Мне нужен поединок между мной и Повелителем Тени. Коим вы, как я могу заключить, пока не являетесь.
Видно, Веслав был готов к чему-то такому, потому как бровью не повел и спросил довольно спокойно:
– А просто убить меня ты не можешь?
– Разумеется, нет, – отозвался Синон, методично вращая клинок в руке. – Это не доставит мне… как бы это выразиться… полного удовлетворения. Что проку убивать мальчишку-алхимика, если мое призвание – в честном бою одолеть Повелителя!
– Ты говоришь о честном бое?! – возопил от столба Йехар. – Ты, испепеливший города… тысячи женщин и детей!
Его наставник только плечами пожал.
– Едва ли их можно было считать людьми. Вы видели их города, равнодушие – хуже тьмы, так что я решил, что небольшая демонстрация могла бы вызвать появление моего противника. Но оказалось – вы, молодой человек, удивительно равнодушны к судьбам мира сего. Я-то понадеялся было на вашу ярость… ах, да, вы ведь алхимик. Ну что же, остается последняя попытка.
Лезвие клинка обратилось теперь к нам. И хотя меч был еще далеко – не по себе стало всем, отвечаю.
– Если и их смерть оставит тебя равнодушным – ладно, я буду считать себя проигравшим и ограничусь алхимиком вместо Повелителя. После чего – ты понимаешь сам…
Все всё понимали. После чего настанет очередь Теодора, а потом остальных городов, а потом – еще какого-нибудь мира…
– Йехар? – иронически вопросил Веслав. – Предводитель Дружины мне может что-то посоветовать?
– Включи логику, – прохрипел со своего места Йехар. Веслав насмешливо развел руками, показывая, что – включал, не вышло.
– Кто из них первый? – мягко спросил Синон, который теперь стоял к нам вполоборота, не приближался, но клинок держал в боевой готовности. – Ты выберешь, или лучше… все сразу?
Веслав не ответил – стиснул челюсти, но я заметила, как крошечное пятнышко тени у его ног поползло вперед, постепенно разрастаясь.
Был полдень. Синон просчитал время своего маневра замечательно.
– У тебя нет предпочтений? – поинтересовался странник. – Ну, ладно, пусть будет…
Режущий свет заиграл на острие клинка, но в ту секунду, как он рванулся к нам, Веслав сделал шаг вперед, вскинул руку со сжатыми, вытянутыми вниз пальцами и выкрикнул:
– Apello!
«Взываю!» – русским эхом откликнулось у меня в ушах и едва не вдавило внутрь барабанные перепонки. Синон оскалился в радостной гримасе и мгновенно развернул клинок на Веслава. Глаза обожгла бело-желтая вспышка.
Видимо, странник все же правильно оценивал свои силы. Поэтому и время так подгадал. Поэтому и решил Веславу дать призвать свою стихию, но не дать ни секунды, чтобы освоиться.
Исходом якобы честного поединка должен был стать оплавленный силуэт Повелителя Тени.
Синон ослабил магический выброс и опустил меч.
Перед ним не было никого.
Даже того самого оплавленного силуэта.
Пустое пространство. Обожженная магическим ударом трава, спекшаяся от жара земля, нет даже пепла… Мое сердце медленно, толчками начало подползать к горлу. Сбоку послышался горестный вздох Йехара.
Я не поняла только, почему Синон не спешит ликовать. Старикан так и застыл, держа свой клинок опущенным и зорко оглядываясь по сторонам. В фигуре у него появилось что-то неуверенное, напряжение, которого не было раньше… Как будто что-то в этом сером полудне казалось ему лишним или ассиметричным.
И мы разом вдруг поняли, что. Слишком длинные тени.
От деревьев вдалеке, от руин и холмов, от столба и даже от самого Синона вместо небольших пятен у ног теперь растянулись длинные дорожки. Слишком черные для полудня. Слишком живые для того, чтобы их просто отбрасывали люди.
Потом из тени столба между нами и Синоном взметнулась черная фигура.
Повелитель обрел плоть в долю секунды – из живой черноты сформировались сначала общие очертания, а потом он сразу сделал шаг по земле, и Тень словно обнимала его за плечи. Не видно было обтрепанного многокарманного пальто, исчезла палка, на которую он опирался, да и хромота его исчезла заодно, и куда-то девалась резкость движений: они стали плавными, неторопливыми и угрожающими. Повязка тоже куда-то делась, и на волосах был виден след ожога.
– Веслав? – пробормотала я. И поверьте, вопрос был резонным.
Обернулся он на пару секунд, но их хватило с лихвой. Черные, без белков глаза. Спокойная сосредоточенность опытного убийцы на лице. Наверное, я бы не выдержала и закричала, потому что смотреть на это в тишине было куда как жутко, но тут Веслав отвлекся и отвернулся.
Его отвлек тихий сдавленный звук. Это странник по мирам поперхнулся воздухом.
Лицом Синон мужественно не выражал ничего, но в глазах жило тоскливое осознание того, что сейчас он свой кредит выплатит с процентами…
– Покончим с этим, – хрипло сказал он, отбрасывая клинок. – Пришло время настоящего поединка.
На его ладони возник язычок бледного пламени.
Потом пламя просочилось сквозь пальцы на землю. Качнулось, как бы в раздумье, расширилось и поднялось до небес.
Совершенно бесшумно плеснуло навстречу.
Навстречу – это нам и Веславу, или в обратной позиции, сначала Веславу, потом нам. Но не только. Огонь пожирал все, что осталось от Заповедного Сада, очень странно, опаляя и тут же сразу переползая на другое место – а то, что было стенами, ложилось на землю кучками пепла.
Я запоздало сообразила, что вижу в действии «Содом и Гоморру», а отвода от этого заклинания нет.
Дисциплина магии была идеальной: пламя шло ровной полосой, распространяясь только вширь. Стеной, не оставлявшей за собой ничего живого, продвигалось вперед, и за этой белой обжигающей стеной был почти не виден ее хозяин, но мне казалось, что он затаил дыхание.
Веслав был метрах в двадцати от нас, заклинание до него дойти не успело, а лицо уже начинало гореть от жара. Ощущение было такое, будто я сейчас вплавлюсь в этот столб, и холодный смешок Повелителя пришелся очень кстати.
Не так-то просто поджариться, когда у тебя кровь в жилах стынет.
Тень расширилась, встала с земли и покатилась навстречу пламени. И чем дальше катилась, тем становилась гуще. И с каждой секундой начало вдруг темнеть на поляне, фигуру Веслава стало сложно различить в круговом ореоле черноты, да что же он такое применил…
– Развертка… – выдохнула Бо.
«Содом и Гоморра» захлебнулись в метре от Повелителя. Огонь упал, придушенный темнотой, сперва потерял белизну, потом перестал обжигать… В лицо теперь повеяло холодом.
Мы снова увидели Синона с вытянутыми вперед ладонями. Странник сам себя загнал в ловушку: такое мощное заклинание требует постоянного контроля и отдачи сил, а значит – постоянного присутствия на месте.
Он держал перед собой руки, сосредоточенно хмурился и не понимал еще, что контролировать уже нечего. Только недоуменно тряс головой, пытаясь понять, почему впустую уходят силы. Не сразу он сообразил поднять глаза и увидеть в метре от себя приближающуюся границу сплошного мрака.
Когда увидел – было поздно.
Секунду-две на его лице оставалось еще крайне удивленное выражение.
Потом Тень поглотила его без остатка.
Как-то сразу стало ясно, что второго дубля не предвидится. Да и сиквел этой картины придумывать будет некому…
Веслав подошел к тому месту, где только что стоял маг, и склонился, рассматривая что-то в траве. Не хотелось даже думать, что именно.
– Всё? – драматически икая, осведомилась Бо. Неунывающий Эдмус немедленно сказал свое веское «хе». Прозвучало на сей раз как-то тускло.
Для Синона это точно было все. А вот для этого мира – неизвестно. Над нашей судьбой тоже, ехидно переливаясь вопросами, висел острый и со вкусом подобранный топор.
Развертка двигалась дальше.
Тени деревьев, холмов и руин сливались и постепенно вплетались в эту жуткую, неровную окружность… Окружность? Ага…
Хаос драл бы эту геометрию!
Задняя кромка Тени стремительно ползла к нам. Что это обозначало, Дружина в усеченном варианте просекла постепенно – началось с очередного судорожного «Ик!» Бо и оборвалось на таком же вздохе Йехара.
– Вее-е-е-сла-а-а-ав!! – заголосили мы затем все сразу. Почему-то в одной тональности, хотя Эдмус пытался сбиться на более высокие ноты. – А-а-а-а-а!!!
Он обернулся через плечо – и его лицо вновь стало человеческим, несмотря на черные, без белков глаза. Помню, как раз выражение лица меня убило больше всего.
Отчаяние. Сам ведь знал, что останавливаться всегда труднее…
– Нет! – крикнул он, выбрасывая руку вперед. – Стой!
Тень отреагировала на это примерно как слон на дробинку. С деловой торопливостью она продолжала сокращать расстояние.
Пять метров… четыре…
– Я даже шутку придумать не могу! – в отчаянии возопил Эдмус.
– Я вообще думать не могу… – прошептала в унисон Бо.
– Не боись, это для тебя нормально! – все же справился спирит со стрессом.
Йехар молчал и часто сглатывал. Я все пыталась закрыть глаза и все не могла. Мои органы зрения упрямо примагничивались к оным же Веслава, так что как-то получилось – мы встретились взглядом сквозь завесу тьмы.
Три… два…
И тогда мы услышали низкий, холодный голос, в котором власти было больше, чем в последних пятидесяти президентах Америки взятых вместе.
– Стоять.
Голос был тихим, но отдавался в ушах хуже крика. Он был похож на что угодно, кроме голоса Веслава. Но говорил он.
Ну, или Повелитель Тени, потому что она тоже его услышала. Потому что она остановилась.
– Назад.
Тень повиновалась – торопливо и трусливо, как собачонка, на которую притопнул хозяин. Поползла вспять по пожухшей траве – редея и пропадая на глазах, впитываясь в его зрачки, укорачиваясь. Я невольно опустила взгляд вниз. Уже знала, что увижу там, но надо же было убедиться.
Полдень. Маленькое, с трудом видимое пятнышко у ног.
– А если бы дело было вечером? – резонно поинтересовался Йехар.
Веслав сделал шаг к нам. Глаза у него снова были хоть и черными, но живыми, а с лица исчезали последние признаки холодной, расчетливой жестокости. Смотрел он на меня, как будто хотел что-то сказать или сделать, и может, ему и удалось бы осуществить или то, или другое, если бы с неба в этот момент не раздался вопль, подкрепленный звуком падающего тела.
Тело грохнулось точно между Веславом и нами, интеллигентно выругалось на непонятном древнем языке и застенчиво предупредило окружающую среду:
– Пожалуйста, не двигайтесь. Или вы будете иметь дело… ну… со мной.
Наша припаянная компания дружно покашляла. Теодор смущенно помахал бластером, который для чего-то прихватил с собой, огляделся и поинтересовался:
– Вы не подскажете, где здесь противник? Случайно, не он?
Веслав посмотрел с праведным гневом. Мы дружно заверили, что нет, не он. Голос Йехара при этом прозвучал подозрительно неуверенно.
– Что произошло? – осведомился библиотекарь, пряча бластер.
– Ты остался в живых, – ответил Веслав, методично высверливая в нем взглядом отверстия. – Чего могло бы не быть, если бы ты появился пораньше.
Наверное, он имел в виду самое начало разговорца с Синоном, но мне подумалось о другом. Вот появился бы Тео на две минутки пораньше – и Виола осталась бы наставницей без ученика.
– Может, отвяжете нас наконец? – прошипела упомянутая – видно, раздражение все-таки вызвало трансформацию. – Как-то надоело, понимаете ли, на столбе из пепла…
Сообщение про столб вызвало у Джипса очень оживленную реакцию. Он честно попробовал отклеить нас всеми возможными способами, послушал наши возмущенные вопли, понял, что не получается, осмотрел столб и радостно объявил:
– С таким феноменом мне по долгу службы не приходилось сталкиваться!
Виола зарычала так, что я начала опасаться трансформации в звериную сущность. Быть припаянной рядом с пантерой – это как-то…
– Ты же маг… – тут, видно, следовало обращение, но она его почему-то опустила. – Попробуй магией!
– По-вашему, это хорошая идея? – с опаской поинтересовался Тео и покосился на свои руки. – Я э-э… что-то не уверен. Может, лучше пусть он…
– Не надо! – заорали мы все впятером, включая Веслава. Тео изрядно удивился такому единодушию, а тут еще Эдмус пояснил, что такую идею точно хорошей считать нельзя.
Все закивали.
– Что? А-а, нет, я не про магию! – спохватился Книжник. – Но я думал, возможно, найдется какое-нибудь снадобье…
Веслав посмотрел на него в замешательстве. Он сам намертво забыл за последние минут десять про все свои снадобья. Наконец очнулся и зашагал к столбу.
Какое-то время они с Джипсом «облизывали» столб вдвоем, рассуждая о феноменах. Злобное рычание теперь слышалось как минимум с двух сторон от меня. Потом Веслав плюнул и применил разрыв-траву. Нас отпустило так стремительно, что мы тут же познакомились с травой обыкновенной. Взасос.
– Подействовало! – возликовал Тео.
– А не должно, – пробормотал Веслав, рассматривая небольшой пучок травки. – Разве что после его смерти заклятие ослабело. Разве что…
– Чьей смерти? – тут Джипс догадался осмотреться во второй раз, поподробнее останавливаясь на деталях пейзажа. Лицо библиотекаря медленно стало консервироваться в гримасе изумления. – О! О!! Тут была битва?
– Вроде того, – поднимаясь с травы, ответствовал Эдмус. – Пожалуйста, не надо рвать волосы из-за того, что ты на нее не успел! Кстати, а как ты тут очутился, я ведь клыки могу свои поставить на то, что Веслав позаимствовал мабриолет, а тебя бросил одного? Ну-ка повернись спиной! Так я и знал – крылья не прорезались. И что это было?
Теодор сначала оскорбленно потрогал поседевшие волосы, потом и впрямь повернулся спиной, потом ответил честно:
– Мне просто показалось, что вам грозит опасность… ну… И я захотел нас найти.
