Текст книги "Источник пустого мира (СИ)"
Автор книги: Елена Кисель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)
– Если бы, – приглушенно донеслось изнутри.
Определенно, тут появилась какая-то интрига.
– То есть, Виола вытворила что-то похуже?
Изнутри шкафа поперхнулись, закашлялись и промямлили:
– Ну, это для кого как, н-да… Возможно, тот же Мандрил воспринял бы ситуацию по-другому, но я не думаю, что готов к такого рода… отношениям.
На этот раз я распахнула дверцу шкафа настежь и постаралась рассмотреть архивариуса как следует.
– Вы ведь не забудете закрыть дверь, если она сюда войдет, да? – тут же попросили меня.
Для Дружины-то вид архивариуса классифицировался как «в порядке». В полиции же сказали бы, что на него напали в темном переулке, причем, с совершенно определенными намерениями. Чего мне стоило совладать в этот момент с собой, глядя на него – не знаю, но я исхитрилась придать голосу сочувственный тон:
– Но худшего ведь не случилось? Ваша честь все еще при вас?
– Определенно, да… то есть, я хотел сказать, что вовремя вырвался… – Тео сделал шаг из шкафа, пытаясь пригладить волосы. Вид у сорокалетнего мужика был настолько жалобный, что я все-таки расхохоталась. Тео стойко подождал, пока я досмеюсь, с укоризной светя фиолетовыми глазами.
– Меня волнуют странности ее поведения, Оля, – заметил он затем. – Конечно, я знаю ее меньше, чем вы… но вы ведь помните: меньше двух дней назад она заявила, что лучше будет, если я просто уйду отсюда.
Запомнил все-таки. Хотя, похоже, и правда не обиделся.
– Гормоны, – великодушно предложила я. Ах, жаль, нет Эдмуса, сколько версий нашел бы он! – Ревность. От ненависти до любви и все такое…
– Оля, – он не повысил тона, но мне расхотелось смеяться. – Я знаю, что раздражаю ее как ученик и как человек. Очевидно, оказала влияние и та история с Конторой, с моей работой там. Но я совершенно уверен, что я не интересен ей даже как ученик, и ее поведение сегодня…
Блестящая черта Теодора – ему почти невозможно не поверить. Ладно, будем считать, я сдалась.
– Как она вела себя?
– М-м… – Тео покраснел и потер ладонью губы так, будто хотел оттереть с них суперстойкую помаду. – Скорее как Бо, если вы понимаете. Впрочем, решительность и напор у нее остались собственными. Я бы предпочел подробно не описывать…
И не надо – с удовольствием воздержусь от прослушивания истории того, как наш архивариус отбивался от домогательств триаморфини. Однако, если Тео прав, и какие-то предохранители в мозгу у Виолы полетели, если расшаталось равновесие между ее тремя натурами – скажем, после того, как она опять побывала в темницах Конторы – с кем советоваться тогда?
Ну, хотя бы и с самой Виолой, которая внезапно возникла на пороге, с опасной мягкостью постукивая кулаком о ладонь.
– Здравствуй, милый, – поприветствовала она Тео такой улыбкой, что он побледнел и поднялся со своего места, бросая умоляющие взгляды на шкаф. – Представляешь, мне пришлось тебя искать. Где это ты был целое утро?
– У-утро? – архивариус отступал потихоньку, Виола двигалась гораздо быстрее, так что расстояние между ними сокращалось. – Но мне казалось, мы виделись сегодня…
– Виделись? Как это замечательно!
– Д-да, виделись, и еще как, и…
– И?
– Простите, но я не… я не думаю, что подобные отношения будут умест… ох-х!
Виола с мрачным видом потерла кулак, глядя на архивариуса, сидящего на полу. Остановить я ее, конечно, не успела.
– Через десять минут у с-озера, – металлическим, истинно Виоловским тоном приказала триаморфиня. – И если я услышу твой лепет вроде «мы сегодня встречались» – я вышибу галлюцинации из твоей башки кулаком, если нужно. Привет, Оля.
Здесь Виола нас покинула, уступая место ошеломленному Эдмусу.
– Теперь они поменялись, и ее контролирует пантера? – спросил тот первым делом.
– Вроде того, – ответила я, помогая Теодору подняться и вытереть кровь.
– К счастью, я никогда не утверждал, что понимаю женщин, – философски заметил архивариус. – Оля, вы не могли бы…
– Ты уверен, что хочешь это исправлять? По-моему, так тебе идет гораздо лучше. Знаешь, так… не с-типично.
– Эдмус!
– Попытался рассуждать как Бо, и всего-то.
Нос Теодору я залечила, даже не особенно сосредоточившись: мысли были заняты Виолой. Если сопоставить все, что я видела и слышала: то заявление, теперь сегодняшний случай, поведение Виолы после него, и еще кое-что, связанное с остальными… С-вирус? Потеря памяти? Нет, я уверена, что права. Почти.
Отпустив Тео за новыми переломами, я развернулась к Эдмусу:
– Помнишь, ты как-то пел одному кузнецу. Скажи, ему понравилось?
– Мое пение?! – поразился спирит. – Еще как! Он ушел в такое блаженство, что Веслав его оттуда чуть вытащил. А потом у него настало просветление, а потом… Ой, минуточку! А не ты ли это стояла рядышком, когда Веслав его вытаскивал?
– Хватит, Эдмус, – устало отозвалась я. – Похоже, у нас под боком работает морф. И, похоже, универсальный.
Глава 19. Кошмарно ква-лифицированное запугивание
Заговорщики! Душа у меня орала весенним свиристелем и собиралась было даже вылететь от счастья, да я ее придержала. Наконец-то я что-то нащупала, сейчас мы составим план, и… и Веславу я ничего не скажу, да! Это мое открытие и моя проблема, и я с ней как-нибудь сама и разберусь. При помощи Эдмуса.
Эдмус вначале тоже был в восторге, пока я не поделилась с ним своим гениальным планом: никому и ничего.
– Ик! – вырвалось у спирита на этом моменте. – Оля, ты меня извини, но ведь это я тут дурак! Ты это… не перехватывай инициативу, ясно?
Я постаралась вспомнить взгляд Виолы, которым она обычно смотрит на Тео, и Эдмус оставил протесты. И тон оставил – но это частично.
– Что ты собираешься тут делать без Веслава и Йехара?
– Морфа ловить, – деловито сказала я и выкинула свои карточки в угол. Наверняка это гораздо интереснее, чем заниматься очисткой воды или пытаться понять, где какой-то (будь он неладен уже!) источник мира. Над этим пусть гении мучаются, а у меня враг под боком.
Правда, оказалось, что без Веслава и Йехара у меня некий дефицит идей. Дружина все же привыкла рассчитывать на соображалку первого и опыт второго. Но хоть такой вопрос я могу из себя выжать:
– Эдмус, ты не видал, чтобы кто-то вел себя как-то странно?
– Видал, – заявил Эдмус, тыча в меня пальцем, – можно сказать – сейчас. Мне тут одна дружинница сначала начала чего-то про морфов рассказывать, а потом и вовсе такое понесла, что повторять неприлично!
Пришлось слово в слово озвучивать спириту всю цепочку рассуждений, которая пришла ко мне в голову. И о странном поведении Виолы, и о не менее странном – Тео, и о том, как Виола вела себя до этого…
Эдмус послушал-послушал, почесал крыло и поинтересовался:
– А ты не думала, что он врал?
– Тео? – я повторила это со всем скепсисом, на который была способна. Эдмус ухмыльнулся и закивал.
– Вот и Йехар говорил, что вслушивался в Тео – и врать он не умеет вообще. Верим Йехару?
Ехидный шут. Левый глаз честный, а из правого так и норовит выпрыгнуть напоминание о предательстве нашего рыцаря в третий призыв, да и о том, что о своем наставнике он тоже не сразу обмолвился…
– Но я и сам думаю, что это морф, – выдал Эдмус вслед за этим. Правый глаз у него теперь тоже был честным. Хоть и насмешливым немного.
– Это возвращает нас к вопросу – кто-нибудь вел себя иначе?
Спирит изобразил такую глубокую задумчивость, что почти заставил меня испугаться.
– Иначе? Гм, кто бы это мог вести себя иначе? А-а, совсем забыл! Да в этом мире все ведут себя как-то не совсем по-своему. Вот, например, Веслав. Согнулся над какими-то тайнами и загадками, нам – ни гу-гу, на источник мира и Синона внимания почти что и не обращает, орет меньше, на людей не бросается, я прямо думаю, может, это не Веслав, а? Ты еще не пыталась его исцелить от этого недуга, а хотя нет, он же от тебя шарахается и отворачивается – еще симптом, а если вдруг отворачиваешься ты, тогда… что ты хочешь вставить в мою речь?
Эдмус, заткнись…
– Я буду делать паузы, чтобы ты могла это вставлять почаще. Вот Йехар, который мучается памятью о том, чего он уже точно не помнит, а поэтому не пытается убить Веслава, который ведет себя подозрительно – об этом я уже сказал. Вот Виола, которая, кажется, хотела бы стать людоедкой, а основной рацион ее составляли бы архивариусы-маги… остались мы с тобой: я по-прежнему придурок и вне подозрений, а ты решила, что с помощью меня можешь изловить морфа, и тут надо подумать. Раньше таким мышлением у нас только Бо отличалась…
Спирит умолк, чтобы набрать воздуха: последнюю тираду он выполнил без остановок. Потом слегка прикусил перепонку на одном из крыльев и невнятно поинтересовался:
– Или у тебя уже есть план?
Нашел, у кого спрашивать.
– Нет, – ответила я честно. – А надо?
– Правильно, давай испугаем его нашей импровизацией, а ну как он забудет, какое лицо нужно надевать? Или наденет его не туда, ну, в смысле, не на то. А вдруг он еще так перепугается, что и убивать нас с тобой не будет – но это уж без моего пения не обойтись…
Ох, Эдмус. И товарищ ты хороший. И стихия у тебя – лучше не бывает. Почему же в твоей памяти вместо теории магии сплошная попса моего мира?
– Морф – это не маг, во всяком случае, не простой маг. Личины он меняет, а вот стихии призывать не может. Некоторые морфы могут перемещаться между мирами – помнишь, жабу в мире Йехара встретили? Но основная их опасность все же – в их имитациях. Так что нам бы только отыскать этого морфа, а там уж дело как-нибудь пойдет!
– Гм! – ответил на это Эдмус и уселся рядом в позе мыслителя. Кажется, он все еще не понимал, что тут можно делать без алхимика: весь мой арсенал составляли слабые холодовые чары, весь арсенал самого спирита… молчу о нем. Он точно был разнообразнее (включал пение, клыки и много чего), но вряд ли действеннее.
– Наверное, ты думаешь, как нам его отыскать, – приободрившись начала я. – Прежде всего – нужно понять, чего он хочет…
Эдмус хмыкнул еще раз и предположил с невообразимо честными интонациями:
– Скрасить свое одиночество.
– …и я имею в виду не только случай с Тео.
– Скрасить свое одиночество, – стоял на своем Эдмус. – Это он просто примеривается. Зато мы знаем, как его ловить: если Йехар не так посмотрит на Веслава – знаешь, как-то подобрее, или Веслав так же на Йехара…
– Думаю, нет, – с видом китайского мудреца произнесла я. – Думаю, он хочет узнать то, что знаю я. Об источнике мира сего.
– Скажи пожалуйста! Ты – и об источнике мира?
– Да. Недавно узнала, – я наклонилась и со значением подвигала бровями, глядя в желтые глаза спирита. – Догадалась. Во время сегодняшних э-э… лирических раздумий.
– И поэтому эта штука пристает к Тео? – не поверил спирит.
– Думаю, просто подурачиться захотелось. В любом случае – не хочет узнать, так захочет, понятно?
– То, что знаешь ты?
– Конечно.
– А это большая тайна?
– Ужасная.
– И ее никто не должен знать?
– В этом мире – совершенно точно никто.
– И ты заставишь меня поклясться, что я никому не скажу? – спирит аж обмер от возможности нарушить страшную клятву.
– Землю жрать будешь?
– Землю – нет, если есть черви, яйца, пиявки…
– Эдмус!
– Зуб не дам, самому нужны! – спирит с любовью погладил набор клыков. – Могу поклясться всем, что мне дорого – ну, вроде как печенкой Цепеока, тремя жаренными крякодуглами и…
– Эдмус.
– И предать нормально не дадут, – проворчал спирит, поднял одну из оброненных мной картонок и засунул в рот – вместо земли. – Даю тебе канцелярское слово спирита: никто не узнает, что ты что-то знаешь! Тьфу, посолить бы!
И унесся, подмигнув напоследок. Я брезгливо осмотрела отплюнутую им бумажку. Ничего, наживка дана, оставалось ждать.
Сутки я маялась бездельем, наблюдала за окружающими, но ничего странного так и не увидела: морф мог пародировать неизвестных мне аномалов. Эдмус доблестно разболтал всем и каждому по секрету, что я что-то знаю, всем и каждому оказалось наплевать, так что я даже встревожилась: а не мог ли спирит добавить что-нибудь лишнее от себя, вроде «но на самом деле она ничего не знает, а это я так, потому что сказано выболтать тайну».
Морф не клюнул, зато начала проясняться история Виолы и Мандрила. Местные аномалки достаточно много знали об этих двоих, в этом я убедилась, когда затащила одну на кухню, уставилась немигающим взглядом и шепнула страшное магическое слово:
– Веслав…
И предо мной разверзлись врата в информационный рай. Слава о том, каким фиолетовым был Мандрил, далеко разнеслась по базе…
Аномалка – смуглая чуть пухлая особа лет сорока с сонными глазами, коротко икнула и заявила:
– У меня дети.
Я попыталась изобразить рожу алхимика, который передержал эликсир на огне пять секунд. Аномалка шарахнулась и предложила:
– Что вы хотите?
– Виола и Мандрил, – лаконично выдала я. И у аномалки как-то подозрительно ожили глаза – точь-в-точь, как у знакомых кумушек в питерском магазине. Она по-особому, по-сплетнически наклонилась ко мне и просвистела:
– А вы не знали?
Не знала, но догадывалась: эти двое были парой. Ага, дочь Офпроца Виола когда-то считалась спутницей сурового Мандрила. По местным понятиям это обозначало напарницу и гражданскую жену в одном лице, только с уклоном в напарницу. Все же эти двое больше взрывали правительственные объекты, чем ходили на свидания.
А потом они и еще несколько повстанцев попали в засаду Конторы.
– И вернулись без нее? – додумала я. Мать двоих детей посмотрела на меня укоризненно.
– Да, да… Виолу захватили, и потребовали у остальных сложить оружие, но Мандрил не согласился. Бой продолжался, и они вырвались из окружения, а Виола осталась в Конторе, вернулась через два месяца, только, – и аномалка с грустью прикоснулась к виску, – вы видели эту блондинку? А эту странную кошку? Тогда они и появились, и сама она стала…
Собой она стала, кем еще. Такой, с какой мы встретились в первый призыв. Человеком, который никому не верит, а как поверить, если были два месяца пыток в Конторе?
То-то она Тео не доверяет. На его моральном облике Контора не очень-то сказалась.
Аномалка продолжала между тем поведывать мне, как пантера гонялась за Мандрилом по базе и как поняли, что пантеру эту ничего не берет, и как Мандрил осознал, что лучше бы ему повоевать в чужих краях, и какой это было бедой, что его не стало, и что тут все вздохнули с облегчением, когда пантеру, тьфу ты, Виолу, призвали в первый раз…
Мне уже все было ясно, и оставалось только придумать, как заставить аномалку заткнуться, но тут в кухню вторгся Веслав. При виде его аномалка очень громко икнула, укоризненно поглядела на меня и растворилась сама собой.
– Доброе утро, – буркнул алхимик, проходя к плите и наливая себе чаю.
И тебе тоже, доброе утро, зубастый пескарь, который клюнул на мою удочку.
Весл, который пожелал кому-то доброго утра! Рассказать такое Йехару и посмотреть, как улучшится настроение рыцаря от такой шутки.
В лучшем случае алхимик ограничивался кивком.
В худшем – фразой: «Живы, да? Черт…»
Бывали еще самые худшие – это когда он сразу после пробуждения начинал проявлять холерический темперамент.
– Приветик, – смирно ответила я. – Сахарку?
– Обойдусь, – морф уселся за стол напротив меня и отхлебнул веславского чайку. Нужно отдать ему должное: не перекосился. Но слегка зажмурился. Пить это травяное пойло вовсе без гримас могли только привычные дружинники.
Ладно, часть первая удалась. Беру назад все мои мысли насчет Эдмуса: отлично разболтал выдуманный секрет. Теперь вторая фаза. Чай алхимика для нее идеально подходит по вкусовым качествам.
– Как дела с Книгой Арки?
Морф продолжал прихлебывать чай, только глазом пару раз дернул. Зыркнул мрачно.
– Дурной вопрос.
А, уловил что-то из манер все-таки. Но – не всё. В последнее время Весл не расстается с блокнотом, ест за ним, все время черкает неизменным огрызком карандаша, не отрываясь от кружки и тарелки. Мол, не трогать занятого холерика.
– Наш шут болтал, у тебя есть какие-то догадки?
– Масса догадок, – подтвердила я самым легким тоном. И руки сложила на столешнице, как примерная школьница.
– Насчет источника мира? – глаз задергался сильнее.
– Нет, не насчет него.
Разочарование, такое неприкрытое, что мне захотелось заныть от обиды. Ну-у, что же это такое, господин морф, зачем же вы себя так выдаете!
Но овладел собой он быстро – спрятал лицо за чашкой, сделал еще один длинный глоток.
– Насчет чего тогда?
– Насчет тебя.
Чашка не дрогнула. Хорошие нервы. Медленно опустилась на стол, но вот зато тик прекратился совершенно.
– В смысле?
– В смысле универсального морфа, – охотно пояснила я. – То есть в смысле того, что ты – морф.
Морф, прошу заметить, совершенно в манере Веслава начал привставать из-за стола.
– Хаос! Откуда ты взяла эту чушь?
– Ну, не знаю, – небрежно отозвалась я. – Может, потому что настоящий алхимик уже давно бы заметил в чае «Каракурт»? Знаешь, качественный яд, я попросила у одного знакомого… ну, ты хоть скажи, что на могилке написать, а то как-то невежливо получается.
Они были правы. И мои начальники, и друзья. Я теряю свет с такой скоростью, что скоро обставлю в этом своего Повелителя Тени. Но не может же это он на меня так влиять, мы же с ним почти не видимся? Хотя утопическая теория родства душ…
Размышляя обо всех этих мировых проблемах, я наблюдала за тем, как мнимый алхимик мечется по кухне, хватаясь за горло, перхает, пытается вызвать рвоту, и вообще, ведет себя совсем несолидно. Здесь вступала в фазу третья часть плана. Правда, тяжелых предметов под рукой было хоть отбавляй, но у меня духу не хватало ими воспользоваться. К счастью, тут на вечеринку заглянул Йехар.
– Ольга! Что происходит? Мы слышали странные звуки…
Он с недоумением посмотрел на подобие алхимика, которое побагровело, схватилось за горло и скорчило ужасную рожу обреченного на мучительную смерть. Мне осталось только скроить плаксивую мину и проныть:
– Он меня оскорбил! И вообще говорит, что и свет, и светлые его уже во как достали!
Уж в верности свету нашего рыцаря нельзя было упрекнуть. Как и в скорости: тяжелый кулак вырубил альтер-Веслава, когда тот и выражение лица-то еще не успел поменять.
* **
– И ты ему вмазал? Сразу же?
Йехар развел руками. У него был пристыженный вид.
– О, женское коварство! – вздохнул спирит. – Если светлая умеет так манипулировать, то что меня ждет, когда я домой-то вернусь?
– Названному брату. Сразу же. Без сомнений.
– Нам давно хотелось это сделать, – застенчиво признался рыцарь. У алхимика пропали возражения – аргумент был безупречен. Впрочем, как истинный представитель своей профессии Веслав счел нужным уточнить:
– Что ж ты меч не достал?
– Зачем? – ответил Эдмус. – Результат один и тот же.
Веслав зыркнул угрюмо, но тоже возражать не стал. Он полчаса маялся над приведением нашего морфа в себя, а тот не только не открывал глаза, но еще и внешность не менял. Подозреваю, алхимика это злило больше всего.
– Посмотри сама, – наконец не выдержал он. – Похоже, сильное сотрясение.
И как только я наклонилась над нашим пленником и положила руки на здоровенную шишку у того на лбу – не удержался и прибавил:
– Надеюсь, хоть ты-то понимала, что делала.
– Через пять секунд после того, как помянула яд, – честно призналась я. – Как только он не заорал: «Сальери чертова, цикуту тебе в глотку! Какой яд?! Чай просто несладкий!» И не попытался отравить меня в ответ. Ах, нет, я еще раньше знала. Представляешь, он все время мне смотрел в глаза. Весь разговор, жуть, правда?
– Жу-уть, – подхватила Бо – результат очередного преображения. – Вот и Тео у меня такой же. Все время в глаза смотрит, а ведь некоторые – им это совсем-совсем не нравится. Вот Мандрил считает, что его так вызывают на драку, вы не знаете, это никак не может быть связано с его кличкой, а то меня это…
Алхимик, который всё последнее время только и делал, что избегал моих взглядов, наконец посмотрел мне в глаза.
– «Каракурт», значит.
– Сотрясения нет, – сообщила я примерно таким же тоном.
– Беседа умиляет скрытыми смыслами, – влез в разговор Эдмус из-за наших спин. – Но я тут решил, что пора бы нам что-то и попрямее послушать: ра-а-асступись!
Спиной я успела почувствовать стихию до того, как он это сказал, и уж точно до того, как он выплеснул на пленника кастрюлю холодного веславского супа. Алхимика реакция тоже не подвела, а вот Бо замешкалась и огласила кухню жутким визгом:
– Туфли! Мои туфли!
Пленник подскочил в положении лежа, приподнялся и заорал не менее громко:
– Выключите сирену, не надо пыток!
А на суп – ноль внимания. Эдмус, кажется, обиделся.
– У вас просто ква-лификация палачей! – добавил вслед за этим пленник, заставив нас остолбенеть:
– Ыгх?!
– Квакая я несчастная, – запричитал, вернее, запричитала морф в потолок. Она попыталась подняться, но тут же обнаружила на себе воздушные путы. Может, Бо и была блондинкой, но дело свое знала. – Квак только в квакой мир – так и на этих Дружинников! Ну, сколько вам заплатить, чтобы вы за мной не гонялись?
Ей никто не ответил. Эдмус с омерзением понюхал кастрюлю, подумал и предложил:
– Веслав, у тебя нет рецептов вроде «Суп из жаб-шпионов»?
– Морфов-шпионов! – оскорбилась Ыгх и тут же перетекла в ту форму, в которой мы привыкли ее наблюдать. – В смысле, жаб-морфов! Уберите от меня этого спирита, я его еще после его мира видеть не могу, хватает он кваго попало квак же-е-е-е…
Уровень звука был – что надо. Поморщилась даже Бо, которая своим визгом заставила жабу восстать из обморока.
– Не ной! – наставительно изрекла она. – Вот мне, например, гадостью туфли испортили, но я же не ною!
– Не ныть?! – взвыла вконец оскорбленная жаба. – И квак не ныть с такой квармой?! Квак попала в этот мир – квак, и к этому сдвинутому Программисту, кваторый только и делает, что вещает своим морфам о кваких-то порядках. Решила за город прогуляться, дать ушам отдохнуть – и на мне спотыкается дружинница! Кваблуком-то по башке думаете, не больно?!
Я старательно завела невинные глазки в потолок. А следовало бы пронзить взглядом Веслава, да! И вовсе не я отыскала в том с-лесу жабу, а это было случайное стечение обстоятельств, хотя и для меня, и для Ыгх оно оказалось не очень приятным.
– Только отошла, подлечилась, решила расквапать информацию про источник в подвале… А там тот индеец. Я, кванечно, хочу напугать хранителя, раздуваюсь в мышь… а тут мне на спину…
Йехар не выдержал – прикрыл рот рукой, скрывая улыбку. Я фыркнула в рукав, вспомнив, как уносилась Мышьдзилла в неведомые дали от одного вида нашей пантеры. Вот, значит, куда она делась – просто на бегу приняла другое обличье, а мы и не увидели.
– Потом, значит, решаю я… э-э… быть с вами! Вы что, думаете, меня к вам послали, я не сама пришла? Ни ква-нта вы не знаете!
– Я ведь сейчас заплачу, – проникновенно прервал эту исповедь Эдмус. – А когда я плачу – я ужас какой опасный, на меня ведь голод находит, а последний суп я на тебя вывернул…
Жаба примолкла, уняла рыдания и уставилась на нас еще с большей мрачностью, чем прежде.
– Не кватит? – перебежала круглыми глазами на Веслава, который сортировал пузыречки на столе, сглотнула дряблым горлом и уточнила: – Вот так не верите?
– Ни квапельки, – передразнил Эдмус. – Я вот дурак-дурак, а помню, что ты можешь перемещаться между мирами. И уж если этот мир тебе не нравится – а я, чтобы убраться из него… Веслава бы отдал! – что ты тут делаешь?
Весл отвернулся от стола и пару раз соединил ладони в нервных аплодисментах – отдал долг догадливости спириту. Эдмус скромно раскланялся на публику.
– «Квамасутру» магии пишу, вот что я тут делаю! – смертельно оскорбилась жаба. – И так, и сяк изкварячиваюсь, чтобы из этого мира выбраться! Так где здесь магию возьмешь, нет тут магии! Точнее сквазать, для прыжков между мирами ее тут нет…
Тут она еще тихонько покачалась в своей воздушной колыбельке и добавила уже почти виновато:
– И взять ни у кваго никвак…
Йехар развернулся, как сжатая пружина, но за Глэрион пока хвататься не стал. Использовать меч против пленной связанной жабы было заведомо нелепо.
– Взять? Ты энергетический вампир?
– Квакой?! – перепугалась Ыгх.
Эдмус кашлянул и как бы случайно показал внушительные клыки. Ыгх мгновенно приняла какое-то решение, перекинулась в облик Крувинча и зачастила жалобной скороговоркой:
– Не ешьте меня, не травите меня, я ма-а-аленькая и не вампир, я не только брать умею, я еще умею и делиться, только делиться-то у меня нечем, ы-ы-ы-ы…
С прошлых наших встреч Ыгх приобрела явные наклонности нытика. Хотя мы в прошлые миссии с ней подробно не общались.
Йехар показал руками, что он с таким не встречался и объяснять это будет Веслав. Что алхимик проделал с охотой: уж он-то никогда не упускал возможности ткнуть нас в свое всезнание.
– Она – магический сверхпроводник. Явно житель какого-то мира, который переполнен магией – потому что способности врождённые. Плюс способность накапливать чистую энергию стихий, да и жизненную тоже, и использовать ее в своих целях. Возможности полиморфизма, кстати, скорее всего этим же и обусловлены, хотя, возможно…
Короткое, характерное молчание.
– Веслав, подожди, пока я стану Виолой? – заискивающе попросила Бо.
– Это ты сейчас про меня говорил?! – запоздало дошло до Ыгх.
В коридоре раздались шаги, на которые Веслав не обратил внимания, поскольку попытался раздуть тощую грудь в обиженном вдохе.
– Поясняю на языке блондинок и светлых рыцарей! – начало впечатлило только Ыгх. – Она может забирать у одного стихийника или человека энергию и отдавать другому. Чистую магию, без разницы, темный был стихийник или светлый. А иногда она может ничего не отдавать, просто запасать впрок и сигать себе между мирами, и… чего еще?!
Мандрил возник в дверях и был озадачен сразу по нескольким причинам. Во-первых, для него стал новостью тон. Отважные бойцы невидимого фронта обычно не любят, когда с ними разговаривают, как с нелюбимыми подопытными крысами. Во-вторых, парень выпал в осадок, когда заметил, что мы беседуем с Крувинчем, который кокетливо присел за стол и поправляет почти отсутствующую причесочку.
Ну, и последнее: Мандрил уже и так был порядком удивленным. На руках он держал Шукку – голова девочки устало склонилась к нему на плечо, а сам Мандрил экал и бэкал и совершенно не понимал, что такое происходит.
– Мы, вроде как, хотели вас найти, – начал он неуклюже. – А она вроде как упала. Я это… она что, спит?
– Здоровый детский сон, – засюсюкала Бо, мгновенно приобретая нехороший взгляд и ехидный тон. – Видишь, как посапывает? Это ты очень правильно, что на кухню ее потащил, ты б ее еще в Сад отнес, чтобы она там отдыхала…
Что за череда аномалий пошла?! Виолу бесит Тео, Бо Мандрила на дух не переносит… остается узнать, кто глобально не нравится пантере, и вручить этому несчастному уведомление. С венком.
Мандрил, конечно, иронию не понял, окинул всех цепким и подозрительным взглядом (Эдмус тут же и ответил, у него взгляд вышел героичнее) и опустил девочку на стол. Шукка пошевелилась, приподняла голову и забормотала слабо:
– Зачем мы на кухне? Я анализ не закончила, я хорошо себя чувствую и я…
Я уже потянулась, чтобы проверить, чем это заболели «мозги повстанцев», но тут Ыгх положила одну руку на плечо Мандрила, второй накрыла ладонь Шукки, на секунду прикрыла глаза – и положение поменялось.
Мандрил где стоял, там и упал. Шукка почти в тот же момент села, деятельно осмотрелась и недовольно заметила:
– Полагаю, что с помощью современных стимуляторов можно было бы добиться большего эффекта. Кстати, каким способом вы это сделали? Вы ведь не Крувинч, как я понимаю? Вы – аномал?
Ыгх посмотрела на нас виновато и сделала вопросительный жест: хотите, мол, обратно энергию перекачаю? Эдмус и Бо истово закивали, я и алхимик остались нейтральными, Йехар задумчиво качнул головой.
– Значит, так это все и происходит? – он кивнул на Мандрила. Тот приоткрыл глаза и обвел окружающее помещение уже совсем не героическим взглядом.
Ыгх скромно пожала плечами.
– Он в шоке? – свысока поинтересовалась Шукка и спрыгнула на пол. – Вы воздействовали на него психопозитрон…
Эдмус тут же прибег к подлому, но крайне эффективному приему избавления от высокоинтеллектуальной заразы: он повернулся ко мне и поинтересовался:
– Ты говорила, Тео будет с минуты на минуту?
Только мы и видели Шукку после этого вопроса. Полных сочувствия взглядов Тео девочка боялась как огня.
Мандрил все так же отдыхал на полу, никто и не собирался приводить его в себя. Ыгх опять перекинулась в жабу и вернула беседу на прежнее место:
– Вот так! Ну, что?
Я и Эдмус посмотрели озадаченно. Бо – кокетливо, но этого она, наверное, сама не могла объяснить. Йехар и Весл – вот новости – почему-то смотрели на Мандрила. Хором, так сказать. И ладно бы еще светлый странник со своей манией помогать всем подряд, но Веславу-то этот вояка зачем сдался? Может, у него ингредиентов не хватает?
– Возьмете меня в кваманду? – с надеждой пояснила жаба. – Я квамандная, я такая, я очень даже полезная, я… я вам все про Программиста расскажу. Что знаю, да…
– Уволь, – отчеканил вдруг Веслав. – Мне хватает Эдмуса, Бо, этой девчонки – механизированного алхимика по натуре… и без того болтологов – не перетравить!
Жабу на столе от обиды раздуло вдвое.
– Между прочим, он знает, где ваша база.
– Да что ты говоришь?
– И думает, что вы мировое зло.
– Ну, может он и не так ошибается.
Весл опустился на колени рядом с Мандрилом и задумчиво проверил пульс. Чуть вскинул брови – что, нет пульса? Обменялся малопонятными взглядами с Йехаром. Чуть заметно кивнул в нашу сторону.
У меня за спиной перестал дышать Эдмус. Бо просто молча вытаращила голубые глаза – эти двое понимали друг друга! Понимали!
И ведь сущая мелочь для этого понадобилась – четыре призыва и обряд братания.
– Я может… может, я вообще хотела вас предупредить! – возмутилась Ыгх до последнего фибра своей жабьей души. – Он же собирает армию с-типов и… и вы вообще какие-то квакнутые.
– Мир такой, – посочувствовал Эдмус.
Йехар и Веслав договорились взглядами. Алхимик так и не поднялся с колен, а рыцарь пустился в переговоры. Эта роль по миссиям Дружины стала для него до боли привычной.
– Мы благодарны за это предупреждение, – внушительно начал странник. – Твоя помощь может оказаться поистине бесценной, как и те сведения, которые ты можешь нам поведать…
Жаба вздохнула с облегчением и, поторопилась, потому что Йехар договорил:
– …так почему бы тебе не начать свою повесть сейчас, и не обратить ее к ним, и не перенести ее в другое место? Мне и Веславу нужно остаться здесь и побеседовать.
Бо издала приглушенное и несчастное «уип». Совсем как тот индикатор Шукка на входе. Даже цвет поменяла на более светлый.
– Чего обратить? – недопоняла жаба. Потом прозрела: – К кваму обратить?! – и осмотрела нас. В смысле, меня и Эдмуса, Бо она вообще не восприняла как человека, к которому можно обращаться с информацией.
