Текст книги "Источник пустого мира (СИ)"
Автор книги: Елена Кисель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)
– Достаточно одной таблэтки?
А я потом удивляюсь, что Эдмус знает о Голливуде…
Виола кивнула, по-прежнему диковато усмехаясь.
– Или инъекции. Это ведь проще: препарат сразу попадает в кровь. Хотя у них еще есть кое-какие стимуляторы и приборы. Один из них, в частности, не дает потерять сознание, а второй сводит на нет привыкание организма к боли. Эффект новизны. Под конец возникает такой странный эффект – я имею в виду, когда ты уже не можешь кричать и не помнишь своего имени. В мозгу остается одно-единственное слово, которое ты шепчешь просто машинально. Оно уже ни с чем не связано, последнее, за что ты держишься и в чем пытаешься их убедить: «Я человек… человек… человек…» Вот только к этому времени они едва ли могут разобрать твой голос.
Позади нее из кастрюли раздался всплеск, на секунду ударил столб пламени, а затем распространился совершенно непонятный аромат отличного жаркого. Веслав вскочил, приподнял крышку и замер с непонятной миной. Тео встал тоже. Сиреневые глаза на бледном лице выглядели как угодно, но точно не по-человечески.
– Вы – тоже? – тихо спросил он. – Вы прошли через это?
– Спасибо пантере – не до конца, – бросила триаморфиня, толчком отстраняя его с дороги. – Вот, значит, почему ты все время твердишь это направо-налево – «человек»! Но ведь ты помнил о… назовем это пытками, ладно? Знал, что творится! Мог допустить, чтобы у тебя на руках после них умирали дети!
Мне показалось, что бесится она не из-за этого, но Виола не дала понять, почему. Ответить Теодору она тоже не дала: наградив его еще одним здоровенным толчком в плечо, Виола вылетела из кухни в лучших традициях жанра мелодрамы.
– Внутренний конфликт в команде, – зачитала я умным голосом очередную фразу из «Справочника». – Не робей, Тео, тут написано, что кто-то из вас скоро поймет, что он неправ и придет извиняться.
– И это будешь ты, – ласково дополнил спирит. – Что? Не по сценарию? Зато по Виоле.
Архивариус так и смотрел вслед Виоле с выражением искреннего сострадания на лице. Если бы триаморфиня обернулась, она убила бы его только за это выражение. Веслав с коварством истинного алхимика подсунул ему тарелку с только что получившимся месивом. Тео, не отрывая взгляда от дверного проема, сел и рассеянно пошевелил вилкой содержимое тарелки.
– Вас правда пытали?
– Ну, я бы не назвал это так. Ольга, я проник в секретную лабораторию и разговаривал с аномалкой. Некоторые датчики были отключены не до конца и зафиксировали мой разговор с Корой. Кроме того, после смерти она начала выглядеть по-другому. Вполне очевидно, агенты хотели знать, что произошло, хотя допускаю, что выбор средств при этом они едва ли осуществляли.
Он задумчиво отправил в рот кусочек зеленого холодца, не замечая Веслава, который наблюдал за ним, как за подопытной мышкой и готовился что-то фиксировать, или Эдмуса, который так и застыл в предупреждающей позе «Не ешь!»
– И как ты выбрался?
– Выбрался? В смысле, когда меня отпустили? О, после того, как я всех оглушил криками и достаточно утомил однообразием ответов… – легкая задумчивость. – Говоря откровенно, не слишком помню все это. Я очнулся уже в лазарете, как раз в тот момент, когда мне попытались стереть память.
– Так тебе ее стерли или нет?
– Не до конца, у них возникли какие-то неисправности с аппаратурой… вскоре после этого я вернулся на работу. Но я все еще думаю, что я человек, вне зависимости от того… что… тогда… произо…
Он так и замер, уставившись в пространство и, кажется, забыл дышать. Йехар привстал, а Веслав тут же шагнул вперед, выхватывая пару противоядий, но все оказалось гораздо проще: у входа в кухню стояла Шукка, уперев руки в бока.
– Со мной вышел на контакт наш духовный лидер, Офпроц, – выдала она, и поразила нас тем, что может разговаривать коротко и понятно, – он ждет вас в секторе «Д».
Комментариев, почему это «мозг повстанцев» своими ножками пришел нас предупреждать, не последовало. Наверное, Шукка посчитала нас настолько тупыми, что решила не связываться по внутренней системе, а донести лично.
А Тео все-таки оказался настырнее, чем Шукка. За те семь минут, что мы добирались сектора Д, он успел задать девочке с полдесятка вопросов сочувствующим тоном, причем каждый раз выслушивал ее длиннющий, изобилующий терминами ответ и задавал следующий вопрос как ни в чем не бывало. В конце концов Шукка фыркнула носом, наукообразно пояснила Тео, как он ее достал, посоветовала умерить отцовские инстинкты и шмыгнула в какой-то боковой коридор.
– Сбежала, – резюмировал Эдмус и уважительно похлопал Тео по плечу. – Ты давай, продолжай в том же духе, и Дружина тебя зауважает… а сделать так, чтобы Веслав, например, сбежал, ты не можешь?
Алхимик, который ни во что ни вслушивался и не отлипал от блокнота, уловил свое имя и покрутил головой.
– Чего?
– А какое было бы зрелище! – вздохнул Эдмус, но ничего алхимику пояснять не стал, зато опять подкатился к Тео. – Но ты уж потренируйся… на Виоле, что ли!
Тео благоразумно не стал. Тем более, что Виола стояла и клокотала тут же – возле неизвестного нам доселе и таинственного Сектора Д.
– Сектор Д, – возвестила Виола обреченным тоном, открывая дверь. Из вполне современного строения мы шагнули в пещеру, правда, сухую и достаточно уютную, и кое-где виднелись мониторы по стенам – но все-таки это была пещера. – Обитель моего папаши.
Эдмус шепотом расшифровал за ее спиной название сектора как «Дурдом», и Виола возражать не стала.
Пещера оказалась короткой. В конце она расширялась в небольшую, неровную комнату, посреди которой возвышалось что-то вроде алтаря. На алтаре, поджав ноги, с самым флегматичным выражением лица из всех, которое только модно вообразить, восседал типичный пожилой вождь краснокожих. Правда, без перьев в волосах – вместо этого там торчали какие-то пружинки. С боевой раскраской. В старинной одежде. С трубкой, которая чадила хуже, чем труба паровоза.
– Офпроц, – представила нам родителя Виола. – Духовный вождь аномалов. Один из последних потомков древнейшего народа здешних мест.
Ее (внезапно!) отец на такое заявление прореагировал ровно никак. Он продолжал задумчиво балдеть с трубкой в зубах, обводя пещеру безучастным взором и никак не останавливаясь на нас.
– У меня вопрос, – кашляя, попросил Эдмус. – Оно разговаривает?
Виола приструнила спирита взглядом и выступила вперед. Ее голова и плечи едва ли не полностью скрылись в густом облаке дыма.
– Отец! Я вернулась. Со мной Дружина. И новый стихийник, о котором тебя известили. Возьмёшься ли ты обучать его?
Молчание. Очевидно, что бренным земным делам папа Виолы предпочитал свою трубку. Становилось как-то неудивительно, что Виола не торопилась познакомить нас с семьёй.
Да и сама не стремилась в любящие объятия папы.
Йехар помолчал немного, а потом попробовал деликатно разрулить ситуацию:
– Может статься, ему… необходимо какое-нибудь лекарство? Чтобы почувствовать себя лучше?
– Очнись, невинное светлое создание! – трагически откликнулся спирит. – Да он и так себя чувствует лучше некуда!
Позади послышался звук капель, ударявшихся о дно мерного стаканчика, и мрачный голос алхимика:
– Десять минут подышим этой отравой – и сами будем себя чувствовать примерно так же.
Мы проглотили очередное снадобье, не прекращая наблюдений за экзотическим образцом живой природы, на который мы так внезапно наскочили. Виола от своей порции отказалась, объясняя это тем, что после долгих лет общения с отцом ее уже не берет.
– Просто нужно подождать, – добавила она и вернулась на прежнее место.
– До моего тестя тоже все медленно доходит, – тут же сочувственно вставил Эдмус. – А уж теперь, когда у него двое внуков – считай, что вообще ничего не доходит!
Я осторожно подергала Виолу за рукав. Образ индейца перед нами был почти безупречен, как будто из классических вестернов выдернули, только не все материалы для грима нашлись. Вот разве что…
– Что обозначает его имя?
– Офигительный Процессор. У всех наследников древних рас такие.
Да. Повымерли тут и вертлявые лососи, и зоркие орлы. Сплошные компьютеры остались, раз уж названий неоткуда набраться. Вопрос Эдмуса о ее имени на древнем наречии Виола пресекла коротким, но смертоносным взглядом.
И тут статуя на алтаре решила подать признаки жизни. Офпроц не спеша извлек из зубов трубку и степенно выговорил:
– Это хорошо, что ты вернулась, – приятным тенором, как будто это не он накурил в помещении так, что топор можно вешать. – А где же Бо?
После чего водрузил трубку на место, и все вернулось на круги своя.
– Он хоть знает о твоих натурах? – поинтересовалась я без особой надежды.
– Вообще, он думает, что у него две дочери, – просветила Виола. – С очень разными характерами.
– И…
– И пантера.
– Духовный лидер повстанцев?!
– Ну. За стратегию и науку Шукка отвечает, за боевые вылазки… тоже, в общем, отвечает один.
– Чего удивительного? – встрял Эдмус. – Помните Цепеока? Так он же только и знал, что швыряться кинжалами, а как-то Городом управлял. Тут большого ума не надо.
Но в этот момент Офигительный Процессор опять ненадолго вытащил трубку изо рта и философски возвестил:
– Да, это хорошо, что ты пришла с Дружиной.
– Отец, – сказала Виола, изо всех сил стараясь выразить терпение на лице. – Отвлекись от общения с духами предков. У нас тут маг, который нуждается в наставнике.
Офигительный Процессор завис. Как будто в нем запустили Офигительную Программу.
Потом затянулся с крайне таинственным видом. Глубокомысленно понаблюдал за меняющим очертания дымом, а потом без всяких «здрасьте» и «приятно познакомиться» резко ткнул трубкой в сторону Джипса.
– Отныне ты будешь связан с ней, – и второй тычок, в сторону Виолы. – До конца жизни вас соединят нерушимые узы…
Похоже, этот мир хлебом не корми, дай кого-нибудь связать нерушимыми узами. Тео, хоть и стоял далековато от Виолы, тут же отпрыгнул еще – на всякий случай.
– Прошу прощения! – от волнения библиотекарь не сразу овладел речью. – Но в мои планы не входят… нерушимые узы.
– Да я ему башку оторву, если он такое запланирует, – ощерилась Виола. – Отец! Ты правда хочешь, чтобы я стала наставником этого идиота?
– Ты обязан будешь постигнуть секреты магии, – просвещал тем временем Офпроц бледнеющего Тео. – Возможно, твоя миссия заключается в спасении этого мира. А может, и не заключается, там увидим. Но постигать секреты магии ты все же будешь.
Йехар с некоторым опозданием припомнил о дополнительном параметре, который мы забыли сообщить папе Виолы, но параметр проявился сам собою – как только библиотекарь открыл рот:
– Ма… магии?! Но ее не сущ… – пауза при виде наших многозначительных взглядов. Я почти явственно увидела, как Тео припомнил Книгу Миров. – Ну, допустим, какие-то аномалии, которые вы… или с вами… но я человек! Как я могу овладеть чем-то, если я человек, а не аномал?
Офпроц какое-то время подымил трубкой, но потом решил на этот вопрос не обращать внимания и попросту спихнуть его на любимую дочурку:
– Она тебе пояснит, – и он ткнул в Виолу пальцем.
– Не заставляй меня звереть, папа! – взъярилась новоявленная наставница.
– Что-то мне кажется, мы могли бы и на кухне остаться, – пробормотал Веслав, а Эдмус тут же развил эту идею в нужном порядке:
– Оно и верно. Праздник обойдется без нас, все айда ставить эксперименты над гамбургерами!
– Простите, – тем временем втолковывал Тео флегмующему (ну, не знаю! Другого слова не находилось!) Офпроцу, – я не имел в виду мой отказ от обучения, особенно если это важно. Я просто хотел сказать, что это бессмысленно. Да, что-то происходит, не совсем нормальное, но едва ли этому причиной я. Поймите, я человек, и…
– Она тебе все объясни-и-ит, – на манер чукчи тянул Офпроц, затягиваясь все глубже и глубже. – Она тебя нау-у-учит…
– Ч-чему? – уже окончательно уверившись, что его тут не понимают, – Разве можно научить ч-человека тому, к чему он не приспособлен?
– У-у-уау-у-у!!! – донеслось из смежного помещения. Судя по звуку, Виола выбежала туда, не в силах больше терпеть эту какофонию, и там уже благополучно озверела окончательно.
– Покормите кошку, – в ответ на это рассеянно попросил Офпроц. Потом издал счастливый вздох и скрылся в облаке дыма окончательно. Правда, оттуда донесся вопрос, который задел за живое Веслава и Йехара. – Как ваше братство? Вы не ссоритесь?
Надо же. Духовный лидер был не так уж оторвал от реальности. Наверное, он даже ждал ответа, но ответом стало рычание с двух сторон – похожее на рычание голодных питбулей. Алхимик и Йехар наконец приспособились к выражению братских чувств.
Эдмус же сориентировался в хаосе лучше всех. Он покровительственно шлепнул зелено-серую ладонь на плечо архивариуса, состроил проникновенную рожу и заговорил:
– Ах, тернистый путь обучения… Сколько всего интересного подстерегает на нем, – он потихоньку подталкивал Джипса к двери. – Нет, лучше не оглядывайся, тут сейчас будет рассказ двух счастливых братьев о взаимной любви и такой же взаимной привязанности.
– Это можно хоть как-то расторгнуть?! – очень вовремя сорвался в истерику Веслав. Тео мигом расхотел оборачиваться, а Эдмус продолжал медленно подводить его к цели. Я шла следом – просто из интереса.
– Помню свое обучение, да. Сколько учителей из-за меня рыдали! Их даже почти приговаривали к казням.
– Вы думаете, Виоле придется из-за меня настолько… словом, плакать? – перепугался гуманный Тео и тут же струхнул еще больше, когда спирит разулыбался ему во всю ширину своей пасти.
– Да ну, что ты. Она у нас девушка с характером. И немного, – тут он единым движением втолкнул библиотекаря в соседнюю комнату, и тот оказался лицом к лицу с розово-белой пантерой, – с сюрпризами.
Из комнаты донеслось мрачное приветственное ворчание, потом короткий вскрик и звук падающего тела. Я посмотрела на Эдмуса с укоризной – он ухмылялся.
– От доброты сердечной, – и он прижал руку к тому месту, где у людей, и у спиритов тоже, находится желудок, – Пусть ну хоть немножко представляет, что его ждет!
Глава 18. Довольно тривиальные проблемы
Почти сразу я поняла несколько вещей: первая – именно эту личность я видела на постере Крувинча. Вторая: прибывший обладал всеми атрибутами героя, от устрашающе мужественного подбородка с трехдневной щетиной до огня пламенной решимости в глазах – а Бо почему-то не издала ни звука. Неужели онемела от восхищения?
Третью вещь я не поняла, я просто подумала вслух:
– С-тип, что ли?
Таких типажей в западных боевиках девяностых годов хоть пруд пруди. Но, судя по тому, что аномалы, которые прежде глазели на появившегося с восторгом, теперь посмотрели на меня с укоризной – нет, не с-тип.
Хмурая личность огляделась взглядом хозяина и под конец обратила к нам свое неприветливое, но мужественное лицо. Затем сунула бластер в кобуру на поясе, приблизилась и сделала несомненное одолжение, представив себя:
– Мандрил.
Моя эрудированность здесь в жизни решила проявить себя и, конечно, сделала это не вовремя.
– Мандрил – насколько я помню, здоровая макака с фиолетовой мордой и ярко-красным задом, – заметила я раздумчиво, не замечая, что в секторе постепенно устанавливается совсем не благоговейная тишина. Потом поняла, что эрудиция меня подводит, и постаралась поправиться: – Или все-таки он сзади фиолетовый?
Тишина установилась окончательно. Гробовая и зловещая. Лицо неизвестного нам Мандрила осталось исходного смуглого цвета, но глаза потихоньку начали наливаться кровью. За своей спиной я услышала сочувственный шепот Тео:
– В такой ситуации даже я предпочел бы промолчать… – и невозмутимый ответ Веслава:
– Понимаешь, о чем я тебе говорил?!
Окончательно тишину нарушил Эдмус, вздохнув от избытка чувств во весь голос:
– Ох, силы Гармонии! Прямо бальзам на душу.
Мандрил уронил дохлого ламинака на пол и начал приближаться к нам неторопливой походкой опасного зверя. Аномалы вокруг нас начали потихоньку куда-то исчезать – видно, нрав этого типчика тут был хорошо известен.
Но если тебя угораздило влюбиться во взрывного алхимика, к тому же, Повелителя Тени – меньше всего в жизни тебя будет волновать любой характер. Кстати, Бо это вполне разделяла.
– Ой, а кто это тебе такое имя выбирал? – невинно поинтересовалась она с того места, откуда сидела. – Интересно, а имя определяет характер? Ой, нет-нет, это же не настоящее твое имя, ты же его выбирал сам себе, а вот что тебе больше из этого имени нравилось: морда фиолетовая или красный… этот…
Кое-кто из повстанцев, которые опасливо сгрудились неорганизованной группой у выхода, прокрался назад и теперь старался под шумок спасти хоть пару компьютеров. Я с удивлением уловила в голосе Бо нотки злого сарказма – что за чушь, откуда такой эволюционный скачок? Мандрил тем временем остановился прямо перед нами и нашел глазами Шукку.
– Что за…?
– Дружина, – скучным голосом выдало воплощение разума повстанцев. – Тебе придется долго объяснять. Нечто вроде спасителей мира, только мы еще не выяснили, что мотивировало их появление здесь.
Теодора слегка передернуло от этой фразы из уст девочки. Послышался горький запах палёной техники. Мандрил оценивающе рассматривал нас, потом выдал презрительный хмык, которым с успехом выразил свое мнение.
– Что с аппаратурой?
– А, это Теодор, – тем же тоном, – сильный маг, предполагаю, что он может быть стихийным хамелеоном. Надеемся, что со временем он станет нашим оружием против Программиста, но пока что он скорее оружие против нас самих.
Тео с виноватой улыбкой помахал Мандрилу со своего места. Мандрил подошел сам, выдал после короткого осмотра еще один хмык и спросил напрямик:
– Что у тебя с лицом?
Библиотекарь затруднился с ответом. Уже надцатый повстанец здесь принимал печать интеллигентности на его лице за опасную болезнь вроде разновидности паралича лицевых мышц.
Следующий кивок достался мне:
– А эта, которая ошиблась насчет моего имени, тоже с ними?
– Почему это ошиблась?! – тут же подхватилась я. – Эрудиты, а ну подтвердите!
Алхимик и библиотекарь кивнули, не отрываясь от монитора, а Тео так еще и прибавил:
– И мне кажется… словом, фиолетовой все-таки была морда.
В рядах повстанцев-аномалов раздались несмелые смешки, а взгляд Мандрила показал, что в ближайшее время мне придется исцелять библиотекарю не только сломанный нос, а еще и приращивать оторванные конечности.
Впрочем, вспышку он мужественно задавил, зато приблизился к нам вплотную и заговорил голосом, в котором время от времени слышался звон благородной стали:
– Советую вам вести себя осторожно. Очень осторожно. Этот мир – не то, с чем вы имели дело до этих пор. Не создавайте мне дополнительных проблем, ясно?
– А иначе ты обидишься, – прокомментировал Эдмус, улыбаясь.
– Я вас предупредил, – буркнул Мандрил и отошел в сторону Шукки. До нас донесся его полный скромности рассказ об уроне в рядах ламинаков.
Ясно было, что судьба на сей раз нанесла нас на того самого лидера повстанцев по боевой части, о котором обмолвилась Виола.
Эдмус выудил откуда-то с-пончик и положил на середину стола, как ставку в будущем споре.
– Он мне напомнил Д`Кааса, а мы с ним во дворце сталкивались каждый день пять осеней, не меньше.
– Не видел ты отдельных светлых энтузиастов, – приняла вызов я. – Вон наш подмастерье Андрий все рвется тьму уничтожать, даже в столовку темным все святую воду подливает… лет семь это наблюдаю.
Все перевели взгляды на Тео. Тот пожал плечами:
– Я десять лет работал в Конторе, – и сразу же выбился в лидеры. Мы посмотрели на Йехара, но тот показал, что не играет. Следующим оказался Веслав:
– Коалиция. Двенадцать лет членства. Те еще уроды.
– А я ведь его всю жизнь знаю… – потусторонним голосом протянула Бо, глядя на Мандрила.
Играть в «кто больше навидался подобных типажей» сразу стало неинтересно. Эдмус тихонько и с сочувственной миной придвинул пончик к нашей блондинке, которая немедленно его проглотила и только потом пришла в ужас – «Ай, он же сдобный!»
С этим можно было бы поспорить. Кажется, в этом пончике вовсе не было сдобы зато была вся таблица Менделеева. А если смотреть по соединениям – там вообще рулила неорганика!
Йехар подумал о том же, потому что попытался применить на Веславе свой новый рыцарский приемчик: мягкую укоризну, которой он доселе пользовался только при разговорах со мной и с Бо. Веслав оторвался от своего монитора окончательно и очень раздосадовался по этому поводу.
– Сотворить из здешней синтетики что-то естественное – это все равно, что создать из песка философский камень, – пробурчал он. – Или раскрыть тайну творения мира из ничего. Мне ж компоненты неоткуда брать, кроме как из этого Заповедного Сада, так и он у них какой-то чернобыльский! Эликсиры не признают химии, а тут вода даже очищению не поддается. Я вообще не понимаю, – тут он с жуткой демонстративностью отвел от меня взгляд, – какого веха я все должен делать один.
– Не проблема, – успокоил Эдмус. – Ты уж только скажи, чего тебе надо на натуральные ингредиенты – кровь там, клыки, когти, а мы уж как-нибудь… по жеребьевке… ну, словом, достанем.
Весл не сказал. Он продолжил отворачиваться от всех призывников в целом и меня одной в частности так, будто собирался нажить себе вывих шейных позвонков. Коварный алхимик как всегда своего достиг: я почувствовала себя виноватой.
И сразу же приступила к действиям, вы не думайте! Для начала я перебрала те самые карточки, на которых писала наши проблемы. Добавила еще одну: «Вода». Вспомнила, что теперь я, в некотором роде, подмастерье, и неважно, что как раз этот уровень у нас именовался «недоэкспертами»!
Во что бы то ни стало нужно было обеспечить призывникам выживание. Так что пришлось удариться в исследования. Для начала я набрала обычной очищенной воды, установила минимальный контакт (стихия все равно не желала меня принимать), попыталась рассмотреть состав с помощи пары заклинаний – и поняла-таки, почему алхимик начинает задыхаться при одном упоминании о местных фильтрах. Во-первых, они очищали не до конца. Во-вторых, они нейтрализовывали одни химикалии другими, которые удалить было невозможно. Ни выморозить, ни испарить, а потом осадить – словом, никаких привычных способов!
Проблемка была очевидна: две недели такого питья – и наши органы либо станут работать капитально по-другому, либо просто откажутся контактировать друг с другом. Но разве это не мелочь, когда по базе расхаживает, в некотором роде, гений?
И я имею в виду не Веслава.
Вылазку в логово Шукки я откладывала, пока не поняла, что без «мозга повстанцев» обойтись едва ли возможно. «Мозг» открыл мне дверь в лабораторию неохотно, долго проверял разными сканерами на наличие бактерий, запихивал в белый халат, а потом я вместо приветствия вдруг получила четкое требование:
– Так вы уберете вашего архивариуса или нет?
Не успела я еще понять, имеет ли Шукка в виду физическое устранение, как девчонка значительно воссела на жесткий стул и пояснила:
– Он является серьезной помехой при моих изысканиях. Попытайтесь себе представить, что он задает мне вопросы о моих родителях. При этом не довольствуется отсылкой к моему личному делу – между прочим, оно находится в открытом доступе, пароль – всего семнадцать цифр…
Не знаю, как вопросы о родителях, но алхимик в качестве приемного папы ей бы подошел. Убежище Шукки он бы точно оценил: небольшая комнатка с массой электроники, на таких же жестких стульях по углам сидят двое с бородами, в халатах. Этих я сначала не заметила из-за приборов. На столе в центре, как памятник – тот самый индикатор, который не выдержал встречи с Тео.
– Не подлежит исправлению, – мимоходом бросила Шукка, заметив мой взгляд. – Так вы не знаете, какой системой психоанализа он пользуется?
– Не Фрейд, – немного подумав, сказала я. Шукка тут же зарылась в местную глобальную сеть: такой системы она не знала. – Так я насчет воды.
– А что вода? – рассеянно переспросила Шукка. – Работаем над новой системой фильтров. Понадобится около полугода на тотальное усовершенствование… вы куда?
Мне хватило услышанного. Луженые желудки местных жителей с радостью переваривали и то, что сочилось из местных фильтров. А вот нам через полгода были гарантированы белые тапочки.
«Белые тапочки» – именно такую надпись я добавила в свои таблички. Добавлять пришлось на кухне. Больше деться было некуда: в нашей комнате клокотала Виола. Она с самого утра в очередной раз ненавидела мир. Но почему – говорить никак не хотела.
Мне же меньше всего нужны были клокочущие триаморфини под рукой. Я – мыслила, точнее, пыталась смотреть на таблички и мыслить.
Все равно с водой я ничего поделать не могла.
Ладно, «Вода» и «Белые тапочки» отложим в сторонку. Что остается? Гм… Синон и Сиамы, ну, это тоже не про меня задачка, тут нужно глобальное мышление. Полегче с Программистом и с-типами, поскольку они хотя бы предсказуемые. Выяснить их основные цели…
– Пижму вашу, чтоб вас всех…!
Дверь распахнулась, судя по звуку, от удара ноги. Сзади загрохотали стулья, показывая, что алхимик приперся на кухню не в самом лучшем состоянии. Потом с ругательством пнули плиту.
– И тебе тоже с добрым утром, Веслав, – пробормотала я, сортируя карточки.
– Какого лешего – с добрым?
Весл наконец появился в поле моего зрения и от всей души хлопнул на стол стопку полусгоревших листов. Сам он выглядел истинным арапом: весь перемазан в копоти, только повязка на лбу белеет как ни в чем не бывало.
– Увижу наставничка Йехара… – и он загнул такое, что у меня вылетели из рук карточки.
– Весл, да ты не в духе?
– Заметила наконец-то! – и алхимик второй раз приложил стол.
Пришлось отвлечься окончательно. Копоть. Наставник Йехара…
– Еще один город?!
– Библиотека Тео! – на сей раз алхимик треснул по столу кулаком. – Точнее, большая часть, и черт бы его драл – оставил все эти орущие разделы и спалил то, что мне было нужно!
– Ты был в библиотеке? – я вскочила, окончательно забывая о карточках. – Да ведь ты там мог так напороться…
– Одно слово «взываю» – и я в безопасности, – отмахнулся алхимик. – Дело того стоило… стоило бы, если бы не этот…
Я предусмотрительно заткнула уши. Веслав годился на многое, но только не на преподавание изящной словесности. Когда из него начинали литься эмоции – многоопытный Йехар хватался за сердце.
Уши я открыла, когда поняла, что алхимик начал орать что-то более цензурное.
– Книга Арки, черт, я думал, такой даже нет, а он… самого б его спалить за такое… пепел! – и он хлопнул ладонью по кучке сгоревших листов. И тут вдруг обратил свой неправедный гнев на меня. – Ты-то какого веха тут делаешь?
– Думаю, – огрызнулась я, быстренько выхватила из кучки карточек одну и показала алхимику.
– «Состояние Йехара»?! Хаос и Тьма, нашла, о чем…
– Не та карточка, – я убрала свои записи от греха подальше. – О воде думаю, ты же сам мне вкручивал, что не хочешь крутиться один!
– О какой, к Хаосу, воде? – алхимик замер, и у него пару раз дернулась щека. – А-а, это. Да я уже сделал антидот синтетики, вкус не улучшает, но последствия уберет. Вон на плите и суп стоит – сварил с его помощью.
По моему лицу он догадался, что сейчас его ждет закономерный вопрос: «Раньше не мог сказать?»
– Ты не спрашивала, – не дал мне задать вопрос Весл. – Вообще дурной вопрос, поняла? Супу хочешь? Нет? Проваливай с кухни, у меня дела!
Х-ш-ш… я-то думала, из ушей у меня идет пар, а это в ушах просто свистел воздух. С такой скоростью я покидала кухню. Почему Йехар не прикончил этого холерика еще в первый призыв? Силы Гармонии орден бы рыцарю дали, и мне бы легче жилось.
Пришлось плестись в свою комнату. Там, конечно, меня ждала Виола – все помнят, что она с утра ненавидела мир? Я села на свое место и попыталась мыслить, а триаморфиня сидела у монитора и время от времени громко показывала, что ее мир – отстой:
– Правительство. С-типы чертовы, даже плавки одного цвета покупают.
– Наконец обнаружили, что Контору спалили. Расследование. «Трагический случай», как же! Бестолочи. Ее давно пора было сжечь.
– Сбор фанатов бродилок. Неделю будут жрать и играть, даже подгузники специальные носят.
Тут еще Мандрил заглянул – почтил нас своей геройской физиономией, и сообщил, что нужно освободить помещения. Мол, в секторе «Ж» будет проводиться то ли тревога, то ли зачистка. Я не стала уточнять, вышла сразу, Виола вымелась вслед со сдержанным рычанием и каким-то ругательством сквозь зубы.
До меня начало доходить, что бесится Виола именно из-за Мандрила. С чего бы им еще не смотреть друг на друга и обходить друг друга с такими деловыми лицами? А тут она еще и обронила, когда мы уже были в коридоре:
– Зачисти кухню, там алхимик.
Мандрил ничего не ответил, но молодецки утопал в сторону кухни.
– Не любишь ты его, – сочувственно заметила я, но триаморфиня не ответила и поглядела Мандрилу вслед враждебно.
Тайна – решила я, перебираясь подальше от Виолы, в сектор «Б» и находя себе заброшенную комнатку со стулом, пару шкафов и ненужным хламом в углу. Подумаем над тайной.
Подумаешь тут, как же! Пяти минут не прошло, появляется Йехар со словами:
– Ольга, ты не знаешь, как можно уговорить Веслава дать Мандрилу противоядие? Мы не сказали бы, что нам нравится этот воин, но видеть его раздувшимся втрое и фиолетовым…
– К Хаосу! – рявкнула я, только услышав о Веславе.
– Понятно, – сказал печальный Йехар и исчез.
Я же попыталась вновь собрать мозги в кучку. Но судьба решила, что на этот день издевательств маловато: на этот раз мое занятие прервал Тео, который влетел в комнату на всех парах, и что совсем невероятно – без стука.
– Здравствуйте, Ольга, кажется, вы чем-то расстроены, надеюсь, не я являюсь причиной…
– Вы! – рявкнула я, с досады разрывая свои карточки и прибавляя тише: – Все…
– Сожалею, что помешал. Вы не подскажете, вон тот шкаф ничем таким особенным не занят? Нет? Благодарю. Я расположусь в нем на какое-то время. Клянусь, я вам больше ничем не помешаю. Просто забудьте, что я здесь.
Какое-то время после того, как дверца раритетного шкафа в углу захлопнулась, я посидела, тупо глядя перед собой. Потом не спеша пересекла комнату, открыла дверцу и поинтересовалась:
– Что на этот раз?
Архивариус вроде как был в порядке, если не считать некоторой растрепанности в одежде, взъерошенных волос и истерического вида. Ну хоть запираться не стал:
– Ничего особенного. Я скрываюсь.
«Виола или Мандрил? – прикинула я. – Нос цел, не Виола. А Йехар Веслава еще не уговорил – и не Мандрил…»
– От суеты земной, что ли?
– От Виолы, – не оправдал мои расчеты Тео. Я со вздохом прикрыла дверцу шкафа.
– Можешь не рассказывать. Опять грозилась тебя убить. Или на этот раз еще и попыталась?
