Текст книги "Источник пустого мира (СИ)"

Автор книги: Елена Кисель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

– Каждому, кто сюда поступает? – вмешался Веслав.

– И они все забывают? – перебила я.

– Он позволил им взять воду? – Йехар уронил себе на ногу ковш.

– Ушлые, однако, тут доктора… – отметил Эдмус почти мечтательно.

Индеец покивал на все эти непонятные ему фразы, очень ласково глядя на нас. Последние кивки его достались закрывающейся двери.

Хаос с прицепом!

Не то, чтобы мы уж так заботились о Теодоре. Но раз – мы еще не успели окончательно проникнуться духом этого мира, так что нам действительно было не все равно. Два – мы не знали, что он забудет, а забыть он мог что-нибудь очень важное, вроде десяти лет в Конторе.

До трех я не досчитала: мы как раз добежали до лифта, а от лифта удачно оказалось два шага до кабинета того самого доктора, в который мы незамедлительно влетели без спросу – и тут же убедились, что самую малость припозднились.

Хозяин кабинета, напевая себе под нос что-то очень банальное, убирал стаканчики со стола, а наш гид сидел перед этим же столом, уже в сознании, но с легким обалдением на лице.

– Вам лучше? – обратился к нему «добрый доктор».

– Можно сказать и так, – отозвался Тео. Он рассеянно поправил темные очки, которые были ему великоваты. Йехар шагнул вперед так, будто сам в жизни не глотал водичку из этого же колодца:

– Вы заставили его выпить? – и доктор, несмотря на то, что с ним, вроде бы, разговаривал ребенок, скукожился как перезрелый апельсин:

– Стандартная процедура…

– Что вы заставили его забыть?

– Никто не знает, но обычно…

Виола тоже шагнула вперед, но тут «пациент» подал голос сам.

– Забыть? Нет, я кое-что вспомнил…

И с-вирус не помеха: челюсть доктор уронил исправно. Как и все мы.

Глава 13. Ожидаемый экскурс в прошлое

– Вспомнил… а как забыл?

– Контора, – глухо проговорила Виола. – У них есть… технологии.

Она передернулась – в который раз. За компанию с Йехаром, который после своего глотка воды был какой-то потерянный.

Еще более потерянный, чем раньше.

– И что ты забыл?

– Едва ли стоит повторять это в подробностях, – откликнулся архивариус от местной версии планшета, на котором он листал какие-то каталоги. – Понимаете, это достаточно обычная история, и я даже отчасти удивлен тем, что ее стерли из моей памяти. Хотя, я бы сказал, некоторые детали…

Он оглянулся на Веслава и Виолу и поторопился вернуться к компьютеру.

– Но если вам так… э… хочется услышать, то разумеется…

– Если вам не хочется рассказывать, то… – начал Йехар, но Теодор уже заговорил:

– Кора, да, конечно. Раньше я не помнил ее имени, наверное, хорошо, что эта часть памяти прояснилась. Это было около десяти лет назад, я работал тогда в общегородском архиве, который теперь, расформирован… вот уже пару лет как. Достаточно шумное место, там был большой штат… что-то около полусотни человек.

– Издевается? – шепотом осведомился Эдмус.

– Правду говорит, – углом рта ответила Виола.

– Совершенно излишнее количество отделов, как мне кажется. Впрочем, наверное, это несущественно. Моя работа не слишком отличалась от теперешней…

– Книжный червь? – помог Веслав.

– Можно сказать и так. Я работал с редкими, иногда с рукописными изданиями. Кора была специалистом отдела перераспределения.

– То, что в перспективе пользы не приносит, задвигается на самую дальнюю полочку, – пояснила Виола, мрачнея.

– Вы сейчас довольно точно обрисовали мою роль в Конторе, – меланхолично заметил Джипс, прикусывая дужку уже ненужных темных очков. – Впрочем, насколько я помню, и на предыдущей работе в том числе. Итак, мы познакомились, когда она попыталась устранить мой отдел.

Наверное, то было малоприятное знакомство, но Теодор повествовал о нем с совершенно безмятежным видом.

– Как ни странно, у нас нашлись общие темы. Я говорю «странно», поскольку точек соприкосновения у нас было немного. Кора была весьма популярна благодаря своей внешности, вела довольно активный образ жизни, а я был…ну…

– Библиотекарем, – опередила я Эдмуса, который собирался предложить какой-то более гнусный вариант.

– Да, спасибо. Но с течением времени наши встречи и беседы стали более регулярными и начали выходить за грань просто встреч и бесед. Думаю, мы питали друг к другу достаточно сильные чувства, однако не решусь прогнозировать, во что это могло вылиться…

Эдмус переводил полные священного ужаса глаза с Джипса на Йехара, потом на Веслава. Похоже, из услышанного спирит сделал вывод, что перед нами гибрид рыцаря и алхимика. Морализм первого, занудство второго. Что может быть смертельнее?

– Вскоре ее забрали люди из Конторы. Говорили, она была аномалом. Вообще-то, ее увезли как раз из моего архива, мне было сказано, что я подвергался большой опасности. Но если она была так опасна – почему не сопротивлялась?

Этот вопрос был задан нам. С некоторых пор мы в глазах Джипса стали экспертами по аномальным явлениям. Хотя откуда нам знать, что могло взбрести в голову сильной стихийнице при аресте? Растерялась… думала, что просто отпустят… может, просто людей Конторы пожалела или самого Теодора боялась задеть – кто теперь скажет?

– Чтобы устроиться в Контору, мне понадобилось около месяца или немного дольше. Эти достаточно утомительные тесты… хотя повезло, что им нужен был эксперт по старинным изданиям. Гораздо больше времени потребовалось, чтобы найти Кору. Понимаете, я ведь не мог особенно рисковать. Если бы меня уволили – ничего бы не вышло. А потом, лаборатории были засекречены, и там были эти, как их… а, система защиты.

Кажется, Джипс что-то пропустил в своей повести и, кажется, это заметили остальные. Может, ему нужно было объяснить, с какой именно целью он полез в эту самую Контору. А может, ему не нужно было рассказывать обо всем этом как о само собой разумеющемся. Немного героизма и мятежности в тоне – и все сразу стало бы понятнее.

– Ты прошел систему защиты? – фыркнула Виола.

– Нет. Не я. Но у меня были знакомые хакеры, и в нужный момент они убрали защиту, что касается механизмов… то есть, компьютерных технологий.

– А охрана?

Теодор спрятал глаза с сокрушенным видом.

– Их было всего двое, и их пришлось на некоторое время усыпить. Понимаете, в Конторе было достаточно много подобных приспособлений – я не слишком разбираюсь в их моделях и названиях, но суть ведь одна? Нажатие на пусковую кнопку – и результат, сон в данном случае. Хотя, наверное, мне повезло, потому что они меня не воспринимали всерьез.

И зря. И мы тоже зря этого библиотекаря со шпионским прошлым не воспринимали всерьез. Бывает вот такой тип милых интеллигентов с мягкой улыбкой… очаровательные такие тихони, а потом глядь – то заговорщик, то замочил тирана, а то вообще обретается среди темных криминальных типов, вот вроде нас.

– Ну? – поторопила Виола грубовато. – Что там было дальше?

Но Теодор уже замолчал. Видно было, что он искренне пытается досказать все до конца – и ничего не может выразить в словах. Помыкавшись какое-то время, библиотекарь закрыл глаза и проговорил:

– Это, конечно, нелепо… но вы не могли бы просто передать это образами из моих воспоминаний? Так, сам, я почему-то не могу.

Триаморфиня закатила глаза так, что видны были только белки.

– Вспоминай тогда четче. И без эмоций, чтобы у меня голова не болела. Ну ладно, что там?

Перед глазами короткий, совершенно белый коридор. Нереальная белизна. Сводящая с ума. Холодная, безмолвная белизна.

Хотя нет, вот шаги. Осторожные, но быстрые. В конец белого коридора. К такой же двери, такой соблазнительной, что так и хочется ее вышибить… Виола, ты же сама просила без эмоций! Зачем же свои мысли вмешивать?

Дверь никто не вышибает. Дверь осторожно открывается сама перед человеком.

– Спасибо, да, – шепчет человек в невидимое переговорное устройство. – Я вошел.

Он осматривает помещение. Голос в переговорнике что-то спрашивает, но человек молчит. Его только что спросили, туда ли он попал. Он не знает ответа.

Вся лаборатория забита техникой. Графики, показатели, какие-то шприцы и мини-разряды, пробегающие по приборам… Из живых существ – одно, к нему тянется масса проводов. И при взгляде на него возникает вопрос.

– Это что за…

– Виола! – гневный окрик Йехара напоминает триаморфине, что лучше не лезть с комментариями. С моей стороны и стороны Эдмуса – исполненное ужаса и отвращения молчание. И молчаливое согласие с Виолой.

Что это за…

В коконе проводов неподвижно лежит существо, которое на человека похоже разве что очертаниями. Тело словно состоит из студенистой глины, конечности покрыты то ли мхом, то ли зеленоватой плесенью, и волосы как будто недавно сгорели. И еще звук падающих сырых капель, ударяющихся о какой-то поддон.

Мерзкое и частично жалкое зрелище.

Человек, который вошел только что, приближается, глядя на существо сверху вниз. Я чувствую со стороны, что на его лице есть замешательство, но нет страха или отвращения.

– Да, я попал куда нужно, – отвечает он невидимому собеседнику.

Существо открывает глаза. Глаза человеческие, карие, больные и удивленные. Оплывающие губы приоткрываются, и с трудом обрисовывают:

– Тео…

– Проверьте приборы, они замкнуты на общую сеть? – шепчет человек в невидимое устройство. Одновременно он подходит совсем близко к странному существу и улыбается мягкой ободряющей улыбкой. – Сейчас, Кора, сейчас…

– Галлюцинация… не ты…

– Ну, конечно, я. Проверьте, есть ли среди них приборы жизнеобеспечения. Да, понимаю. Я подожду. Не волнуйся, Кора, просто несколько минут.

Он придвигает сидение и садится рядом с тем, что когда-то было женщиной. Карие глаза глядят на него удивленно.

– Ты… сюда?… За мной?

– Было бы странно, если бы я пришел за чем-нибудь другим, ты не находишь? – но на самом деле он пристально вслушивается, и через несколько секунд говорит: – Да, отключайте.

Затем поднимается и начинает быстро, но без суеты отсоединять от существа провода, капельницы и присоски. Глаза следят за ним с удивлением и любовью, а губы словно отвердевают, и шепот начинает звучать тверже:

– Ирония. Другие… клялись. Луну с неба… кольца Сатурна… А сюда… за мной – ты…

И уж совсем человеческий, страшно тяжелый полувсхлип-полувздох.

– Тео… оставь. Не выведешь… меня отсюда. Если вдруг застанут…

Но он уже опять обращается к невидимым помощникам:

– Нет, не через шахту, проход слишком узкий. Вторым путем. Кора, не волнуйся, я всегда могу сказать, что консультировал тебя по вопросам старинных книг…

Джипс слегка глотает последние слоги, но в целом его речь звучит достаточно гладко.

– Нагнись.

В голосе столько мольбы, что он на секунду перестает возиться с проводами и выполняет.

– Посмотри на меня.

Покорно смотрит.

– Даже если всё получится… что будешь делать?!

Теодор опять возвращается к проводам.

– Думаю, разумнее будет обсудить поиски путей твоего исцеления, когда мы будем достаточно далеко от Конторы, – мягко возражает он. – Осталось совсем немного, сейчас…

Она все смотрит в его лицо, а потом сжимается, будто от какой-то догадки.

– Ты… – шепот почти совсем невнятный, потому что прерывается горловыми спазмами. – Это… ты, правда ты… Это всё время был ты…

– Ну, разумеется, галлюцинации было бы достаточно трудно воспроизвести мою рассеянность. Вообрази себе, после того, как я усыпил второго охранника – я забыл забрать у него чип допуска, и мне пришлось возвращаться с полпути.

Но она не слушает. Смотрит на него со странным, смешанным выражением и потом как будто что-то решает окончательно.

– Прикоснись… ко мне.

Теодор Джипс берет ее за зеленую, словно обомшелую руку.

И в ту же секунду существо начинает меняться. Кусками отваливается с лица глина. Исчезает глупая бутафорская зелень, и вот уже в помещении лежит и угасает девушка с бледным лицом и короткими темными волосами.

Угасает. Почему это так ясно? В глазах медленно что-то гаснет, но она все еще сжимает руку архивариуса, а губы уже застывают, но шепчут еще по инерции:

– Хорошо… что мы встретились… Тео…

Но потом губы смыкаются и застывают, а в остановившихся глазах света больше нет. Золотые блики от разных приборов пляшут и играют в темных волосах. Он все еще гладит ее пальцы, теперь человеческие, но губы уже выговаривают:

– Выход свободен?

Короткий и панический ответ звучит еще раньше, чем он спрашивает это. И одновременно с ответом – топот по коридору. Судя по звукам, за дверью сейчас – половина Конторы.

– Уходите, – последнее слово, после него пальцы раздавливают маленькую капсулку, которая служила переговорником. Он опять садится на стул у тела Коры, и когда двери открываются, оборачивается к вошедшим с осознанной обреченностью.

– Здравствуйте…

И как раз тут что-то случилось. Перед глазами закружился непонятный калейдоскоп вспышек, что-то вроде вечеринки разноцветных светляков, потом по нервам ударило болью, чей-то шепот несколько раз повторил: «Человек… человек… человек…» – и Виола разорвала мысленный контакт.

Но как! Так, что мои мозги чуть сами не выполнили «полную перезагрузку системы». Вся Дружина, кроме Веслава, скрючилась, схватилась за виски, а Тео ударился в панику:

– Извините… это из-за меня, да? Вам воды? Я поищу средство от головной боли и…

В этот самый момент Виола выскочила из помещения, едва не сбив его с ног. Ощущение перевернутости мира потихоньку проходило, Веслав уже стучал стаканчиками с успокоительным и первый же протянул Тео с единственной просьбой:

– Помолчи.

Архивариус замолк, как радио, в котором подкрутили ручку. Эдмус обиделся.

– Обычно это применяют ко мне, но…

– Заткнись! – вот, что обычно применяли к спириту.

От тишины стало еще полегче. Йехар молчал, и заговорила я:

– А что было потом, ты так и не вспомнил?

– Потом были допросы, – пояснил Тео так, будто это разумелось само собой. – Довольно утомительные, но в конце концов, кажется, с меня сняли обвинения в причастности к аномалам и вернули на службу.

– После реабилитации? – голос Виолы от дверей прямо-таки истекал ядом. – И долго она длилась – три месяца? Четыре?

– Два с полови… откуда вы знаете о процедуре реабилитации после допросов?!

Но Виола только грохнула дверью так, что в половине Секторов ожили книги и начали бесконечные жалобы на звуки, которые нарушают их бесценный сон.

После короткого молчания заговорил Эдмус, который даже в самые серьезные моменты умудрялся придерживаться своего стиля:

– А что, сотрудники Конторы могли страдать после работы…например, боязнью закрытых комнат, ну, или даже не знаю… глобальным недоверием, а?

– Я о таком не слышал, – но потом Тео понизил голос до шепота и договорил: – но те заключенные, с которыми я имел дело после опытов, всегда просили открывать окна.

Глава 14. Слегка внезапный визит

– Слушай, Тео… а больше в вашем мире питаться нечем?

Библиотека поддавалась медленно. После памятного хлопка Виолы дверью мы вернулись к прерванному занятию – начали шерстить архивы в поисках источника мира сего. Во всяком случае, я и Йехар. Где были остальные – понятия не имею, а Тео выполнял роль координатора и поставщика питания.

Если эти гамбургеры и этот сок вообще можно назвать питанием.

– Фабрики выпускают достаточно однообразный ассортимент еды, – охотно отозвался Тео. – Есть еще хот-доги, кексы, суши, кофе… картофель фри.

– А по вкусу-то что-нибудь отличается?

Минута раздумья – и потом:

– Вы из другого мира… думаю, вы не заметите особенной разницы между кексом и суши.

Больше спрашивать о питании я не стала. Гамбургер жевался нудно и тягуче, падал в желудок мертвыми комками. От души надеюсь, что Веслав найдет, как с этим бороться, иначе мы не протянем долго на такой синтетике. И «Ниагара» в данном случае – совсем не выход!

Теодор пока что сменил меня в полочных копаниях. Кажется, он искал что-то конкретное, ну, во всяком случае, поиски сопровождались бормотанием «где же она» и «опять переместилась»…

Это не удивляло. Нынче с утра мне попалась самая безопасная, но зато и самая непонятная Секция. Непонятная – именно так и окрестил ее Эдмус, когда уже отчаялся чего-нибудь от нее добиться. Книжки в ней в основном таинственно молчали и не пытались вас убить никаким способом (что уже было большим облегчением), зато могли свободно переползать с места на место. Или меняться обложками. Полдюжины на верхней полке первого стеллажа коллективно изображали новогоднюю елку, еще парочка отплевывала паутину. Содержание же…

– …может и меня свести с ума, – заявил Эдмус с авторитетом давно и окончательно спятившего спирита.

Оглавление могло быть в середине книги и написано иероглифами. В трех книгах за четвертой страницей следовала двадцать девятая, а за пятьдесят шестой – семнадцатая. В одной занимательной книжице четные строки писались слева направо, а нечетные – справа налево. В десятке фолиантов половина страницы была написана нормально, а вторая – перевернута, еще в нескольких алфавитный указатель (на поиски которого вы тратили минут сорок) начинался с буквы Ы, а заканчивался мягким знаком…

Результат: после трех часов работы я чувствовала себя Алисой в стране Чудес и готова была сочинять стихотворения в виде мышиного хвоста. Впрочем, Теодор вел раскопки в стеллажах как ни в чем не бывало. Хотя теоретически он вообще не мог видеть надписи на корешках из-за темных очков.

– Какого Хаоса ты вообще их таскаешь?

Просто удивительно, как точно архивариус понял, о чем я. Поднимаясь на цыпочки, чтобы рассмотреть верхнюю полку, он мимолетом постучал по дужке.

– Это? Книги пугаются сиреневого цвета. Говорят, с такими глазами я просто неузнаваем.

– Врут, – отрезала я.

– Я сам так думаю.

Ох, и нелегко спорить с человеком, который все время с вами соглашается! А поспорить хотелось: раздражение так и дрыгалось во мне, требовало срочных выплесков. Дурацкая еда, непонятная погода, ненормальный во всех смыслах мир, этот архив… да еще чувство, что мы еще нигде так не застревали, как в этом мире – было, отчего взбеситься.

Жаль, рядом нет Веслава. Когда на тебя орут и угрожают отравить, самой истерить как-то не особенно и хочется.

– А фто офтальные? – я попыталась протолкнуть в себя последний кусок гамбургера, но кусок заупрямился и не полез. Или, вернее, его не пустили внутрь. Организм просигналил изнутри, что он, конечно, голоден и готов съесть подошву от моих кроссовок… но лучше бы и правда дать ему подошву, она понатуральнее.

Тео на секунду оторвался от поисков и с сочувствием пронаблюдал за моими потугами. Потом вернулся к любимым полкам.

– Эдмус, кажется, где-то в Секции Кричащих… или Поющих? Что-то со звуками в любом случае.

Про этого можно было и не спрашивать.

– Веслав не в архивах, когда я в последний раз его видел – он что-то писал в своем блокноте и очень… м-м… эмоционально просил его не отвлекать.

И архивариус жив. Да у него просто аномальная способность выживать!

Как и хлопаться в обмороки, не будем это списывать со счетов…

– Виола?

– Кажется, на связи с этой… Шуккой? Пытается выяснить что-нибудь о так с-кодах и их создателе. Здесь его называют Программистом, не так ли?..

Мне откуда знать. Виола об этом не говорила. После нашего возвращения из местной лечебницы, она вообще пребывала в состоянии полного взвода, так что к ней даже Эдмус не осмеливался соваться.

– Ах, вот она! – вздохнул Теодор, снимая с полки такой тяжеленный том, что казалось невероятным – как его можно было раньше не заметить? Похоже было на то, что все романы Толстого пытались утрамбовать под одной обложкой. – А Йехар в архивах… да, мы виделись…

Он каким-то чудом донес том до стола, бережно опустил, выпрямился и вдруг поинтересовался тихо:

– Что он хотел забыть, Ольга?

Я посмотрела поверх мерзкого сока с непониманием, но натолкнулась только на темные очки. Видимая часть лица Теодора выражала, пожалуй, тревогу.

– Еще раньше я заметил, что он кричит, если засыпает. Теперь он просто пытается что-то вспомнить, раньше его мучила память – теперь ее отсутствие. Он хотел забыть что-то страшное?

Я сколько угодно могла ответить, что это дело только Йехара, а уж никак не едва знакомого нам архивариуса. Вместо этого я по понятной себе одной причине отставила стаканчик и ответила правду:

– Смерть своей любимой. Он убил ее сам, правда, она перед этим чуть не сожрала его мир.

О предательстве Йехара, о том, как он умолчал о сущности Даллары, я не сказала, но меня никто и не спрашивал. Я добавила от себя:

– Веслав тогда еще говорил, что забвение не поможет.

Получилось неловко. Вспомнилось некстати, что Теодору тоже стирали память, на что он, вроде бы, плевать хотел, пока память к нему не вернулась случайно. И что он тоже кое-кого потерял.

Нужно будет спросить Виолу: если тут все болеют с-вирусом – что ж Тео не торопится рыдать по утраченной молодости и мстить за любимую?

– Смерти не нужно бояться, Ольга, – задумчиво проговорил вдруг Теодор, и я чуть не кинулась ментальные блоки устанавливать – он что, мысли читает? Потом осмыслила то, что услышала и хотела было возмутиться по-светлому – мол, я ж не о том и говорю, и думаю, но…

– …даже если это не твоя смерть.

Очень, очень долгое время спустя мне пришлось понять, о чем он говорил в этот день. Но тогда я просто задумалась и как-то пропустила время, когда можно было что-нибудь спросить.

Когда Тео стер пыль с фолианта на столе, было уже поздно.

– Не хотелось к ней обращаться, – признался библиотекарь. – Но вы сами видели: поиски затягиваются, так что, очевидно, придется делать выбор: информация неполная или никакой информации.

Я подошла поближе и обнаружила, что могу прочитать название книги. Витые буквы гласили: «Тысяча и одно НО», а как автор значился некий шах Ерезады. Послали же ему Силы Гармонии страну, нечего сказать…

– На самом деле – гораздо больше «но», – пояснил Тео, возясь с железными защелками. – Миллионы и миллиарды. В пределах этого мира она обладает почти всезнанием… но…

– Уже «но»?

– Именно так, «но». Она никогда не дает полную информацию. Именно поэтому я и пытался найти другие источники.

Я сообразила, что перед нами та самая «тетушка Но», о которой нам приходилось слышать в других Секциях. Причем, так часто, что это набило оскомину всей Дружине.

– Это основная проблема?

– Н-не совсем… – архивариус нервно поправил темные очки. – Понимаете, информация, которую она дает… она верная, не спорю… но не хватает обычно важных частей. Иногда ключевых. И она отвечает только на то количество вопросов, которое сама устанавливает, иными словами, сама решает, когда перестать давать информацию…

Я все больше и больше начинала проникаться сознанием того, почему эту уродливую книжищу не стоит открывать.

– Еще минусы у нее есть?

– Вроде бы, нет, если не считать того, что необходимо точно формулировать вопросы… ах, и еще она никогда не дает пояснения к последнему ответу.

– Поясне…

Углубиться в дальнейшие дебри объяснений Тео не успел: щелкнули железные оковы, книга распахнулась и первым делом сообщила ему, басовито захихикав:

– В Секции Раздрая крупная драка! – к слову, она использовала терминологию Эдмуса. Спирит точно оставил заметный след в душе этой библиотеки.

Теодор, словно прислушавшись к чему-то, пробормотал пару слов извинения и исчез со сверхзвуковой скоростью. Попутно прихватил от двери Секции что-то, напоминающее помесь швабры, удочки и сачка. Должно быть, средство разнимания возлюбленных книг.

Едва лишь Тео скрылся из виду, как книга смачно прибавила:

– Но… – отпустила достаточно зловредную паузу и добавила: – …не это твои основные проблемы.

Вот теперь я поняла, с чем имею дело. Определенно, к этому фолианту не стоит соваться без помощи Теодора. Лучше порыться в остальном разнообразии да подождать его возвращения.

Я послушно рылась минут пятнадцать, причем упорно старалась молчать. Книге на столе такой расклад, видно, начинал надоедать, потому что она осмелилась поныть:

– Почему меня никто не спрашивает? Я готова дать ответы кому угодно!

С мрачным предвидением того, что за этим последует, я копалась в полке прямо перед собой. И не ошиблась: прошло пять секунд – и Тетушка Но возвестила:

– …но это не значит, что я дам кому угодно все ответы.

Уж Весл бы ей сказал на это… Угрюмо посмеиваясь, я продолжила копаться в полке, пока оттуда мне прямо в руки не свалилось нечто условно интересное.

Это была карманного формата желто-серая книжечка с неприметным, но интригующим названием: «Справочник Стандартных Ситуаций». Автор указан не был. На пробу я раскрыла книжечку на середине – и обнаружила, что единственная, не очень длинная надпись идет прямо посередь страницы, на которую я смотрю.

«Разделение. Пока одна часть группы отсутствует, другая подвергается нападению, в результате чего группа несет потери и вынуждена отступать. Потери могут быть минимальными при вмешательстве неизвестного защитника или благодетеля».

Что за… я перелистала книжечку, ни на что, кроме чистых страниц не натыкаясь. Разделение? Почему-то нестерпимо захотелось увидеть остальных, особенно Веслава.

Вересьева, цыц! Хватит тебе прошлой миссии, пытайся хоть здесь мыслить!

– Ты можешь ее взять, – я не просто вздрогнула, я подскочила, не понимая, кто бы мог мне советовать, а Тетушка Но знай себе продолжила вещать дальше: – Она может оказать помощь тебе и тем, кто с тобой…

Я стоически выдержала паузу и, конечно, дождалась:

– …но не стоит глядеть в нее слишком часто, ибо она не способна предсказать тех, кто еще может решать сам.

Снова какая-то муть. Может, связано с этим вирусом и Программистом, лучше потом у Тео спросить. Книжку я сунула в наколенный карман – вот когда пригодились походные штаны, купленные по образцу незабвенного плащика Веслава! Правда, карманов в них все же не столько, да и ядов нет ни в одном – так, соль, нитки, спички, бинт, по мелочам… только что здесь солить – гамбургерную резину?!

С «Тысячей и одним НО» я упорно отказывалась общаться, и коварная книженция опять пошла путем соблазнения. Видно, ей до посинения обложки хотелось, чтобы я вступила в диалог:

– Эта книга способна раскрыть множество секретов… ноне раскроет важнейший: тайну источника мира сего…

К несчастью, как раз тут в Секцию вздумалось заглянуть Йехару, а рыцарь обладал неплохим слухом. И малой сдержанностью, потому что, едва он услышал об источнике, как разразился вопросом:

– Эта книга что-нибудь может поведать об источнике мира сего?

– Угу, – кисло ответила я. – Много «но».

– Да-да-да-да, – радостным пулеметом завелась книга. – Да, я могу многое сообщить вам об источнике мира сего… но вам придется задавать мне вопросы, которые я буду считать…

Я опять открыла рот и опять не успела опередить странника.

– Что ты знаешь об источнике? – выпалил он и вот здесь заметил мои отчаянные жесты и оборвал сам себя, но книга уже заворковала сладким голоском:

– Многое, многое я знаю… но не могу рассказать все сразу, и вы потратили первый свой вопрос…

Йехар понял мой укоризненный взгляд и повесил нос, подставляя шею под воображаемый меч.

– Меч здесь у тебя, Йехар, не у меня, – напомнила я тихонько и решилась. – Начнем помалу. Что такое источник мира сего?

– Источник магии этого мира, – с готовностью отозвался голос из района страниц. – Источник стихийных предначальных сил… но даже мудрым не дано понять – откуда и по чьей воле он является и что его пробуждает.

У нас со странником получился полный диалог взглядами. Если магия исчезла из этого мира не целиком… если где-то остался источник ее, надежда для нынешних стихийников… ясно, почему за ним гоняются Сиамы и тот, кто их послал. От такой мощи не отказался бы любой.

– Что может этот источник? – второй вопрос я постаралась сформулировать и общо, и точно.

– Всё, – тут же ответила книга. – Защитить. Заполнить пустоту. Оживить мертвые корни. Дать силы любой стихии. Наградить магией того, кто коснулся его. Но… лишь в том случае, если он будет пробужден и не умерщвлен впоследствии.

А ведь Тео не успел упомянуть, что даже в том случае, если Тетушка Но решит ответить, ее ответы будут… мягко говоря, туманными.

Йехар глазами осмотрительно поинтересовался, сколько у нас еще вопросов. Я пожала плечами и кивнула на книгу. Может, бросить это зряшное дело, дождаться библиотекаря – авось, расколет…

– Что может быть источником этого мира? – спросил тем временем уже рыцарь, в третий раз расколотив мои надежды. Книга прямо-таки затанцевала всеми своими страницами и пустилась в торопливое перечисление:

– Дом, дерево, машина, камень, книга, оружие, водоем, город, артефакт… – на этом моменте рыцарь уже начал конвульсивно тянуться к клинку, а я безнадежно повесила нос, но тут в эфир вышла добавочка: – …но это верно лишь в том случае, если мы говорим о неодухотворенных предметах.

Неодухотворенных… источник мира сего…

Едва ли Сиамы приходили в Контору искать артефакты или деревья. Но если учитывать количество камер этого заведения и то, что в камерах наверняка присутствовали аномалы…

– Стихийник может быть источником? – вылетел из меня вопрос, в котором я опередила рыцаря.

Ответ был коротким и категорическим:

– Нет, – и потом столь же короткое и зловредное: – но…

Мы подождали, пока она продолжит, я даже наклонилась, чтобы лучше слышать, но Тетушка Но только равнодушно фыркнула своими страницами мне в ухо. Жаль, конечно, но для нас с Йехаром она выделила удивительно малое количество вопросов, как и ответов.

Хотя с Дружиной всегда ведь так.

Рыцарь попробовал было потрясти пухлый фолиант и таким образом добыть еще какую-то информацию, но болтанка не дала никакого результата, кроме стонов Тетушки Но о ее морской болезни. В конце концов усталый Йехар опустил ее на место, а сам застыл рядом в позе часового, то ли обдумывая то, что нам удалось узнать, то ли к чему-то прислушиваясь. Я немного еще помедлила – и решила вернуться к стеллажам, только заметив по пути:

– Тео, может, и больше вытянет. Хотя я не понимаю, где он сам застрял?

– Оплакивает павших на поле брани, – сообщила Тетушка Но, слегка икая, – но…

Даже если она и собиралась завершить эту фразу – у нее не получилось бы. Сгусток огня пронесся по воздуху, вспыхнули древние страницы, послышалось неопределенное «Но-но!» – как будто погоняли тройку лошадей – и вездесущей книги не стало, а наш список проблем на сегодня пополнился еще одной, самой важной.

В дверном проеме стояла одна-единственная фигура.

Сиам.

Наемников-призывников из темных миров мне прежде не приходилось видеть, но это был Сиам. На вид он не казался таким уж зловещим – невысокого роста, в невнятной и заплатанной одежде, да еще и челюсть какая-то кривая, да и уши оттопырены. Одним словом, комик, но вот бескровные, чуть ли не отсутствующие губы, пустые глаза, настолько пустые, что нельзя было увидеть их цвет…

И яростная, багрово-обжигающая аура, которая бросалась в глаза сильнее, чем его лицо.