Текст книги "Колоски (СИ)"

Автор книги: Елена Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

– Мы с Саймоном поляризовались, сидим в углу. Один из дежурных предатель, он открыл проход, второй поднял тревогу. Оба уничтожены Созиданием на-райе, – кратко информировал Дон. – Видеошары отключены, Рука блокирована лианами в комнате отдыха. Восемь семей на-райе прошли в периметр, их около сорока, сейчас спорят, в какое время уходить. Пресечь?

– Да пусть валят, куда хотят, – отмахнулся Принц. – Главное, сами не высовывайтесь. Отслеживайте, но не вмешивайтесь. Это удачно, что ты уже там, я тебя туда и хотел отправить. Оставайся на связи, сколько сможешь, комментируй. Учти: даже если не отвечаю – я тебя слушаю. У нас аврал, на медном руднике то ли бунт, то ли ещё что – это сейчас основное. Понять бы сначала, в чём дело. А на-райе – да пошли они…

– А то! Тем и занимаются… – буркнул Дон и занялся наблюдением. Подготовились на-райе изрядно, количество скарба впечатляло. У каждого штук по пять саженцев – как же без этого? – и по увесистому тюку с каким-то барахлом. Только что матрасы с собой не тащат!

Дэрри с тремя Замками отправился на рудник. С первого взгляда было понятно – поздно. Люди исчезли, ординары охраны и надзора превратились в кучки пепла. Только один, случайно уцелевший, смог подать сигнал тревоги, а то о происшедшем ещё неделю бы никто не узнал! А вот сказать ничего существенного этот ординар не смог. Его здесь и не было, он в Госпиталь ходил порталом за еженедельным питанием. А вернулся вот к такой картине. Тут же тревогу и включил, а как же! Дэрри поспешно открыл портал на соседний рудник – и самые неприятные ожидания подтвердились. Там тоже никого не было, и уже давно – дня четыре прошло, как минимум. Там и тревогу поднять оказалось некому, все питались после конца смены, как и везде. Только тот единственный ординар выбивался из графика, да и то уже собирался перейти на общий режим. Как хорошо, что не успел! Маги нашли остаточные вектора порталов. Все они вели на восток, в дикие деревни. Они обследовали уже пятый опустевший рудник, когда в ушах Дэрри взорвался шёпот Дона:

– Дэрри, бросай там всё, они все здесь! Тут такое творится!

Саймон сидел в углу тише мыши. Ох, лучше бы не ходил он Артёма провожать! А всё Дон! Тебе, говорит, тренировать надо новый облик, привыкать к нему. Не будешь же вечность в одиночестве сидеть, говорит. А ящерицей тебя живо в Универ на опыты заберут, говорит. Вот тебе, блин, и тренировка! Саймон сидел зажмурившись и истово молился. Достан Всеобъемлющий, великий и престрашный! Снизойди, окажи милость, достань их всех по полной программе! Приди к ним, Прогар Угарный, чтоб всем их замыслам коварным прогореть и развалиться! Обратись к ним, Дрём Великий, отведи им глаза, чтобы не заметили они нас! Снизойди к нам, Любо-сын желанный, вот тебе игрушки, развлекись, коли будет на то воля твоя! А нас нету тут, нету! Нет, пока эльфы прыгали, ещё ничего было. Они почти все и ушли уже, их и было-то штук сорок, если не меньше. Но тут открылся ещё один портал прямо рядом с машиной, и оттуда полезли люди! Ой, что началось! Оставшиеся эльфы стали их от машины отгонять заклинаниями, а из портала вылезали новые люди и все рвались к машине. Саймон даже зажмурился, но так было ещё страшнее. Только молитва и спасала. Дон тоже всё время бормотал что-то тихо на пределе слышимости – но не молился, а, кажется, держал с кем-то связь. Потом кто-то взревел, что-то грохнуло, Саймон приоткрыл один глаз и, ойкнув, опять зажмурился. Того, что он увидел, вполне хватало для серьёзных раздумий. Крыши и одной стены уже не было, между ними и машиной, почти спиной к ним, перекрывая телом большую часть обзора, стоял незнакомый голубой дракон. И у него было целых три шеи! Три! Только голов на концах дополнительных шей не было, они делились на отростки, а те делились ещё и ещё, переходя на фрактал. И все эти отростки непрестанно шевелились, раскидывая плетения невообразимой сложности. С кем он сражался, Саймону было не видно из угла, да не больно-то и хотелось. Но ТРИ шеи! Вот, значит, что это были за шеи у тех статуэток из раскопок на Варрасе! И не шеи вовсе! А вроде рук с тысячью пальцев! Как он управлять-то ими может, чтобы не запутаться? Вот это и есть высший разум!

Тут раздался многоголосый разочарованный стон. Саймон опять приоткрыл глаз, чтобы как раз увидеть довольную, ехидную улыбку на-райе в закрывающемся портале машины и летящий в дракона пульт-инфор, сломанный пополам. Стабилизатор тихо тенькнул и осыпался, машина погасла. Люди взвыли в отчаянии. Незнакомый дракон повёл себя так, будто всё здесь было ему знакомо. Одним из отростков выудил запасной пульт из ящика внизу стойки со стабилизаторами, мелкие отростки бодро зашевелились, программируя адрес портала. Потом потянулся, не глядя, крылом к верху стойки, подцепил шар и воткнул в держатель машины. Только это был бурый шар Рогана! Их сюда притащили, как курьёз, всё хотели попробовать, как с ними получится, но так и не попробовали! Ой, что счаз буде-ет! Или не будет?

Но машина заработала, портал открылся. Только шар засветился не белым, а тяжёлым багровым, кровавым светом. А людям было всё равно, они в этом не разбирались. Толпа под прикрытием дракона попёрла в портал. Мужчины, женщины, дети. Все с ношей, все нервно озираясь, все бегом. Визжали в мешках поросята, кто-то тащил на верёвке упирающуюся козу. Расстояние между порталами составляло меньше трёх метров, и люди старались преодолеть их побыстрее, проскочить в портал и отбежать. Кто-то пролетал рыбкой и откатывался, освобождая дорогу. Неверный дрожащий багровый свет неправильного стабилизатора придавал картине сходство с пожаром. Суета и крики добавляли сходства, и настрой толпы не был однородным. Не все шли добровольно, многие женщины плакали от страха. И большую часть детей, ревущих, истерично визжащих, тащили волоком родители – кошмар, кошмар, какой ужас! Они сумасшедшие, думал Саймон. Куда они? Там же нет ничего! Вообще ничего! Детей-то за что? Они же погибнут там! Вон та девочка с остекленевшими от ужаса глазами… Висит на руке матери, упирается, тянется назад изо всех своих крохотных сил… И пронзительно, в ультразвук, как может только детский голос, перекрывая весь многоголосый гвалт: – Бабушка-а-а-а!

Стряхнув, как шелуху, поляризацию и полог тишины, так старательно поставленный Доном, углу с рыком поднялся золотой трёхметровый ящер.

Нельзя девочек обижать!

– Отпусти её! – прогремел он, заглушив всё и вся. Чешуя на голове вздыбилась. Он был страшен. Со своими тремя метрами он не дотягивал и до половины роста чужого дракона, но пугал ощущением неукротимой ярости.

– Жнее-ец! – выдохнула толпа. Те, кто видел Саймона, начали опускаться на колени, но из портала шли ещё люди, и ещё, спотыкались о предыдущих, началась свалка. Воспользовавшись оторопью матери, девчушка вырвалась и удрала назад, к бабушке, проскользнув между ногами идущих навстречу.

Чужой дракон резко обернулся к Саймону.

– Идио-от, – простонал Дон, хватаясь за голову. – Оно же рванёт вот-вот! Дэрри, ты меня слышишь? Дэрри, как хочешь, а я линяю! – отвернулся к стене и сломал печать Найсвилла.

Тут-то шарик Рогана и рванул.

Портал машины просто закрылся: отвалилась одна штанга. Кого-то вымело взрывом в один портал, кого-то в портал Найсвилла. Взрыв снёс ещё одну стену, людей покатило по полу, разметало, хорошо ещё – не загорелось ничего. Но переломанных конечностей и разбитых голов было полно. Защитный купол, который не позволял открыть неизвестный дракон, сразу сняли, в периметр ворвалось два Кулака Руки Короны. Два Замка вызвали Детей Жнеца и вместе с ними занялись пострадавшими: кого-то надо полечить, а кого-то после этого сразу арестовать. Остальные Замки пробежали в оставшийся открытым портал заговорщиков – там никто не пострадал, этих только арестовывать. Рудники пустовать не будут! Дэрри заглянул в портал Найсвилла. Ну-у, могло быть хуже. Дон успел сгруппироваться перед взрывом, его просто прокатило по земле. Каюк любимому костюмчику, но ничего себе не сломал, только поцарапался. Саймону повезло меньше, Дон как раз снимал его с яблони. Ящер орал и ругался: толстая, сломанная им же ветка пропорола ему хвост, и он стоял, боясь пошевелиться, в нелепой позе, головой в землю, задом вплотную к яблоне, приколотый, как жучок на булавке. Обидно, блин! Такой бесславный конец геройского порыва! «Золотой Лис» зиял выбитыми стёклами витражей, не выдержала хрупкая эльфийская краса отголоска взрыва из портала, а на крыльце уже стояла Лиса с открытым ртом – воздух набирала для грядущего монолога. Дэрри поспешно юркнул обратно, пока она его не заметила, а то и ему влетит. Пусть Дона с Саймоном убивает, а у него других дел полно. Надо немедленно ту тварь найти, что им противостояла. По предварительному осмотру тут только люди, даже мага ни одного нет. Но кто-то же с ними сражался? И где?

Пэр с трудом разлепил глаза. Ох, как же ему плохо… что это вообще было? Весь план к гоблину под хвост! Откуда там взялись эти… другие аборигены? И снаружи оказалась пропасть народу, и явно с недружественными намерениями. Как глупо… Пришлось перейти в истинный облик и ответить – не отказываться же было от своего плана? Да и удерживать такую толпу переселенцев он бы долго не смог, так что откладывать переселение тоже было нельзя. Да и вообще глупость это была, вся эта затея. И почему он так загорелся? Как затмение нашло! Ну, сожрали бы их – и что? Ему-то какое дело? А потом – вдруг! – рядом, сзади, оказался ещё один дракон! Видимо, он там был уже давно, ещё перед появлением Пэра – как же он его сразу не почувствовал? Но в каком виде, Высь и Крылья! Золотой и… бескрылый! Если это и есть истинный облик его потомка – не удивительно, что он сошёл с ума! Дракон без крыльев – виданное ли дело? Несчастный! Подарить ему смерть будет воистину благим делом! Или… он вырос в мире, где никто не летает и… просто не догадался, что крылья у него должны быть? Непонятно. Наверно, надо попытаться всё же найти его и поговорить. Может, если научить его летать, он откажется от этой ужасной некромантии? Но сначала… надо попытаться встать. Просто встать. А это довольно сложно. А почему у него так много ног? Целых четыре. И… шерсть? И… кто-то сюда идёт, а где поляризация? Не получается… Ничего не получается! Пэром овладела паника.

Мягкие руки подхватили под живот и вознесли его на высоту.

– Бедная кисенька! Тебе плохо? Ты болеешь? Я тебя вы-ылечу! Вот так! – по телу Пэра прокатилась тёплая волна чужой силы… окончательно отсекая от внешних энергетических потоков, сворачивая в плотный кокон его собственные и – о, ужас! – стабилизируя имеющийся облик! – Ты теперь здоровая-здоровая будешь, и всегда моя. И не умрёшь никогда-никогда! Вот Ухты умер, а это совсем нехорошо, это неправильно. А ты теперь не умрёшь. И всегда будешь вот такая! Вот как я могу теперь! Здорово, правда? Пойдём, я тебя маме покажу! И папе покажу! Ты красивая, ты им понравишься! – Ника крепко и опытно зажала подмышкой найденную в саду зверюшку и, довольно беседуя с ней, потащила её в дом.

Дымчатая, почти голубая, пушистая кошечка с небесно голубыми глазами открыла пасть, чтобы высказать этой болтливой аборигенке всё, что думает о её лечении, о ней самой и о правах разумной взрослой личности, которые, вообще-то, принято уважать во всех цивилизованных мирах, и услышала собственное жалобное:

– Мяу! – и ещё раз, после ошеломлённого молчания: – Мяу-у-у!

От ужаса Пэр заскрёб всеми четырьмя лапами, выпустив когти, но Ника держала крепко. Она умела обращаться с животными.

Два дня спустя все собрались в оазисе Ри, и Дэрри рассказал, что удалось выяснить.

– Ну, что я могу сказать? Взрыв был не совсем магический, и рванула не сама машина. Просто твой шарик плазмы набрал недостающую энергию от творящейся рядом магической битвы и стал нормальным файерболом – вот он и рванул. Штангу на место приделаем – всё заработает, ранее взятые обязательства по миру Земля Корона с себя не снимает. Но тех, кто ушёл в этот раз, разыскивать не будем, ни на-райе, ни людей. К ним у Короны ни претензий, ни интереса не имеется. Сами ушли – сами пусть и дальше развлекаются, претендентов на освободившиеся места на-райе вполне хватает. И желающих в рудничный надзор среди ординаров полно. А вот того клиента, дракона этого, о котором вы с Саймоном твердите, обнаружить не удалось. Единственное, что приходит в голову – Ри, это по твою душу приходили. С какой стати он переселение людей затеял – нет идей, но больше ему взяться просто неоткуда, только из твоего мира. А раз пришли один раз – придут и снова. Вот и думай – зачем. Что там могла такого натворить твоя матушка, что теперь даже до тебя докапываются, мы, конечно, не знаем, но то, что докапываются – это однозначно. Наверно, стоит нам подготовиться к следующему визиту твоих… соотечественников. Хорошо подготовиться. Вряд ли это будет дружественный визит, судя по тому, что здесь успел натворить этот первый. Пока всю селитру выберем – половина деревень взорвётся. Кстати, Саймон, твоего автоповара кто-то снёс под шумок. Говорил же я, что не надо его в зал ставить! Всё равно он только блины да пироги и давал, ординары им не пользовались. Стоял бы в комнате отдыха – не спёрли бы.

– А в комнате отдыха и мы бы им пользоваться не смогли, – пожал плечами Дон. – Там же вся Рука дежурная сидит. Очень странные такие вампиры получились бы, с плюшками в зубах! Да ладно, спёрли – и спёрли, хоть с голоду не помрут. Давайте лучше вот о чём поговорим. Когда Артёма спасали, я там одного мужика местного нейтрализовал – так получилось. И замаячил заодно – очень уж он мне понравился. Убивает только по обязанности, чист помыслами и светел духом – почти вампир, хоть и живой. Я считаю – отличный кандидат. Либо в Поиск, либо в драконы. Но, конечно, стоит за ним понаблюдать в быту. Вдруг он за столом чавкает или зубы не чистит?

Эпилог-1

На планете Земля, в далёком-далёком прошлом, где-то на юге какого-то континента у зева пещеры курился костерок. У костерка суетилось нечто весьма волосатое, периодически оглядываясь и скаля крупные зубы. Видимо, это должно было обозначать улыбку, а адресовалась она ему, единственному. На бревне рядом с костром сидел изрядно чумазый, закутанный в шкуру мужчина с сильным косоглазием. На лице его отражалось относительное довольство жизнью вообще и собою в частности. Подошли ещё двое мужчин, не менее чумазых, и тоже в шкурах – своя одежда давно износилась. Кивнули, здороваясь, присели на бревно. Долго приглядывались к существу у костра, потом один осторожно начал разговор:

– Слышь, Косой, чё-то эта баба у тебя волосата больно!

– Зато баба!

– На обезьяну больше смахивает…

– Зато баба!

– Да она, кажись, и есть обезьяна, из этих, из местных…

– Зато баба! Вы дураки! Эти-то, чистенькие, которые из деревень, что-то желанием не горят вам своих баб отдавать. Они и пирогами-то из чудо-мельницы не больно делятся – помнишь, как ты к старосте ихнему за пирожками сходил? Как ты тогда сказал: «Пойду, попугаю»? Синячищи-то с морды, чай, с месяц не сходили, у обоих! Птица-попугай, блин! Тьфу!

– Дык… харизьма у него такая… – засопел собеседник.

– Это как? – нахмурился Косой.

– Дык… удобная харизьма, широкая такая! И с правой удобно, и с левой, – наглядно изобразил он кулаками. – Прям, просится, шоб дать!

– Ага, вот и дали, да не пирожка! Во всю «харизьму» радугой переливались, обоим хватило! Так то пироги – а тут бабы! Опять драться будете? А бабы ихние, коне-ечно, с вами миловаться будут, как вы их мужей или отцов перебьёте! Ещё прирежет потом, во сне-то, или траванёт чем! Оно надо? А эту я приручил, блох ей вывел, мыться и мясо жарить научил – и нормалёк. Баба, она и есть баба. Бабе ума много и не надо, мне и так сойдёт. Не поговоришь с ней, конечно, да так-то рассудить – о чём с бабой разговаривать? А? Вот то-то! Ну, что? Показать, где эту взял? За них и драться не надо, сами на шею вешаются. По сравнению с ихними-то мужиками любой из нас – красавец писаный! А у них, вишь, чуйство прекрасного тоже есть, даром, что обезьяны! Ну, пошли? Тут недалеко…

Эпилог-2

Земля, примерно тысячу лет спустя, но тоже очень-очень давно. Потом это станет Шотландией.

– На-райе! Как вам здесь нравится? Эти вересковые пустоши и торфяные холмы, по-моему, вполне симпатичны! Можно пока пожить в них, сделав их полыми. А постепенно осмотреться и соорудить что-нибудь более соответствующее нашему вкусу.

– Позвольте, благословенный, это мы что же – как дроу жить будем? Под землёй? Фи! А вдруг переродимся, как они? И станем… как это сказать-то? Дроуиды?

– Ну почему – как дроу? Это же временно…

– А там люди! Смотрите, на-райе! Самые настоящие!

– Люди? Откуда тут могут быть люди? Этого не может быть! На-райе, я же специально настраивал, вы же все видели! Гнать их, гнать, конечно! Жнец Великий, и тут люди! Прямо вездесущие твари какие-то, нигде от них покоя нет! Как клопы! Что ж. придётся заняться научными разработками. Не сейчас, но со временем, как обустроимся – обязательно. Мы теперь уже знаем, что межмировые порталы возможны, осталось лишь понять – как это делается. Не делить же вечно планету с этими… с этими… Фу!

Но минуло не одно тысячелетие, поднялась и пришла в упадок не одна человеческая цивилизация, прежде чем они нашли дорогу в свой Авалон, где никогда не было, нет, и не будет ни одного человека. Но люди успели их запомнить и увековечить – в сказках. Вечно юных, по меркам человеческой жизни – бессмертных, надменных и презирающих весь род людской. Но, видит небо – их можно понять! Бросить всё, переселиться – и понять, что квартира уже занята соседями, от которых ты и хотел избавиться – это ж просто безобразие, благословенные!

Конец.

СПб. 2012 год.

Послесловие

Не писатель я, не писатель. Ну какой из меня, на фиг, писатель? Я ворон здешний. Но не тот, что вьётся, да и не ворон даже, а так, ворона. И даже не белая, а так, серенькая. Кар-р-р! И всё, что вы прочитали – это вовсе не моё. Мне просто показывали картинки, периодически поселяли в одном из героев – видимо, чтобы имела возможность почувствовать «на собственной шкуре» и понять ход мыслей, а я всё это спешно записывала, как могла. Я именно видела все их жесты, слышала интонации, и самой большой проблемой было найти наиболее подходящие слова к тому, что я вижу. Была бы я художником – зарисовывала бы карандашом и красками, но рисую я ещё хуже, чем пишу. Показывали мне эти картинки достаточно беспорядочно, иногда сложно было понять, что к чему относится, приходилось додумывать и связывать. Эти куски очень легко заметить, там повествование становится довольно занудным – так я и говорю, что не писатель, совершенно честно. Больше всего это было похоже на множественную шизофрению. Вся эта шайка-лейка поселилась у меня в голове, они орали, били друг другу морды, интриговали и резвились, как хотели. И не выгнать было никак. Не скажешь же: «Фу-фу, пошли вон, противные!» Вернее, сказать-то можно, а толку? С другой стороны, было бы даже забавно, если бы показ шёл последовательно и по одному разу, но увы – сцены повторялись. А смотреть раз по пять, как бьют одну и ту же физиономию – это уже утомительно. Единственным способом избежать повторов показа оказалось записывать увиденное на бумаге. Карандашом – ноут появился позже. Были сильные сомнения – печатать я не умела и не умею до сих пор, делаю это одним пальцем одной руки: в другой руке или сигарета или чай. Так вот. Конец истории неаккуратно обгрызен именно по той причине, что мне перестали показывать. Видимо, то неизвестное «нечто», чему и названия в человеческом языке не существует, во мне окончательно разочаровалось, или просто надоело ему показывать такое интересное, интерактивное шоу человеку, который и пересказать-то толком не может то, что увидел и почувствовал. А может – наоборот. Может, всё предназначалось только мне, чтобы я чему-то там научилась или что-то там осознала, а моя попытка рассказать об этом вам вызвала его неудовольствие. Не знаю. Лично ко мне это «нечто» никогда не обращалось, только сказки показывало. А теперь и того нет.

Но почти четыре года я была абсолютно счастлива. Нет, правда! Было очень здорово наблюдать за этими ребятами, почти общаться – даже не имея возможности лично участвовать или чем-то помочь. Я им даже завидовала, чесслово! Вот уж правда – «чтоб я так жил»! Увы, видимо, я не оправдала надежд моего неизвестного повествователя. Вот уже три недели, как мне не показывают сказки на ночь, и это печально. Мне нравились эти ребята, без них как-то скучно. Но – большое спасибо ему, что оно было. Могло бы и не быть.

И огромное спасибо тем, кто подмечал недодуманное и тыкал носом в несообразности. Спасибо Свете за молитвы, спасибо Анне за вопросы «А что дальше?» Отдельное спасибо Ике за терпение – ей первой приходилось читать свежезаписанный кусок, когда я прибегала к ней с воплем: «Нет, ты только посмотри, что они творят! Ужас!», и шарить в «Гугле», восполняя мою серость и необразованность. Спасибо!