Текст книги "Колоски (СИ)"

Автор книги: Елена Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

– Дон, Вэйт не у вас? – Дон замотал головой. – Он исчез! На вызовы не отвечает, похоже – блокирует! Ни записки не оставил, ничего. Йэльф уже к нему домой сходил, там его тоже нет. Он и Ри сейчас над пустыней летают – ищут. Песок после ночи холодный, может, найдут на инфракрасном зрении, если с ним что случилось. Ри заранее в ярости.

– Ты на скале? Не гаси портал, я сейчас Лисе скажу и пройду.

– А что, не глупость, что ли? Какая-то песня, неизвестно о чём, неизвестно зачем – вынь ему, да положь! Он вообще какой-то странный в последнее время! И всегда-то был, а чем дальше – тем хуже! То на шею вешается, то волком глядит, то идеи какие-то идиотские! Я ему что – нянька? Да он старше меня на тысячу лет! А они мне заявили, что это я козёл! Я! Козёл! А он тогда кто? Вот так слинять, ничего не сказав?

– Не-ет, ты, конечно, не козё-ёл, – задумчиво протянул Дон. Ри презрительно фыркнул. Естественно, кто бы сомневался. – Козёл тварь бодрая, активная и сообразительная, а ты на это не тянешь. Ты слепой, глухой и кастрированный баран-маразматик.

– Что-о-о? – взревел Ри. Все, кроме самого Дона и мрачного, озабоченного Йэльфа, злорадно заржали. Дон не смеялся, он был зол. Блин, права была Лиса! Уж слишком тупой этот Ри.

– А Вэйтэльфи – несчастная женщина, которую в ответ на её невинную просьбу открытым текстом послал к дроу в гору предмет её воздыханий, – безжалостно продолжил Дон.

– Что-о-о? – осел Ри. Обвёл окружающих глазами. Лайм пожал плечами, Роган развёл руками, на физиономиях Фэрри и Саймона мало что можно было прочесть, но глядели они на Ри с укоризной. А из озабоченности Йэльфа можно было кирпичи лепить. – Вэйт же… Он же…

– Она. Вэйтэльфи. Ри, нельзя же быть рассеянным настолько. Ты нам сам объяснял насчёт истинного облика. Она дракхия, Ри. И у неё вдобавок моральный шок, даже не упоминая о том, что она влюбилась. Пусть она тебя не интересует, как женщина, но то, что один из нас попал в сложное положение, ты обязан был учесть. Обязан, понимаешь? Как Творец. Ты взял лидерство. Никто не спорил. А теперь сам скажи мне, кто ты есть?

– Похоже… вот то, что ты сказал… – потерянно ссутулившись пробормотал Ри. Эх, подумал Роган про Донни, какой Большой пропадает! Так грамотно выпороть – это уметь надо! – Но… где же он?.. Она…

– Потоптались вы тут изрядно, но Фэрри сказал, что последний след ведёт в портал машины. Пульта не нашли.

– Он у меня. Машина утром была включена, инфор лежал на песке, я думал – забыли выключить, ещё обозлился… Ой-й! – Ри схватился за голову. – Как же его искать? Вряд ли он сохранил последнюю настройку, он же не умеет. А я выключил…

– Вот сейчас и будем думать. Райнэ? Ваши соображения?

– Чуваки, это не просто межмировые пробои, – Саймону Вэйт нравился, очень он ему сочувствовал. Ей. Не повезло бедняге, в такого бесчувственного втюриться. Варрани из неё наверняка симпатичная получилась бы, тоненькая, большеглазая… Только зелёная, не очень удачно. Если бы хоть бронзовая, он бы, может, и сам… гхм… Но она зелёная. – Это и во времени пробои, вот они, отрицательные значения переменной. Дон прав был, не знаю, как будущее, а прошлое там точно есть. Не знаю, как такое возможно, но оно есть. Я всё никак не въехать не мог, что мне по мозгам всё время било, потом дошло. Не может того быть, чтобы на одной планете одновременно такие перепады были в развитии. Несовместимо.

– Ну, почему не может? У нас есть. Разница между дикими деревням и теми, что под на-райе, колоссальная, день и ночь. А уж про города вообще молчу, – возразил Лайм. Роган закивал.

– Не-не-не, ты вот смотри: вот там, где Ри в глаз дают, а ты дерёшься… Ри, дай инфор, я покажу… ах, ты, а видеошар-то где? – искали долго и старательно. Дон точно помнил, что в Найсвилл портативник не брал. Всё, что осталось предположить – ленту Вэйт унёс с собой. Саймон постарался вытянуть что-то со стационарного видеошара, но там изображение часто заслонялось спинами. Но кое-что смог и продолжил:

– Во, позырьте, чуваки. За той спиной. Это автомат. Машина. Значит, техноген. А он какие-то свои части всегда даже по совсем глухим дырам разносит. А вот… Там, где я это… Тряс козла этого. Жертвоприношение. Несовместимо, гадом буду!

Дон хмурился и собирался возразить, но вмешался Йэльф:

– Он прав. Не спорь, детка. Вспомни райна Берта и сравни. Ты этого помнить не можешь, но я узнал эту вонь, её ни с чем не спутать. Это называлось «бензин», производная нефти, такого ископаемого. В местной человеческой цивилизации он широко использовался, и там, куда я вчера ходил за кровью, разило им нестерпимо. Ручаюсь, что Вэйт там: песня его сразила наповал, наверняка он пошёл за полным текстом. А ты выключил портал. И я не знаю, жив ли он ещё. Нет, если он не сменил настройку, мы его, конечно, найдём. Наверно. Или не найдём. Или он не захочет вернуться. Потому что тут ты.

Ри уже ничего не говорил. Ему было плохо. За тысячелетия он не забыл, как это – оказаться в незнакомом мире, а Вэйт, наивный и восторженный, очень похож на юного Ри, поднятие во Жнеце его почти не изменило. И человеческую цивилизацию Ри тоже помнил хорошо. Грязную, вонючую и самодовольную. И своё разочарование сначала в эльфах, а потом и в людях, после чего он и постарался сделать так, чтобы о нём забыли, и стал рассматривать всех уже только как материал для своих опытов. И Вэйт – в таком мире… Но у Ри тогда были хотя бы зачатки магии драконов, а что сейчас есть у Вэйта? Ведь они никаких тестов на магию не делали, с машиной возились, и занятий не проводили, только Дон с Роганом поляризации научились, и то, опять таки, ради того, чтобы украсть из храна стабилизаторы. Магия вампиров, скорей всего, уже не работает. Эльфийская вроде бы вернулась, растили они с Йэльфом что-то там – но это так мало. Ни от пули, ни от огня она не защитит, увы, много раз проверено. Сколько в Мире Старейшин, столько и доказательств. А когда пробудится память крови? Завтра? Послезавтра? Дракона сложно уничтожить физически, но, если он уходит в бесформенность, это бывает необратимым. А всё непоправимое обычно случается быстро, один миг – и мир уже изменился, или даже перестал существовать, если вдруг исчезло то единственное, ради чего существовать ему стоило. Вэйточка! Что же ты опять наделал? И что наделал он сам? Кажется, предал друга. Не злоумышляя, просто равнодушием, заурядным невниманием – но предал. Да, пронырливый паршивец с шкодливыми ручками и невероятной способностью извлекать максимум неприятностей из минимума событий, но он всегда так радовался, встречая Ри, и так искренне… Ой, как гадко… Он не хотел, просто не подумал, да и мелочь, кажется, но величина предательства на название не влияет. И чем сам Ри теперь отличается от прочих? Он всегда гордился тем, что никого не предавал, его – да, а он – нет…

– Э-э-э, райнэ. Вы нелогичны. Если эта машина управляет временем – именно его у нас сколько угодно, и торопиться абсолютно некуда. Но! Надо понять, как управлять машиной, которая управляет временем. Вы согласны? – Лайм внимательно всех оглядел, никого не пропустил.

Все, кроме Дона, с удивлением уставились на Лаймона. А Дон довольно ощерился углом рта. Лайм, как же я тебя люблю! Теперь всё будет, как надо, Лайм настоящий Большой! Можно расслабиться и получать удовольствие. Он как целитель-хирург, только оперирует не раны, а ситуации. Это вам не Ри, который и за себя-то с трудом отвечает.

– Тем более, что математически доказывать теорему нам не надо, явление налицо. Надо только понять, почему оно срабатывает вот таким образом, найти некую закономерность. Простым сравнением «действие – результат». Вы согласны?

А попробуй не согласись? Если всё правильно?

– Но, конечно, в первую очередь следует проверить последние координаты. Единственный вопрос – к магам: есть ли способ быстро определить присутствие Вэйт вообще и дать поисковой группе хотя бы вектор поиска.

– Не надо вектор, у меня личка есть, – подобрал челюсть Йэльф, изрядно пораженный столь молниеносным препарированием ситуации, казавшейся почти патовой. – А вот определить…

– Определить любой из нас может, только в истинном облике, – слегка ожил Ри. – Ментальный контакт на большом расстоянии установить тяжело, это лучше в пределах видимости, а уловить присутствие – вполне. Вы часть меня, почти дети, и кровь у нас одна. Мы все можем чувствовать друг друга.

– Вот и очень хорошо, – ласково кивнул ему Лайм. – Тогда так: сейчас проверяем по последней сохранившейся настройке. Ри, определяешь наличие Вэйт. Если её нет, начинаем мозговой штурм. Если она там, идёт поисковая группа: я, Дон, Ри и Роган, как серый маг. Роган, на тебе только исцеление, файерболы только в крайнем случае, для защиты при остром конфликте. Ри, набрасываешь на нас уместные личины, при обнаружении Вэйт не подходишь, разговариваю я. Это не обсуждается, но объясню: Вэйт на тебя предположительно обижена, начнутся переговоры, которые могут перерасти в проблемы из-за потраченного времени, а проблемы нам не нужны. Нам надо зайти, взять и уйти, это всё. Ри, без обид, но мне нужна гарантия, что ты не сорвёшься. Дон, Ри на тебе, проследи.

– Служу Короне! – счастливо сверкнул зубами и дал отмашку Дон. Роган только глазами хлопал. Да-а, это вам не Квали с его изящным артистизмом, которым Роган всегда так восхищался! Это, блин, папа какой-то! Всехний! Всех построил, всех по головке погладил, но и пальцем погрозил! Да-а, Дона можно понять… Такой Лаймон…

– Роган, Саймон, вопрос к вам. Мы пройдём этот портал, сломаем личку Вэйт и окажемся рядом с ней. А как мы все опять доберёмся до первого?

– Я могу маяк поставить. Если Саймон сможет навести… – с надеждой взглянул Ри на ящера. Саймон кивнул.

– Отработайте прямо сейчас, хорошо? И последнее: связь. Слышащих среди нас нет, Зовущих тоже. Скажите мне, райнэ: если там, на той стороне, сломать личку того, кто находится здесь – это сработает? Если понадобится коррекция? В Руке двойные порталы мы пару раз применяли, а в этом случае?

– Ну-у, может, конечно, нехорошо получится… – задумался Ри. – Ничего так не могу сказать, это считать надо и моделировать. Но расстояния огромные, должно сгладиться… Если только очень быстро, в пару секунд. Сейчас мы с Саймоном на инфоре посмотреть попробуем.

– Хорошо. Тогда, Роган, пожалуйста, сделай лички: мою и Дона, и отдай тем, кто остаётся, а мне – две лички Йэльфи. Саймон, Йэльфи, Фэрри, пожалуйста, от портала не отходите, вы наш тыл. Я надеюсь, что всё пройдёт штатно, но могут пройти целые сутки, и гости оттуда сюда совершенно нежелательны. Советую дежурить по двое, сменяться по одному. Фэрри, ты спишь первым и прямо сейчас, потом сменишь Йэльфа, а он потом сменит Саймона. Вы согласны?

– А… Да-а, – закивал Йэльф, сначала не понявший – что значит тыл, и зачем им тут сторожить. Он впервые видел Руку Короны в действии, и… впечатляло!

– Вот и хорошо, тогда так: полчаса на подготовку. Йэльфи, ты, как я понял, примерно представляешь, что это за мир, и что нам может там понадобиться. Пожалуйста, прикинь из расчёта на сутки, и скажи Дону, что собирать. Дон, пожалуйста, займись, собери по комплекту на каждого. Роган лички лепит, а Ри мне пока нужен. Ри, пусть Саймон сам посчитает, он справится, я знаю. А ты попробуй, пожалуйста, вспомнить, что ты видел в портале перед тем, как его закрыл? Сосредоточься. Вот ты подошёл… увидел пульт…

– Нет, сначала работающий стабилизатор. Потом портал. Потом пульт так косо из песка, – послушно вспоминал Ри. – Потом… не помню, что там было. Обозлился, что энергия впустую летит, и вырубил.

– Ри, – понизил голос Лайм. – Я понимаю, тебе плохо, но вот сейчас – забей, понимаешь? Нервы, самолюбие – абстрагируйся, это всё потом, ладно? Прогони чисто видеоряд перед глазами, и не один раз – вдруг зацепишься? Давай ещё раз, хорошо?

– Давай не так? У тебя эмоций моих нет – посмотри сам?

– А этого не умею уже я. Я же не маг. Думаешь, получится?

– Получится, – вздохнул Ри. – Ты не маг, зато дракон. Глаза закрой, я проведу. Смотри. Вот я иду… и злюсь… вот пульт…

– Стоп! Ветка! Это ветка. А дальше ствол дерева. Райнэ, в записи хоть один портал открывался на дереве?

Все дружно замотали головой и опять встревожились. Значит, Вэйт всё-таки менял настройку. Шансы быстро обнаружить горе-путешественника резко уменьшились.

– Нет, само по себе это разумно: поднять портал выше линии взгляда и ориентировать к стволу. Гораздо меньше шансов, что заметят. Спасибо, Ри. Саймон, теперь ты. В видеошаре есть такая опция – «Повтор последней операции», а в инфоре?

– Извини, чувак, но это разные технологии, – пожал плечам Саймон. – То, что ты говоришь – типа, автоповтор, он в других устройствах у нас применяется. Вот, в автоповаре он стоит, на браслетах связи. А в инфоре нет, зачем бы?

– Жаль, но ничего. А расчет вы сделали? Лички работать будут?

– Сработает, но вот этот портал её съест. Высосет на раз. Так что ты это… – постучал Саймон себя по голове. – Чётко придумай, что скажешь, потом ломай. Две секунды максимум

– Понял. Спасибо. Две секунды – замечательно. Так, райнэ, есть вопросы? Нет? Прекрасно. Райнэ, минута проверки снаряжения. Все готовы? Отлично. Начали?

Портал открылся в кроне дуба. «Блин, совсем охренели. Уже на деревья рекламу лепят!», подумал запоздавший прохожий. И ушёл, и уже не увидел, как «реклама», сбив пару веток, покинула дерево и опустилась на землю. Из портала высунулась полупрозрачная голубая змея, замерла на мгновенье.

– Здесь! Жив… Жива! – облегчённо выдохнул Ри. На поляну вышло четверо… существ. Портал воспарил над травой и поднялся в пасмурное вечернее небо. С высоты на маяк наводиться легче, проще и быстрей.

– Ракета, что ли? Да нет, НЛО! Ни фига себе! А я не верил!

– Где? А, нет, это за мной. Ой, щас по шее прилети-ит… Ты что делаешь?! С ума сошёл?! Артём, ты совсем дурак? Пусти! Псих!

К середине дня дождик кончился, но небо не очистилось. Вэйт наслушался уже до одури, Артём чего только ему не ставил. И «Флойдов», и «Доорс», и Летова, и Баха, и Грига. Наконец Вэйт замахал лапками и сказал, что – хватит, он всё понял. А инструменты, которые вот так вот: у-Я-Я-ау бэнц, тынц, у-у! Это что? Ах, электрогитара? А где их берут? В магазине? А сколько стоят? Это много? А золотом? Не возьму-ут? А почему? В лом-бард? Э-э-э… Странное название. С паспортом? А у Артёма есть? Тогда немедленно идём в лом-бард. Ну, пожа-а-алуйста! Потому что срочно нужна электрогитара. Нет, три! И вот такая ещё штука: уа-уа-уа, пым-пым-пым. Синтезатор? Это как? Клавиши? Ещё лучше! Ну, пошли-пошли-пошли! После работы? Хорошо, после работы, а я посплю пока, ладно? Нет, не здесь, я на дерево пойду. Вон на то, с толстой веткой. Только не кричи, когда звать будешь. По стволу постучи, трижды три раза.

Остаток дня Артём провёл, как в бреду, каждые полчаса порываясь плюнуть, закрыть ларёк и слинять, и пусть увольняют на фиг, и каждый раз себя останавливал. Если эта невероятная Вэйт останется, её надо будет кормить – а на что, если он работу потеряет? Не устраивать же на работу её? Куда и как? Книжка в голову уже не лезла. Какая там книжка? Вот как Вэйт маме представлять? Девушке она точно скандал закатит и ночевать не пустит. Хотя… Мама же не иммунная? Пусть будет знакомый. Виталик. Потерял ключи, родители… на даче. Нет, слишком близко – на юге. И сумку он потерял. С ключами, деньгами и документами. Нет, не потерял, растяпа, что ли? Маменька точно лекцию прочитает, что надо быть внимательнее. Стукнули и ограбили? Не катит, синяков нет, тогда… угрожали ножом, вот. И теперь Виталик весь такой несчастный, и, пока родители не вернутся, поживёт у Артёма. Ха! И пусть попробует маменька возразить: любимая её тема – человеколюбие и помощь попавшему в беду товарищу! Вот Артём и внял! Ха-ха! Или… блин, а куда инструменты девать, которые Вэйт покупать собралась? Сумку отняли, а инструменты оставили? Так, надо что-то другое придумать. Или инструменты сюда отнести? Тоже коряво. Так день и прошёл.

Артём опустил железные гармошки на стёкла, запер всё… и затормозил. А может… у него просто бред? Может, ему всё приснилось? Пришёл на работу, сел и заснул. А? И теперь, как дурак, будет ходить и обстукивать все деревья в парке в поисках приснившейся ему девушки его мечты. День за днём, месяц за месяцем. Дочитался. Это уже не толкиенутость, это клиника.

Ну, все – не все, но по одному-то постучать можно? А вдруг?

– А-а-ха-ха, – услышал он почти сразу протяжный зевок.

Да-а-а! Йе-ес! Не сон!

В ломбард они сходили, но, пока шли туда, Вэйт сказала, что не будет она сейчас инструменты покупать, надо на них сначала посмотреть, может, и без денег обойдётся. А вот на еду надо, не будет же она у Артёма на шее сидеть? Вот кольцо, продай. За печатку дали в скупке шесть тысяч, почти треть Артёмовой зарплаты. Побрели, не торопясь, к Артёму. Артём предложил ей стать мальчиком Виталиком, но Вэйт хихикнула и заверила, что с мамой проблем не будет. Если мама тоже не иммунная, конечно. Она и не заметит, что Артём не один. А вот еды купить надо. Мяса. Вот столько. Ага. Артём, я дракон. Пятиметровый и зелёный. То, что ты видишь – это не вся я, понимаешь? Нет, сырое могу, но не хочу. Вон тех окороков копчёных три штучки возьми, и ладно. Пятнадцать килограмм? И хорошо. Не спорь, дай сюда мне «эту тяжесть», я не хрупкая эльфа, я дракон! Куда-куда – в карман! В пространственный. Понял? Серьёзно? А знаешь, что смешно? Ты знаешь, что это такое, даже можешь объяснить – вот-вот, четвёртое измерение, и так далее. А я не знаю и объяснить не могу, но у меня он есть, и я им пользуюсь! И это очень жизненно, такой парадокс, исполненный глубокого философского смысла. А теперь в магазин с электрогитарой. Ехать? Вот на этом?! Нет!!! Ох, дышать нечем, фильтр забило, уведи меня скорей!!! Ой, ф-фу-у-у! Как вы тут живёте? Это же отрава, чистый яд! Кошмар какой!

Мама действительно не заметила. Вэйт бродила по комнате, осторожно проводила пальцем по корешкам книг и улыбалась опять печально, но и мечтательно, будто вспоминая что-то хорошее, но давно ушедшее. Артём следил за ней, не отрывая глаз. Вот здесь, в его двенадцати метрах, бродит вот такое… И опять из груди рвался стон восторга, а лицо расплывалось в блаженную идиотскую улыбку. А потом он сварил кофе, но Вэйт сказала, что запах да, а вкус – не очень, и с молоком не очень, и он заварил ей каркадэ, и пришлось искать в интернете, что это за цветы и где они растут. А потом считать, сколько золота нужно продать в скупку, и что дешевле – доехать туда и взять черенок или заказать доставку живого черенка на дом по почте, оказалось, что можно и так. А потом они вместе торчали из окошка пятого этажа, навалившись животами на подоконник, Артём курил, а Вэйт просто крутила головой, разглядывая доступную взору панораму. Направо, в просвете меж домами, грохотала улица. Артём всё порывался объяснить, рассказать, но Вэйт, как оказалось, почти ничего нового вокруг не видела. Сказала, что это, видимо, закономерно для всех людей вообще – техногенная цивилизация на железе, электричестве и без магии. Единственное, что её поразило – инверсионный след самолёта. И поразило неприятно. А ещё больше не понравилось после того, как Артём объяснил, что такое самолёт, за счёт чего летит, и какого он размера.

– Послушай, но, если он упадёт, например, вот прямо сюда…

– Хана котёнку, – подтвердил Артём.

– Нет, просто удивительно! Вы и так мало живёте, и, при этом, совершенно не цените свою жизнь! Никогда не понимал… не понимала людей.

– А большинство и не живут. Так, существуют, – высказал Артём давно бродившую в голове мысль. – Знаешь, мне кажется, что большинство людей просто не успевают понять, что они живут. Тянут день за днём, изо дня в день, а потом умирают, и всё. Или осознают в старости, когда жить-то уже поздно. А на некоторых смотришь, и понимаешь – они мёртвые. Внутри. Двигаются, разговаривают, а внутри давно умерли. Но как раз такие самые активные. Создают видимость жизни – и для себя и для других.

– Да, когда я был… была вампиром, мне тоже приходило это в голову. Когда ты не-мёртвый, жизнь осознаётся гораздо острей, впрочем, как и всё утраченное.

– Да… Вэйт! Не уходите! Пожалуйста! Я не хочу всю оставшуюся жизнь остро осознавать утрату вас! Я сделаю всё, что угодно, и это не только для меня! Знали бы вы, сколько людей дико, неистово просто мечтают о волшебных существах и магии! И опять же не для себя! Вот, смотрите: у меня собраны книги, и это всё – о вас! Это не просто книги, это целые миры. И почти в каждой говорится о том, что наш мир без вас умирает! Не ради нас, не ради людей – но ради самого этого мира – не уходите, Вэйт! – Артём сам поразился своему красноречию, но мысли эти в его голове жили уже давно. Насмотрелся он на «эльфов», оставляющих после себя кучи мусора и вытоптанные поляны. Мир – это дом. Дому нужен один постоянный хозяин, а не существа-однодневки. И вот хозяин перед ним. Он сегодня видел, нет, почувствовал, как преобразился их уголок парка – вот бы везде так! А Вэйт, пораженная его горячностью, долго молчала. Это уже было не смешно, это был вопль о помощи.

– Но я не смогу здесь жить, Артём! Я и дышать-то здесь без фильтра не могу! Здесь всё отравлено – воздух, вода, земля. Даже там, где ты работаешь, и то плохо. Я, конечно, сделала кое-что, и там, и тут – но это не метод! «Очищение» просто оттесняет грязь в стороны, а не уничтожает. Внутри «Полога» хорошо, а снаружи становится ещё хуже. Концентрированней, понимаешь? Можно, конечно, постепенно сгребать грязь в определённое место и выжигать, но её здесь слишком много, меня на всё не хватит! И очень громко у вас здесь, ты этого не чувствуешь, но у нас уши устроены иначе. У меня ещё с ночи заглушки стоят, иначе голова бы уже лопнула!

– Да… извини, я дурак, – сник Артём.

– А если спеть здесь «Созидание», исчезнет практически всё, вся ваша… цивилизация. Она слишком уродлива и дисгармонична, прости, но это правда. У нас было нечто похожее, но не было вот таких… самолётов, да? Будь такое у наших людей, мы бы не победили. Извини, но на одной войне меня уже убили. И вряд ли кто-то из наших согласится придти к вам жить.

– Но, Вэйт, это просто город, а есть и леса! Немного отъехать, километров семьдесят – и там уже нормально.

– На чём отъехать, Артём? – грустно засмеялась Вэйт. – Мы только вышли на улицу, а у меня уже фильтр отказал, пришлось тебе меня дворами вести. А порталы здесь легко строить не получится, ваш мир мне чужой, он не откликается. В мир надо вжиться, сродниться с ним, и он должен нас принять, а это лет сто, как минимум. Инерция, понимаешь? Не наша – мира. Здесь есть магия, но вы ею не пользуетесь, и она… неприрученная, понимаешь? Но я здесь столько не выдержу, я через пару лет если не умру, то с ума сойду точно. Слишком всё уродливо и ядовито. Вот музыка у вас хорошая… Отчаянная.

В хорошую погоду сумерки летом длинные, лиловые, прозрачные и призрачные. А в пасмурную – хлоп, и темно уже почти, и свет последний сочится болезненный, анемичный. И яркий голубой неон среди серой мути – резью по глазам.

– Ракета, что ли? Ой, нет, НЛО! Смотри, летит! А я не верил!

– Где? Это? Не-е, это мне по шее сейчас прилетит.

И Артём вдруг испугался, панически и жалко. Метнулся пару раз глазами по комнате, сгрёб Вэйт в охапку и, не обращая внимания на вопли, запихнул в платяной шкаф, бормоча:

– Посиди пока. А я с ними поговорю. По шее! Я им сам по шее! Я им по такой шее! Посиди, я их всех счаз… – и поспешно бросился закрывать окно. И закрыл. А за спиной в комнате мигнуло голубым неоном, и мужской голос спросил:

– Вэйт? Ты в беде?

– Нет, – сварливо отозвалась Вэйт, – я в шкафу.

Дверь шкафа, не закрытая на ключ, медленно и скрипуче отошла. Розовая от досады и смущения Вэйт грозно сверкала одним зелёным глазом, другой скрывался под косо свисающими с головы брюками, а тела и не видно было из-под вороха одежды, свалившейся с вешалок при энергичном запихивании в шкаф самой большой драгоценности в жизни Артёма.

– При… Приба… Прибарахлился-а-а… – едва сумел выговорить Дон сквозь душащий смех и сполз по стенке шкафа на пол – поржать с удобством. Рогана тоже пробило на жеребячий ржач, даже Вэйт в конечном счёте засмеялась. Третий, золотоволосый и большой, как медведь, хрюкнул, но сдержался. И на остальных очень строго посмотрел, Роган чуть не подавился. Но, даже при грозных взглядах, на обещанное «по шее» ситуация походила слабо, Артём растерялся.

– Ри, только ты ещё не кормлец! Выпутай меня, пожалуйста.

Четвёртый, что так и не засмеялся, глянул вопросительно на спутников, но на него хором замахали руками. И он будто разморозился, вынул из шкафа всё одним движением и стряхнул с Вэйт на пол Артёмово барахло. Тревожно вгляделся в лицо, пробормотал «Вэйточка…» и обнял так, что Вэйт ойкнула. Ничего себе «по шее»! Артёму бы кто так по шее давал!

– Да всё нормально, Ри, ну, что ты? – задушено уверяла Вэйт его живот и выворачивала шею, чтобы взглянуть в лицо.

– Ри, маяк, пожалуйста, – нарушил эту идиллию медведь.

– Райнэ, позвольте вам представить: Артём, – показала Вэйт на замершего у окна Артёма. Все обернулись.

– Он держал тебя в шкафу? А кормил? Через скважину? Или ты на хомячка тренировалась? – весело разглядывал человека Дон. «Какие у него руки», заторможено подумал Артём, «Он музыкант? Зачем он здесь? При чём тут… А-а, Вэйт же за музыкой и пришла… Для него?» Вдруг стало досадно, что Вэйт старалась вот для этого ехидного гада с буйной шевелюрой и совершенно невероятными для мужчины ресницами…

– Нет, я просто сказала, что мне от вас по шее прилетит, и он меня так спасал. От вас, – вздохнула Вэйт. Дон откровенно наслаждался ситуацией. Он оглядел Артёма, вытаращив глаза, прошептал: «Какая прелесть!», и опять зашёлся беззлобным, но весьма обидным для Артёма хохотом. – Дон, ну, перестань, не драться же мне с ним было? Ещё убила бы нечаянно… Артём, ты лучше окно открой, а то его сейчас не станет. Ри маяк поставил, сейчас портал сюда наводить будут.

– Райнэ, секунду тишины, – золотоволосый медведь сдавил что-то в руке, бросил на пол. Опять загорелся голубой неоновый овал, сначала большой, но стремительно сужающийся и бледнеющий. – Перед наводкой сжать, развернуть на маяке, – очень отчётливо, будто подчёркивая каждое слово, и очень быстро проговорил он. И зримо расслабился. В поспешно распахнутое Артёмом окно скользнула с улицы ослепительная голубая точка и развернулась рядом с окном в ещё один овал. Артём невольно заглянул в него. Там, с чем-то похожим на электронную книгу в лапе, стоял золотой ящер, а рядом с ним – будто брат-близнец Вэйт. Только брюнет, как Вэйт в начале. И Артём с упавшим сердцем осознал, что все сейчас просто уйдут. Все и насовсем, навсегда. И никогда-никогда здесь больше не появятся, и всё, и единственной памятью останется тот пятачок вокруг ларька – надолго ли?

– Райнэ, уходим. Вэйт? – медведь указал на портал.

– Нет! – вырвалось у Артёма. Все уставились на него. Медведь с лёгкой настороженностью, музыкант – насмешливо, Вэйт с сожалением, а двое просто, как на пустое место. – Пожалуйста, не уходите насовсем! Нам без вас плохо! – голос предательски задрожал, очки запотели, кажется, даже слёзы потекли, но Артём упрямо продолжал: – Вэйт видела, она скажет: наш мир умирает, мы не можем без вас! Мы его убиваем, понимаете? Но тех, кто понимает, очень мало, и сделать мы можем очень мало, а большинству наплевать! Пожалуйста!

– Он просит помочь его миру, – объяснила Вэйт всем, кроме Лайма, у него был амулет.

– Трогательно. Но от нас-то чего ты хочешь, трепетный мой? – взгляд черноволосого из насмешливого превратился в жёсткий. – Чтобы мы вашу помойку разгребали? А нам оно надо?

– Дон, не надо, правда, они не плохие… – заступилась Вэйт. – У них музыка интересная, я себе много записала. И инструменты смешные, только я не знаю, как до них добраться, там хуже, чем у нас было, дышать совсем нечем…

– Ой, Вэйточка, у тебя всегда все хорошие, – нахмурился Ри. – И когда ты только повзрослеешь? Как ребёнок!

– Пожалуйста! – опять воспрянул Артём. – А можно… можно, я вас хоть чаем напою? У вас такого нет, а Вэйт понравилось!

Вэйт перевела и активно закивала, всем по очереди.

– Лайм, он безобиден, – Дон смерял Артёма взглядом. – Может, посидим? Мальчик хочет чудесов! Нас не убудет, а зверюшка-то забавная. А может, и полезная. У него целая библиотека, я бы покопался, если Роган амулетов наделает. Если что интересное, можно перевести и денег получить, сказки сейчас в моде…

Лайм пару секунд раздумывал.

– Саймон, на сколько хватит энергии?

– Часа на два, – донеслось из портала.

– Ри, через полчаса смени Саймона и Йэльфа, если им станет интересно, хорошо? Райнэ, операцию считаю завершенной, – сообщил он и неуловимо изменился, будто отпустил себя и ожил. Перестал быть живой машиной, добровольно взявшей на себя обязательство жестко контролировать ситуацию в каждый момент времени. И вдруг оказалось, что у него очень доброе лицо и спокойные глаза. – Тогда давай знакомиться, – улыбнулся он замершему Артёму. – С незнакомыми даже компот пить – и то хуже некуда, ты согласен?

– Да! – выдохнул совершенно счастливый Артём. – Только я сейчас, я чайник поставлю! И кастрюлю, а то не хватит! Вэйт, расскажите им пока, ладно? И… и вот! – он поспешно подскочил к аудио и включил любимое, «Я гора» Саймона и Гарфункеля.

– Ай эм а рок, ай эм а ро-ок, а-а-а, туду ту-ту, – пела Артёмова душа, пока вода лилась в чайник.

– Лайм, – прищурился Роган. – А вот ты всё время спрашиваешь, согласны ли с тобой. А если кто скажет, что не согласен?

– Выслушаю, – удивился Лаймон. – Если что-то разумное, всей Рукой обсудим, разработаем и внесём в план. Но, если ты заметил, я спрашивал только при разработке. А в рейде уместно только подчинение моим приказам.

– А если неразумное? А если в рейде? – Лайм ехидно улыбнулся и покивал. Какой знакомый вопрос!

– Объясню, что очень сочувствую, но вынужден настоять на выполнении, – мягко, как всегда, объяснил он. – А потом вышибу из своей Руки из-за несовместимости. Или сразу вышибу, если время есть новый Палец прирастить. Вежливость приказа не делает необязательным его исполнение. Не доходит – пусть в Резерве на казённых харчах и минимальной оплате посидит, потом с другим Большим попробует, жёсткий стиль не редкость. Рука – единый организм, Пальцы могут с болью жаловаться друг другу на тяжкую жизнь, но не должны протестовать, когда Руку макают в кипяток, ты согласен?

Дон довольно засмеялся, дёргая плечом под музыку, а Роган сделал вид, что ни о чём не спрашивал. Да, это не Квали.