Текст книги "За гранью снов (СИ)"
Автор книги: Екатерина Владимирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц)
– Меня зовут Мария, – проигнорировав мое изумление, сообщила она. – А тебя как?
Похоже, на мои вопросы, если и ответят, то не сейчас.
– Каролла, – сглотнув, просипела я и осмотрелась.
– Очень хорошо, Каролла, – кивнула девушка, пододвигая ко мне поднос с едой и указывая на него. – Я расскажу тебе обо всем позже, а сейчас ешь.
– Я не понимаю, – пробормотала я заплетающимся языком, не обращая внимания на еду, хотя желудок уже свело от голода. – Что это за место? Что я здесь делаю? И почему меня сюда привезли? – я подняла на Марию удрученный, едва не плачущий взгляд. – Почему именно я? – не скрою, я недоумевала. – Почему я?
– Вальтер никогда не говорит о причинах, – коротко бросила Мария, пожав плечами.
– Кто такой Вальтер? – спросила я. – Это... твой начальник? Это он приказал меня сюда доставить? – огляделась, осознав, что не знаю, где нахожусь, и тут же неуверенно проронила: – Это Прага? Мы в Чехии?
Мария лишь покачала головой, вынуждая меня сглотнуть острый комок, подступивший к горлу.
– Забудь о доме, – холодно выдавила она. – Ты туда никогда не вернешься.
Слишком зловещие слова. Нет в них и проблеска надежды на то, что это могло быть недоразумением или ошибкой. Похитили того, кого хотели похитить. И для определенных целей, о которых мне сейчас так и не довелось узнать.
Со вздохом я опустила голову, осознав, что объяснений от нее не добиться, и поджала губы.
Пришлось приказать себе заткнуться и молча, ни о чём не расспрашивая, съесть всё, что мне принесла девушка. Ничего иного мне и не оставалось. У меня вновь не было выбора.
Меня выпустили из комнаты и показали место, где я находилась, лишь на следующий день, этот уже подходил к концу и, как говорила Мария, гулять по ночным улицам было не лучшим времяпровождением.
Когда я покончила с едой, она собрала тарелки и выскользнула из комнаты, пообещав прийти завтра. И я вновь осталась одна. Наедине со своими мыслями. Она мне так ничего и не рассказала, запоздало подумала я, прислонившись к стене. Серая мрачная комната начинала давить на меня. А неизвестность не просто угнетала, а приводила меня в ужас. Что я здесь делаю? За что? Почему!? Но ответов не было.
Мария пришла на следующий день, отметив по моему лицу, что я плохо спала. А могло быть иначе?.. Я промолчала, а она, накормив меня завтраком, приказала следовать за собой. И вывела меня в город.
Это был Рынок, Мария не солгала. Рынок в прямом смысле этого слова.
Только я так и не поняла, что именно здесь продают и что покупают.
Усеянная однотипными одноэтажными домиками, небольшими ларьками, магазинчиками, пестрящими яркими вывесками и плакатами, заставленная многочисленными автомобилями, площадь была огромной. Не обычная площадь, она будто являлась центром небольшого средневекового города. Ряды, заставленные палатками, кишащие выкрикивающими что-то людьми, стояли друг к другу так близко, что протиснуться между ними почти не представлялось возможным.
Здесь было очень многолюдно. И каждый что-то кричал, продавал, подсовывая в лицо разноцветные ткани, клетки с животными, украшения, нацепленные на тело, вазы и цветочные горшки, глиняные изделия и потрепанные книги. Лица мелькали одно за другим, они улыбались, кривились, часто моргали, хохотали, а мне казалось, я схожу с ума. Создавалось ощущение, что я нахожусь в центре улья, застигнутая врасплох обжигающей волной, рванувшей с вершины гор бурлящим потоком, а надоедливые пчелы разъедают мозг своим жужжанием, словно нарочно. Казалось, шум оглушает. Хотелось заткнуть уши.
– Следуй за мной, Каролла, – крепко держа меня за руку, говорила Мария. – И не пытайся бежать, мы здесь будто в ловушке. Площадь обнесена оградой, а на выходе стоит охрана. Не говоря уже о конвоирах.
Я сглотнула и оглянулась. Продавцы стал понемногу отставать от нас, предлагая свои товары другим.
– Что это за место? – спросила я, взглянув на девушку.
– Это Нижний Рынок, – тихо сказала Мария, держа меня за руку. – Сюда попадают все без исключения.
– А есть еще и Верхний? – посмотрела я на нее, а потом изумленно добавила: – То есть как... все?!
Мария не утруждала себя объяснениями. Она была логична, немногословна и рассудительна.
– Да, есть Верхний Рынок, – коротко бросила она. – Как только прибудет Вальтер, он решит, что с тобой делать, – добавила она, не глядя на меня, а я сглотнула.
– Он должен вернуться через пару дней. У него дела, – продолжила она. – А пока ты на моем попечении.
Я посчитала за лучшее никак не прореагировать на ее слова, лелея мысли о побеге.
Я предполагала, что смогу убежать, как только меня вновь выведут на улицу, рассчитывала и строила планы, как буду добираться до дома, но даже саму мысль о побеге у меня выбили из-под ног в один миг. Когда на следующий день Мария завила, что Вальтер запретил мне выходить на Рынок, пока он не приедет.
И надежда стремительно растаяла, даже не успев созреть в моем сознании.
Но все те дни, что я, сидя в освещенном лишь тусклым дневным светом, проникавшим сквозь маленькое оконце, помещении с голыми стенами, ожидала возвращения того, кто должен был решить мою судьбу, я ни на мгновение не отпускала мысли, что мне все же удастся бежать. Пусть даже после приезда Вальтера.
Расспрашивать Марию, которая заходила проведать меня каждый день, о том, что со мной будет после приезда ее начальника, я не считала нужным, так как была уверена, что ни о чем узнать мне не удастся до тех пор, пока мне сами не решат обо всем рассказать.
А решили, или точнее, разрешили, это сделать уже после того, как меня навестил сам Вальтер.
Тот, по чьей милости я здесь и находилась.
Это потом я поняла, что если бы не он, то кто-нибудь другой. А тогда я, даже не будучи с ним знакомой, питала к этому человеку злость, смешанную с презрением.
Он ввалился в мою комнатку, которую я мысленно нарекла тюремной камерой, поздно вечером через четыре дня после моего похищения, когда мое тело отпустила тупая боль, оставляя после себя лишь синяки с запекшейся кровью, рассеченную бровь, растерзанную зубами губу и ссадины на лице.
Вальтер, оказавшийся широкоплечим мужчиной невысокого роста с мускулистой шеей, поседевшими висками и маленькими узенькими глазами-щелочками, ввалился ко мне внезапно, без предупреждения, мгновенно заполнив собою небольшое пространство помещения, широко расставив ноги и подбоченясь.
Выловил мою фигурку из полутьмы комнаты и уставился на меня.
За его спиной, застыв в нерешительности, на меня исподлобья поглядывала и Мария.
– Ну, Каролла, – пробасил мужчина, сделав ко мне резкий шаг, – ты немного пришла в себя?
Я посчитала нужным не отвечать и продолжала молча сверлить его взглядом, опустив подбородок.
– Мария сказала, что тебя били, – сказал мужчина, поравнявшись со мной и наклонив голову набок, рассматривая мое поцарапанное лицо, а потом грубо стиснул мой подбородок своими крупными пальцами, рассматривая ссадины. – Это правда? – спросил он напрямик, заглянув мне в глаза.
Меня передернуло от его прикосновения, но я удержалась оттого, чтобы не отскочить к стене.
– Да, – сглотнув, проговорила я и вздернула вверх подбородок. Наверное, это был чересчур вызывающий жест, за который можно было поплатиться новым избиением, но отчего-то мне было уже все равно.
Вальтер окинул меня тяжелым взглядом и втянул в себя воздух.
– Мария! – крикнул он, обратившись к девушке, и та стремительно подскочила к нему, смиренно опустив голову. – Свяжись с Аласдэром, пусть немедленно прибудет ко мне. Мне нужно будет потолковать с ним о правилах, которых никто не в праве нарушать, – слова его звучало зловеще, и я поежилась.
Мария же отчаянно закивала головой, по-прежнему не решаясь произнести ни слова.
Вальтер тем временем смотрел на меня, не отводя взгляда. Прищурился, скользнул рукой по моему лицу, касаясь щек и висков, разгладил складочки на лбу, провел вниз до подбородка, осмотрел щеки и уши, увидев шрам на щеке, нахмурился. Вызывающе заглянул в глаза и жестко улыбнулся, скривив губы.
– Диковинная штучка, – не без удовольствия проговорил он хищно.
Дотронулся до моих волос, которые гладкими прядями струились по плечам и спине, натянул их на себя.
– Волосы шикарные, шелковистые и длинные, – наклонившись, он коснулся их губами, а затем втянул носом аромат. – Ммм, ваниль? Великолепно! – он вновь заглянул мне в глаза. – Да и глаза ничего, зеленые сейчас редкость, – он поморщился, продолжив осмотр. – И хотя сомневаюсь, что будет спрос, попробовать все же стоит, – он вновь хищно улыбнулся, но улыбка его, скорее, напоминала оскал.
– Девственница? – напрямую спросил он меня, поджав губы.
Я изумленно приоткрыла рот. Он же не думает, что я стану отвечать?!
– Ты меня не слышала? – громче сказал он, сведя брови и пронзая меня предупреждающим взглядом. Но я молчала, упрямо поджав губы. – Каролла!? – рявкнул он неожиданно, и я задохнулась от испуга.
– Нет, – пробормотала я, надеясь на то, что он не разгадает лжи. – Нет...
Вальтер помрачнел и сквозь зубы выдавил:
– Ну, ничего. Подойдешь и такая...
– Что вы сделаете со мной? – перебив его, отважилась спросить я, опасаясь, что так ничего и не узнаю.
Жесткие пальцы стиснули мой подбородок, и я поморщилась от боли.
– Мария! – крикнул мужчина на светловолосую девушку. – Что она знает о том, куда попала?
Разговаривая с Марией, он не отводил от меня хлесткого, пристального взгляда, что само за себя говорило о том, что меня считают никем.
– Ничего, мой господин, – сказала та уверенно. – Я посчитала неуместным рассказывать ей все, пока вы не осмотрели ее и не решили, что с ней делать.
Губы его дрогнули, он изобразил на лице подобие улыбки, а меня обдало холодом с голов до пят.
– Правильно, – выдохнул он мне в лицо, наклонился, заглянул в самую суть моего существа и жестко оттолкнул. – Расскажи ей то, что она должна знать, и не более, – приказал Вальтер, сделав несколько шагов по комнате, словно меряя ее своими широкими шагами, и остановившись у двери. – Готовь ее к аукциону в Верхнем Рынке. Завтра, в девять вечера.
– Хорошо, мой господин, – подчинилась Мария.
– Аукциону?.. – взволнованно выдохнула я, обретя способность говорить. – К какому аукциону?
Вальтер обернулся в дверях и бросил на меня острый взгляд.
– Мария, объясни ей всё, – коротко бросил он и стремительно вышел из моей камеры.
Едва он ушел, я обратилась к Марии, дрожа всем телом. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее.
– Что это значит?! – неистово закричала я. – Что за аукцион?! Зачем меня к нему готовить?!
Я понимала, что мой крик начинает сходить до истерики, но ничего не могла с этим сделать и заставить себя успокоиться.
– Меня... хотят продать? – тихо проговорила я, чувствуя, что слезы рвутся изнутри меня рваным воплем. – Так? В бордель, да? На порностудию? – допытывалась я. – Ответь мне! – воскликнула я, хватая Марию за руки и поворачивая к себе лицом. – Что все это значит!?
Девушка плотно сжала губы, а потом выдохнула совершенно без эмоций:
– Мне жаль.
Я выпустила ее плечи из своего захвата, такими безнадежными мне показались слова девушки.
– Мне жаль, что ты оказалась здесь, – повторила Мария. – Но это было неизбежно, ты потом все поймешь. Если бы не Вальтер, то кто-нибудь другой обязательно, нам нужны такие, как ты.
– Такие, как я?.. – обессилено выговорила я, глядя на Марию помутившимся взглядом. – Меня хотят продать? В бордель, да? – я поняла, что начинаю оседать на холодный мраморный пол.
– Ты даже не представляешь, куда ты попала, девочка, – проговорила Мария, покачав головой. – Ты даже не представляешь!..
3 глава
Вопросы и ответы
И я, действительно, не представляла. До тех пор, пока Мария не объяснила мне. И пока я не побывала на том самом аукционе, к которому меня готовили.
Какая мучительно отвратительная мерзость! Неужели в этом мире существует подобный беспредел?!
Хотя о чем я говорю! В этом мире... Черт побери, я уже далеко за пределами того мира, который раньше знала! Передо мной разверзлась бездна того мира, в который меня затащили против воли. Мира жестокого, кровавого, ужасающего своей жестокостью и безжалостностью. В этом мире не было места таким, как я. То есть, конечно, место для меня было, но оно было далеко от идеального или приемлемого.
Это было положение раба. Если не по праву рождения, то по воле судьбы.
Вы верите в ирреальность? Верите, что мир, та действительность, что вас окружает, не мнимая иллюзия, не фантазия, не выдумка, не сказка? Что это реальность? Задумываетесь ли, что существует нечто совсем иное, там, за гранью, за пределом возможностей и условностей?
Другой мир... Иной. И этот мир живет своей жизнью, более жестокой, дикой, враждебной к чужакам.
И этот мир существует за гранью, за чертой, за той параллелью, невидимой границей, что разделяет настоящее и рациональное от несбыточного и иррационального. Он существует совместно с тем, к чему я привыкла, но в отдаленном, завуалированном, известном лишь избранным, анклаве.
Свое государство. То, которое управляет всеми остальными.
Этот мир, находящийся по ту сторону зеркала, тоже существует. Вопреки тому, верю ли я в это или нет.
Этот мир существует, и им правят они, – исчадия ада, порождения тьмы, родовитые династии, никому не известные, всевластные и всемогущие, от всех спрятанные под яркими масками и большими деньгами.
У этого мира не было названия. Ему никто названия не давал. Но он был старше, мудрее и опытнее того мира, в котором жила до сей поры я. Он верховодил той жизнью, которой я жила, и я уже не могла быть уверенной в том, что живу не по желанию одного из лордов этой зловещей тьмы.
Это был Темный мир. И этим миром правили темные Князья. Семь кланов, сеть властителей не только своего мира, мира порабощающей тьмы, но и того мира, из которого прибыла я.
До недавнего времени я и представить не могла, что такое возможно. Другой город, другая страна, другой континент, – но другой мир!? Ради всего святого, да не несите же чушь! Кто поверит в это?!
Кто, кроме того, кто столкнулся с этим лицом к лицу? Кроме того, кто оказался в этом мире властителей всего лишь сошкой, рабой, проданной в рабство и лишенной своей мнимой свободы!?
Кроме того, кто впервые за многие годы, наконец, увидел реальность такой, какой она была на самом деле, и не пожелал в нее поверить!?
Я не желала в нее верить, не желала отдавать свою жизнь, свою свободу, свои чувства и эмоции тому, кто будет считать их лишь очередной приобретенной безделушкой!
Игрушка. Именно это хотела втолковать мне Мария. Я стала всего лишь игрушкой, в одно мгновение лишившись всего, что имела. Свободы, имени, жизни, сердца... Безвольная, подвластная, покорная, тряпичная кукла в руках кукловода.
Не желаю, не желаю, не желаю!.. Но неизбежно падаю в бездну, в пропасть, на дно...
Испокон века у Князей были рабы. В моем мире это было тоже не редкостью. Тогда, многие годы, столетия назад, но не сейчас – в современном и цивилизованном обществе, закованном в нормы, законы, правила, устои, прячущем за вуалью морали и нравственности свои истинные пристрастия, наклонности и животные инстинкты. Здесь рабы были частью целого народа, они составляли определенную массу этого мира. И сейчас, как и прежде, здесь господствовал рабовладельческий строй.
Рабы поставлялись из моего мира, реального, настоящего, живого, того, в который я верила. Из мира, охваченного мнимой свободой, которую в мгновение ока могли пресечь так же, как это сделали со мной.
И в этот мир, беспощадный, жестокий, равнодушный, я не верила ни на грош.
Но мне еще предстояло убедиться в том, что порой даже нереальность может превратиться в жизнь.
В день аукциона Мария рассказала мне о том, где я нахожусь. Она не вдавалась в подробности, сказала, что знать этого мне и не положено, но охотно пояснила, кем я теперь являюсь. Рабыней.
– Неужели ты думаешь, что я поверю в эту чушь?! – возмутилась я, заерзав в кресле, в которое меня посадили.
– А ты не веришь? – приподняла она вверх изящные бровки.
– Нет! Да и во что я должна верить?! В то, что я сейчас нахожусь... как ты там сказала, в каком-то другом, параллельном моему миру, пространстве?! Что это совсем иной мир, существующий независимо от моего, но вместе с тем ему параллельно, и что здесь царят иные законы?! – я зло фыркнула. – Если верить тебе, то у вас здесь вообще первобытное общество!
– Зря ты так, – коротко бросила девушка, расчесывая мои волосы. – Старайся держать язык за зубами, здесь не ценится своеволие среди рабынь.
– Я не рабыня! – сквозь зубы выдавила я.
– Рабыня. И пора бы тебе уже смириться с этим, Каролла.
Я хотела вскочить с кресла, но Мария удержала меня за плечи, вынудив сесть на место.
– Я не верю тебе! – вскрикнула я. – Лучше признайся, что меня хотят продать в публичный дом, чтобы...
– Как ты думаешь, почему выбрали именно тебя? – не выдержав, назидательно спросила Мария. – Да потому что тебя никто не будет искать! – она сильно дернула мои волосы, и я поморщилась от боли. – У тебя нет родных, ты детдомовка, у тебя нет близких друзей, которые пустились бы на твои поиски. Твое исчезновение просто никто не заметит! – она смерила меня острым взглядом через зеркало. – Ты никому не нужна там, в своем мире.
Меня передернуло от отвращения. Но больше от унижения и обиды. Она говорила правду.
– А как же полиция? – сухими губами спросила я. – Неужели они не будут?..
– Сколько тебе лет, Каролла? Двадцать четыре или четыре? – перебила меня Мария, окинув скептическим взглядом. – Полиция не станет в это вмешиваться. Скольких из уже исчезнувших людей, они нашли? Поиски возобновлялись? Хотя бы раз? – девушка придирчиво оглядела меня с головы до пят. – Им это не нужно. Для них вы лишний мусор, который не стоит внимания и времени, – она опустила глаза и тихо добавила: – К тому же Князья позаботились о том, чтобы не оставлять улик.
– Князья? – насторожившись, скептически проронила я. – Это те, кто правит... всем этим?
На мой скептицизм Мария не обратила внимания.
– Да, они имеют власть, очень большую власть, – сказала девушка. – Здесь, в нашем мире, они являются хозяевами всего, властителями судеб и королями, но и в твоем мире тоже они имеют эту самую власть, – я тихо охнула, а Мария продолжала: – Они богаты, известны, алчны и почти всемогущи. Они управляют и твоим миром, если хочешь знать. Только никто не догадывается о том, кто они на самом деле, – заявила она, бросая на меня быстрые взгляды, – пока кто-то не станет их рабом. Ты могла видеть их по телевизору или на обложке модного журнала, могла столкнуться с кем-то из них на улице и просто не обратить на эту встречу внимания. Но это вовсе не означает, что их не существует, – Мария вновь бросила на меня внимательный взгляд. – Они живут, властвуют, дружат, женятся, разводятся, изменяют, снимаются в фильме, теряют бизнес или приобретают его и в твоем мире тоже, – Мария сошла на приглушенный шепот. – Просто там они притворяются тем, кем не являются на самом деле, вот и всё. А настоящие они здесь.
Я сглотнула, сердце билось, как сумасшедшее, а страх царапал грудь грубо и больно.
– Так они... такие же, как и мы? – пробормотала я.
– Они и есть, такие же, – сощурившись, сказала Мария. – Ты не отличишь Князя этого мира от богача из мира своего. Это один и тот же человек. Наши миры настолько параллельны, что даже обычный замок в Чехии может являться собственностью не именитой фамилии, а лишь частью поместья наших господ.
– Как такое возможно?! – не выдержав, воскликнула я и вскочила с места.
Мария воззрилась на меня с немой непреклонностью и каменным изваянием вместо лица.
– Если ты спрашиваешь меня о том, как возникли два таких разных, но параллельных мира, – проговорила девушка, – то я не смогу дать тебе ответ. Просто все сложилось так, а не иначе. И ни я, ни уж тем более ты, не сможет что-либо здесь изменить. Придется смириться с таким положением вещей, вот и все, – она сделала быстрый шаг ко мне, но я отшатнулась от нее. – В твоем мире тоже есть богачи, а есть и бедняки. Почему же одни достойны всего, а другие не достойны ничего?
– Потому что мир несправедлив.
– Потому что таков закон природы, закон выживания, если хочешь, – сказала Мария. – Кто-то всегда будет господином, а кто-то навсегда останется прислугой.
Я закрыла глаза. Это какой-то бред! Я сплю, просто сплю...
– Почему тебе так трудно поверить мне? – услышала я сдержанный вопрос.
– Потому что такого не бывает, – отрезала я, распахнув глаза. – Не бывает!..
– Лучше поверь в эту реальность, – посоветовала мне девушка, – иначе будешь страдать.
– Поверить в то, что существует какой-то... потусторонний мир, в который я попала?! – если бы так сильно не болело сердце, я бы рассмеялась. – И сколько же... таких миров существует? – скептически выдавила я, вздернув подбородок.
– Всего два, – ответила Мария. – И ты зря иронизируешь, Каролла. Неверие лишь усложнит тебе жизнь.
– Но это просто невозможно!.. – закричала я, бессильно припадая к стене.
– Это нереально, – перебила меня Мария, – или кажется нереальным, но от этого оно не становится вымыслом или чье-то фантазией.
Я застыла на месте, пронзая взглядом пустоту, а Мария продолжала.
– Ты же видишь сны? – наклонив голову, посмотрела она на меня. – Это реальность или фантазия? Для тебя – реальность, потому что это твои сновидения, ты являешься их непосредственной участницей, а для кого-то эти сны лишь сказка, потому что они ему не принадлежат. Но зато в своих снах он ничуть не сомневается, – девушка вздохнула. – Так и наш мир. В него поверишь лишь тогда, когда непосредственно с ним соприкоснешься.
– Хочешь сказать, что я сейчас нахожусь... во сне?!
Мария тяжело вздохнула.
– Отчего же ты воспринимаешь мои слова буквально, Каролла? Наш мир – не миф, не мираж, не сон, тем более. Он реален, – она вскинула вверх светлые бровки. – Ты поверишь. Потом, когда соприкоснешься с тем, что тебя ожидает.
Зловещий тон ее голоса заставил меня вздрогнуть.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что сказала, – пожала девушка плечами. – Меня купили сорок лет назад, по людским меркам, тридцать из которых я живу у Вальтера.
Расширившимися глазами я уставилась на нее.
– Сорок лет назад?! – я едва не задохнулась. – Но этого... этого не может быть! Ты же... ведь тебе...
– Время здесь тянется совсем не так, как в твоем мире, Каролла, – с улыбкой проговорила Мария. – Поэтому многие рабы сменяют за свою жизнь нескольких хозяев. И это плохо, потому что каждый новый хозяин всегда испытывает своего слугу на прочность. А это лишняя боль и страдания, – Мария задумчиво покачала головой. – Мне нравится жить с Вальтером. Знаешь, жить у Купца не так и плохо, есть очень много преимуществ... Он не бьет меня, как это делают Князья, не обременяет заботами и уходом по дому, для этого у него есть другие...
– Ты спишь с ним? – содрогнувшись, вымолвила я.
– Да! – гордо вскинув подбородок, сказала Мария. – Я его любовница, если ты это хочешь знать.
– Почему же не жена?
Мария могла и рассердиться, но столь глупый вопрос ее развеселил.
– Потому что господа никогда не женятся на рабах, – ответила она. – Ты разве этого не знала? И к тому же, – она на мгновение опустила глаза, – у него уже есть жена.
– Значит, ты довольствуешь той ролью, которую тебе отвели?..
– Да! И благодарю высшие силы за то, что они не оставили меня гнить в сточной канаве, когда прежний хозяин решил, что я ему больше не нужна и вышвырнул меня на улицу, истекающую кровью!
Я почувствовала, что перегнула палку, и вовсе не стоило так говорить. Просто для меня всё, о чем она говорила, было неприемлемо.
– Извини, я не хотела... – пробормотала я, почувствовав себя неловко.
– Когда ты переступила черту, твой прежний мир захлопнул за тобой двери! – жестко била словами она.
– Черту?..
– Ту, за которой начался тот мир, в котором ты оказалась, – пояснила она. – Твоя жизнь теперь заключена в нем. Ты можешь биться, вырываться, кричать, убегать, звать на помощь, но никто, ты слышишь, никто не придет к тебе! – ее слова били меня кнутом, а выражение темных глаз становилось злым. – Потому что никто тебя не услышит. Ты перешла черту, Каролла, и хода назад уже нет.
– Что это за черта?
– Я же сказала, – повторила девушка, – та, за которой начался наш мир. И за которой остался твой, – Мария свела брови. – Тебе осталось только наблюдать за тем, что там происходит, потому что ты никогда больше не сможешь прикоснуться к нему рукой.
– Ты хочешь сказать, что вы о нас знаете, а мы о вас и не подозреваем?! – с ужасом воскликнула я.
Мария сделала ко мне несколько медленных шагов, но я вновь отшатнулась от нее.
– Да, – подтвердила она, – так и есть. Есть, конечно, и те, кто знает о том, что происходит. Те, кто доставил тебя к Вальтеру, например, – она бросила на меня быстрый взгляд. – В твоем мире они являются Наемниками. Но мы называем их Поставщиками.
– Поставщиками? – нахмурилась я.
– Они поставляют нам рабов, – пояснила девушка, скрестив руки на груди. – А есть еще Ищейки, они разыскивают таких, как ты. Купцы, или иначе Скупщики, через них проходят все рабы, поступающие к нам. Купцы ведут торги и аукционы, заключают сделки купли-продажи, – продолжала Мария. – В Совете заседают только представители знати, сами верховные Князья, а так же знатные дворянские роды. Между собой они обычно являются родственниками, – она посмотрела на меня. – Ты еще поймешь, что здесь к чему, – смиренно вздохнув, Мария двинулась в мою сторону. – Может быть, подойдешь ко мне, мне нужно закончить твою прическу, иначе Вальтер будет недоволен.
– Мне плевать, будет он доволен или нет! – истерично завопила я. – Я вообще...
– Ты зря игнорируешь его приказы, Каролла! – перебила меня Мария. – Здесь не терпят неповиновения, его искореняют. Потому что ты родилась для того, чтобы стать рабыней в этом мире, и смирись с этим.
– Я родилась свободной, я не позволю!..
– Ты не представляешь, куда попала, девочка, – резко перебила меня Мария, – и не тебе говорить о правах. Теперь не тебе решать свою судьбу, ты зависима, пойми это. Навсегда. Будет лучше, если ты примешь этот факт, иначе тебя будут ломать.
Я застыла, ощущая, как сильно забилось сердце в груди.
– Ломать?.. – дрогнувшим голосом, пробормотала я, глядя на Марию расширившимися от ужаса глазами.
– Ломать, – подтвердила та. – Обычно это делает твой хозяин. Если у него не выходит, тебя отправляют в Колонию. Там надолго никто не задерживается. Тебя или вернут к хозяину, или же отправят на кладбище.
– Ты дурачишь меня! Все вы просто сошли с ума! Это невозможно, просто невозможно! – закричала я. – И я – не рабыня. Меня просто похитили, чтобы продать в бордель, сделать проституткой... вот и все, – голос мой сорвался.
Я должна верить в это сама, чтобы не сойти с ума от разговоров о мире, которого на самом деле нет! Но Мария была настроена весьма скептически. Ее взгляд стал пустым и равнодушным.
– Думай, что хочешь, Каролла, – коротко бросила она, подойдя ко мне. – Я сделала лишь то, что мне было велено, – рассказала тебе всё, как есть. Верить или нет, это уже твой выбор, – она покачала головой. – В любом случае ты все равно вскоре убедишься в том, что я ни в чем тебе не солгала.
Какое-то безумие! Просто нелепость, невозможность, сон... Ведь нельзя же жить в мире и не знать о том, что он лишь сказка, иллюзия!? Всё, во что ты веришь, вмиг оказывается ложью!
– А что... здесь делают рабы? – осмелилась спросить я, глядя в пол.
Девушка задумчиво скривилась, глядя в сторону.
– Хм, что делают рабы? У каждого из них свои обязанности, – ответила она. – То же, что делают слуги для богачей. Убирают дом, готовят еду, ублажают хозяев в постели, заботятся о том, чтобы хозяин был ими доволен. Ведь если он доволен не будет, он может применить наказание, – с угрозой в голосе добавила она, словно специально для меня, при этом бросив на меня предупреждающий взгляд.
Я сглотнула. Стало немного не по себе.
– Наказание?
– Плетью. Или кнутом, – сообщила Мария обыденно. – Продать на аукционе или отдать в Колонию.
– Ты хочешь сказать, что наш голос здесь не учитывается вовсе? – тихо спросила я.
– Нет, не учитывается. За лишний звук, который не понравился твоему хозяину, тебя могут избить до полусмерти. Твоя жизнь больше не принадлежит тебе, пойми, и ты не в праве ею распоряжаться, – Мария поджала губы. – Твоя свобода закончилась в тот миг, когда тебя привезли сюда, переведя через черту, и открыли правду о той параллели, которая существует. Теперь хода назад уже нет. Ты не вернешься назад.
– А если я выкуплю себя? – предположила я с вызовом в голосе. – Что тогда?
– История слышала о подобном, не спорю, – согласилась та. – Но это были единичные случаи, возможно, даже миф, а не реальность. Поэтому не стоит надеяться на то, что является лишь байкой.
– Я не сдамся! – заявила я, гордо вздернув подбородок. – Никогда не сдамся!
– Значит, не проживешь здесь и года, – отрезала Мария. – Неподчинение карается, его не терпят, я тебе говорила. Если посмеешь сбежать, тебя искромсают так, что ты будешь молить о смерти, – она посмотрела на меня так, что вдоль спины пробежал холодок. – Запомни мои слова, Каролла.
Вечером следующего же дня меня продали на аукционе за двенадцать серебряных. Ничтожная сумма за рабыню. Это почти ничто. Но о том, что я никто, я узнала много позже, а не тогда, когда меня привели в дом к моему первому хозяину.
4 глава
Продано!
По указу Вальтера меня доставили на Верхний Рынок. И не потому, что он считал, будто я заслуживаю подобной привилегии, ведь, как мне сказала Мария, туда поставляют только тот товар, который пользуется особым спросом, а потому, что Верхний Рынок посещали богатые, успешные люди, имеющие власть, даже Князья, а Скупщика всегда интересуют те, кто может дать больше за выставленный на аукционе лот.
Я не считала себя товаром, как бы Мария не старалась меня в этом убедить, и была полна решимости отстаивать свою свободу. Слушать тот бред, которым меня старалась пичкать девушка, я не собиралась, верить этому – тем более. В душе я лелеяла надежду на скорый побег. Стоит только добраться до полиции! Или хотя бы поговорить с кем-то из горожан, чтобы сообщить о том, что со мной случилось, и обрисовать ситуацию. Кто-нибудь отзовется, сообщит в полицию, и меня освободят. Я в этом не сомневалась.
Кстати, узнать, в каком именно городе мы находимся, мне так и не удалось, как бы я не расспрашивала об этом Марию. Понятно, что в Чехии, потому что все говорили по-чешски, но как далеко мои похитители увезли меня от Праги, я сказать не могла. Ну, и пусть! Главное сейчас – выбраться из плена и лап безумцев, возомнивших себя властителями мира, сбежать, спрятаться, а потом уже решать, что делать дальше.
