Текст книги "Упырёк (ЛП)"
Автор книги: Эдвина Лю
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)
– А его-то за что? – вырвалось у Кэри. Её также интересовало и то, кто осуществил эти гнусные вызовы. Наверно, врач-маг, мерзкий ябеда!
Пожалуй, она спросила слишком громко – кто-то из сидящих поблизости ловцов тут же повернулись к ней и Гисли. Да и Мэтт через столы посмотрел строго.
– Идёмте, идёмте, Вендела, вы же обещали мне показать ваших Тёмных, – сказал Эдвард, улыбаясь напоказ крупными белыми зубами. Утянул напоследок яблоко из глубокой миски и встал, крепко ухватив Кэри за локоть – так, что и ей пришлось подняться с места. Тут же обнаружилось, что она успела брызнуть клюквенным соком на почти новое голубое платье, как раз на большой воздушный бант на груди. В досаде Кэри щёлкнула пальцами, и бант исчез вместе с пятнами.
– Он был вам к лицу, – тут же прокомментировал Гисли.
Кэри поняла, что этот человек им успеет очень и очень надоесть.
Выходя из зала для докладов, она краем глаза заметила движение в самом конце ряда столов – это Мэтт пытался преодолеть все препятствия на пути к выходу. Эмили Криззен что-то громко сказала. Кэри не разобрала слов.
***
Эдвард Гисли шёл широким шагом впереди Кэри, будто отлично знал план участка. Впрочем, решила Вендела, наверняка участки по всей Тирне похоже устроены. В Сольме их три; каждый построен по-своему, один и вовсе находится в бывшем жилом доме. Но общие черты всё же имеются: от входа слева стоит стол секретаря, прямо по коридору – кабинеты, в конце коридора – кладовые и уборные. В подвале или полуподвале – ледник и мертвецкая. Если имеется второй этаж – то скорее всего он занят залом для собраний и ещё несколькими кабинетами. Подсобные помещения в участках находятся в разных местах – в каких-то участках склады и столовые ютятся в пристройках, а где-то – рядом с кабинетами. Ну, а камеры для заключённых, которых ещё никуда не перевели и допросные расположены почти везде одинаково: напротив кабинетов, по правую руку, подальше от выхода. Чаще всего возле уборной. Камеры в участке Криззена – это две маленькие комнаты, узкие и неудобные, с крошечными оконцами. Дверь с решётчатым окном позволяет следить за заключёнными. Внутри каждой комнаты стоит привинченная к полу железная койка с тонким тюфяком, а в полу проделана дыра для нужды – близость канализационного канала позволяла такую «роскошь». Кэри знала, что Лассена попытались устроить с некоторыми удобствами – принесли подушку, одеяло и простыню, дали нормальную посуду и старались таскать всякие вкусности. Но это не делало заключение приятнее. К тому же в камерах царил холод, а из дыры в полу воняло.
– А у вас тут уютно, – сообщил Гисли, подходя к первой двери и заглядывая в зарешеченное окошко на толстой, оббитой металлом двери.
Разумеется, внутри было темно. Свет в камеры поступал только из окна.
– Не хотел бы я, чтобы меня содержали в таких условиях. А вы, эна Вендела?!
Кэри вспыхнула, но ничего не ответила. Этот наглец казался невыносимым, но вдруг он всего лишь провоцирует её на резкость – нарочно, чтобы потом сделать ещё более виноватой, чем есть?
– Эн Тёмный маг, вы спите? – спросил Эдвард, приблизившись к окошку ртом.
Из камеры послышалась возня, но никто не ответил. Из соседней камеры Кэри услышала голос Лассена:
– Спасибо, нам никто не мешает!
Голос прозвучал с иронией – без злости и раздражения. Всё-таки угощение подействовало на рядового умиротворяюще, решила Кэри. Взглянув на дверь камеры Пата, она почувствовала укол совести. Зря не попросила Эрмоха угостить и Тёмного. Хотя ещё не поздно послать сюда рядового с тарелкой пирожков. Или обойдется?
– Эн Тёмный маг! А вы там? – ехидно спросил Гисли, пока Вендела размышляла.
– Здесь, – неохотно отозвался хрипловатый и глухой голос. Как если бы маг общался лицом в подушку.
– Вам ничего не надо? – с фальшивой заботой осведомился дознаватель.
«Шут», – подумала Кэри, ощущая себя очень неловко. Словно проявляла заботу о брошенной собаке и нечаянно привела с собой живодёра с палкой, который намеревается побить спасённое животное.
Судя по звукам, Пат встал и подошёл к решётке с той стороны.
– Вы приезжий дознаватель? – спросил он. – Эна Вендела и эн Криззен уже договорились с вами о завтрашнем дне?
– Нет, – Эдвард посмотрел на Кэри. – Видимо, не успели. Хотите пирожков, эн Тёмный? Эна Вендела сбегает за парочкой… вам с яблоками, с морковкой, с мышиными хвостиками?
– Сбегает? – вырвалось у Кэри. Этот тип поражал её своей наглостью.
– Я как старший по званию советую вам, эна Вендела, не нарушать субординацию, – Эдвард повернулся к Кэри и коротко рассмеялся. Блеснули крупные белые зубы.
Кэри ощутила давление – такое бывает, когда кто-то из старших по званию или возрасту магов Комитета пользуется служебными чарами. Их обычно накладывают на нашивки, которых у дознавателя нигде не было видно, или на любую другую эмблему. К примеру, на медальон или кокарду, которую крепят на шляпу. У Кэри чары лежали на мундирных пуговицах и рукавных нашивках. Она не помнила, чтобы пользовалась ими хоть раз за эти четыре месяца. А вот Криззен иногда применял такие чары. Противиться им непросто, да и не стоит – могут наказать штрафом, лишним дежурством, а то и понижением в звании.
От обиды и унижения Кэри едва шевельнула губами, но сказать ничего не смогла. Перехватило горло.
– Я не голоден, – подал голос Пат.
Но Кэри уже развернулась и пошла за пирожками, от души представляя себе, как заталкивает их в горло дознавателю. Один за другим. Жаль, что эна Криззен и в самом деле не испекла ни одного с «мышиными хвостами», вот вышло бы удовольствие – смотреть, как Гисли ими давится!
Возвращаясь с тарелкой в руках, Кэри издалека услышала крик Лассена.
Он звал её.
***
Положительной энергии в участке хватало. Пожалуй, причина тому – Светлые, которые, забыв обо всякой осторожности, просто выбрасывали излишки в воздух. Ни один Светлый маг не умеет копить энергию, оставляя ее про запас. Гисли и сам с трудом обучился такому трюку, для чего очень долго изучал старые книги по Тёмной магии. В общем, он взял сколько смог. И теперь легко отворил дверь в камеру к магу ложи Страха. Тот насосался от соседа по мелочи, но был довольно слаб – не исключено, что сосед магом не являлся и силой эмоций похвастать не мог. Гисли чувствовал, что Тёмный сам побаивается. Это как раз представляло некоторую опасность: если мага ложи Страха запугивать, тот выйдет из-под контроля. А справляться с эйфорией или аффектацией Тёмного мага в разы сложнее, чем разделять простую эмоцию.
Да, страх всё-таки причислялся к простым эмоциям. Тем более такой – ничем не осложнённый.
– Доброго вечера, ясных снов, – сказал Гисли осторожно. Маг стоял возле двери, сложив коротковатые руки на груди. – Давно хотел спросить – не ощущают ли в день рождения Солнца такие, как вы, лишней слабости и подавленности?
– Нет, – сказал заключённый отрывисто. – Не ощущают.
– Это хорошо.
Маг даже не предполагал, как хорошо. А у Гисли началось покалывание в пальцах и стало ярче зрение. Он вошёл в контакт с Тёмным. Разумеется, Тёмный и так мог бы сотрудничать – по его словам, это было уже дело решённое. Но если он почует неладное, то замкнётся – поэтому Эдвард и решил проконтролировать его.
– Стало быть, вы неплохо себя чувствуете. Что там не успела мне передать Вендела?
– Маги моей ложи договорились о сотрудничестве со Светлыми. Утром здесь будет несколько человек.
– Много? – насторожился Гисли.
– Не очень. В городе около десятка незарегистрированных и примерно столько же – зарегистрированных магов Страха. Возможно, соберутся не все, но для начала нам и десятка бы хватило. Затем придётся обходить всех Тёмных, объединяя их…
– Для чего же и против кого? – Гисли почувствовал, что зуд в кончиках пальцев рук усилился. Обмен энергией не проходит даром. Сейчас маг Страха начал проникаться недоверием. Ещё не заподозрил, что Гисли в отличие от Криззена и Венделы спуска Тёмным не даст… но уже слегка напрягся.
– Против магов ложи Смерти, – ответил Тёмный, глядя на дознавателя исподлобья.
– Два десятка Тёмных, – Гисли в задумчивости потёр пальцами о ладони. – При том, что в участке Светлых примерно столько же. Если не-магов не считать, то даже меньше…
– Что вам с этого? – Тёмный маг вскинул на Эдварда усталые, лихорадочно блестящие глаза.
Гисли не понравился взгляд. Слишком энергичный. Может, маг и не полон сил, но не измождён эмоционально. В таком состоянии ему ничего не стоит взять и уйти отсюда, и хорошо, если обойдётся без жертв. Ловцы празднуют, вход охраняет всего один человек – Гисли ещё выходя из зала заметил в самом начале коридора одинокую фигуру караульного, опиравшуюся на длинноствольное ружьё.
– В камеру. Живо, – скомандовал Эдвард. – Не надейтесь, эн Тёмный маг, чуда не произойдёт. Провинциальных офицеров вы провели, но завтра здесь будут столичные.
Толстяк отступил на шаг, но дознаватель ощутил, что зуд в пальцах стал почти невыносимым, и сжал руки в кулаки. Тёмный запросто мог попробовать напасть. В таких случаях медлить нельзя: плохо может прийтись не одному человеку. Тут их целая команда – пьяных, беспечных. Таких, что и один маг справится, а если учесть целых двадцать Тёмных на подходе? Что, если они обманули и уже подкрадываются к участку? Тёмный поднял руки, совершая пассы – так некоторым магам легче работать с эмоциями. Гисли был закрыт, поэтому не особенно опасался, но для профилактики нанёс короткий удар толстяку снизу, в челюсть. Маг, не ожидавший физической атаки, отшатнулся, запнулся о выступающий край каменной плитки на полу, рухнул на спину.
Из соседней камеры в тревоге завопил второй арестант.
– Эна Вендела! Офицер Вендела!
Рыжая дамочка-офицер, видимо, и так уже находилась поблизости. Что-то долго она, кстати, за пирожками бегала! Гисли услышал звонкий, быстрый стук её каблуков. Было бесполезно что-либо исправлять или придумывать объяснение. Он взял толстяка за грудки и поставил на ноги. Тот пошатывался, но стоял, готовя силы для ментального удара. Проклятый мальчишка за стеной боялся! И эта сейчас прибежит – тоже небось испуганная. Как раз чтобы Тёмному набрать побольше силёшек для…
Эдвард ударил мага снова. На этот раз ещё и разделил то, что накапливал Тёмный. Нечего тут магичить прямо в участке…
– Эн Гисли! – вскрикнула Вендела. За ней бежали ещё несколько человек – в том числе начальник участка. Какой, однако, неповоротливый. – Что вы делаете?
В её голосе звучал не ужас, а скорее упрёк. Знать бы, с чего эти болваны так легко поверили Тёмным…
– Этот человек пытался бежать, – сказал Эдвард, брезгливо вытирая руку о рубашку Тёмного. Отпустил – маг мешком осел на пол. Костяшки саднило. Может, стоило делать это в перчатках? Да, пожалуй, в следующий раз Эдвард будет осмотрительней. Удалить пятна с замши не так-то просто, но можно прибегнуть к магии. – А перед тем сознался, что завтра здесь будет целая толпа Тёмных, которая собирается взять участок штурмом.
– Вы не так его поняли! – завопила Вендела. У нее аж голос сорвался на взвизг. – Эти маги хотят с нами объединиться, заключить союз! Вы всё портите!
– Пример отличной обработки Тёмными ваших драгоценных мозгов, – процедил сквозь зубы Гисли. – Скажите, эна Вендела, не требовали ли эти двое магов, одного из которых вы милостиво отпустили, приватного разговора с кем-то одним, избранным? Не пытались ли они схитрить, сжульничать? Выдворить наиболее сильных допросчиков? Остаться наедине с более слабым?
Офицер Вендела сжала тарелку с проклятыми пирожками так, словно собиралась запустить её Эдварду в лицо. Только этого не хватало. По её глазам даже в плохом освещении коридора, по выражению лиц Криззена и подошедшего местного мастера-дознавателя Эдвард догадался – так оно и было.
– Он требовал Венделу. Мол, говорить только с нею будет, – крякнул начальник участка.
– И вы позволили? – широко улыбнулся Гисли. Знал – улыбка его производит впечатление куда большее, нежели злобная гримаса.
Офицеры съёжились и потемнели лицами.
– Провёл тебя, – сказал Криззен Венделе. – Провёл тебя куда как жёстче, чем я думал. Не просто сбежал, а…
– Уберите со столов хмельное, – приказал Эдвард отрывисто. – Чтоб к рассвету все протрезвели – увижу пьяного, расстреляю лично. Половина людей расходится спать по кабинетам. Половина караулит. Через четыре часа смениться. На рассвете чтоб все были на ногах. Эн Криззен, готовьте вестового в соседние участки, чтобы к восходу солнца подошло подкрепление.
Ему не потребовался даже фокус со служебными чарами, закреплёнными против всех обыкновений не на предмете власти, а на глазах. Ловцы и караульные подчинились моментально, даже Криззен подхватил Венделу под локоть и потащил прочь. Гисли склонился над Тёмным, который лежал, едва дыша, и смотрел с ненавистью. По шее пробежала волна мурашек – этот кошкин сын всё ещё не сдался и на остатках эмоций пытался подавить волю Эдварда.
– Это уже смешно, – сказал Гисли вполголоса. – За что ты держишься?
– Ты не понимаешь, – сказал Тёмный. – Время Тёмных и Светлых должно закончиться. Нам надо идти вместе против мёртвых. Против Смерти.
Гисли ощутил эту холодную жуть – пробирающую до костей. Мёртвые! Эдвард знал этот ужас, он подходил к той самой черте достаточно близко, чтобы знать. Но сейчас страх навеяло всего лишь жалкими чарами Тёмного, разве не так? Поднимаясь, Эдвард едва удержался, чтобы не пнуть лежащего под рёбра.
– Правильное решение продлит тебе жизнь, дознатец, – невнятно и тихо сказал Тёмный.
И снова Эдварда пробрало – даже пальцы похолодели. У него вся душа всегда жила в пальцах – именно ими он чувствовал опасность, страх, радость, счастье, горе… Сжав кулаки, Гисли вышел и захлопнул дверь, не забыв о замке.
Ловцы, патрульные, караульные – все уже произвели расстановку по местам. Со столов убрали, оставив лишь миски с яблоками. Гисли заметил недовольные лица. Провести этот праздник полагалось по правилам. Встречать рассвет со свечками в руках, петь песни, залезать на крыши, запускать воздушных змеев с глазом-солнцем и летающие фонарики, рисовать на больших полотнах знак Ордена Отражений, напоминающий солнце, и развешивать флажки и плакаты на воротах и дверях… Вечер перед торжественным днём он, Эдвард, уже испортил, но то ли будет впереди?
Часть 1. Глава 11. У каждого свои счёты
Перед рассветом Эдвард Гисли поднялся с расстеленного на полу в кабинете Криззена тюфяка и проверил, на месте ли оружие. В дверь тихонько скреблись. Словно мышь грызла деревяшку… или кто-то ковырялся в запертом замке. В кабинете царила темень, и Гисли пришлось приложить усилие, чтобы заставить себя видеть. Слишком много чар на глаза… из-за этого зрение время от времени слегка сдавало позиции. Иногда перед ним просто мелькали белые пятна. Потом они исчезали и всё было хорошо.
Перед сном Гисли разделся не до конца, снял только сапоги да рясу – чтоб не мять её. В сорочке небелёного льна, в узких брюках и тёплых носках, он тихо подкрался к двери и, приготовив пистолет, распахнул её настежь, надеясь, что створка ударит того, кто ковыряется в замке.
Но никого не увидел. В коридоре тускло горели два газовых светильника. И ни души. Но Эдвард понимал, что слышал подозрительный звук неспроста. Он проверил замок и увидел, что в скважине снаружи торчит ключ. Но в коридоре даже шлейфа магии, даже чужой эмоции не чувствовалось. Гисли выдернул ключ и обернулся. Позади него стояла у стола Мэтта Криззена офицер Вендела в полной экипировке. Применила отводящие глаза чары? Но магического шлейфа Гисли не уловил! Впрочем, здесь, в участке, наверняка есть своя магическая механика – в том числе и на внезапное появление, замаскированное под общий фон.
Честно говоря, прямые серые брюки и короткий приталенный мундир шли ей куда больше, чем простоватое голубое платье с ужасным бантом, которое Кэри надевала на праздник. Кепка, не по форме небрежно сложенная пополам, свисала из-под клапана на плече мундира. Рыжие курчавые волосы Вендела стянула в узел на макушке. Из него торчали волоски-пружинки.
– Смешная у вас причёска, – вырвалось у Гисли.
Вендела, сложив руки на груди, смотрела на него в упор. Будь у неё поменьше веснушек – возможно, Гисли назвал бы Кэри красавицей. Всего с избытком – пышных волос, крупных ярких черт, длинных ресниц, изящных линий, приятных глазу округлостей… Возрастом бы ещё помоложе. А то ей, небось, лет тридцать уже, перестарок.
– Эн Гисли, – сказала Кэри, и Эдвард услышал её эмоции.
О, да она ещё та штучка. С виду спокойная, а внутри уже закипает. Судя по глазам, не спала ведь всю ночь. Гисли уже знал, что Вендела ещё недавно находилась в госпитале под присмотром врачей – так что должна бы просто падать от изнеможения. А она ничего, держится.
– Эн Гисли, нельзя нападать на Тёмных, когда они придут. Вы просто не знаете, вы не видите всей картины целиком. А я знаю, ведь меня два дня держал в плену некромант и я кое-что от него слышала. Поэтому я верю словам В… эна Леты… Тёмного мага, которого отпустила.
Вендела запнулась. Но не отвела глаз и не опустила рук. Настроена решительно. Но что с того? Скорее всего, Тёмные слишком хорошо смогли подчинить её. Не исключено, что при помощи магов ложи Власти. Их уловки и повадки… Но и страх справляется с такими дамочками неплохо. Они только кажутся железными, а на деле – мягкие, как сыр, и все пробиты насквозь. Эти их эмоциональные дыры – страх за родных, боль от потерь и прочая женская ерунда. В мужчине таких дыр нет – разве что выбоины или трещины. С одной стороны так легче, а с другой – со своими дырами женщина продержится дольше, а мужчина в один прекрасный день тресь! – и весь лежит в руинах. Она восстановится и дыры залатает, и будет жить, пока не наживёт новых прорех. А ему скорее всего уже не подняться.
– И что, некромант подробно обрисовал вам свои планы? – спросил Гисли строго.
Ему хотелось спокойно побриться, не спеша одеться, выкурить тонкую ароматную сигарету, потом разжиться кружкой горячего кофе. С вечера наверняка осталось немало еды и питья… но скорее всего, времени до рассвета на все эти действа не хватит. А Вендела мешала даже таким скромным планам.
– Что? Нет! – резко ответила Кэри.
Ей явно не нравилось вспоминать о происшествии. Но что поделать?
Гисли достал из кармана брюк портсигар из сливового дерева, щёлкнул миниатюрным замочком, выбрал из четырнадцати совершенно одинаковых сигарет одну, наиболее привлекательную, с нетерпением закурил. Вендела проводила сигаретку жадным взглядом. Эдвард прищурился и портсигар закрывать и убирать не стал – но и даме не предложил. Выдохнул дымок, вприщур проследил за облачком, растворяющимся в воздухе.
– Так о чём вы там щебетали? С некромантом-то?
– Эн Гисли! Неужели сейчас есть время? Я позже расскажу всё, о чём захотите узнать, но сейчас…
– Некроманты никак не могут быть в сговоре с магами ложи Страха? Ни о чём не договаривались, действовали не по соглашению? Тёмный по фамилии Лета решил напугать вас некромантами просто так, по вдохновению? – Эдвард посмотрел на Венделу пристальней.
– Эн Лета сообщил, что маги ложи Смерти приходили к нему договариваться, но…
– Вы не встречались с Летой до похищения? – невинно поинтересовался Эдвард. Перед тем, как отправиться спать, он беседовал с Криззеном. И знал, что тайная встреча Кэри с двумя Тёмными предшествовала похищению.
– Что? Нет! Это было…
– Встречались, значит, – прервал Гисли. – Смотрите, как ловко у них получилось: некроманты посетили этих двоих магов Страха, сговорились, выбрали вас в качестве жертвы, потому что Криззен слишком мощная фигура, а вот вас легко можно сломать. У вас ведь наверняка есть точки, в которых вы легко ломаетесь?
Кэри вздрогнула, дёрнула красивыми полными губами, словно что-то хотела возразить, но Гисли жестом показал, что хочет продолжить.
– Маги встретились с вами, нагнали туману и слегка вас напугали. А следом ободрили и обнадёжили чем-то для вас важным. Затем сдали с рук на руки магам Смерти. Они вас похитили и ещё больше напугали, заодно убедив, что проворачивают какие-то делишки, а затем маги Страха якобы спасают вас и привозят сюда, чтобы окончательно втереться в ваше доверие, а заодно и в доверие Криззена. Он ведь не поддался… и тогда они снова были вынуждены действовать через вас. Вы отпускаете мага, всё по их замыслу, который определённо удался. И теперь он приведёт сюда сразу много магов, целый отряд, и без лишнего шума захватит участок. Что дальше? Они захватят город? А затем соберут всех в отвоёванном Сольме, чтобы штурмовать столицу? Вы готовы отвечать за это, эна Вендела, если они вас, предательницу и пособницу, пощадят и помилуют?
Кэри Вендела молчала.
Похоже, что в её прелестную голову такой план просто не приходил, но теперь Гисли мог быть спокоен за волю офицера. Она переломилась, и теперь свободна. Мысли и свобода воли снова принадлежат только ей. Но всё-таки Тёмные здорово её обработали.
– Чем они вас взяли? – добавил сочувствия в голос Эдвард и соизволил протянуть офицеру портсигар.
Вендела медленно взяла сигарету, закурила и вышла, слегка запнувшись о порожек. Ничего-ничего, ещё минут пять-десять, и она придёт в себя.
Эдвард докурил, потянулся, натянул сапоги и рясу и отправился на поиски горячего кофе и завтрака. Умыванием и бритьём сегодня придётся пожертвовать. Но есть в этом и положительная сторона: он-таки не зря прибыл и сейчас в одиночку возьмёт сразу целую шайку Тёмных. А может быть, и брать не станет – уничтожит. Ему зачтётся, и выйдет преотлично: можно будет вернуться в столицу этаким победителем и избавителем и претендовать на следующую ступень…
А ведь выше его должности выше уже только Вершители.
У Эдварда приподнялось настроение и он, весьма довольный, шёл по коридору. В участке уже началось движение. Люди, очевидно, не привыкли ночевать в таких условиях – выглядели помятыми и не выспавшимися, но сочувствия не вызывали. В Азельме маги привыкли жертвовать и большими удобствами. Эдварду, до того, как он добился высокого чина, приходилось и сидя на стуле спать, и в постелях старух ночевать. Всякое бывало.
С кофе, конечно, ничего не вышло, никто его варить не собирался, но кто-то сбегал в котельную за кипятком – заварили травяной чай, разлили по кружкам. Вяло жуя вчерашние пирожки, Эдвард поискал глазами Венделу. Её нигде не было.
***
Лассен Мармален спал крайне скверно. То ему снились какие-то неприятные вещи – разрытые могилы, например, и унылые армии мертвецов, мерно шагающие по серым дорогам, то он внезапно вздрагивал во сне и просыпался. Прислушивался к тишине, приглядывался к темноте, засыпал вновь и видел ряды книг в библиотеке Рандеворса. Они начинали сыпаться с полок, летели прямо в лицо, как разъярённые птицы, ударяли по голове. А не то вдруг перед внутренним взором его появлялись знаки – и не только Ордена Теней и Ордена Отражений. Много знаков, очень много, они мельтешили и суетились, спеша показаться Лассе во всей красе. Ему становилось то холодно, то жарко. Хотелось пить, но остался только сладковатый желтый ирнар, а он плохо утоляет жажду. В темноте ему вдруг начинали чудиться смутные фигуры, чуть светлее или чуть темнее тьмы, а в тиши мерещились звуки – но едва он прислушивался, как понимал – кругом царит безмолвие.
Когда снаружи забегали, затопали, заговорили люди, Лассе понял, что рассвет уже близок, и прижался к холодной стене, мысленно обращаясь к Пату Арле. Но тот не отозвался. Мармален забеспокоился и поскрёбся в стену, ожидая услышать стук или хоть шорох в ответ. Нет. Ничего. Уж не сбежал ли Тёмный? Это было бы странно. Столько ждал, чтобы вдруг уйти…
Щёлкнул замок. Вошёл незнакомый, но Лассе сразу понял, кто это – дознаватель, который ночью приходил и бил Пата. Высокий, пожалуй, не очень старый, а то вчера Лассену показалось, что дознаватель в возрасте. Пальто поверх рясы, на голове шерстяной платок, узлом завязанный на затылке, на шее в несколько оборотов – щегольской шарф. На руках жёлтые перчатки из тонкой кожи.
– Где она? – спросил дознаватель отрывисто. – Ты же наверняка знаешь!
Как его вчера назвала Вендела? Гисли, точно.
– Кто, эн Гисли? – спросил Мармален.
Его заминку тут же истолковали неправильно. Гисли подошёл к Мармалену, сидящему на койке, и взял его за грудки. Треснула, но выдержала тёплая безрукавка поверх плотной шерстяной сорочки.
– Эта ваша Вендела, чёрный шур её задери, – прорычал дознаватель. – Ты же, говорят, от неё на шаг не отходил! Ты хорошо ее знаешь! Куда она может удрать, да ещё с арестованным на руках?
Лассе почувствовал ярость Гисли. Но что с ней делать? Он, Мармален, не маг и разделить эмоцию не может… Эх, надо было послушать Криззена, не оставаться тут. Пошёл бы в госпитале работать… хоть какой-то толк!
– Н-не знаю, – честно сказал Лассен. – А разве не…
В отдалении послышался сигнал. Тихий, но внятный посвист сторожевых трубок на крыше участка. Тёмные идут.
– Тёмные идут, – одними губами произнёс Мармален. Койка хрупнула, лязгнула – пружины матраса вдруг все разом разогнулись, и вся конструкция провисла. Да так, что ножки и спинки подкосились.
Гисли разжал пальцы.
– Ага, – сказал он. – Ну, хоть тебя я разъяснил. Семейная эмоция!
Лассе шмякнулся на сломанную кровать, и та окончательно повалилась на пол. Сковывающее заклятие тут же опустилось на его челюсти, связало руки, затуманило мозг. И Мармален ощутил, что его разделяют – вот оно, оказывается, как бывает. Словно часть тебя воруют, забирают, чтобы не вернуть никогда! Ему разделяли лишь боль или горе, но никогда – боевую, ключевую или семейную эмоцию!
Тут он удивлённо посмотрел на Гисли и непослушными губами спросил:
– Семейная?
Руки его заскреблись по полу и словно сами собой начали чертить – правая знак Ордена Отражений, а левая – знак ложи Смерти.
Гисли с жалостью во взгляде вздохнул и положил руку Лассе на темя.
– Усни, – велел он.
И словно кто-то выключил свет и звуки.
***
Кэри, как ни спешила, не могла бросить Пата. А он был плох. В замешательстве она не сообразила стащить в кабинете Криззена пачку бирок, хотя стояла возле стола и дотянуться до верхнего ящика могла запросто. Гисли бы и не заметил!
У неё в кармане мундира оставалась одна-единственная бирка, и Кэри уже подумывала её использовать, да не решалась. Вдруг будет ещё худший случай?
А молчаливый Пат шёл медленно. У него кружилась голова – очевидно, удар затылком о пол сказывался сильнее всего. Вряд ли от ударов в челюсть человек стал бы так шататься из стороны в сторону. Один раз маг склонился, держась за уличный фонарь, чуть не пополам сложился, и его вырвало.
В конце концов, Кэри затолкала его в какой-то тёмный подъезд, надеясь, что патрульным будет не до него сегодня. И побежала вниз к порту – подозревая, что раз Тёмные облюбовали себе доки, то оттуда и пойдут к участку.
Вывернув из-за очередного угла, Вендела столкнулась с процессией, еле-еле успев затормозить прямо перед Вильермо Летой.
– Стойте, – выдохнула она. – Не ходите туда.
Она согнулась и уперлась руками в колени, восстанавливая дыхание.
– Кто-нибудь, улица Двух Волн, дом номер семь… там ваш друг. Не могла его… бросить.
Судя по выражению лица Леты, он тоже удивился.
– Вы вытащили Пата? – спросил он.
Кэри и сама себе поверить не могла. Спасла Пата, Тёмного мага, а собственного рядового бросила, оставила в участке под стражей, когда там правит этот негодяй! Остаётся лишь надеяться, что Эдварду Гисли пока не тронет Мармалена.
– Поворачивайте, поворачивайте прочь, скорее. Рассредоточьтесь, затаитесь, – умоляюще сказала Кэри, переводя дух.
Отряд тем временем шёл. Обходил стоящего Вильермо, обходил Кэри – только один человек свернул на улицу Волнорезов, повинуясь краткому указанию Леты. Очень большой отряд.
– Стойте, – Вильермо Лета крикнул вроде бы не во всю мощь, но тем не менее маги ложи Страха услышали. – Эна Вендела, что произошло? Если можно, то покороче.
От его пронзительного взгляда Венделу пробрала дрожь.
– Дознаватель приехал, – сказала она. – Глава Комитета Тирны. Всех настроил против вас, говорил, что вы на самом деле в сговоре с некромантами, что вы сначала займёте участок, потом – город… Убедил всех в считанные минуты!
– Такому таланту место в ложе Власти, – хмыкнул Лета. – Что ж, нас достаточно много, чтобы действительно посеять Страх.
Кэри вздрогнула. «Я не боюсь, – напомнила она себе. – Я не такая, как отец, я не испугаюсь!»
Она уперлась руками в грудь Леты.
– Вильермо, послушай, – сказала она твёрдо, – Гисли собирает ловцов с соседних участков. Возможно, придут также Светлые не из Комитета, – тут она подумала об отце. Конечно, он будет среди тех, кто останется дома. Сама мысль о том, чтобы встретиться лицом к лицу с ложей Страха, загонит его в самую дальнюю комнату, с окном, закрытым на железные ставни. – Тебе опасно вести туда людей.
– У меня тут тридцать магов, – с гордостью сказал Лета. – Тридцать, Кэри! У каждого свои счёты со Светлыми. Но они забыли о них, когда появилась худшая проблема. Мы убедим ваших людей в том, что сейчас не стоит враждовать – время объединиться!
Кэри на секунду закрыла глаза. Ей было не просто страшно – её прямо тошнило от ужаса. Хотелось забиться под землю и там подвывать, роя почву ногтями. Возможно, это из-за большого скопления магов ложи. «Я не буду бояться, это – не настоящий страх!» – прикрикнула она на себя.
Внезапно ей стало легче. Она обнаружила, что Лета обнимает её, как отец непослушную дочь. Причёска её когда-то распалась. Вильермо провёл рукой по упрямым кудрям, и Кэри ощутила лёгкое покалывание в висках. Маг отстранил её – почти оттолкнул.
– Мы всё объясним, пусть даже нам сначала придётся действовать решительно. Мы сможем убедить самого Спящего – не то, что какого-то дознавателя, – сказал он. – Ты боишься. Я заберу этот страх не полностью – иначе ты потеряешь осторожность. Но я возьму много, много, чтобы наполнить им сердца тех, кто не поверит нам!
Последние слова он произнёс неожиданно сильно и хрипло – словно каркнул. И маги в тёмных или ярких одеждах беспорядочной стаей пришли в движение. Увы, к участку, а не прочь от него. Лета выпустил Кэри из объятий и быстро устремился во главу отряда – как и полагается предводителю.
Как полагается генералу Ложи.
Кэри некоторое время стояла и смотрела на дружно шагающих магов. «Я только что своими руками пыталась развернуть прочь от правосудия целую банду Тёмных. Из которых зарегистрирован от силы десяток человек!» – мрачно думала она.
Но понимала также и то, что поступила правильно. Так и должны делать Светлые. Одно дело – выслеживать нарушителей порядка, ловить их, рискуя собой, усмирять… и совсем другое – хватать тех, кто пришёл мирно договариваться.
