Текст книги "Книга убийств"

Автор книги: Джонатан Келлерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

– Сколько прошло времени с того момента, как Коури унес Джейни? – уточнил я.

– Трудно сказать. Мне показалось, что довольно много, но я принял приличную дозу – вы меня понимаете? Когда-нибудь пробовали опиаты?

– Мальчишкой я очень сильно порезался – и когда меня зашивали, врач вколол мне димедрол.

– Понравилось?

– Очень, – ответил я. – Все замедлилось, а боль превратилась в теплое сияние.

– Значит, вы знаете. – Он покачал головой. – Так бывает только с поцелуями. Самый нежный поцелуй из уст самого Бога. Все эти годы… хотя я прекрасно понимаю, что испоганил свою жизнь, я продолжаю думать… о том, чтобы сделать это еще раз. И, да поможет мне Бог, иногда я молюсь о том, что если после моей смерти случится чудо и я попаду в рай, меня там будет ждать большой шприц.

– На что смотрела Эйми?

– На Джейни. – Голос дрогнул, когда он произнес ее имя. Затем Уилли принялся медленно раскачиваться. – О Господи, это было ужасно. Кто-то светил на нее фонариком – кажется, Люк, – а остальные стояли рядом и смотрели. Они разложили ее на земле с раздвинутыми ногами, но ее голова превратилась в кровавое месиво, все тело было покрыто ножевыми ранами и ожогами от сигарет, земля вокруг пропиталась кровью.

– Вы видели оружие?

– Коури и Бобо Коссак держали ножи. Большие, охотничьи, какие можно купить в дорогих магазинах. У Харви в руке была пачка сигарет. Он подражал хиппи.

– А что делал Брэд Ларнер?

– Просто стоял и смотрел. А еще один – ну, тот здоровенный балбес – был ужасно напуган, его лицо исказилось от страха. Остальные просто… замерли. Словно только сейчас поняли, что произошло. Потом Коури сказал: «Нужно убрать эту суку отсюда». Он приказал Брэду сходить к машине и принести одеяла, которые у него там лежали. Тут Эйми стало рвать, и они повернулись в нашу сторону, а Харви сказал: «Вот дерьмо, ну ты, проклятый урод!»

Тогда я схватил Эйми и попытался убежать. Однако Харви вцепился в ее руку и не отпускал, а я хотел только одного: оказаться как можно дальше от этого ужасного места. Я оставил Эйми с ними, со всех ног бросился к своей машине и уехал. Наверное, я нарушил все правила, которые только существуют, но, на мое счастье, полицейских рядом не оказалось. Я выбрался на набережную, потом свернул на восток и, не сбавляя скорости, помчался в Ла-Бриа, а затем на юг, в гетто.

Он улыбнулся:

– Только после того как я оказался в самом криминальном районе города – Уоттсе, – я почувствовал себя в безопасности.

– Что произошло потом?

– Ничего. Я старался не высовываться, у меня кончились деньги и наркотики, а потом меня арестовали.

– Вам не приходило в голову сообщить об убийстве?

– Конечно, – сказал он. – Имеющий судимости черный наркоман рассказывает полицейским, что видел, как богатые белые парни из Бель-Эйр резали белую девчонку. Полицейские не раз останавливали меня только потому, что я черный, проверяли права, задерживали без всякой на то причины. Даже мой старый «кугуар» прекрасно подходил для черного судимого наркомана.

– В ту ночь, – напомнил я, – у вас была другая машина. Последняя модель белого «кадиллака».

– Вы и об этом знаете? – удивился он. – Вам очень многое известно. – В его голосе появились новые оттенки – отголоски угрозы? Намек на то, каким человеком он был когда-то? – Или вы меня проверяете?

– Вы первый свидетель, которого мы нашли. Мне известно про «кадиллак», поскольку мы отыскали Мелинду Уотерс, и она о нем рассказала. Но она ушла с вечеринки до убийства.

Билл медленно качал головой.

– «Кадиллак» я взял взаймы. Мой «мерк» находился в ужасном состоянии, и когда он в очередной раз сломался, я его продал, чтобы купить наркотики. А на следующий день понял, что без колес мне не справиться, – поздновато спохватился, но что взять с наркомана? Сначала я решил украсть машину, но руки так и не дошли, я все время был под кайфом. В ту ночь я попросил машину у приятеля.

– Отличная машина, – заметил я, – должно быть, у вас был хороший друг.

– Да, у меня было несколько друзей. Только не спрашивайте их имена.

– Тот самый человек, который помог вам сбежать? Зеркальные стекла повернулись в мою сторону.

– На некоторые вопросы я не могу отвечать.

– Все равно мы узнаем, – заверил его я.

– Может быть. Но если это произойдет без моего участия, я не буду нести ответственности. В любом случае о некоторых вещах я умолчу.

Он резко повернул голову к передней части дома.

– Что-то случилось, – сказал Уилли. – Эйми возвращается, но обычно у нее совсем другая походка.

Я ничего не слышал. Потом до меня донесся тихий звук шагов по гравию. Затем шум шагов стих и вновь возобновился, словно кто-то споткнулся. Но судя по тревоге, появившейся на лице Билла, он услышал нечто большее.

Я быстро перешел в соседнюю комнату, осторожно раздвинул занавески на маленьком грязном окошке и выглянул наружу, пытаясь что-нибудь разглядеть в янтарном свете сгущающихся сумерек.

Примерно в двухстах ярдах от дома двое мужчин вели к нам Берта и Эйми. Те шагали с поднятыми вверх руками. Лицо Берта было искажено от ужаса. Бледное лицо Эйми превратилось в маску. Неожиданно она остановилась, ее тут же ткнули чем-то в спину, она поморщилась и пошла дальше.

Заскрипел гравий.

Один из мужчин был крупный и тучный, другой на голову ниже, жилистый. Оба выходцы из Латинской Америки, оба в ковбойских шляпах. Я видел их полчаса назад – в грузовичке, груженном удобрениями, который свернул в сторону на перекрестке.

Тогда я посчитал, что мне повезло – они помогли мне следить за Бертом.

– Что случилось? – крикнул из задней комнаты Уилли. Я бегом вернулся к нему.

– Два ковбоя ведут их под дулами пистолетов.

– Под кроватью, – сказал он, беспомощно размахивая руками. – Достань. Немедленно.

Уилли Бернс отдавал приказ. И совсем не походил на наркомана.

ГЛАВА 41

Компьютерное устройство, записывающее перемещения Алекса, стояло на приборной доске «сааба» Крейга Боска: аккуратный маленький приборчик с голубым дисплеем и принтером. Боск нажал на несколько кнопок, и приборчик ожил.

Человек девяностых: все, что ему требуется, под рукой.

Майло не нашел распечаток в доме Боска, из чего следовало, что он оставил их в офисе. Или у кого-то еще.

Пока Боск работал с компьютером, на экране появилась информация – колонки чисел, код, который Боск сразу же принялся объяснять. Он нажал на другую клавишу, и колонки чисел сменились рисунком. Векторы и траектории движения были наложены на географическую карту, причем картинка развертывалась с головокружительной скоростью.

Боск сидел на пассажирском месте «сааба». Майло освободил ему руки, но щиколотки оставались скованными, кроме того, он продолжал держать пистолет у затылка своего пленника.

Майло обещал отпустить Боска после того, как тот совершит свою долю благородных поступков на благо человечества.

Боск благодарил его так, словно Майло превратился в Санта-Клауса с мешком, полным подарков. Боск все еще был ужасно напуган, но продолжал улыбаться, улыбаться, улыбаться. И без конца сыпал техническими терминами.

Убивал время и заполнял молчание – тактика ведения переговоров в действии.

Наконец его пальцы перестали бегать по клавиатуре.

– Вот и все, дружище. Посмотри на большой крест – твой друг находится вот здесь.

Майло взглянул на карту.

– На большее ты не способен?

– Но это же замечательный результат, – оскорбился Боск. – Точность не менее ста ярдов.

– Тогда сделай распечатку.

С карманами, набитыми бумагами, Майло вывел Боска из «сааба» и остановился рядом с ним около задней части машины.

– Ладно, Майло, а теперь мы обо всем забудем, так?

– Так.

– Пожалуйста, Майло, развяжи мне ноги.

Настойчивое повторение его имени выводило Майло из себя. Он огляделся по сторонам, становилось темно. Пока Боск возился с компьютером, мимо проехала машина. Молодая женщина с длинными светлыми волосами в желтом автомобиле живо напомнила Майло фотографии, которые он видел в доме Боска. Однако она промчалась мимо, не снижая скорости, и вскоре скрылась из виду.

И на улице вновь стало пустынно. Благодарение Богу за отчуждение Лос-Анджелеса.

Майло быстро открыл багажник «сааба» и сделал резкую подсечку – Боск потерял равновесие и упал в багажник. Ловко захлопнув крышку, Майло с удовлетворением прислушался к сдавленным крикам.

Рано или поздно кто-нибудь его освободит.

Майло вернулся к «поларису», включил двигатель, проверил бензин и помчался в сторону шоссе номер сто один. Он ехал слишком быстро, держа руль одной рукой. Другой Майло сжимал мобильный телефон, словно спасательный круг.

ГЛАВА 42

Со двора послышался громкий сиплый голос:

– Все выходят с поднятыми руками. – И через секунду: – И без шуток, иначе мы убьем слабоумную и старика.

Я присел возле окна.

– Мы выходим. Но я должен усадить его в кресло.

– Ну так поспеши.

Я вернулся в спальню и положил ладони на ручки кресла Уилли. Голову Уилли украшала белая шапочка, кроме того, я накрыл его колени двумя мягкими одеялами, несмотря на жару.

Впрочем, было не так уж жарко. Просто я весь вспотел, а вот кожа диабетика оставалась на удивление сухой.

– Вот это да! – сказал Уилли, когда я покатил его вперед. Передняя часть кресла ударилась в дверь, и мы выехали в фиолетовые сумерки.

Ковбои, захватившие Эйми и Берта, стояли в двадцати ярдах от засыпанной гравием площадки, ближе к опушке леса. Небо стало аспидно-черным, и листва приобрела оливковый цвет. Однако света было достаточно, чтобы разглядеть страх на лице Берта.

Более крупный ковбой расположился чуть впереди своего партнера. Водитель пикапа. Около сорока пяти лет, рост пять футов и одиннадцать дюймов, круглое брюхо распирает светло-голубую рубашку, узкие бедра делают синие джинсы похожими на оболочку колбасы, кожа цвета грязной меди, лицо украшают седые усы. Широкополая шляпа из коричневого фетра дополняла наряд.

Он всячески демонстрировал, что ему скучно, однако я видел, как бегают его глаза. Громила возвышался над Бертом, крепко держа его за ворот.

Чуть сзади, справа, стоял его напарник, вцепившись в рубашку Эйми. На вид ему было под тридцать, рост пять футов и пять дюймов, черная футболка и черные мешковатые джинсы не вязались с дешевой соломенной шляпой. Круглое лицо обрамляла редкая козлиная бородка. Тусклые равнодушные глаза. Руки и предплечья в татуировке.

Я видел его в гараже Вэнса Коури.

Лицо Берта посерело.

– Билли, что случилось? – спросила Эйми.

Она сделала движение в сторону кресла, но маленький ковбой отвесил ей подзатыльник. Эйми замахала руками.

– Спокойно, слабоумная, – сказал ковбой.

– Билл…

– Все в порядке, малышка, мы обо всем договоримся, – перебил ее Уилли.

– Конечно, договоримся, – просипел большой ковбой, который предложил нам выйти из дома. Карман на груди его рубашки распирала пачка сигарет. Он явно купил эту рубашку специально – я видел, что бандиты тщательно обдумали свой наряд. – Ладно, кончай трепаться, выходи, Уилли.

– Куда выходить? – спросил тот.

– Сюда, Стиви Уандер. – Он посмотрел на меня. – А ты, задница, вези его очень медленно – если оторвешь руки от кресла, я прострелю твою долбаную голову.

– А что потом? – спросил Уилли.

– А потом мы тебя кое-куда отвезем.

– Куда?

– Заткнись, урод. – Он повернулся к своему напарнику. – Мы погрузим их в кузов вместе с тем дерьмом. Под брезент, как я тебе показывал.

– А почему бы не пристрелить их прямо здесь? – гнусаво спросил маленький.

Большой ковбой тяжело вздохнул:

– У нас есть план, малыш.

– А что будем делать с креслом? Большой рассмеялся:

– Можешь взять его себе, если хочешь? Отдашь своему пацану, пусть играет. – Потом он повернулся ко мне. – Вези его.

– Где грузовик? – спросил я.

– Заткнись и вези кресло.

– А грузовик и правда есть? – спросил я. – Или мы просто отправляемся на прогулку?

В таких ситуациях нужно тянуть время, ведь терять уже нечего.

Большой ковбой дернул Берта за волосы, и лицо старика исказилось от боли.

– Я прикончу старого payaso[31] прямо сейчас, если ты не заткнешься. Вышибу ему глаза и заставлю тебя трахать его глазницы.

Я покатил кресло вперед. Колеса шуршали по гравию, я сделал вид, что застрял. Однако руки от кресла не отрывал.

Большой продолжал держать Берта и внимательно наблюдать за мной. Его напарник же немного отвлекся, я перехватил его взгляд, который он бросил в сторону темных деревьев.

– Билл… – заговорила Эйми.

– Билл? – передразнил Большой. – Теперь тебя так зовут, Уилли?

– Он Билл Бейкер, – сказал я. – За кого вы его принимаете?

Большой прищурился.

– Разве я обращался к тебе, задница? Заткнись и давай быстрее к нам.

– Эй, – весело сказал Уилли, – знаешь, кажется, я тебя узнал. Игнасио Варгас. Сколько лет прошло, Начо. Привет, приятель.

Слова Билла не смутили Варгаса. Он ухмыльнулся.

– Давно не виделись, нигер.

– Очень давно, Начо. Док, когда-то я снабжал товаром этого vaquero[32]. Он умный, никогда сам не пробовал, только продавал своим приятелям. Эй, Начо, ты, случайно, не устроил себе каникулы в Ломпоке[33]? Или побывал в Квентине[34]?

– Нигер, – ответил Варгас, – перед отъездом я хотел устроить вечеринку с тобой и слабоумной в том доме, в Ниг-гертауне, но ты слинял. А теперь, после стольких лет, мы снова встретились. Как это называется… воссоединение. Кто теперь скажет, что тебе не дали второго шанса?

И он широко разинул рот, демонстрируя ряды разбитых коричневых зубов.

Два десятилетия они успешно прятались, а я привел врага к самому порогу их дома.

– Тебе лучше знать, что говорят, амиго, – сказал Уилли. – Если тебе чего-то не удалось сделать сразу… слушай, отпусти старика. Он врач, который за мной ухаживает, у него плохое сердце. Он все равно скоро отбросит копыта, зачем тратить на него время?

Берт смотрел себе под ноги. Потом медленно перевел взгляд на меня. Он совсем пал духом.

– И ее отпусти. Она никому не причинит вреда, – продолжал Уилли.

Берт переступил с ноги на ногу, и Варгас снова его ударил.

– Стой смирно, старик. Да, я уже такое слышал. Если тебе не удалось кого-то прикончить сразу, разделайся с ним потом, после чего сходи в хороший ресторан. Давай, беленький, шевели ножками, а когда я прикажу тебе остановиться, отпусти кресло и медленно подними руки, потом ляг на землю, положи руки на затылок и лежи смирно.

Я сделал еще шаг. Колесо застряло. Я его высвободил.

– Начо был умным, он продавал, но не принимал сам. Я мог бы многому у тебя научиться, Начо.

– Ты ничему не мог научиться. Ты тупой. Расстояние между мной и Варгасом уменьшилось до десяти ярдов

– Я не вижу грузовика, – сказал я.

– У нас есть долбаный грузовик, – заявил Маленький. Варгас бросил презрительный взгляд на своего партнера, но тут же повернулся ко мне и начал нетерпеливо постукивать ногой по земле. Блестящие остроносые сапоги никогда не знали стремян; джинсы также выглядели новыми. Варгас изрядно потратился на покупки.

Костюм на один день – полностью кровь не отстирать.

– Начо, дружище, будь умником: мне нечего ждать от будущего, помоги мне покончить с мучениями, но оставь в покое старика, Эйми и остальных. Отвези меня в свой грузовик и делай все, что хочешь…

– Можно подумать, мне требуется твое разрешение, – перебил его Варгас.

Уилли покачал головой:

– Нет, не требуется, никто ничего такого и не говорит, но почему бы тебе не поступить умно, повторяю, у него плохое сердце…

– Возможно, я заставлю его бегать кругами, пока он не сдохнет. Сэкономлю на патронах.

Варгас расхохотался, продолжая прижимать дуло пистолета к спине Берта. Другой рукой он легко приподнял его в воздух, так что ноги старика едва касались земли.

Берт смертельно побледнел. Тряпичная кукла.

– Смотри, он похож на марионетку, – сказал Варгас. Рука с пистолетом переместилась немного вверх – всего на несколько дюймов.

– Начо, дружище…

– Да, конечно, мы всех отпустим. Возможно, и тебя отпустим. Послушай, а это прекрасная мысль – давай выпьем по кружечке пива. – Он фыркнул. – Похоже, не она одна здесь слабоумная.

Он вновь начал постукивать сапогом по земле. Ну, давай, давай быстрей.

Расстояние уменьшилось до двадцати футов, пятнадцати, затем я надавил на ручки, и кресло вновь застряло.

– Что такое – кажется, ты со мной играешь, беленький?

– Извини, – дрожащим голосом ответил я. – Но ты же сам сказал не убирать руки с кресла – секундочку.

Прежде чем Варгас успел ответить, Берт застонал и, схватившись за сердце, повис у него на руках. Варгас рассмеялся, он не собирался реагировать на столь очевидные уловки, но Берт вдруг начал дергаться, затряс головой, рука Варгаса сдвинулась в сторону, и Берт попытался вырваться. Они молча боролись, и теперь блестящий черный автоматический пистолет был направлен в небо. Стоявший у него за спиной Маленький принялся ругаться, наблюдая за возней Берта и Варгаса. Эйми молча смотрела на них, не пытаясь сопротивляться.

Когда я увидел, что Берт теряет последние силы, то покатил кресло быстрее, сократив расстояние до Варгаса до пяти футов. Остановился. Варгас продолжал бороться с Бертом. Я негромко кашлянул.

Уилли вытащил из-под одеяла дробовик.

Старый, но вычищенный восьмизарядный «моссберг» с пистолетной рукояткой, автоматической подачей патронов и спиленным дулом. Я нашел его под кроватью, как и сказал Билл, в черной сумке. Рядом лежали еще два ружья и полдюжины коробок с патронами.

– Заряжай большие патроны, – приказал Уилли. Зарядив дробовик, я вручил его слепому человеку со скрюченными пальцами.

Варгасу удалось поудобнее схватить Берта, но тот заметил дробовик в руках Билла, повернулся и укусил Варгаса за руку, бандит закричал и отпустил старика. Берт упал на землю и откатился в сторону.

– Давай, – пробормотал я, и Уилли спустил курок.

От выстрела у меня заложило уши, отдача толкнула кресло прямо мне в пах, а голова Уилли дернулась назад и ударила меня в грудь.

Начо Варгаса отбросило назад, словно его подхватил персональный торнадо. Нижняя часть лица превратилась в дымную кровавую пыль, огромная рубиново-розовая орхидея распустилась на том месте, где когда-то находились грудь и живот. Он упал, но из его спины вырвалась алая струя и залила Эйми и маленького ковбоя, который выглядел совершенно ошеломленным. Я бросился вперед, ударил его кулаком в нос, а другой рукой вцепился в пах и сильно сжал пальцы.

Все это заняло не более пяти секунд.

Маленький ковбой упал на спину и завыл от боли. Его черная футболка была заляпана пятнами, напоминающими соус «тартар», кусочками кости и чем-то серо-розовым и ноздреватым – я знал, что это легочная ткань. Он еще сжимал в руке пистолет – блестящий и серебристый, – я наступил на его пальцы и отбросил оружие сторону. Пистолет откатился, и я прыгнул за ним, поскользнулся в луже крови и упал лицом вниз на гравий. Боль обожгла лицо, локти и колени.

Я упал на пистолет, почувствовав, как он уперся мне в грудь, и подумал, что сейчас проклятая штука выстрелит и проделает во мне здоровенную дыру. Какой достойный конец!

Я откатился в сторону, схватил пистолет и поспешно вернулся к маленькому ковбою. Тот лежал совершенно неподвижно, но когда я приложил руку к его покрытой грязью шее, то обнаружил ровный, сильный пульс. Рука, на которую я наступил, напоминала раздавленного краба. Я при поднял веки – глаза ковбоя закатились.

В нескольких футах от него лежало то, что еще недавн было Начо Варгасом, а теперь превратилось в материал дл патологоанатома.

– Осторожно, – сказала Эйми.

Она разговаривала с Уилли, а не со мной. Эйми подбе жала к Уилли, сняла с него белую шапочку и поглаживал; лысую голову.

Берт, пошатываясь, поднялся на ноги с оружием Варгас; в руке, он с отвращением смотрел на черный пистолет. П« лицу его растеклась такая бледность, что у меня возни юн сомнения – так ли сильно Берту пришлось прикидываться

Я продолжал держать пистолет наведенным на потерявшего сознание ковбоя, сердце мучительно билось, руки дрожали, в голове шумело.

Вблизи он выглядел лет на двадцать.

Отдашь своему пацану, пусть играет.

Молодой мужчина, у которого, наверное, совсем недавно родился ребенок. Неужели он помог бы Варгасу прикончить нас, а потом пошел бы играть с сыном?

Он застонал, и мой указательный палец едва не надавил на спусковой крючок. Ковбой снова застонал, но не пошевелился. Не отводя пистолет, я постарался расслабиться и осмыслить случившееся.

Площадка перед домом погружалась в тошнотворный серый сумрак. Уилли сидел в кресле с дробовиком на коленях. Рядом молча стояли Эйми и Берт. Маленький ковбой не шевелился. Вокруг сгустилась тишина. Где-то далеко в лесу запела птица.

План: я связываю потерявшего сознание ковбоя, засовываю его и кресло в багажник «севильи», и мы уезжаем в безопасное место – по дороге я придумаю куда. Нет, сначала нужно позвонить Майло из дома – необходимо всех вернуть в дом, – с окровавленным гравием и изуродованным трупом разберемся позже.

– У тебя есть веревка? – спросил я Уилли.

Эйми сняла зеркальные очки с Уилли и краешком одеяла стала осторожно протирать серые глазницы. Она не обращала ни малейшего внимания на кровь на своей одежде и на лице.

– Нет. Извините.

– Значит, его нечем связать?

– Извините… а второй жив?

– Сейчас он без сознания, но будет жить. С таким арсеналом…

– Арсенал был моим… багажом… вот уж не думал, что придется им воспользоваться…

Дробовик был тщательно вычищен и смазан. Должно быть, Уилли понял, о чем я думаю.

– Я научил Эйми его чистить.

– Снять ствол, – начала повторять Эйми выученную наизусть процедуру, – протереть, смазать.

– Но о веревке я не позаботился, – сказал Уилли. – Вот умора. Быть может, разрезать одежду? – Голос его звучал устало, одной рукой он поглаживал дробовик.

Эйми что-то пролепетала.

– Что ты говоришь, милая? – спросил Уилли.

– Веревка есть. Ну, вроде того.

– Есть? – переспросил он.

– Шпагат. Я им пользуюсь, когда делаю жаркое.

– Он слишком тонкий, малышка.

– Для жаркого подходит, – возразила Эйми.

– Берт, идите сюда, будете держать этого типа под прицелом, – сказал я, засовывая серебряный пистолет в карман и поднимая маленького ковбоя на ноги.

Он весил не больше ста тридцати фунтов, но адреналин больше не кипел в моих жилах, и я с трудом дотащил его до дома.

Я остановился возле двери и оглянулся. Никто не последовал за мной. Кошмар еще не рассеялся.

– Заходите в дом, – сказал я. – Нужно взглянуть на шпагат.