355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джон Диксон Карр » Пылай, огонь (Сборник) » Текст книги (страница 28)
Пылай, огонь (Сборник)
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 19:06

Текст книги "Пылай, огонь (Сборник)"


Автор книги: Джон Диксон Карр


Соавторы: Сэмюэл Клеменс,Николас Мейер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)

  19
Контрудар

Была четверть седьмого, когда в кабинете полковника Роуэна и мистера Мейна был задан самый главный вопрос, на который тут же последовал ответ.

– Вы готовы, капитан Хогбен, – спросил мистер Мейн, подписать заявление, с которого наш старший клерк сейчас снимает две дословных копии?

– Да, готов.

Мистер Мейн сохранял полную бесстрастность, чуждую и удовлетворения и разочарования, ибо он был юрист до мозга костей, но голос его время от времени срывался. Он сидел за своим столом, и оранжевый абажур лампы бросал кровавые отблески на увешанные оружием стены. Полковник Роуэн, наоборот, стоял за своим столом, и на скулах его рдели нервные пятна румянца.

– Отдавайте отчет в своих словах и действиях, капитан, – коротко бросил он. – И мистер Мейн, и я – члены городского магистрата. Вы делаете заявление под присягой.

Хогбен, стоявший перед столом с небрежно сложенными на груди руками, смерил его взглядом с головы до ног. Не подлежало сомнению, что он не принимал во внимание полковника, который командовал в свое время Пятым пехотным полком. Выражение лица Хогбена ясно говорило об этом.

– Что толку в пустой болтовне? – спросил он, тараща свои маленькие глазки. – Я сказал, и этого достаточно, не так ли?

– А вы, мисс Тремьян? – с изысканной вежливостью обратился к ней полковник Роуэн. – Вы также готовы подписать заявление?

Луиза Тремьян, которая, забившись в широкое кресло, сидела у окна, была близка к истерике. Ей только что мигнуло девятнадцать лет. Прижимая муфту из чернобурки к шубке такого же меха, она подняла к полковнику бледное лицо с огромными влажными глазами.

Даже ее модный тюрбан голубоватого шелка придавал ей еще более детский вид. И все же какое-то упрямство и настойчивость, унаследованные ею от своего дорогого папы, удерживали ее от того, чтобы она дала волю своим эмоциям.

– Я клятвенно заверяю вас, как уже заверяла раньше, – невнятно произнося слова, сказала Луиза, – что не видела леди Дрейтон... ладно! Я не видела, что она стреляла.

Последние слова привели ее в ужас, так как она не могла представить себе, что способна произнести их.

– Только не это! – все же продолжала настаивать она. – Хьюго видел. Своими глазами я видела только то, что последовало потом, в чем и могу поклясться. В сущности, это я и пыталась рассказать мистеру Чевиоту вчера. Но я не видела, как леди Дрейтон... кого-то уб-бивала.

– Осторожнее, моя дорогая! – Хогбен опустил руки, и в его голосе прозвучали угрожающие нотки. – Вы говорили мне...

– Я не говорила!

– Капитан! – приказным тоном рявкнул полковник Роуэн. Хогбен по привычке выпрямился, затем, вспомнив, где он находится, презрительно фыркнул. – С вашего разрешения, – добавил полковник Роуэн, мы не позволим, чтобы эта молодая леди подвергалась запугиванию.

Мистер Мейн, развалившийся в кресле, предостерегающе поднял руку.

– Ну-ну, мой дорогой Роуэн, – сказал он. – Я тут не вижу никакого запугивания. Во всяком случае, мы этого не допустим. Но боюсь, что перед нами доказательства, и, боюсь, достаточно серьезные доказательства. Возьметесь ли и вы сейчас защищать вашего мистера Чевиота?

– Мы еще не слышали его точку зрения.

– Верно. Верно. Но он солгал нам, мой дорогой Роуэн. Разве вы можете усомниться в этом? Неужели вы предполагаете, что капитан Хогбен и мисс Тремьян сочинили свою историю с начала до конца, тем более что она подтверждает то, что я и сам предполагал?

Полковник Роуэн замялся с ответом, и мистер Мейн продолжил.

 – Он не сказал ни одного слова об этом пистолете и вообще о каком бы то ни было пистолете. Он солгал нам, а это самое серьезное прегрешение для офицера полиции. Как адвокат...

 – Тем не менее как у юриста у вас уже сложилось убеждение по делу.

 – Прошу прощения, Роуэн. Убеждение сложилось у вас. Вы испытываете симпатию к мистеру Чевиоту, потому что это человек вашего круга. У него хорошие манеры. Он сдержан. Он скромен – для вас. Он никогда первым не прибегает к силе, пока не подвергнется нападению, но в этом случае действует стремительно и резко.

 – Еще один чисто английский принцип, вежливо сказал полковник Роуэн, – который я рекомендовал бы вашему вниманию.

– Но, – возразил мистер Мейн, резко хлопнув по столу, – он человек без всяких моральных принципов. То ли он прикрывал свою любовницу, леди Дрейтон, которая, как всем известно, ненавидела мисс Ренфру, то ли, что еще хуже, будучи в связи с мисс Ренфру и решив избавиться от нее, он сам задумал и осуществил это преступление.

При этих словах мистер Мейн распростер руки.

– Я делаю этот вывод только из имеющихся доказательств, Роуэн. Когда мы получим копии заявления... – Услышав отчетливый скрип пера, мистер Мейн сморщился и повернулся. – Эй, эй, Хенли, неужели вы с вашей скорописью еще не кончили снимать копии?

На углу стола старшего клерка стояла лампа под зеленым абажуром. Откинувшись на спинку стула, мистер Хенли положил ручку.

– При всем к вам уважении, сэр, – сказал он своим низким хрипловатым голосом, – мне довольно трудно работать, когда у меня буквально дрожит рука. И разрешите мне еще раз выразить уважение к капитану и его даме, но все это неправда.

– Хенли!

– Мистер Мейн! – ответил старший клерк. – Я сам был там!

При желании старший клерк мог быть скромен и незаметен. Но ему с трудом удавалось скрыть сильные стороны своей натуры. Свет лампы отчетливо высвечивал резкие черты его грубоватого лица с рыжеватыми бачками и блестящими карими глазами.

– Так как я был там, – перо казалось совсем крошечным в его кулаке, – я должен был бы все это видеть. И если бы пистолет в самом деле выпал из муфты благородной леди и мистер Чевиот спрятал бы его под лампой, неужели это ускользнуло бы от моего глаза?

– Именно так, – торопливо выпалил капитан Хогбен. – И я скажу тебе почему, чиновничек. Ты стоял спиной. Ты стоял, склонившись к трупу, переворачивая его лицом кверху. Не так ли, приятель? Да или нет?

– Да или нет, Хенли? – ровным голосом повторил мистер Мейн.

На лбу мистера Хенли высыпали капельки пота.

– Может быть, – сказал он. – Возможно, я и не мог этого увидеть. – Он кивнул в сторону Луизы Тремьян, которая была почти в бессознательном состоянии. – Но, как эта юная особа сказала вам, леди Дрейтон не роняла пистолета из муфты. Я же смотрел на нее! И в подкладке муфты не было отверстия от пули! Она не могла этого сделать!

– Даже в том случае, – тихо спросил мистер Мейн, – если она быстро повернула муфту боком, – руками он показал это движение, – и выстрелила из ее проема, так, чтобы не оставлять следов пороха на подкладке?

– Я...

– Возьметесь ли вы утверждать под присягой, что этого не могло произойти?

Мистер Хенли оперся на свою толстую трость черного дерева. Покачнувшись, он едва не упал и, отведя глаза в сторону, опустил их.

– Видите ли... – нерешительно начал он.

– Значит, вы не можете поклясться? – потребовал от него ответа мистер Мейн.

– Нет, сэр, под присягой я не взялся бы...

– Значит, ваше заявление не имеет значения. Вам осталось дописать лишь полдюжины строчек. Так что садитесь, мой добрый Хенли, и заканчивайте свое дело.

Когда клерк, сгорбившись, снова взялся за перо, на губах Хогбена появилась легкая надменная и загадочная улыбка. Но полковник Роуэн внезапно вскинул руку.

– Слушайте! – приказал он.

В течение пяти или шести секунд никто не проронил ни слова. В помещении стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипом пера по бумаге. Луиза Тремьян спрятала лицо в ладони. Разве только чуткое ухо полковника Роуэна уловило слабый отдаленный шум. Во всяком случае, он незамедлительно приподнял колокольчик со стола, который издал резкое пронзительное звяканье.

В ту же секунду открылась дверь, ведущая в коридор, и на пороге предстал сержант с номером девять на воротнике мундира.

– Сержант! – сказал полковник Роуэн. – Каковы последние сообщения о... о тех небольших беспорядках на Парламент-стрит?

– Сэр! – отдал ему честь появившийся на пороге сержант. – Пока еще ничего серьезного, сэр. Но толпа растет. Дело в том...

– Да? В чем дело?

– Видите ли, сэр, дело не только в этом малом, портном Пиннере. Там уже не меньше полдюжины ораторов.

Когда наши ребята заставили одного из них заткнуть свою картофелечистку, из других дверей высыпала толпа народа с факелами, которая окружила их.

– Кто там командует, сержант?

– Инспектор Бейн, сэр. Там еще сержант Кроссли со своими констеблями, которых у него от десяти до девятнадцати. Поступают жалобы из палаты общин, сэр.

Вмешался мистер Мейн. – Говорю вам, Роуэн, что мы не можем больше послать туда людей!

– Во. всяком случае, не из нашего отделения, – холодно улыбнулся полковник Роуэн. – Но, с вашего разрешения, Мейн, отделения «С» и «Д» предоставят нам человек восемнадцать. Сержант! Пусть они присоединятся к остальным. И никакого насилия, пока оно не станет неизбежным.

– Есть, сэр.

– Сержант! – несколько иным тоном обратился к нему мистер Мейн. – Когда вы исполните приказ, не будете ли вы столь любезны выйти на улицу и доставить нам пару свидетелей, чтобы заверить документ? Любых прохожих.

– Очень хорошо, сэр.

Когда затянутый в портупею сержант открыл двери, из коридора донесся какой-то шум. Было ясно, что спать полиции в эту ночь не придется. Не прошло и минуты, как сквозь закрытые портьеры донесся грохот экипажа, который на полной скорости ворвался во двор, где и остановился.

Почти сразу же сержант доставил двух свидетелей. Одним из них был потрепанный человек с взлохмаченными седыми волосами, а другим – почтенный морщинистый джентльмен, который направлялся в Атенеум-клуб. Оба были далеко не в самом лучшем расположении духа.

– Джентльмены, джентльмены, – принялся успокаивать их мистер Мейн. – Мы задержим вас не больше чем на минуту. Вы уже закончили, Хенли? Отлично. Я почтительно прошу вас, мои дорогие сэры, всего лишь поставить свои подписи как свидетелей под двумя копиями документов. Капитан Хогбен?

Хогбен небрежно начертил свою роспись. То же сделали и остальные. Копии были заверены и запечатаны, а свидетелей выпроводили столь же бесцеремонно, как и пригласили. Мистер Мейн сиял.

– Хотя это вряд ли имеет значение, – сказал он, – но могу ли я попросить вас, мисс Тремьян, вручить капитану Хогбену вашу муфту?

– Мою муфту? – изумилась Луиза Тремьян.

– Если вам будет угодно. И пусть он покажет нам, как леди Дрейтон боком держала муфту во время выстрела, хорошо?

– Да! – резко ворвался новый голос. – Во всяком случае, пусть он нам это покажет!

Голос был негромок. Более того, он был тих, подчеркнуто тих и сдавлен.

В открытых дверях стоял суперинтендант Джон Чевиот.

Лицо его было бледным, а стиснутые челюсти разжались только тогда, когда он произнес эти несколько слов. Под накинутым пальто, он, как и Хогбен, был весь в черном, если не считать полоски белой сорочки и золотой цепочки от часов с брелоками на жилете. В руке он держал предмет, напоминающий зеленую папку.

Но впечатление, произведенное этим тихим, почти мирным голосом, было таково, что в комнате наступила мертвая тишина и всех присутствующих охватила дрожь. Луиза Тремьян подавила готовый вырваться у нее вопль.

Сразу же за ним стояла Флора Дрейтон, а за ними держался сержант Балмер. Чевиот поклонился Флоре, пропуская ее в комнату. В мертвой тишине он усадил ее в другое широкое кресло, недалеко от Луизы. Легко кивнув всем собравшимся, Флора заняла место в нем. Она была еще более бледна, чем Чевиот, но, так же как и он, сдержанна, и высоко держала голову.

Чевиот сделал загадочный жест сержанту Балмеру, который, кивнув, закрыл двери. Чевиот легкими шагами пересек комнату, приблизившись к столу, за которым сидел мистер Мейн. Среди разбросанных бумаг насмешливым напоминанием тут лежал пистолет полковника Роуэна с серебряной рукоятью.

Не говоря ни слова, с отвращением на лице, Чевиот переместился к столу старшего клерка, на который и положил зеленую папку.

Наконец это мрачное молчание было нарушено голосом мистера Мейна.

– Вы появились довольно поздно, мистер Чевиот, – сказал он.

– Да, сэр. Это верно. Некое лицо, – ответил Чевиот, – приложило немало сил, чтобы я вообще тут не появился.

Слегка повернувшись, он глянул на Хогбена. Тот, оскалив зубы, засмеялся ему в лицо. Этот хриплый смех резко контрастировал со спокойной и твердой вежливостью двух комиссаров полиции.

– Конечно, мистер Чевиот, – ровным голосом сказал мистер Мейн, – вы проявили излишнюю смелость, когда пообещали нам доставить убийцу мисс Ренфру к восьми вечера, не так ли?

– Я так не считаю, сэр. – Чевиот снял пальто и шляпу, аккуратно положив их на стул и вернулся к столу. – Кроме того, сейчас только четверть восьмого.

– Мистер Чевиот! – вмешался полковник Роуэн, и в голосе его были едва ли не умоляющие нотки. – Капитан Хогбен сделал заявление, с которого ныне сняты заверенные копии...

– Я был готов к этому, сэр. Могу ли я взглянуть на заявление?

Мистер Хенли протянул ему копию.

За каминной решеткой, бросая отсветы на большого, траченого молью медведя с одним стеклянным глазом, горел огонь. Никто не проронил ни слова, пока Чевиот медленно перечитывал текст заявления. Флора Дрейтон, по-прежнему сидевшая с высоко поднятой головой, переводила взгляд с полковника Роуэна на мистера Мейна и на капитана Хогбена, на Луизу она не глядела.

– Понимаю, – тем же самым спокойным холодным голосом заметил Чевиот. Он положил листы на стол. – Капитан Хогбен, без сомнения, готов ответить на несколько вопросов, касающихся его заявления?

Он повернулся лицом к Хогбену. Тот стоял, сложив руки на груди, и спокойствие в его глазах сменилось удивлением.

– Вопросы, приятель? От тебя, приятель? Ну, уж нет, черт побери!

– Боюсь, что вам придется отвечать, – тихо сказал полковник Роуэн.

Даже мистер Мейн, несмотря на все свое предубеждение, был непреклонен.

– Конечно-, придется! – согласился он, стукнув по столу костяшками пальцев. – Вы обвинили леди Дрейтон и мистера Чевиота в заговоре с целью убийства. Не будем опережать события, но пока еще он суперинтендант этого отделения. Если вы отказываетесь отвечать на вопросы, то ценность вашего заявления становится весьма сомнительной.

– Перед этим типом? – вспылил Хогбен, но затем взял себя в руки. – Спрашивайте! – бросил он.

Чевиот взял заявление.

– Вы утверждаете, что видели, как леди Дрейтон произвела выстрел?

– Да! И попробуйте опровергнуть это!

– Далее вы утверждаете, что оружием был маленький пистолет с золотой пластинкой, врезанной в рукоятку, на которой были вырезаны какие-то инициалы, так? И, по вашим словам, вы видели, как он выпал из муфты леди Дрейтон, и я подобрал его?

– Да!

Чевиот раскрыл папку, вынул оттуда пистолет, принадлежавший покойному мужу Флоры, и протянул его Хогбену.

– Этот?

Хогбен прищурился, чувствуя в вопросе какую-то ловушку.

– У вас нет необходимости медлить с ответом, – тем же спокойным тоном сказал Чевиот. – Я подтверждаю, что это пистолет из муфты леди Дрейтон. Вы опознаете его?

– Да! – торжественно сказал Хогбен, возвращая его.

– Обоняли ли вы дым? Во время выстрела или после него – ощущали ли вы пороховой дым?

– Нет! – фыркнул Хогбен. – Это просто смешно! Я... – Он замолчал, настороженно сжав губы.

– Вы слышали звук выстрела?

– Я...

– Поскольку вы отказываетесь отвечать, мы спросим других, кто там присутствовал. Мисс Тремьян, слышали ли в ы выстрел?

– Нет! – удивившись, сказала Луиза. – Но, честно говоря, оркестр...

– Мистер Хенли! А вы слышали выстрел?

– Н-нет, сэр. Как я уже говорил. Но, как утверждает эта молодая леди...

Чевиот повернулся к двум комиссарам полиции и положил на стол маленький пистолет.

– Обратите внимание, джентльмены. Ни звука выстрела, ни, что гораздо более важно, малейшего признака порохового дыма. На последний факт, должен признаться, в свое время я не обратил внимания.

Мистер Мейн заерзал на своем стуле с прямой спинкой, и он заскрипел под ним.

– Мистер Чевиот! – поднял он руку. – Вы признаете, что леди Дрейтон убила несчастную женщину из этого пистолета?

– Нет, сэр.

– Но вы признаете, что данное оружие находилось в муфте леди Дрейтон? И что вы его скрыли под основанием лампы?

– Признаю, сэр.

– Значит, вы солгали? Вы скрыли доказательства?

– Так я и сделал, сэр.

– Ага! В таком случае, – голос у мистера Мейна охрип – я хотел бы задать вам прямой вопрос: почему вы это сделали?

– Потому что эти доказательства только сбили бы вас со следа, как сбивают сейчас. – Голос Чевиота, которым он владел с таким трудом, что у него ныло все тело, все же стал громче, что произвело на всех поразительное воздействие. – Потому что этот пистолет не имеет никакого отношения к убийству Маргарет Ренфру. И позвольте мне в меру моих сил доказать вам это.

С тем же выражением лица он подошел к закрытой двери, коротко стукнул в нее и вернулся на свое место.

Дверь открыл сержант Балмер, который втолкнул в помещение маленького сопротивлявшегося человечка в ярком пестром жилете и с темными растрепанными бачками. Беглый взгляд из-под ресниц сразу же дал ему понять, что он находится в светском обществе, но складка пересохших губ говорила о том, что никогда и ни за что он не скажет ни слова ни о чем.

– Мистер Хенли, – спросил Чевиот, – можете ли вы опознать этого джентльмена.

– Ну как же, сэр, – с удивлением на лице сказал старший клерк, – это хирург, которого по вашему указанию я привез три ночи назад, когда вы выразили желание изъять пулю из тела бедной леди. Это мистер Даниэл Сларк.

Мистер Сларк наконец неторопливо снял шляпу и подошел к столу.

– Я рад видеть вас, джентльмены, – обратился он к двум комиссарам полиции, хотя его настороженный и раздраженный тон говорил, скорее, об обратном. – Суперинтендант Чевиот, должен заметить, вытащил меня из дома В чертовски неподходящее время. Я...

Жест Чевиота остановил его.

– Мистер Сларк. Три ночи назад, двадцать девятого октября, присутствовали ли вы в доме номер шесть по Нью-Берлингтон-стрит и извлекли ли вы в моем присутствии пулю из тела мисс Маргарет Ренфру?

– Я извлекал пулю из тела женщина. Да.

– Явилась ли данная пуля причиной ее смерти?

– Насколько я могу судить, – сказал мистер Сларк, приглаживая бакенбарды и опустив глаза, – да.

Чевиот снова открыл папку. Он вынул оттуда маленький круглый и гладкий свинцовый шарик, завернутый в бумагу с написанными на ней буквами. Он блеснул под красным абажуром, когда Чевиот поднес к нему ладонь с лежащей на ней пулей.

– Опознаете ли вы данную пулю?

Наступило молчание. Наконец мистер Сларк, кивнув, вернул ее.

– Именно та пуля, сэр, – объявил он.

– Вы уверены?

– Уверен ли я, сэр? Как вы можете заметить, она не расплющилась, потому что не коснулась костей. Вот отметка, напоминающая вопросительный знак, сделанная моим скальпелем. В свое время я обратил на нее внимание. Вот и еще характерные царапины от моего пинцета. Вы хотите, чтобы я дал показания под присягой? Я и так должен отвечать за свои слова, сэр. Тем не менее я могу поклясться.

– Мистер Мейн! – сказал Чевиот.

Он толкнул через стол пистолет с золотой пластинкой на рукоятке и положил перед мистером Мейном маленькую пулю.

– Вы можете и не быть специалистом по оружию, сэр, – продолжил он. – Пусть даже вы никогда не притрагивались ни к одному из них. Но возьмите его, сэр. Благодарю вас! А теперь постарайтесь засунуть пулю в дуло, как я это пытался сделать три ночи назад.

Мистер Мейн инстинктивно отпрянул. Но, будучи вынужден, взял оба предмета. После небольшой паузы он откашлялся.

– Эта... эта штука не лезет! – с отчаянием в голосе вскричал он. – Эта пуля, какая бы маленькая она ни была, все же слишком велика, чтобы попасть в дуло этого пистолета.

– Следовательно, – заключил Чевиот, – данная пуля никоим образом не могла быть выпущена из пистолета леди Дрейтон, не так ли?

– Да. Я признаю это.

В первый раз за все время Чевиот повысил голос.

– Из чего явствует, – указал он на Хогбена, – что этот человек под присягой выложил целую кучу лжи!

Все сидели, застыв на своих местах, слыша лишь шум в ушах; тем не менее он не помешал им услышать отдаленный гул толпы. Обе женщины приподнялись.

Хогбен, уронив руки, бросил беглый взгляд на дверь.

Ухмыляясь, так что были видны даже десны, в дверях стоял сержант Балмер.

– Минутку! – прервал молчание полковник Роуэн.

Отойдя от стола, полковник Роуэн прислушался с выражением удовлетворения на своем тонком красивом лице. Затем он нахмурился и закусил губу.

– Я совершенно согласен, – сказал он, когда в комнате опять воцарилось молчание, – что эта пуля никоим образом не могла быть выпущена из данного оружия. Но... могу ли я взглянуть на пулю, Мейн?

Мистер Мейн протянул ему кусочек свинца.

– Вы заставили меня задуматься, мистер Чевиот, – сказал юрист. – И, что касается меня, я... я признаю, что снова проявил излишнюю торопливость. И тем не менее, сэр! Это никоим образом не снимает с вас обвинение в укрывательстве доказательств или же...

Полковник Роуэн снова прервал его.

– По моему мнению, – сказал он, – вопрос гораздо серьезнее, чем выяснение того, могла ли эта пуля принадлежать оружию леди Дрейтон. Эта пуля вообще не имеет отношения ни к какому оружию.

– О нет, имеет, – сказал Чевиот.

Полковник Роуэн прервал его.

– Думаю, могу предположить, – с изысканной вежливостью обратился он к нему, – что у меня несколько больше опыта в обращении с оружием, чем у вас, мистер Чевиот. Эта пуля – он подкинул ее на ладони, – совершенно гладкая, и на ней не осталось следов пороха.

– Совершенно верно, сэр. Такой я и обнаружил ее три ночи назад.

– Но любая пуля, выпущенная из любого пистолета, – сказал полковник Роуэн, – как только вылетает из ствола, несет на своей мягкой свинцовой поверхности следы зерен пороха!

– И снова я хотел бы обратить ваше внимание, сэр, – зазвеневшим голосом сказал Чевиот. Он еще раз нырнул в папку и извлек оттуда сплющенную закопченную пулю. – Вот, например, пуля, которую я отстрелял сегодня утром в тире Джоя Мантона из этого же пистолета.

– Со всем уважением к вам, могу ли я осведомиться, какого черта...

Чевиот положил на место сплющенную пулю.

– Но это не относится к любому оружию, полковник Роуэн, – сказал он.

– Вы смеетесь надо мной, мистер Чевиот!

– Ни в коем случае, сэр. Я не могу смеяться над тем, кто защищает близкого мне человека. Задумайтесь, полковник Роуэн! Без звука! Без запаха порохового дыма! Наконец, на самой пуле нет и следа пороха! Из какого же таинственного оружия мог быть произведен выстрел, убивший мисс Ренфру?

Полковник Роуэн застыл на месте. К нему пришло озарение, и он медленно перевел взгляд своих бледно-голубых глаз...

– Вы поняли! – сказал Чевиот. – Признаю, что я был слеп и глуп вплоть до прошлой ночи, когда обнаружил, как действует шулерская рулетка в игорном доме Вулкана.

– Вулкана? – с изумлением переспросил мистер Мейн.

– Да, сэр. И где-то в середине расследования я понял, какое действие может произвести мощная пружина, управляемая давлением сжатого воздуха.

– Мощная пружина? Сжатый воздух?

Чевиот вытащил из папки книгу в кожаном переплете и перелистал ее страницы.

– Разрешите мне зачитать вам два кратких абзаца из книги, озаглавленной «Ужасные последствия азартных игр...» и так далее, опубликованной фирмой мессира Томаса Келли и т. д. в 1824 году. Она описывает грубое преступление Джона Туртелла, который убил шулера по имени Вильям Йор; он буквально вышиб ему мозги дулом пистолета. Ну, часть, рассказывающая о приемах шулеров, нам не интересна.

Но вот тут, в приложении, есть свидетельство одного мошенника, Проберта. И не важно, правдивое ли оно или ложное, но оно кое-что проясняет. Туртелл, говорит он, собирался убить еще одного человека, по имени Вуд. Запомните: Вуд!

– Но я все же хотел бы знать... – начал мистер Мейн.

Чевиот, нашедший наконец нужное место, прервал его, начав зачитывать текст.

«Проберт, – громко читал он, – пришел вечером домой еще довольно рано и нашел свою хозяйку с дочерью выпивающими внизу у себя, так как Вуд уже пошел спать, предполагалось, что, когда он уснет, Туртелл подкрадется к дому, откроет двери ключом, полученным от Ироберта, поднимется в комнату Вуда и убьет его выстрелом в сердце из духового ружья».

Наступившая в комнате тишина, несмотря на отдаленный шум, давила на присутствующих почти физически.

– Духовое ружье, – пробормотал полковник Роуэн, щелкнув пальцами.

– Подождите! – остановил его Чевиот.

– «После этого, – продолжал читать он, – Туртелл должен был вложить в руку Вуда маленький пистолет, создавая впечатление, что тот покончил жизнь самоубийством».

Чевиот захлопнул книгу.

– Преступление, даже то, которое замышляется, – задумчиво сказал он, – часто идет протоптанными тропками, не так ли? Кроме того, Туртелл должен был обеспечить себе алиби.

Щелчком пальцев Чевиот дал знак сержанту Балмеру у дверей.

– Хотелось бы знать, как сегодня выглядит такое духовое ружье? Ответ был найден на странице 485. Разрешите мне зачитать вам еще немного!

Он быстро перелистал страницы.

– Вот! «Духовое ружье, – прочел Чевиот, – напоминало узловатую трость...»

– Э-э-э... что?

– ...Узловатую трость, – неумолимо продолжал читать Чевиот, – содержащую в себе не менее шестнадцати зарядов. Достаточно было нажать пальцем один из шишковатых выступов на трости, и раздавалось лишь слабое шипение, которое с трудом мог различить даже тот, кто стоял рядом».

Захлопнув книгу, Чевиот отшвырнул ее.

– Сержант Балмер! – приказал он. – Покажите нам то, что вы нашли там, где оно и должно было быть.

Рука Балмера нырнула за дверь. Затем он вышел на середину комнаты, держа предмет, который приковал к себе взгляды всех присутствующих, а мистер Мейн даже вскочил на ноги.

Чевиот показал пальцем.

– Вот мы и нашли объяснение предельно загадочному преступлению. Но преступлений, которые невозможно расследовать, не существует. Убийца выстрелил практически у всех на глазах. Своими собственными глазами я видел, как он вздымал оружие для выстрела, но решил, что он просто указывает на что-то. И если вы признаете, что я невиновен, то он был единственным, кто стоял прямо за спиной жертвы.

Набрав воздуха в грудь, Чевиот повернулся к комиссарам полиции.

– Убийца, джентльмены, это ваш собственный старший клерк – мистер Алан Хенли.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю